Кома. Добро не побеждает…

Глава третья

Виктор шагал быстро и решительно – он явно знал, куда идти. Илья едва поспевал, постоянно оглядываясь, хотя поле боя давно скрылось за поворотами узких улочек курортного городка.

– Хватит оборачиваться, – не замедляя шага, бросил Виктор через плечо. – Если Безликие решат преследовать нас, ты всё равно их не увидишь, пока они не окажутся прямо за твоей спиной.

Илья отвернулся и пошел за ним. Теперь, когда первый шок прошел, он мог лучше рассмотреть Виктора. Крепкое телосложение, широкие плечи. Шагал осторожно, как человек, привыкший к опасности. Густая щетина не скрывала шрамы на лице. Но больше всего Илью поразили глаза Виктора – холодные, внимательные, с тяжелым, усталым взглядом.

Они шли по улицам курортного городка. Здесь по-прежнему было солнечно и многолюдно, жизнь шла своим чередом, словно кошмар остался в другом мире.

Виктор замер и вытянул руку. В следующий миг на его ладони появился компас – не обычный туристический, а сложный прибор с множеством стрелок и шкал.

Ого! Что это?

Виктор сосредоточенно смотрел на прибор. Стрелки медленно вращались, словно колебались, выбирая направление, но через несколько секунд замерли, указывая в одну сторону.

– Отлично, – пробормотал Виктор и, удовлетворенно кивнув, свернул в указанном направлении.

Они двигались по лабиринту улиц, минуя туристов и местных жителей, которые, казалось, совершенно не замечали двух растрепанных, покрытых пылью и грязью мужчин. Виктор периодически сверялся с компасом, меняя направление в соответствии с его показаниями.

Прошли мимо сувенирных лавок, небольшой площади с фонтаном и свернули на тихую улочку с отелями и гостевыми домами. Грохот битвы остался позади, и Илья почувствовал, как напряжение немного отпускает его.

– А что это за прибор? – наконец решился он. – Это компас? Я таких никогда не видел.

Виктор замедлил шаг и повернулся к нему.

– А я всё ждал, когда ты спросишь, – сказал Виктор с усмешкой. – Это не прибор. Это моя Воля. Она есть у всех Скитальцев. У тебя тоже есть.

Илья в недоумении осмотрел себя, похлопал по карманам, а затем неуверенно показал Виктору сосновую шишку, которую до сих пор держал в руке.

Виктор громко рассмеялся.

– Нет, дружище, эта шишка не твоя Воля, – сказал он. – Волю нельзя найти или потерять, она часть тебя. Как рука или нога, только… – он задумался, подбирая слова, – только не всегда материальная.

Илья покраснел. Он выглядел полным идиотом, но, с другой стороны, откуда ему было знать правила этого безумного места?

Виктор, заметив его смущение, успокаивающе взмахнул ладонью:

– Не переживай, все через это проходят. Смотри. – Он разжал ладонь, и Компас исчез, растворившись в воздухе, а через секунду снова появился. – Неплохой фокус? Позже научу тебя. Правда, не на ходу – с первого раза редко получается. Зато потом будет легко, словно это часть тебя.

Илья смотрел, как Компас исчезает и появляется. Несмотря на весь ужас и абсурдность ситуации, в которой он оказался, в этот момент он почувствовал укол детского любопытства и восхищения.

– И как это работает? – спросил он, на миг забыв о своих страхах.

– У каждого по-своему, – Виктор снова сверился с Компасом. – Моя Воля помогает мне находить путь к тому, что я ищу. Незаменимая вещь в Коме, поверь. Без нее я бы давно… – он сделал паузу, словно подбирая слова. – В общем, не прожил бы так долго.

– А как ты здесь оказался? – осмелел Илья. – В Коме, я имею в виду.

Виктор нахмурился, погрузившись в воспоминания. Илья пожалел о своем вопросе, но затем Виктор пожал плечами, и его черты снова смягчились.

– Как и большинство из нас – случайно, – он машинально потер шрам, пересекающий бровь. – Работал инструктором по альпинизму, водил группы. Одна состоятельная дама решила, что знает маршрут лучше меня. Полезла не туда, я за ней… В общем, очнулся уже здесь, – он помолчал, словно вспоминая. – Это было… не знаю – время тут течет иначе. В общем, давно это было.

Виктор говорил спокойно, словно рассказывал о походе в магазин, а не о событии, которое перевернуло всю его жизнь. Илья невольно позавидовал его спокойствию.

– А можно как-то вернуться? Ты пробовал? – спросил он.

Виктор бросил на него странный взгляд, в котором мелькнуло что-то похожее на раздражение.

– Все пытаются. Поначалу, – он снова ускорил шаг. – Потом… как получится…

В голосе Виктора промелькнула горечь. Но прежде чем Илья успел задать следующий вопрос, Виктор резко сменил тему:

– Это долгий разговор, а у нас мало времени. Нужно найти укрытие до смены воспоминаний.

