Взаперти

Глава 1 Первый шрам

Октябрь 1981 год.

Темный вечер окутал Хогвартс, словно траурный бархат, пропитанный запахом скорби и тайн. Кэтрин Кейм, оцепенев, стояла у окна в гостиной Гриффиндора. В руках ее дрожало письмо, доставленное Перл, старой, почти слепой сипухой, с печатью Министерства Магии. Пергамент пульсировал в пальцах, словно пойманная птица, отчаянно рвущаяся на волю. Сердце билось так яростно, что заглушало шум предпраздничной суеты. Хэллоуин. Какая горькая ирония.

Девять часов назад сова обрушилась на подоконник ее комнаты в башне Гриффиндора с яростной требовательностью, вырвав ее из предрассветного сна. В клюве она держала свиток плотного пергамента, запечатанного печатью Министерства Магии.

– Это просто возмутительно! – прошипела Аврора Беркли, пухленькая и миловидная блондинка с тяжелой, роскошной косой. – Кэтрин, открой же ты это чертово окно!

Сердце Кэтрин бешено заколотилось, предчувствуя беду. Она знала, что ее отец, Генри Кейм, служил в Отряде Мракоборцев и часто рисковал жизнью в опасных миссиях. Но сова из Министерства в такой час…

Дрожащими руками она развернула письмо. Слова плясали перед глазами, расплываясь в тумане, но суть пронзила, словно удар молнии: «Мисс Кэтрин Кейм. С глубочайшим прискорбием сообщаем вам о гибели вашего отца, Генри Кейма, павшего в бою в Боливии. Ваш отец героически сражался с силами, угрожающими безопасности нашего мира. Министерство Магии выражает вам свои искренние соболезнования в этот трудный час. Министр Магии Миллисента Багнолд.»

Кэтрин издала не то стон, не то вой, до смерти перепугав своих соседок по комнате. Она почувствовала, как земля уходит из – под ног, и едва успела ухватиться за край кровати. Слезы хлынули потоком, обжигающие и неумолимые.

Извещения о смерти близких не были редкостью в военные годы. В стенах Хогвартса студенты чувствовали себя в безопасности, укрытые железным щитом Альбуса Дамблдора от ужасов магической войны.

– Мисс Кейм, – голос профессора МакГонагалл, прозвучал за спиной, ласковый, но твердый, как сталь. – Пойдемте со мной, дорогая. Профессор Дамблдор хотел бы поговорить с вами до ужина.

Кэтрин кивнула, не в силах произнести ни слова. Горло сдавило судорогой, и каждый вдох причинял невыносимую боль. Ноги, словно скованные цепями, едва слушались, когда она шла за строгой фигурой профессора по холодным каменным коридорам. Тени от факелов плясали на стенах, словно зловещие духи, нашептывая на ухо что – то недоброе, вторя ее собственным страхам. Она шла навстречу неизвестности, к словам, которые, как она боялась, лишь усилят невыносимую боль. Но она знала, что должна идти. Так было правильно.

Альбус Дамблдор, с его длинной серебристой бородой и проницательными голубыми глазами, сидел за своим столом, окруженный портретов предыдущих директоров Хогвартса. Казалось, сам воздух вокруг него пропитан некой магической мощью и спокойствием. Он поднял взгляд.

– Мисс Кейм, добрый вечер. Мне очень жаль видеть вас при таких печальных обстоятельствах.

– Как он погиб? – Кэтрин не видела смысла в долгих предисловиях.

Директор некоторое время пристально смотрел в глаза девушки, словно пытаясь прочесть ее душу. Под этим пронзительным взглядом хотелось съежиться.

– Это было предательство. Билл Эндрюс, руководитель отряда Мракоборцев, направленных на помощь нашим союзникам на юге, выдал местоположение своих людей. Пожиратели Смерти напали внезапно. Ваш отец сражался как лев и помог товарищам отступить в безопасное место, но сам вернулся, чтобы задержать Пожирателей. Он уничтожил троих темных магов, прежде чем пал от смертельного заклятия. Вашего отца наградят орденом Мерлина… посмертно.

Кэтрин кивнула, сглатывая ком в горле.

