Запретная любовь

Над Московским вокзалом лениво расходились утренние облака, когда Дмитрий обхватил ладонями тонкую кружку кофе-to-go и вышел из стеклянного купола на Лиговский проспект. Питерское лето в очередной раз оказалось обманчиво прохладным: сырой ветер шевелил полы его лёгкой куртки, выдувал остатки тепла из пальцев, но внутри у Димы кипела лихорадочная, почти подростковая радость. За плечами – рюкзак с аккуратно свёрнутым подарком для сестры, в телефоне – электронный билет, который через двадцать четыре часа должен был привести его в Екатеринбург, а впереди – возможность впервые за два года увидеть Аню и вместе отпраздновать её девятнадцатый день рождения.

1.1 Поезд №072Е «Демидовский экспресс»

На Ладожском вокзале пахло свежеотмытым металлом, тёплой выпечкой и утренней тревогой пассажиров. Дмитрий привычно проверил расписание: отправление 16:02, прибытие – 03:34 на следующий день. Дорога длинная, почти тридцать два часа, но именно в этих медленных перемещениях он всегда чувствовал странное облегчение, словно жизнь разрешала выдохнуть между двумя пунктами назначения.

Он занёс чемодан в вагон, нашёл место верхнее, поставил рюкзак у ног и, присев, достал книгу. Читать не вышло: мысли крутились вокруг сестры. Аня окончила первый курс архитектурного, по фотографиям казалась ещё тоньше и выше, чем раньше, но по голосовым сообщениям было слышно – окрепла, научилась спорить с матерью о пустяках и одновременно заботиться о ней. Их общая квартира на улице Челюскинцев, «трешка» серии П-44, когда-то казалась просторным королевством, теперь вмещала двух женщин, их сложные расписания и горы учебных макетов. В эту же обитель сегодня вечером съедутся Анины подруги, а значит, в доме будет тесно, шумно и жарко.

1.2 Воспоминание о доме

Лет в десять Дмитрий описывал комнату сестры как «мятно-сливочную»: мятные обои, сливочные шторы, запах крем-соды из открытого окна. С тех пор интерьер наверняка изменился, но запахи дома – жареные сырники по утрам, дух картонных коробок с новогодними игрушками, лёгкий аромат маминой пудры – оставались неприкосновенной константой, и каждый раз, переступая порог, он чувствовал себя младше, неувереннее и уж точно добрее.

Он представил, как поздно ночью откроет скрипучий тамбур, поставит чемодан на линолеум с рисунком «под паркет» и услышит знакомое «Дим, ты?» из материнской спальни. Аня, верно, бросится в прихожую босиком, в тёплой пижаме, обнимет крепко, почти до боли. Наутро начнётся готовка, накроют стол в гостиной, поставят новый длинный стол-«гармошку», который мама взяла в аренду «на случай гостей». Дмитрий усмехнулся: у них всегда либо гостей больше стульев, либо стульев – гостей.

1.3 Неожиданный звонок

Телефон завибрировал. На экране высветилось неизвестное петербургское – но знакомое – начало номера +7—921.

«Привет, я Кристина, твоя двоюродная… вернее, наша общая двоюродная, Анина и твоя.

Я уже в Екате, поселилась у тёти Лены. Аня сказала, ты едешь сегодня. Хотела предупредить, что буду у вас на вечеринке и, хм, если поздно закончится, мне придётся остаться на ночь. Ты не против?»

Дмитрий смутился, машинально стёр выступившую улыбку пальцами. Он знал о Кристине только два факта: ровесница Ани, учится на дизайнера костюма, живёт в Питере, но проводит летнюю практику в Екатеринбурге. Из детских фотографий её память не сохранила, так что встреча сулила элемент неожиданности.

– Конечно, не против, – набрал он в ответ, – места хватит.

И уже после отправления сообщения осознал, что «хватит» означает на деле отсутствие свободной кровати: Анина комната забита девушками, мамина спальня – зона неприкосновенная, значит, гостевой диван на него самого. Где же уложить Кристину?

1.4 Уральский пейзаж за окном

К вечеру поезд миновал Вологду, и за мутными окнами поплыли тёмные поля, редкие сосны и ржавые водонапорные башни. Дмитрий лежал на верхней полке, слушал мерный лязг сцепок и представлял, как будут складываться завтрашние диалоги:

– Кристина, привет. Я Дима, брат Ани. Прости за тесноту, но у нас есть большая кружка чёрного чая и кресло-качалка на балконе.

