Пролог
– Так, все на выход. И сохраняйте спокойствие. – Крутил головой преподаватель по приручению проклятых существ. Но осознав, какой масштаб бедствия начинается, просто отмахнулся. – Или паникуйте и кричите, уже неважно. Вряд ли из вас кто-то выживет.
Ну, мы и припустили, потому что мнение профессионала играет важную роль в обучении.
Я бежала, пока хватало сил. Неслась, словно к кроссовкам подносили зажженные спички. И пока я перебирала ногами, отметила про себя, что летучие мыши, обитающие в Мороке вместо комаров, точно так же, с молниеносной скоростью шевелили крыльями.
Правильно наставляла меня бабушка: «Будьте осторожны, девочки, – говорила она мне и моим подругам. – Животные и время всегда знают о приближающейся беде».
– Б… Блин, Юля, – сориентировался Эндрю, бежавший рядом. – Я предупреждал, чтобы ты не доводила Эша. Зачем ты это сделала? Извинись и перестань его задевать.
– Да, – чуть запыхавшись отвечала я, – чтобы подавить мою свободу в самовыражении?
Я же понятия не имела, что Эш настолько нежный парень. Подумаешь, ляпнула обидную шутку. Он и сам постоянно по моей гордости проходится.
К сожалению, бегала я примерно так же, как и шутила. Когда большая часть моих однокурсников оказалась на ступеньках главного корпуса, за мой ботинок вцепилась высунувшаяся из-под земли рука.
Я рухнула прямо на клумбу госпожи Винчестер. Неизвестно, кто хуже в своей мести. Эш или… Оглянулась под свист ребят и замерла.
Определенно Эш хуже.
Парень приближался, и совсем на себя не походил.
Его глаза полностью поглотила тьма. Руки были опущены, а из ладоней изливались зеленые, ядовитые лучи.
– Б… Юлька, – заорала Тамила, – похоже, у Эша снесло крышу.
Пф, ему всегда клепки не хватало.
Эх, к черту гордость.
– Эш, – я завизжала, спугнув новую стайку кровожадных мышек, – прости. Перестань. Насилием ничего не решить.
– Зато как приятно, – губы его изогнулись в зловещей ухмылке. – Добегалась, Б… Барабашка.
Я зажмурилась, даже глядеть на него страшно. Почувствовала, как меня поднимают, перекидывают через плечо и идут по направлению в Суровый лес.
Позади раздался голос профессора Крюджерса.
– Ну вот и наступил момент безмерной скорби по нашей первокурснице. Ну, ладно, берите лопаты, территорию следует убрать.
Глава 1. Юля.
Я стояла на мосту и обдумывала, что мне делать дальше. Плакала, сильно плакала, осознавая, что превратилась в бездомную.
Мама сгорела за считанные месяцы от страшного заболевания, а отчим не постеснялся и привел в дом свою любовницу. Они-то и выставили меня за дверь с рюкзаком и маленькой суммой наличных.
Куда идти? Колледж не давал общежитие, а студентку архитектурного, без законченного и совсем не высшего образования, никто на работу не возьмет. Друзей я растеряла, ухаживая за мамой. Оставалось лишь поехать в дом, где когда-то проживала бабушка. Но он заброшен, там ни отопления, ни канализации. Да и до него тоже проблематично добираться.
В общем, я заливалась слезами и грустно смотрела на плывущие по Москве-реке катерки. Мысленно собиралась с духом, чтобы провести первую ночь своей бродяжной жизни.
– Девушка, простите, надеюсь, вы не собираетесь с собой ничего сотворить? – дотронулся до моего плеча какой-то незнакомец.
– Нет, не собираюсь. —Глупо шмыгнув носом, я вытерла щеки, воззрилась на пожилого мужчину и обомлела.
Он совсем не вписывался в прохожих столицы. Напоминал чудаковатого старика из сказки и фэнтези-фильмов, коих я пересмотрела немало. С бесконечной, белоснежной бородой, в кожаном плаще, в остроконечной шляпе.
– Тогда, будьте добры, отойдите от ограждения, – закачал он головой. – Всех пугаете.
Действительно, люди, пробегающие мимо, ускорялись, испугавшись, что рыдающая девчонка способна на отчаянный поступок. Или их этот анархист изумлял.
