Ложное Солнце

6— 1. Chemical/

Химия

Лиля

Весь вечер Лиле не было покоя. Беспокойно шастая по комнате взад-вперёд, она то и дело хваталась за книгу, открывала на первой странице и, тут же захлопывая, бросала на кровать. На подушке уже собралась умеренная стопка. Среди них даже оказался жуткий журнал президента класса, так и манивший окунуться в записи последних страниц. Лиля уже терпеть не могла свою тревожность. И почему только такие мысли плотно заседали в голове? Когда разум усиленно пытался вычеркнуть или перевернуть навязчивый образ, в голове только и крутилось, как на заезженной пластинке, одно и то же, одно и то же.

Наконец-то хватило сил улечься в постель, укутаться с головой в одеяло. Лишь бы ни о чём не думать. После часа мучительного круговорота мыслей, глаза стали закрываться, а сознание незаметно уходило в сон. Едва мутная розовая картинка перешла в темноту, Лиля встрепенулась от резкого тройного стука. Она подскочила в кровати и присела. Моргая и вжимаясь в угол, она оглядела комнату сквозь густеющий мрак. Страшно. Слышны глухие удары сердца, медленно готовящегося к смерти. Она вжалась в угол так, что зубы отбивали чечётку.

По комнате бродили тени и менялись они не из-за света луны и проезжавших машин, а самопроизвольно. Лиля испуганным взглядом наблюдала за изменениями. Причудливые фигуры исполняли танец, а Лиле казалось, что эти беспокойные тени превращаются в бушующих чертей, прыгающих через костёр.

«Паника… Паника… что это? Пустотники? Тот парень ничего не говорил о том, что они могут побывать у меня дома. Может нарисовать круг? Круг вроде от нечисти спасает… omnis im..om.. spiritus… забыла, как там дальше!»

Снова три стука. Лиля, наконец, сообразила, что стучат в окошко. Бросив взгляд на стекло, она еле сдержалась, чтобы не закричать. Снаружи завис человек в чёрном одеянии. Он ловко держался одной рукой за кирпичи над окнами. Раскачавшись из стороны в сторону, парень ловко пролез в окно, как будто стекла вовсе не было.

Лиля закричала, не ожидая, что в её комнату открыт проход первому встречному.

– Ты чего орёшь?

Лунный свет подсветил лицо посетителя. Лиля увидела знакомую белую маску и выдохнула. Она встала с постели и, полу наклонившись, поздоровалась.

– Прости. Я думала, что это пустотник. Ты вообще слышал когда-нибудь о двери?! – возмутилась Лиля.

Легионер прошёлся по комнате, оглядывая её, как музей.

– О пустотниках. Я тут побил парочку у твоего подъезда, не против?

Лиля подбежала к окну и уставилась на землю. На асфальте, чуть поодаль от подъезда валялись расчленённые на несколько кусков пустотники. Руки и ноги легионер отбросил в сторону. Кровь тварей растекалась на несколько метров. Лиля схватилась за горло и обернулась к парню в маске.

– Кстати, клёвая пижамка, – он ловко перевёл разговор, как будто мёртвые туши под окном не имели значения.

Она взглянула на себя и ахнула. Да она же в пижаме, которую никто не должен был видеть! Закрыв длинные шаровары и рубашку с рисунком жёлтой собаки Джейка из «Времени приключений», Лиля смутилась.

Послышался шорох в спальне у мамы. Что-то с шумом упало.

– Это мама! Давай кыш отсюда. Она ещё не готова к встрече парня в моей комнате.

– Ага, сейчас! Я спас тебя от своры пустотников. Я устал и хочу на ручки, – с насмешкой в голосе произнес нарушитель спокойствия и упал на стул, который в свою очередь едва устоял на двух ножках.

– Размечтался!

– Раз не на ручки, тогда чай! Или кофе. А ещё лучше тортик…

Он не успел закончить, как Лиля его прервала.

