Житейские суждения Стёпы Зайковского. Обитатели Волшебного Замка

Общее Собрание Живых Питомцев и Плюшевых Игрушек

Зимний вечер, подвал Волшебного Замка

Родной куст и зайцу дорог…

Живущих в особняке было не так уж и много, если не учитывать всю плюшевую братию, которая жила отдельно в подвале Замка, в большой картонной коробке из-под хозяйской бытовой техники. Все живущие в Замке из числа друзей хозяйки, маленькой девочки Киры, делились на две категории: это те, которые носили натуральные меха и относили себя к Живым Существам, и те, которые носили меха плюшевые, и относили себя к Игрушкам. Но, к игрушкам непростым, а способным мыслить и даже противостоять тем, кто мог передвигаться по особняку самостоятельно на собственных лапах. Поэтому разделение происходило по показателям живучести и игрушечной активности, и делились на меховых и плюшевых, то есть, просто были питомцами и игрушками. Хотя некоторые плюшевые Игрушки, собравшись вместе, могли спокойно противостоять меховым Питомцам, и вступить с ними в жесточайшую борьбу за свои права перед своей хозяйкой, которая с одинаковым увлечением играла как меховыми Питомцами, так и с плюшевыми Игрушками.

Тигр Безглазый Амур

К настоящим меховым себя прописывали в первую очередь такие питомцы, как Заяц Стёпа, покрытый густым черным заячьим мехом, затем шла абсолютно белая Собака Альба, мелкий грызун Хомяк Клёпа, ну, и конечно, рыжая Кошка Соня, которая была старше всех своих меховых собратьев. Все они составляли единый боевой отряд носящих натуральные меховые изделия, выступавшие единым фронтом против всяких там плюшевых недоразумений, несмотря на то, что между собой они жестоко шутили, а иногда даже дрались, обнажая когти и клыки. Да, в общем-то, по большому счёту, они не ссорились и всё это называли играми, приближенными максимально к боевым действиям. Просто, каждый хотел быть поближе к своей маленькой хозяйке, и получить порцию «вкусняшек», или, на крайний случай, ласковое проглаживание по спинке.

Леопард Блестяшка

Их плюшевые собратья были не настолько воинственными – они лежали в своей картонной коробке, дожидаясь момента игры, и каждый имел собственное имя, на которое покорно отзывался. К плюшевому отряду относились: большой рыжий пёс Сеня, маленький медвежонок Ай-лав-ю, крошечный, изгрызенный собакой Альбой полосатый Тигр по прозвищу Безглазый Амур. Все-все-все, и вальяжная Свинка с красным носом-пятачком, одетая в розовую юбочку по имени Роза, и плюшевый Кролик Кирилл со своей розовой плюшевой Крольчихой Барби с дочкой, длинноногим Крольчонком в жёлтом сарафане, которую звали Маруся, и их приёмный сын, лошадь Вася, состояли в Отряде Плюшевых Игрушек.

Рысь Блестящик

Маленькая плюшевая Кошечка по имени Бантик и ее подруга Леопард Блестяшка со своим братом Рысью Блестящиком, также составляли костяк Плюшевого братства. В домике «Картонная коробка» лежало много различной плюшевой воинственности, готовой в любой момент, по зову велюрового сердца, встать на защиту девочки Киры, но, сегодня, мы хотели бы внимательно остановиться и рассмотреть житейские взгляды Зайца Степана Зайковского, особенно после того случая, когда Стёпа, объевшись морковки, заявил:

– Я больше не хочу делить всех по двум признакам – Живые и Мёртвые, всё, хватит! Теперь я буду делить всех по роду: род Зайцев Зайковских и Кроликов Бесфамильных, род Собак Альбатросовых, Кошек Сонниковых, Грызунов Клёпиковых, и, неважно, живые они или плюшевые, потому что все мы относимся к одной семье. Наш самый сильный и древний род Зайцев и братьев Кроликов должен объединиться в одну семью Зайковских!