Но кроме этого сумасшедшего мужчины никто не подошел. Всем безразлично.
– Извините, не стоит волноваться, – послушалась его совета, отдалившись от перил. – Вы можете идти, все хорошо.
– Да? А мне так не кажется, – потер он свой острый подбородок, зарывшись пальцами в длинной щетине. – Вы Юлия Призрачная, верно? Отличная фамилия, подходящая.
Я насторожилась. Откуда он выяснил мое имя? А человек вытащил из-за пазухи бумагу, больше походившую на пергамент, распрямил ее, приставил к носу очки-полумесяцы и заговорил дальше.
– Вам двадцать лет, жили с матерью. Сейчас бездомная, нищая и сирота.
– Да, – пролепетала я.
– У вас есть одна проблема…
– У меня? – я попятилась. – Их миллион, вы какую-то конкретную имеете в виду?
– Что вы бурчите, как кошка? Ах, простите. Я совсем невежлив. Мне говорили. Хотите конфетку? А шарик? У меня еще есть блестяшки.
Предлагая всякую чепуху, он попутно вынимал ее из карманов.
Стало жутко. Очень жутко. Где он прятал красный воздушный шарик на ниточке? Я ведь следила за его руками.
Так что сделав несколько медленных шагов назад, я ускорила темп и побежала прочь, лишь бы не болтать с этим сталкером и фокусником в одном лице.
– Да постойте, ну, куда же вы? – рванул за мной пожилой мужчина, заодно ворчал себе под нос. – Говорил мне Его Величество, надо быть деликатным. Но как? Отправили бы господина Цепеша. Он умеет убалтывать девушек.
Какой Его Величество? Какой господин Цепеш? Ощущение, что передо мной персонаж из фильма ужасов.
Любопытство сгубило кошку и очень много наивных девочек. Я на его подачки и обманную магию не поведусь.
Правда, он необъяснимо оказался передо мной. Схватил за запястье, сомкнув длинные пальцы, и взмолился.
– Да выслушайте же вы меня! Я понимаю, что для вас все дико и необычно, но не верещите, – губы будто бы приклеились к друг другу. – Давайте обсудим мое предложение в спокойном месте.
Напрочь игнорируя мое шипение, мычание и попытки сопротивляться, он взмахнул ладонью, и пейзаж резко изменился. Вместо моста в центре города, вместо промозглой осенней погоды и мелкого накрапывающего дождя, я свалилась в теплом, уютном кафе. На столе уже стояли кружки с кофе, несколько булочек и мясное жаркое.
– Юлия, я позволю вам говорить, но прошу не тренировать голосовые связки. Да и кошачьим не владею. Варварский язык – одни ругательства. Поверьте, я не желаю вам ничего плохого. Вы меня выслушаете?
Учитывая, что человек владел телепортацией и мастерски закрывал мне рот, я предпочла не спорить. Кивнула.
– Вы в курсе, что такое киднеппинг, уважаемый? – фыркнула в его сторону, когда речь ко мне вернулась.
– Увольте, Юлия, я вас не похищал. Меня зовут Бенедикт Мерлин, я канцлер королевства Абердин. И нам очень нужна ваша помощь?
Отпивая кофе, я чуть не захлебнулась. Все как в моих снах. Что? Волшебный мир в опасности? А куда делись супергерои, мальчики со шрамами, носители колец и другие?
Чем, собственно, и поделилась.
– Мир не в опасности, Юлия, – затряс бородой этот Бенедикт. – Нам от вас всего-то нужна маленькая услуга. Кое-куда проникнуть, кое-где поучиться, познакомиться с одним парнем и выяснить его планы.
– А почему именно я?
Вообще, меня больше задавал вопрос, почему я не психую, не отдаюсь панике и кажусь отстраненной и спокойной. Меня словно накормили сотней тонизирующих таблеток.
– Это вам уже расскажет Его Величество, – не открывал своих тайн пожилой мужчина. – Но за вашу службу вы получите богатства. Все, что попросите. Деньги, квартиру в этом… – он поморщился, – городе. Образование, внешность. Что угодно.
– Мне бы хотелось вернуть маму, – заикнулась я.
