Пансионат «Айвотер»

Так что девушка решительно поднялась с кровати, оделась и спустилась на ресепшен, чтобы сфотографировать расписание ежедневных мероприятий, а потом принять участие во всем.

Там-то ее и перехватил Тайлер, неотразимый красавец с улыбкой сердцееда и взглядом молодого альфы. Такой… глянцево-идеальный, будто сошел с экрана какого-нибудь современного подросткового сериала, чей рейтинг держится исключительно на модельной внешности актерского состава, но никак не на сюжете.

Тайлер повторил свое предложение о конной прогулке, которое озвучил еще утром у лифтов, и Стейси подумала, почему бы и нет.

Ей даже показалось немного остроумным покататься на красивой лошади в компании красивого жеребца. Главное только, чтоб он в кадр не попал ненароком, а то подписчики заревнуют.

Верность своей аудитории Стейси хранила строгую. Не то чтобы по собственной воле, просто ни один реальный парень, с которым девушка пыталась сблизиться, так и не сравнился с ее парнем виртуальным – безликим, безымянным, коллективным, и потому безупречным. Он был всегда на связи, терпим, участлив, очень внимателен и заботлив. А еще прощал ей любую глупость, стоило выложить особенно милую фоточку с надутыми губками и детским взглядом. Он очень смешно шутил и подхватывал любую авантюру Стейси, в которую та решала ввязаться на этот раз. А еще он никому не давал ее в обиду, безжалостно расправляясь с любым залетным комментатором, который дерзнул усомниться в том, что его девушка недостаточно хороша.

Поэтому Тайлер тоже продержался недолго. Стейси честно пыталась дать ему шанс, была вежливой и милой, слушала внимательно, не перебивала, поддерживала и хвалила. Но уже в микроавтобусе поняла, что улыбается не потому, что ей искренне весело, а потому что Тайлер ожидает именно этой ее реакции – этой эмоции. Ко всему прочему он так и не задал ей ни одного личного вопроса.

Так что когда девушка перестала оправдывать его ожидания и вышла за рамки предпочтительной модели поведения – он тут же стал резок и холоден. Что ж, невелика потеря. Общих детей и имущества, слава богу, за прошедший час они завести не успели, делить нечего – бон вояж. А она лучше еще контента наснимает.

– Мы сотрудничаем с «Айвотером» уже давно, еще с шестидесятых годов прошлого столетия, – заговорил инструктор, когда группа, наконец, вышла с лесной тропы в поле, посреди которого располагался огромный ипподром. – Раньше лошадей водили прямо к пансионату, это было долго и неудобно, животные уставали, прогулки были довольно однообразными. Но потом мы купили автобус и расширили, так сказать, горизонты возможностей. Собираем группы в близлежащих городках и возим гостей к себе сами.

– И по деньгам, наверное, гораздо выгоднее стало, – предположил кто-то из группы.

– Намного, – кивнул инструктор. – Я тогда еще не работал, но слышал, что в восьмидесятые ипподром чуть не разорился совсем. Не то что сотрудникам платить – лошадей содержать не на что было. Из Мидвэя все, кто хотел, уже побывали, в «Айвотер» тоже приезжали завсегдатаи. И только тогдашние хозяева иногда арендовали лошадей в личное пользование, на пару дней или вроде того.

– А так можно?

Инструктор пожал плечами:

– Можно многое, когда животных нечем кормить.

– Жалко лошадок, – заключил Питер с такой печальной интонацией, будто сдерживал слезы. Так что взрослые тут же перевели тему и постарались отвлечь мальчика.

Следующие часа два они провели на самом ипподроме. Слушали всякое-разное про местное хозяйство, лошадей, особенности ухода за ними и прочее. Сначала Стейси покаталась по кругу рысью, пока инструктор придерживал ее коня за веревку, затем угостила сахаром умилительного пегого жеребенка на тонких ножках, который влажно и немного щекотно мазнул губами по ее ладони, а потом умчался к матери с такой скоростью, будто ему не терпелось похвалиться добычей. В целом, можно было понять его радость, потому что весь остальной выданный Стейси сахар сожрал ее конь Хаос.

Невероятно красивый, но страшно наглый, он тыкался в нее своей огромной черной мордой, обнюхал буквально с ног до головы и оставил несколько подтеков слюней на джинсах. Девушке было странно, неловко, но при этом, когда инструктор сказал, что Хаос явно влюбился, так смешно, что ей непременно захотелось поделиться своим хорошим настроением.

