1000 тем для разговора

Иллюзия

Надя решила подстричь ногти на руках, сделать красивый маникюр. И тут на фаланге указательного пальца левой руки совершенно неожиданно обнаружила едва приметное водянистое вздутие.

«-Наверное, занозила, когда протирала полки шкафов» – подумала Надя, и стала пристальней разглядывать. Болеть, вроде, не болело, не кололо, как это обычно бывает, когда посадишь занозу. «-Ладно, пусть пока сидит. Если это действительно заноза, то однозначно станет нарывать, и потом, когда назреет, можно будет просто выдавить занозу с гноем. А. может, и сама она как-то скоро выйдет» – решила Надя.

Нет, не нарывало, как чиряк, не исчезало, а наоборот, начало потихоньку увеличиваться. Мало того, непонятно откуда взявшаяся штука на пальце стала теперь противно ныть.

Что делать? Пришлось записаться по телефону на приём к хирургу. И началось «хождение по мукам»… Описывать все походы по кабинетам, сдачу всевозможные анализов, рентген, не стану, это многие испытали на себе в реальной жизни, но тут дело дошло до того, что фиговину непрошенную решено было удалить. Время свободное было, заняться этим, благо, Надя успела выйти на пенсию ещё до повышения пенсионного возраста, по прежнему сроку в 55-ть лет. На данный момент уже не работала из-за слабости зрения.

На удивление без труда сориентировалась, быстро нашла дорогу в поликлинику, где не была уже много лет. Ходить сюда не было никакой необходимости. За прошедшее время обычную простуду снимала самостоятельно знакомыми препаратами. А серьёзных причин обращаться к врачу не было повода. Даже в период эпидемии ковида не пришлось отлёживаться, прошёл мимо.

Заключение врачи дали не утешительное: слабая костная система, а инородного тела никакого не обнаружили. Хирург выписала препарат, который нужно было пить три месяца, а потом снова явиться на приём для решения что же с этим вздутием делать.

И потянулись для Нади долгие три месяца. Препарат, кстати, оказался не дешёвым. На полный курс потребовалось три баночки таблеток, и пришлось потратить почти три тысячи своих пенсионных денег. Но главное, что Надя очень надеялась поскорее избавиться от ноющей штуки на пальце.

Через три месяца Надя снова пришла на приём к хирургу. На этот раз врач стала заметно колебаться в выборе решения на дальнейшие свои действия: либо отправить на повторный рентген, посмотреть результат после приёма препарата, либо радикально удалять вздутие, которое к тому времени заметно уплотнилось, и стало похоже на горошину, которая неизвестным образом попала под кожу в мякоть.

Все сомнения решила жалоба Нади на ноющее беспокойство от уплотнения. Врач тут же позвонила коллеге из другой больницы, и быстро договорилась, чтобы тот взялся прооперировать. В условиях небольшой операционной при кабинете было опасно удалять столь глубоко укоренившееся вздутие.

Надя получила на руки все результаты, плюс направление на операцию, и поехала в больницу узнать на какой день её назначат. Вобще-то, надеялась, что имея на руках готовые результаты, могли бы сразу же и удалить эту мешающую штуку.

Больница, в которой Наде предстояло оперироваться, находилась недалеко от остановки, Знакомое место. Но с тех пор. как Надя побывала в ней в последний раз, больница значительно перестроилась внутри, и стала похожа на самый настоящий очень сложный лабиринт, где множество входов-выходов, и можно было без труда заблудиться в многочисленных переходах, среди бесчисленного количества дверей. К тому же экономили на освещении, и ориентироваться было ещё сложнее. Ни дать. ни взять, одесские катакомбы.

Только через нескольких долгих суток в назначенный день Надя приехала ранним утром ложиться на операцию. Заранее её предупредили, что придётся пробыть целый день, остаться ночевать, а утром уже будет перевязка и выписка.

Ожидая волокитного оформление в приёмном отделении, Надя, почему-то, нисколько не переживала ни о чём. Была первая в очереди. Больше, всё-таки, думала о том, что на улице эти дни стояла сильная жара, и не будет ли душно в ралате.