– К сожалению, подобное невозможно, – пожал плечами Мерлин. – Ваша мать погибла несколько недель назад. И если мы перенесем ее в Абердин, ее, конечно, оживят. Но кем она будет? Это уже не милая женщина. – Он замолк на секунду, и снова завел свою шарманку. —Вас никто не торопит. Вы можете подумать, к тому же дослушать до конца, что вам предстоит сделать. После принять правильное решение.
– Ладно, – протянула я. – Признаю, мне интересно. Где ваш король?– я начала озираться.
– В Абердине, естественно, Юлия, – вытянул ладонь маг. – Правильно я понимаю, вы согласны переместиться, чтобы узнать суть работы? Взамен я обязуюсь вернуть вас обратно, если вы откажетесь. Или всячески помогать, если согласитесь.
Звучало как какой-то договор. Но я не видела в нем подвоха.
– Да, я согласна.
Приняв руку Мерлина, я опять ощутила, что мы куда-то переносимся. Но это перемещение заняло не одну долю секунды, а добрую минуту, во время которой я созерцала все цвета радуги.
– Это наш секретный путь.
– О, ясно, секретный путь ведет на тот свет, – делала я собственные выводы, потому что все происходящее напоминало кислородное голодание и мелькание жизни перед глазами.
– Злые шутки вам не к лицу. Это Радужный мост, – пояснил волшебник. – По нему и ходим. Если все получится, даже вы сможете гулять по мирам.
С такими перспективами я бы и на что-то более жесткое согласилась. А так, пока из слов моего провожатого выходило, что им нужен некий шпион.
Выбросило нас в здоровенное помещение, с огромными хрустальными люстрами, окнами по всей стене, размером с мой рост и кучей колонн. Я не сразу догадалась, что мы здесь не одни. Позади услышала чужое покашливание.
– Кхм, кхм, ты вернулся, Бенедикт? Это она?
Я развернулась, чтобы увидеть, кто обо мне спрашивает.
Переносясь в другой мир, я предполагала, что это будет что-то между средними веками и возрождением, но реальность приятно удивила. Мужчина был недурен собой, по-своему красив. По возрасту годился мне в отцы. Одет в явно дорогой, черный и строгий костюм, носил галстук. По вискам серебрилась седина, придававшая внешности некоторую импозантность. Правда, меня насмешила золотая корона на его голове, да и все пальцы увешаны большими перстнями. Как цыган, ей-богу.
– Верно, Ваше Величество, – поклонился Бенедикт, – это она, Б… Б… Да что такое? Юлия.
– Б… Б… Да, я и сам попался, – почесал затылок король, – кажется, вот оно, ее проклятие. Что же, с ним жить можно.
– Простите, а вы о чем? – недоумевала я.
Его Величество надменно на меня посмотрел. А мой спутник извиняющимся тоном произнес:
– Она из другого мира, мой король. Незнание этикета ей простительно. Там они со всеми вольно общаются.
– Это очень дикий мир, – поморщился правитель. – Тебе придется ее поднатаскать.
– Так вы о чем? – устало и с нажимом повторила я, потому что ненавидела, когда меня обсуждали в третьем лице, и в моем же присутствии.
– Это твое проклятие, Б… Б… Девочка, – вздохнул Бенедикт. – Мы искали такую попаданку, чтобы она могла поступить в Академию Морок. А без проклятия, увы, – он развел руками, – туда хода нет.
Проклятие? Это когда меня успели проклясть? Соседка бабка Маша постаралась? Всегда на меня ругалась, с новой подругой отца спелась, ондатра седая. Вернусь, таких цветочков в панамку напихаю.
Внимательно слушая про свою беду, выяснила, что господин Мерлин, а к старшим следовало обращаться именно так, и никак иначе, искал девушку для поступления в очень страшную академию.
Очень страшную академию, в миру Морок, отправляли всех ребят, кто подвергся злой магии. Отсекали от основной части магического сообщества. Там их учили справляться и с проклятием, и помогали в получении будущей профессии. Сила проклятий была неважна. У кого-то эта проблемы действительно были серьезными. А мне повезло. Всего-то, никто не мог назвать меня сразу по имени. Вперед на язык просилась буква Б.
– Странно, конечно, – кривился Его Величество. – Даже название не придумаю для такой напасти.
