Не предавай вампирские лица из снов

Современный разносчик обиды

Нет вестей, никого уж не видно,

Только путник под странной – игрой

Обвивает свой день – от обиды,

Что желаннее в колкости – он

Между ценной свободой – разбитой

И моралью, что шелестом – мира

Ты не спишь, изнывая от моды,

Где-то в низменной участи – года..

Современник в несчастье – не виден,

Но несёт в этом горстью – обиды

Только ужас под вечностью – моды

Между прахом сбивая – за гривой

Свой последний мотив – в этой жиле

И спонтанное облако – в людях,

Где играли б те новости – мирно,

Только мелочность встретив – прилюдно..

Этот мир не сбивает – игриво

Свой плохой манекен между – чудом,

Этим общество стало обидным

И внутри никому уж – не нужно,

Что задетый обломок по ране

Между схожестью низменной – воли,

Где-то в ужасах собственной грани,

Понимаемой в толках – о людях..

За тобой не скрывают те – нивы

Утолённые реки за властью,

Чтобы утром искать в этом гриву

И ещё поднимать в этом – факты,

В современном прочтении – сложном,

За собой затворяя – свой вечный

Синхрониста моральный угодник

Между каждой свободой – на моде..

Но сама эта мода – вне правил,

Между ясностью жить на приличии,

Между странной уловкой, что модны

Мы должны быть у воли – привычно,

Но стоим – современники в страхе

И вокруг не сбивается – в прахе

Эта грань символизма над миром,

Где война, словно ужас за гривой

Прячет все эти формы – за платой,

Платит властью, чтоб было понятно,

Что одни никому мы – не нужны,

Но стоим в этом свете, как лужи

Между пафосом скромной – обиды,

Пронеся свой остаток веления,

Где-то в воздухе быстрого ритма

Между принципом нового света..

Он остыл и теперь – никогда мы

Не узнаем от страха, где лично

Стало общество жить – этим светом,

По лицу разбавляя нам – притчи

Между обществом сложной – обиды,

Что когда-нибудь станем мы – прахом

Никому, никогда мы – не видны им,

Но внутри от примера – до завтра

Мы разносим свой образ – укора,

Что до следующей высылки – страхом

Будем думать о том, где и мера

Станет миром от устали – в прахе,

Где стоим по обломкам – морали

Между ужасом нового света,

Где совсем мы внутри не увяли,

Только мнём этот страх – перед сердцем..

Что когда-нибудь станем – убиты

И вопрос, по которому раны

Стали новой программой – укора

Будут в обществе также – разлиты,

Как обиды на том – поколении

В мирном опыте страха – в глаголах,

Где обидами были забыты – мы

И внутри, как разносчики – скорби

Стали правом по тем, кто касался

Мёртвой рамки уставшего – права,

Чтобы вечностью в том – не остаться

В этой жиле – ненужным до завтра..

Запотевшее стекло пополам

Между мыслью утерян, как сам

В неприметной подмене души

Ты летаешь от общества – там,

Ты – граница подвластной игры

Между тесными входами в рай,

Что очертят притоки – для нас,

Где играет твой смирный – рояль,

Покоряя обыденный час..

Что не смотрит в себе – на стекло

И отсюда не мнит – идеал,

Где-то в облаке, где повезло

Видеть звёзды за миром – упадка,

Но поэтому в слове – взаймы

Ты напомнишь тот чуда – гранит

Между личностью, словно должны

Мы тот ветер в глазах – сохранить..

А потом предложить – свой полёт

Между множеством душ – наяву

И поэтому видит – нам в гнёт

Этим обществом свет – потому,

Где не стал он спокойной рекой

Отучаться бежать, как и стыд,

Где-то после отученных лет

Обижаться в себе – от обид..

Не по стону внутри – отведу

Этот ужас за мнимой стеной,

Но в себе запотевшее – в том

Я открою окно между – миром

И свободой, откуда рукой

Можно в воле подать – этот свет

Между обществом в призраке – лет

И готовой к ответу – борьбой..

Но борьба эта внутренне – страсть

Между стройными формами – зла,

Пополам нам разложит – опять

Этот мир от причины – едва

Ты не ожил под солнцем – вокруг

Окаймлённого общества в стиле,

Но уложишь свой робкий – намёк

Между сердцем готовым – к уму..

Как внутри запотевшее – в нас

Это сердце – предложит свой срок,

Что не нужно там больше – страдать,

А по миру искать нам – восторг,

Где и право под численным сном

Непривычно не смотрит – на стиль

В запотевшее к счастью – окно,

Что одно оно может быть – в толк,

Как душа отражения – к нам

Между личностью в прошлом – ожить,

Чтобы думать над миром – умам,

Пополам разделяя по нитям

Этот образ строения – в путь

Между старой оценкой – дожить

И искусством пройти – там опять

Идеальности слаженный долг..