– А ну схоронись, иначе никакого тортика! – шикнула Лилия и с силой запихнула парня под стол.

– Ты посмотри. Второй день знакомы, а уже прячешь меня от матери под столом, – он изобразил фальшивый ехидный смех. Это было странно для феноменального и сверхъестественного персонажа.

Лиля пнула его, выдавая свой настоящие намерения за помощь в сокрытии преступника.

– Ли-и-и-ля! – послышался сонный голос Дианы из-за двери. Дверь открылась. Показалась голова, растрепанная и помятая.

– Ты чего кричала? Опять кошмары? Температура есть? Что-то болит? Опять своих ужастиков насмотрелась!

Лиля стояла посередине комнаты в смешной пижаме и вся в волосах, выпрыгнувших из пучка при резком толчке из кровати. Она резко замотала головой.

– Всё хорошо. Это была пробная пожарная тревога. Можешь идти спать, – успокоила Лиля, потирая кулаками глаза.

– Точно? Ничего не хочешь?

Лиля замотала головой, выдумав отговорку, что настало время пить чай. Диана, всё так же сонно кивнула и, зависнув на мгновение, скрылась за дверью. С губ слетел облегчённый выдох, а с плеч свалилась целая гора. Она подошла к столику и заглянула под него.

– А ну выныривай!

Парень вылез из-за стола и встал горделиво посреди комнаты в позе супермена. Лиля сердито указала на кухню.

– Вчера ты мне показался хладнокровным, бесстрастным ловцом пустотников, а сегодня слишком напоминаешь обычного разгильдяя, существующего в моей реальности.

Лилия открыла дверь, нырнула в коридор. Оглядываясь по сторонам, она на цыпочках добралась до кухни. Легионера же совсем не волновали такие вещи, как конспирация и тишина. Ему было пополам до упавшей с полки книги, до шумящих страниц и вещей, попадающихся под ноги.

– Тише! – возмутилась Лиля.

Включив в кухне свет и закрыв дверь за чудаком в маске, Лиля закатила глаза. Она проследила, как он вольно расположился за столом, и нахмурилась.

– Ты пришел, чтобы рассказать что-нибудь о своём мире? – с надеждой произнесла Лиля.

– Я пришел за чашкой чая, – бесстрастно произнес он, поправляя кожаные перчатки.

– Нет. Ты расскажешь мне о себе. Иначе твой чай у меня в заложниках! – потребовала Лиля, ставя чайник на плиту. Она спиной чуяла, как легионер наблюдает за ней.

– Старый трюк, – повысил интонацию он. – На мне не работает.

– Человек в маске, убивающий по ночам пустотников, сидит посреди моей кухни и требует чай. Вот это странно!

– Сними я маску, ты пришла бы в ужас.

Лиля оживилась, наклоняясь к нему, затараторила:

– Ранение в бою, травма при рождении, многочисленные шрамы или странный цвет кожи? Синий, фиолетовый, зелёный…

– Слишком красивый, – с усмешкой произнес он, довольствуясь собой.

– Фи. Так не интересно. Так каждый может сказать, – отмахнулась Лиля, заметно теряя интерес.

– Не веришь мне?

– Вовсе нет! Слишком красив – это банальщина. Вот если бы шрам во все лицо, полученный в бою с пустотниками, – мечтательно произнесла она, опираясь на ладонь.

– Думай, что говоришь! Шрамы от пустотников не заживают.

– Ты до жути похож на одного типа с моего потока.

– Нравится?

Лиля начинала злиться.

– С чего такие выводы? – она уже забыла, что нужно говорить шёпотом.

– Ты обзываешь его «типом из моего класса». До жути подозрительно! – перешел в наступление молодой человек, пародируя её манеру.

