Посмотри на меня

© Вероника Антонова, 2023

ISBN 978-5-0059-9469-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРЕДИСЛОВИЕ

Статья из газеты «Вестник» от 12 июня 1983 года.

«Страшная и одновременно необычная новость облетела всю Тюменскую область. 20 июля 1982 года бесследно исчез житель села Ивантеевка. В поисках принимали участие не только добровольцы из Тюмени и области, но также были брошены силы Томской и Курганской областей. Поиски не привели ровным счетом ни к положительному, ни к противоположному результату. Спустя полгода поиски были приостановлены. С наступлением ноябрьских холодов, Антипин Владимир Иванович, 1960 года рождения признан пропавшим без вести.

К нам в редакцию обратился близкий друг Владимира, Антон. Молодой человек пытается добиться пересмотра дела о пропавшем товарище и возбуждения уголовного дела. Антон был единственным свидетелем бесследного исчезновения молодого человека. Его показания являлись единственной зацепкой в поиске Владимира. Далее мы приведем рассказ самого Антона.

«Вовчик очень много значил для меня. Не было еще у меня товарища, которому я смог бы доверить все свои секреты и переживания, кроме него. Мы вместе выросли в одном селе, также вместе ходили в областную школу. Владимир был очень общительным мальчиком, а я же наоборот старался держаться в стороне от ребят. Общался я, по сути, только с ним – и в школе, и дома. Затем мы оба поступили в один техникум. Я думаю, вы должны понимать тяжесть моей потери.

Вова жил с мамой и отцом, но к великому моему сожалению, отец не вынес горечь потери и скончался в декабре минувшего года. Осталась одна мать – Нина Михайловна. Я захожу к ней каждый день после работы. Не сколько для того, чтобы помочь по хозяйству, а потому, что переживаю с ней наравне. Я до сих пор надеюсь, что Вовка найдется. Его мать очень изменилась с того времени. Сами понимаете, сперва сын, затем муж… Очень тяжело это пережить…

Я обратился в газету, чтобы рассказать еще раз о моем друге. Я очень надеюсь, что о нем заговорят вновь. А может это Вовчик сам прочитает?

Все началось с того, что местная администрация решила перенести автобусную остановку с другой стороны лесной посадки. Я уж не знаю, с чем связано такое решение, скорее с изменением маршрута, автобус подбирал по пути работяг еще с трех ближних сел. Но сами посудите! Теперь, чтобы добраться до автобусной остановки, необходимо идти порядка пяти ста метров через посадки. Если летом вечером путь еще освящен при сумерках, то ночью, пусть даже летом, хоть глаз коли. Я уж не говорю про зиму. Хотя, я замечу, что после пропажи Владимира дорогу худо – бедно стали освещать фонари. Видимо, чтобы не было подобных историй! Поздно они спохватились…

Если бы не единственный автобус до города – половина села бы без работы осталась. Поэтому выбора нет. Приходится на свой страх и риск идти пешком до остановки. Мы с Вовой устроились работать на завод и смену сдавали в десять вечера. При таком раскладе на злополучной остановке мы были в начале двенадцатого ночи. Вооружившись фонариками, мы по обычаю шли по знакомой протоптанной дорожке. Но вдруг случилось непредвиденное. До сих пор волосы на голове шевелятся! Недалеко от нас плакал ребенок. И это около полуночи.

– Ты тоже это слышишь? – спросил меня Владимир.

– Слышу!!! Пойдем -ка отсюда поскорее. Мне не по себе.

– Ты с ума сошел что ли? Девочка в лесу одна плачет. Найти бы надо.

– Какая еще девочка?! Внучка бабки Шурки если. Да и то, небось, спит давно.

Так мы простояли минут десять. Стояли, прислушивались и светили фонарями во все стороны. Но плач стал доноситься ближе…

– Вов, пойдем, а… Ну пожалуйста! Какие дети?! Животина какая воет или хуже – нечисть какая…

– Да погоди ты. Метров сто нас разделяет. Девочка иди сюда, чего ты плачешь? Мы тебе поможем! Иди на свет!

– Дяденька, я потерялась! Мы с подружками играли здесь рядышком, и они меня бросили!

– Не бойся, иди сюда. Мы тебя проводим! Из какого ты села, из какого дома? – тут я стал посмелее, услышав детский голосок.

– Не могу дяденька, я спотыкнулась и упала в яму. Помоги мне.

Тут я уже стал подозревать неладное. Какая еще яма? Мы утром мимо проходили – не было ничего. Да и быть не могло.