Но не встало тем утром – ему

Это общество в тон – от руин,

Просто смотрит в окно – потому

И находит за сутью – магнит

Между прошлым из приязни – жить

Над приданым, потерянным сном,

Где-то в личности, где и любить

Ты бы мог бы свой возраст – потом..

Не запрятать в каморку души

Отведённое слово удачно – под нас

Не стоит между истиной в путь

Удалённого образа, чтобы вздохнуть

И пройти удивительный смех..

Он ещё не придворный, но ищет его

Разомлевшее, полное мира – ума,

Уплотнённое имя и тащит – опять

За каморку под душу – сегодня..

Ты стоишь и на той леденящей – игре,

Что за ужасом ищет – прямые пути,

Ты сегодня в утрате не виден – и мне,

Только тонет пристрастие в полной – луне,

Потому приспособившись – жить наяву

И притронувшись мысом – упавшего я,

Ты бежишь – отдаляясь от смысла ума,

Что нелёгок под словом реальности – нам..

Не запрятать в каморку души – эталон,

Не избить удивление в прошлом, отнюдь,

Но катается правом по миру – вокруг

Это общество цели и славного – в путь,

Потому развивая от страха – круги

В удалённой причине – жить только ему

На внутри распростёртом обличье – из мук

И стараться отпрянуть усилием – в мир..

Не такого как ты – ты не ищешь, увы,

Просто стал необычной потерей – ума

И стоишь, чтобы думать – внутри белизны,

Как противны те сроки примет – для тебя,

Как сегодня не держат усиленный – смех

Эти робкие каверзы жизни – о суть,

Где и стал ты фатальностью им – до ума

Помогать, чтобы мучить искусство – уснуть..

Но не этим ли словом в себе – обагришь

Утомительный вызов подумать – судьбе,

Удивляясь, что сам ты на этом – стоишь

И сегодня не думаешь в праве – ты мне,

Как затронул фатальностью – выше ума

Этот робкий момент, от которого сам

Ты бы старше казался и жил – наяву,

Словно чувство прекрасного в том – потому..

Не запрятать в каморку и это – увы,

Не достать управление мира – по сну,

Только хлыщет противная оземь – кадриль

Про свою обвинённую сущностью – тьму

И её равноденствие в прошлом – не мы

Исправляли за этой ли осенью – там,

Мы простили услужливо оземь – весну,

Что прошла этой памятью снова – умам..

По такой же дороге, когда от неё

Не бывает искусству противного – дням,

Не слагают под мысли сегодня – к тому

Удивления слова прожить – потому,

Забирая по стенам морали – кадриль,

Где-то между искусства на малом – аду,

Запирая свой муки противный – сюжет

Между истиной пошлости, словно ко сну

Ты и сам приготовился в этом – мотиве

И опять постороннему сердцу – не ждёшь

Это утро – внутри разбирая тем миром

Удивление слова по привязи – в суть..

Словно жил ты в каморке уютной – души,

А она забирала те муки – по сути

От надзора коварности прошлое – мнить,

Чтобы точно пройти эту осень – разлуки

И опять постараться ожить – между нас,

Где-то образом сна – разбирая на древней

Утолённой печали – не такой ли рассказ,

Чтобы внутреннее к этому в тон – подойти?

Зыбучие пески внутри могилы

Сегодня остаёшься не под стать,

А завтра разворачиваешь – мнимый

Источник бед внутри своей – игры,

Зыбучей – в тонкой впадине миров..

Но жив ты только в солнце – на виду,

А внутренне исчез – внутри могилы,

Что ранами покрасила твой – сон

Внутри очередной фортуны лет..

Им нет теней обдумать – это зло

И нет вопросов вдумываться – мило,

Что тихо по пескам – шагаешь в тон

Морали нежной корысти – внутри..

Ты жив в последней ясности – унылой,

Но всё же на песке одном – понятен,

Что гордо сыпет нужное – по знати

Твоя мораль – от давности невзгод..

Что нужно было думать – наперёд,

Когда исчезли глыбы – в просторечии,

Когда ушли в глазах повторы – судеб

И стало мёртвым сердце – об заклад?

Ты так хранил его на этом – свято,

Что нужно было в обществе – оставить

Твой след внутри могилы – невозвратной,

Но только гордой, внутренней – печали..

Печален ад, внутри которым – мгла

Таит песок по гуще – этих судеб,

Стращает форму солнца – наперёд,

Что делает внутри подобной – льду

Её остаток формы – благородной,

А ныне внутрь упитанного – мира

Ещё и смыслом собранной – природы

У вольных форм морали – между нас..

