Я (не) буду твоей женой

© Апрельская Анна

© ИДДК

Будь моим мужем, босс

Двойняшки для мужа. Беременна не по плану

Я (не) буду твоей женой

Жена на выбор

Глава 1

– Мирослава, ты слышала, что сегодня возвращается из командировки самый сногсшибательный мужчина «СтройТехноХауса»? – с придыханием поинтересовалась Карина Лиховская.

– Если ты о заместителе генерального по строительству, то да. Знаю, что он должен сегодня вернуться из командировки, – ответила я, с трудом сдерживая улыбку. Карина за эти годы нисколько не изменилась, все так же бегает за мужиками. – И что, он и правда так хорош? – все же улыбнулась я.

– Да по нему почти весь женский коллектив с ума сходит, – заверила меня институтская подруга.

– Что, и даже баба Клава? – хихикнула я.

– Смейся-смейся, Росковская. Это ты пока еще не видела нашего красавчика. Евгений Ульянов – мечта, а не мужчина.

Знакомые имя и фамилия больно резанули по сердцу, и я с трудом удержала улыбку на лице. Нельзя показывать, насколько мне плохо. И почему я никак не забуду его?..

– Девочки, я сейчас такого мужика видела! – заскочила в мой кабинет Любочка Шаткевич, дочка генерального и одна из моих подчиненных.

– Любовь Артуровна, и кого же вы видели? – поинтересовалась я и вновь улыбнулась. Люба была тем энерджайзером, который своим энтузиазмом мог зарядить всех окружающих.

– Ой, прости, Мира… Мирослава Артуровна, – быстро исправилась блондинка, но тут же махнула рукой. – Да какие тут пиететы, когда такой красавчик появился в офисе? Карина, ты же все про всех знаешь, кто он? Расскажи! – потребовала она.

– Скорее всего, ты про Евгения Петровича Ульянова, по нему вздыхает половина женского коллектива, – охарактеризовала мужчину Карина.

Уже половина, а не все, и то хорошо… Но в сердце все еще кололо от имени некогда любимого мужчины.

Нет. Нельзя думать о прошлом. Нельзя.

– Мира, что с тобой? – не сразу услышала я голос Карины.

– Задумалась. Простите, девочки, – улыбнулась я подругам. – Так что там с секс-символом всея холдинга? Так хорош собой? – решила поддержать я разговор.

– Дело не во внешности, такой харизмы я давно не видела. Так бы и съела. Этот мужчина будет моим, – уверенно произнесла Любовь, давая понять, что неизвестный мне Евгений точно у нее в кармане. – Надо будет напрячь отца, пусть познакомит нас, – с улыбкой придумала дочка главного.

– И действительно, кому, как не генеральному знакомить дочку со своим замом? – хихикнула Карина.

– Девочки, время перерыва заканчивается, пора по рабочим местам, – посмотрела я на часы, висевшие на стене.

– Ну что ты, Мирослава Артуровна, опять начальницу включила? – скривила губы Люба. – Работа… Работа… Она и в Африке – работа, – тяжело вздохнула девушка.

Вскоре у меня в кабинете зависла уже знакомая для меня тишина. Через стеклянную перегородку я видела, как в поте лица работает мой отдел. Ну, или делали вид, что работали. А кое-кто все еще недовольно поглядывал в мою сторону.

Устроилась я в «СтройТехноХаус» три месяца назад, с моим опытом работы меня сразу поставили начальником отдела по надзору и строительству. Большая часть подчиненных была недовольна этим назначением. Им было все равно, что в Тюмени я занимала пост заместителя генерального.

Почти все успокоились за три месяца, с кем-то даже получилось подружиться. Тут мне помогла Карина, неожиданно оказавшаяся среди работников моего отдела. На сегодня у меня оставалась лишь пара недоброжелателей, но и те старались сильно не высовываться.

В два сорок мне позвонила секретарь генерального и сообщила, что меня вызывает Шаткевич. Я тяжело вздохнула, настроение после разговора с подругами опустилось еще ниже.

Около лифтов опять столпился народ, видимо, продолжается плановый ремонт лифтового оборудования. Подняться на пять этажей для меня было несложно, и я направилась на лестницу.

Я уже преодолела пару этажей, когда мне под ноги почти что упал маленький мальчик. Я с трудом удержалась на ногах, схватившись за перила.