– Вы никогда не догадаетесь, кто меня склеил, – хохотала Стейси, включив трансляцию, а потом перевела камеру на коня. – Он просто фантастический, глядите. Знаете, чем взял? Нахрапом! Я буквально не могла сопротивляться. Эти красивейшие черные глаза, эти ресницы, видите? – Она приблизила камеру, давая зрителям возможность рассмотреть Хаоса лучше, а потом обняла его за морду и поцеловала. – Так что ребята, я, пожалуй, домой не поеду и останусь тут с ним. У него, правда, немного тесно в стойле и плохо пахнет, но, впрочем, чья холостяцкая квартира выглядит иначе, так? Обещал делиться сеном и поить из ведра.

Стейси выцепила несколько реплаев на тему размеров конского члена, но, конечно же, проигнорировала их. Зато с удовольствием озвучила другие каламбуры про то, что соседи его громко ржут и топают, как кони; что с таким парнем Стейси станет «in her high horse»6, и вообще с виду он довольно «темная лошадка», так что, возможно, девушка сделала ставку не на ту лошадь.

Увлекшись общением с подписчиками, она, наконец, отлепилась от коня и принялась рассказывать, как вообще ее занесло на ипподром, что есть в округе, как погода и прочее, и прочее. Удерживая камеру перед лицом, читая комментарии и неспешно прогуливаясь из стороны в сторону, она совсем не заметила, как свернула не туда.

Возникшую рядом тень девушка выцепила только периферическим зрением – как и нервно дернувшийся лошадиный хвост. Она даже обернуться не успела, не то что осознать происходящее или отойти – только вдох ее оборвался на полпути.

А в следующую секунду Стейси обхватили чьи-то сильные руки, рывком дергая в сторону.

– Ну что я говорил про лошадей и их задницы, а? – услышала девушка голос у себя над головой: недовольный, напряженный, низкий. – Ты вот чем меня слушала?

Крепко сжимая в руке телефон с трансляцией, она подняла перепуганный взгляд на держащего ее человека – и окончательно задохнулась. Парень, работавший в «Айвотере», приятель Нолы – вроде бы Дилан или как-то так – продолжал смотреть на нее чрезвычайно сердито, а еще пытливо, будто в самом деле ожидал от нее ответа на свой риторический вопрос.

От его ли взгляда, от запоздавшего ли выплеска адреналина у девушки повело в животе и ударило слабостью в ноги. И она бы, наверное, даже села прямо на землю, чтобы отдышаться и осознать масштабы неслучившейся трагедии, но парень прижимал ее к своей груди крепко, стискивая талию почти до боли.

– У вас там все нормально? – встревоженно обратился к ним инструктор с другого конца поляны.

– Все под контролем, шеф, – громко отозвался Дилан, а потом снова обратился к Стейси, говоря тише и мягче: – У нас ведь все нормально, да?

– Нормально, – наконец смогла выдохнуть она, только сейчас снова начав соображать. Потом, спохватившись, устремила испуганный взгляд в телефон. Там по экрану уже вовсю бежали множественные эмоджи и вопросы о том, что случилось и все ли с ней в порядке.

Часть из этих эмоджи выражала шок и беспокойство, а часть – злость. И Стейси прекрасно поняла, в чем ее причина, поэтому, холодея от паники, тут же уперлась свободной рукой парню в грудь и попыталась отстраниться. Она бы и матом его послала куда подальше, но трансляция еще шла, а идеальные девушки не сквернословят.

– Спасибо тебе большое, – пролепетала она, выкручиваясь из чужой хватки. – Ты меня спас. Боже, я такая дурочка! – И неловко улыбнулась в камеру, поправляя волосы. – Но благодаря внимательности товарища инструктора, дурочка ваша в полном порядке, видите? Торжественно клянусь отныне всегда слушать то, что говорят профессионалы своего дела и следовать правилам техники безопасности. И вы тоже, пожалуйста, берегите себя, хорошо?

Напоследок она одарила зрителей самой обворожительной улыбкой из всего своего арсенала, трогательно приложив ладошку к порозовевшей щеке, потом послала воздушный поцелуй и закончила трансляцию.

