Второй шанс
- -
- 100%
- +
– Но что может человек против самой силы Хаоса? Наше влияние здесь сравнимо с влиянием капель дождя на высокую гору! Бесчисленные стратеги, хитрые как лисы, падали от одного взгляда темной Базилиссы!
– А я не стратегос. Я – акрит…
Ванзилий встал в полный рост. Его брови стали развиваться на холодном ветру, а чешуйчатый доспех треснул от мышц. Редкие капли обращались в пар, касаясь оливковой кожи имперца.
Акритас позвал военный оркестр.
– Играйте! – он приказал, – Играйте до тех пор, пока не будет побеждена Нейерто́нон!
Один из музыкантов достал лютню, второй – лиру с бубенцами на смычке. Третий надул кожаный мешок, вставляя в него дудку.
…Играйте! Играйте акритские мелодии и пускай варвары слушают их! Акритов нельзя убить, ведь их дух поселится в песне!
Темное войско двинулось вперед, когда раздался волшебный сигнал. Пять тысяч магов, две тысячи воинов-сипух, двадцать тысяч легких пехотинцев и десять тысяч всадников.
Силы Качалки первыми взяли вершину. Двадцать тысяч акритов. Четыре тысячи магов. Пять тысяч тяжелых катафрактов и десять тысяч воинов в резерве, готовых усилить самый проблемный участок. Так две армии встретили друг друга на склоне.
Шел дождь. Почва превращалась в грязь, и капли звенели о броню и щиты.
Слуги Яктплана продолжали подъем, несмотря на грозу и ливень. Как один чеканил ровный шаг, и звенела кольчуга.
Поглаживая шелковистую бровь, Ванзилий оценил обстановку.
Колдуны Хаоса и воины-сипухи двигались клином на острие атаки. Их замысел ясен: залп волшебства проделает брешь в построении имперцев, а тяжелые секиры вскроют его изнутри.
С краев темной дружины стояла легкая пехота. Копьеносцы в полумасках и куртках. Они держали стену щитов, что свяжет акритов боем. Наконец, на флангах угрюмо скакали всадники. Большинство из них не вернется домой.
Над хребтом взлетел магический салют. Началось. Андрочпокос посылал в бой катафрактов. За версту было видно, как валит пар из ртов их коней.
Это не были пони генджессцев, но настоящие, большие лошади. Закованные в броню и не боящиеся ни крови, ни криков, ни острых копий. Порой животные сами вытаскивали врагов из седла, вцепившись в них своими зубами.
Варвары приготовились встретить атаку. Рыжий фейерверк – “Рыжий отряд”. Синий фейерверк – “Вперед”.
Белый фейерверк – “Белый отряд”. Синий фейерверк – “Вперед”.
Хрупкие пони ринулись в бой. Всадники в курточках и без стремян. Нет шансов… Но успеют ли их победить катафракты? Прорвутся ли имперцы достаточно быстро, чтобы ударить в спину врагам?
Пехота Ночи… Она подходили…
Акритас уже мог рассмотреть их знамена и черные руны на круглых щитах.
Ванзилий напомнил своим:
– Не стрелять! Позвольте им разрядить свои чары сначала! Помните: чем дальше маг запускает луч, тем больше он будет рассеян! Поэтому стреляющий первым часто находит гибель в бою! Перезарядка чар позволяет врагам подобраться поближе и испустить по-настоящему смертельный удар!
– Сначала стреляете вы, бореи!.. – акриты пытались использовать беглый генйаск, – Стреляйте первые, варвары! Ваши маги слабы! Белобородые ишаки! Не знают как строить канализацию, вот и писаются от страха в штанишки! Эй! А правда, что Неертонос-Акрида – мужик? Воспитывает вас по ночам, вот вы и боитесь! Мы тоже вас будем!
Но тут имперцы притихли. Отдельные голоса еще слышались среди линий пехоты, но и те заглохли один за другим.
