Старые боги на новых улицах. Книга 1

Эл делала мелкие и частые вздохи, но боль сжимала её тело в железных тисках. Сильное головокружение лишило равновесия. На дрожащих ногах и из последних сил Элени добралась до женского туалета. Боль немного отступила, исчез жар, но на его месте пришла тошнота.

Схватившись за умывальник, чтобы не упасть, она открыла холодную воду, несколько раз ополоснула лицо и стала жадно пить, зачерпывая воду ладонями. Но тут на губах она почувствовала металлический привкус. Эл медленно посмотрела в зеркало – с бледного, как мел, лица стекали капли воды… и крови.

Ранки на лбу и щеке, которые ещё ночью каким-то чудом исчезли, теперь снова кровоточили. То же было и с руками. Элени словно онемела. Мыслей не было. Ни страха, ни паники, даже внутренний голос замолчал, хотя по логике он должен вопить. Хотя, какая логика в данной ситуации?

Девушка медленно прижалась к стене, схватила бумажное полотенце и осторожно приложила ко лбу, стараясь остановить кровь. Воздуха всё ещё не хватало. Казалось, капли крови обжигали кожу, как кислота. Элени охватил панический страх: она боялась, что от ран останутся ужасные шрамы, что она – если вообще выживет – станет уродливой.

Внезапно раздался звонок. Пронзительный сигнал, возвещающий окончание урока, словно выдернул девушку из оцепенения. Элени собралась с силами. Нужно было выходить, позвонить отцу, обратиться к врачу, хорошим специалистам. Срочно.

Схватив вещи, она уже хотела открыть дверь, как вдруг услышала приближающиеся шаги. Она юркнула в ближайшую кабинку и замерла. Зачем она это сделала? Через пару секунд в туалет зашли Мариам и Кира. Элени сразу узнала их по голосам.

– Мар, я тебе говорю! Её почувствовала Лила! Её и братьев! Мы должны вмешаться!

– Кира, ты не знаешь, что говоришь… – шёпотом ответила Мариам, включив воду. – Как мы вмешаемся? Что ты собираешься ей сказать?

– Правду! Она ведь не заслужила неведения…

– Никто из нас не заслужил. Но, пойми, Кир, если мы вмешаемся, если расскажем ей всё заранее, она сочтёт сумасшедшими. Будет избегать. Это ещё не худший вариант. А если она кому-то расскажет?

– Тогда что нам делать?

– Быть рядом, – твёрдо ответила Мар, – Мы должны стать ей подругами. Сдружиться с её братьями. Тогда сможем наблюдать за всеми. Ты же сама говорила – ты почувствовала к ней что-то тёплое, как и я. Этот огонёк любви. Это лучшее, что мы можем: быть рядом. Но молчать… пока не придёт время.

– Трое из десяти не выживают… – Прошептала Кира дрожащим голосом, и сердце Элени сжалось, будто его в тиски зажали под прессом.

Она хотела выскочить, закричать, спросить, о чём они говорят. Потребовать объяснений. Но какая-то сила не позволяла этого сделать.

– Как мы можем просто молчать? – Снова заговорила Кира. – Это безумие… Но ты права. Надо быть рядом. Но как? Она ведь даже в школу не пришла…

Слова Киры добили Элени, сердце рухнуло в пятки. Они говорили о ней и о её братьях. Что-то должно произойти. Страшное. Непонятное. Она посмотрела на свою руку, где до сих пор кровоточили те самые раны, которые ночью уже исчезали.

Понимание нахлынуло, Эл осознала, что попала в беду. Сама она не справится. И тогда Элени, сдерживая рыдания, прошептала:

– Помогите…

Того оказалось достаточно. Дверь в уборную резко отворилась. Мариам и Кира замерли, увидев перед собой испуганную, измученную Элени. А спустя мгновение девушка снова потеряла сознание.

Ни единой мысли в голове. Элени не хотела ни о чём думать. Она понимала, что не сможет разобраться во всех странностях последних суток. Всё, что оставалось, – позволить себе немного покоя. Тишины. Сейчас она сидела в небольшом саду на территории больницы, куда её привезли днём без сознания и с высокой температурой. Несколько раз её рвало горькой желчью, потом она снова отключалась. В моменты, когда приходила в себя, боль накрывала с новой силой, будто её тело разобрали на части и собрали заново, но как попало. Как будто на дешевом заводе в Китае.