– Тебе это странным не кажется?! Откуда тут яма? Мы, похоже, с ума сходим.

– Да погоди ты. Мало ли.

– Слушай, Вов? А давай в деревню за подмогой сходим, а? На машине приедем?

– И, правда, с ума сошел. Тебе – кабану, страшно. А это – ребенок. Потом разбираться будем. Как хочешь, стой – жди. Я пошел.

Вот, в общем – то, после этого я его уже не видел. Голосок детский стих, когда Владимир подошел к ребенку, да и его тоже… Я занервничал, когда простоял один в темноте минут десять. Обошел по радиусу ста метров, но не увидел ни ямы, ни девочки. Никого.

Я тогда подумал, что это дурацкая шутка. Но Вова не вернулся домой.

Утром мы с мужиками ходили по леску, не нашли ничего, также как и я в темноте. Следователь к моим словам отнесся не с большим доверием».

Антон тронул нас своим рассказом до глубины души. Прошел год, но все близкие Владимира верят в то, что он еще вернется.

При завершении этой статьи, хотелось бы добавить, что местные жители иногда слышат вой в том лесу, похожий на плач ребенка. Но редакция оставляет за собой право относиться скептически к подобным наблюдениям».

ГЛАВА 1

Меня разбудил звонок в дверь. Открыв глаза, я обнаружил, что нахожусь в полной темноте, а это означало лишь одно – до рассвета еще далековато. Кое- как привыкнув к темноте в комнате, я встал и, накинув халат, на ощупь направился к выключателю. Включив свет, я взглянул на часы – три часа ночи. Так как я никого не ждал в столь поздний час, дверь открывать не торопился, да и, честно говоря, не собирался. Но звонок прозвучал вновь. Потуже затянув халат и надев тапочки, я направился в прихожую выяснить, кто же меня беспокоит. Я посмотрел в глазок, но на лестничной площадке никого не обнаружил. Стало быть, это чья- то шутка. Чертыхнувшись, я направился на кухню – сон мне уже перебили…

Закурив сигарету, я посмотрел в открытое окно. Ночь была невероятно теплая, что очень приятным сюрпризом стало для жителей Москвы в этом году. На самом деле я очень люблю смотреть из окна этой маленькой квартирки на пятом этаже. Меня всегда привлекали незамысловатые пейзажи старых улиц Москвы, на которых не слышно ни гула машин, ни шумов электропоездов. Двор перед домом густо засажен тополями, недалеко располагается детская площадка и парк. В последнее время я начал замечать за собой, что долгое время я стал проводить за наблюдением жителей этой маленькой улицы. Я уже доподлинно знаю, что сосед с третьего этажа, Василий Петрович, выгуливает своего пса вечером после работы – ровно в половину восьмого он выходит из подъезда и направляется в парк. Молодая мама из третьей квартиры на первом этаже забирает своего сыны из школы в час дня. Хороший мальчишка растет. Встречаются и незнакомые мне до этого люди – мамы с колясками, молодые девушки с букетом наперевес и их ухажеры, подростки на роликах. Перечислять я могу бесконечно.

Все эти размышления напомнили мне события последней недели. Я осознал, что больше не смогу наслаждаться видом из окна моей когда- то квартиры, а причина проста до безобразия – я развожусь, и мне придется искать съемное жилье.

С моей женой Катей мы познакомились на третьем курсе университета. Я изучал психологию, а она философию. Мне она сразу приглянулась – я люблю девушек со смыслом в глазах, если можно так выразиться. К тому же она очень красивая и приятная девушка во всех отношениях, помимо своих невероятных глаз. Я незамедлительно стал ухаживать за ней всеми доступными мужчинам на этой планете способами – цветы, кино, прогулки по вечерам… Катя, конечно, оценила мои старания, и уже летом мы стали жить вместе в ее однокомнатной квартире на пятом этаже.

Уже весной я сделал ей предложение, и мы сыграли довольно скромную свадьбу, так как стабильной работы оба не имели – я подрабатывал учителем английского языка, а моя Катя воспитателем в детском саду. Но на жизнь нам вполне этого небольшого заработка было достаточно. Самое главное, что мы были вместе.