Медвежонок Ай-лав-ю

– Как так? – Возразила вечно сонная Кошка Соня. – Вот, вы собираетесь живые Зайцы объединиться с плюшевыми Кроликами, а, между прочим, там не всё так гладко в их семье. Когда Собака Альба, будучи не в себе, отгрызла голову их плюшевому сыну маленькому Кролику, я уже не помню, как его зовут, по-моему, Тёма, старший Кролик Кирилл взял себе в пасынки лошадь Васю. И что? Для какой цели они взяли лошадь и называют его своим сынком? Я думаю, что здесь не всё так просто!

– Конечно, гав-гав, – прокашлялась молодая псина, которую некоторые домочадцы звали Альба, а если проще, между собой, то Собака Грызука. – Не будем говорить, что, а скажем кто, – это некоторые неприятные плюшевые личности! – С логикой и поступками у Альбы не всегда было всё гладко, и за глаза её иногда называли Альба Тросова или просто – Трос, но тут она превзошла саму себя, – Я думаю, они не просто так взяли себе пасынка лошадь, даже назвали красивым именем Вася, потому-то он и есть Вася – когда вырастет, будет пахать на этот кроликовый плюшевый Рай. Всё «шито белыми нитками»…

Свинка Роза

– Мулине, – сказала розовая Свинка Роза, – мулине!

– А Вас, я бы попросил помолчать, уважаемая Свинка-копилка, – сказал Заяц Стёпа, грозно сверкнув своим заячьим оком. – Вы всё превратно понимаете, семья кроликов не такие меркантильные, чтобы из своего сына-пасынка, Лошади Васи, делать вьючное животное или гужевой транспорт, когда он вырастет. И, почему Вы называете его лошадью? Он же сын, а не дочь. Надо правильно называть Васю не лошадью, а конем! Он, Вася-Конь, и вот, что я думаю, всё это происходит от того, что вы перестали по четвергам посещать нашу Школу Грамотности для зайцев, которую после ужина проводит Заслуженная Учительница и наша хозяйка девочка Кира. Надо будет как-то ей подсказать, чтобы она строже относилась к тем, кто прогуливает уроки, – Заяц Стёпа задумался, почесал лапой за длинным ухом и добавил, – тех, кто получит плохие оценки, мы будем ставить в угол и не будем кормить морковкой.

– Ха-ха-ха-гав, – пролаяла Собака Альба из рода Тросовых, – к чему мне твоя морковка? Я и без морковки прекрасно себя чувствую! А в углу, я и так, правда не стою, а лежу, потому, что там хорошо и никто не наступает на тело, лежи себе и лежи. На Соню Сонникову все постоянно наступают, то на лапу, то на хвост, потому, что, она как ляжет посередине комнаты, так и спит, и, я думаю, нет, точно знаю, она тоже не будет сильно огорчена, если ей не дадут морковку.

– Да, – сказал Заяц Стёпа, – что-то я тут немного «перегнул корнеплод»! Да-нет, же, морковка – это великое лакомство и просто так разбрасываться им нельзя. «Хрум-хрум» – это два великих словосочетания! Да будет велик тот Заяц из рода Зайковских, который придумал есть морковку! Это сладкое слово «хрум-хрум» – наше родовое приветствие!

– Хрум-хрум-хрум, – троекратно прокатилось приветствие по плюшевым кроличьим рядам, воодушевленным речью их предводителя – Зайца Стёпы. Кролики вскочили, отдавая честь друг другу сжимаемыми в лапах красными корнеплодами.

– Слушай, Зайковский, – мягким бархатным голосом решила высказаться сонная Кошка Соня, – ну что ты всё заладил: «хрум-хрум», да «хрум-хрум», нагнетаешь обстановку? Не о том речь, ты не о том ведаешь нам. Я предлагаю, раз мы хотим объединиться по родам, то надо выбрать делегатов в Объединительный Совет, и пусть Стёпа будет Председатель Родового Совета, несмотря на то, что он Заяц, а не Кот.