Пока ждала начала приёма оформления, к ней подошёл немолодой мужчина, и сразу же попросил показать палец, который предстояло оперировать. Расспросив о том, какие лекарства не переносит, какие заболевания были в прошлом. Очень удивился, что Наде попросту нечего было назвать, кроме перенесённого много лет назад остеохондроза, который заработала в химлесхозе на сборе живицы. Тогда пришлось около двух недель пролежать в больнице, а потом уволиться, и благополучно забыть про этот неприятный случай. Тогда и выявилось существование непереносимости к одному из препаратов. Его тогда врач тут же отменил. Плюс к этому – позже операции на обоих глазах. Зрение было ослаблено.

Вот тут и началось самое интересное… Врач показался Наде довольно приятным симпатичным мужчиной, и его искреннее внимание к её состоянию здоровья как пациентки, весьма подкупало. Он был невысок ростом, весь какой-то мягкий, как приятная тёплая плюшевая игрушка.

– Ну, ладно. Ожидайте оформления в приёмном. Сегодня придётся день побыть здесь под наблюдением. Вас покормят, а завтра посмотрим на перевязке. Если будет всё нормально, то выпишу, и дальше пойдёте к своему врачу. – сказал он негромко с улыбкой, и ласково коснулся плеча мягкой тёплой рукой. Голос такой приятный, обволакивающий… Ушёл к себе готовиться к предстоящему рабочему дню.

В приёмном отделении Надю с рук на руки передали медсестре из хирургического отделения. На посту Наде пришлось сначала подписать кучу бумаг, а потом отправили в палату. Она находилась как раз напротив поста.

Палата оказалась просторной, на семь человек, но заняты были лишь две койки. и то двумя женщинами дневного пребывания. Получали уколы, капельницы, и уходили домой. Надя оказалась третьей в палате. Светлой. С открытой настеж дверью и створкой окна. Короткий тюль колыхало сквозняком, ио было несказанно приятно ощущать свежесть, которая порывистыми волнами пробегала по палате.

Сначала Надя заняла койку в уголке, но тут же вспомнила, что взяла с собой плеер сдушать музыку, которому требуется розетка, и скоренько перебралась на другую кровать, у которой та и располагалась над тумбочкой. Переоделась в халат, и начала знакомиться с соседками.

Чуть погодя опять появился тот мужчина, оказавшийся врачом. Снова посмотрел, прощупал палец, пораспрашивал. Опять поинтересовался про перенесённые болезни. И снова Наде нечего было вспоминать. Назвала только пару-тройку лекарств, вызывающие у неё аллергию.

Врач живо интересовался не только непереносимыми препаратами, но ещё и возрастом, последним местом работы.

– А больничный вам нужен?

– Нет. – отказалась женщина, – я успела выйти на пенсию до повышения возраста, и сейчас не работаю из-за слабого зрения.

– А где последний раз работали? – тут же поинтересовался врач.

– Методистом в Доме детского творчества.

Сергей Игоревич, (так звали врача), видимо, ещё у двери приёмного отделения, понял, что перед ним не просто пожилая женщина, а человек из среды интеллигенции, уважительно кивнул головой. Кстати, у него были тёмно-руые волосы, аккуратная стрижка.

Сергей Игоревич непонятно зачем обвёл ручкой вылезшее уплотнение на пальце Нади, и сказал:

– Ну, дадно. Всё будет хорошо. Сейчас ждите приглашения на операцию, медсестра зайдёт за вами, – и снова коснулся мягкой тёплой рукой её плеча, неслышно вышел из палаты.

Надя очень долго не испытывала такого нежного мужского прикосновения, поэтому невольно промелькнула мысль: «-Может, я ему понравилась…». Но тут же её отогнала. Она уже давно отвыкла тешить себя фантазиями. Давно стала реалисткой без розовых очков. Да и не считала себя красавицей, чтобы вот так вдруг понравиться мужчине. Чего-чего, но большого самомнения у неё никогда не было. Даже, пожалуй, наоборот, скорее, всегда стеснялась сама себя.

Совсем по будничному вскоре подощла медсестра, коротко кивнула в сторону святая святых операционной, и негромко сказала Наде:

– Пойдёмте!

В «предбаннике» операционной пришлось раздеться до нижнего белья, на голову одеть шапочку, а на ноги – бахилы. Пройти, лечь на стол. Пришлось закрыть глаза, поскольку включили операционную мощную лампу, которая слепила.

