Основы православного нравственного учения

§ 1. Заповеди Божии и естественный нравственный закон

Воля Божия, следование которой необходимо для вечного спасения, выражена в божественных заповедях, содержащихся в Священном Писании.

Религиозно-нравственные заповеди Ветхого Завета – это божественное откровение о нормах жизни человека, соответствующих его должному внутреннему устроению.

Заповеди Нового Завета подтверждают ветхозаветные религиозно-нравственные предписания, а также уточняют и углубляют их. В этих заповедях Господь Иисус Христос указывает человеку путь к внутреннему духовному преображению по тому образу, который Он явил в Своем Лице как Богочеловек. Преображение человека совершается в Церкви – силою благодати посланного Христом Святого Духа, Который наставляет христиан «на всякую истину» (Ин. 16:13).

Целью христианина является не просто высоконравственное поведение, но, прежде всего, жизнь в согласии с волей Божией о человеке, выраженной в Его заповедях.

Соответствие библейским нравственным требованиям необходимо, но не является самоцелью. Для христианина стремление к благому нравственному устроению неразрывно связано со стремлением к вечному спасению во Христе. Поэтому, по словам преподобного Серафима Саровского, христианин должен совершать добрые деяния не ради самого добра, но «ради Христа», ибо только такое доброделание служит стяжанию спасительной благодати Святого Духа[3].

В религиозно-нравственной жизни христианина важно постоянное устремление к исполнению заповеданного Богом, Который «и дела приемлет, и намерение приветствует»[4].

Божественное Откровение предлагает человеку высочайший образец духовно-нравственной жизни.

Господь Иисус Христос говорит в Своей Нагорной проповеди словами: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48). Апостол Петр напоминает о заповеди Божией, содержащейся в Ветхом Завете: «Ибо написано: будьте святы, потому что Я свят» (1 Пет. 1:16; Лев. 11:44). Это свидетельствует о единстве нравственного учения Ветхого и Нового Заветов.

Бог бесконечно превышает человека в Своем совершенстве, но при этом призывает верующих в Него к тому, чтобы устремляться к всецелому единству с Собой, к обожению. Заповедь о совершенстве указывает на то, что евангельский духовно-нравственный идеал является высшей целью христианина, к которой он должен стремиться. Эта заповедь говорит о возможности полного соединения человека с Богом.

Христианское совершенство состоит не столько в обладании определенными качествами, сколько в воле и устремлении, соединенных с верой.

Только Бог может усовершенствовать человека, желающего исполнять волю Божию. При этом человек должен укрепляться в вере и прилагать собственные нравственные усилия.

Апостол Павел на своем примере объясняет, в чем состоит совершенство христианина, уповающего на достижение «праведности от Бога по вере»: «Говорю так не потому, чтобы я уже достиг, или у совершился; но стремлюсь, не достигну ли я, как достиг меня Христос Иисус. Братия, я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе. Итак, кто из нас совершен, так должен мыслить» (Флп. 3:12–15).

Бог Творец вложил в человеческую природу нравственный закон, который проявляется через голос совести и может быть познан богодарованным разумом.

Грехопадение Адама не уничтожило благую природу человека, но лишь исказило ее[5]. Оказавшись во власти греховных страстей, усиливаемых диавольскими искушениями, человек сохранил черты образа Божия – разум и свободу духовно-нравственного самоопределения, в силу которой человеку вменяются его волевые решения и поступки, как злые, так и добрые.

Апостол Павел так говорит о естественном нравственном законе: «Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим. 2:14–15).

Естественный нравственный закон является внутренней опорой каждого человека, стремящегося к правильному духовно-нравственному устроению. По слову святителя Иоанна Златоуста, «ни Адам, ни другой какой человек, никогда, кажется, не жил без закона естественного… Как скоро Бог сотворил Адама, Он вложил в него и этот закон, сделав его надежным сожителем для всего человеческого рода»[6]. «Он общий для всего человечества и высечен на скрижалях нашей природы», – утверждает Тертуллиан[7].

