Внедоговорные охранительные обязательства. Учебное пособие

Посвящается 20-летию кафедры гражданско-правовых дисциплин Уральского юридического института МВД России.

©ООО «Юстицинформ», 2015

Введение

Становление правового государства напрямую связано с возможностью защиты прав участников гражданского оборота. Центральное место в механизме гражданско-правовой защиты принадлежит внедоговорным охранительным обязательствам. Охранительные обязательства возникают в результате правонарушения, оспаривания или при других помехах в осуществлении права. Они призваны обеспечить защиту субъективных гражданских прав лица или его охраняемых законом интересов. Содержанием охранительного внедоговорного обязательства в гражданском праве является право потерпевшего на применение мер гражданско-правового принуждения (право на защиту) и обязанность правонарушителя восстановить нарушенное гражданское право (охранительная обязанность). Внедоговорные охранительные обязательства являются составной частью гражданско-правовых обязательств и направлены на обеспечение стабильности гражданского оборота.

В учебном пособии рассмотрены понятие и признаки внедоговорных охранительных обязательств, проведена их классификация. Проводится анализ отдельных видов внедоговорных охранительных обязательств, указываются проблемы, существующие как в теории, так и на практике. Учебное пособие выполнено на основе современных достижений цивилистики, существующей правоприменительной практики и с учетом изменений действующего гражданского законодательства.

К внедоговорным охранительным обязательствам относятся: а) обязательства вследствие действий в чужом интересе без поручения; б) обязательства вследствие причинения вреда; в) обязательства вследствие неосновательного обогащения.

Использование учебного пособия при изучении гражданского права поспособствует формированию у студентов, курсантов, слушателей общекультурных и профессиональных компетенций необходимых для осуществления юридической деятельности.

Глава 1. Понятие и виды внедоговорных охранительных обязательств

Гражданским законодательством регулируются имущественные отношения, договорные и иные обязательства, а также личные неимущественные отношения, связанные с имущественными (абз. 1 п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации[1]). Личные неимущественные отношения, не связанные с имущественными, защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих отношений (п. 2 ст. 2 ГК РФ).

Понятие «обязательства» закреплено в ст. 307 ГК РФ: «В силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т. п. – либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности».

В зависимости от основания возникновения все обязательства делят на два типа: договорные (возникают на основе заключенного договора) и внедоговорные (предполагают в качестве своего основания другие юридические факты). В рамках договорных обязательств принято выделять: обязательства по реализации имущества, обязательства по предоставлению имущества в пользование, обязательства по выполнению работ, обязательства по оказанию услуг, обязательства по расчетам и кредитованию, обязательства по страхованию, обязательства по совместной деятельности, смешанные обязательства. Внутри внедоговорных обязательств традиционно выделяют: обязательства из односторонних сделок, обязательства вследствие причинения вреда и обязательства вследствие неосновательного обогащения.

«Ключом к классификации правоотношений (так же как и к классификации юридических норм), – как верно отмечает С. С. Алексеев, – являются специально-юридические функции права… Специально-юридические функции обуславливают своеобразие главных пластов правовой материи. Правоотношения же являются основными средствами, обеспечивающими реализацию юридических норм. Следовательно, те особенности юридических норм, которые выражены в главных подразделениях их общей классификации, как бы продолжаются, проецируются и на область правовых отношений.

Двум главным подразделениям юридических норм соответствуют два главных подразделения классификации правоотношений:

– подразделению норм на регулятивные и охранительные соответствуют два одноименных вида правоотношений – регулятивные и охранительные…»[2].

«Охранительные правоотношения, – как отмечает В. Ф. Яковлев, – включены в общую цепь дозволительного гражданско-правового регулирования и по своей структуре обеспечивают защиту гражданских прав»[3]. Однако вряд ли можно согласиться с ученым о том, что охранительные правоотношения возникают по поводу защиты прав, нарушенных только неправомерными действиями[4]. Основываясь на охранительных нормах права, данные правоотношения по своей юридической сущности выступают правовой формой реализации как мер юридической ответственности, так и мер защиты субъективных прав[5].