– Да уж, тебе следует быть поосторожнее, – хмыкнул Дилан, который, кажется, тоже купился на это шоу. – Или держать меня поблизости, чтобы я всегда мог выручить тебя, когда…

– Не смей ко мне больше прикасаться! – прошипела Стейси, повернувшись к нему лицом. – Какого хрена ты вообще себе позволяешь?!

Брови парня дрогнули и медленно поползли вверх, а на лице проступило откровенно растерянное и как будто даже по-детски обиженное выражение. Словно он развернул аппетитную яркую конфету и обнаружил внутри сосновую шишку.

Или даже что похуже.

Впрочем, выражение это исчезло почти сразу, не успев сформироваться до конца и уступив место скепсису.

– Я тебе, вообще-то, жизнь спас только что. Не заметила? – уточнил он, сложив руки на груди.

Стейси обратила взгляд на кобылу, к которой случайно подошла сзади, громко разговаривая и жестикулируя, что теоретически могло напугать животное, но лошадь преспокойненько стояла на своем месте, пощипывала траву с кочки и выглядела вполне умиротворенно. Хвостом, кстати говоря, она тоже по-прежнему дергала, отгоняя мух и мошкару, так что Стейси всерьез засомневалась, а было ли тут вообще место подвигу.

Девушка отзеркалила упрямо сложенные руки Дилана и вернула ему скептический взгляд:

– Я бы нарисовала тебе на досуге золотую звездочку и прикрепила на грудь, но за то, что ты влез ко мне в трансляцию и прилюдно облапал, наверное, перебьешься.

– Влез? – округлил глаза он, а потом, словно сообразив что-то, сам себе выразительно кивнул. – А, так ты образовательный контент собиралась снимать? Об оказании первой медицинской помощи в прямом эфире, да еще и на себе? Надо же, какая преданность делу! Хвалю. Давай идеек подкину. Я тут знаю пару отличных скал, откуда можно живописно свалиться. А в холодильнике у меня лежит сэндвич с позапрошлой недели: гарантированные три дня поноса – и мгновенная смерть.

Все это он говорил не то чтобы с издевкой – хотя и это, безусловно, тоже, – но еще с таким ненадуманным возмущением, будто Стейси только что оскорбила его в лучших чувствах.

Кем он себя возомнил вообще?

– Ты что, – уточнила она, глазам и ушам своим не веря, – отчитываешь меня сейчас?

– А на что это, по-твоему, похоже?

Девушке потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с желанием огрызнуться, поставить его на место, сообщив, что так-то отец у нее уже есть и в дополнительном источнике нотаций она не нуждается. Надменный и колючий подросток в ней требовал поступить именно так, но, будучи дочерью своего отца и вопреки распространенному мнению, Стейси Хадсен отлично умела подбирать слова и прогнозировать их эффект. Поэтому, подумав, что лучше не заводить столь личную и болезненную тему с первым встречным-поперечным – тем более реальным – девушка покачала головой и выразительно вздохнула:

– Ладно, окей, дядь, – сменил она тон на примирительный. – Я поняла. Если сейчас ты получишь мое «спасибо», то потом наконец отвалишь?

Дилан пару раз недоуменно моргнул, а потом мимика его снова поползла: брови сложились трогательным домиком, уголки губ дернуло вниз, а в интонациях зазвучало столько драмы, что хватило бы на целую театральную труппу.

– Дядь?! – патетично просипел он. – Серьезно? Сколько, по-твоему, мне лет?

Стейси окинула его оценивающим взглядом и выдержала паузу.

Вообще-то, выглядел он молодо. Девушка не взялась бы с уверенностью сказать, что именно создавало такое впечатление. Может, его живая и убойно харизматичная мимика, может, этот забавный, чуть вздернутый нос, или кепка, повернутая козырьком назад, из-под которой озорно торчали темные волосы – но симпатичный, обаятельный и подвижный, Дилан, кажется, принадлежал к тому типу людей, возраст над которыми был не властен.

Но льстить ему Стейси не собиралась. И хоть она прекрасно знала, сколько парню лет – двадцать пять, Нола упоминала об этом еще в день приезда, – однако чисто из вредности решила преувеличить:

– Тридцать три?

Дилан схватился за сердце и побрел омертвевшим взглядом по земле:

– О господи… – А потом чуть согнулся в корпусе, будто ему в самом деле не на шутку поплохело. – Вот так и знал, что на банке того омолаживающего крема для пяток наврали про чудодейственный эффект…

И хоть все предыдущее театральное представление Стейси перетерпела стойко, но последняя его фраза показалась ей настолько тупой и нелепой, что девушка все же прыснула.

