© Дмитрий Ардшин, 2025
ISBN 978-5-0067-6074-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
XXL
1
Серая Шкода Октавиа остановилась у кованых ворот с пиками, завитками и витражными вставками. Из такси вышла хрупкая девушка в длинном сером тренче и большими светлыми глазами посмотрела на дом с цветными стрельчатыми окнами, узкими башнями и колоннами, резным фасадом, горгульями и химерами. В пасмурном небе кружились и каркали черные вестники беды.
Рыхлый лысоватый таксист с мутными красноватыми глазами и выпяченной нижней губой, громко сопя, вытащил из багажника чемодан.
– Спасибо, добрый таксист, – улыбнулась Вера Зарецкая
– Гм… – Поджав губу, таксист подозрительно посмотрел на Веру, сел в машину и уехал.
2
– Покажите вагину, – вкрался осторожный голос.
В Нину уперся тусклый взгляд человека в кашемировом пальто, шелковом шарфе-кашне и в ирландской твидовой кепке. Первухин Игорь Георгиевич занимался гражданскими делами в юридической компании «Фемида».
Нина Самсонова показала.
Первухин принялся внимательно осматривать и придирчиво ощупывать:
– Гм… Какая упругая. А длина?
– Пятнадцать.
– Цветовая гамма?
– Бежевый и розовый.
– А когда проникнешь? Как там? – Первухин провел языком по нижней губе с простудой.
– Мягко и влажно. Внутренний рельеф разделен на шесть стимулирующих зон с анатомическими разнообразными неровностями.
– Вибрирует?
– Увы, – Нина Самсонова покачала головой.
– А made in Japan? Изделия от Волшебных Глаз?
– Все перед вами. – Продавщица вернула игрушку на витрину.
Взгляд Первухина обежал витрину с вибраторами, фаллоимитаторами, страпонами, анальными пробками и цепочками, искусственными вагинами, анусами и ртами, кольцами и насадками, вагинальными и анальными шариками, вакуумными помпами, наручниками, плетками, масками, париками, виброяйцами и споткнулся о книгу в мягкой обложке на прилавке.
– «На грани», – усмехнулся Первухин. – Ну и как? Читабельно?
– Много букв. – Нина перевернула книгу лицом вниз.
– В свое время я увлекался Достоевским, Чеховым, Набоковым… и Владимиром Сорокиным. А потом как отрезало. Возраст что ли. Нет в книгах ни намека, ни урока. Там одна сплошная тошная ложь. Все как в новостях по Первому каналу.
– У вас были завышенные ожидания.
– Да еще какие… – вздохнул Первухин и облизнулся. – В двух шагах отсюда открыли «СушиВесла». Попробуем футомаки, урамаки… и мазафаки?
– Зачем бросать деньги на роллы? Лучше купите мастурбатор и познайте новые грани удовольствия.
Холодно и колко прозвенели колокольчики оберега на двери, отпугивая и отшивая лихо. Первухин что-то буркнул и ушел
3
Юная пара в черном и мешковатом остановилась и уставилась на витрину, как на музейный экспонат.
– Вон та розовая киска похожа на твою, – громко заметил вихрастый долговязый Ладыгин.
– А вон тот монументальный болт совсем не похож на твой, – огрызнулась маленькая Маркелова с кошачьим макияжем на бледном круглом лице и розовыми волосами.
– Гм… Так купи его. Будем чем раскалывать орехи.
Покрасневшая Маркелова фыркнула и локтем ткнула Ладыгина в бок.
4
Колесики чемодана дробно застучали по красной тротуарной плитке.
Плотный человек в черном костюме как будто ощетинивался и хохлился. У него топорщились короткие седые волосы, а так же брови и уши. В руке шуршала и шелестела рация.
– Следуйте за мной.
