Удачи в розыгрыше Дьявола

Громкие шаги разлетались по дому, ударяясь от стен и приглушая мысли.

Сердце бухнуло в груди.

–Заткнись, -скомандовала Наоми, мысленно стискивая сердце в руках. Она услышала омерзительный хлюп, увидела стекающую кровь по пальцам.

Убрав картинку перед глазами, Наоми залетела в комнату и встала, как вкопанная, увидев мужчину, сидящего на плюшевом кресле с личным дневником Шелли. Он нагло читал его, перелистывая страницы обслюнявленным пальцем.

–Какого чёрта? Что ты тут забыл?

Орала Наоми, пытаясь отдышаться от стискивающего горло страха. Рука с ножом дрожала.

–Забыла тут только ты о правилах этикета, -спокойно проговорил психолог, не поднимая глаз.

Вместо отступившего страха поднялась злоба.

–Как ты смеешь так разговаривать со мною? Ты ворвался в мой дом и пытаешься что-то мне указывать!

–Я ещё не давал тебе указаний. Ты просто нафантазировала что-то, -психолог демонстративно перелистнул страницу и посмотрел на реакцию Наоми. Та лишь сильнее сжала нож в руке.

–Ещё одно слово и этот дневник я затолкаю тебе так глубоко в задницу, что ты им подавишься.

На лице мужчины появилась улыбка. Кто он такой? И случайно ли он согласился работать с таким проблемным ребёнком, как Наоми? Почему заменили прошлую? Из-за того, что она не справлялась со своими полномочиями?

–Дорогой дневник! Наоми сегодня опять заснула в наушниках… -психолог растянул губы в презрительной улыбке.

Наоми поняла, что находится в запертом доме один на один с мужчиной, которого практически не знает. В её руках находилось холодное оружие, которое могло пойти в действие в любое время. Стены давили огромным грузом.

–Это правда, что ты даже засыпаешь под музыку? Тебя настолько пугают собственные мысли?

Одна из многочисленных струн души натянулась до предела и была готова лопнуть в любой момент, стоит только до неё дотронуться.

–Я не боюсь каких-то там мыслей. Это… просто… ну… долгая история, -отнекивалась Наоми. Почему она говорит правду? Для чего ей это? Что с ней происходит? Реальность ли это?

Девочка пыталась найти ответ. Но он не шел в голову. Она была пуста. Возможно, она представляла, что вместо мужчины сидит Шелли, которой нужно объяснение поведению сестры. Она достойна знать правду, но ей она не откроется до тех пор, пока Наоми этого не захочет. А желания ломать чужую жизнь нет.

–А чего ты боишься? Что является твоим самым большим страхом? -психолог наклонил голову вбок и прищурился.

Слова сами стали вылетать. Наоми не могла контролировать своё поведения. Будто она была во сне.

–Я боюсь только то, что моей сестры в один день просто не будет.

Одинокая скупая слеза скатилась по щеке, оставляя после себя влажный след, который высох за считанные секунды. Губы задрожали от осознания того, что с организмом что-то не то. Многие годы слезы не подступали, и казалось, что оазис засох, но сейчас он словно заново зацветает.

Вторая струна натянулась. Что будет, когда они лопнут?

–А Шелли так не думает, -мужчина перелистнул несколько страниц. -Дорогой дневник! Вот уже сорок два дня я злюсь на свою никчемную старшую сестру Наоми.

–Знаешь, читай лучше про себя.

Третья струна растянулась с резонирующим звуком.

–Иначе что? -мужчина встал с кресла и сделал первый шаг.

–Я уже говорила, что сделаю с этим дневником.

Наоми сильнее сжала рукоять ножа. Она перенесла вес на опорную ногу.

Психолог одним рывком вырвал несколько страниц и бросил их на пол. Сделал ещё один шаг.

Девочка готова была уже выставить левую руку с ножом, показывая, что её следует опасаться.

–Ты же не сделаешь этого. Ты слабая. Ты просто хочешь верить, что сильная, но это не так. Ты не причинишь мне вреда.

Мужчина раскрыл дневник так, что корешок издал треск.

Треснуло и терпение Наоми. Она почувствовала, что сознание медленно покидает её. Опять те непонятные ощущения, будто ты становишься аморфным существом. Ты видишь себя от третьего лица. Смотришь в свои потемневшие глаза, наполненные яростью.

Наоми медленно осознавала, что она тонет, как год назад, когда упала с моста. Тогда она впервые ощутила странные чувства, ведущие её по тёмному коридору к своему внутреннему монстру.