В воображении она смеялась легко, почти тихо, и глаза – непременно светлые.

Мысли, сладко-щекотливые, укачали лучше любого купейного покоя. Поезд нырнул в густую тьму карельских лесов, и мир замолчал.

Глава 2. Вечеринка

2.1 Прибытие в Екатеринбург

Серая платформа Екатеринбург-Пассажирского встретила Дмитрия влажным утренним воздухом и знакомым запахом металла и дизельного топлива. 03:34 – время для тех, кто не спит или встаёт слишком рано. На перроне маячили редкие силуэты: кто-то торопливо затягивался сигаретой, кто-то говорил в телефон приглушённым голосом.

Дмитрий выволок чемодан из вагона, поправил лямки рюкзака и направился к выходу. В кармане завибрировал телефон – сообщение от мамы: «Такси заказала, водитель Сергей на синей Калине, номер Е777ВО196. Спишь?»

Не спал. В купе дремать не получалось – слишком много мыслей о предстоящем дне. Дмитрий представлял праздничный стол, Анины смех, суматоху с гостями, но больше всего – голос Кристины, которая вчера написала ещё раз: «Буду в синем платье, чтобы ты меня узнал».

2.2 Дом на Челюскинцев

Синяя Калина подкатила к подъезду пятиэтажки ровно в половине пятого. Дмитрий расплатился с Сергеем, поднялся на четвёртый этаж и замер перед знакомой коричневой дверью с табличкой «Сазоновы». Ключи лежали под ковриком – старая семейная традиция, которая всегда казалась ему трогательно небезопасной.

В квартире пахло ванилью и свежей выпечкой. На кухне стояли три противня с остывающими кексами, на столе – горки нарезанных овощей под полотенцами. Мама спала, из Аниной комнаты доносилось тихое посапывание – видимо, уже приехала одна из подруг.

Дмитрий разделся в прихожей, умылся и улёгся на диван в гостиной. Сквозь тонкие стены слышались шорохи просыпающегося дома: скрип половиц, шум воды в трубах, приглушённый женский голос. Где-то в этой утренней тишине скоро появится Кристина.

2.3 Подготовка

К полудню дом ожил окончательно. Мама Лена суетилась между кухней и гостиной, расставляя тарелки и перекладывая салаты. Аня носилась в халате с бигуди на голове, периодически выкрикивая что-то вроде: «Мам, а где синяя скатерть?» или «Лен, сколько человек всё-таки будет?»

Дмитрий помогал двигать мебель. Журнальный столик пришлось задвинуть к стене, кресла – расставить полукругом, а посередине установить большой раскладной стол, который мама взяла у соседки. Получилось тесновато, но уютно.

– Дим, – окликнула его сестра, заглядывая в гостиную, – как думаешь, восемь человек поместимся?

– Поместимся, – кивнул он, вытирая пот со лба. – А кто будет?

– Я, ты, мама, Настя уже приехала, – Аня загибала пальцы, – Лиза с Машей из группы, Олька – помнишь, рыжая? – ещё Света, она новенькая, и Кристина.

При упоминании последнего имени что-то ёкнуло внутри, но Дмитрий сделал безразличное лицо.

– А она какая? – спросил как можно небрежнее.

– Кристина? – Аня хмыкнула. – Странная немного. Очень тихая, но красивая. Учится на дизайнера, шьёт сама себе платья. И вообще она… – сестра замялась, – ну, не такая как все. Увидишь сам.

2.4 Первые гости

В три часа дня начали подтягиваться гости. Первой пришла Лиза – худенькая блондинка в джинсах и белой футболке, с огромным букетом пионов. Следом – Маша, круглолицая и громкая, тащившая пакет с подарками. Потом Света – та самая новенькая, неуверенно топтавшаяся в дверях.

Дмитрий отошёл в свою комнату, переоделся в чистую рубашку и джинсы. В зеркале отразилось знакомое лицо: не красавец, но приятный, с тёмными волосами и серыми глазами. Волновался ли он? Может быть, чуть-чуть.