Сама операция шла совсем недолго. Самое больное было вытерпеть, когда сначала обкалывали обезболивающим препаратом. Но вот Надя почувствовала на запястьи движение нити, спросила:

– Уже заштопываете?

– Да… – коротко ответил врач.

В голосе у него Надя неожиданно уловила растерянность. Судя по всему, он в первые секунды подумал о том, что анестезирующее не подействовало, и вся операция прошла «вживую», а пациентка всё вытерпела. Не только не стонала, даже не ойкнула, и, тем более, не дёрнула рукой. Но, ведь как-то почувствовала, что уже швы накладывают, спросила!

Врач и операционная медсестра, конечно, боялись, не станет ли плохо Наде, но всё обошлось.

– Голова не кружится? – участливо спросила медсестра.

– Нет. – отозвалась Надя, и потихоньку пошла в палату.

Через некоторое время в палату зашёл Сергей Игоревич, и сразу спросил:

– Как себя чувствуете?

Надя улыбнулась, и ответила просто:

– Нормально.

Вскоре после полудня раздатчица позвала в пищеблок обедать. В хирургическом отделении пациентов было очень мало, кто находился постоянно, поэтому обедать Наде пришлось почти в одиночку.

Не успела съесть первое, как в пищеблок заглянул Сергей Игоревич, заигрывая, весело сказал:

– Приятного аппетита! Ну. как? Вкусно? Как в ресторане, да7

Надя улыбнулась, кивнула головой в знак согласия. Подтвердила:

– Да, вкусно!

Сергей Игоревич как появился тихо, так и вышел бесшумно, опять коснувшись рукой плеча Нади. Такое впечатление сложилось, будто он с самого утра кружил всё это время рядом. И снова в голове Нади очень ярко проскользнула мысль: «-Странно… Неужели дествительно я ему понравилась?». И снова Надя отогнала от ебя эту робкую мысль…

А потом соседки ушли домой, и Надя осталась совершенно одна. Остаток дня слушала музыку, вспоминая Сергея Игоревича, будто он снова был рядом, и искренне удивилась, когда раздатчица из пищеблока принесла ей в палату ужин. На ночь в отделении оставалось всего человека три.

За окном темнело. Самый длиный летний день уже миновал, и в палате было сумеречно. И снова Наде припомнились те нежные, ласковые прикосновения, сделанные мужчиной как-бы невзначай… Она отгоняла эти мысли, прекрасно понимая, что бестолку будоражат воображение. Незаметно Надя уснула…

Большпя стрелка часов едва поплыла на восьмой час утра, когда дверь палаты тихо открылась, и вошёл Сергей Игоревич. Надя уже давно не спала. Мужчина будто соскучился, весело, с заигрыванием, приветствовал с улыбкой:

– Доброе утро! Как себя чувствуете?

– Доброе утро! Нормально! – с улыбкой ответила Надя.

– Ну, ладно. Подождите перевязку, а потом принесу выписку. Больничный вам не нужен?

– Нет, не нужен, – ответила Надя, и ёщё раз напомнила:

– Я всё равно на пенсии, сейчас не работаю.

Сергей Игоревич вышел, и снова появился немного позже, с обходом, в сопровождении медсестры. Соседки по палате были на месте. Он с ними поговорил, пошутил, и тут Надя совершенно ясно с грустью поняла, что Сергей Игоревич со всеми окружающими общается в подобной лёгкой манере, и шальная мысль «может. я ему понравилась…» была просто иллюзией…

Возвращаясь к Стёпке…

Ни одна книга у меня не обходилась без «цыганской темы». И это вполне полнятно по известной причине. Сохраняя эту традицию, я не могу не вспомнить про молодого парнишку цыгана Стёпку. И на страницы уже этой новой книги снова всплывает история про него, которую назвала предельно просто:

Конокрад.

Дождь разгулялся не на шутку. Струи хлопали по лужам, пузырились, издавая клокочущие звуки. Небо, затянутое плотной пеленой грязно-серых низких туч, казалось, оно никогда не будет снова приветливым, прозрачно – голубым. Ветер неистово трепал ветки мокрой зелени, и сеял оторваные листы, которые, упав, тут же впечатывались в тёмное нутро земли.