– Я знал вашего отца еще со времен учебы в Хогвартсе. У Когтеврана никогда не было столь блестящего старосты. Мисс Кейм, если вам потребуется какая – либо помощь, вы всегда можете обратиться ко мне или профессору МакГонагалл. Не стесняйтесь. Профессор Слизнорт очень высоко отзывается о ваших способностях в зельеварении. Возможно, путь целителя, как у вашего отца, станет лучшим способом почтить его память.

– Профессор Дамблдор… Когда закончится война? – Девушка подняла на директора покрасневшие от слез глаза. – Когда все это кончится?

Директор Хогвартса молчал, погруженный в глубокую задумчивость. В тишине кабинета слышалось лишь тихое потрескивание дров в камине и еле слышный шепот портретов. Наконец он вздохнул, и в его голосе прозвучала усталость, которой Кэтрин никогда прежде не слышала.

– Боюсь, мисс Кейм, я не могу дать вам точного ответа. Война – это зверь, который питается страхом и ненавистью. И пока хоть капля этих чувств будет жить в сердцах людей, он будет терзать нас.

Он поднялся из – за стола и подошел к окну, глядя на темную долину, раскинувшуюся вокруг замка. Луна, скрытая плотными облаками, не проливала ни лучика света.

– Но я могу сказать вам вот что. Война не вечна. Даже самая темная ночь рано или поздно сменяется рассветом. И этот рассвет приближают не только те, кто сражается на передовой, но и те, кто сохраняет в себе свет, кто не позволяет тьме поглотить их. – Он повернулся к Кэтрин, и в его глазах вновь засиял тот самый проницательный блеск. – Ваш отец был таким человеком, мисс Кейм. Он был светом во тьме. И теперь, когда его нет с нами, этот свет должен продолжать гореть в вас.

Дамблдор подошел к ней и положил руку на ее плечо.

– Не позволяйте горю сломить вас. Используйте его, чтобы стать сильнее. Чтобы стать тем, кто будет бороться за мир, за справедливость, за то, во что верил ваш отец. Ступайте отдохнуть.

Он убрал руку и вернулся к своему столу. Профессор МакГонагалл шагнула вперед и обняла девушку за плечи. Кэтрин не сопротивлялась.

– Сейчас вам нужно отдохнуть, дорогая. Я провожу вас.

***

Утро ворвалось в Хогвартс оглушительной вестью: война окончена. Ночью Тот – Кого – Нельзя – Называть пал в Годриковой Впадине от руки младенца – Гарри Поттера. Мальчика, чьи родители, герои, пали, сражаясь за свет.

– Бедняжка Лили Поттер… Пять лет назад она помогла мне с Зельеварением перед экзаменами, – Присцилла Свон всплеснула руками, касаясь округлых щек. – Могла пройти мимо сопливой второкурсницы, а она… Такая добрая была.

– Вы слышали? В «Пророке» пишут, что Поттеров предал их лучший друг! – Себастьян Грин яростно тряс мятой газетой над столом Гриффиндора. – Сириус Блэк, его зовут.

– Лучший друг? Не может быть… – Аврора Беркли, третьекурсница, нервно теребила свою пшеничную косу.

– Да я его помню! – басовито отозвался Маркус Авель, шестикурсник. – Они с Поттером – легенды школы! Ван, подтверди!

Август Ван, капитан Гриффиндорской команды по квиддичу, лишь сурово нахмурил брови. Присцилла вырвала газету из рук Грина и жадно впилась взглядом в текст. Кэтрин заглянула через ее плечо, выхватывая отдельные фразы срочного выпуска. С черно – белой фотографии смотрел черноволосый мужчина лет двадцати двух, которого удерживали четверо волшебников. «Сириус Блэк, виновный в смерти десяти маглов и одного волшебника…»

– Псих, говорю вам. От него всегда мороз по коже продрал, – Маркус ткнул вилкой с картофелиной в фотографию преступника. – Как глянет… А ведь его брат, Регулус, был со Слизерина!

– Что же должно было произойти, чтобы он предал лучшего друга? Их с Поттером порознь никто никогда не видел, – задумчиво пробормотал Август Ван, почесывая небритый подбородок.