– Ой, Мирослава Артуровна, простите, – запричитала баба Клава, одна из уборщиц наших этажей. – Не уследила за внуком, – схватила она проворного паренька за шиворот и притянула к себе.

– Клавдия Павловна, вы опять привели с собой Семена? – покачала я головой.

– В садике карантин, родители на работе. Не с кем оставить паршивца. Но мы уже уходим. Я свою смену отработала. Завтра с Сеней мать останется, – заверила уборщица.

– Вы же помните, что?.. – начала я говорить, но меня остановил резкий мужской голос:

– И чем вам, Мирослава Артуровна, помешал ребенок?

Я подняла взгляд и в шоке застыла. Выше меня на несколько ступеней стоял Женя… Вернее, не так. Сейчас-то я поняла, как ошибалась. Передо мной был тот самый пресловутый секс-символ «СтройТехноХауса» – Евгений Ульянов.

– Ой, мы пошли, – еще больше испугалась баба Клава, схватила внука и потащила его вниз по ступеням.

– Это не мне помешал ребенок, а генеральному, – сухо объяснила я, глядя в холодные глаза мужчины.

– Что за чушь. Артур Иннокентьевич сам давно дед, и обожает внуков, – не поверил мне Ульянов.

– Может быть, для него не все дети одинаковы? – язвительно поинтересовалась я, выплескивая накопившуюся боль на Евгения.

– Не стоит говорить того, чего не знаешь, – зло припечатал собеседник.

– А ты, значит, знаешь? – взорвалась я в крике. – Это ты ничего не знаешь, Ульянов!

– Не смей на меня орать, Слава, – наступал на меня мужчина.

Я мгновенно успокоилась. Получается, Женя узнал меня?

– Да. Я узнал тебя, Мирослава Артуровна, – почти выплюнул фразу Ульянов. – Что ты забыла в «СтройТехноХаусе»? Решила найти меня? Не поздновато ли? Или что-то изменилось за этот год? Я оказался перспективнее того, к кому ты сбежала? – с презрением в голосе поинтересовался Евгений.

– Что за чушь ты несешь? – с недоумением спросила я.

– Скажешь, я не прав? Ты же не знала год назад, насколько я хорошо зарабатываю. Не знала, что я заместитель генерального в крупном строительном холдинге. Поэтому и бросила меня, сбежав из Сочи, – еще больше запутал меня Ульянов. – Решила найти рыбку покрупнее.

– Я же оставила тебе письмо на ресепшене и объяснила, почему была вынуждена улететь домой. Почему сейчас ты обвиняешь меня во всех смертных грехах? Все было совсем не так, как думаешь ты, – попыталась я объяснить, но мужчина не слушал меня.

– И ты считаешь, что сейчас удачно солжешь, и я поверю в твой бред? – не унимался Евгений. – Нет, дорогая. Я не идиот, чтобы верить такой, как ты.

– Какой еще такой, как я? – опять разозлилась я. – Я никогда тебя не обманывала!

– Не верю, Мирослава. Не верю, – Ульянов еще раз окинул меня презрительным взглядом, развернулся и начал подниматься по ступеням вверх.

Я в шоке смотрела в спину уходящему мужчине. Чувства зашкаливали. В голове был бардак. С одной стороны, я была безумно рада, что наконец-то нашла Женю. Год назад он стал глотком свежего воздуха в той беспросветной мгле, в какой я жила тогда.

Но с другой, я не понимала, почему Ульянов так зол на меня. Что я такого сделала, чтобы меня смешали с грязью? Я же оставила сообщение для Ульянова. Только, видимо, ему ничего не передали. Но почему он сам не позвонил мне? Почему не искал? Ведь Женя прекрасно знал мои имя с фамилией, знал, что я жила в Тюмени. Так почему же он меня не нашел?

Мои размышления прервал сигнал сообщения. Личная помощница генерального недоумевала, куда я пропала.

Я постаралась успокоиться и поднялась на президентский этаж. Валентина Игнатьевна посмотрела на меня из-под очков, покачала головой и показала рукой на висевшие на стене часы.

– Вы долго, Росковская. Нужно быть пунктуальной, если хотите удержаться на своем месте. Артур Иннокентьевич не любит, когда к нему опаздывают, – поучительно выдала женщина.

Я решила промолчать, что толку говорить, что никто не оговаривал точное время встречи на ковре у владельца холдинга.

– Проходите, вас давно ждут, – кивнула Петрова в сторону закрытой двери в святая-святых.

