- -
- 100%
- +
Неожиданно сквозь ажур покачивающихся веток увидел едва приметный огонёк. Сначала подумал, что мерещится. Зажмурился, головой потряс. Нет, действительно светится! Любопытство взяло вверх, и он начал осторожно пробираться посмотреть, что это там такое.
Когда добрался до источника света – обомлел: на небольшой поляне стояла маленькая избушка. Совсем как в сказке.
«Как же я её не увидел раньше? Откуда она здесь в глуши? …Да что долго гадать! Деваться некуда… Была не была, попрошусь погреться. Замёрз совсем…» – решил Егорка, и постучал. Никто не ответил. Тогда он открыл оказавшуюся незапертой дверь, и тихо вошёл…
В избушке никого не было, впрочем, как и привычной мебели. Справа от входа – запас дров, сложенных поленницей у стены. Дальше – небольшая печка, закрывающая собой от глаз вошедшего топчан, который прижался к её тёплому боку. Чуть дальше, в углу, – сундук, сверху кусок домотканого половика. Потом маленькое окошко с выцветшими ситцевыми занавесками в мелкий цветочек. Самодельный потемневший от времени стол с керосиновой лампой. Широкая лавка. Полка со старенькой посудой. У левой стены – другая короткая лавка, на которой стояла невысокая кадушка. Видно, с водой: рядом в алюминиевой плошке лежал ковш. Вешалка в три – четыре крючка, с простенькой занавеской, прикрывающей одежду. В самом углу у двери – рукомойник, с ушатом на табурете. Всё старое, но ещё крепкое. Незваного гостя поразило обилие развешанных по стенам пучков знакомых и незнакомых трав. От них в избушке стоял стойкий смешанный запах.
Не успел Егорка оглядеться, как вошла хозяйка. От её пронзительного взгляда небольших тёмных глаз стало не по себе. Да и внешне очень уж походила на Бабу Ягу: невысокая, худощавая, рябая, с большим крючковатым носом. Из-под старого платка с потрепанной бахромой выбились пряди седых волос. Не хватало только горба на спине, и зловещего ворона, или чёрного кота на плече. Вместо этого в руках держала какие-то ветки. Мальчишка оцепенел, не в силах произнести ни слова, только испуганно моргал.
Первой нарушила молчание старуха. Она строго сдвинула брови, и недовольно спросила:
– Откуда это гость заявился среди ночи?
Парнишка облизнул пересохшие губы, и, наконец, неожиданно для себя, каким-то чужим тихим голосом выдавил:
– Заблудился вот… замёрз…
– Ладно, оставайся до утра, а там видно будет… – махнула она костлявой рукой, и не спеша прошла к столу. Положила ношу, а потом в полоборота повернулась к парнишке, и поинтересовалась:
– Как звать-то тебя?
– Егорка…
– А меня – баушка Лизавета. …Ну, проходи, садись, что ль, хоть чаем напою…
Егорка, сглотнул голодную слюну, и робко присел на краешек лавки у стола. Стал наблюдать, как хозяйка взялась собирать немудрёную трапезу.
– И откуда ты пришёл сюда? – выпытывала отшельница, время от времени поглядывая на пришельца.
– Да я к тётке Акулине в Полянское пришёл, а она не признала. Мне денег очень надо заработать, батю лечить. Они с Феклушкой дома остались, в Грачёвке…
– Батюшки, откудова занесло… – всплеснула руками старуха, и с удивлением покачала головой. -А с отцом-то что приключилось?
– Не знаю. Жар сильный, знобит. Похоже, тиф у него…
– Вона, чо… – вздохнула бабка, продолжая собирать на стол.
– Мне бы найти работу какую, а там проживём уж как-нибудь.
За ужином Егорка начал рассказывать о своих мытарствах, и, замечая, с каким искренним сочувствием слушала хозяйка, как поблёскивали слёзы у неё в глазах, невольно проникался доверием к этой необычной старухе.