Так прошло еще два года. Я закончил университет, и стал работать в небольшой компании, занимающейся психологическим консультированием. На мой взгляд, я стал довольно прилично зарабатывать, меня всегда интересовали самые потаенные уголки человеческой души, да и, в конце концов, я неплохо разбираюсь в людях. Знание английского языка не стало лишним также. Катя устроилась преподавать философию для первых курсов нашего университета. Я всегда гордился и собой и моей женой, что мы смогли достичь своих целей. Но моя карьера стала, в некотором роде причиной наших разладов. Катя была недовольна, что я засиживался в офисе допоздна, разбирая документы и личные дела моих клиентов. К тому же, мне предлагали посещать курсы и семинары по повышению квалификации, от которых я, само собой, не отказывался. Но иногда мне приходилось выезжать не семинары в другие города. Мы очень подолгу и очень бурно выясняли свои отношения ночи напролет. Я срывался и уезжал к своим родителям на другой конец Москвы в однушку, чтобы все обдумать, но на утро возвращался. Мы мирились, а потом спустя некоторое время, все повторялось заново.

В один из моих таких отъездов, Катя познакомилась с Женей, IT – специалистом из нашего же университета. Он большее время занимается фрилансом, поэтому может торчать дома и около моей жены, бывшей жены, целые сутки.

Я не виню ее. Любой молодой девушке хочется внимания, а я не мог предложить ей этого сполна. Узнал я об их интриге до банальности просто – Женя позвонил мне на телефон и все рассказал: «Пойми нас, Лех. Нам хорошо вдвоем. Отпусти ее и не мучай себя. Я приеду вечером за ее вещами. Ты пока можешь остаться в ее квартире на неделю, пока не снимешь подходящую». Вот так просто, Алексей. Она даже не нашла в себе силы рассказать мне все сама. Но я ее не виню…

Я выкинул сигарету и прикурил следом еще одну. Спешить мне некуда. Я взял отпуск за свой счет, чтобы спокойно заняться переездом. Завтра возьмусь за газету с объявлениями о сдаче квартир.

Пока я размышлял о своем ближайшем будущем на эти две недели, я заметил на себе взгляд мужчины сидящего напротив подъезда, благо улица хорошо освещена. Я не ошибся. Он смотрел в упор на меня. Но, тем не менее, несмотря на приличный свет фонарей, я никак не мог разглядеть его лица, только глаза. Я заметил, что на вид ему не более тридцати лет, телосложение плотное, но и не сказать, что толстяк. Одет он был в резиновые сапоги до колен, тренировочные штаны и легкую курточку. Я изучал его – он меня. Я помахал ему рукой, он же не шелохнулся. Только его взгляд был направлен в мои глаза.

Мне стало не по себе. Затушив сигарету и медленно прикрыв окно, я наблюдал за ночным незнакомцем сквозь тонкую тюль – он по- прежнему не сводил с меня глаз. Чертовщина какая- то. Я погасил свет на кухне и направился в комнату. Включил телевизор и стал думать о своих завтрашних планах. Первым делом надо завести будильник пораньше – часов на 9, чем раньше я приступлю к поиску, тем более возрастает шанс ознакомиться со своей квартирой. Затем спущусь в киоск за газетой. Я, скорее всего, остановлюсь на однокомнатной. Большая мне одному не к чему. Новые отношения я заводить пока не собирался, решил отдохнуть, знаете ли. Плюс мне еще предстоит заниматься бракоразводным процессом. Днем, скорее всего, начну собирать потихоньку свои вещи, для этого я уже прикупил парочку крупных чемоданов на колесиках. Вещей у меня все равно немного, как у любого мужчины. Самое важное – документы, хранятся у меня в офисе.

Блуждая по комнате в полумраке, я решил выйти на балкон. Мне стало интересно, ушел ли паренек со скамейки. Не знаю почему, но я почувствовал и жалость, и некую степень ответственности о моем безмолвном друге. Может парень заблудился, на алкаша вроде не похож, да мало ли чего может быть в этом огромном городе. Выйду – окликну его, с меня не убудет. Но на улице никого не оказалось. «Ну, вот и славно!» – подумал было я и направился на диван в объятия Морфея, как вдруг звонок в дверь прозвучал вновь. На часах была половина четвертого ночи. Я решительно направился к двери разобраться с хулиганами, но за дверью, по- прежнему никого не оказалось. Меня охватило неприятное пронизывающее чувство страха. Но, отбросив эти дурные мысли, я, наконец, лег спать, завтра начинается новый день и новая жизнь.

