Свобода в ритме сердца

Глава 1

Я спешил домой с подработки. Дождь лил, как из ведра, и с каждой минутой становился только злее. Вроде бы август, и по всем нормам должен быть ещё кусочек лета, но не в этот раз – третий день подряд небо словно мстило за что-то. Обычно я люблю дождь: тёплый воздух после него, свежий запах асфальта, редкие капли на стекле. Но сегодня всё это было не в тему. Сегодня он пришёл слишком не вовремя.

Мне нужно было срочно попасть домой и проверить результаты вступительных – их обещали выложить к вечеру. Я бы глянул и по дороге, но мой тариф, словно специально, умер аккурат после обеда. Ни интернета, ни связи. Ни надежды.

До подъезда оставалось всего-то несколько сотен метров. Хозяин клуба, где я работал, всё-таки не поленился подкинуть меня до остановки возле района. Спасибо и на этом, хотя – честно говоря – мог бы довезти до самого дома. Мы ж не совсем чужие, в конце концов. Я отпахал ночь почти до четырёх утра, голос с утра был как наждачка. Хорошо, что ребята постарше прикрыли и дали пару часов поспать в коморке возле кухни. Они свои. Надо будет потом угостить их чем-нибудь – пусть и мелочь, но всё-таки по-человечески.

Я добежал до подъезда – насквозь мокрый, с липнущей к рукам тканью кофты – и тут же заметил знакомую машину. Вот же хрень. Папа дома. Сердце сжалось: он ведь строго запрещал мне работать по ночам. Да и вообще работать – у него на всё один ответ: учёба важнее, остальное подождёт. Только на этот раз меня прикрыл дед. Сказал, как умеет: «Дай Андрею поработать. Пусть потрудится, паренёк». Говорил спокойно, с той своей особенной тяжестью в голосе, от которой даже отец, обычно непробиваемый, замолкал и слушал.

Он уважает деда – спорить с ним не привык. В их семье слово старшего значит больше любого аргумента. Но это не значит, что мне не влетит. Я знал, что впереди меня ждёт нудный, неприятный разговор. Мне восемнадцать, но отчитывать будут как котёнка, нагадившего мимо лотка.

Я вошёл в квартиру промокший насквозь. В прихожей меня сразу встретила мама – встревоженная, но привычно спокойная.

– Ты чего промок? – быстро оценила меня взглядом. – Ну-ка, бегом всё снимай и в душ. Горячий.

Спорить не стал – права. Скинул куртку и кофту прямо у двери, ботинки оставил у коврика, и, не задерживаясь, направился в ванную. Там, скинув остатки одежды, включил воду, дождался, пока польётся по-настоящему горячая, и шагнул под струи.

Блаженство. Я всегда любил эти минуты. Когда горячая вода хлестала по плечам, по шее, и можно было просто стоять, ничего не делать, думать о чём угодно – или вообще ни о чём. Только вот обычно через десять минут у двери появлялся папа. Стук, как по расписанию, и знакомое:

– Вода не бесплатная. Помылся – выходи.

Папа у нас жуткий экономист. Педант, контролёр, бухгалтер по духу. Я к этому привык, но временами это начинало подбешивать. Хотя, честно говоря… кто я такой? Живу за его счёт, воду трачу не свою, а ворчу, как будто мне кто-то должен.

Выйдя из душа, я направился в свою комнату – насквозь промокшая одежда осталась в ванной, а я мечтал только о сухих штанах и старой футболке. Пока переодевался, нажал кнопку включения на стареньком компьютере, тот заурчал, как трактор, гудя вентилятором где-то внутри. Пока он оживал, я поднял из угла гитару – пальцы сами нашли струны, будто скучали по ним. Несколько простых аккордов разошлись по комнате, перебивая равномерный шум вентилятора. Пускай пальцы чуть гудели после ночи в клубе, но музыка – она всегда возвращала меня в себя.

Когда компьютер наконец включился, я кликнул на иконку браузера и продолжил переодеваться. На столе лежало яблоко – то самое, которое собирался взять с собой на смену, но, как обычно, забыл в последний момент. Сейчас оно выглядело как спасение. Я смачно откусил, и, пока старательно пережёвывал, в комнату без стука зашёл папа.

– Можешь выключать свою шарманку, – сказал папа, имея в виду компьютер. Он всегда так его называл. – Я всё уже узнал. Ты десятый в списке поступивших. Из тридцати пяти.