– Ты – подозрительный! Во всем подозрительный. Это не я врываюсь через окна к девушкам среди ночи. Это не я ёрничаю, дразнюсь, заставляю готовить чай за то, что убил парочку монстров под окном. Ты перетасовываешь факты, как тебе удобно, и делаешь вид, что знаешь меня, хотя это не так! – взахлеб тараторила Лилия, краснея. Голос с каждым словом повышался и дрожал. – И не смотри так на меня!

Легионер невозмутимо застыл, издеваясь над неловкой паузой и, после страстного и растерянного монолога, произнес лишь одно единственное слово:

– Чайник.

Лиля оглянулась. Из чайника уже вовсю валил пар, только не свистел, поднимая квартиру на уши.

– Ой!

Она быстро схватила в руку прихватку, сняла с огня чайник и разлила по чашкам. Дипломатично придвинув к нему кружку, Лиля притворно заулыбалась.

– Ну, расскажи мне о себе. Пожалуйста!

Он взял в руки чашку.

«Он сейчас снимет маску. Нельзя ж пить чай в маске! Давай же… Ну… ну! Вот сейчас!»

– А у тебя трубочка есть?

Облом. Лиля помотала головой. Даже если и была бы – не дала.

– Ну вот. Придется стащить её. Так и знай, ты могла спасти меня от уголовной ответственности.

Легионер вытянул руку вперёд, и в ладони появилась красная соломинка. Лиля застыла с выпученными глазами. В глубине души она была разочарована.

– И что, всё? Никаких крепкс-пекс-фекс и крокус-покус? Неужели магия – это настолько просто? – взволновалась Лилия.

– Магия? – удивился он и облизал кончик трубочки. – Я просто её спер. Никакой магии. Фе, промазал, в спирте побывала.

– А я думала, что маги благородные и, не знаю, бескорыстные. А ты, как мальчик, не наигравшийся в игрушки. Воруешь, издеваешься, – разочарованию произнесла Лиля. Хотя это, скорее, было сделано специально для того, чтобы его задеть.

Молодой человек шумно втянул чай через трубочку.

– Перестань называть меня магом. Я не отношусь к этим выскочкам. Насмотрелась детских мультиков про добро и зло. Всё не так просто, как ты думаешь.

– Ну, так расскажи мне об этом! – оживилась Лиля и оттолкнула кружку, разливая чай по столешнице. – Как ты не понимаешь, что ты – лучший источник?

– Не зря людям втирают сказочки про магов и супергероев. Вы не должны знать реальное расположение дел, – категорично высказался он. – Обладающие силой не геройствуют. Никому не хочется спасать кого-то за бесплатно.

Лиля рассержено хмыкнула.

– Всего три вопроса! – умоляла она, сложив ладони.

– Чувствую, встретив привидение, в первую очередь, ты станешь расспрашивать его о загробной жизни, а не орать громче всех, как положено.

– Так расскажешь?

– Нет, – сказал, как отрезал.

Лиля почувствовала неловкость и закрылась от него челкой, чтобы скрыть покрасневшие щёки.

«Почему, как только происходит что-то странное и непонятное, мне не хотят об этом говорить?» – насупившись, подумала она, вспоминая жёсткий отказ Анжелики.

Гость поставил кружку на стол и обреченно вздохнул.

– Ладно, спрашивай, – произнёс с неохотой он. – Сам виноват. Нужно было спасать тебя незаметно.

Лилия в момент оживилась и, подставив руку к подбородку, приготовилась слушать. Горящие глаза припёрли его к стенке.

– Первый. Кто ты такой на самом деле? Только, чур, без обмана, рассказывай всё, как есть.

Вздох.

– Очень трудно ответить на вопрос «Кто ты такой?» даже обычному человеку. Если не мелочиться и говорить громко, то я – Легион. Но ведь тебе это ни о чем не говорит? Простым языком, я начинающий, нет… Сложно. Я тот, кто примкнул к Тьме.

– Тёмная сторона?