Но нынче ты лежишь опять – в могиле,

Ты сам увенчан сложностью – дородной,

Но горе потому идёт – просторней,

Что зыбкие пески сбивают – с ног

Твой ветер глаз – в себе одной минутой,

Твой поздний слог упитанного – хода,

Где не был ты зыбучим, а природа

Одна искала в поступи – твой лёд..

Но он расплавил к смерти – бездорожье

И миф внутри отторженного – мира,

А ты ли сам ему в глазах – пророком

Устало видел наше время – к солнцу,

Устало ждал, что будем в этом – сроком

Искать мотивы внутренней – преграды,

Где сами станем мы опять – не рады

Понятной власти в обществе – природ..

Но там ещё не взял за посох – мудрый

Твой гнёт пути внутри искусства – утром,

А ты и сам в зыбучей массе – видом,

Что холки ужас – потчуешь нам с миром

Свою свободу в торжестве – обычном,

Ей только по ногам гуляя – в смерти,

И думая в могилах, будто к людям

Мы будем ближе истины – быть миром..

Если оценщик не весел

Если внутри от Земли – между нас

Не было здравой оценки – понять

Как категории смелости – в путь

Трогают общества зыбкую – явь,

Чтобы пройти необычно – туда,

В прошлом одно укротив – по уму,

Чтобы нетленно дышать – не боясь

Выть от иллюзий – напротив ему..

Ты показался не слишком – умён,

Но к непредвзятости вылит – на том,

Что в необычности стал ты – опять

Сложной манерой и сильным – кнутом

Жить в идеальности лихо, что там

Памяти стрелки стекают – на жизнь

И по серьёзности выть – не хотят,

Но похоронному сердцу – не льстят,

Где в обязующем сердце – нам плыть

Было б прекрасно на этом – в раю,

Где необычностью стынет – простить

Славная роль для предвзятой – тоски

Между реальностью в центре – опять,

Сложной, увесистой формы – Земли,

Где необъятностью можно понять

Эти оценки, как стили – в любви..

Но и оценщик не весел на том,

Он неприглядно посмотрит – на юг,

То ли обрывком на смерти – ума,

То ли отправленным именем – в суть,

Чтобы не ждать идеальные – дни

Шторма иль каторги – между ролей,

Чтобы не видеть вокруг – королей,

Что необычностью смотрят – на том

Небе – в глазах непривычности плыть

По различению смерти – на людях,

Сердца – им видеть одни берега,

Что от притворства не прячут – врага..

Только обыденность в цвете – ролей,

В том притворяясь над миром – тоской,

Что опоясала жизнь – без людей

В том ли приглядном обрывке – из лет..

Ты не начнёшь этим форму – ума,

Ты, как и правило выше – ролей,

Но в непредвзятости смысла – игла,

Что направляет из жизни – друзей

В мифы оценки про истину – ждать

Нового чувства и смелости – стиля,

В мире, где нет у оценщика – лжи,

Только вокруг обнажённой – игры

Стало там замертво тихо – поныне..

Этим и твой разобщённый итог

Спал в неприязни над мифом – вокруг,

Этим ты стал укоризной – на нас,

Словом вмещённым в последний – приказ,

Где-то за обществом между – идей,

Выше той пропасти хилого – вновь,

Чтоб не заставить играть – отворяя

Эту бессильную в мире – любовь..

Свой посторонний мотив – от огня,

Свой от печали источник – в глазах,

Берега стихшего утра – для нас,

Где в необычности светел – приказ

Жить – этим утром под мифом – игры,

Где-то вокруг опоясанной – стилем

Власти искусства – за бездной своей,

Только в оценщике меры – безлюдной..

Нам ли строптивому обществу – там

Стало спокойнее в жилах – растить

Этот свободы глоток – пополам

В мире безлюдного к каждому – слову,

Где-то оценщика в том – поровняв

К полю идейности между – ролей,

Близ от людей, за которыми – стало

Это довольство линейности – правдой..

Нам – за коварность и прошлое тьмы —

Только оценкой внутри – современной,

Но в осторожности стиля – надменной

Жизни – прикормленной волей ролей..

Внутри вызывая затмение лун

В себе выдавая почёт, что к лицу

В глазах необычно не носит – покой,

Оценкой по людям он ищет – приют

И машет своей неспокойной – рукой,

Как времени норма и целая – страсть

За долгой свободой, откуда упасть

Ты сам захотел по неверной – реке

На лунном шагу, обручаясь – с судьбой..

Но снова затмение ищет – покой

И мысли твои всё не меркнут – от горя,

Что стал ты внутри человеческим – спать

Ещё расторжением в области – воли,

Где смелость не стала для гордой – реки

Внутри унывать, что блуждаешь беспечно

В наивности прошлого, чтобы понять

Свой склад дурака – прерывая на вечности

Забвения чашу под смерть – у души,

Затмение гордости в лунной – примете,

Что стал ты вампиром по древней – реке

Ещё уготованной в жалости – верной..