Т. И. Илларионова структуру гражданско-правовой охранительной системы рассматривает через «совокупность особых мер». «Мера охраны, – пишет автор, – является той категорией, в которой наглядно отражается единство содержания охранительной нормы и охранительного правоотношения, поэтому рассмотрению подвергается не система охранительных норм или конкретных правоотношений, а система мер охраны, взятая в статике и динамике»[6]. С учетом этого меры охраны она подразделяет по основным целевым установкам на два больших комплекса: 1) меры защиты пресекательного, эквивалентно-компенсационного, восстановительного и обеспечительного действия; 2) меры ответственности, объединенные по единому признаку направленности на поражение правовых возможностей правонарушителя (пресекательно-поражающие, штрафные и компенсационные)[7].

Меры защиты тем и отличаются от мер ответственности, что основанием последних могут быть только виновные действия правонарушителя. Как утверждает О. А. Красавчиков, «…если нет вины, то нет и ответственности»[8]. А меры защиты, как верно полагает Д. А. Ушивцева, «могут применяться как реакция на объективно-противоправные действия, а также быть следствием правомерных действий или событий»[9]. По мнению Я. Н. Шевченко, «меры ответственности носят строго личный, персонифицируемый характер, в то время как меры защиты могут быть применены и в отношении субъекта, который не является непосредственным причинителем вреда»[10].

Однако с точки зрения функций гражданского права в целом охранительные правоотношения, как справедливо отмечает С. С. Алексеев, являются вторым слоем правовых связей, они «не могут рассматриваться как абсолютно самостоятельные обязательства – самостоятельные в том же самом смысле, что и договорные обязательственные отношения, опосредствующие нормальные хозяйственные связи…»[11]. В отличие от договорных обязательств, проводящих все функции правового регулирования, внедоговорные обязательства воплощают лишь некоторые из таких функций, среди которых основное значение принадлежит правоохранительной[12]. «Поэтому самостоятельность охранительных обязательств носит, – по словам О. Е. Чорновол, – относительный характер, так как их стороны еще до появления основания возникновения этих обязательств состоят в абсолютных правоотношениях по линии субъективных вещных и личных прав, которые составляют первый слой правовых связей»[13].

Важнейшей особенностью охранительного правоотношения является наличие в его содержании самостоятельного гражданского права на защиту и охранительной обязанности, которые существуют в указанном качестве, как представляется, только в исследуемом правоотношении. Регулятивному правоотношению это не характерно. Кроме того, следует отметить, что охранительное правоотношение в гражданском праве по своей природе является обязательственной, относительной и односторонней правовой связью. Указанные признаки охранительного правоотношения (обязательства) свидетельствуют о его самостоятельности и независимости от регулятивной связи.

В рамках охранительного правоотношения осуществляется как неблагоприятное правовое воздействие на нарушителя (с помощью мер принуждения, санкций), так и совершаются действия по восстановлению субъективного права (способ защиты).

Следует согласиться с мнением Д. Н. Кархалева о следующих тенденциях развития гражданского законодательства, выражающихся во внесении изменений, из которых видно: 1) увеличение числа новых видов охранительных правоотношений и охранительных норм; 2) расширение способов защиты гражданских прав и усиление компенсаторно-восстановительной функции; 3) ужесточение ответственности и увеличение размера иных санкций[14].

К числу охранительных обязательств, наряду с обязательствами вследствие причинения вреда и вследствие неосновательного обогащения некоторые авторы относят: обязательство из действий в чужом интересе без поручения, виндикационное, негаторное, реституционное, конфискационное и др. Указанный перечень является неисчерпывающим и может быть расширен в связи с появлением новых видов охранительных правоотношений.

Если в отношении обязательств вследствие причинения вреда и вследствие неосновательного обогащения нет каких-либо других мнений, кроме отнесения их к самостоятельным видам охранительных обязательств, то в отношении других видов в настоящее время ведутся научные дискуссии.

Обязательство из действий в чужом интересе без поручения некоторые цивилисты относят к группе обязательств, возникающих из односторонних действий, в составе которых выделяют обязательства из публичного обещания награды, публичного конкурса, проведения игр и пари[15]. Д. Г. Лаврова отмечает, что объединяющим моментом для всех этих обязательств является основание их возникновения, в качестве которого выступают односторонние действия.[16] С данным мнением можно согласиться только в части того, что для возникновения указанных обязательств решающую роль играет воля одного человека. Но сущность самих обязательств в корне отличается друг от друга[17].