– Ну, почти. Я не приверженец зла. Легион – это скорее кредо. Давай следующий вопрос, я объяснил насколько мог.

– Тогда откуда ты? Мне нужны факты. Рассказывай! – потребовала Лиля, изо всех сил стараясь выглядеть убедительной.

– Когда мы встретились, ты мне показалась зажатой и нерешительной. Вы, люди, очень странные.

– Мы знакомы всего пару часов, а ты рассуждаешь, будто знаешь обо мне всё.

– Допустим, я понимаю тебя. Просто понимаю. Неужели для этого нужно столько времени? – не отступал он.

– Но время же проникло во всё. Оно создает фазы в отношениях, голые факты в истории, вымывая течением лишнюю информацию. Время, как сумасшедший велосипедист, который гонится за постоянно убегающим призом. И если ты так быстро меня понял, то значит, что у тебя есть велик скоростной, либо приз не такой уж особенный.

– Да брось ты! Особенный, не особенный. Чушь! Есть люди, которым легко понять друг друга, – высказался он и замолчал, оставив фразу на повиснувшей в воздухе интонации. – Для этого не обязательно знать человека всю жизнь.

Лилия фыркнула, требуя продолжения рассказа. Он постоянно отвлекался и увиливал.

– Зачем тебе знать, откуда я? Хочешь уйти со мной? – спросил он, театрально наклонив голову. С белой маской этот жест приобретал жуткий оттенок из-за ассоциаций с куклой из фильмов ужасов.

– А это предложение? – спросила Лилия, приподнимаясь от восторга.

Легионер покачал головой.

– Не будь такой любопытной. В моём тёмном мире свидетелей убирают, впрочем, как и всех, кто сможет на тебя доложить Канцлеру. Нам до милосердия ещё далеко.

– Канцлер – это кто? Король? Правитель? Император?

– Вроде того. Он управляет моим миром. И решает, кому жить, кому умереть одним щелчком пальцев.

– В твоём мире можно убить человека безнаказанно? – спросила Лиля, понизив голос. Воодушевление явно уменьшилось. Кому угодно захотелось бы вжаться в плечи.

– Что значит безнаказанно?.. Легион, в основном, считает, что заслуженно. Если тебя убили, значит, плохо дрался. К тому же, мир полон гостей из Нижнего мира, вроде пустотников. Оно может тебя загрызть, ты даже кружку кофе не успеешь с утра допить. Наказывают только преступления против Канцлера. Это называется у нас «Республиканская псевдодемократия». Мир делится на несколько республик, имеющих противоположные кодексы, но служащих только Канцлеру. И никто никого не спрашивает.

– Ты когда-нибудь убивал? – тихо спросила Лиля, стараясь сдерживать страх. Она вспомнила, как он легко расправился с пустотником. Побежали противные мурашки.

– Людей? Нет, – холодно бросил он. – Может быть, ранил. Тяжело. Но не убивал.

Легионер притих, задумавшись. Обычно тишина заполнялась его голосом.

– Вот если так рассказывать, кажется, что я живу в ужасном месте, – сказал он мрачно. – Впрочем, мой мир действительно напоминает изнанку вселенной. Я не всегда чувствую себя дома, но иногда, признаюсь, скучаю по нему. Во Тьме гораздо больше моральной свободы.

Лилия сглотнула.

– Почему ты говоришь о Тьме, как о свободе? – спросила она. Лиля не представляла, как человек, ловко ползающий по трубам, как по лианам, и связывающий бандитов движением руки, на самом деле поклоняется Сатане у алтаря, вымоченного кровью баранов.

– Ты сделала ошибочный вывод, приравнивая Тьму ко злу. Тьма не противоположна Свету, она – отсутствие Света. Тьма не проповедует абсолютное зло. Это всего лишь источник сил, идеологическая сторона, немного обличённой морали. Именно поэтому я и не рассказываю людям о себе. Вы меня сразу демонизируете и записываете в маньяки!