5
– Вот тебе на! – Удивился голос. Перед прилавком вырос высокий смуглый парень в черной шляпе с широкими полями и черном длинном пальто-шинели. Рядом с ним хмурилась и покусывала губы узколицая сухопарая рыжая девушка в кожаной кепке, в кожаном расстегнутом плаще в пол, грубых ботинках, армейских штанах и рубашке. – Ну и как торговля сегодня? Какая обстановка на эротическом фронте? Игрушки нарасхват?
Милитари стала беспокойно перебегать глазами с черной шляпы на Самсонову:
– Так ты бываешь здесь? – Камуфляжная девушка брезгливо огляделась.
– Да я учился с ней на одном потоке. А потом Самсонова куда-то пропала. А она вот где, оказывается, – усмехнулась черная шляпа.
Нина вспыхнула и покачала головой:
– Мы пересекались, но не в институте.
– А где же тогда? – Опешила черная шляпа
– Здесь, – сказала милитари
– Да нет же, нет!
Нина взяла с витрины игрушку и положила на прилавок:
– Плотная внутренняя стенка влагалища обладает высокой эластичностью и реалистичным рельефом.
Милитари выскочила из магазина под рассыпчатый колокольчиковый перезвон глаза от сглаза
– Аля! – Кинулась за ней черная шляпа. – Зачем ты так? А? – Остановилась в двери и оглянулась шляпа.
– Сразу после использования очищай игрушку мягким моющим средством и обработай ее тальком, Наумов.
Ты изменилась, остервозилась. – Он выругался и исчез за дверью.
6
Вера последовала за похоронным костюмом. Голоса черных птиц пилили воздух.
На газоне рядом с пустым фонтаном приземистый бровастый дворник убирал опавшую листву веерными граблями. Остановившись, он проводил Веру хмурым взглядом:
– Еще одна на те же грабли? – Пронин вздохнул и продолжил уборку. – Вот и лето прошло, словно и не бывало.
7
Всплакнули дверные колокольчики.
– Мне пришло сообщение. – Бородатый русый Чекалин смущенно кашлянул и улыбнулся щенячьими глазами.
– Номер заказа.
Чекалин вынул из кармана мятый клочок бумаги и, запинаясь, прочитал вслух.
Из подсобки Нина волоком вытащила и положила перед прилавком прямоугольную коробку, похожую на груз двести:
– Будете проверять?
Глядя на коробку, Чекалин нерешительно улыбнулся.
– А то ведь мало ли что. – Нина протянула канцелярский нож.
Вздрогнув, Чекалин отдернулся и, нагнувшись, стал пальцами разрывать скотч. Он вскрыл коробку и, выпрямившись, замер. Посветлевшая улыбка в рыжеватой бородке вытянула и заострила треугольник лица.
– Ну что? – Упершись руками в прилавок, перегнулась и заглянула через него Самсонова. – Все… (Самсонова запнулась) нормально… – оторопев, глухим голосом договорила она
В коробке лежала яркая большеглазая блондинка с лицом ребенка и телом женщины в белом кружевном платье, полосатых гольфинах и черных лакированных туфельках.
– Нормально. – Чекалин поспешно закрыл коробку. – Нормально, – обхватил ее руками. – Нормально… – и с колокольчиковым перезвоном убрался из магазина.
– Ненормальный, – покачав головой, осела на стул Нина и вернулась в книгу.
8
Мимоходом обернувшись, Вера посмотрела на бровастого человека с граблями, который напевал себе под висячий нос.
– Разнорабочий немного с приветом, но безобидный, – заметил Калугин…
В сумрачной передней у широкой лестницы стояла высокая сухая женщина в строгом сером платье, с пучком мышиных волос, плоским лицом и грудью. Она кивнула охраннику, и он ушел.
Валентина Петровна Самойлина окинула Веру недоверчивым холодным взглядом:
– Детский сад какой-то. Я же просила постарше.
– Мне уже девятнадцать, – покраснела и опустила глаза Вера.
– Гм… Уже? – С усмешкой покачала головой Самойлина и зашуршала прочь.
Вера последовала за ней по гулкому коридору.
Оказавшись в унылой похожей на келью комнате, Вера села напротив экономки за темный стол-бюро.