– Я знаю, – вяло отреагировала я. – Т9 называется. Но это не конкретно мое проклятие, оно всех Юль касается.
Чую, я обживусь. Не бесилась ведь в Москве, читая переписки, где на меня практически матерились. Привыкла.
– Б… Б… Беда, – распсиховался монарх, – может, вы возьмете себе другое имя? Барбара? Белинда, Белладонна?
– Нет, не надо, – предостерег его канцлер. – Проклятие требуется показать. Пусть госпожа Призрачная остается Б…Б… Юлией.
– Обращайтесь ко мне «девочка», – милостиво разрешила я, осознав, что беседа с этим заиканием займет очень много часов. – Зачем же я понадобилась? За кем нужно шпионить в Мороке?
Двое мужчин переглянулись. Его Величество, которого звали Кэмпбелл Вильямс, заерзал на своем троне.
– Девочка, – отчеканил он презрительным тоном, – я хочу, чтобы ты выяснила планы моего племянника. Поговаривают, он собрал вокруг себя группировку, нет, банду из этого проклятого отребья. Мальчишка одарен, и кто-то из его друзей, вероятно, тоже. Вот тебе и надо вклиниться в его окружение. Поступить, – тут он оглядел меня с ног до головы и повернулся к Мерлину. – А она сможет?
– Я помогу ей, Ваше Величество, – моментально и раболепно отозвался его подданный.
Если честно, король вызывал отторжение. Да, он красив, но плаксивый голос, аристократические замашки, смешанные с капризами раздражали. Он мной тоже не восхитился, глядел брезгливо, кривился, едва я начинала говорить.
Приготовилась отказаться, но он вновь пообещал мне богатое содержание и много денег взамен за службу.
– Выполнишь то, о чем прошу, я тебя озолочу. Можем изменить твою внешность, – Его Величество буквально содрогнулся, – из бестелесной превратить в яркую. Можем выдать денег. Боги, да ты можешь даже остаться здесь. Пусть вы все прокляты, – обращался он ко мне, словно я второй сорт, – но карьеру делаете. Монстров у нас навалом, всегда не хватает пары рук, чтобы с ними разобраться.
– Прежде договор, – попросила я. – Хочу прочитать формулировки.
Интуиция подсказывала, что на слова верить Его Величеству себе дороже. Я пока не осознаю, на что подписываюсь. Пусть хотя бы вознаграждение будет щедрым.
По мановению пальцев господина Мерлина, в моих ладонях оказался пергамент. Текст, слава вселенной, я понимала. Принялась читать.
С меня брали обязательство о неразглашении сделки, о регулярном донесении информации посредством некого артефакта, также мне надлежало сносно учиться в течение одного года, пока действует контракт, чтобы меня не исключили. Требовалось внедриться в близкое окружение к Эшварду Вильямсу, попробовать ему понравиться.
В принципе, ничего сложного.
Зато потом открывались чудесные перспективы. Я была вольна остаться, могла доучиться и работать. Мне обещали купить квартиру в родном городе, пополнить счет в банке и выполнить одно желание в рамках разумного, конечно.
– Подождите, – насторожилась я. – А где написано про сохранность моей жизни? В академии Морок не опасно?
И снова мужчины переглянулись.
– Нет, я уверен, вы будете в восторге. – Напыщенно произнес Кэмпбелл Вильямс.
– Правда? – внутренности отчего-то скрутило.
– Слово короля.
***
Меня поселили во дворце, где Бенедикт Мерлин рьяно принялся меня натаскивать. Рассказал про устройство мира, искал во мне магические таланты и обучал простейшим заклинаниям.
Жаль, что таланты не находились, но в остальном, как студентка, я его устраивала.
– Сойдет, – морщился он, когда я пыталась колдовать. – В Морок поступают и с худшими знаниями. Документы тебе выправили. Теперь ты не Б…Б… Да бездна тебя побери, – выругался маг, – Ты Юлия Веймарс, сирота, третья дочь бедного чиновника из провинции.
– Этот Эшвард будет интересоваться? – насторожилась я.
– Вряд ли, – ободряюще подмигнул старик, – но главное в искусной лжи – это детали. Поверь мне, Б… Б… Девочка моя, – нашелся он, – проживая долгую жизнь при дворе, я владею этим навыком феерически.