Закончили трапезу. Дослушав невесёлое повествование гостя, она медленно поднялась с места, протянула руки, молча призывая в объятия. Егорка подошёл, доверчиво, как родной внук, прижался. Баба Лиза уже не казалась такой страшной.
Ласково поглаживая по спине парнишку, она приговаривала:
– Ты не горюнься. Оставайся, покуда, у меня. Обучу, чего умею. Глядишь, не только своему отцу пособишь, когда нужда станет… Ну, да ладно, давай-ко спать укладываться будешь, а то ночь уж на дворе. На лавку ложись. Места хватит, широкая. Тулупчик только давай постелю…
Так и остался парнишка у этой странной хозяйки не только на осень, но и на всю долгую зиму. Терпеливо обучался целительству, помогал по хозяйству. Хоть и далеко от села избушка, всё равно иногда к бабе Лизе обращались люди за лечением. Как находили дорогу в лесу – загадка. Бывало, она отправлялась с просителем к болящему домой, но чаще просто давала готовое снадобье с рекомендациями по применению. За труды денег старалась не брать. В основном – продуктами, одеждой, обувью.
Очень скучая по родным, Егорка неоднократно порывался уйти, но бабушка, всё-таки, каждый раз уговаривала остаться.
Ранней весной, когда начала пробуждаться природа вокруг, Егорка совсем затосковал, и решительно засобирался домой. На это баба Лиза только грустно посмотрела, и негромко попросила:
– Подожди ещё чуток. Всему своё время. Ты ещё не обучился…
Решительность поубавилась, словно вода быстрыми каплями вытекла. Ему неожиданно стало жалко расставаться. Помолчав, спросил:
– А много осталось? Как же мои в Грачёвке?
– Потерпи до осени. Я же говорила, что надо самое малое – полный год прожить.
– Как же дома?
– Ты всё равно сейчас ничего не сможешь изменить…
– Почему? – искренно удивился парень.
– Не всё от нас зависит… – уклончиво ответила баба Лиза, и вздохнула.
Как ни старался выпытать, что она скрывает за этими словами – не получилось…
Прошла звонкая весна. Вот уже и лето, вдоволь нагулявшись в лесу, отдаёт потихоньку права осени. Егорка напомнил отшельнице прежний разговор, и нетерпеливо спросил:
– А теперь пора домой?
Та помолчала, и, покряхтев, наконец, сказала:
– Знать, больше не успокоишься, пока не увидишься с отцом и сестрёнкой… Ладно, скажу тебе, что узнала от людей: торопиться тебе некуда… Нет их. Отец помер вскорости, как ты ушёл. Феклушу тут же забрал к себе Заводчиков в батрачки. Надругались над ней однажды со своим сыночком Фролкой, и убили… Проболтался как-то наследничек Михал Фёдорыча дружку свому…
Внутренняя буря эмоций захлестнула мальчишку. Он сначала в бессилии сел на лавку, не в состоянии сказать ни слова, потом зарыдал во весь голос. Так и сидел, то рыдая, то цепенея в молчании. Потом, твёрдо решив пойти отомстить, вскочил с места, надел пиджак, и уверенно направился к выходу.
Баба Лиза успела остановить Егорку в дверях, раскинув руки поперек проёма.
Исходящая от неё неведомая сила, строгий сверлящий взгляд, заставили безоговорочно подчиниться.
– Стой! Ты расквитаешься с обидчиками, только не сейчас! Посмотри на себя! У тебя нет ещё настоящей мужицкой силы. Куда тебе справиться с ними! Я старая уже, не за горами час, когда передам тебе свою силу, и расскажу про клад…
Сколько не спрашивал, распалённый любопытством ученик, что за силу передаст, что за клад, и где он, – ничего не выпытал…
…С той поры прошло десять лет. Егорка повзрослел, научился запасаться на зиму, охотиться. Ходил рыбачить. Не сразу, но заметил, что намного обострились обоняние, слух. Мальчишка стал таким же отшельником, как и баба Лиза…
Однажды Егор откинул круглую крышку кадушки, хотел зачерпнуть воды. Глянул, и в первые секунды не узнал себя в отражении: с зеркальной поверхности на него с удивлением смотрело лицо молодого мужчины. «Неужели я такой стал…?» – только и подумал Егор с изумлением.
