Вечный Лорд: Возрождение

Глава 1. Тронный Зал

Клинок рассек воздух с чистым свистом, и очередное порождение тьмы рухнуло наземь, обратившись в прах. «Смерть Тёмному Лорду!» – голос паладина в ослепительно-белых латах звенел сталью и верой, заглушая хрипы нежити.

Поле боя представляло собой адскую какофонию. Под знамёнами Света сражались паладины, закованные в сияющие латы, и простые рыцари – все, кого хватило духа противостоять Тьме. Им навстречу катилась волна мертвецы: ковыляющие зомби, лязгающие скелеты, быстрые как тень вурдалаки. Где-то на фоне высились массивные фигуры титанов-оборотней. Но душу леденящий ужас вселяло другое создание – бесформенная глыба из чёрной, переливающейся смолы. Его покрывали десятки разноцветных глаз, лишённых всякого выражения, а клубки щупалец с непостижимой силой и скоростью крушили ряды защитников света, отшвыривая целые отряды словно щепки.

Казалось, единственная цель этого существа из самой гнусной пучины – защищать массивные, обитые черным железом ворота мрачной крепости. Они возвышались позади него, словно врата в преисподнюю, а над зубчатыми башнями клубились неестественно густые грозовые тучи, окрашивая всё в багровые и свинцовые тона.

Именно эту слепую ярость стража и использовали защитники Света. Пока смоляное чудовище было занято тем, что с размаху вбивало в кровавую грязь очередной отряд доблестных паладинов, к воротам устремилась небольшая, но отборная группа. Двигались они не в громкой атаке, а крадучись, используя хаос и трупы как прикрытие – горстка лучших бойцов под прикрытием света магов, чьи посохи едва теплились, дабы не выдать себя.

Их расчет был безупречен. В момент, когда щупальца-бичи обрушились на землю, сокрушая всё на своем пути, на мгновение обнажился проход. Этого мига было достаточно.

– Рывок! – раздалась сдавленная команда.

И они рванули вперед. Это был не просто бег, это был взрыв координированных усилий. Маги взмыли руки, и ослепительная молния чистого света прорезала ряды призванной преграды – зомби и скелетов обратились в прах и пепел. Паладины же, не сбавляя хода, работали клинками, расчищая путь сквозь остальную нежить – это был живой клинок из стали и праведного гнева. Ад ревел у них за спиной, тварь обернулась, ощущая их присутствие, но было поздно.

Еще одно усилие, последняя горстка монстров пала под их решительным натиском, и вот они – за стенами. Давление битвы стихло, сменившись гнетущей, зловещей тишиной внутреннего двора. Ворота с грохотом захлопнулись позади, отсекая их от основного сражения, но бросая в пасть неизвестности. Они прошли. Но что ждало их здесь, в самом сердце тьмы?

Внутри крепости царило свое, отдельное безумие. Воздух, густой от запаха смолы, ржавого железа и тления, звенел от скрежета костей и тугой тетивы. По зубчатым стенам и башням метались тени нежити-лучников, их стеклянные взоры были устремлены вовне, на основное сражение. А прямо из каменных плит двора, словно проклятые ростки, пробивалась новая нежить: скелеты в доспехах, испещренных древними рунами, истлевшие воины с призрачным сиянием в глазницах. Казалось, сама земля здесь была заражена и рождала солдат тьмы.

И на фоне этого хаоса происходило нечто поистине удивительное – группа паладинов и магов оставалась… невидимой. Казалось, сама тьма их не замечала. Клинки мертвых ступали в шаге от них, пустые взгляды скользили мимо, будто сквозь пустое место. Их праведный гнев, их живое тепло – всё это будто растворялось в этом леденящем душу месте, становясь его частью.

И тут случилось нечто, от чего кровь стыла в жилах вернее любого колдовства. С оглушительным, медленным скрежетом, способным напугать саму смерть, приоткрылись массивные, черные как ночь ворота главного донжона. Они не были снесены, не были взломаны. Они расступились сами, обнажив за собой непроглядную, бархатную тьму, что казалась физически осязаемой. Эта тьма не угрожала. Она молчаливо, почти вежливо приглашала. Это была тишина после грохота, ловушка после яростной схватки. И это было в тысячу раз страшнее любой атаки.