Глядя на зелёный сад, Вернер поймала себя на мысли: с переездом в Эсерт всё в её жизни перевернулось. С первого дня. Взгляд упал на руку – мелкие розовые полоски от вчерашних осколков были заклеены пластырем. Эл боялась их. Казалось, это не просто царапины, а бомбы с часовым механизмом. Вот-вот взорвутся. Снова причинят ту самую чудовищную боль.

Она села на лавочку, в самом сердце ухоженного, обширного сада. Вокруг росли эвкалипты, маленькие и большие, с мощными стволами и серебристыми листьями, которые почти касались земли. Их было так много, что сквозь листву едва виднелись окна больницы. Наверное, так и задумано, чтобы люди могли отдохнуть от больничной атмосферы и вдохнуть лечебный запах эвкалиптов. Кора из-за быстрого роста трескалась, не успевая окрепнуть и обхватить ствол дерева.

Элени дотянулась до одной из веток. Стоило ей коснуться серебристых листиков, как руку и лоб пронзила резкая, невыносимая боль. Она не успела вскрикнуть, как боль перехватила дыхание. Эл рухнула на землю, сжавшись в клубок. Казалось, тело закипело изнутри: каждая клеточка, каждая кость кричала от жгучей боли. Эл смогла приподняться, но слёзы хлынули сами по себе. Это был не плач. Она рыдала.

«Надо встать… Надо дойти до больницы… позвать на помощь».

Она снова посмотрела на ветку, которую только что тронула. Несколько листиков внизу… тлели. Медленно. Слабым огоньком. Ветер потушил их, но след от огня остался.

«Это я? Я это сделала?.. Господи, что происходит?»

Никогда ей ещё не было так страшно.

– Неужели началось?.. – Услышала Элени рядом знакомый голос.

Она с трудом открыла глаза. Две пары голубых и зелёных глаз с ужасом смотрели на неё. Кира и Мариам.

– Почему… вы… опять… здесь? – С трудом выдавила она. Мысли путались, каждое слово давалось с усилием. Ей хотелось кричать, потребовать объяснений, но хватило сил только на то, чтобы встать. Одноклассницы не задавали вопросов и отвечали в ответ. Они подхватили её под руки и повели в здание. К счастью, никого из персонала по пути не встретилось.

Когда Элени оказалась на кровати, боль стала отступать. Вместе с ней уходили жар и пульсирующая боль в конечностях. К телу возвращалась чувствительность. И усталость. Такая, словно из неё выжали все соки.

– Что со мной происходит? – Прошептала Элени. Она, но ответа не последовало. В палате повисла гробовая тишина, словно и ночь замолчала от страха. Кира и Мариам с виноватым видом сидели напротив девушки. Они переглядывались, но никто не решался ответить.

– Отвечайте. Что со мной происходит?! – Потребовала Элени. – Я чувствую, что что-то не так. Моё тело… оно меня подводит, ведёт себя странно! Это я подожгла ветку? Или я схожу с ума?!

– Элени… – тихо заговорила Мариам. Она пересела ближе, взяла девушку за руку. – Послушай. С тобой действительно происходит… кое-что. Ты не сходишь с ума. Но твоё тело… оно… меняется. Мы… я…

Но тут Мариам запнулась и посмотрела на Киру. Как будто искала поддержки. Вся её красноречивость куда-то исчезла.

И вдруг Элени охватил жуткий холод. Она натянула на себя одеяло, озираясь в поисках сквозняка. Но всё было наглухо закрыто, даже кондиционер выключен. Тем не менее зуб на зуб не попадал.

– Эл, что с тобой?! – Испуганно спросила Кира, заметив состояние девушки. – Тебе холодно?

– Здесь же жарко… – Пробормотала Мариам, подскакивая с места.

– Воды… тёплой… – Выдохнула Элени, едва слышно.

Мариам бросилась в ванную, а Кира схватила Эл за руки.

– Боже, Мар! Она ледяная, как мертвец! Что с ней происходит?!

– Слишком быстро… – прошептала Мар, возвращаясь со стаканом. Элени не смогла разжать пальцы, они просто закоченели. Мариам поднесла воду к губам и помогла сделать глоток. Первые секунды вода действительно была тёплой. Но тут же стала ледяной. Стакан покрылся изморозью, губы примерзли к стеклу. Элени взвизгнула, когда с трудом оторвала их.

– Он… замёрз? – Выдохнула Мариам, глядя на стакан.

– Две силы сразу?.. Это возможно?.. – Кира сжимала руки Элени, пытаясь их согреть, но её ладони лишь отнимали тепло.

