- -
- 100%
- +
– Что с тобой опять случилось?! – спросил Павлов, и Уля тут же обиделась. В его вопросе ей померещился намёк на те времена, когда во время депрессии у неё часто случались панические атаки, и она звонила ему на работу и плакала.
«Блин! С тех пор больше 3 лет прошло, а он всё никак забыть не может!» – с раздражением подумала девушка и даже чуточку почувствовала своё превосходство, ведь сегодня дело вовсе не в ней, как подумал муж, истерику закатила его доченька!
О чём Ульяна и сообщила Павлову, не сумев скрыть радостные нотки в голосе:
– Олеся плачет! Я не могу ее успокоить!
– Почему она плачет?! Что случилось?! – спросил Герман, и было по голосу слышно, что эта новость его совсем не огорчает и он уверен, что ничего страшного не случилось, а детские слёзы – это пустяки… Ну всё же уточнил ради приличия:
– Она упала? Ударилась? Или что?
– Нет, ничего такого… Но она сильно рыдает, хочет к маме, – заявила Ульяна с настойчивостью, всеми своими интонациями стараясь уверить мужа, что дело серьёзное. Неожиданно для неё муж вдруг вскипел и рявкнул в трубку:
– Ну так успокой ее!!!
– Ты такой простой! – ответила Ульяна, тоже не скрывая своей злобы. – Вот возьми и успокой! Как я её успокою?! Она визжит, как резаная!
– Ну а что, что у вас случилось?! Ты что, уже с пятилетним ребёнком не в состоянии справиться?! Всё, давай! Мне некогда разбираться с вашими капризами. – заявил Герман и уже хотел бросить трубку.
– Подожди! – остановила его жена. Она включила на громкую связь, чтобы Павлов мог услышать вопли Олеси.
– Вот ты слышишь, как она кричит! У неё истерика, что делать?! Мне страшно, вдруг она себя до эпилепсии доведёт?!
– Ну, блин! Ну… позвони этой, как ее…Бабушке этой, которая приходит, вроде бы же она хорошо с ней справляется… Как ее там?! Виктория Петровна!
– Да причём тут нянька?! Что она сделает, Олеся плачет и хочет к маме? Она придёт, а ребенок так и будет орать… И что?! Ты как будто не знаешь свою дочь, если она завелась, то всё… Может часами визжать!
– Ну позвони Анжеле…
– Нет. – твердо ответила Ульяна.
– А что такого?! Позвони Анжеле по видеосвязи, и она быстро её успокоит…
– Герман, я сказала: «Нет!» Я не буду звонить Анжеле!
Павлов понял, что настаивать бесполезно, и, несмотря на всю свою занятость, решился поговорить с дочкой сам:
– Ладно, перейди на видеосвязь и дай ей трубку…
Ульяна прервала звонок и перешла в мессенджер. Она боязливо подошла к завывающему ребёнку и с опаской вложила в её маленькую ручку смартфон, так аккуратно, будто Олеся – это маленький взбесившийся зверёк, который может её укусить.
«Олесенька, не плачь! Папа хочет с тобой поговорить…» – произнесла она елейным тоном.
Девчонка заорала во всю глотку: «Я хочу-хочу-хочу к маме-е-е-е!!!»
Ульяне только оставалось поражаться тому, откуда у неё берутся силы на такие вот многочасовые истерики.
«Папа хочет с тобой поговорить!» – повторила Уля ей в ответ, тоже перейдя на крик.
И только теперь Олеся оживилась и уставилась в экран смартфона.
– Олесенька, что ты плачешь?! Моё солнышко! Не плачь, моя радость, папа с тобой… Папочка денежки зарабатывает тебе на игрушки… – обратился Геша к дочери таким тоном, будто имеет честь разговаривать с сахарной принцессой.
– Папа! Я хочу-у-у-хочу! К маме! – не стала оригинальничать дочка в ответ.
