- -
- 100%
- +
– Чтобы ты знал, я не спускаюсь к незнакомым мужчинам, не сажусь с ними рядом на скамейки и не начинаю разговоры, – пояснила Лиля во избежание недоразумений, и тут же втихую пыталась рассмотреть его лицо, сравнивая с фрагментами из сна. Невероятно, он сошёл со страниц памяти вплоть до малейших деталей! Слегка загоревшая кожа, угловатая челюсть, чёрные прямые брови, придающие взгляду окраску презрения и равнодушия. Глаза вытянутые, яркие, а зрачки мазутно-чёрного цвета.
«Может быть, я уже встречала его?»
– Интересно, – голос прозвучал мягко и отдаленно, как отзвук рояля в большом зале филармонии. Его взгляд неотрывно изучал лицо соседки. Это не только смущало, но и вызывало подозрения. Может, он тоже видел её лицо во снах? – Чего ты ещё не делаешь?
– Не спрашиваю, как ты попал в это измерение, и не путешествуешь, случаем, по снам? Если это так, то мигни два раза, – спросила Лиля, не боясь показаться странной. Когда не знаешь человека, не боишься, что он подумает: «Вот же чокнутая!». Во-первых, есть пятидесятипроцентная вероятность, что собеседник тоже чокнутый. Во-вторых, он может подумать, что ты шутишь, и пошутить в ответ. В-третьих, предположение может попасть прямо в точку, и риск явно стоит того!
Ответ прозвучал нескоро. Пришлось слушать гробовую тишину. Молодой человек выдерживал театральную паузу, а затем издал протяжный смешок во весь голос. Очень искренне и громогласно, не стесняясь быть услышанным с соседнего двора.
– А знаешь, забавно! И что же ты обычно делаешь в подобных случаях? – спросил он, растягивая забавную улыбку.
– Это не столь важно, – заметила Лиля, не сбавляя серьёзный тон. – Мы знакомы? Откуда ты пришёл и зачем?
– Вообще-то важно, – кивнул собеседник, забирая скейт поближе к себе. – Требуешь рассказать всю мою подноготную в первые секунды знакомства. Я не путешествую по снам, рыжая девчонка со сталкерскими наклонностями.
– Я не следила за тобой! – возмутилась Лиля, предательски ощущая нереальность происходящего.
«Да с чего я вообще взяла, что это взаправду? Скорее всего, встретила его по пути, и мой мозг дал ему главную роль во впечатляющем сне».
– А зачем тогда пришла? – не унимался подозрительный тип. Он заглядывал в глаза, поддразнивая, и ожидал результата. Обычно такая прямая конфронтация вызывала в Лиле лишь панику.
– Потому что ты смотрел на меня! Я не знаю… само собой произошло.
– Александр. – Он протянул ей ладонь. – Будем знакомы.
– Лилия. – Она неуверенно пожала руку незнакомцу. – Часто заглядываешь людям в окна?
– Временами. Иногда бывает скучно и хочется компании. В таком случае стоит лишь посмотреть в нужное окно и заставить человека присоединиться к твоему одиночеству.
– Какой-то подозрительный способ знакомства, – замялась Лиля, подбирая слова. – Ты не мог заставить меня спуститься! Я сама решаю, что мне делать.
– Правда? Посмотри на себя. – Он указал на неё пальцем. – Сработало же.
«Сплошные манипуляции».
– Поболтал бы с тобой ещё, но жутко опаздываю, – ухмыльнулся парень. Он снял с запястья небольшой кожаный браслет с металлическими украшениями и всунул в руку незнакомки. – Отдашь при следующей встрече!
– Следующей встрече? Случайность не подстраивается под твои желания! – возразила Лиля.
– Спорим?
Он спокойно встал со скамейки, одёргивая длинную чёрную кофту и, с разбегу вскочив на скейт, укатил в неизвестном направлении. Был только что тут! Щелчок – его уже нет!
Лиля встала, с иронией заметив, что её облапошили.
Странные намёки на продолжение. Беспокойный мозг фантазировал тысячи вариантов исхода, прокручивал надуманные диалоги. Как могла ответить какой-нибудь цитатой из книги, как посмотрела бы на него, сказала бы что-то задевающее. И почему это приходит в голову так поздно?.. Теперь даже не за что зацепиться.
«Стоило ответить по-другому. Будет слишком странно, если я побегу за ним?»
