Конан и заклятье Дафанесс

Словно такое – заразная болезнь!

Ну а те, кто всё же ещё приходят, смогли рассказать лишь о том, что омбузонки достаточно давно, не менее трёх веков, живут там, на побережьи океана. Первое время у них было всего одно, небольшое, поселение. Но сейчас их много, мы даже не знаем, сколько. И они вполне удовлетворялись теми мужчинами, что им могли предоставить – тоже небезвозмездно, разумеется! – соседние племена. Но ты же сам понимаешь, Конан. Местные племена – невысокие, не сильные, и, главное, почти все – чернокожие!

А омбузонки принадлежат к белой расе.

Теперь Конан невольно запустил руку в пышную шевелюру.

Надо же! Оказывается дамы-то – расистки! Ну, или просто хотят, чтоб их дети были высокими и сильными. И – белыми. Ведь те стражники, которых он видел по дороге сюда, как и отдельные другие мужчины столицы – вполне светлокожие. Высокие. Крепкие. «Породистые»!

– Но почему же эти женщины три последних века не беспокоили вас, а пользовались услугами тех племён, что живут там, на побережьи?

– А потому, Конан, что там в те времена было два племени со светлой кожей. Вероятно, потомки заморанцев, или другого народа, пытавшиеся в своё время обосноваться здесь, построив городки-поселения. Для основания полноценных колоний. Но мы точно знаем, что уже лет тридцать как их… Нет! И там, где они жили, теперь живёт сильно увеличившееся в численности племя омбузонок. Ну а вторая причина…

Наш город ведь невидим для чужаков!

Только тот, кто приходил сюда, хотя бы однажды, может видеть его. Но чтоб сделать это в первый раз – нужен провожатый. Вот такой, как была для тебя Эллира. Таково уж волшебство, которое применили наши предки-маги. Для защиты нашего города.

Да, ты сейчас можешь удивиться: как же на нас нападали три раза?! Но все три раза у нападавших были проводники. Из местных. Как раз из тех, кто с нами торговал, или по каким-то причинам решил предать нас! (Конан мысленно усмехнулся. Ха! «Причины!» Причина всегда одна – деньги!) Однако после третьего набега наши правители сказали местным князькам и вождям, что если они ещё хоть раз покажут кому-то дорогу и способ – ну, с хлопками в ладоши! – как попасть к нам, мы безжалостно вырежем все их племена. До последнего младенца. И хижины сожжём. Чтоб и следов не осталось от таких предателей! И чтоб и другим неповадно было!

– Похоже, твои предки-правители были убедительны. Раз вас не трогали три века.

– Да, Конан. Мы тогда были сильны. И войско насчитывало до двух тысяч профессионалов. А ополчение могло собрать ещё три тысячи мужчин!

Конану, конечно, хотелось спросить, как же тогда осуществлялась торговля, и как удавалось прокормить всю эту многотысячную ораву, плюс женщины и дети, но… Это не его проблема! А его проблема…

– Хорошо, уважаемый Коэн. Значит, моя задача – найти человека, вернее – мага, наложившего на вас и ваш город заклятье, и убить его.

– Именно, Конан! Звучит это и жестоко и грубо, но именно это и только это может гарантировать наш народ от поголовного вымирания! Ведь мы совсем, как я уже говорил, не против выгодно и мирно торговать с омбузонками.

Мы только против того, чтоб у нас рождались только мальчики!

Киммериец подумал, что ещё бы они были против. Поскольку пески – не оазисы. И своих зерна, или даже финиковых пальм, или овец-баранов здесь не вырастишь. Нет полива – нет и сельского хозяйства. А кстати…

– Один уточняющий вопрос, если позволишь, уважаемый Коэн.

– Да, пожалуйста, Конан.

– Откуда вы берёте питьевую воду?

– А, вот что тебя… – правитель сглотнул, покачав головой, – Мы берём воду для питья из очень глубоких колодцев, вырытых ещё семьсот сорок лет назад, нашими предками. Которые знали, чуяли, где проходят водоносные слои. К величайшему нашему сожалению запасов этих колодцев хватает только для питья. Жителям. Никаких растений, или животных, вроде овец или даже верблюдов, мы здесь, на наших землях, вырастить не смогли бы.