– А что такое?! Кто тебя обидел?! – спросил заботливый папочка, явно готовый выслушать жалобы в адрес Ульяны.
Её аж затошнило от такого раболепства к избалованному ребёнку, но блага пятилетняя падчерица не сообразила с ходу, что можно придумать, и продолжала повторять так, будто её заклинило:
– Папа, ты отвезёшь меня к маме сейчас?! Я хочу к маме сейчас!
– Солнышко моё, ну я же работаю! Побудь пока с Ульяной, пожалуйста! Посмотрите мультики… Или…
Папа не успел договорить, как маленькая истеричка завизжала, захрипела, как одержимая, будто её и правда раздирают изнутри бесы, и заорала истошно:
– Нет!!! Нет!!! Не-не-нет!!!!
Ульяна содрогнулась внутренне и никак не успела отреагировать, когда маленькая бунтарка вдруг швырнула её дорогой смартфон об стену со всей силы.
Несмотря на истерику, Олеся, видимо, прекрасно понимала, что переборщила, и чтобы избежать наказания, молниеносно убежала во взрослую спальную и спряталась под кровать.
Очень редко когда позволяющая себе ненормативную лексику, Ульяна от ужаса вдруг начала громко материться, ну не на девочку, конечно, а так, просто воздух, ругая не ребёнка, а в целом эту всю ситуацию.
Сердце колотилось, она дрожащими руками подняла мобильник, огромная изогнутая трещина расплылась на весь экран. Защитное стекло не помогло.
«Чёрт…»
Только и всего, что могла произнести Уля, увидев это. Она попыталась включить смартфон в надежде, что он хотя бы работает.
Девушка готова была разрыдаться от обиды. Через полминутки аппарат включился, но, особого облегчения это не принесло. Экран был слишком сильно разбит, теперь нормально пользоваться смартфоном было невозможно…
Не успел телефон загрузиться, как Герман тут же перезвонил:
– Что у вас там случилось?! Почему связь прервалась?! Что с Олесей?!
Принялся он обеспокоенно засыпать жену вопросами.
В ответ Ульяне захотелось закричать:
«Да ничего не случилось! Что вообще может случиться с твоей Олесей?! Это же не ребёнок, а мелкий взбесившийся дьяволёнок!»
Но произнести это вслух девушка, конечно же, не рискнула, а лишь жалобно сказала:
– Она мне телефон разбила…
– Как разбила?! – переспросил Павлов, будто не понимая сути сказанного…
– Обыкновенно! Взяла и швырнула его об стенку!
После некоторой паузы Герман зачем-то опять задал глупый вопрос:
– Ну и что… Он работает?!
– Работает, но экран очень сильно разбит… – сказала Ульяна и расплакалась так, словно эти слова причиняли ей физическую боль.
– О, блин! Ещё ты ноешь! Перестань! Что ты-то истерику устраиваешь?! – окончательно вышел из себя Герман.
Ульяна тоже не стала сдерживаться и закричала в ответ сквозь слёзы:
– Что ты орёшь на меня?! Мы только что последний платёж за него отдали, он новый почти! А она взяла и разбила!!! а ты ещё на меня орёшь!!! – выпалила с обидой Уля и поняла, что ссору уже нельзя будет остановить.
– Ну так нахрена ты ей вообще его дала?!
Девушка обалдела от такого вопроса и ответила в недоумении:
– В смысле «нахрена дала?!» Ты же сам мне сказал: «Дай ей трубку!»
– А ты что, не могла включить видео и из своих рук ей показать экран?! Ты что, совсем тупая, что ли?! Ты не видишь, ребёнок капризничает?! Успокой ее! Где она?! Она успокоилась?! Где она?!
Павлов был в бешенстве, он орал так, что Уля окончательно растерялась и зачем-то спросила:
– Кто “она?”
На это Павлов разразился отборными ругательствами и лишь после трехэтажной матерной тирады ответил:
– Олеся где?!