Растерянная, то ли от самой себя, то ли от самоуверенного парнишки, Лиля побродила исследовать окрестности. Всё как будто обернулось вспять, оказалось скучным и обычным: музыка в плеере, выглянувшее оранжевое солнце, а потом и тёплый вечер наступающего августа. Ещё вчера она была уверена в неопределённости вектора жизни, а сегодня зародилось что-то новое. Ниточка, за которую можно зацепиться. Первое ощущение ускоряющейся жизни за долгое время.
Прогулка до магазина и обратно заняла несколько часов. Она заблудилась и не могла найти дорогу до дома. На экране телефона высвечивались несколько пропущенных звонков от мамы. Зажгли фонари на улицах. Луна пробивалась сквозь вечерние сумерки и освещала небольшую аллею возле дома. Жёлтые блики плясали на мокром асфальте, и тишина обрывалась редким звуком моторов, стирающихся шин и противных гудков. Прохожие, как серая масса, двигались в хаотичном порядке. Лиля попыталась слиться со всеми, но, как ни посмотри, жизнь преподнесла сюрприз – время не вернуть обратно, а сон, такой живой и многообещающий, никогда не исчезнет из памяти.
Удивительно, как легко появилась надежда, что Александр вернётся. Достав из кармана браслет, Лиля на секунду задумалась. Странно. Для чего он подарил личную вещь, как пропуск к будущей встрече?
«В этой реальности? – не унимался пытливый разум. – Да ну, Лиля, брось. Потусторонних миров не существует! Он просто интригует. Или посчитал тебя чокнутой и, оставив приманку, сбежал!»
И всё же было в этом нечто заманчивое. Она вбежала домой, игнорируя расспросы матери, и провалялась до ночи глядя в потолок. Фотокарточки складывались не так, как обычно. Звёзды светили ярче.
«Вот это уж точно не проделки судьбы!»
3 – 1. Resistance /
Сопротивление
*by MuseЛиля
Новый день начинался с наступления яростных лучей солнца или звука будильника. Хорошо, если эта мелодия ещё не раздражала так сильно, что этот коробок с колокольчиком ты видел во снах и подбирал орудие, чтобы отправить его в рай для будильников.
Ночью Лиля долго не могла заснуть, наблюдая, как стрелки переваливали за 01:00, 02:00, 03:00. Солнце только показалось из-за горизонта, смещая сумрачную поволоку, застелившую небо. Казалось, всё указывало на мудрую истину: человек имеет право как следует выспаться.
Лилия встала с кровати, потянулась и зевнула, широко открыв рот. Рука лениво дотянулась до стакана и, благословив Диану за то, что она так заботливо поработала официантом, Лиля опустошила его. Она не могла проснуться, если под боком не стоял бокал с охлаждённой водой. Глаза сами по себе не открывались, если по организму не разливалась живительная влага. Единственная вещь, которая придавала сил, чтобы покинуть тёплую кровать.
«Вот бы каждое утро начиналось так», – размечалась Лиля, вспоминая, какие сюрпризы преподносило утро в Энбурге весь август.
Превозмогая желание лечь спать обратно, Лиля протащилась к балкону, и оперлась на тонкую решетку, как на школьную парту. Ветер разгонялся, заполняя улицы прохладным дыханием. Подул так вольно, что по коже пошли мурашки, а волосы закрыли лицо плотной завесой. В воздухе так и веяло упадническим настроем. Август – время сожалений! Лиля пыталась наверстать, что обещала себе в мае, но очень уж ленилась поднять лицо навстречу ветру приключений. В её случае он дул всегда строго в противоположную сторону, забивался в рот и пытался надуть, как воздушный шарик.
С губ сорвалось: «К чертям этот список задач на лето!»
Лиля неожиданно пришла в ужас от самой себя. Мало ли чего не сделаешь с утра! Мгновенно вылетев с балкона, она прислонилась к раме у окна и выглянула на улицу. Вроде никто не заметил. Подумают ещё: «Больная женщина! Раскричалась тут на всю улицу. Держите восклицания при себе, сударыня! Культурная столица, знаете ли, это моветон».
На кухне уже хлопотала Диана. Чарующий запах витал в воздухе. Готовила Диана волшебно. Лиля, принюхиваясь, вошла на кухню, крадучись кошкою. Она поцеловала мать, по привычке поздравив с новым днём, а взамен услышала только пару напутствий. Что-то про удачу и исполнение всех надежд. Обычно подобные позитивные лозунги проходили мимо ушей.