Когда он вернулся в гостиную, там уже сидели четыре девушки, болтали о экзаменах и строили планы на лето. Аня, наконец освободившаяся от бигуди, выглядела почти взрослой в тёмно-синем платье и с аккуратно уложенными волосами.

– Девочки, это мой брат Дима, – представила она. – Дим, это мои подруги.

Он поздоровался, получил в ответ дружелюбные улыбки и устроился в кресле у окна. Разговор тёк привычно – учёба, преподаватели, планы на каникулы. Дмитрий слушал вполуха, поглядывая в окно. Кристина обещала приехать к четырём, но время шло, а её всё не было.

2.5 Появление

В половине пятого дверной звонок прозвенел коротко и негромко. Дмитрий услышал, как мама пошла открывать, потом – незнакомый голос в прихожей:

– Добрый вечер, я Кристина. К Ане на день рождения.

– Проходи, дорогая, – отозвалась мама, – мы как раз собираемся за стол.

Дмитрий невольно выпрямился в кресле и посмотрел на дверь. Первое впечатление оказалось ошеломляющим.

Кристина была… другой. Не такой, как Анины подруги в джинсах и футболках. На ней было синее платье – не магазинное, явно сшитое самостоятельно, простого кроя, но идеально сидящее. Тёмные волосы собраны в низкий пучок, из которого выбивались непослушные пряди. И глаза – не светлые, как он представлял, а тёмно-карие, с золотистыми искорками.

– Анечка, – она обняла именинницу, протянула небольшую коробочку, – с днём рождения. Это серёжки, делала сама.

Голос у неё оказался тихий, но не застенчивый. Скорее – внимательный, как у человека, который привык больше слушать, чем говорить.

– Спасибо! – Аня заглянула в коробку и ахнула. – Какие красивые! Девочки, смотрите!

Серёжки действительно были необычными – небольшие, из серебристого металла, с подвесками в форме листьев. Работа тонкая, явно ручная.

2.6 Знакомство

Пока девушки разглядывали подарок, Дмитрий встал с кресла и подошёл поближе.

– Привет, – сказал он, протягивая руку. – Я Дима, брат Ани. Ты Кристина?

Она повернулась к нему и слегка улыбнулась. Рукопожатие оказалось неожиданно крепким.

– Да, я Кристина. Мы вчера переписывались. – Пауза. – Спасибо, что не возражаешь против ночлега.

– Да что ты, – отмахнулся он, – мы же родственники.

«Двоюродные», – мелькнула мысль, но он её отогнал. Пока просто знакомство.

– Садись к нам, – позвала Аня, похлопав по дивану рядом с собой. – Расскажи, как дела в Питере. А то Дима молчит, как партизан.

Кристина села, аккуратно расправив платье. Дмитрий вернулся в кресло, но теперь старался не смотреть на неё слишком открыто. Что-то в её манере держаться, в том, как она складывала руки на коленях, в лёгком наклоне головы, когда слушала, – всё это создавало ощущение… не загадочности, но глубины. Будто она знала что-то, чего не знали остальные.

– В Питере дождливо, – сказала она в ответ на Анин вопрос. – А здесь такое солнце. Я уже успела соскучиться по нормальной погоде.

– А ты где живёшь? – спросила Лиза. – Тоже в центре?

– На Васильевском острове. Снимаю комнату в коммуналке, – Кристина пожала плечами. – Дешево, но шумные соседи. Особенно по вечерам.

Дмитрий мысленно уточнил: значит, не из богатой семьи. Сама зарабатывает на жизнь, сама шьёт одежду. И, судя по тому, как она говорила о коммуналке – без жалости к себе, просто констатируя факт.

2.7 За столом

Мама Лена позвала всех к столу. Пришлось немного потесниться – восемь человек за столом, рассчитанным на шесть, это всё-таки много. Дмитрий сел напротив Кристины, Аня – во главе стола, как полагается имениннице.

Начали с тостов. Мама сказала что-то тёплое про дочку и её совершеннолетие. Подруги – про дружбу и студенческие годы. Дмитрий поднял бокал:

– За Анюту. За то, что она выросла умной и красивой, и за то, что научилась готовить борщ не хуже маминого.

Все засмеялись, Аня покраснела от удовольствия. Кристина улыбнулась и тихо сказала:

– За семейные встречи. Это важно.