– В спальню убежала… – ответила Ульяновск сквозь слёзы. И добавила в надежде, что муж её пощадит:
– Не ори на меня! Я не могу ее успокоить… Приезжай…
В ответ опять послышалась нецензурная брань, а потом Геша заявил с раздражением:
– Да как я приеду! Время только три, ещё весь день впереди! Разбирайтесь сами!
И бросил трубку.
По большому счёту, ничего другого от этого разговора Ульяна не ждала. Она знала, что муж не бросит работу и не приедет, но её идея заключалась вовсе не в этом.
Главное было, что муж теперь знает, что Олеся хочет к маме, истерика девчонки была нужна ей, но, конечно, она не ожидала, что эта маленькая негодяйка разобьёт её смартфон.
Уля переживала, что они опять поругались с Германом, так не должно было случиться.
«Ну ладно, пусть знает, что всё серьёзно…»
Подумала девушка, успокаивая себя.
Она пошла в ванну, умылась холодной водой, всё вроде бы шло по плану, но на душе скребли кошки из смартфона. И она всё же приняла таблеточку, чтобы успокоиться, и запила её водой прямо из-под крана…
Успокоить девчонку было проще простого.
Она пошла на кухню и достала из морозильника пиццу, поставила её в микроволновку, и уже через 5 минут после того, как прозвучал сигнал о готовности, а по всей квартире разнесся запах плавленного сыра, девочка уже была тут как тут и деловито взбиралась на стул со словами:
– Я хочу есть! – произнесла она, сильно всхлипывая.
– Да ты что говоришь… Правда?! А к маме, ты что уже не хочешь к маме??? – язвительно спросила у неё мачеха.
– Хочу… – призналась девочка, но уже без былого энтузиазма, теперь она с удовольствием уплетала пиццу, запивала её газированной водой и, кажется, забыла обо всём на свете…
Ульяна тоже ела пиццу и всем сердцем радовалась тому, что когда Герман приедет домой, его останется лишним немного «подкрутить».
«Всё-таки иногда очень хорошо, что он готов исполнить любой дочкин каприз…» – победно подумала коварная девушка…
Глава 4. Баба Вера
Когда Герман пришёл с работы, Ульяна и Олеся кинулись его встречать, он радостно подхватил дочку на руки, а с женой поздоровался сквозь зубы. От чего сразу стало понятно, что он злой, как чёрт. Чтобы избежать ссоры, Уля сказала: «Голова болит! Пойду прогуляюсь, ужинайте без меня!»
Павлов не стал возражать. На ужин он принёс с работы долму из баранины, и они с дочкой с аппетитом поели, ни капельки не огорчившись отсутствием Ульяны за столом.
Да и она тоже не скучала, ей было хорошо прогуливаться в сквере и слушать в наушниках очередную медитацию от любимой Алисы Блинец. И только лишь разбитый экран смартфона заметно омрачал её настроение.
Она гуляла не меньше часа, а вернувшись домой, ещё с порога услышала громкий и весёлый разговор, поняла, что они связались по видеосвязи с Анжелой, дверь в гостиную была приоткрыта, и она убедилась, что так оно и есть: Герман и Олеся сидели перед ноутбуком и о чём-то мило болтали.
Чтобы не мешать разговору, девушка пошла на кухню и приготовила себе чай с бутербродами, тоже открыла ноутбук и стала усердно делать вид, что смотрит сериал. На самом же деле она пыталась уловить хоть какие-то слова их разговора с Анжелой.
В целом Ульяна была очень рада, что упрямая девчонка не забыла свой каприз, ведь этого она и добивалась! Специально провоцировала девочку на слёзы, чтобы она запросилась домой к маме.
Но всё равно сейчас ее больно ранило то, как мило общается с бывшей женой её муж.
«Он специально футболку не надел, что ли?!» – думала Ульяна, мучаясь от ревности.