А я не спорила, сочла, что бородатому старику виднее. Медленно, но верно приближался день, когда я должна была явиться на отбор в академию.
Меня привезли на невзрачной карете, выгрузили, а господин Мерлин, выпинывая из повозки, пожелал удачи.
Оставшись с чемоданами наедине, я воззрилась на мрачное здание. Особняк семейки Аддамс, дом Винчерстеров, все румынские замки и сравниться не могли с этим мрачным строением.
На скале, над которой постоянно мелькали молнии, расположился огромный, величественный и длинный дворец, выложенный черным кирпичом.
Распахнув челюсть, я долго не могла прийти в себя и поэтому пропустила, что кто-то приземлился на мое плечо.
– Ай, ты что делаешь? – треснула по башке летучую мышь, обнажившую зубы.
Животное взлетело, но предварительно зашипело на меня. И с близлежащих деревьев мгновенно поднялась целая стая ей подобных. По-моему, они умели говорить, иначе разноголосый, жуткий шепот, называющий меня дурой, я никак по-другому не объясню.
– Ты чего крылаток гоняешь? – подошла ко мне незнакомая девушка. – Подумаешь, укусили. Их здесь много, надо же им как-то кормиться.
Ахренеть, эти кровопийцы тут заместо комаров? А Мерлин умолчал, седина ему в ребро.
– Так, больно, – потерла я опухшее место. – Я, кстати, Юлия.
– Приятно познакомиться, – вздохнула девица. – Меня зовут Тамина Маверик. И какое у тебя проклятие?
– Ты очень скоро узнаешь, – заверила ее.
– Ладно, не хочешь говорить, не говори, – пожала она плечами. – У меня, вот, никогда зелья не получаются.
Тамила Маверик была простолюдинкой, мечтающей завести полезные знакомства. Ее отец служил в армии Абердина, мама работала посудомойкой в лавке. Семья не напряглась оттого, что дочь поступила в Морок. Наоборот, гордились.
Проклятие проклятием, а маги в стране ценились.
Тамила болтала без умолку, совсем не затыкалась. И когда мы пересекли ворота замка Морок, когда достигли ступенек в корпус, я порядком от нее устала. Уверовала, что мое проклятие заключается не в имени, а в притяжении вот таких вот личностей. Но… Странное дело…
Эта маленькая брюнетка с серыми глазами, пышной фигурой и тонким голосом мне понравилась.
Общаясь с Его Величеством, с канцлером, никак не могла отделать от ощущения, что меня накалывают. А болтливая Тамила подобных чувств не вызывала. Рядом с ней я расслабилась, даже поддерживала беседу.
– Слишком тихо, не находишь? – повернулась она ко мне. – Неужели мы приехали позже всех?
Озираясь по сторонам, я тоже задумалась, а где другие студенты. Внезапно в двух метрах от нас с неба свалилось нечто.
Взвизгнув, мы бросились смотреть, что за тяжелый груз упал из здания. На мгновение показалось, что это рыжеволосый парень. Упал мешком в клумбу и лежит, раскинув ладони. Уговаривала себя, что это обман зрения, что я сама себя накручиваю, но чем ближе подходила, тем больше удостоверялась в том, что местных адептов вполне реально могли выкинуть из окна.
С точки зрения оказания первой помощи – надо было спешить. Поэтому мы просто стояли и смотрели.
Не успела я опуститься, проверить, жив ли несчастливчик, как за нашими спинами пронеслось.
– Сара, забери тебя пустота. Сколько можно?
Обернувшись, я встретилась взглядом с пожилым мужчиной в полосатом, красно-черном, драном свитере, в шляпе и в перчатке с когтями.
Ощутила, как горлу подкатывает ком, и образуется тошнота. В памяти всплыли все бессонные ночи, когда я маленькой девочкой тайком посмотрела ужастик. Клянусь, я несколько дней не спала, всюду мерещились глаза, страшная морда, блеск стали…
Он же… ну, нет… Как расподписать контракт? Я не буду учиться у монстра.
– Здравствуйте, профессор Крюджерс, – вежливо поздоровалась моя новая знакомая.
Вот девушка никаких трудностей не испытывала, определенно была знакома с персонажем из ужасов.