Психолог сделал последний шаг, оказавшись в метре от Наоми. Он показательно отрывал листы, доказывая свою теорию. Он был убеждён, что девочка ничего не сделает, продолжая молча наблюдать. Но то, как изменилось лицо Наоми его напрягло.

Её глаза с янтарным отливом сделались тёмными, словно кровь наполнила их. Лицо немного вытянулось, и скулы стали остры, как лезвие ножа, которое Наоми держала в левой руке. Тонкие губы растянулись в дьявольской улыбке. Наоми стала похожа на Джошуа, безжалостного психопата, только под милой оболочкой.

Не успел мужчина и промолвить слова, когда признал, что недооценил возможностей Наоми, как нож полоснул его по животу, оставляя после себя кровавую дорожку.

Психолог схватился за область, где должен был быть пресс, закрывая рану, но она была слишком большой, и кровь просто стекала на пол, окрашивая белый ковёр. Психолог свалился на пол и скорчился. Его губы то открывались, то закрывались.

–А я предупреждала, -сказала Наоми, присаживаясь на корточки перед мужчиной. Она коснулась пореза. Пальцы вмиг проникли внутрь, дотронулись до мяса, покрылись свежей кровью.

–Перестань! -психолог хотел отползти, но лишь делал себе больнее. –Остановись!

Но слова не действовали. Наоми не слышала его. Она замахнулась и опустила лезвие ножа, вогнав его между ребер.

По пустому дому разнёсся крик, наполненный смертельной болью.

Глаза мужчины стали постепенно обесцвечиваться, принимая стеклянный оттенок. Он практически ни на что не реагировал. Его дыхание участилось, появилась отдышка, как будто он только что пешком поднялся на сотый этаж. Кожа становилась сероватой. На лбу появилась испарина.

Он умирал. Медленно угасал. Покидал этот мир.

Наоми втянула в себя воздух, видя перед собой тьму. Её глаза были закрыты. Тело лежало на чем-то мягком, а в голове продолжал крутиться плейлист из маминых песен.

Это был сон. Ужасный. Самый худший, что только мог присниться.

Оцепенение стало понемногу опускать. Уже можно было шевелить пальцами ног и рук.

Приснится же такое. Было столько подсказок, что всё произошедшее сон, но Наоми было некогда до этого догадываться. Если бы она хоть на секунду задумалась, то поняла бы.

Девочка продолжала лежать с закрытыми глазами, восстанавливая дыхание. Всё тело покалывало. Невозможно было сказать, приятные это ощущения или нет.

Наоми пошевелила пальцами рук и почувствовала что-то липкое и шершавое. Словно сопли, застывшие на морозе. Девочка приподнялась на локтях и взглянула на ладони.

Кровь. Они были покрыты багровой застывшей корочкой, какая остаётся после засыхания крови. Неужели, это был не сон? Нет. Нет. Нет. Этого быть не может! Или все-таки..? Сккжите, что это неправда! Наоми взглянула на шорты, а потом краем глаза заметила что-то развалившееся на полу. Она настороженно повернула голову и увидела мужчину, что появился в её сне. А был ли это сон? Тело лежало именно в той позе, в какой умер психолог. Рана точно также тянулась. Нож воткнут меж рёбер.

“Я не такая! Нет! Я не могла! ”-пронеслось в её голове прежде, чем тьма приняла её в свои объятия.

Наше время

Лёгкие Кэндис наполнились кислородом, проникающим из раздутых ноздрей и приоткрытого рта. Создавалось ощущение, будто она вернулась в этот мир после воскрешения. Кожу покалывало. Точно также, как и во сне. Несмотря на одеяло, укрывающее тело, было холодно. На шее выступили крошечные капельки пота. Очередной кошмар.

Девушка приоткрыла глаза и прислушалась. Шорохи. Тихие голоса. Это происходит в голове или наяву? Как отличать реальность от галлюцинаций? Как контролировать своё состояние?

Кэндис оглянулась и заметила Адама и Стивена, стоящих возле входной двери. Журналист успел переодеться и сейчас обувался. Он тихо общался с полицейским.

–Куда-то собрались? -спросила девушка, расчесывая пятерней волосы. Она спустила ноги на пол и встала, ощущая, что головная боль стихла, а усталость немного отступила. Но вместо этого появился жуткий голод, заставляющий желудок сжаться до необычно крошечных размеров. Таких же крошечных, как ее эмоциональность.