Лилия остановила его, схватив за рукав. Она почувствовала, что он собрался уходить, а допустить это ни в коем случае нельзя.

– Подожди, – резко сказала она. – Я не осуждаю. Ты спас меня от пустотника. Не мне судить тебя и твой образ жизни. Я понимаю, о чём ты говоришь.

Он казался таким приземлённым, когда разговаривал об этих вещах: об устройстве его мира, идеологии, мировоззрении, и это рушило то странное ощущение недостижимого и безнадежно далекого. Но Лиля ничуть не утратила к нему интерес. Она улыбнулась настолько приветливо, сколько могла.

«Это значит, что мои догадки верны. Я не просто видела сон о другом мире. Он существует!»

– И кем же ты станешь в будущем? Землевладельцем под крылом у Канцлера? Или профессиональным киллером? – расхохоталась Лилия скорее от шока. Этот мир казался ей противоположностью Тэрры. Как будто совершенно из разных пьес.

– Нет. Слава Тьме, я никогда им не был и не стану. Это слишком большая ответственность. Представляешь, что носишь маску круглосуточно, даже в дрожь бросает. Я бы лучше сделал карьеру охотника за головами или путешествовал автостопом по галактике. Поэтому убийства не для меня. Я тот, кто проникает в самые охраняемые места незамеченным, чтобы вернуть то, что этому месту не принадлежит.

– Ты вор?

– Можно сказать и так.

Молчание. Такое непривычное и дикое, как слепой дождь стеной, когда на другой стороне планеты люди умирают от засухи.

– У тебя есть ещё один вопрос, – заметил он. Видимо, уже спешил куда-то. Наверное, к другим девчонкам, нуждающимся в защите от пустотников.

– Хорошо. Тогда скажи мне, легионер, приспешник Тьмы, ты мог бы показать мне тот мир? Если я попрошу тебя.

Он рассмеялся и нелепо растормошил её волосы.

– Ты решила занять свободное местечко в моём будущем поместье?

– А я смогу? – Лиля подскочила от волнения и покрылась пятнами. – Правда, возьмёшь меня с собой?

– Ты ещё наивна и витаешь в облаках. Этот мир не подойдёт тебе. Он сплошь в крови. Разве ты смогла бы оставить свой дом? Оставить друзей ради маленькой возможности побыть по ту сторону?

– Что ты имеешь в виду?

– Не понимаешь? Нельзя усидеть на двух стульях. Рано или поздно придётся выбирать, – обречённо произнёс легионер. Он встал из-за стола. – Пока оставлю тебя в неведении. Я не могу подтолкнуть тебя к моему выбору ради собственной выгоды.

Лиля застыла, задумавшись, смогла бы она пойти за ним? Насколько иллюзорный мир притягателен? И сколько времени потребуется, чтобы сделать выбор?

Легионер ловко запрыгнул на подоконник и оглянулся.

– Если ты захочешь как-нибудь встретиться, попробуй нарваться на пустотников. Я буду тут как тут!

Лиля повернулась, без раздумий с улыбкой ответила ему:

– Знаешь, я, пожалуй, буду избегать встреч с монстрами, но если тебе станет скучно или ты захочешь поделиться со мной историей своей жизни, то моё окно по-прежнему находится здесь.

Пожелав ему быть осторожным, она проводила его взглядом до самого окна, и, как только он скрылся, подбежала к нему и впилась глазами в маленькую, подвижную тень, шныряющую от здания к зданию так ловко, что глаза не успевали за ним уследить.

6— 2. Если

«Из всех дней, что я прожила в теле рыжеволосой девчонки со странными пристрастиями к фантастическим фильмам и наблюдению за людьми, момент, чтобы влюбиться выбран совершенно не подходящий! – про себя возмутилась Лиля, доставая из пенала карандаш и точилку. – Сколько живёт человек, если ему повезёт? Лет 60—80? Одна четвёртая у меня есть и ту трачу бездарно! Живёшь, смотришь на годы сквозь пальцы, смутно ожидая юбилея. А в мыслях, столько вообще живут?»