– Хуже того. Помните Питера Петтигрю? – вмешалась Присцилла Свон. – Прыщавый такой толстячок… Да он же за Поттером как привязанный ходил. Именно он погиб от рук Блэка этой ночью.

– Кошмар какой… Надеюсь, этот мерзавец сгинет в Азкабане! – воскликнул Грин, и голос его дрожал от гнева.

– Да, туда ему и дорога! – поддержал его Маркус.

– И всем Пожирателям Смерти, – тихо добавила Кэтрин, и в ее голосе прозвучала горчинка.

Авель по – свойски потрепал ее по плечу, стараясь успокоить.

– Не дрейфь, третьекурсница, – произнес он с натянутой улыбкой, но в его глазах читалась тревога.

Обсуждение продолжалось, каждый гриффиндорец пытался осмыслить случившееся. Атмосфера в зале была пропитана шоком и недоумением.

– Может, он был под Империо? – предположила Присцилла, ее глаза расширились от ужаса. – Может, его заставили?

– Это не оправдание, – резко отрезал Маркус. – Если он предал своих друзей, то заслуживает всего, что с ним случится. А ты, помнится, сохла по нему, Свон?

– Да это было четыре года назад! И он уже тогда был выпускником, а я только на третий курс перешла… Ох, красивый… И вот нате вам – убийца.

– Но мы не знаем всей правды, – вмешалась Кэтрин, ее голос был тихим, но уверенным. – Может, он не виноват?

– Ты веришь в это? – спросила Аврора, ее голос был полон недоверия. – Как можно оправдать предательство? Кто, как не ты…

– Я просто говорю, что нам нужно быть осторожными с выводами, – ответила Кэтрин, переводя встревоженный взгляд с одного лица на другое. – Мы не знаем, что произошло на самом деле.

– Да, но это не меняет того, что он сделал. Маленькая ты еще, Кэтрин, – проговорил Август с высоты своих семнадцати лет, и лицо его было серьезным.

В этот момент в зал вошла профессор МакГонагалл, и эхо затихающих голосов сопровождало ее появление. Ее обычно строгий взгляд казался притупленным, словно затуманенным пеленой усталости. Глубокие тени залегли под глазами, подчеркивая изможденность, пропавшую, казалось, каждую клеточку ее существа. Даже привычно безупречный пучок волос выглядел небрежно, несколько прядей выбились, обрамляя лицо, где каждая морщинка, обычно свидетельствующая о силе и решимости, теперь казалась высеченной из камня, отпечатком тяжести минувших дней.

Тишина, повисшая в воздухе, была почти осязаемой. Студенты, еще минуту назад оживленно обсуждающие последние слухи, замерли, и их взгляды приковались к профессору.

– Я понимаю, что новостей много, но занятия сегодня никто не отменял.

– Профессор, а это правда, что Гарри Поттер победил Темного Лорда? «Пророк» не лжет?

– Да, мисс Свон. Наконец – то все закончилось, – МакГонагалл медленно кивнула, ее взгляд скользнул по рядам студентов, останавливаясь на каждом лице, словно пытаясь убедиться, что все услышали.

Эти простые слова, произнесенные с такой невыразимой тяжестью, словно сняли с плеч всех присутствующих невидимый груз. По столовой прокатилась волна облегченного вздоха, смешанного с тихими восклицаниями. Студенты начали подниматься со своих мест, их движения были еще неуверенными, словно они боялись спугнуть обретенный мир.

Взгляд суровых глаз профессора остановился на Кэтрин. Это был не просто взгляд, а целая история, рассказанная без слов. В нем читалось понимание и сочувствие. МакГонагалл едва заметно кивнула и прошла мимо гриффиндорского стола к возвышению, где располагались места преподавателей. Профессор Слизнорт приветствовал ее салютом кубка.

Кэтрин зябко передернула плечами, ощущая, как холод проникает под тонкую мантию. Она наблюдала, как старшие товарищи и однокурсники покидают Большой зал. Каждый уходил со своим грузом, со своими потерями, но теперь, казалось, они могли начать двигаться дальше. Ее же, Кэтрин, отец не дожил всего несколько дней до окончания войны. Всего несколько дней. Он так хотел увидеть этот день, день, когда мир снова вздохнет свободно. Он мечтал о том, чтобы его дочь больше никогда не знала страха, который он сам пережил.