Как известно, основанием возникновения обязательств из публичного обещания награды, публичного конкурса являются односторонне-управомочивающие сделки[18], которые, как правило, порождают обязанность только у лица, совершившего сделку (п. 1 ст. 1055, п. 1 ст. 1057 ГК). Вследствие этих сделок «субъект может, – как отмечает Б. Б. Черепахин, – предоставить другому право, возложив правовую обязанность на себя»[19]. Другим видом односторонних сделок являются односторонне-обязывающие сделки. Они отличаются от первых тем, что «являются «чистыми» юридическим фактами: они не регламентируют содержания прав и обязанностей, а только в соответствии с нормами объективного права являются основаниями, влияющими на изменение или прекращение правоотношений», – как замечает С. С. Алексеев[20]. Вместе с тем он подчеркивает, что «перед нами область гражданских правоотношений, участники которых по своему исходному положению лишены возможности своими односторонними действиями возлагать на других лиц какие-либо юридические обязанности или иным образом воздействовать на их правовое положение, вторгаться в чужую правовую сферу». Поэтому необходимы специальные юридические основания формирования односторонне-обязывающих сделок. По мнению Б. Б. Черепахина, «чтобы кто-либо мог своей односторонней волей произвести правовые изменения, связывающие другое лицо… необходимо обладать особым правомочием, основанным на правовой норме или же на правоотношении, в котором субъект одностороннего волеизъявления уже состоит с лицом, по отношению к которому он вправе осуществлять свою одностороннюю волю»[21]. Относя указанные сделки к числу вспомогательных, С. С. Алексеев[22] соглашается с Е. А. Флейшиц, что «вспомогательные сделки всегда совершаются для реализации другого, уже ранее существующего между сторонами правоотношения, для исполнения обязательств, возникающих из заказа, из административного акта, из заранее совершенной сделки»[23]. Очевидно, автор в данном случае имеет в виду, что такие односторонне-обязывающие сделки, основанные на секундарных правомочиях[24], влияют на изменение или прекращение существующего правоотношения[25]. Однако С. С. Алексеев к вспомогательным односторонне-обязывающим сделкам относит и сделки, основывающиеся на правообразовательных правомочиях, которые «существуют в области формирования обязательственных и иных гражданско-правовых отношений»[26]. По его мнению, такое особое правомочие «характеризует правовые возможности лица на начальной стадии развития субъективного права». Приводя пример акцепта и оферты, автор приходит к выводу, что, «затрагивая отношения по организации заключения гражданско-правового договора, они существуют лишь до тех пор, пока последний не заключен. А как только гражданско-правовой договор заключен, односторонние сделки, связанные с его заключением и потому имеющие относительно самостоятельное значение, оказываются поглощенными договором»[27]. Тем не менее деятельность в чужом интересе без поручения, по мнению Б. Б. Черепахина, представляет собой один из видов односторонне-обязывающих сделок «с непосредственным воздействием на правовую сферу других лиц, которое проявляется в возложении на другое лицо определенной положительной обязанности»[28]

Действия в чужом интересе без поручения – это самостоятельный правообразующий[29] ридический факт, относящийся к юридическим поступкам.

По мнению К. В. Карпова, обязательства из действий в чужом интересе без поручения относятся к разряду регулятивно-охранительных. Свою позицию он аргументирует тем, что это «обусловлено фактическим и юридическим характером действий гестора. Так как, с одной стороны, заключение сделки в чужом интересе направлено на перераспределение материальных благ и опосредует нормальное функционирование экономических отношений, с другой – совершение действий фактического характера направлено на предотвращение вреда, что указывает на охранительную функцию»[30] Однако определение места рассматриваемых обязательств в системе обязательств не может осуществляться по направленности действий гестора, так как они являются одним из фактов юридического состава, влекущего возникновение рассматриваемых обязательств. К тому же автор, по сути, отождествляет правовые формы отношений, формирующиеся между гестором и доминусом по поводу заключения сделки и складывающиеся между доминусом и третьим лицом в силу данной сделки[31]