– Что, не узнаёшь сам себя? – словно прочитав его мысли, с улыбкой спросила баба Лиза, греясь у печки.
– И так вижу, можешь не отвечать, – сказала она, сев на лежанке. -Иди ко мне поближе…
Хозяйка избушки в последнее время всё чаще в задумчивом молчании лежала на своём топчане. Словно копила силы. Парень чувствовал, что ведунья внутри готовится к чему-то важному, но не решался об этом интересоваться.
Сейчас настойчивый внутренний голос неожиданно подсказал, что наступил момент для очень серьёзного разговора…
Егор подошёл, и опустился на край сундука.
– Помнишь, я вспоминала однажды про клад? Так вот, пришла пора и показать… За поленницей посудина стоит, завёрнутая в тряпку. Поди, принеси сюда…
В лоскуте обнаружился маленький чугунок. Внутри – мешочек с золотыми монетами и украшениями.
– Теперь это твоё, но помни, – не самое главное! Главное то, чему научился у меня! Это не измерить никакими деньгами…
Егор, прожив много лет в глуши, до конца не понял, какие ценности попали к нему в руки. Воспринимал просто красивыми вещами, которые можно при необходимости продать, и купить что-нужное в хозяйстве.
– Дай руку… – неожиданно попросила баба Лиза, протянув к нему свою.
– Зачем? – невольно спросил парень, но выполнил просьбу.
Крепко взяв её, колдунья вдруг спросила:
– Хочешь получить мою силу?
– Хочу, – неожиданно для себя согласился Егор.
Ведьма сначала молча кивнула головой, закрыла глаза, а потом что-то тихо зашептала… Этот шёпот был похож на змеиное шипение. Вслушивался, но не мог разобрать ни слова. Егору стало не по себе. Он почувствовал сильную волну тепла, которая внутренним потоком хлынула в его тело через руку, которую старуха не выпускала из своей, и отключился…
Очнулся, когда прошло, может, час, может, два… С ужасом увидел, что колдунья лежит, вытянувшись, на своём топчане с мертвенно – белым лицом, и уже не дышит…
Похоронив свою наставницу, Егор положил лишь небольшую часть клада в котомку. Он намеревался отомстить Заводчикову, и вернуться сюда, поэтому остальное старательно закопал неподалёку от избушки. Присел «на дорожку», а потом вышел, не оглянувшись, двинулся в путь, назад, в Грачёвку, где живут обидчики его семьи…
Дорога длинная, и в голову сами собой поползли думки. Вспомнил, как однажды вечером сидели у костерка, пекли картошку. Вокруг дремотная тишина, кроны деревьев как одеялом накрывают, тепло, душа вся нараспашку. Захотелось поговорить о чём-то сокровенном, вспомнить прожитое. Вот тогда баба Лиза под настроение и разоткровенничалась о своей жизни…
– Небось, интересно узнать откуда я здесь взялась?