Старые настенные часы с боем и сонным маятником отчаянно отставали.
9
– А ну гони деньги, кукла крашеная! – На Нину уставился и мелко задрожал вороненый глаз пистолета. «Все не то, чем кажется», – белело и готически корявилось на темной толстовке оверсайз. – Чего оцепенела и пучеглазишься? Открывай кассу! – Долговязый тип в черной балаклаве, с капюшоном на голове и мешковатых темных штанах нервно зашелестел черным пакетом.
Грянул, рассыпался и разлился по залу перезвон. В магазине появился жилистый блондин в короткой спортивной куртке и с рюкзачком за плечами. Он посмотрел на Нину и на черный подшлемник.
– Ого! Вот это я зашел, – усмехнулся бомбер.
Между ним и Ниной заметались глаза в вырезе маски и пистолет.
Сорвавшись с места, блондин схватил с боковой витрины большой силиконовый фаллос и ударил маску по правой руке.
Болезненно вскрикнув, налетчик выронил пистолет и рванул наутек к выходу. Схватив с пола пистолет, блондин вскинул ствол и нажал на спусковой крючок. Пистолет весело застрекотал
– Игрушка! – Блондин с досадой отшвырнул пистолет и, потрясая дилдо как дубинкой, устремился за налетчиком.
Тот метнулся через дорогу и исчез за углом облезлой желтой сталинки.
Дернулся и брякнул Синий глаз на двери.
– Удрал, – с виноватой улыбкой вздохнул блондин и положил на прилавок силиконовый фаллос. – Точно ветром сдуло.
– Сдуло… Я что зачиталась и стала персонажем книги? – Встрепенулась и залепетала Нина. На ее побледневшем лице задрожала и запрыгала улыбка. – Разве такое бывает… – она запнулась. Ее пробрали серые блестящие навыкате глаза. Она опустила голову и покраснела.
Он представился.
– И что же теперь с ним делать? А? – Поглядел Леонид Захаров на имитатор на прилавке.
– А разве с ним надо что-то делать? – Опешила Нина.
– Но он же потерял товарный вид, – усмехнулся Захаров.
– Ну да, немного помялся, поцарапался… Но хозяйка поймет, – поспешила заверить Нина.
– А что если я его куплю?
– Зачем? – Брякнула Нина.
– Подарю тебе.
– Что?! – Отстранилась Нина.
– Да исключительно как память. Ничего более. – Захаров широко улыбнулся, словно оскалился. – Ведь не каждый день грабят.
– Всякое бывало, но такое…
– Так сколько?
Нина назвала цену со скидкой.
Он расплатился наличными:
– Обмоем? Попробуем в «Берлоге» Сент Эмильон?
– У меня аллергия на спиртное. А на картошку и бургер?
Нина смущенно улыбнулась.
– Да здравствует дилдо, да скроется тьма! – Рассмеялся Захаров и ушел.
10
На столе пылился черный ноутбук, и лежала тетрадь для учета. Вера вынула из чемодана документы и протянула Самойлиной.
Самойлина сравнила фотографию в паспорте с лицом Веры:
– Это разве ты? Сама на себя не похожа.
Вера сняла очки:
– А теперь?
– Не замужем… Гм… А молодой человек?
– Был да сплыл.
– Бывает.
За спиной Веры захрипело, заскрипело и заскрежетало. «Бом. Бом», – отбили на стене куранты.
Нахмурившись, Самойлина сверилась с карманными часами на длинной серебряной цепочке и укоризненно покачала головой:
– Еле тащатся. Совсем заврались. Мастера на них нет.
– Старость не радость.
– Ну что ж, пойдем, покажу твою комнату. – Самойлина поднялась из-за стола и вышла в коридор.
Вера последовала за ней.
Поднявшись на лифте на третий этаж, они молча прошли по коридору и остановились у последней двери рядом с остроконечным окном, в которое заглядывали полуголые остролистные клены в желтом рубище. По оконному стеклу упрямо ползла вверх серая сонная полумертвая муха.