Неожиданно кроме генерального в кабинете оказались Ульянов и Любочка. Моего же появления, кажется, никто не заметил.

– Люба, представляю тебе мою правую руку в «СтройТехноХаусе». Самого перспективного работника высшего звена – Евгения Ульянова, – слишком пафосно проговорил Артур Иннокентьевич Шаткевич. – Надеюсь, когда-нибудь Женя заменит меня на посту генерального… – неожиданно добавил он.

Стало не по себе. Это так представляют начальника подчиненной? Или все же перспективного молодого человека собственной любимой дочурке?

– Мне очень приятно, – пропела Люба, мило потупив глазки. Просто няшка, а не фурия, какой я знаю ее.

– Как ты знаешь, Евгений, Люба у нас недавно окончила университет в Великобритании и теперь работает в отделе по надзору и строительству. Надеюсь, ты обратишь на мою девочку усиленное внимание, – произнес владелец холдинга, а для меня прозвучало, как приказ ухаживать за дочкой генерального.

На душе стало мерзко. Что же, Евгений, меня обвинял черт-те в чем, а сам за дочкой босса будешь ухлестывать? Странные выверты судьбы.

– Мирослава Артуровна, – наконец, генеральный увидел меня и окинул недовольным взглядом. – Я вызывал вас, – тем же тоном отметил мужчина.

– Слушаю вас, Артур Иннокентьевич, – немного прохладно произнесла я, стараясь не смотреть на парочку Ульянов энд Любочка.

– Во-первых, я хотел познакомить вас с непосредственным начальником, раз уж вы оба оказались в моем кабинете, – сухим тоном начал Шаткевич. – Евгений Петрович, перед вами начальник отдела по надзору и строительству – Мирослава Артуровна Росковская. Пока еще начальник, – неожиданно мрачно закончил он.

Что за намеки? Меня, что, собираются уволить? Не доченьке ли генеральный хочет отдать мой пост?

Я молча продолжала смотреть на начальника, пытаясь взять себя в руки. Нельзя показывать, насколько меня задевают слова и тон Шаткевича.

– И во-вторых, Мирослава Артуровна, – мужчина выделил мое отчество, – почему от вас до сих пор нет отчета по Петричевскому? Я же приказывал сделать все к пятнице. Сегодня уже вторник. Где, черт побери, отчет? – гневно пророкотал начальник.

Я удивленно посмотрела на Шаткевича, заставила себя успокоиться, что получалось непросто в такой нервозной обстановке.

– И вот с такими кадрами приходится работать, Евгений, – со вздохом пожаловался Артур Иннокентьевич, переводя взгляд на зама. – И зачем только принял протеже старого друга. А как красочно расписывали мне Росковскую. Говорили, что она занимала пару лет должность заместителя генерального по строительству. Но, видимо, требования в глубинке и в столице разные. Но сейчас уже вам, Евгений Петрович, решать, сохранит ли должность ваша подчиненная.

– Я считаю, что нужно просто уволить нерадивого работника, – резко припечатал Ульянов, с неприязнью смотря на меня.

– Но я сделала тот пресловутый отчет и отправила вам в бумажном виде, как вы и приказывали, – наконец вспомнила я события пятницы и перевела взгляд на Любовь.

– Папа, но я же в пятницу принесла тебе отчет по Петричевскому, – очнулась и Люба.

– Не стоит, дочь, оправдывать ошибки собственной начальницы, – недовольно помотал головой генеральный. – Она должна была сама все принести.

– Что значит сама? – зацепилась я за слова.

– То и значит, это было поручено вам, вы и должны были принести мне отчет, – уперся рогами в стену Шаткевич.

– Разве вам не могла принести отчет моя подчиненная? Или я должна была поработать курьером сама? – начала заводиться я, пронзая самодура-начальника гневным взглядом.

– Мирослава Артуровна, вы переходите все мыслимые границы, – гневно проревел генеральный.

«Он прав. Нужно успокоиться», – мысленно заставляла себя я, но это мало помогало. Обида словно коршун клокотала во мне. Почему он со мной так? Почему превозносит Любу и унижает меня?

– Сегодня же подпишу приказ на ваше увольнение, – совсем убил меня Шаткевич.