– И верно, ничего толком о тебе ещё не знаю…
– Ладно, расскажу… Родилась я в богатой семье. И учителя нанятые были, и наряды. Вечера с гостями… Казалось, всегда так будет… Только беда пришла оттуда, откуда совсем не ждали: пристрастился отец в карты играть. Сначала особо не замечали. А уж когда влез в долги – всё и выплыло. Оказалось, должен огромную сумму. Стали потихоньку распродавать наши земли. Но этого было мало. Начали жить экономя каждую копейку. Всё равно не спасло. Кредиторы требовали оплаты долговых расписок. Все сроки по счетам вышли. Вот тогда родитель надумал побыстрее выдать меня замуж за богатого знакомого. Тот жил в другом городе, и ещё не знал, в каком положении оказалась наша семья. Отец отправил письмо, в котором ясно намекнул: дочка на выданье, не упусти молодую барышню. Ничего не подозревая, Накопилов прикатил просить руки. Женишок-то всерьёз рассчитывал пополнить свои немалые сбережения ещё и приданым. Когда узнал, что к чему – всё равно не стал отказываться, только уже потому, что надеялся с моей помощью карьеру упрочить. Какой чиновник устоит, когда за мужа хлопочет симпатичная жёнка… А в то время у меня был любимый человек, правда, тоже небогатый. Алексеем звали. Посватался и он. В ответ, конечно же, получил твёрдый отказ от родителей. Решили мы с ним бежать. В то время в доме гостила моя бабушка по материной линии Василиса. Услышала ли случайно наш разговор, или ещё как узнала, не важно, только прямо сказала: ей известно о замысле, готова уехать вместе с нами. Ну, сбежать-то сбежали, а где жить? Не один год мыкались по белу свету. Понятно, все прежние манеры мои со временем схлынули. Не до манер. Даже говорить невольно стала по – другому. В то время эпидемия за эпидемией народ косила. Не миновала горькая участь и нас. Бабушка Василиса хоть и знахаркой была, но очень ослабела, и не смогла помочь себе. Умерла сама, умер Алексей. Мне чудом удалось выкарабкаться, только следы на лице остались на всю жизнь… Тут ничего не поделаешь… А ведь я симпатичная родилась… Сама себе думаю: «Кто ж такую безобразную, в оспинах после болезни замуж теперь возьмёт?» Вот и ушла в глушь, чтобы не видеть, как люди морщатся, глядя на меня… Однако, жить как-то надо… Взялась больных лечить. Больные-то не краше меня порой видом бывают… Прижилась здесь. Ещё дома многому научилась: на охоту с отцом ездила, стрелять наловчилась. У поварихи Параскевьи – стряпать. Мать ничего не делала сама, только указания прислуге давала, а когда пришлось экономить, всех распустили, – за голову схватилась. Потому и приехала баба Василиса…
Вспоминая рассказ, молодой ведьмак подошёл к деревне. Чем ближе приближался к своей бывшец избушке, тем учащённее билось его сердце. Волнение колоколом стучало в висках. На пути никого не встретил. Это понятно – большинство картошку убирают, торопятся до начала дождей. Некогда глазеть на прохожих. Сразу заметил, что когда-то их маленький участок уже соединён с соседским, огорожен плотным частоколом.
Небольшой двор зарос бурьяном. Домишко покосился, тоскливо заскрипел под ногами половицами. Внутри всё, что можно унести, бесследно исчезло. Ни кухонной утвари, ни тряпки какой. Даже занавесок на окнах не стало.
Егор посмотрел на опустевший дом, вздохнул с горечью, и отправился к соседке тётке Матрёне, в надежде подробнее узнать о дальнейшей судьбе отца и Феклуши.
Увидев, постаревшая женщина не сразу узнала в нём того самого Егорку, который жил когда-то рядом. Даже спросила:
– Это кто ж такие будете? Не признаю чевой—то…
– Егор.
Матрёна от удивления глаза округлила, стоит на месте, как будто примёрзла. Охнула, рот пальцами прикрыла, и, словно испугавшись чего-то, замолчала. Нежданный гость невесело улыбнулся.
– Что, так сильно изменился?
– А то…
– Что огород прибрали к своему – знаю уже. Ты мне про семью мою расскажи…
– Да, что рассказывать… Как ушёл, вскорости отец и преставился, а девчонка… Заводчиков тут же прислал сынка свово Фролку за ей. Мол, работу дам, не пропадать же с голодухи… Прошло сколь времени – исчезла она. Пошли слухи, что чевой-то Заводчиковы с ей сделали недоброе. Люди поспрашивали, а толку… Сбежала, мол… Тёмная история…
Не судьба Феклуши сейчас волновала Матрёну. Больше волновало будет или нет внезапно вернувшийся сосед требовать назад захваченную землю. Решила, не откладывая, выяснить.