По словам святителя Григория Нисского, «в самой сущности и природе человека присутствует устремление к прекрасному и наилучшему»[8].

Проявлением естественного нравственного закона является голос совести, который звучит внутри человека, указывая ему на нравственно предосудительные поступки и желания или побуждая к благим деяниям и исполнению нравственного долга.

«Когда Бог сотворил человека, – говорит преподобный авва Дорофей, – то Он всеял в него нечто божественное, как бы некоторый помысл, имеющий в себе, подобно искре, и свет и теплоту; помысл, который просвещает ум и показывает ему, что доброе и что злое: сие называется совестью, а она есть естественный закон»[9].

Однако в силу поврежденности человеческой природы грехом и подверженности человека различным порокам голос совести не всегда звучит достаточно ясно или бывает искаженным. В Новом Завете говорится, что совесть бывает благой, доброй, прекрасной, чистой, непорочной (Деян. 23:1; 24:16; 1 Пет. 3:16–21; 1 Тим. 1:5; 1; 3:9; 2 Тим. 1:3; Евр. 13:18), но также может стать немощной, оскверненной, заблуждающейся, а порой, по причине греховного искажения, даже порочной и лукавой (1 Кор. 8:7-12; Тит. 1:15; Евр. 10:22).

§ 2. Ветхозаветный закон и Закон Христов

Дарование Богом закона ветхозаветному Израилю имело целью подготовку к явлению в этом народе Спасителя Христа.

По слову апостола Павла, древние иудеи были «заключены под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере», а закон был «детоводителем ко Христу» (Гал. 3:23–24). После Боговоплощения ветхозаветный закон отчасти утратил силу, ибо «конец закона – Христос» (Рим. 10:4). Ибо «закон дан чрез Моисея, благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа» (Ин. 1:17).

Ветхозаветный закон содержал не только заповеди, касающиеся веры в единого Бога и нравственной жизни человека, но и различные предписания ритуального, бытового и общественного характера. Закон был обращен к избранному народу, который был «собственным Его народом из всех народов, которые на земле» (Втор. 14:2).

Благовестие спасения во Христе обращено ко всем народам, ибо Бог «есть Спаситель всех человеков» (1 Тим. 4:10). Христиане, в отличие от иудеев, находятся «не под законом, но под благодатью» (Рим. 6:14), то есть получают оправдание и прощение грехов по вере во Христа. Апостол Павел говорит: «Вы, братия мои, умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу» (Рим. 7:4).

Ветхозаветный закон предписывал совершение кровавых очистительных жертв для прощения грехов и примирения с Богом, но во Христе Бог заключил с верующими в Него Новый Завет – через искупительную Жертву Христову.

Ветхозаветные жертвоприношения были выражением веры и верности Богу, но они требовали прежде всего внутреннего духовно-нравственного преображения, а не только внешнего исполнения. Устами пророка Осип Бог говорил Своему народу: «Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и боговедения более, нежели всесожжении» (Ос. 6:6). Пророк Амос возвещал волю Бога: «Возненавидьте зло и возлюбите добро, и восстановите у ворот правосудие… Ненавижу, отвергаю праздники ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших» (Ам. 5:15, 21).

Евангелие отменяет предписания ветхозаветного закона, касающиеся храмового богослужения с принесением жертв, так как «закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними» (Евр. 10:1).

В то же время многие ветхозаветные заповеди, касающиеся веры и нравственности, сохраняют свою силу в Новом Завете, так как в них выражена неизменная воля Божия о внутреннем устроении человека, в полноте открывшаяся в Богочеловеке Иисусе Христе. «Ныне, независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки, правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих» (Рим. 3:21–22).

Богочеловек Иисус Христос не отменил Богооткровенный ветхозаветный закон, но усовершенствовал и дополнил его.

Пришествие Сына Божия было исполнением «закона и пророков», то есть обетований Ветхого Завета. Господь сказал: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить[10]… Доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится всё» (Мф. 5:17–18).