– С какой Лушой? А, слушай, понял-понял! Я же не против, – выкрикнул Заяц Стёпа, – можно и без голосования. И вот, моя первая директива: «Я, от имени всех-всех-всех объявляю Войну Компьютерному Хаосу и этим Виртуальным Общностям, подобиям, которые прячутся под нашими масками Зайцев, Кроликов, домашних Кошек и Собак. Они живут в своём Виртуальном Мире, и заманивают девочку Киру в свой Компьютерный Хаос. А на самом деле они, нет, даже не хочу говорить это слово…

– Говори, Заяц Стёпа, говори! Раз уже сказал: «А», то надо говорить: «Б». Мы хотим узнать, кто это такие, и что это такое? Нам надо знать, за что и против кого воюем! – Наперебой загалдело плюшевое Собрание.

Овца-Маца

– Зайцу две сливы – заяц трусливый! – Пропела вдруг ни с того ни с сего паршивая Овца под номером 24. Никто не знал, как зовут её на самом деле, все так и звали ее:

– «Овца», – и добавляли, – «Маца!»

Овца-Маца ни на кого не обижалась, она была великим философом:

– «Раз я такая овца, то ничего не поделаешь, придется как-то с этим жить».

Только, иногда, в тоскливый Зимний вечер, когда она на кухне выпивала из тетрапака газированный кумыс, грустила, и пыталась вылезти из своей овечьей шкуры, чтобы побыть просто каким-нибудь другим животным, пусть даже гладкошёрстным. Но, её всё равно узнавали и говорили:

– «Овца, она и в Африке овца», – и громко смеялись обидным, раздражающим барабанные перепонки хохотом.

– Так, что это мы все, взаправду? – Смущённо высказался Заяц Стёпа, сосредоточившись на ком-то в среднем ряду и добавил, – Спасибо за доверие, друзья!

– Филин усатый тебе друг, господин Зайковский! – Пропищал кто-то с задних рядов.

Филин усатый

– Наверное, так и поступим, – не обращая внимания на выкрики, продолжил Заяц, – первыми шагами нашего Совета Рода Игрушек и Живых Друзей, я предлагаю сделать шаги к всеобщему примирению, поэтому, лично я, после собрания, пойду знакомиться со своими плюшевыми собратьями Кроликами Бесфамильными. Но, меня не только как Зайца и друга Кроликов, волнует ещё один очень серьезный вопрос – наша хозяйка девочка Кира стала меньше внимания обращать на нас Живых и Плюшевых, и я сильно негодую по этому поводу. А вы не догадываетесь, уважаемое Собрание, почему это происходит?

– Нет-нет-нет, не догадываемся, откуда нам это знать? – Громко пролаяла собака Альба, проскрипел грызун Клёпа и проблеяла Овца под номером 24 из породы Курдючных.

– Нэт, я дажэ нэ знаю, – добавил протяжно маленький медведь Ай-лав-ю, – я продолжаю видэть такую ситуацию, что никто ничего нэ знаэт, – чувствовалось, что Ай-лав-ю говорил с аглицким акцентом, с трудом подбирая малознакомые русские слова, – у нас появились конкурэнты?

– Конкуренты? Что, это ещё какие-нибудь плюшевые внеземные игрушки? И почему сразу говорят, что плюшевые игрушки глупые и неразвитые? Может быть, как раз наоборот – меховые примитивные и недоразвитые? – Громко проскрипел зубами Кролик Кирилл, глава семейства Кроликового Рода.

– Нет, подожди брат Кролик с обвинениями, – сказал Заяц Стёпа, – я разузнал и довожу до всех слушателей нашего Собрания, что у маленькой девочки Киры появились друзья в виртуальном мире и она с ними проводит гораздо больше времени, чем с нами, живыми и плюшевыми. Вот так, дорогие мои и, может быть, это было бы и не так страшно, но, я боюсь, наступит такое время, когда она настолько подружится со своими Виртуальными Друзьями, что забудет совсем про нас, Живых и Плюшевых. А нам каждый день надо есть нашу любимую морковку, «хрум-хрум».

– Хрум-хрум, – ответил зал, – хрум-хрум, – понеслось по рядам Собрания, а также и из картонной коробки для книг и игрушек.