– Тебя столько лет не было, я подумала, чего землице пропадать…
Тут же настороженно спросила:
– Али отбирать назад будешь?
Егор усмехнулся.
– Нет. Всё одно долго здесь не задержусь. Дня два…
Услышав это, Матрёна успокоилась, но, повинуясь простому бабьему любопытству, поинтересовалась:
– А потом?
– Потом уйду туда, откуда пришёл…
– Это куда?
– На что тебе знать? – вопросом на вопрос уклончиво ответил гость, и вышел.
Вернувшись в свой бывший, теперь полуразрушенный дом, походил из угла в угол, обдумывая план мести. Вскоре решил, что ночью сожжёт обидчиков. А пока залез на печку, закрыл глаза, пытаясь уснуть…
Вот уже небо покрылось точками звёзд. При тусклом лунном свете Егор пробрался к дому ненавистного Заводчикова. Учуяв незнакомца, две большие сторожевые псины кинулись к нему с лаем, но ведьмак за долгие годы научился находить общий язык с любым зверем, да ещё на груди у него под рубахой висел оберёг, который дала однажды баба Лиза. Собаки остановились, начали молча обнюхивать чужака, даже позволили отпустить себя с цепи на волю. Егор подпёр доской дверь, наложил большие охапки сена под окна, полил горючей жидкостью, и зажёг…
Он возвращался в свою лесную избушку. Казалось, после отмщения должно быть легче, но на сердце только прибавилось непонятной тоски… Хотелось выть от душевной боли…
Ночной разговор
Вечерело. Улицы небольшого провинциального городка быстро пустели. Всё меньше машин тревожили покой дорог. Вся жизнь, как-будто, перемещалась за окна домов…
В одной из однокомнатных квартир многоэтажки жила молодая семья: Олег и Ирина. Он только окончил институт, и начал работу учителем физики в школе. Мать Ирины Александра Витальевна, работала в фирме по продаже и установке пластиковых окон, и, благодаря хорошим отношениям с хозяином, устроила туда дочь.
Олег и Ирина поженились недавно. Детей у них не было, и они пока довольствовались обществом друг друга. Во всяком случае, Ирина ребенка не планировала заводить. Она считала, что они еще не готовы взять на себя ответственность за воспитание и содержание малыша.
Ограничение былой свободы, небольшие финансовые возможности, все чаще портили Ирине настроение, пока это недовольство не взорвалось, как вулкан.
Говорят, маленький камешек, скатившийся с горы, может стать причиной обвала. Тут всё началось с банального: раскиданных носков мужа.
– Олег, сколько раз тебе говорить, не раскидывай свои носки! Сколько я буду прибирать за тобой? – заводилась Ирина. -Нисколько не слушаешь! Уткнулся в телевизор, и доволен!
Олег сейчас с интересом смотрел очередную серию боевика, и отвлекаться не было желания. Он с досадой поморщился, и сказал, не глядя на жену:
– Что ты орешь по пустякам…
– А что ты мне рот затыкаешь! Прибирай, тогда никто ничего не скажет. Тоже мне, учитель-физик он… – и вышла из комнаты на кухню.
Там она увидела капающий кран, и, вернувшись в комнату, высказала новую претензию:
– Олег, когда, наконец, кран перестанет капать?! Дожидаешься пока раковина прожелтеет?
– Где я тебе детали куплю на замену? Магазины уже закрыты!
– Он ещё утром начал капать! Мог бы и раньше подумать! – не унималась молодая жена.
– Ну, сделаю завтра, успокойся! – начал раздражаться и Олег.