А тот как будто только этого и ждал. Самодовольно хмыкнув, он выпрямился и погрозил ей пальцем:

– Ты все-таки улыбнулась.

– Нет, – качнула головой девушка, лицо которой немедленно вернуло равнодушное выражение.

– Улыбнулась, – доверительно сообщил парень, шагнув к ней поближе и смерив плутоватым взглядом.

– И ничего подобного!

– Я все видел. И даже слышал.

Стейси обреченно закатила глаза:

– Ну, даже если так. Дальше что?

– Ничего, – пожал плечами он. – Просто в мире взрослых дядь говорят, что если человек улыбнулся, то и злиться точно перестал. Не злись на меня, вредина. Я правда за тебя перепугался.

Это совершенно неуместное, но как будто почти интимное обращение, вкупе с последним признанием, сказанным приятным и мягким голосом, странно взволновали Стейси. Глядя в теплые карие глаза с искорками смешинок, она вдруг почувствовала, как в животе вспорхнула стайка бабочек.

Всю дорогу до пансионата девушка страшно злилась на себя и за эту свою реакцию, и за то, что взгляд ее то и дело возвращался к затылку Дилана, спрятанному под козырьком кепки, на которой большими буквами красовалось название пансионата. Парень снова занял место рядом с девушкой-водителем, о чем-то с ней оживленно беседовал, улыбался от уха до уха, поворачивался, демонстрируя свой задорный профиль, чем-то отдаленно напоминающий лисий нос, и вообще, кажется, пребывал в приподнятом настроении.

Стейси терпеть не могла инфантильных парней, а также клоунов, шутов и трикстеров. Хуже них были только напыщенные альфачи, типа Тайлера, которые в упор не видели никого и ничего, потому что глаза им застило собственное безразмерное эго. Ни тот, ни другой типаж и в подметки не годился ее виртуальному парню.

Кстати, как он?

Девушка сделала селфи, постаравшись четко дать понять на кадре, что она уже в автобусе и чувствует себя прекрасно, потом быстренько обработала фотографию и выложила в инстаграм с припиской «Еду домой, милые. Живая и здоровая». А потом принялась ждать реакции.

Связь на лесной дороге ловила плохо, так что оставшиеся минут двадцать Стейси коротала время тем, что приказывала глазам смотреть исключительно в окно, пока сама жестоко давила по одной каждую из тех крылатых паразиток, что тихонечко щекотали ей внутренности до сих пор.

Что за дела, вашу мать?!

Когда микроавтобус наконец-то остановился, Стейси пулей вылетела из него и, не оборачиваясь, ускакала в номер.

На часах было время обеда, но Нола, кажется, только проснулась, так как постель ее была не заправлена, а в душе шумела вода.

Стейси плюхнулась на свою кровать и открыла последний пост, под которым, по ее подсчетом, уже должно было накопиться достаточно комментариев, чтобы оценить общее настроение подписчиков.

Ситуация оказалась довольно неприятной. Ей продолжали припоминать не только коня, но и «инструктора», обвиняли в легкомысленности и негодовали, почему она не дала отпор, когда ее нагло лапали.

Значит, заметили. Черт…

Теперь девушка почему-то даже не сомневалась, что никакой угрозы для ее жизни на самом деле не было, а Дилан преследовал какие-то собственные цели. Может, просто решил зло подшутить, а может, и правда таким дурацким способом подкатить хотел. В конце концов, Стейси не дура, и видела, каким облизывающим взглядом он на нее сегодня пялился…

Вдруг мобильник в ее ладони завибрировал, и сверху экрана спустилось уведомление о донате величиной в один доллар. А к нему приписка:

>> RainDeer_xo: Купи себе на обед что-нибудь из меню для грязных шлюх.

– Твою мать, – цыкнула Стейси, плотно сжав зубы.

– О, вы уже приехали, – вдруг раздался голос вышедшей из душа Нолы. Она сделала несколько шагов и сладко потянулась во весь рост, встав ровно по центру комнаты. – Дилан с вами был?

– Да что ты пристала ко мне со своим Диланом?! – взорвалась Стейси внезапно даже для самой себя и, подскочив с кровати, пронеслась мимо сестры. А потом заперлась в ванной.