Самойлина отперла дверь. Дохнуло опавшими листьями и прелой мшистой землей. Вера оказалась в скудно обставленной сумрачной комнате, похожей на склеп. Скошенный потолок нависал, угрожая прихлопнуть и раздавить Веру, как муху.
Озираясь, Вера поежилась:
– Зато зарплата ничего, – и с неуверенной улыбкой заглянула в бесстрастное холодное лицо Самойлиной.
Та промолчала, развернулась и вышла за дверь.
Темный дальний угол шуркнул. Скрипнула и приоткрылась дверка массивного платяного шкафа с резным навершием и фризом. Воздух загустел, потемнел и похолодел. Комната стала сжиматься. Вера поспешила прочь.
11
Прозвенели, точно вскрикнули наддверные колокольчики.
– Все читаешь? – Светлана Сергеевна Кирсанова в замшевых ботфортах, бежевом пальто-халате и с накаченными бордовыми губами на смуглом прямоугольном лице была похожа на силиконовую милф куклу.
Нина зевнула.
– А что с этим XXL? – Нахмурилась Кирсанова. – Им орехи кололи и потом гвозди забивали? – Кирсанова сорвала с головы палантин и осторожно стала им протирать имитатор.
– Защищались от грабителя.
– Что?! – Дилдо шлепнулся на пол.
Нина сбивчиво рассказала.
Припав к экрану монитора, Кирсанова стала щелкать мышкой и клацать дрожащими пальцами по клавиатуре:
– Вызывай полицию.
Нина взяла смартфон и, замерев, наморщила лоб:
– А какой номер?
Кирсанова бросила в нее тяжелый острый взгляд. Нина съежилась и опустила глаза.
– Ага! Вот он. Заходит, угрожает пистолетом и… Что?! – Кирсанова запнулась и, резко откинувшись на спинку стула, вытаращилась и вытянула лицо: – Все не то, чем кажется… – пробормотала она.
– Полиция? Я хочу сообщить…
Кирсанова выхватила у Нины смартфон и оборвала вызов.
Нина с обескураженным видом уставилась на хозяйку.
– Без полиции разберемся. Вот паршивец. Аль Капоне недоделанный, – опять просматривая запись, впилась глазами в экран Кирсанова.
Кирсанова кипела и бурлила. Вот-вот взорвется. Нина отошла от нее в сторону.
– А за XXL я вычту у тебя. – Кирсанова схватила дилдо и стукнула им по столу.
– За него заплатил Леонид. – Нина кивнула на экран монитора.
– А-а… Твой спаситель? Тогда почему он на витрине? Раз теперь он твой. Чего он глаза мозолит? – Кирсанова швырнула игрушку под ноги Нины.
Покраснев, Нина подняла дилдо и убрала под прилавок. Облокотившись о стол, Кирсанова закрыла лицо ладонями.
– Вам нехорошо? – Осторожно спросила Нина.
Кирсанова всхлипнула:
– Это же Ванька. Мой любимый племяш. Хотел меня…
Прохладный перезвон оборвал Кирсанову.
У двери нерешительно остановился толстяк в зеленой армейской кепке, тельняшке навыпуск, штанах и куртке карго. Он уставился на Кирсанову с ладонями на лице:
– Работаете?
Убрав с лица руки, Кирсанова шмыгнула носом и ушла в подсобку.
Макагонов вопросительно посмотрел на Нину.
– Что вам? – Натужно улыбнулась она.
Маленькие маслянистые глаза жадно зашныряли по витрине.
– Мне бы три в одном, – облизнулся Макагонов. Он работал системным администратором в торговой компании «Снэк» и который год собирался с духом, чтобы уволиться.
Нина положила игрушку на прилавок.
– Прикольная штука. С языком. И с другой стороны тоже все очень даже реалистично. – Макагонов стал разминать игрушку, точно ботинок перед примеркой
– Негодяй! – Вырвался из подсобки плачущий голос.
Макагонов подобрался и, покраснев, положил игрушку на прилавок.