– Посмотрите-ка, одолжение он мне делает!
– Вот завелась-то! Сказал же, сделаю завтра!
– Да тебя вечно надо просить!
– А я два дня подряд тебя просил пуговицу пришить? Это, значит, ничего? Другие мужики своих жен и не просят, те сами следят за одеждой! – решил не уступать Олег, и громче включил звук телевизора.
– Вот как! Я, значит, уже плохая жена?! – подбоченилась Ирина, выражая свое негодование. – Ну и женился бы на своей Ниночке! Небось, она ещё ждет – не дождется тебя до сих пор…
– Причем здесь Нина? – начал уже выходить из себя Олег.
– Вы же с ней встречались! – припомнила Ирина. -Даже после того, как мы поженились, и то, звонил ей! Думаешь, не знаю?
– Один раз позвонил по делу, а ты раздула из мухи слона! Истеричка! – психанул окончательно Олег, и, взяв сигареты, вышел на балкон курить.
Ирина села на диван, и начала с раздражением щелкать кнопками пульта телевизора, переключая программы, гневно поглядывая на мужа сквозь комнатное окно. Настроения ни на что не было.
Олег, пока курил, немного успокоился, и в комнату уже вернулся без намерения продолжать ругаться с женой.
– Что ж ты мобильный с собой на балкон не взял? Договорился бы о встрече со своей Ниночкой… – съязвила Ирина, прищурив глаза.
– Достала уже… – опять начал раздражаться Олег, и решил, что лучше будет лечь спать. Тем более, время уже довольно позднее. Он молча разделся, нырнул под одеяло. Отвернулся от Ирины.
– Конечно, лучше спать завалиться, чем в проблемах разбираться!
– Каких проблемах?! Что ты сегодня весь вечер мне мозг выносишь! – уже теряя всякое терпение, почти закричал Олег.
Не ори на меня! – взвизгнула Ирина, и шлепнула мужа ладошкой по спине.
– Ну, это уж слишком!
Олег вскочил, быстро оделся, и, не обращая внимания на плачь жены, хлопнув дверью, вышел из квартиры.
Прохладный воздух немного освежил. Олег присел на скамейку возле подъезда.
«Что ей не хватает, в конце концов! Весь вечер бесится из-за всякой ерунды… Может, кого завела на стороне? Забавно… Олег – рогоносец… Вобще-то, ничего забавного нет. Узнаю, – прибью! …А, может, цветов подарить? Женщины это любят…
Он порылся, и обнаружил в кармане брюк некоторую сумму денег. На букет должно было хватить, и Олег отправился к цветочному ларьку. Благо, что работал у них в городе такой круглосуточный киоск. Довольно быстро выбрал красивый букет, и, очень довольный, возвращался домой.
Олег, подходя к дому, машинально посмотрел на окна квартиры. Ни в комнате, ни в кухне, света не было.
«Наверное, спать легла. Не сегодня, так завтра подарю. Мириться все равно надо…» – подумал Олег.
Под козырьком подъезда опять перегорела лампочка, и он не сразу заметил темнеющуюся фигуру. Не сразу узнал, что это была Ирина.
– Олег, где ты был? – бросилась она с плачем ему на шею.
– Осторожно, не помни! Это тебе букет!
– Цветы где-то успел купить? Спасибо! – и, тут же успокоившись, приняла подарок.
Получилось само собой, что они не пошли сразу домой, а присели на скамейку у подъезда. Ирина, молча вдыхая аромат цветов, посмотрела в тёмное небо. Звезды, как разлетевшиеся жемчужинки разорвавшихся бус. Пьянящая свежесть зелени вокруг. Тишина.
– Посмотри-ка, какая красота! – искренно удивлялась Ирина. -А я никогда раньше не обращала особого внимания. Ночь и ночь…
– Мы многое не замечаем, – согласился Олег. —А заметила, что ночью всё лучше слышится?