Ванзилий тоже почувствовал это. Даже воздух как будто бы стал тяжелей. Новые тучи заглатывали небо, и тень поползла к войску по склону.
Сам поток волшебства через космос… начал дрожать.
И вот имперец увидел ее.
Воительница с секирой на черном коне.
Он поймал на себе этот взгляд…
Этот равнодушный, скучающий взгляд, словно Акритас – назойливый жук, которого стоит лишь раздавить.
Даже матерый солдат как Ванзилий на секунду попятился, но лишь на секунду! Имперец тотчас пришел в себя.
Он вдруг понял:
– “Если Акрида выстрелит – нам будет конец. И катафракты тут не помогут. Наш единственный способ спастись – уничтожить избранницу Хаоса”.
Ванзилий крикнул приказ.
– Маги! Приготовьтесь стрелять по центру! Там чародеи врага! Стреляйте все, в том числе и те, кто держит защиту!
И офицеры передали слова колдунам.
Дождь превращался в ливень. Черные рясы имперских магов липли к их мышцам. Сильные телом и душой, они готовились к схватке.
– Πῦρ! {Пир}, – проорал Ванзилий.
Волшебники присели на колено.
Одновременный залп озарил поле брани, словно красное солнце, что родило́сь над горой.
Они стреляли два раза. Сначала палил каждый четвертый, чтобы враг в пустую разрядил щиты. Затем присоединялись и остальные.
Большинство чародеев не держало защиту больше пары секунд.
Время замерло, когда загорелись лучи.
Свет заискрился в каплях, что медленно опускались с небес. Жар обдал лицо, и над склоном поднялась испарина.
Акритас пригляделся.
– О Боги, – прошептал он, – но это невозможно…
В сером тумане блеснул безжалостный взгляд. Ночная княжна сдержала удар. Сама. Поставив щит вокруг всего темного войска.
– Остановить залп целого отряда! Так вот она – сила Хаоса.
Ванзилий слишком поздно осознал свою ошибку. Имперские маги перезаряжали чары. Без волшебных барьеров пехота осталась на милость врага.
Акритас выпрямил спину и задрал подбородок.
– Это еще не конец, – прошептал он, – я не задержусь в Тартарyсе, я лишь отдохну там. Мы встретимся снова.
Ночные маги присели на одно колено. Красное свечение стало скапливаться в их руках. Они лишь ждали приказа.
Нейертонон сняла перчатку. Ее указательный палец не покрывала плоть; лишь черная кость торчала из мяса.
“Ты ничто дьля меня, – подумала Фраўйум, – обышной человек. Что такое тьвоя жизнь? – лишь мгновение. Твоя храбрость не сьравниться с мудростью веков”.
Ванзилий увидел вспышку, а затем все сделалось черным.
Стратегос, что стоял на вершине, закрыл очи рукой. Резкая боль пронзила глаза, и теперь он едва отличал свет от тьмы.
– Бежать, – решил он. – О, глупый Акритас! Как мог ты восстать против воли судьбы? Идем на прорыв! Все слышали! Мы прорываемся и бежим как можно быстрее!
И резерв отступил, оставляя рухнувший центр. Воины-сипухи вскрыли построение, и судьба акритов была решена.
Простые воины Империи.
Они до конца выполняли свой долг, прикрывая бегство вельможей.
Громче заиграл оркестр. Ванзилий Акритас лежал без сознания. Его деревянный щит сгорел вместе с рукой, а лори́ка вплавилась в тело.
– Командир дышит! – раздалось над склоном. – Спасите его!
Элитные ванзарварские копьеносцы начали прорываться наружу. Но акритов уже раскололи и взяли в кольцо. Стена щитов – с одной стороны, и секиры – с другой; молот и наковальня.
Но тут – желтый салют: “Желтый отряд”. Один красный салют – “Ко мне”.
Княжна отзывала пехоту. Катафракты бежали, но они могли вернуться в любой момент. Нельзя нарушать построение.