Нет. Только не это. Я не планировала так сразу покинуть это место работы. Конечно, я могу вернуться в Тюмень, меня без вопросов примут обратно. Но… Но я еще не все сделала, что хотела в «СтройТехноХаусе». Хотя, черт с ним, с Артуром Иннокентьевичем Шаткевичем. Не видела я его тридцать лет, не увижу и дальше. Пора забыть о нем, как о страшном сне…

Я уже хотела уйти, громко хлопнув дверью, когда неожиданно услышала слова поддержки:

– Артур Иннокентьевич, если вы позволите, то я сам разберусь со своими подчиненными, – довольно прохладным тоном произнес Ульянов.

Я с удивлением посмотрела на него. Что это с Женей? С чего такие перемены?

– Евгений Петрович, вы уверены? – мрачно поинтересовался генеральный.

– Уверен, – жестко произнес Ульянов. – Вы прекрасно знаете, что я всегда был против подобного самодурства. Если у нас в холдинге плохо работает курьерская служба, то, значит, нужно поменять там начальника.

– Евгений… – гневно сверкнул глазами Шаткевич.

– И еще меня интересует вопрос, – сказал Женя, не обращая внимания на разбуянившегося шефа, – с каких пор у нас отправляют отчеты в бумажном виде? Не вы ли ратовали перевести все на электронку?

Генеральный изменился в лице, но все же недовольно поджал губы.

– Хорошо, даю Росковской последний шанс, – нехотя проговорил он. – Решайте сами судьбу своей подчиненной, – казалось бы, спокойно отмахнулся от нас Шаткевич, но что-то мне подсказывало, что это не первый его наезд в мою сторону.

– Дамы, прошу на выход. Жду вас в своем кабинете, – властно произнес Ульянов, прошел к двери и даже открыл ее для нас с Любой.

– Евгений, после зайдите ко мне. Я не все вам сказал, что хотел, – проговорил Артур Иннокентьевич, когда мы уже вышли в приемную.

– Непременно, шеф, – кивнул ему Евгений и перевел взгляд на нас. – Прошу за мной. Разговор предстоит серьезный, – предупредил он и направился по коридору к своему кабинету.

– Я не представляю, какая вожжа попала отцу под хвост, – выпалила Любовь, как только за нами закрылись двери.

Женя подошел к своему столу и присел на его край, развернувшись к нам лицом.

– Значит, вы считаете, что ваш отец зря ополчился на Мирославу Артуровну? – спокойно произнес Ульянов.

– Конечно. Я не могу говорить за то, что было до моего появления в отделе, но я застала месяц до назначения Мирославы на должность начальницы отдела. Большего бардака, чем было про Окишеве, наверное, и представить сложно, – протараторила Любочка.

– Не могу не согласиться с данным фактом, – неожиданно поддержал ее Ульянов. – Даже хотел уволить его. Но оставил данное решение на момент возвращения из командировки.

– И сейчас еще не поздно попрощаться с этим неприятным типом, – поучительно выдала дочь генерального.

– Это вы примеряете на себя статус начальницы отдела по надзору и строительству? – хмыкнул Евгений. – Или уже метите в мое кресло?

– Нет! Зачем мне столько мороки? Меня устраивает и должность простого работника отдела, – с милой улыбкой Любочка стрельнула глазками в заместителя генерального.

– Сделаем вид, что я поверил вам, Любовь Артуровна. А сейчас вы можете быть свободны, а Мирослава Артуровна останется и разъяснит мне ситуацию с Петричевским, – приказал Ульянов.

Люба посмотрела на меня виноватым взглядом, тихо пожелала мне удачи и вышла.

– Что там с Петричевским? – серьезно поинтересовался мужчина, когда мы остались одни.

– Я все переслала на вашу почту, Евгений Петрович, – сухо и по-деловому отчеканила я.

– Покажи, – кивнул он на свой компьютер.

Я пожала плечами, обошла внушительный стол, села в кресло начальника и включила спящий механизм. Зашла в административную часть холдинга, ввела свои логин и пароль. Мне нечего было скрывать, пусть даже потом Ульянов и посмотрит мою рабочую документацию. Я была уверена, что там комар носа не подточит.

– Вот папка по Петричевскому. Планируется большой объект, туристический комплекс в Подмосковье. Тут первые запросы, сделанные еще до моего появления в «СтройТехноХаусе», отчеты и документация на завершающем этапе, – объяснила я стоявшему за моей спиной Ульянову.

Я с трудом держала себя в руках. Близость Евгения сводила меня с ума. Я чувствовала его дыхание, казалось, его лицо так близко… Недопустимо близко. Я ощущала умопомрачительный запах его одеколона, от которого голова шла кругом. Хотелось развернуться и дотронуться до желанного мужчины.