Диана отметилась поцелуем в лоб и умчалась на работу, как метеор, хлопнув дверью. Эта железная женщина всегда поражала воображение. В её ежедневнике была расписана каждая минута. Порой Лилия не замечала, как мать возвращалась с работы или перемещалась по комнате. Иногда даже представляла её парящей над половицами и усмехалась, подумав о том, что б Диана сказала, если бы узнала об этом.
«Лиля, завязывай с инфантильными фантазиями. Тебе пора взрослеть. Часики-то тикают», – говорила Диана в порыве наступления.
«Мои часики тикают в обратную сторону», – возражала Лиля на полном серьёзе. Обычно мама не продолжала дискуссию, видя, как дочь морально ложится лапками к верху.
Завтрак исчезал мгновенно. Бутерброды у Дианы получались на славу, что уж скажешь! Сыр, помидор и хлеб в нужных пропорциях, ничего лишнего. Правда, в этот раз еда застревала в горле. Появилось это жуткое ощущение: в мыслях крутился какой-нибудь подозрительный объект, и Лиля ничего не могла с этим поделать. Из головы не выходили последние слова подозрительного типа, назвавшегося Александром. Не каждый день встречаешь парней из снов и знакомишься с ними, будто ты смелая девчонка, а не гик-интроверт с замашками на загадочность.
Часы пробили 11 утра, мешая очередным потокам мысли, а это значило, что Лиля чертовски опаздывает.
– Время меня ненавидит! – воскликнула она, бросая бутерброды.
Натянув на ноги старые высокие кеды, она захватила рюкзак, втащила наушники в оба уха и выбежала за дверь.
Лиля топала быстрым шагом, почти переходящим в бег. Дорогу до учебного заведения она выучила не с первого раза. Диана не умела доходчиво объяснять путь и в первый день учебы снизошла до комканого ответа в стиле: «спроси Гугл». Обратившись за помощью к телефону, Лилю ожидал ребус: «300 метров прямо, потом поверните налево, через 100 метров поверните направо, вы ушли с маршрута, перестраиваю маршрут, перестраиваю маршрут, разбирайтесь сами, вы безнадёжны!»
Музыка разрывала барабанные перепонки. Мажорные ритмы под стать настроению задавали темп и поселяли в груди некоторое количество бабочек. Лиля специально выбирала обходные пути, чтобы послушать музыку подольше. Бывали дни, когда учёба просто не для тебя. Подпрыгивая в такт, девушка высматривала по сторонам интересные события. Она была уверена, что некоторые случайности ждут, чтобы случиться именно в тот момент, когда ты готов их встретить. Поэтому всегда оглядывалась, боясь пропустить эту встречу.
На подходе в школу, она заметила Ирку Вайнштейн, пролетающую на скейте по соседнему тротуару. Лиля замялась и замедлила ход. Они ещё не настолько близки, чтобы махать ей и требовать остановиться, да? Поэтому она застряла в нерешительности и потеряла момент.
«Иногда так трудно сделать выбор! Жаль, нет специальных контор, которые принимают за тебя взвешенное решение. Пришёл, вытянул номерок, инкогнито подошёл к окошечку, послушал напутствие в стиле Мао Цзэдуна и вышел полным сил и решимости, – одухотворённо думала Лиля, выстраивая шаг в цепочку последовательностей. Две плитки шагом, две перепрыгивая. – Ну, уж нет, Мальцева, если Вселенная провернула такую колоссальную работу, расширившись до невероятных размеров, то и ты сможешь шагнуть в нужном направлении. Неважно, что дальше. Тёмная материя, горизонт событий. Ты с этим справишься!»
А вот и место назначения. Она зашла в невысокое здание, просачиваясь сквозь охранный пункт так, чтобы на неё не обратили внимания, и потопала навстречу знаниям.
Первая пара пролетела незаметно. Студентам выдали опросник, который должен был выявить склонность к одной из множества профессий. Лиля попыталась сосредоточиться на вопросах, но рука не поднималась обводить варианты ответов. Они все отличались от любых фантазий на тему: «кем я хочу быть?» Сначала она старательно вчитывалась, однако спустя сорок пунктов, просто перевернула кипу бумаг на последнюю страницу. Завидев последний вопрос под номером 100, Лиля резко отодвинула стопку, окончательно сдавшись. Оставшееся время она провела, смотря в окно. Поведение птиц занимало гораздо больше, чем бесполезное самокопание.