Нейертонон подумала:
“Большинство из них вьсе равно видели голубой луч, направленной прямо на них. Они мерьтвецы. Пускай теперь верьнутся домой. Тогда обреченные съедят хлеб могущих сражаться…”
Фрэмон обняла свою лошадь за шею. Внезапный приступ слабости сразил ее, и она едва не выпала из седла.
Сам ритм того, что происходит вокруг, как будто бы начал меняться. События стали менее насыщены, а краски потеряли свой цвет. Продлится ли это действительно вечность?
Герѳанбис уткнулся хозяйке в плечо.
– Я в порядке, – уверила Фраўйум. – Мое счастье не имеет значения. Я должна спасти мир от глобального зла…
Но конь не стал убирать черную морду.
– …Я сказала, со мной вьсе хорошо! Но!
И она двинула шпорами.
Двое угрюмо проехали мимо бойцов.
Витязи весело грабили имперский лагерь. Преисполненные азартом, они даже не заметили свою госпожу.
Фраўйум спешилась, достигнув вершины, и взглянула со склона на юг. Сквозь стену дождя, что барабанил по шлему, виднелась далекая голубая река.
Θунаис широкий, словно целое море. Он тек сквозь царицу всех городов. Росразия, кажущаяся отсюда лишь пятнышком. Уж теперь войско Ночи возьмет ее через месяц—другой. И тогда… Княжна сжала кулак. И тогда они встретят Героя, Великого избранника светлых Богов, Менейнониса, сильнейшего воина.
Бээнсэнааз приковылял к Нейертонон, держась за лицо. Ужасная рана тянулась поверх его правого глаза. Последний подарок от имперских врагов.
– Они мертвы! – крикнул он. – Пойди посмотри на них! Твоих воинов! Они заслуживают хотя бы твоей скорби! Нашей кавалерии больше нет!
– Я благодарна йим, – послышался холодный ответ. – Они исполнили сьвою часть дьля истории. Такова роль бойца. Выложить своими костями стену, которая спасет мир от чудовищ…
Подождав, Фраўйум добавила:
– …Передавай вьсем: я жду йих в своей палатке. На плач вьремени нет. Надо обсудить наш дальнейшой план.
И княжна седлала Герѳанбиса…
Глава 7
Пустая лодка приплыла к Багрянцевому мысу. И галера повстречала ее, спросив, откуда взялась она в больших водах.
– Я плыву от шторма. И несу не попутчика, а вести горькие всем имперцам. Варвар дошел до Царицы Городов, и она лежит перед ним нагой. О, стратеги, как можете вы сражаться друг с другом в такой час? Но не тужите долго, имперцы! С годами утраченное вновь окажется вашим!
Вновь началось время дождей. Ударили холода, и маленькие лужи покрылись тонкой коркой.
Самое ужасное, что не наступил настоящий мороз. Черные тучи продолжали рыдать – все время, без остановки. И одежда промокала до нитки. Витязям приходилось постоянно сидеть у огромных костров. Смерть пламени означала смерть всего отряда – мокрые бревна с нуля не разжечь. Поэтому огонь нужно было кормить.
Имперцы уничтожили окрестный лес и по дрова шли за шесть проклятых верст. Все это под дождем и атаками конных разъездов. Всадники Ночи погибли в предыдущей битве, оставив дружину без прикрытия кавалерии.
Ванзилий не зря стоял до конца. Упорство акритов выиграло драгоценное время, и Росразию удалось укрепить.
В реке Ⲑунаис был затоплен имперский флот, а вокруг города вырыли рвы и огневые точки. Маг неприменно опустошал чары, захватывая следующую позицию. Это открывало его для огня выше по холму.
Ⲅυμναστήριο των Ρωμαίων – Качалка Имперцев. Багряное знамя на стенах бежевого кирпича. Оно полностью заледенело, однако продолжало мазолить глаза бореям. Не помогало и то, что оркестр все это не смолкал ни разу. Как только озябший витязь целовал подушку после долгого караула, акриты громче дули в волынки, не давая ему заснуть. Колдуны ночи ни раз пробовали засечь музыкантов, – однако тщетно. Сам город как будто бы пел, не желая покоряться Яктплану. Пошел слух: уж не замуровали ли оркестр в стене? Что если мертвые играли на костяных бузуках?