– Надо подумать, – буркнул он и ушел.
– Вы так всех распугаете. – Нина вернула игрушку на витрину.
В магазин вошел сутулый немолодой человек с волосатыми оттопыренными ушами. На щетинистом лице горбился большой нос.
– Да пусть проваливают! Достали уже! Извращенцы! – Взорвалась подсобка.
– Ух, ты. Как у вас сегодня весело. – Лицо Переплетова исказила виноватая растерянная улыбка. Втянув голову в плечи, Переплетов ссутулился и стал напоминать ходячий нос. – Берегите себя. – Он тихо ушел.
12
Вслед за Самойлиной Вера спустилась по лестнице на второй этаж.
– Здесь комнаты хозяина, – вполголоса предупредила Самойлина, углубляясь в залитый мягким светом сводчатый коридор. – Без особого распоряжения сюда не заходить. Иначе… – Самойлина осеклась.
– Иначе? – С колючими мурашками вспомнила Вера Синюю Бороду.
Самойлина промолчала. Остановившись, Самойлина постучала в дверь и приоткрыла ее:
– К вам можно, Павел Александрович?
– Что еще? – Тусклым раздраженным голосом отозвался кабинет.
Самойлина распахнула дверь и отошла в сторону, пропуская Веру. Вера оказалась в просторной сумрачной комнате: камин с кованой украшенной кельтской вязью решеткой, лепной потолок, резная мебель. На стенах гобелены, фрески, мечи, копья и арбалеты.
У высокого стрельчатого окна в большом кресле курил встрепанный коренастый человек, роняя сигарный пепел на ворох рассыпанных на полу бумаг. Обернувшись, Мельников из-под густых черных бровей с хмурым недоумением посмотрел на Веру. Небрежная черная бородка обрамляла рыхлое пористое угловатое лицо.
Вера смутилась и опустила глаза.
– Новая домработница. Вера Николаевна Зарецкая, – сухо улыбнулась Самойлина.
– А куда делась… эта… как ее… – Мельников наморщил высокий желтый лоб и взмахнул сигарой.
– Екатерина Ивановна Николаева.
– Да-да. Катя, Катя, Катерина с улыбчивыми черными глазами и цокотом каблуков.
– Она исчезла, – развела и свела руки Самойлина.
– Что? – Брови Мельникова приподнялись, а уголки асимметричного большого рта опустились.
Растерянные глаза Веры стали перебегать с Мельникова на Самойлину.
– Она временно недоступна. Ее аппарат выключен или находится вне зоны действия сети. Где она и что с ней, никто не знает. Как в воду канула. Только ее и видели.
– Гм… – Нахмурившись, Мельников покачал головой и, выдохнув дым, взял со стола стопку коньяка и опрокинул ее в рот. – Надеюсь, что вы не исчезните. – Мельников хмуро улыбнулся Вере.
– Надеюсь, – сжалась Вера.
– Катя, Катя, Катерина. Из-под цокота… – Пробормотал Мельников и отвернулся к арочному окну.
Вслед за Самойлиной Вера выскользнула из комнаты. Осторожно закрыв дверь, Самойлина заторопилась прочь.
– Он всегда такой? – Мимоходом обронила Вера.
– Какой? – Покосилась на нее Самойлина.
– Сумрачный, – смешалась и поежилась Вера.
– Теперь на цокольный, – холодно проговорила Самойлина.
13
На цокольном этаже завилял лабиринт из коридоров
– Валентина Петровна, – остановил Самойлину голос охранника. Она оглянулась. – Жди здесь, – сказала Самойлина Вере и подошла к охраннику.
– Звонит Ольга Геннадьевна. Я сказал, что его нет… Она требует вас.
– Меня тоже нет. Разве не ясно? – Поморщилась Самойлина.
– Ну, извините, – пожав плечами, виновато усмехнулся Калугин.
Самойлина нахмурилась и, покачав головой, исчезла за дверью. Бросив косой взгляд на Веру, Калугин последовал за Самойлиной.