– Круто, – отозвался я и тут же ткнул кнопку выключения. Гул кулера стих, а вместе с ним и лёгкое внутреннее напряжение. Папа не любил, когда я включаю компьютер. Если честно – он вообще не любил, когда я к нему прикасался. Ещё со школы. Я тогда делал презентации прямо под его взглядом, стоящим за спиной, как тень налоговой инспекции. Жуть. Даже сейчас, вспоминая, пробирает по коже.

– В честь такого мероприятия сегодня идём в кафе, – продолжил он и протянул мне руку. Пожал крепко, по-взрослому. Будто сам поступил.

– Вообще, выдвигаемся часов в шесть. И Серёгу не забудь поздравить – он пятнадцатый в списке.

Серёга – это мой друг. Лучший. Самый близкий. Наши отцы когда-то работали вместе, а мы с Серёгой познакомились в школе. Точнее, сцепились из-за диванчика – не поделили, начали толкаться, и в итоге завуч вызвала родителей. Отцы встретились, переглянулись, хмыкнули, выдали нам по подзатыльнику, и вечером мы уже сидели у Серёги в гостях. Отцы пили пиво и вспоминали былое, а мы, надутые и молчаливые, затаились на втором этаже в его комнате. С этого и началась наша дружба.

– Алё, балбес! – крикнул я, едва услышав голос Серёги в трубке. – Ты какого лешего занял пятнадцатое место? Умную книжку под подушку положил, что ли?

– Сам ты балбес, – отозвался он звонко, как всегда, будто с улыбкой. – Я учил, понял, да? Не у всех на плечах умная кудрявая башка растёт.

– Ха-ха, ну тут не поспоришь. Башка у тебя, конечно, гениальная.

– Слушай, Андрюх, а давай шлёпнем в барчике вашем? Отметим как надо. Поступили ж.

– Не-е-е, я сегодня с семьёй иду в кафе. Типа торжество, чествование и всё такое. Да и вообще – я только со смены в баре вернулся, еле живой.

– И чё, батёк ничего не сказал?

– Скорее просто закрыл глаза. Видимо,в честь праздника.

– А, ну это понятно. Ну тогда я отчалю со своими ребятками. Если передумаешь – свистни.

– Заметано.

Я положил трубку, подключил к зарядке свой старенький пятнистый айфон – аккумулятор у него уже доживал последние месяцы и не держал больше четырёх часов. Откинулся на кровать, уставился в потолок.

А может, не всё так и гадко?

В этот дождливый день настроение было странным. Меланхоличным, будто всё внутри растекалось, как акварель по мокрой бумаге. Я просто сидела у окна и пыталась отрисовать погоду – уловить эти тонкие оттенки серого, приглушённого синего, вкраплений зелени. Такая погода ведь прекрасна по-своему. Как говорится, у природы не бывает плохой.

Но кисть не слушалась. То ли руки не хотели, то ли сердце было пустым. Я пыталась – правда. Но всё ложилось на бумагу не так, как чувствовалось в душе.

Меня больше всего тревожило одно: папа. Он обещал устроить меня в университет. И даже не спросил, куда бы я хотела. Впрочем, спрашивай он или нет – от этого мало что бы изменилось. Моё слово никогда не было решающим.

Зазвонил телефон. Папа. Конечно.

– Алло, доча! Сегодня придут важные люди. Подготовь дом к гостям, продукты я уже заказал. Приготовь всё как обычно, – проговорил он быстро, как всегда. Голос у него – жёсткий, отточенный, с холодной уверенностью командующего. Ну да, всё логично – главный прокурор города. Он и дома звучит, как на совещании.

– Хорошо, – тихо ответила я.

– А, чуть не забыл. Устроил тебя в инженерный. Наш университет. У меня там знакомый ректор. Всё уже решено, даже вступительные не нужны. Подробности потом. Я занят.

Он повесил трубку.

Инженерный университет – один из лучших в городе. Туда поступить почти нереально. Как выиграть в лотерею. Только призом в этой лотерее была не свобода, а билет в ещё одну клетку.

Я достала наушники, воткнула их в телефон и спустилась вниз. Впереди – куча работы, но потом… будет тишина.

И это стоило усилий.

Я никогда не любила гостей отца. Эти «важные люди» – лица города. Кто-то с билборда, кто-то из теленовостей. Теперь они будут сидеть у нас в зале, пить кофе из наших чашек, комментировать интерьер, спрашивать «а ты, Артемида, кем хочешь стать?» с тем самым пустым интересом, который не требует ответа.