Толпа витязей собралась у избы, которую слуги возвели для княгини.
– Полно, – кричали они, – Полно! Мы натерпелись! С нас хватит! У трети войска пальцы черные от мороза! Надо распускать дружину! Не так должен погибать богатырь!
Княжна лишь перевернула страницу, читая при свете костра.
Конь Герѳанбис стоял в загоне и жевал овес. Заскучав, он подошел к княжне и положил на нее свою тяжелую морду.
– Не сейчас, Герѳанбис, – Фраўйум отпихнула лошадь. – Я занята.
«Счет чар, – гласили страницы, – Как изьвестно, существует два параметра для оценки силы волшебника: его знания и его мана. Сь помощью этого дьревнего заклятия маг сможет, хоть и примерьно, но изьмерять чары живых существ…»
– Жаль, – вздохнула Фраўйум. – Метод теряет точность с ростом запаса маны. Чары избранного не будет отличима от чар Барэкбиса или Хйоⲑинааза. Но это лучше, чем ничего.
Вдруг снаружи дома послышалась возня.
– Я не могу впустить Вас, – произнес стражник. – Госпожа запретила.
Дверь треснула, и охрана ввалились внутрь спиною вперед.
Нейертонон вздохнула, замяв уголок страницы.
Гадать не пришлось: вскоре трое князей тьмы предстали перед ней, а за их спиной – целая толпа разъяренных мужей.
– Это не может продолжаться! – заревел Хйоⲑинааз. – Мы все погибнем через двадцать часов!
– Как можно вести компании в пору дождей! – ужаснулся Барэкбис. – Безумие! Я просыпаюс и у нас минимум тысяча новых тел!
– Они умирают! – подтвердил Бээнсэнааз. – Один за другим! Они доверились тебе! Они последовали за тобой!
Княжна вытянула подбородок.
– По-вашему, ситуация в стане врага лучше?
Грач покраснел. Даже он терял контроль за собой.
– Над йих головой есть крыша! Подумай логиш-ски! Вичйанды, саравийцы, генджессцы юга – вьсе они покинули лагерь из-за тебя! Император Богданос дал йим земли на юге! Это половина нашего войска! Я… я не могу выразить, насколько твои действия нерациональны!
– Вы просто не видете общей картины, – скучающе ответила Брэньгум. – Предатели умрут, но потом. Сейчас у нас другая цель. Росразия – ключевой узловой пункт пояса Утра. В нее идут вьсе дороги. Как же вы не видите? Мы вьсе – маленькие ниточки ткани истории! Вьсе это часть общего плана! Есьли мы просто немного потеряем, у нас будет новые территории для борьбы с Избранным!
Немного потерпим!..
Князья вскипели.
…Немного потерпим!
Хйоⲑинааз приблизился, ударяя кулаком по столу.
– Ты ринулась, ведьма! Мы умираем там под ледяным дождем! Умираем!
Княжна отложила книгу и медленно поднялась.
Выбитая дверь сама встала на место, закрываясь настежь.
– Знай сьвое место, Хйоⲑинааз, сын Яктплана.
Темный князь отшатнулся, однако решимость тут же вернулась в его взгляд.
– Ты не одолеешь нас всех…
Бээнсэнааз положил ладонь на плечо брата.
– Пожалуйста, Фраўйум…
Он покачал головой.
…Я не верю, что это ты. Ты изменилась, Фре́мон. Прошу тебя, не надо.
Вдруг в длинном доме мелькнула тень. Через дыру в крыше влетела озябшая птица-сипуха. Сова упала на стол и дала хозяйке мокрое письмо.