–Да. На встречу с подозреваемым.

Есть ещё один подозреваемый? Или полиция тоже вышла на Микаэля? Сколько прошло времени, как Кэндис погрузилась в сон?

–Я с вами, -без раздумий сказала девушка и подорвалась с дивана, поправляя платье.

–Хорошо, но допрос вести буду я. Вы молча встанете в стороне, -куда пропало благородство Адама? Неужели, он хочет единолично расследовать это дело, отказываясь от помощи? Какой же эгоист.

Стивен, Кэндис и Адам вышли из номера мотеля и пошли к парковке, где ждал Hyundai Tucson белого цвета. Интересно, Адам её специально выбирал под цвет своей ауры, когда покупал? Это ещё раз доказывает, что мужчина невинный, как младенец, который только что появился на свет. Но если подумать, то младенцев тоже можно обвинить в избиении беременной женщины.

Адам достал ключи и подошёл к водительской двери, в то время, как Кэндис обогнала Стивена и встала возле передней пассажирской. Ей было важно сесть именно спереди, потому что так легче было бы всё контролировать.

Увидев эту детскую перепалку между журналистом и Кэндис, которые делили место, Адам улыбнулся и завёл машину. Его забавляла ситуация между двумя взрослыми людьми.

Через пару секунд автомобиль выехал с парковки.

–Кто стал первым подозреваемым? -уточнила девушка и втянула живот, когда тот издал неприятный бурлящий звук, похожий на крик демонов, горящих в котле тех грехов, которые сами же и заставляли совершать.

Адам, не отрываясь от дороги, дотянулся до ручки бардачка и открыл его. Внутри стоял контейнер для еды и термос.

–Что там? -Кэндис открыла бокс и увидела сандвичи. Живот предательски заурчал. Захотелось вскрыть его ножом и вырезать желудок, чтобы тот заглох.

–Угостите? Я просто с утра ещё ничего не ел, -Стивен просунул голову между двумя сиденьями и жалобно посмотрел на еду, как жалкий голодный щенок.

Кэндис приподняла ломтик хлеба и проанализировала содержимое бутерброда. Лист салата. Оливковое масло. Огурцы. Помидоры. Сыр. Что-то, напоминающее жареный бекон.

Девушка сняла верхний тост, под которым лежало мясо, убрала его и отдала Стивену, пересиливая себя, чтобы не скривиться. Она до сих пор ненавидела есть любые разновидности мясной продукции. Это не вегетарианство, просто отвращение к любому мясу. Ей хватило того, что отец заставлял её есть сырое кроличье сердце, которое вырезал у неё на глазах. Или какой-то орган мамы, кусок от которого он откусил, после того, как рассек брюшную полость и грудную клетку.

Журналист удивился доброму жесту Кэндис, и пока та не отобрала у него еду, как десять минут место, стал поглощать сандвич.

–Это фирменный мамин рецепт, -гордо произнёс Адам, обгоняя автомобиль.

–Ты живёшь с мамой? -чуть ли не с презрением фыркнула Кэндис, но вовремя себя одернула. Будь её мама жива…Нет, точнее будет сказать, родись Наоми в другой семье-нормальной-то, скорее всего, жила бы с мамой, дорожа каждым мгновением с ней. Но жизнь не книга и не фильм, где почти у всех отличные отношения с родителями.

–Нет. Они с папой вчера заехали ко мне, им было по дороге в аэропорт. А что? Это странно? Разве, ты не живёшь с родителями? -поинтересовался Адам, бросая мимолётные взгляды.

Стивен перестал жевать. Он знал ответ на этот вопрос, но даже не мог догадаться, что ответит Наоми. Скажет ли она правду? Что на этот раз выдумает?

Кэндис встретилась с наивными зелёными глазами Адама и поняла, что не может солгать. Мужчина так по-детски смотрел на нее, что кажется, будто лжи в мире нет. Будто ей опять четыре года, и она рассказывает маме, как случайно разбила её вазу.

–Уже давно.

–Но что случилось?

–Вынужденная мера. Так стало лучше для всех, -Кэндис не лгала, просто уклончиво отвечала. Ведь это отчасти правда. Тайлер Берн больше не переживает о том, что о нём подумают люди, потому что не каждый решится взять под опеку дочь серийного убийцы. Шелли живёт где-то одна, и шанс, что её начнут преследовать из-за Наоми мал.

Девушка взяла термос, открутила крышку и сделала большой глоток, даже не удостоверившись, что внутри. Горячая терпкая жидкость с привкусом молотого кофе обожгла горло, словно раскаленная лава.