– Я, Заяц Степан Зайковский, повторяю, эти Сущности живут в Виртуальном Мире, заманивая девочку Киру в свой Компьютерный Хаос. А на самом деле они, нет, даже не хочу говорить это слово…

– Говори, Заяц Стёпа, говори! Мы тебе ещё раз говорим, если сказал: «А», то говори: «Б». Говори, Стёпа, не бойся! – загудели обитатели подвала.

– Ладно, – достав из мехового кармана огрызок морковки, Заяц Стёпа понюхал красный корнеплод, вздохнул и положил его обратно в карман, – ладно, скажу, это страшные Вурдалаки! Они вытягивают живую энергию из нашей маленькой хозяйки Киры, когда она играет с ними. У неё не остаётся больше сил на то, чтобы играть с нами, Живыми и Плюшевыми, – мрачно сказал Степан, и над собранием повисла Зловещая Тишина.

Собака Альба-Грызука

Встреча с инопланетными Зайцами

Неожиданно, в подвале Волшебного За́мка выключился свет и стало темно, как в пещере, и все обитатели покрылись чёрными чернилами ночи. По их чёрным мордочкам и лапкам очень трудно было определить, кто из них меховой питомец, а кто из них плюшевая игрушка.

– Друзья! – Где-то из середины зала послышался голос Зайца Стёпы, – Други мои! Мы так долго с Вами совещались, что наступила ночь и сама природа велит идти спать, чтобы завтра с утра, с первыми лучами Солнышка, с новыми силами собраться всем вместе и продолжить наше Великое и Правое дело.

– К-кух-ух, – прокричал в темноте подвала то ли Филин, то ли Сова. – Для меня ночь не проблема, я ночью вижу даже лучше, чем днём. Можно и продолжить наше совещание, – но его, или её, уже никто не слушал, все начали потихонечку, осторожно держась за стены, иди к своим спальным местам.

– Совещание, – сказала в темноте Кошка Соня, обняв правой лапой за шею Собаку Грызуку – один сплошной галдеж! Соберётся всё это заячье родство, и прыгают, барабанят своими лапами в разные стороны по стенам. Что-то кричат, что-то хотят, сплошная суета, не правда ли Альба?

– Соня, о чём ты говоришь? Вот, всё это, что ты сказала, мне надоело вдвойне. Всё равно, всё будет так, как оно будет и весь этот Заячий трёп никому не нужен. Так, только покуражиться и взбудоражить сознание. Я жожу-жужу, тьфу ты, хожу на их сборища только для того, чтобы пересчитать всех этих плюшевых замарашек – скольких я ещё не погрыз! Да, наметить себе новую жертву – только ради этого, только ради этого всего. Хожу-жожу-жужу-грызжу!

– Хитро́ придумано! Я-то думаю, что тебе тут за интерес с этими зайцами блистать остроумием?

– Альба-джан неожиданно заговорила стихами, —

– Да, и ещё, пока никто не видит, хочется наесться снега. Он вкусный, как мороженое, только после него всегда горло болит и кашляю я. А тут что я делаю? Сиджу-жужу в четырёх стенах и не знаю, где побегать, кого загрызть? Разве что, только вот этих плюшевых зазнаек?!

– Да, я тебя понимаю, Альба-джан, очень понимаю. Самой надоело здесь в этом подвале. Хоть бы мыши были – ни одной мыши: не живой, не плюшевой. Завели бы хоть Мышаку, пусть даже Игрушаку, я с ней поиграла бы коготками, а так, и когти поточить негде. С каким удовольствием я полазала бы по деревьям, подточила коготки. Может быть, даже, подкараулила маленькую птичку-невеличку… Вообще, счастье охоты – вот в чём радость жизни! Ладно пойдем к своим лежанкам в Холл Замка на первый этаж, а то скажут, что мы разленились и перестали охранять этот За́мок.

– Пошли, – сказала Альба, – прыгай, Соня-джана, мне на спину, я тебе с ветерком домчу! – Соня прыгнула Собаке-Грызуке на спину, и они исчезла в темном квадрате дверного проема.