Эл не могла шевелиться. Холод сковал тело коконом. Если несколько минут назад всё горело, то сейчас она стремительно замерзала. И боль… новая боль. Она была сильнее прежней. Казалось, стоит пошевелиться – и тело треснет, рассыплется на кусочки. Весь ужас от происходящего бушевал внутри Элени.

– Мар, она не выдержит! Сердце… Оно слабеет! – закричала Кира, видя, что тело Элени стало мертвенно-белым, губы приобрели иссини оттенок, а на лице появилась мелкая крошка инея.

– Надо что-то делать!

Но Мариам молчала. Она вперила взгляд на дрожащие губы Элени, из которых едва вырывались облачка пара еле живого дыхания.

– МАР!!! – Завопила Кира. – Придумай что-нибудь! Она умирает!

– Я поняла! Надо согреть её! Бегом в душ!

Обе, из последних сил, подняли почти окоченевшую Элени и дотащили до ванной. Они усадили девушку прямо на пол душевой кабинки, и Мариам включила мощный поток воды, повернув кран на горячую сторону. Густой пар мгновенно заполнил маленькое помещение.

Сначала Элени ничего не чувствовала, будто вода лилась мимо её замёршего тела. Она смотрела в пустоту, и лишь расплывчатые силуэты девочек мелькали в дымке. Но потом… потихоньку…тело начало оттаивать. Кожа стала мягче, губы зашевелились, и вернулась чувствительность в пальцах и ногах. Элени с облегчением вздохнула полной грудью, ощущая, как жизнь возвратилась в её тело.

– Ей лучше… – прошептала Мариам, внимательно рассматривая девушку. – Слава богу… Элени, ты слышишь меня?

Девушка кивнула и прикрыла глаза, откинув голову, позволяя горячему потоку полностью накрыть тело. Время потеряло значение, но с каждой минутой она чувствовала себя лучше, и это хотя бы немного её радовало.

Спустя какое-то время Кира выключила воду, а Мариам накинула на мокрое тело Элени тёплое одеяло. Они помогли ей вернуться на кровать. Кира поставила перед девушкой таз с горячей водой и опустила в него её безжизненные ноги, омывая их бережно, словно любое движение могло причинить боль.

Элени смотрела на девушек пустым, отсутствующим взглядом. Она не шевелилась, будто восковая статуя. Даже в глазах не было ни жизни, ни духа. И Кире и Мариам было страшно на это смотреть. Если бы они не знали, что с ней происходит, могли бы подумать, что она обезумела. Но правда была иной, Эл знала, что она куда страшнее, но они молчали, боясь даже пошевелиться.

Элени прижимала к себе промокшее одеяло. Терапия помогла, но шоковое состояние никуда не делось. Тёплую воду из стакана она больше не пила, а ноги в тазу ничего не чувствовали. Ей было всё равно.

– Эл, давай я уберу одеяло, – заботливо сказала Мариам, – оно уже мокрое. Я дам тебе сухое.

Она медленно потянула его с Элени, будто опасалась, что лишнее движение снова вызовет всплеск боли. Девушка же не сопротивлялась. Она даже не заметила, как осталась без одного одеяла и получила другое – мягкое и сухое.

– Я умираю? – Спокойно, почти безжизненно спросила она, не отрывая взгляда от стены, будто пыталась найти в ней ответы. Мариам и Кира боязливо переглянулись. Обе были напуганы, сжимали руки, пытаясь подобрать слова.

– Нет, – наконец сказала Мариам, крепко сжав её ладонь, – ты не умираешь. Наоборот, ты перерождаешься… Я знаю, в это трудно поверить. Боль, которую ты испытала ни с чем не сравнить. Но ты пережила её. Это главное.

– Что именно я пережила? – Элени взглянула в зелёные глаза Мариам. Они казались полными жизни и тёплыми, но в них была растерянность. Мариам не могла подобрать нужные слова.

– Мы не уверены, что всё расскажем правильно, – вмешалась Кира, – но мы знаем, кто сможет. Если ты готова, мы познакомим тебя с тем, кто всё объяснит.

Элени посмотрела на них и увидела то, что ей было нужно – заботу и понимание. Та же поддержка, которую раньше находила только в отце и братьях. Девочки спасли ей жизнь, и теперь она могла им доверять. Ей стало легче, жизнь не покидала её, но Эл должна узнать, что с ней происходит.

– Ну, ведите.

Они выбрались из больницы тихо и незаметно. Лишь на посту громко храпел охранник, медсестёр вызвали на срочный вызов. Элени едва держалась на ногах, и без помощи Мариам с Кирой не обошлась бы. Снаружи Кира усадила её на лавочку и вызвала такси. Жёлтый седан подъехал через пару минут.