Кэндис выплюнула содержимое на резиновый коврик и сморщилась.

–Ну и дрянь.

Адам рассмеялся и свернул на шоссе, ведущее к больнице.

–Вернёмся к разговору. Кого вы подозреваете?

–Микаэля О'Коннелла.

Стивен до сих пор не мог понять, как два человека, ранее не знакомых, могли прийти к одному и тому же выводу. Как Кэндис умудрилась связать какие-то факты и как она, вообще, пришла к этому. У полиции больше прав и возможностей для поиска нарушителей. Или Кэндис знала, кого будут подозревать? Кто будет следующим?

–Изначально, предположений не было. Но позже, позвонили из лаборатории и сообщили, что в крови убитого, в нашем случае, Честера Нейта, был найден препарат, запрещённый на территории страны. Выяснилось, что Честер страдал от заболевания сердца, которое мучило его на протяжении более семи лет. Искать тех, кто привлекался из-за незаконной деятельности, связанной с производством и транспортировкой наркотиков было трудно. Слишком много личностей.

Кэндис поняла размышления полиции. И она догадывалась, как именно вышли на Микаэля. Очень уж крупное совпадение, что человек, обнаруживший труп, в тот же день попал в больницу с серьезными травмами.

–Пейджу позвонили из реанимации и сказали, что Микаэль О'Коннелл, тот, кто и нашёл Честера Нейта, сейчас в тяжёлом состоянии. В его куртке найден бутылек с тем самым препаратом. Оказалось, что Микаэль уже привлекался к ответственности из-за наркотиков, но за него неизвестный внёс залог.

Вот еще одна зацепка. Кто такой неизвестный? Связан ли он как-то с убийством? Наверняка, у неизвестного нет проблем с деньгами, сумма залога не маленькая.

–Из-за чего Микаэль попал в реанимацию? -спросил Стивен, вытирая блестящие от масла губы.

–Не справился с управлением. Скорее всего, просто перенервничал из-за совершенного преступления, -Адам свернул на парковку больницы.

Кэндис была не согласна с выводом мужчины. Микаэль мог просто скрыться, как когда-то сделала Наоми. На него бы не вышли, потому что у полиции не было улик, кроме найденного в крови препарата. Они бы потратили огромное количество времени, чтобы найти нужного человека, привлекаемого по делу о наркотиках.

Тут было что-то другое, и Кэндис это осознавала. Она думала, что человек, способный на убийство должен был продумать каждый свой шаг, но, учитывая, что в куртке Микаэля нашли бутылек с таблетками Честера, он был не готов. Действовал импульсивно. И был в состоянии аффекта, садясь на мотоцикл. Но для чего ему потребовалось звонить полиции и сообщать о найденном трупе, когда в радиусе нескольких миль нет камер. Никто не вышел бы на него.

Глупец.

Адам вылез из машины.

–Говорить буду я, -повторил мужчина и одернул белоснежную рубашку, подчеркивающую его накаченные бицепсы и облегающую плоский живот.

–Может, всë-таки, мне? Я учился на журналиста и умею располагать к себе людей. Новость о том, что допрос будет вести полицейский может спугнуть его, -пытался встрять Стивен, но Кэндис уперла руки в бока. Почему он не сказал, как когда выразилась Кэндис, что умеет хорошо ссать в уши? Завуалировал-то как.

–Ты пойдёшь в магазин через дорогу и купишь мандаринок. Давай, давай, -девушка развернула журналиста на сто восемьдесят градусов и подтолкнула к магазину. Она помахала ему рукой.

На лице Адама появилась улыбка.

–Ты чудо, -хохотнул он и пошёл к больнице

–Вище, -пробубнил Стивен, ища глазами пешеходный переход.

–Ещё какое, -крикнула ему вслед Кэндис и догнала Адама.

Она придерживалась плана. Рожа Стивена известна всему городу, и мало кто захочет сотрудничать с журналистом. Тем более, у медперсонала могли возникнуть вопросы из-за того, что вчера Стивен уже приходил сюда и спрашивал в какой палате находится Микаэль. А с полицейским хочешь-не хочешь, но придётся работать.

Проходя мимо доски дежурств, Кэндис отметила, что сейчас на регистратуре будет сидеть другая девушка. Тоже молодая, а значит и наивная. Она не сможет распознать манипуляции, какие использует Кэндис.

Адам подошёл к стойке регистрации.