Они прошли сквозь ад, чтобы оказаться здесь. И теперь самые крепкие двери во всей твердыне тьмы открывались перед ними сами. Вопрос был лишь в том, что ждало их внутри – логово зверя… или трон хозяина всего этого безумия.

– Ах, моя голова… – вырвался хриплый, непривычный стон. Сознание возвращалось медленно, словно всплывая со дна черной, бездонной пучины. Попытка вспомнить хоть что-то натыкалась на глухую, непроглядную стену. – Что произошло? Почему я ничего не помню?

Вместо ответа в голове роились обрывочные, бессвязные вопросы. Я медленно открыл глаза, и мир предстал передо мной в мрачном, величественном ужасе.

Меня окружал гигантский каменный зал. Сводчатые потолки терялись в сумраке, а воздух был тяжелым и спертым, пахнущим пылью веков, холодным камнем и чем-то едва уловимым – сладковатым и тленным. Архитектура казалась древней, я бы даже сказал, средневековой, но отнюдь не доброй стариной – от нее веяло леденящим душу величием и зловещей мощью.

Взгляд сам собой скользнул к центру зала. Там, в самом средоточии этого мрака, стояли, не двигаясь, двенадцать фигур в ниспадающих до пола черных балахонах. Их лиц не было видно, но ощущалось их напряженное, ритуальное внимание.

– Культисты?.. Куда я попал? – пронеслась в голове трезвая, отстраненная мысль.

Инстинктивно я попытался протереть глаза, чтобы развеять этот кошмар, но движение получилось резким и неестественно легким. В поле моего зрения попала не рука, а кость. Длинные, тонкие фаланги из желтоватой кости, лишенные плоти и крови, безжизпенно щелкнули у моего виска.

Я замер, ожидая приступа паники, ужаса, отвращения к самому себе. Но ничего не пришло. Ничего, кроме холодного, безразличного удивления, будто я обнаружил не свою руку, а интересный артефакт.

– Я… нежить?

Почему-то я не испугался. Не ощутил ни единой дрожи, ни единого скачка сердца – его, судя по всему, у меня тоже больше не было. Этот чудовищный факт был воспринят сознанием как данность, как простая констатация. Будто все человеческие чувства, включая страх, навсегда остались там, в той кромешной тьме, из которой я только что вернулся.

– Кто вы и что вы хотите? – проронил я, и мой собственный голос прозвучал неожиданно – чужим, скрипучим шепотом, больше похожим на скрежет камней.

Один из культистов, стоявший впереди, сделал шаг вперед. Его руки, сложились в почтительном, но жутком жесте.

– О, Великий! Настало время, чтобы вы вернулись. Мы будем служить вам верой и правдой! Клянемся!

Последнее слово они произнесли хором, и их голоса, слившись воедино, прозвучали как заклинание, от которого зал будто на мгновение содрогнулся.

Что здесь, чёрт побери, происходит? – пронеслось в голове. Ничего не помню…

И в этот миг в моем сознании, словно гвоздь, вонзилась чужая мысль. Она была не моей – резкой, стрекозиной, визгливой. Она звучала не внутренним голосом, а будто кто-то прокричал это прямо в ухо изнутри.

«Приве-ет! О, Великий! Хи-хи!»

От неожиданности я инстинктивно отшатнулся, костяные пальцы сцепились в бесполезном кулаке. И в тот же миг из моей собственной грудины, из того места, где когда-то билось сердце, начало медленно вытекать нечто. Бесформенный, пульсирующий сгусток фиолетового света. Он был плотным, почти вязким, оторвался с неприятным, прилипчивым звухом, взмыл в воздух и застыл прямо перед моим лицом, мерцая и переливаясь.

Постепенно сгусток начал менять форму, сжимаясь и округляясь, пока не превратился в идеальную, ровную сферу. И почему-то она до боли напоминала мне… пухлый, довольный фиолетовый пельмень. С той лишь разницей, что от этого «пельменя» исходила ощутимая волна древней, насмешливой и абсолютно безумной силы.