Лиля постоянно ёрзала на стуле. Из рук то и дело вылетали ручки, ломались карандаши, один из карандашей она просто изничтожила точилкой. Ничего не оставалось, кроме как тяжело вздыхать, причитая о трудной жизни. Она откинулась на спинку стула, отвела взгляд в потолок и снова со злостью вернулась к уничтожению канцелярии. На минуту она отвлеклась в окно, размышляя, что будет ей приходить в голову лет так через пять? Неужели все интересные вещи обернуться взрослой чепухой про достаток и реализацию? Насколько сейчас будущее казалось мрачным и безнадёжным, настолько быстро уходили в расход один карандаш за другим.

«А может не момент неподходящий, а человек? Как будто я выбрала не ту книгу. Обложка сделана с особой тщательностью, заголовок интригует, что слюни текут. Аннотация – доставай деньги и неси на кассу. А в конце книги полный облом! – Лиля самостоятельно рыла себе могилу. Проблемы утопающих, вопрос самих утопающих. Если регулярно тонешь в одном и том же болоте, возможно, это болото тебе нравится. – Да ну, глупость какая-то!»

– Итак, дорогие учащиеся, – строго произнесла Валентина Михайловна, выцеживая каждое слово.

Лиля подозревала, что преподавательство – наказание за преступления в прошлой жизни, и Выдра отбывала срок. А курсы, как муки Тантала, преследовали её всю жизнь.

– Прошу тишины! – Женщина постучала ребром карандаша по столу, привлекая внимание собирающихся свалить студентов. – 25 числа в нашем зале пройдёт выставка, посвящённая средневековью. Вы сможете наблюдать доспехи рыцарей, традиционные вечерние туалеты и, конечно, репродукции знаменитых гравюр. Советую отнестись к этому серьёзно. Явку будем проверять по журналу. А теперь, законный перерыв 20 минут. Вольно.

Выдра хлопнула в ладони. Так она имитировала звонок. Учащиеся уныло поднялись со своих мест и поменяли дисклокацию: кто уселся верхом на парту, кто-то встал коленом на стул, другой ногой подпирая пол, третьи ретировались до магазина и не обещали вернуться. В класс вошел Лотков, традиционно опаздывающий. Бросив недовольный взгляд на персон, проявляющих слишком много внимания, Александр проигнорировал приветствия и направился к Анжелике и Ирке, демонстрируя крафтовую коробку в руках.

– Привет, Ликуся! – ухмыльнулся Лотков, отчего в уголках губ появились обезоруживающие ямочки. Обаяние Лоткова действовало почти на всех в приказном порядке, кроме Анжелики. Она ненавидела, когда её имя нагло коверкают.

– Алекс Андер, какие люди, прямо с утра! – ответила она тоном, дающим понять вселенское недовольство, но Лоткову было глубоко всё равно на предупреждения об опасности. Он ловко открыл коробку, с шумом разрывая бумагу.

– У меня для тебя сюрприз.

Александр достал из подарочной упаковки маленькую шариковую ручку и положил её перед Анжеликой на парту. Он изобразил улыбку чеширского кота и занял стратегическое положение – опёрся на парту и ждал. Анжелика, конечно, любила сюрпризы, но если понимала, в чём они заключаются. Удивленно посмотрев на ручку, она повертела её в руках, пытаясь хоть как-то выяснить, в чём заключается шутка. Обычно шутки Александра всегда были на поверхности.

– На той неделе ты объявила меня гнусным вором ручек за то, что я забыл тебе вернуть ту милую ручку в клеточку…

– Она была десятой! – перебила его Лика.