В этих словах Спаситель говорит об основном религиозно-нравственном содержании закона Божия: оно состоит в двух заповедях – о любви к Богу и о любви к ближнему, на которых, по слову Спасителя, «утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22:37–40; Мк. 12:30–31).

Эти заповеди содержатся в книгах Ветхого Завета: «Люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими» (Втор. 6:5); «люби ближнего твоего, как самого себя» (Лев. 19:18). При этом вторая заповедь, по слову Господа, подобна первой (Мф. 22:39; Мк. 12:31; ср.: 1 Ин. 4:20).

Святитель Ириней Лионский говорит: «Поскольку в [ветхозаветном] законе и в Евангелии первая и важнейшая заповедь есть любить Господа Бога от всего сердца и затем следует подобная ей – любить ближнего, как самого себя, то оказывается, что Один и Тот же Виновник Закона и Евангелия»[11]. Поэтому Евангелие «содержит не отрицание и разрушение прежнего… но восполнение и распространение»[12].

Нравственные требования, касающиеся отношения человека к другим людям, остаются неизменными при установлении Нового Завета во Христе. По слову апостола Павла, «весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя» (Гал. 5:14). В Новом Завете эта нравственная заповедь становится основным содержанием «закона Христова»: «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6:2).

Закон Христов является духовно-нравственным законом Церкви как нового Израиля.

Ветхозаветный закон состоял из заповедей Божиих относительно различных сторон жизни богоизбранного народа: правильной веры, внешних проявлений индивидуального и общественного богопочитания, нравственного устроения человека, взаимных отношений людей в человеческом сообществе. Закон также включал предписания, касающиеся общественного и государственного устройства, правовые установления, нормы судопроизводства и другие правила личной и совместной жизни.

Новозаветный «закон Христов» является духовно-нравственным законом Церкви как «нового Израиля», то есть народа, который Бог составил «во имя Свое» (Деян. 15:14) из христиан, принадлежащих по своему происхождению к разным народам.

В Церкви Христовой сохраняют силу лишь те заповеди и установления ветхозаветного закона, которые касаются почитания единого Бога Творца, а также основ духовно-нравственного устроения человека.

§ 3. Десять заповедей Ветхого Завета

Десять заповедей (Десятисловие, Декалог) – это основные заповеди ветхозаветного закона, данные Самим Богом Моисею на горе Синай (Исх. 19:10–25).

Эти заповеди были начертаны на скрижалях завета – двух каменных табличках, которые пророк Моисей получил от Самого Бога (Исх. 31:18; 32:15–16; Втор. 9:15; 10:4). Скрижали хранились в Ковчеге Завета, находившемся в Святая святых сначала скинии, а затем Иерусалимского храма (Втор. 10:5). Заповеди Декалога содержатся в двух библейских книгах: Исход (20:2-17) и Второзаконие (5:6-21)[13].

Декалог является ядром ветхозаветного закона и включает заповеди, касающиеся отношения к Богу, а также заповеди, определяющие отношения внутри человеческого сообщества. По своей форме они представляют собой обращенные к человеку требования, указывающие на то, что следует делать и чего делать не следует. Кроме того, соблюдение заповедей Декалога является основным условием Завета, заключенного между Богом и избранным народом израильским.

Первая заповедь Декалога гласит: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства. Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим».

Это заповедь о вере в единого Бога, Который не только сотворил мир и человека, но и осуществляет Свой Промысл о каждом человеке и всем человечестве. Она содержит запрет на почитание каких-либо иных богов, кроме единого истинного Бога[14]. Обращенная к израильскому народу, первая заповедь была направлена против многобожия языческих религий древности, то есть признания и почитания разными народами своих богов.

Церковь исповедует веру в единого Бога[15], открывшего истину о Себе в первой заповеди Декалога. Христианское учение о Троице не противоречит этой вере, но раскрывает ее в соответствии с откровением Бога во Христе, по евангельскому слову: «Да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:3)[16].