Нейертонон свела брови и осторожно развернула роковое послание. Острый взгляд забегал по строчкам, становясь все более беспокойным. Тут на лице княжны появился оскал. Прикусив палец, она стала ходить взад-вперед и прятать за спиной дрожащую руку.
– Богданос девятой, – прошептала она, – Он дал йим земьли Востока и сьвою дочь как наложницу. Тролли! Йих арьмия в одном земном дьне отсюда. Но как? Через холод и дощь!
Хйо́ⲑинааз засмеялся.
– Похоже, ты не единственная, кто сошла здесь с ума.
Княжна смяла письмо.
Она протянула руку, и черная секира влетела в открытую ладонь со стены.
– Оповесьтите сьвоих бойцов. Мы идем в штурм…
Фраўйум вышла из-за стола и выбила дверь ногой. Ее рост при свете костра в миг оборвал возмущенные крики.
– …Витязи, – крикнула Нейертонон, – Мы замерзаем, но взгляните туда! Там горит очаг! Сытые имперцы смеются в своих теплых домах! Им настолько хорошо, что у них даже есть силы на песни! Так давайте же отбирем то, что жадные стратегосы забрали у своего же народа! В бой! Планйасктайўаⲑс!
– Планйасктайўаⲑс! – подхватили мужи.
Сверкнули мечи. Времени на построение не было. Генджессцы просто пошли следом за своей госпожой. Как толпа или как неукротимый потом – лишь исход скажет, что это было.
Шуба Фраўйум вмиг промокла, а холодный металл забирал тепло даже через перчатки. Однако княжна шла вперед, без полумаски или чешуйчатой лори́ки – а только с верной секирой.
Тучи полностью заволокли небо. Войско наступало по темноте. Они стреляли в воздух и кричали, кто во что горазд, даже не пытаясь скрываться. Свет города сводил их с ума. Казалось, тепло огней можно было ощутить на собственной коже. Фонари пленяли витязей словно жуков.
Не прошло и десяти минут, как огонь открыли рвы и окопы. Короткая вспышка, за которой следовал град лучей.
Нейертонон подняла защиту. Огромный энергетический импульс сотряс воздух, когда прозрачный барьер рассеял снаряд. Вода зашипела от ужасного жара.
Вот, залп затих, и войско перешло на бег. Они вскарабкались на земляной вал и вступили в бой с магами света. Княжна вскинула руку, и белое пламя залило яму словно волна.
Ночь захватила внешний рубеж, однако следующий уже стрелял по бореям.
Без возможности отдохнуть; дружина продолжила бой за вторые окопы. Жар сечи прогонял холод, и ветер сдувал пар с разгоряченных людей. Вся усталость ушла, уступая место слепой жажде крови.
Они взяли второй ров, третий, четвертый, неся смерть росразийским имперцам. Вот, Фраўйум залила огнем следующий вал. Однако, когда рассеялось пламя, в окопе все еще лежал боец, глядя на княжну с легкой ухмылкой. Лишь спустя секунду она поняла, что акрит уже не был живым. Мужчина замерз, не закрывая очи. Верный своей земле до конца.
К битве подключились стены. Воины Яктплана вошли в зону поражения городских укреплений. Красный залп врезался в щит Нейертонон – в барьер первого уровня, что убирал из мира красные, рыжие и желтые тона. Но тут один из магов выстрелил белым.
– Ре́кти…
Поразительно, что боец изучил этот цвет за смертную жизнь. Должно быть, им был какой-то колдун-полубог, наделенный чарами и их долголетием.
Княжна переключила щит, замечая вспышку. Вот только она не успела. Часть излучения смогла проскочить у нижнего края, где оборона была слабее всего. Залп прожег женщине ногу.
Но боли не было, а конечность могла сокращаться. Поэтому Фраўйум не стала осматривать рану во тьме. Она сразу вернула удар, обрывая жизнь неизвестного воина.
Последний земляной рубеж был пройден. Звон мечей еще слышался где-то в окопах, но войско Ночи достигло стены. И тут… Ах, как же они могли забыть! Огромный ров, полный воды!