Что-то в её интонации заставило Дмитрия взглянуть на неё внимательнее. В голосе мелькнула нотка… грусти? Или просто усталости?

2.8 Разговоры

Ужин потёк неспешно. Девушки обсуждали летнюю практику, планы на каникулы, новые фильмы. Дмитрий в основном слушал, изредка вставляя реплики. Кристина тоже больше молчала, но когда говорила, то точно и по делу.

– А ты на чём специализируешься? – спросил он её, когда разговор зашёл об учёбе.

– Театральный костюм, – ответила она, разрезая кусок пирога. – Хочу после института попасть в театр. В Питере или в Москве.

– А почему театр, а не кино? – включилась в разговор Маша. – Кино сейчас популярнее.

– В театре костюм живёт дольше, – Кристина задумалась. – В кино его снимают, монтируют, и он становится частью картинки. А в театре – он каждый вечер заново рождается на актёре. Это… живее как-то.

Дмитрий кивнул. Ответ понравился – без красивых слов, но с пониманием дела.

– А ты работаешь где-то? – спросила у него Света.

– В маркетинговом агентстве, – сказал он. – Делаем рекламу для небольших компаний. Скучновато, но хлеб даёт.

– А хотел кем-то другим стать? – вдруг спросила Кристина.

Вопрос оказался неожиданным. Дмитрий на секунду замялся.

– Журналистом, – признался он. – В школе писал заметки для местной газеты. Но потом… не сложилось.

Она кивнула, как будто понимала. Не стала расспрашивать почему – и за это он был благодарен.

2.9 После ужина

К девяти вечера стол освободился. Девушки переместились в гостиную, включили музыку, начали показывать друг другу фотографии в телефонах. Мама ушла на кухню мыть посуду. Дмитрий помог ей собрать тарелки, а когда вернулся, увидел, что Кристина стоит у окна, глядя на двор.

– Устала? – спросил он, подходя поближе.

– Немного, – призналась она. – Я не очень люблю шумные компании. Но Ане хотелось, чтобы я пришла.

– А как вы познакомились? Аня не рассказывала толком.

– Через родителей. Наши мамы – двоюродные сёстры, но почти не общались. А потом случайно встретились на вокзале в Питере, разговорились. – Кристина повернулась к нему лицом. – Аня узнала, что я здесь на практике, и пригласила на день рождения.

– И правильно сделала, – сказал Дмитрий. – Хорошо, что есть возможность познакомиться.

Он не солгал. За три часа Кристина ни разу не показалась ему скучной или неуместной. Странной – да, в хорошем смысле слова. Не такой, как остальные.

2.10 Поздний вечер

Гости начали расходиться около одиннадцати. Первой ушла Света – рано вставать на работу. Потом Лиза с Машей – они жили в одном районе и решили добираться вместе. Настя осталась ночевать в Аниной комнате – с утра планировали идти в торговый центр.

– Ну что, Кристина, – сказала Аня, обнимая двоюродную сестру на прощание с уходящими гостями, – ты же остаёшься, как договаривались?

– Конечно, – кивнула Кристина. – Спасибо ещё раз, что разрешили.

Дмитрий вспомнил их вчерашнюю переписку. Да, действительно, это обсуждалось заранее – поздно заканчивается, далеко добираться до тёти.

– В Аниной комнате будет Настя, – сказала мама Лена, – так что, Дима, придётся вам с Кристиной как-то устроиться. Можешь на диване в гостиной?

– Не нужно, – быстро сказала Кристина. – Я лучше на диване…

– Да что вы, – отмахнулся Дмитрий. – В комнате удобнее. Я себе на полу постелю, не проблема.

Что-то в его тоне заставило Кристину взглянуть на него внимательно. Они смотрели друг на друга несколько секунд, и в воздухе повисло лёгкое напряжение.

– Ладно, – согласилась она тихо. – Если ты уверен.

Аня с Настей ушли к себе, мама пожелала спокойной ночи. Дмитрий достал из шкафа запасные простыни и одеяло для себя, постелил на полу рядом с кроватью.

– Располагайся, – сказал он Кристине. – Я пока в ванную схожу.