Заяц Стёпа не стал дожидаться прощальных рукопожатий и обнимания своих сородичей: тихой «сапой» упрыгал из подвала по лестнице на первый этаж в кухню и забрался в свою комфортабельную клетку. Там у него было уютно и всё автоматизировано: две автопоилки с холодной и теплой водой, одна автоматическая кормушка, в которой периодически появлялось «не знамо откуда», то кусочек яблока, то морковки, а то и капустный лист. Но самое главное, чьей-то заботливой рукой, каждый вечер, дно клетки было уложено пахучим сеном. Заяц Стёпа или Тёпа, как звала его девочка Кира, а то и Недотёпа, как звали его некоторые личности за глаза, закрыл за собой клетку на щеколду и упал в сено, широко раскинув в стороны лапы, мечтательно закрыв глаза, надеясь уснуть. Но, уснуть ему не пришлось, какой-то местный плюшевый, или, скорее плешивый хор во всю глотку в подвале напевал на ходу придуманную ненормальную песенку про корову Фею и её потомство:

Заяц вылез из своего домика, заглянул в низ проема лестничной клетки и громко крикнул:

Супер-корова Фея с потомством

– Эй, Вы там, ненормальные, чего разорались? Думайте прежде о чём петь! Какие коровы падают с неба? Они же не птицы, у них нет крыльев, чтобы летать, а потом падать. Вообще, что за безумный народ – лишь бы петь и петь всякую-то ересь! Шли бы спать други-подруги…

– А ты что всё время на нас кричишь? Коровы, конечно не птицы, но они супер-коровы – Fairy cow1 и могут летать! А сам, недавно, какую-то ахинею нес: «Давайте объединяться кошки с кошками, собаки собаками». Вот, единственно, ты правильно сказал, так это надо, да-да, надо начинать войну с компьютерами. И это правильно! Вот, сейчас свет выключили и всё, и компьютеры не работают, для них что самое главное, чтобы был свет, а когда нет света, компьютеры молчат. – Заяц Стёпа в темноте узнал голос кролика Кирилла.

– Это ты, что-ли, кролик Кирилл, разговорился там, в темноте?

– Неважно, Стёпа, узнал ты меня или не узнал, неважно. Нам главное завладеть вниманием девочки Киры и отвлечь от этих Компьютерных Вурдалаков.

– Так ты что думаешь, Кирилл, что если свет выключить, то компьютеры замолчат? Нет, есть и такие компьютеры с аккумуляторами, которые работают даже тогда, когда свет выключен и тут уж ничего не поделаешь. Я, наверное, сейчас возьму с собой небольшого Лунного Зайчика, который постоянно играется с другими зайчиками на подоконнике, подружусь с ним, и мы вместе, потихонечку, поднимемся на второй этаж в комнату девочки Киры и посмотрим, чем она сейчас там, в темноте занимается? Играет она в свой компьютер или нет? Вот у меня какой план, – сказал Заяц Стёпа, – а ты как считаешь Кирилл, это мудро?

– Это хорошо, подружиться с Лунными Зайчиками, они хоть и лунные, но всё-таки зайчики, а значит, из нашего Зайчикового Рода. Ура! Мы пойдём с тобой, они нам будут светить в темноте!

– Нет-нет, только мне этого не хватало, не надо здесь толпиться вокруг меня – вы всё испортите. В этом деле должен быть один, максимум два зайца: я и Лунный Зайчик. Пойду-ка я знакомиться с ним.

Лунный заяц Лун-Зай

Заяц Стёпа поднял глаза вверх и увидел огромную жёлтую Луну, которая посылала через большое расстояние на Землю маленьких астронавтов – Лунных Зайчиков-Светлячков, приземлявшихся на подоконнике большого арочного окна Волшебного Замка, весело играющих между собой. Стёпа двинулся в их сторону с визитом вежливости. Он поспешил в сторону окна, вступая лапами прямиком на лунную дорожку, которая искрилась, переливаясь серебром в свете огромной Луны. Стёпа дошёл до самого подоконника и предстал перед многочисленными Лунными Зайчиками. Зайчики прекратили играть между собой и, повернувшись к Стёпе, молча, уставились на него.