– Мой повелитель! Наконец-то вы пробудились! – писклявый голосок прозвучал прямо у меня в голове, и фиолетовый сгусток завис перед моим лицом. – Я смотрю, у вас новая душа! Совсем свеженькая! Дайте-ка я вам всё объясню!

Пока он это говорил, с его телом продолжали твориться метаморфозы. На гладкой поверхности проступили два больших, круглых глаза с ярко-фиолетовыми зрачками, светящимися на фоне белых склер. На макушке надулись два маленьких, почти игрушечных рожка. Сзади, с легким шипением, материализовались крошечные демонические крылышки, которыми он лишь изредка лениво взмахивал – было очевидно, что парил он отнюдь не благодаря им, а за счет какой-то внутренней магии. Венчал же этот абсурдный образ тонкий хвостик с наконечником-стрелочкой, весело подрагивавший в воздухе.

Он сделал в воздухе сальто, от которого пахнуло сладковатым дымом, и продолжил с пафосом, раскинув свои нелепые конечности:

– Поздравляю! Ты стал Тёмным Лордом, заблудшая душа! Видишь этих ребят? – он мотнул рожками в сторону замерших культистов. – Это твои первые подданные! Правда, пока что новенькие, необученные. Но не волнуйся!

«Пельмень» снизился и подлетел совсем близко, его фиолетовые зрачки сузились в щелочки.

– Свою настоящую, старую гвардию ты сможешь воскресить с помощью своей новой магии. Они ждут своего командира. Ну, как? Готов принять власть над тьмой?

Что-то дрогнуло во мне – не в костяном теле, а где-то в самой глубине сознания, в той самой пробудившейся душе. Это было похоже на прорыв плотины: в меня хлынул поток чужих, но теперь уже моих воспоминаний. Обрывки знаний о магии, имена забытых богов, карты подземных царств – всё это укладывалось в голове с пугающей, холодной ясностью. Я больше не спрашивал. Я знал.

Инстинктивно, движимый этой новой силой, я поднялся. Костяные суставы скрипели, но в движении была нечеловеческая мощь. И тогда голос, низкий, звенящий металлом и эхом потусторонних бездн, вырвался из меня – голос, который я не узнавал, но который был моим.

– ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ ГОР-УК ГОТОВ К СЛУЖБЬЕ ТЬМЕ! ВОССТАНЬТЕ, МОИ ВЕРНЫЕ СЛУГИ! ВОССТАНЬТЕ!

Эхо помчалось по каменным стенам, раскалывая тишину. И стены ответили. Не голосами, а сухим, оглушительным треском.

По всему залу, из темных углов, из-под грубых каменных плит, там, где веками лежала бесполезная пыль, зашевелились кости. Скелеты, разбросанные, казалось бы, в хаотичном беспорядке, начали тянуться друг к другу, складываясь в жутковатый пазл. Плечевые кости вставали в суставы, к позвоночникам прирастали ребра, черепа поворачивались пустыми глазницами в мою сторону.

От моей поднятой длани – нет, от всего моего существа – хлынула волна густой, темно-фиолетовой энергии. Она пожирала свет, наполняя зал пульсирующим мороком, и там, где она касалась костей, те обрастали призрачной плотью и доспехами из теней. В воздухе запахло озоном, прахом и мощью.

И в наступившей тишине, нарушаемой лишь скрежетом восстающих воинов, фиолетовый «пельмень» радостно прохихикал:

– Ну вот и началось!

От переизбытка происходящего у любого живого существа должна была бы пойти кругом голова. Но моё сознание оставалось ясным и холодным, будто высеченным из льда. Шок уступил место странному, безразличному принятию. Я был готов ко всему. Вернее, сама тьма внутри меня была готова.

Из рядов восставших воинов вперёд вышел один скелет. Его доспехи, в отличие от истлевших облачений остальных, выглядели почти целыми – тёмная сталь, испещрённая потускневшими рунами, с едва заметным багровым отливом. Они казались… «свежее».

Скелет склонил голову, и в глазницах вспыхнули две крошечные фиолетовые искры – точки осознанного интеллекта.

«Владыка. Я – Мортокар, начальник вашей личной гвардии. Мы ждали этого дня. Готов служить». Его голос был подобен скрежету надгробий – лишённым эмоций, но полным несокрушимой верности.