2.11 Ночная близость

Когда он вернулся, Кристина стояла у окна в лёгкой хлопковой ночнушке нежно-розового цвета и коротких шортиках. Волосы распущены, падают на плечи мягкими волнами. В полумраке комнаты, освещённой только уличным фонарём, она казалась почти призрачной.

– Красивый вид, – сказала она, не оборачиваясь. – Такой тихий дворик.

Дмитрий подошёл ближе. От неё исходил едва уловимый аромат – что-то цветочное, лёгкое. Не парфюм, скорее крем для тела или шампунь.

– Да, – согласился он, стараясь говорить обычным тоном. – В детстве мы с Аней часто сидели на этом подоконнике, наблюдали за соседями.

– А что наблюдали? – она повернулась к нему, и он увидел, как лунный свет играет в её тёмных глазах.

– Всякую ерунду. Кто когда приходит с работы, у кого горит свет до поздна, кто выгуливает собак. – Он улыбнулся. – Детские шпионские игры.

Кристина села на край кровати, поджав ноги. Дмитрий устроился на своей импровизированной постели на полу, опершись спиной о стену.

– Не жёстко? – спросила она с лёгкой тревогой в голосе.

– Нормально. Я привычный.

Повисла пауза. В соседней комнате слышался приглушённый смех Ани с Настей, потом всё стихло. На кухне тикали настенные часы. Где-то далеко проехала машина.

– Дима, – сказала Кристина вдруг, – а ты не жалеешь, что не стал журналистом?

Вопрос застал его врасплох. Он повернул голову, посмотрел на неё снизу вверх. В ночнушке и шортиках, с распущенными волосами, она выглядела моложе и одновременно более… женственной.

– Иногда жалею, – честно признался он. – Особенно когда читаю хорошие статьи или смотрю интересные репортажи. Думаю – мог бы и я так.

– А что помешало?

– Да всё как обычно. Родители хотели стабильности. «Журналистика – это несерьёзно, денег не заработаешь». Поступил на экономиста, потом в маркетинг подался. – Он пожал плечами. – А теперь сижу, делаю рекламу памперсов и стирального порошка.

– Но ты ещё можешь попробовать, – сказала Кристина. – Фриланс, например. Или блог завести.

– Может быть, – согласился он, хотя сам в это не очень верил. – А ты всегда знала, что будешь дизайнером?

– С детства шила куклам платья, – улыбнулась она. – Мама говорила, что у меня золотые руки. Правда, родители тоже были против театра. Хотели, чтобы я пошла в обычное ателье или на фабрику.

– А ты не послушалась.

– Не послушалась. – В её голосе мелькнуло что-то твёрдое. – И правильно сделала. Там, в ателье, я бы засохла за полгода.

2.12 Разговор в темноте

Дмитрий выключил свет, но от уличного фонаря в комнате было достаточно светло, чтобы видеть силуэты. Кристина лежала на боку, подперев голову рукой. Он – на спине, глядя в потолок.

– А как родители отнеслись к твоему выбору? – спросил он.

– Сначала ругались. Потом смирились. – Она помолчала. – У нас вообще сложные отношения. Они хотели, чтобы я была удобной дочкой – замуж вовремя, дети, дом. А я… другая.

– В каком смысле другая?

– Не знаю. Наверное, слишком самостоятельная. Не люблю, когда мне указывают, как жить.

Дмитрий повернулся на бок лицом к ней. Между ними было всего метр-полтора, но в полутьме это расстояние казалось одновременно огромным и ничтожным.

– А как… ну, с молодыми людьми? – спросил он осторожно.

Кристина тихо рассмеялась:

– Ты спрашиваешь, есть ли у меня парень?

– Ну… да.

– Нет. Последние отношения закончились полгода назад. Он не понимал, зачем мне карьера, если можно просто выйти замуж.

– Идиот, – сказал Дмитрий, и сам удивился резкости в своём голосе.

– Возможно, – согласилась она. – А ты?

– Я тоже свободен. Девушка была до весны, но… не сложилось. Разные взгляды на жизнь.

– На какие именно?

– Она хотела бурной светской жизни, я – тишины и книг. Она – дорогих ресторанов, я – домашних обедов. В общем, классика.

Кристина села на кровати, обхватив колени руками.

– Знаешь, – сказала она задумчиво, – мне кажется, людям сложно понять, что счастье не обязательно должно быть громким.

– Это как?