– Спасибо тебе, Гарри Поттер. Кто бы ты ни был, – беззвучно прошептала девушка, отодвигая от себя забытый Присциллой Свон «Ежедневный пророк».

Глава 2 Яд под фатой

– Кэт, ну же, быстрее! Сними ты уже эти проклятые туфли! – Август почти зарычал, подгоняя ее. Они неслись по коридору пятого подземного уровня, стремясь в большой зал собраний.

Казалось, всего час назад Кэтрин источала счастье невесты в особняке семейства Ван. Во всяком случае, собиралась источать его следующие несколько часов. Волосы, скованные сложной прической и пронзенные мириадами шпилек, тяготили непосильной тяжестью. Цокот высоких каблуков эхом отдавался от стен коридора, заставляя головы коллег оборачиваться на звук. Черная мантия, наспех накинутая на белое, едва доходящее до колен, платье, была явно не по размеру и отвратительно пахла затхлым табаком. С чьего плеча Август ее сорвал – оставалось только гадать.

Сначала это были лишь робкие шепотки, что юркими мышками проскальзывали по коридорам. Затем Министерство магии взорвалось оглушительной новостью: «Из Азкабана совершен побег!»

Всех до единого сотрудников Министерства Магии экстренно созвали на совещание, будь они в постелях собственных домов, на важном оперативном задании, в командировке по всей Великобритании и Ирландии, или… на предсвадебном ужине. В глубине души Кэтрин всегда ожидала подвоха. Но побег опасного преступника из Азкабана в день помолвки – это уже смахивало на проклятие.

– Блэк? Сириус Блэк? Вы уверены? – Август вырвался на пару шагов вперед.

– Именно так, мистер Ван, – Глава отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов, Артур Уизли, поравнялся с ними пару мгновений спустя.

– Артур, это абсурд. Как кто – то мог обойти дементоров – стражей Азкабана?

– Послушаем, что скажет Министр, – тихий, но четкий голос Кэтрин едва пробился сквозь дробь ее каблуков.

Артур, словно только сейчас заметивший ее, удивленно вскинул брови, но тактично промолчал. Да, все привыкли видеть Кэтрин Кейм, целительницу Отдела Предотвращения Магических Катастроф, со строгим пучком на голове, но уж никак не в вечернем платье под чужой, пропахшей табаком мантией.

В огромном зале заседаний царил хаос и гул. Людей набилось столько, что казалось, они взбирались на плечи друг другу, стремясь увидеть возвышающийся постамент, где стоял Министр магии. Когда более – менее удалось добиться тишины, Фадж выступил вперед. Его голос, обычно громогласный и уверенный, звучал непривычно нервно.

– Дамы и господа, – начал он, обводя взглядом собравшихся. – Я вынужден сообщить вам о чрезвычайном происшествии. Несколько часов назад стало известно, что из Азкабана совершил побег Сириус Блэк!

По залу пронеслась волна вздохов и испуганных перешептываний. Кэтрин почувствовала, как ледяной озноб пробежал по спине. Сириус Блэк. Сбежал. Никто не знает, где он сейчас и что задумал.

– Мы получили официальное подтверждение из Азкабана, – повторил Фадж, его голос стал чуть тверже. – Все возможные меры безопасности были предприняты, но Блэку, к сожалению, удалось ускользнуть. В данный момент дементоры и группы быстрого реагирования прочесывают прилегающие к Азкабану территории. Я поставил в известность премьер – министра маглов о побеге опасного преступника.

Он выдержал паузу, давая информации устояться. Недовольный и местами враждебный ропот поднялся по залу. Кэтрин видела, как присутствующие обмениваются тревожными взглядами, как дрожат пальцы, судорожно сжимающие мантии. Среди толпы мелькнуло знакомое лицо – Нимфадора Тонкс, ее волосы пылали ярко – алым, а вечно смешливое выражение лица исчезло, сменившись сосредоточенной серьезностью.