– А, приехала, Тамила. Я рад, – кивнул он и снова воззрился наверх.
– Что? – из окна высунулась леди с высокой прической, в черном платье с оборками, вышедшим из моды, и затрясла высушенным букетом. – Отвали Фредвурт. Он цел? Цел. И вообще, упал в заросли плюща.
– Ядовитого, – развел руками этот страшный преподаватель из моих детских ночных кошмаров.
Валявшийся парень попытался подняться.
– Сразу предупреждаю, мое проклятие – аллергия на яд.
– Это не проклятие, Эндрю, – отозвался Фредвурт Крюджерс скучающим тоном. – Проклятием будет, когда леди Винчестер обнаружит, что ты все кусты ее надломил. Ты лежи, лежи. Я на тебе уже крест поставил, остальными займусь.
И тут его взгляд упал на меня.
Я осознала, что означает выражение «вся жизнь перед глазами пробежала». Слишком плотоядно посмотрел, подбородок еще перчаткой почесал.
– А тебя я в Мороке не припомню, ты кто?
– Б…Б…, – да, полученное проклятие меня тоже преследовало, – Бездна, – выругалась , перенимая словечки из нового мира, – Юлия. Меня зовут Юлия Веймарс, у меня есть документы и все такое.
Документы он в руки не взял, невежливо отказался, брезгливо фыркая на бумажки.
– Тогда что встали, чешите к ректору. Прием почти закончился.
И я обрадовалась возможности свалить. Тамила тоже ускорила шаг, мило помахав ладошкой валявшемуся на земле парню.
Едва мы отошли на расстояние, где я могла быть уверена, что мужчина в полосатом свитере нас не услышит, бросилась расспрашивать новую знакомую.
– Это кто? Преподаватель? А он нормальный? У него нет желания пробраться в наш сон, вызвать кошмар и заняться убийством студентов?
– Профессор Крюджерс? – уточнила она и добавила мне новых страданий и поводов для размышлений. – Окончательно отбитый маг. Ведет некромантию и снови́дение. Ходят слухи, что запугал насмерть двоечников, но суд ничего не доказал. А что? Ты его в первый раз увидела? Ты в какой глуши жила, Б…б… А-а-а, – она запнулась и протянула, – я начинаю понимать твое проклятие.
В общем, информация мне мало чего принесла, а о месте своего взросления я предпочла умолчать.
Внутреннее убранство Морока, мало чем отличалось от наружных стен. Никто не озаботился покраской древней каменной кладки. По коридорам гулял завывающий ветер… или призраки, я не разобралась. Там леденящие душу звуки, смешанные с криками, позвякиванием цепей, клекотом хищных птиц и воем волков.
Окна были заляпаны чем-то смутно напоминающим кровь, свечи на люстрах горели через одну и застыли в самых причудливых формах.
Благо искать кабинет приемной комиссии долго не пришлось, на нее отчетливо указывали страшные, вывешенные таблички в форме надгробий.
Видимо, мы заставили себя долго ждать, потому что приемная комиссия скучала. Во главе сидел, я надеюсь, ректор. В нем я признала оборотня. Объемная, растрепанная шевелюра, выдающаяся челюсть, дикий взгляд, южный, горный акцент. Когда мы вошли, он явно к нам принюхивался.
По правую руку от него сидела женщина в лихо закрученном тюрбане. И я смело буду утверждать, что головной убор шевелился и шипел.
По левую расположился, кажется, вампир. Завернулся в черный плащ с алой подкладкой и жмурился от тусклых лучей солнца, пробивавшихся через окно. Подставлял запястье, и оно начинало тлеть, потом убирал.
Ну, да, встречать новых студентов – такая скука, то ли пальцы поджигать.
Я не психовала по единственной причине, по той же, по которой не истерила в первый раз, при знакомстве с Мерлином. Тот научил меня заклинанию «спокойствия». Замедлились реакции, и мозг туманно обрабатывал образы. Не используй его канцлер тогда, я бы сбежала. Да и чувствую, что мои ноги напряглись, готовятся к побегу.
– О, свежая кровь, – потер руки один из членов комиссии. Красивый, блондин с алыми глазами. Его-то я и окрестила вампиром.