Конюх Денис Тимофеевич, которого все в селе звали запросто по отчеству Тимофеич, крепко спал на лежанке в уголке конюшни. В стойлах, склонив морды, сонно потряхивая гривами, переминались с ноги на ногу племенные лошади. Их немного, но требуют постоянного внимания и хорошего ухода, потому и находится старый служака при животных день и ночь. Всё равно дома никто его не ждёт. Жену похоронил три года назад, взрослые дети живут семьями в городе. Звали к себе, но он наотрез отказался перебираться к ним, не захотел никого стеснять. Так и коротает своё время на работе. Сегодня, правда, позволил себе излишне выпить хмельного…

Ещё днём забрёл неведомо откуда взявшийся молодой цыган. Смуглый, в простой вылинявшей футболке и потёртых джинсах. Очень вежливо попросил показать лошадей.

Сначала Тимофеич взялся прогонять его, говорил, что посторонним на охраняемой территории конезавода не положено находится, но тот такими умоляющими глазами смотрел на старика, так горячо уговаривал! Конюх стал колебаться.

Гость достал из кармана бутылку водки. Вроде как плата за простую «экскурсию».

– Это чего? Мне – взятку? – начал было негодовать дед, но тут же сменил гнев на милость. Незнакомец ведь ничего больше не просил, только посмотреть лошадей, стоит ли начинать ругаться из-за этого, по сути, пустяка? Не покататься же просил, а только посмотреть. Тимофеич проворчал, скорей, для порядка:

– Ходют тут, соблазняют добрых людей флакушками… Ну, да ладно… сгодится куда не то…

Старик спрятал поллитру во внутренний карман изрядно потрепанной безрукавки, погрозил пальцем:

– Смотри у меня!

Мотнул седой головой:

– Ладно, пошли, покажу…

Особое внимание посетителя привлёк гнедой жеребец по кличке Валдай. Отличная форма: статный, крепкая шея, стройные ноги. Шкура лоснится. Грива и хвост струятся тёмным шёлковым водопадом.

Восхищённый цыган только изумлённо покачал вихрастой головой и негромко сказал:

– Тэ мар ман о Дэвэл! Саво грай!

– Чего ты там говоришь? – строго спросил Тимофеич.

– Конь, говорю, хороший.

– А, это по-вашему так говорят?

– Ну, да.

Конюх вздохнул, и с сожалением сказал:

– Завтра заберёт Валдая новый хозяин. Какой – то богач. Видел я его вчерась. Как пить дать: поездит дня два-три с охотки, и забросит… пропадёт жеребец… Была б на то моя воля – нипочём не продал бы такому… А тебя как звать-то?

– Стёпка.

Тимофеич снова вздохнул, и с досадой махнул рукой:

– Вот такие дела у нас, Стёпка…

Они ещё немного поговорили о лошадях, и цыган ушёл. Даже не оглянулся…

«-Надо же, молодой, а лошадей понимает… Одно слово – «цыганское племя» – подумал с одобрением старик, посмотрев парню вслед, и занялся своими обычными делами.

Ближе к вечеру, спрятавшись от сильного дождя на конюшне, Тимофеич откупорил подаренную бутылку. Выпил одну стопку, другую, и ещё… В конце концов его сильно разморило…

Сквозьузенькую щель в воротах конюшни просунулось длиное остриё ножа, и осторожно приподняло крючок. Тихонько лязгнув, он опустился, и в открывшийся узкий проём проскользнула тень, тут же слившаяся с сумерками помещения.

Это был среднего роста худощавый парень. Он откинул с блестящих азартом глаз мокрые чёрные вихры, быстро смахнул ладонью с лица влагу, и, осторожно ступая, прошёл к стойлу Валдая.

Почуяв незнакомца, лошади начали негромко всхрапывать, оживлённо задвигались. Но конюх на это только слабо шевельнул губами, продолжая смотреть сны.

Ночной гость остановился, и, протянув между прутьями кусок сладкой булки, ласково зашептал непонятные слова. Жеребец шумно потянул ноздрями воздух, ощутил запах свежего хлеба. Невысокий худощавый человек в мокрой одежде не вызвал в нём опасения, и от вкусного угощения Валдай не отказался.