Едва он умолк, как вперёд ринулся один из культистов. Он упал ниц, ударившись лбом о камень, и его голос, срывающийся от фанатичного трепета, заполнил зал.

«А я – Ратибор, хозяин! Мы… мы призвали тебя! Мы, те, кто чтит Твоё Имя, пока все другие забыли! Нашу деревню, последний оплот Твоей веры, настигли разбойники!»

Он поднял голову, и в тусклом свете я увидел свежие, ещё не зажившие ритуальные порезы на его лице и руках.

«Мы пролили нашу кровь на древнем алтаре, чтобы вернуть Тебя! Умоляю, яви свою мощь! Помоги!»

Воздух затрепетал. С одной стороны – безмолвная, неумолимая мощь в лице Мортокара и его легиона. С другой – отчаянная, кровавая мольба смертных, осмелившихся разбудить своего бога. И мне, Гор-Уку, предстояло выбрать, с чего начнётся моё правление – с восстановления былой армии тьмы или с немедленной мести.

Оказалось, Ратибор был не седовласым старцем, а молодым юношей, чье лицо еще хранило следы юношеской мягкости, искаженной теперь болью и яростью. Он был тем, кто сумел ускользнуть из деревни в самый час расплаты, когда на нее обрушились мародеры. И теперь его истинная природа проявилась здесь, в логове тьмы: его тело покрыла короткая, ухоженная шерсть коричневого оттенка, а голова превратилась в вытянутую волчью морду с умными, горящими глазами. Несмотря на звериный облик, слова его были четкими и вполне человеческими, можно сказать отточенными.

Я оценивающе посмотрел на него, и новый, холодный разум внутри меня взвесил все «за» и «против». Власть требует не только слуг, но и информации.

– Итак, я понял тебя, Ратибор, – прозвучал мой голос, и в нем впервые появились нотки решимости, отличные от прежнего безразличия. – Я исполню твою просьбу. Твоя вера будет вознаграждена. Но за меч мой и магию требуется плата.

Я сделал паузу, позволяя тишине и значимости момента проникнуть в его сознание.

– Взамен ты станешь моими глазами и ушами в этом мире. Ты расскажешь мне всё: о землях, что простираются за стенами этой крепости, о королях и империях, о том, кто смеет поднимать руку на моих почитателей. Каждая крупица знания будет твоим долгом. Согласен? – В последнем вопросе прозвучала не просьба, а скорее проверка смелости юнца.

Ратибор припал к земле, его волчья морда почти касалась камней.

– Согласен, мой господин! Клянусь своей кровью и своей шкурой! Всё, что я знаю, – всё будет твоим!

Фиолетовый «пельмень», кружавший над нашими головами, весело хихикнул:

– О-о-о! Первый вассальный договор! Как романтично! Хи-хи!

– Как тебя зовут? – спросил я, обращаясь к фиолетовой летающей «пельмешке». Мой голос, всё ещё непривычно звенящий, теперь звучал с оттенком любопытства.

Сгусток энергии радостно кувыркнулся в воздухе, его глаза-пуговицы сверкнули.

– Я Нулли, хозяин! – пропищал он, и его хвостик завился в восторге. – Ваш верный спутник, хранитель знаний и… по совместительству, специалист по экстренным выходам из мрачных крепостей!

Он подлетел ближе, и его тон стал чуть более серьезным, хотя лукавый огонек в глазах не погас.

– И, кстати, я готов тоже многое вам рассказать. О-о-очень многое! О древних войнах, о том, как устроена эта реальность, почему пельмени бывают не только с мясом… – он сделал паузу для драматизма. – Но для начала, о мой вновь обретённый Владыка, нам стоит покинуть эти стены и помочь тем самым зверолюдам! Пока мы тут беседуем, время-то идёт! Их деревня горит, а ваша новая империя не начнётся с одного лишь тронного зала. Как насчёт небольшой… прогулки на свежий воздух, полный воплей врагов и всеобщего восхищения вашей мощью?

Нулли задорно подмигнул, развернулся в воздухе и указал своими маленькими рожкоми в сторону, где, как я теперь смутно ощущал, находился выход. Его слова висели в воздухе, смешивая абсурд с безотлагательностью. Путь был ясен.