– Здравствуйте, – поклонилась Тамила, а я последовала ее примеру.
Дверь за нами захлопнулась с диким скрежетом. Оглянувшись, обнаружила позади пожилую даму, что выглядывала из окна.
– Что-то вы поздно, девушки, – обратился оборотень. – Мы уже собирались закрывать прием.
– Верно, – скривилась женщина. – Приличные первокурсники прибывают ровно в полночь.
– Ну-ну, Медея, – погладил ее по руке глава Морока. – леди Маверик ехала издалека, а леди Веймарс, – он остановился, изучил меня, и только потом продолжил, – по программе обмена. Она не местная.
– Что же ты не сказала? – шепнула Тамила, изумленно воззрившись.
Пожала плечами. К слову не пришлось. Я сочла не болтать с кем попало о своей легенде, не заводить много ненужных знакомств. Врать я умею, но как легко попасться, когда ты по жизни балаболка.
– Так, ладно, времени у нас действительно маловато, – торопливо заговорил ректор. – Меня зовут Бертран Вулф, и я глава Морока. Вы, конечно, обо мне наслышаны. Это, – ткнул в женщину. – Медея Горгон. Это, – ткнул во второго, – Раду Валахийский. А позади вас наш завхоз, наша добрая хозяйка, наша опора – Леди Сара Винчестер. Она поможет вам с заселением.
Вновь обернувшись, мы посмотрели на леди Винчестер. Прогремела молния, освятив ее лик. Природа словно подсказывала: тикайте, девочки.
Но кто мы такие, чтобы прислушиваться к природе?
– Медея, вытаскивай артефакт, будем определять их таланты. – Вулфа ничего не смущало.
Первой проверяли Тамилу. Сам алгоритм был простейшим, нет здесь экзаменов, письменных работ. Все решала магия и… наличие проклятия.
Дотронувшись до расписной шкатулки, девушка застыла. А артефакт принялся изворачиваться в разные стороны, пока не засветился ярким, ядовитым светом.
– О, Моргана Салем обрадуется. А то набор в ядоварители в этом году скудный. – Произнес господин Вулф.
– Может набор в зельеварители? – прошептала я, мысленно ругаясь на Мерлина. Что-то про факультеты он не сильно распространялся.
– Какие зельеварители? – не учла я звериного, охотничьего слуха Бертрана. – Медея, Раду, вы что сидите? У нас новый факультет?
– Нет, успокойтесь, господин ректор. Девочка напутала.
Так я же ничего не напутала. Тамила с ходу сообщила, что все ее зелья плохо выходят. Хотя… Если рассматривать под другим углом… Получается, что у нее получаются сплошные яды.
Сама Тамила нисколько не расстроилась, удовлетворенно хмыкнула, отошла в сторону и дала проход мне.
А я вот побаивалась. Вдруг у меня нет талантов? И вдруг эта шкатулка из еще одного фильма ужасов покажет, что я в качестве шпиона?
Мозг напрочь отказался работать. Чего я, собственно, боюсь? Будем невероятным везением, если меня выгонят.
Коснувшись холодного предмета, ощутила неприятное покалывание на коже. По мне моментально пробежало полчище мурашек, а к горлу подкатила уже знакомая тошнота.
Я ждала и ждала, когда артефакт укажет, чем меня наделили здешние боги. Мерлин заверял, что раз простейшие заклинания получаются, есть проклятие – то и собственный дар я имею.
Складывалось впечатление, что поиск личного волшебства длится бесконечно. Даже преподаватели склонились над столом, желая рассмотреть, какой свет польется из шкатулки.
Артефакт неожиданно остановился, хлопнул громко крышкой, переложился несколько раз и завертелся как волчок, устраивая светодискотеку.
Зеленый, белый, желтый, красный, синий, фиолетовый и, наконец, черный.
– А вы умеете удивлять, леди Веймарс, – объявил ректор. – На каждый факультет подходите.
– Ага, – кашлянул хрипло господин Раду, – или никуда.
– Бросьте, у леди Веймарс открывается шикарный выбор. Так, куда вы хотите, наша дорогая первокурсница? – то ли гавкнул, то ли рявкнул Вулф.
Черт, накаркала.