Следует, безусловно, согласиться с М. Н. Семякиным, который обязательства из действий в чужом интересе без поручения относит к внедоговорным[32] Дело в том, что для их возникновения необходимо отсутствие поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица на совершение действий в его интересе гестором и их осуществление не входит в обязанности последнего согласно цели его жизнедеятельности (ст. 980 ГК). Другими словами, то или иное лицо предпринимает действия по предотвращению вреда личности или имуществу другого – например, в тушении пожара, первой медицинской помощи и т. д. по собственной инициативе. При этом совершение таких действий, как правило, обусловлено объективной необходимостью и вызвано неожиданно возникшими обстоятельствами. Нет надобности говорить об обязательстве из действий одного лица в интересе другого без поручения в тех случаях, когда один из участников в общей совместной собственности ремонтирует вещь, состоящую в данной собственности, или производит на такую вещь иные целесообразные затраты. В этих случаях можно признать, что лицо прежде всего и главным образом действует в своем интересе, а для того чтобы разложить сумму расхода между всеми участниками общей собственности, в распоряжении действующего лица имеется ст. 253 ГК о владении, пользовании и распоряжении имуществом в совместной собственности[33]

Д. Н. Кархалев в своей статье «Охранительные правоотношения по защите вещных прав» обосновывает самостоятельный и обязательственный характер виндикационного и негаторного правоотношения, в рамках которых осуществляется восстановление нарушенных субъективных вещных прав. В случае нарушения вещных прав суд по требованию потерпевшего лица может применить такие меры защиты, как виндикация и негаторный иск. Данные меры правового воздействия реализуются в охранительных правоотношениях, соответственно в виндикационных и негаторных правоотношениях. Общим признаком виндикационного и негаторного обязательства является то, что они направлены на обеспечение защиты нарушенного вещного права. Основной функцией негаторного правоотношения является восстановительная. Помимо этого в данном правоотношении особенно выражена пресекательная функция, поскольку его реализация связана с пресечением длящегося нарушения гражданского права. В отличие от виндикационного правоотношения управомоченное лицо в негаторном обязательстве не лишено возможности владеть вещью. Негаторное обязательство является правовой формой реализации права на негаторный иск в случае, если нарушитель добровольно не устранит созданные препятствия[34]

Д. Н. Кархалев к числу охранительных правоотношений в гражданском праве также относит реституционное правоотношение (или реституционное обязательство). При наличии предоставления по недействительной сделке суд по требованию истца применяет реституцию (мера защиты). Данная мера защиты всегда реализуется в рамках охранительного правоотношения, которое предлагаем именовать реституционным. Реституционное обязательство и реституция соотносятся как целое и часть, это взаимосвязанные, но не равнозначные категории. В юридической литературе не исследованы признаки, состав и динамика указанного обязательства.

Большинство регулятивных гражданских правоотношений возникает на основании сделки. Эти отношения носят обязательственный характер. Реституционное правоотношение возникает (в отличие от виндикационного) при нарушении указанного обязательственного отношения[35]

Возникающая правовая связь непосредственно восстанавливает имущественное положение субъектов, существовавшее до совершения сделки, даже если восстановление прав и не отвечает их интересам в данный момент[36] поэтому правоотношение является охранительным по своей юридической природе. Оно направлено на защиту гражданских прав сторон сделки в случае совершения ими неправомерного действия (имущественного предоставления).

По мнению Д. Н. Кархалева, реституционная связь является новым правоотношением, обладающим самостоятельными элементами (содержанием), и имеет обязательственную природу[37]

Д. О. Тузов предлагает реституционные обязательства разделить на две группы: 1) обязательства, направленные на возврат переданной по сделке и сохранившейся в натуре индивидуально-определенной вещи (реституция владения), 2) обязательства, направленные на возмещение стоимости полученного по сделке в деньгах (компенсационная реституция). Он приходит к выводу, что, выделяясь лишь некоторой особенностью субъектного состава (субъектами являются стороны недействительной сделки), реституция владения по своей правовой природе есть не что иное, как разновидность виндикации, частный случай ее применения[38] Компенсационная реституция, утверждает Д. О. Тузов, так же как и реституция владения, не составляет какого-то особого, самостоятельного охранительного притязания: она осуществляется посредством кондикционного иска, иска о возмещении убытков (денежная реституция) либо иска о выделе доли из общего имущества (натуральная реституция)[39]

Напротив, К. И. Скловский, Ю. В. Ширвис считают, что реституцию нельзя смешивать ни с виндикацией, ни с неосновательным обогащением. Ее отличительными чертами являются:

– взаимный характер реституции и наличие в ней некоторых черт обязательства;

– посессорный характер реституции, то есть возврат вещи лицу только в силу факта обладания ею до совершения недействительной сделки независимо от законности и добросовестности владения[40] В соответствии со ст. 1103 ГК РФ к требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке могут применяться правила о неосновательном обогащении, если иное не вытекает из существа соответствующих отношений.