В большом перерыве друзья вытянули её на улицу, и разместились на лужайке возле школы, заняв место под солнцем. Свет ласково согревал лицо и заставляли щуриться, когда особо яростные лучи пробирались сквозь реснички. Компания из трёх человек развалилась на траве, отбросив вещи в сторону. Ирка и Анжелика сразу преступили к любимому стилю общения – перепалкам, а Лиля погрузилась в мечты, закинув руки за голову. Эти путешествия всегда занимали много времени.
«Облака сегодня плывут удивительно быстро», – подметила Лиля, разглядывая набухшие ватные субстанции. Она никогда не видела ничего более объёмного, чем облака. Если поставить в сравнение с ними любой предмет, он будет казаться плоским, почти двумерным.
– Лиля! – прозвучал возмущённый голос.
Лиля нехотя вырвалась из полудрёмы и обернулась на голос.
Анжелика Огарова, постелив под себя любезно предоставленную однокурсником куртку, присела рядом с ней. Хозяин куртки мялся в трёх метрах, не смея подойти. Пока Анжелика долго пересказывала Ирке срез по совместно пережитым событиям, Лиля, отвлекшись, видела лишь жесты. Она считала Огарову ангелом, сошедшим с небес. Нет, не тем ангелом с картинок, благодетельствующим и молящимся за спокойствие души. Скорее, наоборот. Анжелика была потрясающе красива: помимо гармоничной внешности, она умела держать лицо, абсолютно грациозно просчитывая каждый жест. Этот эффект замечали не только друзья. У неё была своя паства поклонников. Они следовали за ней, как за идолом, забывая о делах и заботах; были готовы отдать последние вещи, лишь бы Анжелика ни в чём не нуждалась.
Следом за упрёком последовал взгляд глаза в глаза. Лиля даже вздрогнула! Один момент, и ты в аду. Вот что выходило из образа Огаровой, так демонический взгляд, прожигающий мозги насквозь, едва он коснётся глаз. Она ловко притворялась, скрывая его под «ахами, вздохами» благородной девицы. Но, едва на свет выходил этот демон, лучше было лечь под укрытие и выжидать. Выдерживать подобное учишься не сразу. Вглядываясь в её серые, почти чёрные глаза, Лиля вжалась и пробормотала: «Дьяволица! Холодом даже пробрало!»
– Я не спала! – оправдалась Лиля и, спасаясь от смертоносного взгляда, подставила лицо под горячие лучи солнца.
– Да, конечно, витала в облаках, как всегда, – отреагировала Анжелика. – Спустись на землю, дорогая. Когда-нибудь ты попадёшь в фантазию и не выйдешь. Придётся таскать тебя за собой и делать вид, что ты активный член общества. Я думаю, если б не мы, ты сидела бы дома и целыми днями пялилась в потолок. Я называю это судьбоносной встречей.
Красавица победоносно поджала губы.
– Извини, конечно, но как с таким характером ты умудрилась с Огаровой сдружиться? – спросила Ирка, перевязывающая шнурки новых кед уже в десятый раз. Правый шнурок никак не хотел укладываться так, как нужно.
«Грубо», – оценила Лиля, скрывая румянец. Настроив голос так, чтобы он не дрожал, она вздохнула и окунулась в воспоминания:
– Это странная история. Я тогда жила в Ривере. Маленький город, где не происходит ничего интересного. Мама отправилась в командировку по работе, а меня решила спихнуть в летний лагерь. Я уже тогда понимала, что сборище подростков без присмотра взрослых – ад для интроверта. Но сопротивление было бесполезно, и я с чемоданом переместилась в скопление ветхих доисторических домов посередине соснового леса. Плачевная ситуация ухудшилась, едва я зашла в комнату заточения. Она выглядела, как классическая больничная палата: пошарканные стены, остатки от творчества прошлых смен, ужасные плакаты с поп-певицами, зубная паста на кроватях и тумбочки, исписанные ругательствами. В общем, полный набор.
– А вот и ботанами потянуло, – проворчала Ирка, фыркнув. – Дневники тоже ведёшь?
Лиля проглотила колкость, хоть всю ночь стопроцентно будет думать об этом моменте и сожалеть. Кашлянув, продолжила:
– Только одно могло меня порадовать – кровать внушительных размеров около окна! Предел мечтаний! Это тогда я думала, что всё даётся так легко. Кто успел, тот и съел. Кладу чемодан на кровать, забивая место, как встречаюсь с классическим взглядом Огаровой направленным на меня. Ты знаешь, о чём я…
– О да, – подтвердила Ирка. – Тысячи чертей пляшут вокруг костра, в который скидывают трупы сородичей!