Но я постаралась сосредоточиться на рабочих моментах.

– А это моя рабочая почта. Здесь дата и время, когда был отправлен отчет вам и генеральному, – как можно ровнее произнесла я, хотя мой голос предательски дрожал.

Внезапно кресло пришло в движение, и я оказалась прямо над нависающим надо мой мужчиной.

– Так почему ты сбежала от меня год назад, Слава? – хрипло произнес Ульянов, вглядываясь в мои глаза. – Неужели я показался тебе таким бесперспективным? – зло выдохнул он и накрыл мои губы горьким поцелуем.

Но мне почти сразу стало все равно. Я потянулась к Жене, как путник в пустыне, как к единственному в мире источнику энергии. Я не замечала, что губы мужчины больно терзали мои. Мне было наплевать на все. Лишь бы он был рядом. Мне так не хватало его весь этот год.

Мой Женька…

Эйфория закончилась довольно внезапно. Я вновь ощутила холод одиночества.

– Не поверю, что ты просто так появилась в «СтройТехноХаусе», – припечатал Ульянов, отстраняясь от меня. – Вопрос: зачем. Но заверяю тебя, я разгадаю эту загадку. И тогда тебе несдобровать. Поверь, я узнаю всю твою подноготную, – пообещал любимый, еще больнее раня мое настрадавшееся сердце. – Узнаю и выведу тебя на чистую воду, Мирослава Артуровна.

Глава 2

Из кабинета Ульянова я вылетела, словно за мной гнался самый страшный монстр в моей жизни. Хотя, по сути, так оно и было. Сейчас Женя казался мне каким-то монстром.

Мне повезло, и в коридоре я не встретила ни души. Я быстро юркнула в туалетную комнату и умылась ледяной водой.

Какая же я дура, что позволила Ульянову себя целовать. Дура!

Расслабилась, называется. И меня опять поставили на место.

Как же больно…

Я не понимала, что происходит. В чем он винил меня? Да, я год назад была вынуждена срочно улететь из Сочи. Мне позвонили и сообщили, что родители попали в аварию. Отец погиб на месте, мама же была в реанимации. Разве я могла спокойно сидеть в отеле и не броситься помочь маме хоть чем-то? Она была для меня самым близким человеком… Была…

Я тогда плохо соображала, но постаралась взять себя в руки, собрала вещи, написала Евгению письмо, где все объяснила. Только, судя по всему, он ничего не получал. И к тому же успел придумать невесть что.

Горько и обидно…

Кажется, я опять осталась одна… Моя маленькая надежда на помощь и поддержку любимого сгорела в адском пламени его гнева.

Я опять умылась холодной водой. Похоже, большая часть моего макияжа приказала долго жить. Обидно, но все поправимо. Нужно поскорее добраться до моего кабинета и попытаться исправить ситуацию. Хорошо, что в косметичке ношу небольшой запас косметики, все, чтобы можно было подправить испорченный мейкап.

Сегодня точно был не мой день. Надо же мне было наткнуться в коридоре на Окишева. Вениамин Потапович окинул меня внимательным взглядом и заявил:

– И где это пропадает наша дорогая Мирослава Артуровна? – тоном начальника поинтересовался подчиненный. – Видимо, не для всех едины правила. Попробуй-ка я, простой рядовой работник отдела, отвлечься по личным делам в рабочее время, так мне точно прилетит нагоняй от вышестоящего руководства. А некоторым начальницам все позволено. Хотя, куда нам до любовниц генерального. Не поверю, что Шаткевич поставил вас на эту должность просто за красивые глазки. Ножки, видать, хорошо раздвинула, – продолжал издеваться Окишев.

– А вы это генеральному и расскажите, Вениамин Потапович, – язвительно посоветовала я. – Спросите у него, как он дошел до такого, что принимает на работу тех, кто не угоден лично вам. Глядишь, скоро вылетите со своего места. Примерно как пробка из бутылки шампанского.

– Стерва, – выплюнул в меня слово Окишев. – Ты еще пожалеешь. Это ты вылетишь из «СтройТехноХауса» в ближайшие дни, – пригрозил он мне, развернулся и зашел в зал, где располагался наш отдел.

Я немного постояла, нужно было успокоиться и взять себя в руки. А затем зашла в помещение. Голоса сразу смолкли, лишь кучка активистов во главе с Окишевым еще пыталась злословить между собой.