– Неважно! Не перебивай, я речь толкаю. Вот тебе ручка. Я теперь каждый день буду таскать тебе ручки, пока весь дом не будет ими заполнен и…

– Стоп, Лотков! Не разводи фантазии. Я же пошутила. Не нужны мне твои ручки!

– Я тоже пошутил и буду шутить до конца твоей жизни. Если ты не веришь моему рыцарскому слову, я могу подписать пару контрактов, или что в таких случаях подписывают?

Лотков стоял возле парты, раскачиваясь из одной стороны в другую. Анжелика пыталась активировать убийственный взгляд, опустив брови максимально низко. Блестящие яростью глаза пытались пробить защитную маску Лоткова, благодаря которой он всегда оставался безнаказанным.

– Стой, получается, я зря подписался на пожизненное спонсирование ручками?

– Вот, Лилии подари. Она у нас любитель канцелярских товаров, – подмигнула Лика подруге и вернула ручку Александру. Он тут же вручил её Анжелике. Лика, фыркая, прокатила ручку к нему обратно, Лотков – к Анжелике. Эта игра длилась до момента капитуляции со стороны Огаровой.

– Не надо на меня свои проблемы перекладывать! – высказалась Лиля, максимально отстраняясь от дискуссии. К тому же, ручки стачивались с отвратительным звуком. Пластик не так плавно скользил по лезвию, как дерево. То ли дело, мягкий художественный карандаш!

Лотков коварно посмотрел на Анжелику. От этого взгляда ничего хорошего ждать не стоило. Он широко улыбнулся и воскликнул победным кличем: «тебе, кажется, смс от Зеро пришла!»

Лика тут же бросилась искать мобильный телефон. Пальцы забегали по клавишам.

– Ох, Александр, если бы он действительно не написал, я бы тебя убила!

Он пропустил замечание мимо ушей и присел на пустующий стол к президенту. Лиля смущенно улыбнулась ему, отчего маленькая ямочка в уголке губ обозначилась чётче. Серо-голубые глаза с забавными природными морщинками на нижнем веке сузились, и зрачки заблестели предательской влюблённой искоркой. Почему она засмеялась, смотря на его серьёзное лицо? Сколько раз говорили: «Надо учиться смотреть человеку в глаза и не смеяться. Тренируйся на кошках!», но и на кошках тренироваться получалось весьма плохо. Едва она засматривалась горделивому животному в глаза, в воображении оно тут же танцевало чарльстон.

– Мне нужно с Вами поговорить, президент, – серьёзно сообщил Лотков. – Приглашаю Вас на аудиенцию!

– Весьма польщена, но сегодня президенты крайне озадачены вопросами нехватки канцелярии. Запишитесь на следующую неделю.

Лотков бросил взгляд на ножки стула и, ухватившись за них, потащил Лилю вместе со стулом прочь в коридор.

– Анжелика, я украду у вас президента на время? – спросил Лотков чисто из вежливости.

– Развлекайся! – дала добро Анжелика, погружаясь в социальные сети. Даже если б ядерный гриб возник в воздухе, раскидывая ударные волны на тысячи километров, она не обратила бы на него внимание.

– Эй, похищение средь бела дня! – завопила Лиля, наблюдая, как ироничный вид транспорта приближается к выходу из кабинета.

Лотков с лёгкостью дотащил стул до противоположного окна в коридоре и лишь тогда успокоился. Лиля осталась на стуле, вцепившись руками в металлическое основание.

– Что ты делаешь? – Лиля задыхалась; руки немного подрагивали.

Он приблизился к ней и шёпотом произнес:

– Я соскучился. – Хитрая улыбка тронула губы.

Это его состояние одновременно пугало и настораживало. Лиля сглотнула и искоса посмотрела на Лоткова. Он, как ни в чём не бывало, присел рядом с ней, скатившись по стене.

– Что? – невинно спросила Лиля.

– Не строй из себя овечку, президент.