– Вообще-то я здесь и всё слышу, – встряла Лика, не отрывая взгляд от телефона.
– Мне показалось, что нужно поставить её на место, – продолжила Лиля. – Надо сказать, я первый и последний раз так отчаянно с кем-то спорила. На меня будто танк наехал и крутился гусеничными траками по остаткам уверенности. Соседки по комнате разбежались по углам и с опаской зыркали на нас, ожидая, когда же война закончится.
– Кто выиграл? – спросила Ирка, заканчивая со шнурками.
За пару недель знакомства Лиля выяснила, что для Ирки Вайнштейн нет ничего слаще победы. Она настолько пристрастилась к азарту, что участвовала в любом брошенном невзначай вызове.
– Мы, – усмехнулась Лиля. – Соседка отдала второе место у окна, и ссора исчерпала себя. А вот подружились мы благодаря вожатому, который был похож на магистра Йоду. Едва он вошёл, мы одновременно высказали необычайное сходство, и конфликт был исчерпан. И вообще, сущее кощунство, что Лика узнала об этом персонаже на принте футболки, не посмотрев эту великолепную трилогию от начала до конца несколько сотен раз!
– Я стараюсь избегать ботанской привычки смотреть фильмы, состоящие из нескольких частей, – оправдалась Анжелика лениво. – На моей полке фаворитов собраны в основном короткометражки, включая арт-хаус. У искусства есть все: юмор, личная трагедия, гротескный гламур, экшн, триллер и реклама. Если найдёшь в своих ботанских фильмах хоть что-нибудь похожее – звони.
Анжелика кинематографично надела солнечные очки и потянулась. Лиля невольно залюбовалась, представляя, как хорошо Огарова смотрелась бы в кадре. Пепельные волосы рассыпались по плечам, а губы, всегда накрашенные вишневой помадой, легко изображали улыбку. Лиля подумала, что сверхъестественная способность притягивать людей у Анжелики появилась с рождения. Наверняка, собирала коллекцию фанатов с детского сада. В то же время она делала это будто нехотя и впоследствии сжирала жертву с потрохами.
– Принято, – кивнула Ирка. – Мы с Огаровой дружим с первого класса. Сначала, правда, я её ненавидела.
– Было за что, – подтвердила Анжелика, – но сейчас мы не разлей вода, правда, дорогая?
Анжелика полезла обниматься. Ирка с силой оттолкнула подругу. Когда у тебя сложился определённый брутальный образ – привычка держаться за репутацию руками и ногами закрепляется сама собой, исключая всяческие «сюси-пуси». Лика громко рассмеялась, заметив, как на лице Штейн проступили яростные пятна румянца.
– Не трогай меня, женщина! – воскликнула Ирка с опаской.
Лиля смотрела на происходящее со здоровым скептицизмом. У Ирки и Огаровой отношения напоминали кошку с собакой. Они то спали вместе, греясь на солнце, всячески поддерживая любую пакостную идею по разрушению дома, то грызлись по пустякам.
– Так странно, что мы все оказались здесь, не так ли? – заметила Лиля скромно.
Обычно этот вопрос не задают спонтанно, но подвернулся случай. Надеясь, что они уже перешли на новый уровень доверия, Лиля прощупала реакцию.
– Я потратила старшие классы на покорение вершин скейтбординга, – с гордостью ответила Ирка, не понимая тонкостей, – а потом один товарищ взял меня на слабо. Мол, ты не сможешь быть настолько наглой, чтобы пропустить все экзамены и отправиться в тур! А вот и смогла, а вот и смогла!
Ирка закривлялась, пародируя эксцентричного ребёнка, высунула язык и показала неприличный жест, почему-то, вверх. Как будто у неё была налажена телепатическая связь.
– В итоге предки мне поставили выбор: либо иди работать, либо профильные курсы. Как будто я без них не знаю, чем хочу заниматься, – поморщилась девушка. – Огарова тоже решила, что останется в одиночестве плохая идея, (Ещё бы, ведь я проводник в мир веселья!) и записалась вместе со мной.
– Вообще-то я хорошо сдала экзамены, – воспротивилась Лика горделиво, – но Ирка права. Учёба без вас обратилась бы в сплошную скуку. Годом раньше, годом позже. Какая разница!
– А ты? – спросила Ирка сухим голосом.
«Как же неловко».