Они молчали всю дорогу. Водитель косился на них в зеркало, но ничего не говорил. Ночной город спал. Лишь изредка мимо проезжали машины такси, которые в темноте бескрайних улиц мерещились сверкающей жёлтой дымкой. Элени неотрывно смотрела на ночное светило. Сейчас она казалась необычайно яркой, переливающейся, как драгоценный камень в небосводе.

«Наверное, галлюцинации. Луна не бывает такой красивой», – подумала она. Но глаза не обманывали.

– Куда мы едем? – Тихо спросила Элени, неотрывно глядя на луну.

– Осталось совсем чуть-чуть, – ответила Мариам и заботливо сжала её руку, – только доберёмся до набережной

Элени ничего не ответила, лишь приоткрыла окно, и в лицо ударил холодный морской ветер, издалека послышался шум моря. Городская громоздкая застройка закончилась, и перед ними раскинулась пустая набережная, растянувшаяся на долгие километры. Их подсвечивали яркие фонари на высоких столбах, а за ними Вернер увидела бескрайний песчаный пляж и бушующее море, чей шум, будто множество голосов, бурно обсуждающих какие-то проблемы. Оно было потрясающим, лунный свет бегал яркой серебряной дорожкой по волнам яркими искорками.

Водитель высадил девочек на пустынной набережной и умчался прочь, оставляя их в темноте, в окружении холодного ветра и шума моря. Элени вдруг осознала, как же она устала. Сейчас ей хотелось только одного – лечь и забыться сном. Хоть бы всё это оказалось сном!

– Вон, посмотри. – Сказала Мариам и указала в пустоту. Но Эл ничего не видела, лишь один фонарь нарушал гармонию – он постоянно мигал.

– Ничего не вижу.

– Сейчас… подожди. Увидишь.

Элени терпеливо ждала, хотя ноги почти не держали. И тут, прямо на пустыре, словно из воздуха, возникло здание. Оно словно выросло из тумана, как гриб после дождя. Элени не могла поверить своим глазам, что перед ней призрачная дымка рассеялась, и она увидела громоздкое, ветхое здание. Перед ними стоял дом на белых колоннах, с потрескавшимися стенами и перекошенной крышей.

– Почему я его не видела? – Прошептала она, не отрывая взгляда от здания. Она не верила, что сейчас перед ней проявилась настоящая магия.

– Это чтобы… чужие не заметили. – Осторожно сказала Мариам, взвешивая каждое слово. Девушка аккуратно взяла Элени за руки и повела ближе к дому.

Вдруг двери из красного дерева медленно и со скрипом отворились, а Элени увидела зловещую и кромешную темноту, дышащую могильным холодом.

– Послушай, – сказала Мариам, беря Элени за руки, – это просто защита, главное не бойся. Не отпускай наши руки. Мы знаем дорогу.

Элени затрясла головой, но уверенности слова Мариам ей не придали. Она сделала шаг вперёд – и сразу почувствовала, как темнота поглотила её. Она не чувствовала ни рук, ни ног, ни даже как девочки держали её за ладони. Казалось, тело растворилось в огромной пасти невидимого чудовища, желающее поглотить свою жертву.

– Девочки?.. – прошептала испуганно она.

– Мы здесь. – Отозвалась Кира. Её голос был как будто издалека. Звучал глухим эхом. – не бойся, мы тут.

– Но я не держу вас…

– Это только кажется. Мы держим тебя. Осталось совсем чуть-чуть…

Но «чуть-чуть» тянулось вечность. Голоса девушек становились всё глуше и неестественными, а Элени просто шла вперёд. Холод кусал её за пятки, темнота шептала свои страшные слова. Но если девочки сказали не бояться, значит, надо верить.

Мысли метались в голове, как запертые в клетке птички. Элени вдруг вспомнила родных – отца, братьев, Лилию… Совесть начинала царапаться изнутри. Если обнаружат, что Элени нет в больнице, папа поднимет настоящую панику. Мама будет кричать о безответственности дочери, братья разгромят в ненависти всю больницу. А Лилия?! Ох, у неё ведь такое слабое сердце! Эти мысли настолько поглотили Элени, что ещё пару минут и она бросится обратно на улицу.

Но вдруг впереди вспыхнула узкая полоска тёплого света. И с последними силами Элени устремилась к ней, чуть ли не бежав. Спасение. Свет. Наконец-то!