– Здравствуйте братья! – Сказал Заяц Стёпа. – Здравствуйте мои драгоценные Светлячки!

Лунные Зайчики с любопытством взглянули на Стёпу и в знак приветствия, молча, закивали головой.

– Дорогие мои сородичи, дорогие Лунные братья! Вы, наверное, меня понимаете, но говорить по-нашему не можете. Если это так, кивните головой.

Зайцы снова закивали головой, подтверждая правоту слов Степана.

– Ну, тогда это неважно, – сказал Стёпа, – язык жестов понятен любому не только на Земле, но, я думаю, и во всей огромной Вселенной.

Лунные братья заулыбались, зашумели и опять же, утвердительно закивали головой.

– Я пришел к Вам просить помощи?! – Стёпа с трудом подыскивал слова, чтобы они были просты и понятны Лунным Зайцам. – Я слышал, у вас есть один Лунный Заяц, которого зовут Лун-Зай, хотел бы с ним поближе познакомиться.

Лунные Зайцы зашумели, закрутились волчком и вдруг из центра лунного света появился маленький, но очень яркий Лунный Зайчик:

– Лун-Зай, – сказал Лунный Зайчик Стёпе, – я могу немножко говорить по-вашему, поэтому, помогу тебе. Как тебя звать, о, Земной Заяц?

– Можешь звать меня просто, Стёпа, или, по-вашему, Зем-Зай – Земной Заяц!

Лунные Зайцы заулыбались, захлопали в ладоши, подбежали к Стёпе, стали хлопать его по плечу и кричать:

– Зем-Зай, Зем-Зай!

– Ну, так что, ты поможешь мне, мой друг Лун-Зай? – Обратился к Лун-Заю Стёпа, – я всегда помогаю всем. А ты?

– Я хороший, – сказал Лунный Зайчик, – говори что делать?

– А что делать? Мне нужно подняться на второй этаж этого Волшебного Замка и отключить компьютеры, которые работают на аккумуляторе. Но сейчас очень темно, я ничего не вижу. Ты можешь мне осветить дорогу, драгоценный мой Лун-Зай?

– Конечно, это самое бо́льшее, что я могу для тебя сделать, другого мы не умеем. Мы, Лунные Зайцы освещаем путникам дорогу в ночи, поэтому, мы, наверное, так ценимся не только животными, но и людьми на Вашей планете Земля.

– Да, – сказал Заяц Стёпа, – да, Вы нужны, Лунные Зайцы, особенно в ночи.

– Кроме нас есть еще, конечно, Солнечные Зайцы… – начал было говорить Лун-Зай.

– Я знаю про них, – сказал Стёпа, – и они тоже нужны животным и людям. Они, скорее, больше греют, чем светят. Это, чтобы животные и люди не замерзли на нашей планете. А вот, Лунные Зайцы, может быть, и не греют, но светят в ночи и поэтому…

– Му-му! – Послышалось из глубины подвала Волшебного Замка, – раскричались, спать мешаете мне, Овце – «Маце́».

– Поэтому, – снизив голос, шёпотом продолжил Стёпа, оглянувшись в сторону тёмной лестницы, ведущей в подвал, – Солнечные Зайцы и Лунные Зайцы нам очень-очень нужны, и очень-очень нам помогают в этой жизни.

Заяц Стёпа внезапно расстроился после этой речи и невидимые в темноте слёзы покатились по его мохнатой мордочке – из маленьких зелёных заячьих глаз выкатились две хрустальные слезинки, и, блеснув в Лунном свете, пропали в ночи. Но, Заяц Лун-Зай их увидел и сказал:

– Не расстраивайся друг мой. Ты очень хорошие слова произнес про нас, про Лунных Зайцев и Солнечных Зайцев. Хоть мы друг друга и не видели никогда, но мы друг о друге знаем. Нам рассказывают такие, как ты, Земные Зайцы, когда, иногда, мы встречаемся друг с другом, поэтому пошли, – и Лун-Зай, повернувшись, направился в сторону лестницы, освещая путь.