– Обычно к выпускному году у людей есть хотя бы примерное представление, как должна сложиться жизнь, – тихонько начала Лиля, стараясь не смотреть Ирке в глаза. – Но у меня на эту тему ни одной мысли. Конечно, я могла поступить в любой более-менее нормальный универ и пойти по стандартному пути. Но не покидало ощущение, что этого будет мало, понимаете?
Ирка попыталась сделать вид, что понимает, но полутона обычно проскакивали мимо ушей.
– Я не считаю себя особенной. Но и жизнь клерка меня не устроит. Поэтому, когда мама предложила мне переехать, я схватилась за шанс. Теперь притворяюсь, что переезд – стечение обстоятельств, и оттягиваю ключевой момент.
Лиля, замявшись, почесала голову и получила от Анжелики суровый взгляд.
– Так на тебя похоже. – Лика поднялась, не спеша возвращать куртку хозяину, и заявила: – Я иду за кофе. Иначе паду смертью спящих. Кто бы знал, что эти курсы могут быть настолько скучнее школы.
– В Энбурге кофе – национальный напиток, – отрезюмировала Лиля. По наблюдениям, каждый второй по дороге на учебу или работу тащил в руках крафтовый стакан.
– Огарова на 80% состоит из кофейных зёрен, и лишь на 20% из человека! – вставила веское слово Ирка.
– Вайнштейн, да как ты смеешь! – театрально ответила Лика и ладонью отбросила волосы за спину.
Оставалось лишь наблюдать, как красавица спешно покидает школьный дворик.
Лиля осталась наедине с Иркой. По сравнению с первым днями знакомства, неловкость сошла на нет, но всё равно создавалось ощущение, что темы для разговоров выбирались с натяжкой.
Ирка была слишком яркой личностью, и для Лили казалась сплошным комком неукротимых эмоций. Стесняться Штейн так и не научилась, вела себя расслабленно и, подбирая цензурный аналог, стрессоустойчиво. Неформальный образ всецело подкреплялся и мышлением, и полным отрицанием общественного мнения. В глазах легко читалась решительность и суровая принципиальность. Она была чересчур раздражительна, никогда не скрывала своего мнения, и почти всегда говорила в лицо, не задумываясь о последствиях.
Ирка была одной из тех женщин, что осмеливались транслировать внутренний мир напоказ: красивые миндалевидные глаза с ярко выраженным взглядом бешеной кошки; пирсинг украшал уши в нескольких местах, бровь была проколота угловатой серьгой, а на правой руке красовалась татуировка во всё предплечье. Чёрные волосы Ирка самостоятельно отрезала по плечи, игнорируя парикмахеров. Примерно так же она поступала и с одеждой – отрезала лишнюю ткань у футболок и дырявила джинсы, чтобы показывать разодранные от падений со скейта коленки.
– Так и знала. Неловкое молчание, – вернулась Анжелика и вручила друзьям по стакану с крепким напитком.
Лиля отхлебнула и поморщилась. Ни грамма молока и сахара. Как говорится, кофе оставил место для воображения.
– Лиля никогда не берёт инициативу. Будто создаёт натальную карту собеседника на всякий случай, – заметила Анжелика, ловко играясь на слабых зонах подруги.
Ирка без лишних слов вопросительно уставилась на новую знакомую.
– Никаких натальных карт! Только осторожность и интуиция, – махнула Лиля, уточняя важные моменты. Уж очень боялась иметь славу ведающего именно в этом вопросе. Она не стеснялась быть чокнутым гиком, фантазёром или излишне мнительной, но уж точно не поклонницей псевдонаук.
– Скептицизм – лучший друг интроверта, – подтвердила Анжелика. – С малых лет учишься сторониться людей, которые могут с тобой заговорить.
– Зато ты смело организовываешь свой фан-клуб в любом общественном месте! – съязвила Ирка, подталкивая рассерженную красавицу в плечо.
– Когда-нибудь натравлю это сборище ослеплённых мужиков на тебя, дорогая, – шикнула Лика. – Почувствуешь, каково это – быть мной. От них не спрячешься даже в интернете! Мнимая безопасность и мнимая реальность.
– Разве это проблема? Мир считает замену реальной жизни вполне подходящим занятием, – хмыкнула Лилия.
– Виртуальная реальность хороша в дозированных пропорциях. Если не можешь сортировать информацию, то утонешь в анонимности. Тогда даже у инфузории туфельки будет больше собственного мнения, – сказала Лика, после чего последовала продолжительная пауза. Она эффектно достала телефон и посмотрела то ли на время, то ли на количество непрочитанных сообщений.
Лилия незаметно усмехнулась.