Кошмар. Просто кошмар.

Я заглянула в холодильник – на два салата продуктов вполне хватало.

Достала овощи, помыла их и начала нарезать. Мама всегда резала их так тонко, будто каждую полосочку вымеряла линейкой. Папа вечно поддевал:

– Я хочу жевать салат, а не есть пюре!

Он говорил это с улыбкой, а мама в ответ смеясь легонько стукала его полотенцем.

Я вспомнила это и невольно улыбнулась.

Прошёл почти час. Приехали продукты.

Доставщик – худенький мальчишка лет шестнадцати – попросил воды. Я кивнула и налила ему полный стакан. Он выпил его почти залпом, поблагодарил и ушёл.

У нас в городе доставку выполняют подростки. Город маленький, и многие ребята с 14 до 18 подрабатывают так. Они каждый день катаются по улицам, видят людей, смотрят на мир…

Мне бы такую свободу…

Я наготовила всё, что требовалось, умыла руки и решила налить себе чаю. В этот момент в прихожей хлопнула дверь – пришёл папа. Он снял с себя форму, встряхнул её и закинул на руку. Снял туфли и шагнул внутрь. Прихожая почти вплотную примыкала к кухне – их разделяла лишь узкая стена. Похоже, её построили просто ради вида, чтобы хоть как-то обозначить границу.

– Привет. Приготовила всё?

Я закинула полотенце на плечо, подошла ближе.

– Да, всё готово.

Он не спросил, как у меня дела. Уже давно не спрашивает. И я уже не дуюсь. Привыкла.

Он что-то печатал в телефоне. На секунду отвлёкся, взглянул на меня и, не отрываясь от экрана, сказал:

– Гостей будет много. Будем решать всякие дела. Тебе лучше в кафе посидеть. Скажу водителю – отвезёт тебя в «Легенду».

– Пап, я могу сама добраться.

– Не спорь.

Он не стал дослушивать. Просто перевёл деньги – телефон пиликнул, уведомляя о пополнении счёта.

Папа меня опекает. Сильно. Иногда – слишком. Со школы и обратно меня всегда возил его водитель, а сам он шёл пешком. Я этого никогда не любила, но спорить было бесполезно. Наверное, в университете будет то же самое. Я думала, как бы заговорить с ним – может, хотя бы по утрам отпускал бы меня одну. Так хотя бы кто-то заметит меня. Может, получится с кем-то заговорить. Познакомиться. Он ведь сам говорил, что связи и знакомства важны. А потом не отпустил меня даже на выпускной.

Я удручённо кивнула, на ходу объясняя, где что из блюд лежит. Разложила тарелки в столовой и, не теряя времени, поднялась к себе.

Вот ведь зараза… Придётся идти в кафе.

А ведь я…

Не то чтобы была против выйти погулять, но в такую погоду и из дома уходить не хотелось.

Я подошла к окну – мамина яблоня всё так же стояла под дождём, как будто напоминала о чём-то очень личном, о чём даже думать не хотелось.

Глава 2

Отец уже стоял у двери, одетый с иголочки. Пальто сидело чётко, как будто он собирался на заседание, а не в кафе. Мама металась по квартире, проверяя сумку и на ходу бросая взгляды на полки – вдруг что-то забыла. Сестра, закрывшись в своей комнате, громко хлопала шкафами. Судя по всему, пыталась выбрать, в чём появиться на ужине.

– Ну я же говорил быть готовыми к шести, – сердито бросил отец. – Такси вот-вот будет.

Я вышел из комнаты, тоже уже одетый. Не в костюме, конечно, но выглядел более-менее нарядно. Всё-таки праздник. Формально – в мою честь. Хотя по ощущениям это был скорее протокол, чем повод для радости.

Минут через пятнадцать мы уже ехали в такси. Отец болтал с водителем – как обычно, по-деловому, уверенно. Мама подправляла прическу, ловя отражение в экране телефона. Сестра уткнулась в экран и листала что-то своё. Никто не молчал, но ощущалось, будто каждый был сам по себе.

Я написал Серёге: "В выходные хочу бухнуть. Пойдёшь?"Ответ не пришёл сразу. Через пару минут – смайлик с пивом и жестом "окей". Я усмехнулся. Узнаю своего алкаша.