– Заметила, – согласилась Ирина. -Днём так не расслышишь шаги. Когда подходил к дому, я уже обратила внимание.
– А знаешь, почему? По закону физики…
– Не надо никаких законов сейчас, хорошо? – перебила Ирина. -Посмотри, какая красота вокруг…
– Да… Погода отличная.
– А помнишь, как мы познакомились? – потянуло Ирину, почему-то, на воспоминания.
– Ещё бы! Бежал в институт, и чуть тебя с ног не сшиб.
– Я ещё яблоки выронила, собирали бегали! – засмеялась Ирина.
– А что, отличный повод был познакомиться! – развеселился и Олег.
– А помнишь, как объявили, что хотим пожениться? Как лица тогда у родителей вытянулись от новости! – всё больше оживлялась Ирина.
Если б не темнота, Олег увидел бы, как у неё горели глаза от внутреннего ощущения счастья. Он и сам был сейчас в отличном настроении. Крепко сжал ладошку Ирины в своей руке.
– Ну, допустим, мой отец нисколько не удивился. Он у нас ещё тот гусар был по молодости… – и Олег, обняв жену, прижал к себе.
– Да ты что? – удивилась, покосившись, Ирина. -А я и не подозревала об этом. Вроде, такой серьезный дядечка…
– Это он раньше такой был у нас. После женитьбы потихоньку остепенился… Не замерзла?
– Нет.
– А то пошли домой…
– Олег, а ты не жалеешь, что женился на мне? – вдруг серьёзно спросила Ирина.
– Нет, конечно, – не задумываясь ответил Олег.
– И больше не будем ругаться?
– Я не хочу с тобой ругаться.
– И я не хочу… – вздохнула Ирина.
– Это ведь только от нас зависит, правильно?
– Это так, – согласилась Ирина.
Они какое-то время ещё посидели молча, прижавшись друг к другу. Было так спокойно и хорошо на душе.
Наконец, Олег, поцеловав Ирину в голову, спросил:
– Что, так и будем здесь сидеть? Не пора ли, жена, спать укладываться, а?
– Время уже, правда, много, – согласилась Ирина, поднимаясь со скамейки. -Завтра на работу же…
Они опять обнялись, и пошли домой, полные надежды на то, что в их семье теперь будет мир и согласие.
Цивилизация
Баба Фелицата долго ждала внука в гости, но, так и не дождавшись, собрала гостинцы, и решила отправиться к нему сама.
Она не была нигде дальше деревни, поэтому всё её пугало. Найдёт ли дом? Не заблудится ли в большом городе? Как отнесётся Артём к её визиту? Однако, желание увидеться с внуком оказалось сильнее всякого страха.
Оставила кур на попечение соседки, повесила на дверь своего домишка замок, и отправилась в дорогу. На местном автобусе доехала до райцентра, а потом ещё целые сутки ехала в поезде.
Как же баба Фелицата испугалась, когда поезд первый раз нервно дернулся, и покатился по рельсам!
– Ой, чой-то он так дёргатся? Шофёр, поди, пьяной поехал… – и перекрестилась.
Её попутчики в плацкартном купе переглянулись, и заулыбались.
– Так бывает, бабушка… Это зависит от других причин, – пояснила молодая женщина с нижней полки напротив.
– На сломатом поехали? – испуганно спросила старушка.
– Да нет…
– Я же говорю… поди, кода провожали его, поднесли стопку, его и разморило… Может, не пьёт парень…
Когда ехали по длинному мосту через реку, баба Фелицата ещё больше перепугалась.
– Ой, да как же столько людей мост выдерживат? Потопнем ведь, коли порушится… – и вжалась в стенку купе.
– Не порушится. Его по проекту строили.
– У нас вот тожа, строили мост. Вроде, добротный, а лёд пошёл – сломался… Цельную неделю восстанавливали…
– Этот мост из металла, бетона…
– А-а, дорогущай, значит… – покачала головой старушка…