Ещё незаметней ты выше, чем слог,

Что яркой в ночи утопает – Вселенной

И движет просторное в мифах – со строк,

Что будущим жизни ты также – не ладил

Со множеством душ на кону – от луны,

Где снова она под затмением – ляжет

И будет внутри раскрывать – имена

От древности нового счастья – до дна

Испить эту чашу кровавой разлуки,

Где древние ходят под ветром – моря

И сам ты вампир, что фатальности мука,

Что зоркий надзор по краям – от любви..

Всё ждёшь преисподнее в том – облачение,

Чтоб белый манер по привычке – искать

И снова в луну обывательской – линии

Там ветром спокойствия в смерти – глотать..

И ждать эту чашу под звон – идеалов,

Под свод утолённого формой – разлуки,

Где встретили мы нескончаемой – раной

Те древние формы катарсиса – в скуке

И стали себе, как вампиры – надменно

Искать отчуждение в памяти – ролью,

Где снова надменные в этом – потерей

Мы снова стоим, словно чаши в разлуке..

Всё ждём преисподнего ужаса – с края

И между веков там не хнычет – отрава,

Что ужасом смотрит луна, словно право

Ты сам ей в глазах пролагаешь – на муке..

Внутри вызывая затмение – чаще,

Чем ловкости смертный, опальный – урок,

В себе познавая надмение – слаще,

Чем стал ты вампиром под мысли – со строк,

Где будут по лунной трагедии – чаши

Всё ближе и ближе под этим – лететь,

Где будем вампирами в мысли – послаще

Мы ветром серьёзного общества – млеть..

Что часом внутри укрываться – подальше

От смерти, что чёрной струёй – не сносила

То общество боли – быть временем даже,

Как лёгкий манер объективности – мысли

И верить себе, где обычно – не дашь ты

Им тонкое поле внутри – идеалов,

Что стали мы замертво в роли у – горя

Одной необъятной луной – поневоле..

Там ищем и ждём объяснение – мира,

Что чаши в затмении ближе – природе,

Чем чёрные оползни видят – о роли

Своё преимущество в кладези – мира,

Где стал ты вампирской природой – и тоже

Не знал объективности мысли – по ране,

Где жил ты её – прикрываясь на моде

В одной необъятной культуре – программе..

Случайные числа на дне дураков

Случайному слову не мнётся порог,

Где стал ты привычкой и тогой – вокруг

Обычной, помятой, строительной мглы

За медленной ношей потери – умов..

Но числа случайные носишь – себе

На роскоши истины, сложно храня,

Как будешь ты жить, обнимая восход,

Но в жалости прошлого – лишь без меня..

Тем числа внутри дураков – не вольны

Отнять удивление прошлым – отнюдь,

Тем падают тонкие формы – вокруг

Проказы заметного образа дня

И меньше и меньше спонтанности – мне

Всё тычет та форма иллюзии – дрожь,

Чтоб в волю учить удивляться – вдвойне,

Как падает общества наглая ложь..

Ей праву не легче, чем день дурака,

Ей выше истории в небо – под дождь

Ты страх позволяешь искать, что пока

Ты сносен внутри от частицы – истошно..

А сам ты кричишь, что поверил – уму

На числах внутри дураков – потому,

Что гложет им мания в форме – отдать

Ту роскоши вольную нить и – опять

Вести разночтение в праве, где день

Внутри дураков – ускользающий миг,

Он снова парит без услуги – за то,

Что общества сложная нега – привила

Обычности числа и недра – под звон

Там снова играть в утомительный трепет

И жить идеалами – между волков,

Что снова разбудят под звон – дураков..

Даруя им смелость и тихую гавань,

Давая им больше зарплаты – отнюдь,

Где власти богатых ты будешь – не рад,

Но гложет обычности пудра, как яд,

Что снова и снова ей ищут – твой поздний

Затвор необычности в числах искать

Ту пошлую доблести мину – о подлость,

Где смог ты наверное душу продать

И ждать эту форму моральности – вечно,

Что ходит внутри необычная – мгла

И страх между права глотает – привычку,

Что сам он всего лишь – обычности раб..

Он ищет внутри от числа – привыкание,

Он мельче, чем зной и одно пререкание

Над точкой судьбы безвозвратной – играть

И там по лицу не ответом – смыкать

Те числа любви дураков – между нами,

И между привычками смерти – за яд,

Где слово внутри пререкательств – годами

Всё ищет свой стиль управления – в стать..

Чтоб стало в глазах лишь оно – благородством

И медленным жаром под свет – янтаря

Внутри управляло тем свойственным – взглядом,

Где жили до страха о том – не творя