Мы присоединяемся к мнению Д. В. Добрачева о том, что реституция является самостоятельной мерой, отличной от иных гражданско-правовых мер, в том числе от виндикации и кондикции, поскольку законодатель в ст. 1103 ГК РФ указал требование о возврате исполненного по недействительной сделке в одном ряду с требованиями о виндикации, о возмещении вреда, о возврате исполненного в связи с каким-либо обязательством и, кроме того, установил субсидиарное применение к нему, как и ко всем указанным требованиям, положений гл. 60 ГК о неосновательном обогащении[41]

По мнению Д. О. Тузова, среди охранительных гражданских правоотношений особняком стоят несколько видов правоотношений, которые обладают рядом общих черт, что позволяет нам выделить их в отдельную группу. Речь идет о правоотношениях по реализации таких мер ответственности, как гражданско-правовая конфискация, отказ в защите права, отказ в признании права на вещь. Эти меры носят конфискационный характер. Их состав и динамика отличаются своеобразием[42]

Д. Н. Кархалев, присоединяясь к указанному мнению, предлагает назвать их конфискационными охранительными правоотношениями. Основанием применения этих мер является гражданское правонарушение, а условиями – наличие вины и противоправного поведения. Представления в суде доказательств наличия убытков (или вреда) и причинной связи не требуется[43].

Согласно ст. 243 ГК РФ, в случаях, предусмотренных законом, имущество может быть безвозмездно изъято у собственника по решению суда в виде санкции за совершение преступления или иного правонарушения (конфискация) в доход государства. В данном случае имеет место лишение права собственности, что является мерой ответственности.

В случае нарушения авторских или смежных прав контрафактные экземпляры произведений или фонограмм подлежат обязательной конфискации по решению суда. Конфискованные контрафактные экземпляры произведений или фонограмм подлежат уничтожению, за исключением случаев их передачи обладателю авторских или смежных прав по его просьбе. Суд может вынести решение о конфискации материалов и оборудования, используемого для изготовления и воспроизведения контрафактных экземпляров произведений или фонограмм.

Статья 169 ГК РФ также устанавливает возможность безвозмездного изъятия имущества в доход государства в случае умышленного совершения сделки с целью, противной основам правопорядка или нравственности.

Д. Н. Кархалев на основе анализа гражданского законодательства и судебной практики[44] по реализации этих правоотношений выделяет следующие их особенности:

1) размер охранительной обязанности анализируемых правоотношений не может быть изменен по соглашению сторон вследствие императивного правового регулирования соответствующих отношений;

2) исполнение некоторых конфискационных охранительных обязательств осуществляется в доход государства;

3) основанием возникновения конфискационных правоотношений является злоупотребление правом либо нарушение гражданских прав и публичных интересов;

4) исполнение конфискационных правоотношений может быть произведено только в принудительном порядке;

5) потерпевшим лицом в указанных правоотношениях могут быть публично-правовые образования (обеспечивается защита их интересов);

6) не допускается изменение (перемена) лиц в конфискационных правоотношениях;

7) конфискационные правоотношения не носят денежного характера.

Таким образом, для конфискационных юридических отношений характерны как частноправовые, так и публично-правовые начала (черты).

Конфискационные охранительные правоотношения играют важнейшую роль в механизме защиты гражданских прав. Меры ответственности, применяемые в рамках данных правоотношений, направлены на восстановление правового положения потерпевшего лица. В этом состоит правовое значение охранительных правоотношений по реализации мер ответственности.

Кроме того, на правонарушителя оказывается неблагоприятное воздействие в виде возложения на него дополнительных имущественных лишений или в виде лишения принадлежащего лицу субъективного гражданского права. По этому признаку охранительные правоотношения, в которых реализуются меры ответственности, отличаются от восстановительных правоотношений по реализации мер защиты[45].

В последующих главах настоящей работы будет представлен анализ основных внедоговорных охранительных обязательств в гражданском праве России: обязательств, возникающих вследствие причинения вреда, вследствие неосновательного обогащения и из действий в чужом интересе без поручения.

Глава 2. Обязательства вследствие действий в чужом интересе без поручения