ГЛАВА 2

Проснувшись утром от сигнала будильника, я посмеялся над собой оттого, что не на шутку испугался вчерашнего приключения. Чего только в голову не придет на ночь глядя… Позавтракав чашкой свежесваренного кофе и яичницей с колбасой и помидорами, я засобирался в ближайший киоск за сегодняшней газетой. От своих планов я отступать не намерен. Хоть у меня в запасе и оставалась неделя, чем раньше съеду из этой квартиры – тем лучше будет для меня. Я бы слукавил, если бы сказал, что меня совсем не волнует поведение жены. Меня это еще как задевает. Когда вчера приходил мой соперник Женя, я позволил себе не промолвить ни слова. Он забрал некоторые ее вещи и удалился. По- хорошему, надо было бы зарядить ему как следует. Но я же взрослый, в конце концов, мужчина, пусть и рогоносец! А может, и правда любовь прошла. Я пока не готов разобраться в своих чувствах. Но назад пути нет. И плакать, и смеяться хочется. Но, выбирать не приходится. Я оделся и вышел на улицу.

Апрель по- прежнему радовал превосходной погодой. Несмотря на ранний час, на улице было довольно оживленно. Я с удовольствием наблюдал за всеми этими людьми. Все они спешили по делам, а я позволил себе неспешно прогуляться. Прикупив газету, я присел около дома на ту самую лавочку, на которой вчера застал моего наблюдателя. Открыв раздел «Сдам на длительный срок», я вооружился маркером и принялся изучать предложения. Квартиру я решил подобрать недалеко от офиса, то есть от метро «Марксистская». В моем внимании была Калининская ветка метрополитена и кольцо. Для себя я выбрал 10 адресов, по которым можно осмотреть мою однушку. Они как раз располагались на интересующей меня ветке. Ценовой диапазон располагался в пределах от тысячи до полторы тысячи долларов, но цена не имеет значения. Я могу себе это позволить.

От раздумий меня отвлек телефонный звонок. На определителе высветилось – «Рома». Это мой друг детства и одноклассник. Мы жили вместе в одном подъезде до тех пор, пока я не переехал к Кате. Из-за этого стали встречаться реже, но, тем не менее, исправно созванивались и списывались в «аське». Я поднял трубку.

– Да, Ром, привет. Я весь во внимании!

– Здорово, Лех. У меня к тебе есть разговор. Ты сильно занят?

– Да как сказать. Катька съехала уже. В запасе у меня неделя. На данный момент я просматриваю газеты на наличие пустующих как моя душа квартир. Хочешь помочь? – предложил я Ромке. В общем, все равно знал, что он откажется.

– Послушай, тут такое дело… – Ромка замялся. – Помнишь Сашку из параллельного класса? Мы с ним год как не виделись уже…

– Конечно, помню, что за вопросы. Он и на свадьбе у меня был.

– Так вот. У меня неприятная новость…

– Договаривай уже

– Сашка разбился на прошлой неделе на мотоцикле. Приезжай срочно на похороны. Мне только что сообщили. Я тебе позвонил.

– Через полчаса буду…

Я не верил своим ушам. Меня сразу пронзило это мерзкое чувство пустоты и обиды. Да как так? Самое обидное, что я год с ним не виделся. Саша учился в параллельном классе, мы все втроем ходили на занятия футболом. Школьные годы провели все вместе. У него есть младшая сестра, я даже пытался за ней ухаживать. Затем мы все разбежались по техникумам и институтам, и стали встречаться все реже, и реже. Чаще созванивались. Он только хвастался, что получил права и купил мотоцикл. Слезы подступали на глаза. Я поднялся домой, отложил газету и заказал такси.

Ехать мне предстояло от Прокатной улицы до Новокосино. Довольно близко. От этого стало еще горче и обиднее, что я не находил время для встреч. Вот поэтому и Катя со мной разводится. У меня ни на кого нет времени. Я всех потеряю…

Я приехал вовремя, как и обещал. Ромку о смерти Сашки осведомил наш приятель, чтобы все успели попрощаться.

Весь день я провел рядом с семьей Саши и со своими друзьями. Очень неприятно было осознавать, что всех нас собрал такой ужасный повод. Сашка умер от лобового столкновения с грузовиком, обгоняя по встречке. Стоит ли говорить, что хоронили в закрытом гробу. Помянуть за столом всех собрала его мама. Несмотря на то, что в семье оставался еще старший брат и младшая сестра, она была просто убита горем.

Сидя за столом и уже выпив изрядное количество водки, я задумался об одиночестве и о том, что я никогда не увижу хорошего товарища. Мне стало невыносимо жаль себя, его, его мать… Чувство одиночества сковало мне сердце, и я разрыдался.