Мы с отцом поднялись на второй этаж ресторана. Мама с сестрёнкой задержались – сдавали одежду в гардероб.

– Я бронировал стол у окна, – бодро сообщил отец девушке-администратору.

Она кивнула и спросила фамилию.

– Карамзин Виктор.

Он произнёс это так, будто нас ждали здесь по протекции министра. Звонко, с ударением на каждой букве – чтобы все вокруг точно расслышали.

Девушка сверилась со списком и попросила пройти за ней. К этому времени мама с сестрой уже догнали нас и молча проследовали к нашему столу.

Стол действительно стоял у окна. Через стекло видно было дождь, стекающий по стеклу тонкими дорожками, как будто кто-то нарисовал их пальцем.

Официантка разложила перед нами меню.

– Я подойду чуть позже принять заказ, – вежливо сказала она и удалилась.

Мама с сестрой тут же заговорили, наперебой обсуждая, кто что будет брать. Цезарь и рыба. Как всегда.

Отец сразу ткнул в меню – каре ягнёнка. Без сомнений.

Я же всё никак не мог выбрать. Да и не хотелось особо. В горле стоял какой-то ком. Будто бы не заслужил я этот ужин. Или не здесь должен быть. Сидел, листал страницы меню, а в голове шумело что-то другое.

– А ты что будешь? – отец посмотрел на меня поверх меню. Голос у него был будто между делом, но взгляд – прямой, цепкий.

– А? Я, наверное… карбонару. И безалкогольный мохито, – сказал я, немного запнувшись.

– Да ладно, – фыркнул он. – Бери алкогольный. Сегодня можно.

Я покачал головой. Алкоголя совсем не хотелось. Да и вообще – в его глазах я всегда был тем, кто осуждает выпивку. Почти святой, ага.

– Неа. Не буду.

– Ну и правильно! – бодро отозвался он, будто бы и не уговаривал. – А я, пожалуй, за твоё здоровье бахну немножечко.

Он потер руки, как муха над тёплой тарелкой. Был в этом жесте какой-то свой праздник. Внутренний. Не за меня – за самого себя. За то, что смог. Сын поступил – галочка, можно расслабиться.

Официантка вернулась – молодая девушка, примерно моего возраста. Внимательно выслушала маму, отца, сестру, кивая и делая пометки в блокноте. Когда подошла очередь до меня, я коротко назвал свой заказ, не поднимая головы. Взял телефон в руки, будто он – самый важный предмет на столе.

– Что-нибудь ещё? – спросила она.

– Нет, спасибо, – ответил, не глядя.

Я ощутил на себе взгляд. Яркий, почти режущий. Поднял глаза – девушка уже разворачивалась, уходя. Ничего необычного, наверное.

Сестра резко ткнула меня локтем под рёбра.

– Андрей. Ты видел?

Я медленно повернулся к ней и посмотрел тем самым выражением, которое она знала с детства. Взгляд мёртвой рыбы. Он говорил за меня: «Мне всё равно. Абсолютно. Не лезь.»

Сестра фыркнула и закатила глаза, будто я снова сломал ей весь романтический настрой вечера.

– Схожу в уборную, – сказал я, вставая из-за стола.

Никто особо не отреагировал. Я вышел в сторону коридора, уткнувшись в телефон – нашёл какое-то короткое видео, в котором парень на скейтборде улетал в кусты. Посмеялся про себя. Пальцы листали дальше. Голова была где угодно, только не здесь.

Внезапно в меня что-то врезалось. Резко и сбоку. Телефон вылетел из рук, глухо ударился об пол экраном вниз. Звук был неприятный. Я мгновенно понял – стеклу конец.

Я наклонился, чтобы его поднять, и только тогда посмотрел, во что – точнее, в кого – я врезался. Передо мной стояла девушка с белыми волосами. Потерянный взгляд, руки прижаты к груди.

– Ой, простите, пожалуйста. Я не хотела… – сказала она тихо, но быстро.

Я молча подобрал телефон. Трещина прошла через весь экран, как молния. Отлично. Старичок-айфон сдался окончательно.

– Простите, я вам компенсирую, честно, – сказала она, уже прикрывая рот ладонями. Казалось, испугалась больше меня.

Я взглянул на неё тем же самым пустым взглядом, каким недавно смотрел на сестру.

– Ничего страшного. Не надо ничего. Сам виноват. Завтыкал в телефон.