– Мы понимаем вашу обеспокоенность и недовольство привлечением магглов, – попытался перекричать нарастающий шум Фадж. – Но, чтобы максимально быстро вернуть этого негодяя обратно в застенки Азкабана, мы должны использовать любые средства. Просим вас сохранять спокойствие и не поддаваться панике. Любая информация о его местонахождении должна быть немедленно передана в Министерство в любое время дня и ночи!

– Ага, лично засядет за корреспонденцию, – ядовито прошипел Август так тихо, что услышала только Кэтрин, и она легонько дернула его за рукав пиджака.

– Главы подразделений и руководители отделов, просьба пройти в малый зал для дальнейших инструкций, – поднялась со своего места Амелия Боунс. – Всем остальным сотрудникам прошу вернуться на рабочие места. Никому не покидать Министерство до окончания планирования.

***

Спустя некоторое время Кэтрин шла по коридорам Министерства магии, тщетно пытаясь отгородиться от густой, осязаемой тревоги, повисшей в воздухе. Служащие сновали мимо, обмениваясь нервными щепотками о дерзком побеге Сириуса Блэка. Кэтрин и сама чувствовала, как беспокойство скребет когтями под сердцем, но сейчас ее мысли были заняты совсем другим.

– Ну-ка, ну-ка, ну-ка! – лукавый, музыкальный голос донесся сзади. – Святой горшок лепрекона, да вы только посмотрите, кто тут у нас!

Кэтрин обернулась, и губы невольно расплылись в улыбке.

– Тонкс! – воскликнула она, порывисто обнимая волшебницу, чьи волосы мгновенно окрасились в теплый, медовый оттенок.

– Сбежала с эшафота, Кейм?

Кэтрин с раздражением выдернула из прически еще одну предательскую шпильку. Несколько непокорных локонов, словно празднуя обретенную свободу, вырвались и упали на плечи. Тонкс весело хихикнула. Казалось, ее совершенно не трогает всеобщая паника.

– Очень смешно, Тонкс, – ответила Кэтрин, тщетно пытаясь усмирить взбунтовавшиеся волосы. – Просто… день выдался немного напряженным.

– Напряженным? – Тонкс вскинула бровь, и ее волосы на мгновение вспыхнули ярко-розовым. – А я вот что слышала! Говорят, Блэк на свободе, и все бегают как ошпаренные. А ты тут, с прической, словно после схватки с целой армией гремлинов.

Кэтрин вздохнула. Она знала, что Нимфадора не хотела обидеть, просто ее прямолинейность иногда… обескураживала.

– Это не гремлины, – пробормотала она, пытаясь закрепить непослушные пряди. – Я пыталась сделать что-то… элегантное. Родители Августа весьма консервативны. Но, видимо, элегантность в моем мире сегодня не в моде.

– Ну, если тебе нужна элегантность, тебе стоит обратиться к кому-нибудь другому за советом, – подмигнула Тонкс. – Я больше по части хаоса и динамики. Но знаешь, Кем, даже с этим вороньим гнездом на голове ты выглядишь потрясающе. Как будто только что вернулась из невероятного приключения.

Кэтрин невольно улыбнулась. Тонкс, как всегда, умела найти нужные слова.

– Спасибо. Ты всегда знаешь, как меня подбодрить. Но, честно говоря, я бы предпочла, чтобы сегодня никаких приключений не было. Особенно таких.

– Бодрость духа – это именно то, что нам сейчас необходимо! – Тонкс вдруг посерьезнела, и ее волосы вернули свой естественный, приглушенный фиолетовый оттенок. – Факт остается фактом: Блэк на свободе, в Министерстве паника. И он явно не намерен вязать носки в тихой хижине где-нибудь в Малверне. Поверь мне, когда в панике министр – лучше не стоять у него на пути. Особенно если у тебя на голове нечто, напоминающее гнездо фестрала.

– Нимфадора!

– Все, все, молчу, – примирительно подняла ладони вверх Тонкс. В ее сиреневых глазах плясали искорки веселья. – Кстати, птичка напела, что ты отправляешься в Хогвартс.

– Я буду в больничном крыле. Несколько сотрудников усилят охрану школы. Андерсон Роуд из совета попечителей сказал, что Фадж и Дамблдор спорили больше часа о дементорах. Фадж настаивает на их присутствии в Хогвартсе. Дамблдор против. Он считает, что это неоправданный риск для учеников.