Часов в восемь вечера, когда пришло время отправляться по домам, я предложил Ромке зайти ко мне, чтобы продолжить свои воспоминания.

– Конечно, Леш. Не оставлю же я тебя одного в таком подавленном состоянии. Конечно, я пойду с тобой. Я тебя прекрасно понимаю, ведь я тоже не уделял другу должного внимания. А теперь все впустую и уже поздно. Я стал задумываться о завтрашнем дне. А что если…

Ромка замолчал, погрузившись в мысли.

– Давай поднимемся ко мне домой, и ты мне все расскажешь? – я попытался вывести из его из задумчивости.

Мы поднялись в бывшую мою квартиру и расположились на кухне. Выпив рюмку, Ромка продолжил:

– В такие моменты я все больше задумываюсь о том, что было бы круто вернуться назад и изменить очень многое. Я бы жил по- другому. Абсолютно, понимаешь? Я бы не разменивался на мелочи, уделял бы больше внимания своим близким, а не был бы таким эгоистом…

– Как не понять. Взгляни на меня. Я жену потерял. Все я понимаю, только сделать ничего не могу.

– Набей ты ему морду, а, Леш? Может легче станет. Хочешь, я помогу…

– Да… Ты же только что собирался начать жить заново, а все за старое?

Мы рассмеялись. Так мы просидели до позднего вечера, вспоминали, плакали, смеялись. Много чего было вспомнить. Ромка уехал домой, когда на часах было двенадцать ночи. Я сразу же завалился спать.

Мне было о чем подумать перед сном. Пребывая в подавленном состоянии, я все больше понимал, что жизнь катится к чертям. Жена бросила, друзья уходят. Да что же это такое, в конце концов? Мне еще тридцатника нет. Не скрою, я жалел себя. Только по- настоящему чувствуешь одиночество, когда некому утереть твои слезы. Когда за тобой закрывается входная дверь, и ты остаешься один на один с собой, можно понимать это по- разному. Для кого- то это свобода, а для другого то самое одиночество. В себе я еще толком не разобрался. Но мне не нравилось чувствовать себя таким жалким и униженным этой темнотой пустой квартиры. В итоге, мои мысли стали совсем бессвязными и путанными. Вскоре я вырубился.

Ночью мне приснился Сашка. Мы сидели за одним столом.

– Саш, прости меня, что я был тебе плохим другом. – Я продолжал всхлипывать.

– Пойми, Лех, не надо себя ни в чем винить. У каждого свой путь. Ты это пойми для себя.

– Это неправда. Кто кроме меня виноват? У меня есть карьера, но нет семьи. И друзья постепенно покидают меня.

– Однажды ты все поймешь. У каждого из нас свое предназначение. Все мы в эту жизнь приходим не просто так. Люди пересекаются в этой жизни вовсе не случайно. Каждый человек привносит в чужую жизнь определенный опыт. Из этих связей и складывается судьба человека. Кто- то оставляет за собой приятные воспоминания. Иные только плохое. Но это не повод их винить. Если бы жизни не случались неприятности, то как бы мы тогда сумели отличить счастье?

– И в чем же было твое? – я по- прежнему рыдал. – Ты считаешь, что погиб не зря? Ты уж извини, но я в это не верю. Это же бред какой- то. Неужели ты не сожалеешь о еще не прожитых годах, о новых людях, о непрочитанных книгах, в конце концов?

– Потом понимаешь, что это все пустое. И люди, и книги. Не в этом наша роль в жизни. После смерти ты это осознаешь. Самое главное – это понять, в чем твои ошибки прошлого и не допустить их в будущем. Ну, в следующей жизни, понимаешь?

– Да не очень, честно говоря.

– А, и не поймешь пока. Самое большое упущение, что зачастую, то есть практически всегда, человек не помнит свою прошлую жизнь. А жаль. Многих бы ошибок пришлось избежать.

– Реинкарнация?

– Называй как хочешь.

– Ну, так и в чем же твоя роль?

– Скажем так, я предотвратил еще более страшное происшествие. Оказался в нужное время и в нужном месте. Этого тебе знать достаточно.

– Сашка, прости меня…

– Не переживай, мы скоро с тобой встретимся…

Я проснулся в холодном поту. На часах была половина третьего. Я набрал телефон Ромки.

– Да? – очень сонно ответил он.