– Великих князей Тьмы сюда! Срочно!
Нейертонон быстро сообразила, что делать.
– Князей Тьмы! – подхватили бойцы, – Барэкбиса, Бээнсэнааза и Хйоⲑинааза!
Витязи расступились, и трое Брэнгисов вышли к своей госпоже. Они разом вскинули руки, и земля стала засыпать одну из секций оврага. Стена Ⲑеосомаса – три линии укреплений, одна выше другой. Пришел черед главного штурма.
Витязи притащили лестницы, пока четверо великих магов подавляли имперский огонь. Они прошли внешнюю стену, затем вскарабкались на среднюю и вступили в бой с гарнизоном.
– Это тупик! – закричал Барэкбис, – Лестницы не достанут последнего слоя!
– Ворота! – крикнула Фраўйум, – Мы четьверо йих отворим! Прыгайте!
Маги залили огнем третий рубеж, а затем запустили себя волшебством через пропасть. Княжна полетела последней.
Вот, она приземлилась на бойницу, и тут же раздался хруст. Неертонон рухнула на спину, пронзенная резкой болью. Только сейчас она увидела рану при свете ламп на стене. Белый луч попал чуть ниже колена. Он миновал сухожилия, однако задел берцовую кость, превратив ее почти полностью в угли.
Прыжок оказался последним гвоздем…
Князья тьмы закрыли Фраўйум щитами…
– Кончаются чары, – застонал Бээнсэнааз, – Надо бежать!
– Нет! – закричала Брэньгум, – У меня есьть идея!
И она стала магией перетаскивать магов со второй стены.
Те сразу вступали в бой, не думая долго. Колдун за колдуном, и постепенно был достигнут огневой паритет.
Боль и ярость слились внутри Нейертонон, и она почти не могла соображать. В ее ушах звенело, а перед глазами плыло.
Имперцы бросили на стены стражу ворот. Последняя попытка спасти Росразию. Сотни акртиов бежали по лестнице вверх, оставив свой пост без защиты.
Барэкбис тут же обратился грачом и взлетел. Прошла пара минут, и мост опустился.
Они смогли…
Тысячи воинов Яктплана хлынули в город словно волна. Их князья больше не были властны над ними. Замерзшие, голодные, обезумевшие от крови, они врывались в каждый дом на пути. Царицу городов объяли пожары…
Бээнсэнааз выронил меч. Холодный металл глухо ударился о твердый кирпич.
– Что мы наделали, – прошептал он, пока пламя плясало в его глазах.
Хйо́ⲑинааз засмеялся.
– А чего ты ожидал, брат?
– Но… но…
Голос князя сквозил бессилием.
– …Битва еще не закончена! Что если акриты перегруппируются! Нельзя терять координацию!
– Мы уже ее потеряли, брат! Нам понадобятся дни, просто чтобы найти, кто из какого отряда! Управление потеряно. Теперь мы можем лишь наблюдать.
Бээнсэнааз покачал головой.
– Я не буду сидеть сложа руки. Они убивают невинных!
Он поднял меч и спрыгнул со стены.
– Тролли!..
Нейертонон вскрикнула это, просыпаясь от оцепенения. Фраўйум дрожала от холода, боли и ужаса.
– …Я вспомнила! Мы должны захватить дворец. Укрепимса на другой стороне реки! Кто-нибудь найдите мою лошадь и броню! И сьпустите меня внизь! Битва еще не окончена!
Княжну занесли в один из домов, где ей перевязали больную ногу. Слуги дали госпоже вино, а также мед вперемешку с солью. Заглотив все за раз, женщина надела броню и вернулась в бой, оставаясь глухой к уговорам.
– Но послушайте! Одежда попала в рану! Хотя бы дайте нам обработать ее!
Фраўйум вышла под дождь, опираясь о секиру.
– Вьремени нет, – прошипела она и задула в цветок…
Глава 8
Стратег Андрочпокос глянул в окно и тут же сполз по стене на пол.