– Ну… все думают, что нужно обязательно много зарабатывать, ездить по курортам, выкладывать красивые фотографии. А мне иногда кажется, что счастье – это когда ты занимаешься любимым делом, пьёшь чай с кем-то, кто тебя понимает, и никуда не торопишься.

Дмитрий поднялся и сел на пол, прислонившись к стене. Теперь их лица были почти на одном уровне.

– Да, – сказал он тихо. – Именно так.

Она посмотрела на него, и что-то изменилось в её взгляде. Стало больше тепла, больше… близости.

2.13 Притяжение

– Дима, – сказала Кристина ещё тише, – а тебе не кажется странным, что мы так легко разговариваем? Как будто знаем друг друга давно.

– Кажется, – признался он. – Но не странным. Приятным.

– Да. Мне тоже.

Между ними повисла тишина, но не неловкая, а тёплая, наполненная каким-то ожиданием. Дмитрий чувствовал, как участилось сердцебиение. От Кристины по-прежнему шёл тонкий аромат, но теперь он казался более интенсивным, более… притягательным.

– Знаешь, – сказала она, опуская ноги с кровати, – я сегодня весь вечер думала, какой ты.

– И какой же?

– Не такой, как я представляла по рассказам Ани. Более… глубокий. Задумчивый. – Она помолчала. – И красивый.

Последнее слово прозвучало едва слышно, но он расслышал. Кровь прилила к лицу.

– Кристина…

– Что?

– Ты тоже не такая, как я ожидал.

– В каком смысле?

– Более… – он искал слова, – настоящая. Живая. И очень… очень красивая.

Они смотрели друг на друга в полумраке. Воздух между ними казался наэлектризованным. Дмитрий чувствовал почти физическое желание прикоснуться к ней, взять за руку, погладить по волосам.

– Мне, наверное, стоит попытаться уснуть, – сказала Кристина, но голос звучал неубедительно.

– Наверное, – согласился он, но не двинулся с места.

– Только я не засну. Слишком… взволнована.

– Чем?

Она улыбнулась:

– Как будто ты не понимаешь.

Да, он понимал. То же самое происходило и с ним. Близость, тепло, исходящее от неё, тихие разговоры в темноте – всё это создавало атмосферу интимности, которая была одновременно волнующей и пугающей.

– Кристина, – сказал он осторожно, – мы… мы же двоюродные.

– Дальние, – быстро ответила она. – Наши мамы – двоюродные сёстры. Значит, между нами… что, троюродные? Это почти не считается родством.

– Почти не считается, – повторил он.

Она спустила ноги с кровати и оказалась совсем близко. Так близко, что он видел золотистые искорки в её тёмных глазах, мог различить каждую ресницу.

– Дим, – прошептала она, – а если не думать о родстве? Если представить, что мы просто… двое людей, которым друг с другом хорошо?

Его сердце колотилось так громко, что он был уверен – она его слышит.

– Тогда… – он сглотнул, – тогда я бы сказал, что не могу думать ни о чём, кроме тебя. С самого момента, как ты вошла в дверь.

Она протянула руку и коснулась его лица. Пальцы прохладные, нежные.

– И я, – призналась она. – И я думаю только о тебе.

2.14 На краю

Дмитрий накрыл её руку своей, прижал к щеке. Кристина придвинулась ещё ближе, и теперь он чувствовал тепло её тела, слышал её дыхание.

– Это неправильно? – спросила она шёпотом.

– Не знаю, – честно ответил он. – Но я не могу остановиться.

– Тогда не останавливайся.

Он поднялся с пола, сел рядом с ней на кровать. Они были так близко, что дышали одним воздухом. Кристина положила руки ему на плечи, он обнял её за талию.

– Ты уверена? – спросил он.

Вместо ответа она наклонилась и поцеловала его. Лёгко, почти невесомо, но от этого прикосновения по телу разлилось жаркое электричество.

– Да, – прошептала она, отстраняясь. – Уверена.

За стеной что-то скрипнуло – наверное, Настя переворачивалась во сне. Они замерли, прислушиваясь. Потом Кристина тихо рассмеялась:

– Мы как подростки, которые боятся, что родители услышат.

– А разве не так? – улыбнулся Дмитрий.

– Нет. Мы взрослые люди, которые сами решают, что им делать.