– Идите на мой, – очень криво, очень больно, очень пугающе улыбнулась Медея Горгон. – Я веду нежетиведение. Обучитесь сражаться или, наоборот, дружить и выхаживать монстров.
Вау, а я-то полагала, что она что-то по искусству ведет. Идеальные данные для занятий скульптурой. Ей и стараться не надо.
– Или на мой, – просипел Раду Валахийский. – Дипломатия, связи с общественностью, менталистика, – облизнул он губы.
Подозреваю, что ученица, человеческая, требовалась не для высоких показателей, а для… Не хочу заканчивать. Он громче всех кричал, когда мы переступили порог, он про свежую кровь сказал.
– Или ко мне, – скромно добавил ректор. – На боевой.
От количества факультетов глаза разбегались. Получалось, что как в известной песне, все дороги мне открыты.
В Мороке было семь отделений, и каждое отделение имело свой цвет.
Черный цвет – боевой, где под руководством господина Вулфа будущие адепты обучались борьбе с любыми врагами. Люди, нелюди, просто нежить – выпускникам все равно. Учитывая специфику учебного заведения, факультет обучал идеальных наемных убийц.
Красный цвет – факультет нежитеведения, главой которого была Медея Горгон. Адепты становились своеобразными борцами со всяческими вредителями. Летучие мыши, расплодившиеся по территории – это комары, но в дом, в деревню, в город заползали твари и похлеще.
Как пояснял мне Мерлин:
– Чем тебе наша страна не нравится? Подумаешь, почти всегда сумерки. В темноте нет ничего страшного. Страшно то, что прячется в темноте… Монстры, психи, упыри, клоуны, ведьмы, ползучие гады… ползучие клоуны – эти хуже всех… ползучие клоуны! В ливневках живут.
Голубой цвет. Факультет дипломатии и международных отношений. Его возглавлял Раду Валахийский, настоящий вампир и брат графа Цепеша. Дипломатии учили, конечно, но основной посыл заключался в том, чтобы будущий выпускник мог подчинить своей воле остальных.
Взглянув на длинноволосого, красноглазого блондина, я как-то сразу приняла решение избегать его лекций.
Еще был факультет ядоварения,зеленый цвет, с деканом Морганой Салем. Некромантии, упокоения, экзорцизма, где заведовал знакомый, но не менее жуткий Фредвурт Крюджерс. Он еще вел и сновидение ко всему прочему. Их цветом был желтый.
Фиолетовый цвет предназначался демонам и суккубам, будущим соблазнителям.
А белый…
Будь моя воля, я бы предпочла факультет домашнего хозяйства и артефакторики. Он безопасный, что ли. И записи на него практически нет.
Но у меня был договор и задание, ради которого с собственными желаниями следовало поступиться.
– Я хочу на некромантию, – пролепетала я.
Совсем туда не хотела. От перспективы встретиться с ожившими трупами меня бросало в дрожь, от вызывания духов подташнивало, но там учился тот самый Эшвард, с кем требовалось сблизиться.
Ректор и преподаватели переглянулись. Их порядком удивил мой выбор. Даже Тамила ахнула.
– Боги, девочка, зачем? – фыркнул Раду Валахийский. – Ты на себя посмотри.
– Действительно, Б…Б… Да бездна тебя побери, зачем идти туда, где учатся одни парни? – возмутился оборотень.
Информация не обрадовала, но я продолжала упираться.
– Хочу туда, вы сами сказали, что я вольна выбирать.
– Эх, такой кадр пропадает, – мотал головой Бертран. – Проклятие простенькое, жизни почти не мешает… И в некромантию.
– Оставьте ее, – неожиданно за меня заступилась женщина с шипящей чалмой. Я моментально прониклась к ней симпатией, но ненадолго. – Может, она ищет будущего супруга. Почитайте ее дело. Родители погибли, чудом поступила… Не будь у нее этого проклятия, вполне станется, что другие академии ей и неподвластны. Уровень магии нам неизвестен. Как сказал Раду, – Медея наклонилась к кровопийце, – можно одинаково блистать на всех факультетах, а может, она попросту не подходит ни на один.
Какая леди Горгон обидчивая и злопамятная. Можно подумать, что нежитеведение лучше. Бегать по лесам и полям с огромным рюкзаком с артефактами и оружием то еще удовольствие.