Священномученик Киприан Карфагенский (III век) напоминал, что боги, которым поклоняются язычники, – это либо обожествленные после смерти правители, либо демоны, либо бездушные идолы – изделия рук человеческих[17]. Утверждение веры в единого истинного Бога вместе с отвержением языческого многобожия со стороны Церкви было необходимо не только в древности и в позднейшие времена, но сохраняет свою значимость вплоть до сегодняшнего дня. В современном мире многобожие принимает самые разнообразные формы как в границах некоторых национальных и народных религий, так и в некоторых «новых религиозных движениях».

Вторая заповедь: «Не делай себе кумира[18] и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой».

Эта заповедь запрещает воздавать поклонение идолам. Так поступали язычники, которые поклонялись и служили идолам вместо поклонения единому истинному Богу (Втор. 4:28; Ис. 40:19–22; 44:9-20; Иер. 10:3-10 и др.).

Бога нельзя изобразить, и потому никакие литые либо вырезанные из дерева или камня изображения не могут быть образами Бога. Наоборот, они отвращают человека от истинного богопочитания: «Итак, кому уподобите вы Бога? И какое подобие найдете Ему?.. Кому же вы уподобите Меня и с кем сравните? говорит Святый» (Ис. 40:18, 25 и др.) Бог, открывшийся древним израильтянам, не может быть видим телесными очами: «Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира» (Втор. 4:15–16).

Вторая заповедь не запрещает изображения как таковые. Так, в Ветхом Завете Сам Бог повелел Моисею поставить золотых херувимов на крышке ковчега со скрижалями Завета (Исх. 25:18–22). В новозаветной Церкви Христовой используются различные изображения, прежде всего иконы Спасителя, Божией Матери, ангелов и святых, а также образ Креста Христова[19]. Однако этим образам не воздается то высшее поклонение, которое подобает только Богу, согласно заповеди: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4:10; ср.: Втор. 6:13)[20].

Вторая заповедь Декалога косвенно содержит запрет на такое почитание людей, образов, идей или предметов, которое вытесняет в сознании человека почитание Живого Бога и тем самым подменяет служение Творцу – служением творению. «Кумиром» в современном понимании этого слова может быть не только изваяние, но и человек (например, политический лидер, спортсмен, деятель поп-культуры).

Третья заповедь: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно».

Человеку необходимо именовать Бога, чтобы размышлять о Нем, выражать к Нему свое отношение и обращаться в молитве. Книги Ветхого Завета содержат различные имена Божии[21], которые связаны с событиями Божественного откровения. В этих именах либо заключено знание, которое Бог сообщает человеку о Себе (например: «Я Бог Всемогущий». Быт. 17:1), либо выражен опыт встречи человека с Богом (например: «Ты Бог, видящий меня». Быт. 16:13).

Произнося какое-либо имя Божие, мы именуем Самого Бога, а потому каждое имя Божие – это святыня, и его не следует произносить всуе, то есть без необходимости и без должного благоговения. Христиане в Молитве Господней «Отче наш» выражают свое благоговение перед именем Божиим, говоря: «Да святится Имя Твое» (Мф. 6:9; Лк. 11:2).

Третья заповедь Декалога предписывает воздерживаться от произнесения имени Божия в легкомысленных разговорах, мимоходом, а также желая поклясться («побожиться»). Ибо «свято и страшно имя Его!» (Пс. 110:9); оно, по слову святителя Иоанна Златоуста, «вполне достойно удивления и изумления… им мы совершаем священные таинства… если же оно свято, то для прославления нужны и уста святые и чистые»[22].

Четвертая заповедь: «Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай, и делай всякие дела твои; а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его».

В Ветхом Завете «суббота покоя, посвященная Господу», напоминала людям о том, что после шести дней творения Бог «почил в день седьмым от всех дел Своих, которые делал» (Быт. 2:2). Суббота была временем поминовения Бога Творца (Исх. 31:15). В субботу предписывалось полное прекращение всяких работ и повседневных дел, вплоть до запрета разжигать огонь (Исх. 35:3) и готовить пищу (Исх. 16:23). В этот день происходило «священное собрание» (Лев. 23:3), приносились жертвы (Чис. 28:9-10) и совершались другие священные обряды (Лев. 24:8).