Геша был очень красивый мужчина, несмотря на то, что уже не так уж и молод, но с таким телом он легко мог бы сделать карьеру фитнес-тренера, в юности он занимался бодибилдингом и до сих пор поддерживал форму еженедельными визитами в спортзал.
«Я должен выглядеть презентабельно!» – говорил он, имея в виду, что старается для начальника. Ульяна постоянно удивлялась такой мотивации: «Неужели этому олигарху так важно, как выглядит его повар? У него что, и уборщицы модели?» – искренне недоумевала она.
Но спорить с мужем на эту тему ей не хотелось, у них и так хватало поводов для ссор, поэтому девушка старалась делать вид, что не ревнует.
Вот и сейчас она представляла, как кричит Павлову в лицо: «Тебе что, так трудно было после душа футболку надеть или халат?! Тебе обязательно ей в экран голым торсом светить?! А если бы я так сделала, сидела бы перед кем-нибудь в лифчике?! Тебе бы нормально было бы, а?! Нормально?! Она тебе чужая женщина!!! Ты понимаешь?! ЧУЖАЯ!!! Я твоя жена! Я!»
Но она знала, что ничего такого не скажет, и пошла в ванну за ещё одной таблеточкой…
Лишь в 11-м часу они закончили разговор, Ульяна не выдержала ждать и легла в постель. «О чем можно болтать так долго?!» – мысленно поражалась она.
Наконец-то услышала, что он купает Олесю, а потом они ушли укладываться спать.
«Сейчас ещё целый час ей книжку читать будет!»
Ульяна взбесилась от этой мысли и даже чуть не расплакалась, ей и так стало обидно, так больно из-за этих выкидышей, она всё бы отдала, чтобы сейчас эти малыши были живы, или, может быть, было лучше, чтобы она вообще не беременела, чем так…
Ей казалось, что это не родившиеся дети не только подорвали её психику, но и разрушили их семью с Германом навсегда…
Теперь он как чужой папа, чужой муж, который почему-то по какому-то недоразумению вынужден жить с ней. Ульяне подумалось, что муж чувствует то же самое, но просто не решается признаться, что хочет вернуться к Анжеле, а она его почему-то не зовёт, может быть, просто из гордости…
«А может быть, и зовёт???» – задала сама себе девушка вопрос и похолодела от этой мысли.
«Вот я рожу ребёночка, и тогда посмотрим, кто кого!» – тут же попыталась она себя подбодрить, мысленно бросая вызов ненавистной Анжеле.
А та будто стояла перед ней и цинично ухмылялась в лицо, мол:
«Ничего у тебя не получится! Радуйся теперь своим копеечным медалькам! А детей у тебя не будет! Не будет НИ-КОГ-ДА!»
Но дальше её фантазия не успела разыграться, потому что в комнату тихонько, как большой камышовый кот на мягких лапах, вошёл Герман.
Ульяна не стала притворяться, что спит, и спросила, имея в виду Олесю:
– Ну что, уложил?!
– Уложил. Теперь мне кажется, самому всю ночь будут эти Смешарики сниться… – ответил муж вполне благостным тоном и хохотнул.
Снял трико и ловко нырнул под одеяло.
Уля поняла, что его настроение улучшилось, и с замиранием сердца решилась всё-таки начать тот самый важный разговор:
– Просилась к маме?
– Да… Придётся завтра везти, а то они с Корытовым на море уезжают, а я на следующей неделе в командировку еду, так что не знаю, когда смогу вырваться потом.