Однако, тот бесшумно открыл задвижку двери стойла, и, продолжая тихий вкрадчивый шепот, подошёл ещё ближе. Такого нахальства Валдай не ожидал. Тревожно прял ушами, перебирал ногами. Казалось, подумал: а не лягнуть ли незваного наглеца? Но негромкий умиротворяющий шёпот, поглаживания рукой были такими приятными, что жеребец, как заворожённый, успокоился.

Продолжая ласковый разговор, Стёпка ловко накинул уздечку, и осторожно вывел коня мимо беспробудно спящего пьяного Тимофеича на улицу.

– Не дам тебя загубить! Не дам! – повторял цыган… – Тэ дэл о Дэвэл э бахт лачи…

Жеребец послушно вышел из конюшни на волю, и скоро они с конокрадом скрылись в ночном сумраке…

А вы любите фантастику?

Если честно, то я фантастику не всякую люблю читать. Точнее будет сказать, что очень редко ею интересуюсь. Больше нравится читать просто жизненные рассказы, но не умные исторические романы. Не сумели ещё клонировать Льва Толстого с его огромным романом «Война и мир». Но что может мне помешать самой обратиться к этому разделу литературы? Так появился этот рассказ:

Аури.

Даниил довольно припозднился, засиделся у своего компьютера. Наконец, выключил его, зажмурил уставшие глаза, потёр переносицу, с невероятным блаженством потянулся. Решил перед сном прогуляться. Быстро переоделся, и защёлкал замком в прихожей.

– Ты куда на ночь глядя? – встревоженно спросила мать, выглянув из комнаты.

– Посижу немножко во дворе… – негромко отозвался он, и вышел.

Даниил вдохнул свежий воздух, огляделся по сторонам. Удивился, что никого нет на улице, даже молодых парней и девчонок. Всё-таки, было лето, погожий вечер.

Город с каждой минутой всё больше тонул в мягких чернеющих сумерках. Двор освещался лишь единственным фонарём «кобра», и редкими неяркими огнями, падающими из окон. По земле играли причудливые тени деревьев и кустов. Тишина кругом, будто повыирали все.

Молодой человек неспеша подошёл, уселся на старенькую карусель, закурил. Сейчас он внутри испытывал очень большое разочарование. Ему так хотелось с кем-нибудь поболтать, пусть ни о чём! Разбуженная парнем вертушка ворчливо заскрипела. Отталкиваясь по очереди то одной, то другой ногой, Даниил медленно поехал по кругу вперёд спиной. Хоть так развлечься.

Время от времени, забавляясь, молодой человек пускал колечки дыма, наблюдал за их замысловатыми движениями, смотрел вверх, в пугающую темноту. Небо растеряло по воздушному ковру звёзды, зато Луна вальяжно распласталась большим круглым лимонным пятном.

Неожиданно Даниил почувствовал, что на него кто-то пристально, изучающе смотрит. Огляделся внимательней по сторонам, и оцепенел на месте от неожиданности: буквально в нескольких метрах, в тени большого пышного куста стояла девушка.

Она была необычная: светло-голубая кожа, синие губы, огромные зелёные глаза. Распущенные синие волосы по плечи. Лицо с мягким овалом не выражало никаких эмоций. Сама невысокого роста, стройная. Вместо одежды на ней был облегающий серебристый скафандр. Открыты лишь лицо, шея, руки. На ногах – такие же серебристые, высокие сапоги, на толстой подошве без каблуков.

Даниил остановился, словно примёрз к карусели, и только хлопал вытаращенными глазами, не в состоянии ни пошевелиться, ни сказать что-то. Всё происходящее было настолько невероятным!

Девушка неторопливо приблизилась, и заговорила с Даниилом первая, обнаружив не очень громкий женский голос с механическим тембром. Губы почти не шевелились.

– Не бойся. Я не причиню тебе вред. Я прилетела с планеты Овелибус. Мы давно наблюдаем за землянами. Как тебя зовут?

– Даниил… – тихо ответил молодой человек.

Девушка продолжила знакомство:

– Меня зовут Аури.

– А где ваша «тарелка»? – немного осмелев спросил Даниил, справедливо предположив, что путешественница добралась сюда на каком-то звездолёте, и, скорее всего, не одна.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.