– Смена воспоминаний? – переспросил Илья, но Виктор уже не слушал, снова сосредоточившись на дороге.

Они свернули еще раз и оказались на широкой улице, вдоль которой росли пальмы. Вдали виднелось белое здание с колоннами – судя по всему, один из дорогих отелей. Именно в его сторону указывал Компас Виктора.

– Почти пришли, – сказал Виктор, развоплощая Компас. – Слушай внимательно: когда войдем, веди себя естественно. Не глазей по сторонам, не задавай вопросов. Просто иди за мной, как будто ты здесь остановился. Понял?

Илья кивнул, хотя понятия не имел, что значит вести себя "естественно" в их ситуации. Но что-то в голосе Виктора подсказывало, что сейчас не время для споров.

***

"Azure Coast Hotel" – гласила золотая надпись над входом. Мраморные ступени вели к стеклянным дверям, за которыми виднелся просторный вестибюль. Виктор уверенно поднялся по ступеням, кивнул швейцару, который, как ни странно, не обратил никакого внимания на их потрепанный вид, и вошел внутрь.

Илья шел следом, копируя каждое движение. Внутри всё сжималось от напряжения. Вестибюль выглядел как в голливудских фильмах о дорогих курортах: мрамор, хрусталь, дорогая мебель. Постояльцы неспешно прогуливались в летних нарядах, а персонал встречал каждого безупречной улыбкой.

Виктор направился прямиком к стойке регистрации, за которой стояла молодая сотрудница. Он что-то сказал ей на непонятном языке, и она, не меняясь в лице, кивнула, словно его появление было самым обычным делом.

Виктор достал Компас и, прикрыв его от чужих глаз, провел над стойкой с ключами. Стрелки заметались, затем замерли, указывая на одну из ключ-карт. Виктор кивнул администратору, взял нужную карту и направился к лифту.

– Она даже не спросила паспорт, – шепнул Илья, когда они оказались в кабине лифта.

– Здесь это не имеет значения, – Виктор нажал кнопку третьего этажа. – В воспоминаниях всё работает по своим правилам. Эти люди – не настоящие, а лишь образы, запечатленные в воспоминаниях – фантомы. Они следуют заданному сценарию, как актеры в пьесе.

Лифт мягко остановился на третьем этаже. Они прошли по безлюдному коридору, устланному мягким ковром, до номера 307. Виктор приложил ключ-карту к замку, и дверь бесшумно открылась.

Номер оказался просторным люксом с гостиной, спальней и ванной комнатой. Панорамные окна выходили в сторону соснового леса, виднеющегося на горизонте. Виктор первым делом подошел к окну и раздвинул шторы, впуская солнечный свет.

– Дружище, времени мало, – сказал он, не оборачиваясь. – Поэтому слушай и не перебивай. Все вопросы потом, и только когда я разрешу их задавать.

Илья кивнул и опустился в кресло, ощущая, как накатывает усталость.

– Во-первых, как я уже сказал, мы в Коме, – начал Виктор, по-прежнему глядя в окно. – Все сюда попадают по-разному: болезни, травмы, аварии… В твоем случае – падение в школе.

Виктор повернулся, серьезно глядя на Илью – словно взвешивая, насколько тот готов принять реальность.

– Ты, скорее всего, мне не веришь, но это и не важно. По вопросам веры нужно ходить в церковь, – он усмехнулся собственной шутке. – А сейчас подойди к зеркалу и посмотри в него. Ну! Быстрее, не трать время!

Илья поднялся и неуверенно подошел к большому зеркалу, висящему на стене между гостиной и спальней. Он ожидал увидеть свое отражение – усталое, растерянное, с растрепанными волосами и щетиной.

Но вместо этого в зеркале отразилась больничная палата.

Илья застыл. В зеркале была реанимационная палата – белые стены, медицинское оборудование. На больничной койке лежало его тело, подключенное к аппарату ИВЛ – трубка в горле, мерный гул компрессора. Капельница в правой руке, катетер, датчики ЭКГ на груди. Мониторы отслеживали пульс, давление, дыхание – зелёные линии на экранах, подтверждающие, что жизнь все еще теплится.

А рядом с койкой, на неудобном больничном стуле сидела Наташа.

Лицо осунулось, под глазами тени – не спала несколько ночей. Она держала его безжизненную руку в своих ладонях и что-то тихо говорила. Илья не мог слышать слов, но видел движение губ и слезы на её щеках.

Сердце сжалось от боли и нежности. Она не бросила его. Она здесь, рядом, ждет его возвращения.

– Наташа, – прошептал он, чувствуя комок в горле.