– Дементоры? – Тонкс нахмурилась. – В Хогвартсе? Это безумие! Они же высасывают все хорошее из людей, оставляя только страх и отчаяние.

– Именно это и пытался объяснить Дамблдор, – Кэтрин устало потерла переносицу. – Но Фадж непреклонен. Он убежден, что дементоры – лучшая защита от Блэка. Говорит, они способны чувствовать его присутствие и выследить его даже под чарами, изменяющими внешность или оборотным зельем.

– Если будешь ловить Сириуса Блэка в женском туалете около гостиной Когтеврана – зови меня на это посмотреть, – пробормотала Тонкс, и ее волосы снова потемнели. – В любом случае, будь осторожна, Кэтрин. Ты не самая отчаянная из моих подруг, но без тебя это место станет совсем унылым…

– Я тоже тебя люблю, – улыбнулась Кэтрин и с беззлобной ехидцей добавила: – Нимфадора.

Они вместе шли по коридору, погруженные каждая в свои мысли о предстоящих событиях. Кэтрин чувствовала, как тяжесть ответственности давит на плечи. Целительство, искра которого зажглась благодаря отцу и разгорелась в пламя под чуткой опекой профессора Слизнорта и мадам Помфри, стало ее ценностью, неотъемлемым элементом сложного механизма под названием «Отдел».

– Мне нужно зайти к Августу. Рассказать о временном переводе. – Кэт чуть сбавила шаг, желая еще немного времени провести с Тонкс.

Дверь в кабинет Августа была неплотно закрыта. Кэт уже поднесла костяшки пальцев к дверному косяку, но тонкий женский смех заставил ее отойти на шаг и прислушаться. Кэт почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Рядом с ней Нимфадора нахмурилась, ощущая ее напряжение.

Что случилось? – беззвучно спросила Тонкс губами. Кэтрин лишь покачала головой, призывая к тишине.

Голоса из-за двери были отчетливыми. Один принадлежал Августу, низкий и уверенный, а второй… Второй был до боли знаком Кэтрин.

– Аврора, ты уверена, что это единственный выход? – голос Августа звучал напряженно, но в нем проскальзывала холодная решимость. – Даже Азкабан дрогнул в день нашей помолвки. Это знак.

– Август, ты же знаешь, что это так, – ответил тонкий женский голос, который Кэтрин узнала как голос Авроры Беркли, секретаря Министра Магии. – Ситуация с Блэком только усугубляет наши проблемы. Нам нужно действовать быстро. Чем скорее ты женишься на Кейм, тем быстрее мы сможем получить доступ к ее активам в Шотландии. Это наш единственный шанс уехать в Америку.

Земля ушла из-под ног, оставив лишь зияющую пропасть. Активы в Шотландии? Бегство в Америку? С Авророй? Сердце сжалось в тисках неверия. Все эти месяцы ухаживаний, свиданий, клятв – все это была ложь, искусно разыгранный спектакль.

– Но она… она же вроде любит меня, – прошептал Август, и в его голосе проскользнула слабая нотка сомнения. – Я не хочу причинять ей боль.

– Август, ты же не собираешься влюбиться в нее по-настоящему, правда? – вкрадчиво усмехнулась Аврора. – Это всего лишь сделка. Ты получишь деньги, я – тебя, а она… она получит хороший урок. К тому же, сбежавший преступник на свободе, знаешь ли, кто его знает, что может случиться. Лучше быть готовым ко всему. Я и так семь лет с этой жабой в одной комнате жила…

– Аврора, не надо так.

– Или ты что? Ах, тебе она нравится, не так ли?

Тонкс вскинула разом посиневшие брови. Ее волосы удлинились и почти закрыли порозовевшие щеки.

– Вот ведь сучка, – прошипела она. Кэтрин схватила ее за рукав, чтобы удержать от опрометчивого шага.

Впервые за долгое время Кэтрин не знала, что делать. Напряжение в Министерстве с Блэком казалось теперь мелочью по сравнению с бурей в ее душе. Она не знала, что это всего лишь игра. Глупая, наивная надежда на настоящее рассыпалась в прах.