–Добрый день! Не подскажите как пройти к Микаэлю О'Коннелл? -Кэндис посмотрела на Адама, оценивая их разницу в росте. Только сейчас, находясь в шаге от его плеча, она поняла, что её нос достаёт до губ мужчины. Зачем ей нужна эта информация-не понятно, но она почувствовала, что вскоре, она может пригодится, учитывая, что им придётся долго работать.

–Часы посещения ещё не начались.

Кэндис поняла, что нужно брать всё в свои руки. Шанс того, что сейчас им удастся пройти критически низок.

–А мы можем его уже забрать? -Кэндис натянуто улыбнулась. Чтобы получить желаемое, сначала нужно запросить что-то бóльшее. Например, если тебе нужен новый телефон, попроси машину, а после отказа говори, что хочешь телефон. Это работает на всех людях. В сравнении с чем-то большим ваше желание будет казаться ничтожным.

–Но… он поступил только вчера днём. Ему нужно пройти несколько осмотров, курс реабилитации и восстановиться, -судорожно говорила девушка, не понимая, как Кэндис могла об этом попросить.

–Тогда, можем мы увидеться прямо сейчас, потому что через час у нас самолёт на бизнес-встречу, -самое тупое оправдание, придуманное Кэндис. Она понимала, что нужно было лучше подумать, но времени катастрофически мало. Особенно, когда рядом стоит полицейский, хоть и без формы, который может сказать что-то не то. А учитывая, что Адам похож на мягкое светлое облачко, то он скажет всё прямо.

–Я… так нельзя… -девушка сомневалась. По её беглому взгляду было видно, что она не хочет проблем.

–Прости, любимый, я сделала всё, что могла. Видимо, не суждено тебе увидеться с лучшим другом детства, -на щеках Адама появился небольшой румянец. Он сконфуженно улыбнулся. Ему было непонятно поведение Кэндис, но это делало её лишь более привлекательной и загадочной, хотя в глубинах разума закрадывались опасения и подозрения, которые тотчас развеялись.

Но девушка не понимала почему Адам покраснел. Его смутило, что его назвали любимым? Были ли у него отношения до этого? Или что вызвало такую реакцию? Этого Кэндис не могла понять.

–Вы встречаетесь? -с неподдельным интересом удивилась медработница. Типичная простушка. Стоит только назвать мужчину рядом любимым, как всë вокруг пропадает. Значит, нужно гнуть эту тему.

–Да.

Кэндис прижалась к груди Адама, положа руку ему на пресс. Она почувствовала твёрдость и рельефность, скрытую под рубашкой, которая вблизи казалась прозрачной. Тонкие пальцы по очереди надавливали на разные участки пресса, проверяя его на упругость. Рука мужчины опоясала талию Кэндис, но она не почувствовала прикосновения и тепла его ладони. Глянув вниз, она заметила, что между её талией и напряжённой конечностью Адама считанные миллиметры. Он не прикоснулся к ней.

Девушка взглянула на Адама, который стиснул зубы. То ли ему было не комфортно, то ли он силился, чтобы не коснуться тонкой ткани облегающего платья.

–Ладно, можете навестить больного, но ненадолго, -протороторила девушка, оглядываясь по сторонам в поисках старших. Она похожа на маленького нашкодившего ребёнка.

Кэндис кивнула и пошла в сторону восточного крыла, где находились палаты с больными. Адам смотрел ей в спину.

–Любимый? -с долей непонимания и отвращения сморщился Стивен, будто съел кислую конфету.

–Сам в шоке, -брови Адама приподнялись,расширяя глаза, смотрящие с теплом.

Мужчины последовали за девушкой и через пару секунд нагнали её. Они шли молча.

Кэндис первой прервала тишину.

–Ты твёрдый. Сколько раз в неделю качаешься?

Стивен закашлялся, а Адам хмыкнул. Его поражала Кэндис. Она была такой… крутой. Такой, какой не была ни одна девушка до этого. И это странно. В ней собрались все отрицательные качества, делающие ее лучшей. Возможно, и здесь действует правило минус на минус даёт плюс, но как долго оно будет продолжаться?

–Как находится свободное время.

–М, -мыкнула девушка и ногой толкнула дверь в палату Микаэля. Он лежал с закрытыми глазами. -Проснись и пой, гонщик.

–Кэндис, -пресек её Адам, покачав головой. Девушка удивлённо выгнула бровь. Она не ожидала от такого милого мальчика таких серьёзных слов. У кого-то прорезаются зубки. Скоро начнёт кусаться. Что угодно, лишь бы не плакал.