Он инстинктивно протянул руку к зеркалу, словно мог дотянуться до неё, сказать, что с ним всё в порядке, что он вернется. Пальцы коснулись холодной поверхности. Никакой реакции – просто зеркало. Но картина оставалась неизменной: он видел себя, лежащего в палате, и Наташу, которая не отходила от его постели.

Что-то маленькое и острое пролетело у самого уха и врезалось в стекло. Зеркальная поверхность покрылась сетью трещин, больничная палата растаяла. В осколках отражался только он – растерянный и испуганный

Виктор подошел и осторожно коснулся его плеча – жест был неловким, словно он не привык утешать.

– Убедился? – голос Виктора звучал мягко, но без лишних эмоций. – Любое целое зеркало – это окно в реальность. Ты можешь увидеть, что происходит "снаружи", если твои глаза хоть немного приоткрыты. Но стоит его разбить, и оно становится просто зеркалом.

Он поднял с пола патрон, которым разбил зеркало, и небрежно вернул его в подсумок на поясе.

– Мой тебе совет: не засматривайся в зеркала, если хочешь вернуться, – голос Виктора стал строже. – Знавал я многих Скитальцев, которые проводили годы, глядя в зеркала. Все они плохо кончили…

Илья не мог оторвать взгляд от осколков, где его отражение распалось на части. Мысли о Наташе не давали покоя. Она была там, ждала его. Он должен вернуться.

– Сколько времени прошло там? – с трудом выговорил Илья.

– Трудно сказать, – Виктор пожал плечами. – Время здесь течет иначе. Для кого-то день в Коме может быть минутой в реальности, для других – неделей. Зависит от глубины комы, повреждений мозга, кучи медицинских факторов.

Он вернулся к окну.

– Я сам не знаю, сколько времени прошло "там", – в его голосе впервые промелькнула искренняя горечь. – Когда я впервые увидел себя в зеркале, у моей койки сидела жена. Потом мать. Потом какие-то врачи. Последний раз, когда я смотрел… – он замолчал, и Илье показалось, что плечи Виктора слегка опустились. – В общем, я больше не смотрю. Так проще.

Илья понял – за этими словами болезненная история. Но спрашивать не решился. Вместо этого он обвел взглядом комнату, пытаясь собраться с мыслями.

– И много таких, как мы? – спросил он.

– Скитальцев? – Виктор повернулся к нему. – Достаточно. Некоторые бродят в одиночку, другие сбиваются в группы. Но большинство… – он сделал неопределенный жест рукой. – Большинство не задерживается здесь надолго.

– Что с ними происходит?

– По-разному, – Виктор отошел от окна к рюкзаку и проверил что-то в нем. – Кто-то находит свою Дверь и возвращается. Кто-то попадается Безликим… – он сделал многозначительную паузу. – А кто-то остаётся здесь добровольно. – Виктор пожал плечами. – Здесь можно делать всё что угодно. Никаких законов, никаких ограничений. Бери что хочешь… если сила позволяет.

Он достал из рюкзака фляжку, сделал глоток и протянул Илье. Тот машинально взял ее, но не стал пить.

– Дверь? – переспросил он.

– Да, Дверь, – кивнул Виктор. – Это… что-то вроде портала, который может вернуть тебя в твое тело. Она потому так и называется, что выглядит как… Дверь.

Он сел на край кровати.

– У каждого Скитальца она своя. Говорят, стоит потянуть за ручку – и очнёшься в реальном мире. Сам не пробовал, иначе меня бы тут не было.

Виктор усмехнулся.

– Но люди же выходят из Комы, значит, работает. Тот же Шумахер полгода пролежал и ничего. – Лицо его помрачнело. – Проблема в том, что найти её почти невозможно. Кома огромна, бесконечна. И Двери постоянно перемещаются вместе со сменой воспоминаний.

Илья наконец решился сделать глоток из фляжки и закашлялся – жидкость оказалась крепким алкоголем, обжигающим горло.

– Что это? – прохрипел он.

– Понятия не имею, – пожал плечами Виктор. – Нашел в одном из воспоминаний. Вкус как у виски, но с каким-то странным привкусом. Здесь многие вещи… не совсем такие, какими кажутся.

Виктор спрятал фляжку и принялся проверять снаряжение.

– В Коме не чувствуешь голода, жажды, не нуждаешься во сне, – продолжал Виктор. – Кроме того, некоторые привычки из реальной жизни остаются. Очень много Скитальцев курит или выпивает. Я, например, всегда ношу с собой эту фляжку. Напоминает о доме.

Он снова подошел к окну и замер, глядя на линию горизонта.

– Теперь просто выживаю. Помогаю новичкам вроде тебя, когда встречаю. Ищу свою Дверь. Прячусь от Безликих.

– А кто такие Безликие? – спросил Илья, вспоминая темные силуэты на поле боя.