От этих слов у Ульяны аж под ложечкой засосало, она радовалась тому, что муж сейчас не видит её лица, потому что ей было бы сложно скрыть волнение, а в темноте было легче говорить, и она произнесла как можно более безразлично и буднично:
– Я завтра с вами поеду…
– Зачем??? – Геша так удивился, что аж повернулся к ней всем телом. Такая бурная реакция показалась Ульяне странной, и она подумала, что он не хочет брать её с собой, потому что хочет остаться с бывшей наедине. Но, конечно же, не стала озвучивать свою догадку и перешла к главному, ради чего всё это и затевалось:
– Я хотела попросить тебя, чтобы мы по пути заехали к одной бабушке… – всё-таки сказала Уля о самом сокровенном и подумала с ужасом:
«Ну сейчас начнётся…»
– К какой ещё бабушке? – с недоумением переспросил Герман пока ещё спокойным, но очень удивлённым тоном. И Ульяна поспешила пояснить:
– Баба Вера… Она целительница… Живёт в деревне в Подмосковье… Я давно тебя хотела попросить к ней съездить, но ты всё занят, а раз уж завтра поедешь, то по пути можно заехать… Там не так уж и далеко, километров 150 всего лишь…
– Зачем это? – спросил Павлов с раздражением.
Ульяна решила, что пора включать обаяние. Обняла супруга, нежно поцеловала в шею и ответила мурлыкающим тоном:
– Ну пусть она меня посмотрит, может быть, ритуал какой-то проведёт, чтобы детки скорее у нас с тобой появились, а то два раза уже и всё никак… Ты же знаешь, как я переживаю…
Юркая рука жены уже была готова проникнуть к нему в трусы, но Герман оттолкнул её с раздражением:
– И причём здесь какая-то бабка?! Ты же была у врачей, они сказали: всё в порядке.
– Всё в порядке?! Два выкидыша один за другим, по-твоему, всё в порядке?! – Вскипела Ульяна и привстала с постели, нависая над мужем ночной тенью, словно разъярённая гарпия.
Павлов понял, что она обиделась и уже готова расплакаться, но и не думал сдаваться:
– Ну мало ли у каждого свой организм…
– Мне 24 года, если я не могу забеременеть в этом возрасте, значит, тут явно что-то не так!
– Но врачи… – попытался вразумить её Геша, но Ульяна и слушать его не хотела, она уже распалилась до того, что почти кричала:
– Врачи-врачи! Одни бюрократы и взяточники сидят в белых халатах, строят из себя святош! Да им на людей наплевать вообще!
– Так что, по-твоему, шарлатаны лучше?!
– Да тебя послушать, так получается кругом одни шарлатаны! – возразила Уля насмешливым тоном.
– А что нет?! – возразила ей Герман, он тоже уже не сдерживался и говорил громче, чем было принято ночью.
– Да у тебя даже Алиса Блинец и та шарлатанка! – сказала Уля в качестве аргумента, свидетельствующего о том, что муж частенько говорит глупости.
– Так и есть! – ответил ей Герман и тут же пожалел о своих словах, он знал, что жена многое может простить ему, но когда речь заходила об Алисе Блинец, она превращалась в дикую кошку и была готова выцарапать глаза, защищая свою наставницу.
Вот и сейчас Павлов не успела ничего толком сказать про эту Блинец, а Ульяна уже взвинтилась до предела, она вскочила с постели и взвизгнула:
– Не смей! Не смей так никогда говорить про Алису! Ты понял?! НИ-КО-ГДА!
– Да тише ты… Олеську разбудишь! Попытался успокоить её муж.
Затронь Герман Алису в другой ситуации, Ульяна и слушать бы его не стала, ушла и хлопнула дверью, но сейчас ей нужно было, чтобы этот упрямец согласился отвезти её к бабе Вере.
Конечно, она могла бы поехать и сама, и вообще ему ничего не говорить, но наверняка целительница затребует мужа, ведь для того, чтобы забеременеть, нужен мужчина, а значит, он нужен будет и для ритуала.
Поэтому Ульяна была готова на всё, лишь бы только его уговорить, пока получалось плохо, и она решила надавить на больное:
– А может быть, ты вообще не хочешь ребёнка?! У тебя же есть Олеся… Тебе не нужен ребёнок от меня, да?!