– Ром, это Леха. Ты извини, пожалуйста, если разбудил. Тебе ничего не снилось странного? – я был встревожен.

– Да не, ничего такого. Да я уснуть- то не могу. Все думаю. И отец храпит, через стенку слышно!

– Мне наш Саня снился.

– И?

– Сказал, что скоро встретимся…

– Вот это да! Но ты раньше времени- то не паникуй, мало ли, накрутил себе чего…

– Я постараюсь не думать об этом, пожалуй. Завтра у меня насыщенный день, я попытаюсь заснуть.

Уснул я только спустя полчаса, тревожные мысли не давали мне покоя. Я думал, ну в чем же может состоять мое предназначение? Рано или поздно, я об этом узнаю.

ГЛАВА 3

Проснувшись утром, я ощутил, как же раскалывается голова. На часах было десять утра. Учитывая, что проспал приличное количество времени, я себя не так уж и паршиво чувствовал. Сварив кофе, я закурил. Меня не покидали мысли о сегодняшнем сне. Может Ромка прав? Да мало ли чего может присниться на пьяную голову. Что там Шурик говорил про жизненный опыт и ценности? Что все пустое. Ну что ж, исходя из этих соображений, можно вообще завалиться на диван и пролежать на нем всю оставшуюся жизнь. Ждать, пока на меня снизойдет божья благодать, и я познаю дзен. Ну, иными словами, пойму, в чем же заключается этот смысл. Я отбросил дурные мысли.

Я обзвонил несколько адресов и договорился сегодня на просмотр трех квартир – на «Курской», «Марксисткой» и в «Новогиреево». Интервал просмотра составлял полтора часа. Вроде успеваю. Первый осмотр назначен был на два часа дня в «Новогиреево». Добираться мне недолго, порядка двадцати минут. Поэтому в запасе у меня была уйма времени. Я сварил еще одну чашку кофе и включил телевизор. Переключая один канал за другим, я понял, что интересного все равно ничего не увижу. Меня всегда поражали эти так называемые выпуски новостей. Да даже слабоумный поймет, что дикторы выдают нам порционно такую ересь, что невольно задумаешься, а в одном ли мы городе живем? Пока я не замечаю изменений к лучшему. В поисках истины начинаешь щелкать по всем каналам подряд. То и дело средь бела дня натыкаешься то на сводку дорожных происшествий с множеством погибших, то на высоко интеллектуальные ток-шоу. Как правило, ящик я включаю для того, чтобы создавалась иллюзия компании. Тишина режет уши.

Из дома я вышел в половину первого, поэтому в запасе у меня оставался целый час. Купил свежую газету и направился в кафе. Расправляясь с довольно обильным завтраком, я с удовольствием почитывал спортивную колонку новостей. Не скажу, что я ярый поклонник спорта, но опять же, пролистывать желтую прессу желания не возникло. А жизнь так называемых звезд меня интересует еще меньше. Хотя бы голову забил чем- то посторонним.

На первую квартиру я приехал вовремя, даже немного заранее. Ну что сказать, двора как такового нет, улица слишком насыщена ревущим транспортом. Зато метро рядом, права- то я так и не получил. Меня встретила довольно милая пожилая женщина. Квартира хоть и однокомнатная, но довольно просторная. С большой кухней. Это плюс. Располагается, правда, на первом этаже. Это минус. Довольно неплохой ремонт, новенький. Сразу видно – сделан заботливыми руками хозяев. Из пожеланий хозяйки ко мне было вот что: не шуметь, не слушать громко музыку, не сорить, да и не устраивать посиделки с друзьями. Стандартный набор претензий. Я уже тогда понял, что спокойной жизни она мне не даст. Дело не в том, что я любитель пошуметь. Просто это настолько само собой разумеющиеся вещи она озвучила, что вывод напрашивался сам собой. Будет прибегать проверять меня каждую неделю. Все милые старушки такие. Мне сразу вспомнилось мое детство, когда я гулял с бабушкой. Частенько мы заходили к ее такой же пожилой подруге, которая меня угощала слипшимися шоколадными конфетами из кармана своего халата. Отказывать было неудобно, да и бабушка ругала за невоспитанность. Я еще тогда понимал, что термин «невоспитанный» напрямую связан с этими самыми родителями. Бабушка наверно считала, что дети рождаются с вложенным в них набором хороших манер. Бабушку я само собой любил, но эти конфеты я вспоминаю с ужасом. Распрощавшись с хозяйкой, я пообещал, что перезвоню ей позже.