– Работаем, – властно произнесла я, смотря в их сторону. – Алла Ивановна, выборка по Питеру уже готова?

– Уже делаю, – подскочила на месте одна из подпевал Окишева и ринулась к своему рабочему отсеку.

Я оглядела не очень дружный коллектив. Теперь все делали видимость того, что работают. Я медленно прошла к своему кабинету, больше похожему на аквариум. Все же меня немного нервировали эти стеклянные стены, и жалюзи не сильно помогали скрыться от посторонних взглядов.

Первым делом я заварила себе чай с ромашкой, хотелось, хоть немного успокоиться. Я поставила кружку на стол и села на свое рабочее место. И только сейчас я заметила голубой конверт, лежащий на столе.

«Что это такое? Откуда взялся?» – озадаченно подумала я и бросила взгляд в рабочий зал.

Конечно же, на меня зло смотрел Окишев. Наверняка это его послание. Я просто выбросила конверт в мусорную корзину, не читала я еще его гневных пасквилей.

Через два часа ко мне заглянули Карина и Люба.

– Что-то ты заработалась, мать, – по-доброму хмыкнула однокурсница. – Давно пора домой.

– Уже все закончила, – улыбнулась я девочкам.

– Что хотел от тебя Женечка? – с горящим взглядом поинтересовалась Любочка.

При упоминании Ульянова улыбка тут же пропала с моего лица.

– Умеешь ты, Любовь Артуровна, настроение портить, – недовольно отметила я.

– Что, неужели все так печально? Не говори, что наш красавчик решил уволить тебя, – взволнованно спросила Люба.

– Пока не знаю. Может, и уволит. Так же вожжа попадет ему под хвост, как и твоему отцу. И поминай как звали, – пессимистично выдала я.

– Это да, отец сегодня странно себя вел. Как будто он на тебя зол. Только на что? – размышляла дочь генерального. – Надо, что-то придумать и задобрить его. Но что?..

– Ага, задобришь Артура Иннокентьевича. Он кремень, а не мужик. Все и всех в руках держит, – высказалась Карина.

– В любом случае я постараюсь заступиться за тебя. Ты же мне как сестра! – неожиданно произнесла Любочка.

– Что? – в шоке выдохнула я, боясь того, что могла придумать наша взбалмошная подруга.

– Ну, смотри, ты Артуровна, я Артуровна. Значит, мы сестры! – с хитрой улыбкой заявила Любовь.

– Это с какого такого перепугу ты Мирославу причисляешь в дочери своего родителя? Извини, но я хорошо знала папу Миры – Артура Григорьевича. Так что оставь свои бессмысленные фантазии, Любовь Артуровна, – хмыкнула Карина.

– Да я же фигурально выражаюсь, – почти обиделась Люба. – Что вы такие непонятливые.

– Все, девочки, по домам. Мне еще в магазин нужно заскочить. В холодильнике полный штиль, ближе к нулевым баллам. А кушать-то хочется, – пожаловалась я подругам.

– Поехали ко мне? – предложила Карина. – Мама давно просила привезти тебя в гости.

– Прости, Рина, не сегодня. День был тяжелым. Я просто хочу отдохнуть. Давай перенесем визит на выходные?

– Нет, в эти выходные вы обе приглашены ко мне в гости, – неожиданно выдала Любочка.

А я не знала, то ли мне стоять, то ли падать от этой «радостной» новости.

Домой я добиралась на метро, с тоской вспоминая свою машину, которую пришлось продать семь месяцев назад. Тогда мне катастрофически не хватало денег на лечение мамы. Но все мои чаяния были бесполезны, полгода назад мама все же умерла, ушла вслед за погибшим мужем.

И я осталась одна…

Это был непростой этап моей жизни. Депрессия была долгой и затяжной, мама много значила для меня, я до последнего надеялась, что ей удастся выкарабкаться. Но… Это оказалось не так.

Разбирать мамины вещи я начала лишь три месяца назад. Именно тогда я и нашла пачку неотправленных писем, долго не решалась их прочитать. А когда прочла, то решила кардинально изменить свою жизнь. У меня появилась цель – приехать в Москву, устроиться «СтройТехноХаус» и посмотреть на одного конкретного мужчину.

У меня все получилось. А смена обстановки помогла мне пережить боль утраты. До сегодняшнего дня мне казалось, что моя жизнь складывается довольно хорошо. Пока все не изменилось.