–Сиди и помалкивай, -шикнул ей Стивен, понимая, что ему сейчас ничего не грозит. Кэндис не бросится на него при полицейском. Или он недооценивает её?

–Микаэль О'Коннелл?-спросил Адам, ставя стул напротив мужчины. Их взгляды пересеклись. Стивен встал позади и скрестил руки. Кэндис запрыгнула на подоконник.

–Да…-настороженно протянул Микаэль, взволнованно вытерев выступившие капельки пота.

Нервничает. Значит, есть, что скрывать.

Кэндис оценивала реакцию Микаэля с точки зрения его жестов, слов. Не эмоций. Она настроилась запоминать малейшие детали, из которых, в последствии, можно будет вытянуть новые нити.

–Меня зовут Адам Расселл, я помощник шерифа. Это Стивен Флетчер, журналист. А это Кэндис, наша коллега, -немного замявшись представил Адам.

–Почему вы здесь?

Кэндис закатила глаза. Возмущение так и перло, но она сидела и молчала, как просил Адам. Она является частью расследования Расселла и Стивена и играет по их правилам, но само расследование является частью игры Наоми. И они теперь марионетки в руках кукловода.

–Как вы себя чувствуете? -почему Адам не перешёл к допросу? Что за глупые вопросы? Кому какая разница, как чувствует себя этот утырок, который мог убить учителя? Что за сочувствие к подозреваемому?

–Уже лучше, спасибо. Но придётся пройти несколько обследований, которые займут некоторое время, -взгляд Микаэля постоянно бегал, что не скрылось и от Стивена.

–Если вы не против, то наш разговор будет записан на диктофон.

Кадык мужчины дёрнулся. Он сглотнул слюну и кивнул.

–Хорошо. Как вам угодно.

Адам достал диктофон и положил на постель рядом с Микаэлем.

–Вопрос номер один: вы были знакомы с Честером Нейтом? Если да, то сколько? Какие между вами были отношения?

Кэндис стиснула зубы, понимая, что здесь надолго. Было всего пару вопросов, которые вывели бы Микаэля на чистую воду. Но Адам начал издалека.

–Да, мы были раньше знакомы. Он был моим учителем, -Кэндис смотрела в окно, продолжая слушать. Она уже отметила, что в комнате нет личных вещей, их забрала полиция,когда Микаэль только поступил. Ей было не особо интересно смотреть на мужчину, который то и дело сжимает и разгибает ладонь в кулак.

–Вы не выходили за рамки отношений учитель-ученик?

Рука Стивена зависла в воздухе. Какие отношения между учителем мужского пола и учеником мужского пола? Жизнь-не фанфик.

Но Кэндис, наоборот, оценила вопрос. Многие маньяки, убийцы, когда-то столкнулись с сексуальным насилием, чаще всего со стороны мужчины.

Адам не так плох, как могло показаться.

–Нет. Никогда. Мы не были близки. До момента смерти родителей. Тогда я связался с плохой компанией. Стал распространять запрещённые таблетки. У Честера была ишемическая болезнь сердца. Он принимал лекарства. Тогда всё и изменилось. Мы стали сотрудничать.

Кэндис нахмурилась. Манера монолога Микаэля её насторожила. Что-то знакомое. Где-то она уже слышала что-то похожее. Никаких деталей. Только короткие отрывистые предложения.

Девушка посмотрела на Микаэля. Его глаза сделались какими-то пустыми. Он абстрагировался. Смотрел в пустоту. Связано ли это с болезненными воспоминаниями, муками совести или здесь что-то другое?

Кэндис оставила догадки при себе. Она теперь не была уверена, что Микаэль тот, кто им нужен. Есть человек, управляющий всей этой игрой. Кто же он?

–Вы стали близки?

–Да. Он заменил мне отца.

–Вы можете вспомнить день, когда нашли тело Честера Нейта в лесу? Как вы там оказались? Что делали? Был ли у вас конфликт с Честером?

Кэндис внимательно наблюдала за Микаэлем, как ястреб, наблюдающий за мышью. Мужчина стал похож на робота, выдающего запрограммированные фразы.

–У нас была встреча с ним. Я должен был отдать его лекарство.

–Но..? -подтолкнул Адам, слегка сощурившись.

–Я убил его.

Стивен выронил карандаш и во все глаза смотрел на Микаэля, на лице которого не было ни капли сожаления. На его лице не было ничего. Ни капли эмоций. Словно он был…