– Все кончено, – прошептал он, – Εάλω ή πόλη…
Зарево пожаров двигалось с севера на юг. Звон колоколов и крики людей заглушали оркестр, что продолжал играть.
«Пойте, пока не будет побеждена Нейерто́нон». Так велел им Ванзилий Акрит.
И они пели:
Харон приводит в Тарторус
Изувеченных людей
Шиповником привязанных
До кожаных вожжей.
Звучит их крик отчаяния
И слышатся мольбы.
Где ветер нашей храбрости
И птица красоты…
– Да когда вы заткнетесь!..
Андрочпокос вскочил на ноги и захлопнул окно.
– …Без вас и так тяжко. Дайте побыть в тишине…
Зрение стратега вернулось, но только в одном глазу. Имперец был бледен, и кожа шла лиловыми пятнами после луча Нейертонон. Владыку тошнило, и его пробирал озноб.
Гораздо хуже болезнь изъела акрита. Из Ванзилия лилась кровь, он впал в кому и день ото дня все слабее дышал. Врачи сказали, что кубики пресса рассеяли часть луча. Но все же смерть забралась в это сильное тело. Очень скоро ожидалась развязка…
Стратег подошел к постели товарища, зажигая свечу.
– Чего стоило тебе упрямство! Подумать только! Бросить вызов самой Нейертонон! Что может простой человек против мощи стихии? Разве не глупость – сечь море силком? Одна капля не потушит пожара! О, горе нам! Горе!
Стратегос поднял взгляд к потолку. Как коварна бывает судьба человека! А ведь стоило лишь пропустить в зале день ног! Император прознал об этом, и теперь в наказание Андрочпокос не мог есть оливки и участвовать в распрях три года! Пока другие занимались действительно важным делом (резали родственников), стратегос прозябал в столице и защищал ее от бореев.
Тут в комнату забежали солдаты.
– Стратегос! Что делать! Язычники прорываются по улицам в центр! Наши ряды дрогнули! Они бегут! Как так! Этот город! Центр Вселенной! Королева городов! Она достанется темному богу!
Владыка налил вино и снова глянул на улицу.
– Несите мне яду.
Громче и отчаяннее заиграла акритская песня. Она словно хотела проникнуть в комнату и заполнить ее.
Вдруг по окну пробежала малозаметная дрожь. Стекло лопнуло, а музыка влетела внутрь, сбив Андрочпокоса с ног.…
Но не боится Харонта
Единственный акрит
Свои порвал он цепи
И всаднику кричит:
Мы на полу из мрамора
Сейчас с тобой решим,
Сцевшись крепко пальцами,
♂Who’s the boss of this gym♂
Ванзилий открыл слепые очи и медленно сел, сплевывая кровь.
Стражники секунду смотрели на него как на привидение, а затем, наконец, сообразили помочь своему командиру.
Но Акритас их отпихнул.
– Зовите охрану дворца! Я все слышал во сне! Пускай верные ванзарварцы построятся на мостах через Ⲑунаис! Выиграйте время! Столько, сколько получится! Соберите всех всадников, что найдете, и велите скакать к южным воротам! Мы поскачем бореям в тыл!
Скоро имперцы выехали из южных ворот, минуя пустые заставы. Все осаждающие устремились в город, оставив лагерь пустым.
Маги света тушили костры.
Волшебным импульсом они выкидывали из пламени бревна, а угли заливало дождем.
– Наши костры гаснут, – пронеслось по войску Яктплана. – Они разрушают наши костры!
Витязи стали биться друг с другом. Кто-то кричал: «И черти бы с ними; перед нами ведь есть целый город!» Ну а кто-то считал, что нельзя оставлять ро́дный лагерь. И тут через северные ворота ворвались тяжелые кони.
Бореи как раз приколачивали к арке свой щит.
Воинства тьмы были целые тучи, однако без построения они не могли остановить напор лошадей. А с другой стороны их уже теснила охрана дворца. Начиналась страшная давка.