– Ну что ты такое говоришь, Ульяна! Мы миллион раз это обсуждали! Я тебе говорил, давай попробуем ЭКО.
– Да причём здесь, на хрен, ЭКО?! Я тебе уже устала объяснять, что я могу забеременеть! Ну, ребёночек внутри меня просто не держится! Понимаешь?! – озвучивая эту страшную правду вслух, девушка не выдержала и расплакалась, продолжая сквозь слезы:
– А врачи сказали, всё в порядке! Показаний для ЭКО нет! А сами без полиса мы этого не сделаем, это очень дорого, понимаешь?!
– Ну не плачь, Уля, ну… Что ты так переживаешь… Герман прижал голову жены к своей голой груди и стал успокаивать. Ульяна слышала, как беспокойно бьётся его сердце.
– Если врачи сказали, что всё в порядке, что ты тогда так убиваешься? Будет у нас ещё с тобой, малыш, – попытался подбодрить жену Павлов, но она была непреклонна:
– Геша, ну давай съездим к этой бабе Вере, я прошу тебя! Ну что тебе стоит?! Неужели так сложно сделать что-то ради меня?! – уговаривала Ульяна супруга тоном капризного ребёнка, а он по-прежнему не оставлял попытки и внимал к её разуму как мог:
– Родная, ну зачем тебе это?! Неужели ты сама не понимаешь, что это какое-то средневековье! Это всё какое-то мракобесие!
– Нет, ты что?! Не говори так! Баба Вера очень хорошая… У неё знаешь сколько положительных отзывов?! Про неё даже по телеку передача была! Хочешь, я покажу тебе? Сейчас подожди, принесу ноутбук…
– Да не надо! Хорошо. Если ты хочешь… Если тебе станет легче, тогда поедем…
– Да?! Правда! Зая, мы правда поедем?! – взвизгнула Уля от счастья, тут же забыв про слезы.
– Да. Поедем. – Подтвердил Геша, вся эта затея ему страшно не нравилась, но он был рад, что жена довольна.
Она поцеловала его затяжным поцелуем, намекая на интимное продолжение, но он нежно, но настойчиво отстранил её со словами:
– Давай спать, завтра выезжаем пораньше, надо до пробок выехать из города.
– Спокойной ночи, любимый. – ответила Уля, счастливая от предвкушения завтрашней поездки…
Глава 5. Дурной сон
Ульяне не спалось, она даже подумывала выпить ещё одну таблетку, но потом строго себя урезонила:
«Я что-то опять на них подсела… Хватит уже! Голова от них кружится и пить хочется постоянно…» И тут же нашла себе оправдание:
«Мне без них так плохо… Я боюсь, если брошу, опять начнутся панические атаки… Что такого?! Это всего лишь безобидные успокоительные…»
И девушка решила успокоиться по-другому.
Она тихонько вышла из спальни и пошла на кухню. Там было так уютно, как бывает только ночью: двор за окном был пуст, их девятиэтажка спала, что неудивительно, электронные часы на плите показывали 02:10.
Холодильник уютно гудел, Ульяна даже подумала о шоколадке, которая так призывно лежала на полке. «Может, съесть кусочек?!» Но потом передумала: «Нет, там уже и так мало осталось… Вдруг завтра Олеська вспомнит, что не доела, и разорётся, когда узнает, что ее уже нет».
Свет включать не хотелось, и она, довольствуясь лишь городскими фонарями из окна, начала варить кофе, стараясь не шуметь.
Павлов ещё в прошлом году на Восьмое марта подарил ей кофемашину, но для гадания нужен был молотый варёный кофе.
Как только «магический» напиток вскипел, манящий аромат распространился по всему дому, Уля даже испугалась, что Герман ощутит его, проснётся и всё испортит.
Он терпеть не мог, когда она гадала.