Глаза Веры остановились на картине. Посреди леса мрачнел дом со стрельчатыми темными окнами, резным фасадом и химерами. За окном на втором этаже под потолком, уронив голову на грудь, висел на веревке человек. Штора окна на третьем этаже была приоткрыта. За ней кто-то прятался и подсматривал. На крыльце желтел ковер из листвы. Входная дверь – настежь. Катя за собой чемодан, и держа над головой зонт, по красной брусчатке направлялась к дому девушка в сером двубортном плаще и отложным воротником. Вера узнала себя.
Из глубины коридора выплеснулся голос. Вера оглянулась и вгляделась в полумрак:
– Кто здесь?
Сумрак что-то пробормотал и вздохнул. Веру обдало запахом сырой земли и мха.
Вера прошла по коридору, завернула за угол и остановилась у двери с расписанными вручную панелями из цветного стекла. Из-за витражной двери просачивался тихий свет и голос.
Вера открыла дверь, и ее словно втянула в себя длинная ведущая в темноту галерея. Спохватившись, Вера остановилась и испуганно огляделась. Она устремилась в обратную сторону.
Коридорный лабиринт запетлял, запутывая и угнетая тишиной и полумраком.
– Вот я и заблудилась, – озираясь, сказала себе Вера.
Она сердито дернула за ручку и вошла в очередную дверь. За ней крутая лестница ныряла в полумрак подвала.
Стену подвального коридора облепили картонные коробки. Запах сырой земли и прели усилился. За черной металлической дверью тихо забормотали, заскулили и стали скрестись…
И ежу понятно: надо уходить от греха и страха подальше. Но Нина поступила как персонаж фильма ужасов. Нина нажала на дверную ручку и толкнула дверь плечом. Дверь нехотя подалась и открылась. Напротив Нины в дверном проеме стояла девушка.
Нина подошла к зеркалу и обменялась с ним улыбками. Полумрак-таракан шевельнул и шаркнул углом-лапкой.
Нина обернулась и вгляделась. Обросший паутиной и пылью угол пустовал.
Нина глянула в зеркало и оцепенела. Двойник усмехался. Его руки и лицо заливала кровь. Нину тронули за плечо…
На полу маршрутки валялась книжка. Слова рассыпались и перемешались. Нагнувшись, Нина стала ладонями сгребать слова с пола и пересыпать в книгу.
14
– Извините, – мягко оборвал последний сон насмешливый голос. Похожий на поэта парень с длинными волосами и открытым лицом высыпал в ладонь Нины горсть монет.
Глядя на дорогу, рыхлый угрюмый водитель разложил мелочь по ячейкам монетницы.
– Вы уронили свое снотворное, – протянув книгу, улыбнулся Блок полными губами.
Нина засунула книжку в рюкзак и зевнула
– А меня усыпляют стихи: я помню странное мгновенье…
– На следующей, пожалуйста! – С досадой перебила Нина.
Маршрутка остановилась. Нина поспешила к выходу.
– И веют древними поверьями ее упругие шелка… – пробормотал пассажир, провожая грустным взглядом Нину. – Прощай, детка. Детка, прощай.
Маршрутка покинула остановку Зоопарк и устремилась к перекрестку.
15
Вера остановилась перед черной ржавой дверью. Дверь тихо бормотала, скулила и рычала.
– Кто здесь?
Дверь осеклась и примолкла. Вера прильнула ухом к двери, прислушалась. Внутри заворчали и заскреблись. В дверь резко стукнули.
Вера отдернулась назад. Вернулась зябкая зыбкая тишина.
Рука Веры вытянулась и взялась за холодную ручку… Веру тронули за плечо. Вздрогнув, она обернулась.
– Проветриться решила? – Скривила поджатые губы Самойлина
– Я заблудилась, – смешалась Вера
Окинув Веру раздраженным взглядом, Самойлина развернулась и решительно зашуршала прочь. Вера поспешила за ней.
Мимоходом обернувшись, Вера посмотрела на металлическую дверь. Изнутри в нее постучали.