– Зав… что сделали? Зав…ты… что? – переспросила она, слегка нахмурившись.

– Забей, – сказал я и чуть улыбнулся. Наигранно, для приличия.

Не любил я общаться с девчонками. С ними разговоры обычно затягиваются, идут никуда, заканчиваются неловкими паузами или бессмысленными извинениями. Всё это отнимало силы.

Я уже собирался идти дальше, когда она вдруг схватила меня за предплечье. Пальцы холодные, с дрожью.

– Простите меня, пожалуйста, – сказала она, почти плача.

Я обернулся. Она смотрела прямо в глаза, как будто действительно боялась, что сделала что-то ужасное.

– Всё хорошо, девушка. Никаких проблем. Зла на вас не держу. Прошу, не волнуйтесь.

Она будто немного пришла в себя. Руки опустились, пальцы отпустили мою куртку.

– С вашего позволения, я удалюсь. Приятного вам вечера, – добавил я и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом направился в сторону уборной.

Ненавижу, когда девушки плачут. Смотреть на это всегда неприятно. Особенно когда не понимаешь, правда это или спектакль. Слёзы – штука сильная, но слишком часто фальшивая.

Я умыл лицо холодной водой – просто чтобы не клонило в сон. День всё же длинный, а ночь была ещё длиннее.

– Хоть бы на обратном пути с ней не столкнуться, – пробормотал я себе под нос.

Вытер руки бумажными салфетками, бросил их в урну и вышел из уборной. В зале, наверное, уже принесли заказ. Сидят, поди, лопают.

Я невольно усмехнулся. Представил, как мелкая снова неправильно держит вилку. Хотя её бабушка учила. И меня учила. Только я запомнил, а она – нет.

Какая же я бестолковая. В кои-то веки вышла из дома в людное место – и сразу натворила делов. Врезалась в парня и разбила ему телефон. Он, наверное, в бешенстве. Такая растяпа, как я, разбивает людям телефоны… Ещё и этим взглядом посмотрел. Пустым. Ничего не сказал, но я всё поняла.

«Ну и дура. Слепая. Не смотрит, куда идёт.»

Наверное, он просто меня успокоил, чтобы побыстрее отделаться.

Мысли крутились в голове одна за другой. Я села за стол – выбрала самый незаметный, в углу, подальше от глаз тех, кто поднимается на второй этаж. Хотелось тишины, хотя бы немного.

Официант подошёл почти сразу.

– Артемида Георгиевна, что будете заказывать?

Никогда не любила такое подхалимство. Это случалось в любом месте, где хотя бы кто-то знал, чья я дочь. Имя, отчество, вежливость на грани смешного. Ну зачем? Ты же моего возраста. А может, даже моложе. Конечно, вслух я этого не сказала.

– Чай чёрный, картофельное пюре с котлетой. И… наверное, какой-нибудь десерт, – ответила я.

Он кивнул, записал и ушёл. Я осталась сидеть одна и смотреть на людей, которые входили в зал. Кто-то шумно снимал пальто. Кто-то смеялся. Кто-то выглядел так, будто его сюда затащили силой.

Тот парень, в которого я врезалась, шёл к столику у окна. За ним сидели трое – женщина, девушка года на три-четыре младше меня и мужчина, явно глава семьи. Солидный пиджак, прямая спина, грозный взгляд. Издалека можно было бы перепутать с моим отцом.

Они, кажется, что-то отмечали. То ли праздник, то ли день рождения, может быть, просто повод – вроде удачной покупки. Все трое говорили живо, перебивая друг друга, смеялись, что-то спорили, обменивались фразами, будто давно этого ждали.

Я смотрела на них и ловила себя на мысли – как же это, наверное, приятно. Сидеть вот так, вместе. С семьёй. Болтать ни о чём, смеяться над чем-то неважным, обсуждать какие-то дела, делиться мелочами, которые важны только внутри одной семьи. Ни с кем больше.

Повезло ему…

Мне принесли еду. Я не торопилась – спешить было некуда. Пока отец не проводит гостей, дома делать нечего. Это как минимум ещё четыре часа.

Я ела медленно, в своей привычной тишине. Обычно в такие вечера я просто сидела у себя в комнате, слушала, как внизу шумят разговоры, звон бокалов и чужие голоса. Сегодня всё вышло иначе. Я была среди людей. И почему-то это уже не казалось таким ужасным, как раньше.

Глава 3

Андрей

Как же сложно

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.