«Ульяна, мне не нравятся эти твои дурацкие увлечения! Сколько раз я тебя просил, чтобы ты не занималась ничем таким в моём доме?! Лучше бы в церковь ходила, раз уж у тебя такая тяга к чудесам… А вот это всё, это всё нехорошо… Неужели ты не понимаешь?!» – орал он всякий раз, стоило Ульяне лишь затеять магический сеанс.
И непонятно, что во всей этой терраде цепляло её больше: его жёсткое неприятие эзотерики или подчёркнутая фраза «мой дом!».
Хотя квартира, в которой они жили, была уже куплена в браке, а на первый ипотечный взнос им собрали деньги ЕЁ родители, но, Геша, уже кажется благополучно забыл об этом, Улю это сильно обижало. Она старалась не попадаться мужу на глаза с картами или во время гадания на кофе.
Вот и сейчас передумала делать расклад на картах Таро, потому что гадание на кофейной гуще было удобнее, если муж всё-таки проснётся, она может сделать вид, что ей просто захотелось кофейка.
Кофе сварился быстро. И девушка достала из тумбочки над кухонным столом две толстые красные свечи, они были не новые, уже чуть оплывшие, раньше супруги зажигали их во время романтических вечеров, а теперь в них уже давно не было надобности…
Девушка чиркнула спичкой, благо коробок предусмотрительно лежал рядом на подставке. Зажгла одну из свечей, потом вторую. Свечи горели ровно, не трещали, было в их сиянии какое-то таинственное благоговение.
Сладить напиток было нельзя, и приходилось пить горький.
Уля прихлёбывала горячий кофе, не спеша пить, боясь обжечься, и задумчиво смотрела в окно.
Ей нравилось здесь, в Ногинске, граница со столицей была условной, и всем знакомым можно было, не кривя душой, говорить, что они живут в Москве, ведь это была почти правда, а жители провинциальных городов и вовсе привыкли звать их всех москвичами.
Их новую квартиру с шикарным ремонтом было не сравнить с той старой двушкой, которая досталась Анжеле после развода.
Да и к тому же жила она от Москвы черт знает где!
В провинциальном Новомосковске. Ульяна была рада, что хоть здесь обскакала соперницу.
«Когда у Германа прогорел бизнес, она бросила его как ненужную вещь! А я его действительно очень любила!» – подумала Ульяна и сама удивилась тому, что произнесла слово «любовь» по отношению к мужу в прошедшем времени…
Наконец кофе был уже почти допит. Она сделала последний глоток и мысленно задала вопрос для гадания:
«Удачной ли будет наша поездка?»
Она перевернула кружку от себя, ловко выплеснув гущу на блюдце, и оставила подсыхать.
Во рту было горько, она не привыкла пить кофе без сахара, мысль о шоколадке не оставляла её и в конце концов она подумала:
«Да пофиг! Пусть орет!» – имея в виду Олесю. Она решительно открыла холодильник и доела последний кусочек шоколада.
Свет из холодильника разрушил таинственную атмосферу, но ненадолго, и скоро кухню по-прежнему освещали лишь свечи и ночные фонари из окна.
Пришло время гадать.
Девушка с интересом уставилась в кофейную гущу, которая расплескалась по кружке причудливыми узорами. Несведущему человеку они могли напомнить лишь тест Роршаха, но Ульяна в эзотерическом деле давно не новичок, и гадательные символы она умела расшифровывать хорошо.
Первое, что бросилось ей в глаза, так это то, что на дне гуща сложилась дугой.
Это – подкова. «На удачу…» – подумала Уля и, обрадовавшись, принялась разгадывать символы дальше. На стенках кружки гуща присохла тёмными струйками:
«Дорога!» – расшифровала гадалка. И удивилась, ведь обычно такой символ одинарный, а сейчас эта кофейная дорожка стремилась вверх к краю чашки, а там будто бы закольцовывалась, теряя своё начало в тёмном ободке на самом краю.
Такое необычное обозначение дороги не особо-то смутило Ульяну, и она лишь удивлённо подумала:
«Первый раз такое вижу…»