Черный клинок

Открыв входную дверь, выхожу из спального корпуса. На улице яркое солнышко, со стороны леса доносятся ароматы сосен и полевых цветов. Ударивший в лицо порыв легкого ветерка ерошит мои волосы.

Свобода…

Воля…

Когда я последний раз видела солнце, когда втягивала в себя свежий воздух? Сколько лет не могла пойти куда вздумается, хотя бы просто выбраться из здания?

Горло перехватывает спазмом, и я цепляюсь за промелькнувшую в голове мысль:

Никто и никогда не отнимет снова у меня свободу!

Не будет больше сырой и темной камеры, я не дам запереть себя в клетке. Никогда! Мне дарован второй шанс, вторая жизнь, и никто ее у меня не отберет.

Медленно иду на урок, наслаждаясь по пути запахами и открывающимися видами.

Трехэтажный учебный корпус, где проводятся занятия, сложен из серого кирпича. Его стены заплетают побеги плюща, скрывая часть арок и витражных окон в готическом стиле. Главный вход – сам по себе достопримечательность: по обеим его сторонам стоят два огромных грифона из серого мрамора, а восьмифутовая дверь из черного дерева украшена изысканной мелкой резьбой.

Дернув ее за ручку, я вступаю в главный холл.

Пару минут трачу, шаря по карманам в поисках якобы потерянного расписания, и, удостоившись укоризненного взгляда и раздраженного вздоха от секретаря, получаю копию.

Смотрю на дату: ага, выходит, я вернулась в начало октября. Значит, мне еще семнадцать – день рождения у меня в ноябре.

Поглядев в расписание, я пересекаю холл. Сейчас будет история мироздания – это на втором этаже. Поднимаюсь по лестнице, вхожу в класс вслед за группой ребят и окидываю взглядом занятые студентами парты. Есть одно свободное местечко в середине.

Присесть я не успеваю – из-за спины раздается гнусавый голос:

– Мисс Бэйн… Мисс Микай Бэйн!

Разворачиваюсь и тут же попадаю под прицел двух прищуренных серых глазок. Мужчина с пепельно-седыми волосами, приподняв бровь, нетерпеливо постукивает ручкой по столу. Класс затихает, переводя взгляды с меня на учителя. Понятно, хоть какое-то развлечение…

– Вы опоздали, мисс Бэйн. По-моему, я предельно ясно объяснил, как отношусь к опоздавшим.

Я смотрю на мальчиков, вместе с которыми вошла в аудиторию. Парочка равнодушно отворачивается, остальные снисходительно ухмыляются. Один даже подмигивает.

Их почему-то не остановили, не окликнули.

Почему же учитель прицепился ко мне?

Ах да, это ведь мистер Финч!

Тот самый Финч, которого я до смерти боялась в предыдущей жизни. Вот кто пользовался любой возможностью унизить недостойных, по его мнению, студентов. Недостойных образования в академии – жаль на таких тратить драгоценное время.

Десять лет назад этот урод не раз смешивал меня с грязью. Я и так не считала себя полноценной, а после его замечаний и вовсе уверилась в собственной ничтожности.

– Вы меня вообще слышите, мисс Бэйн? – вздыхает он, проводя рукой по оливково-зеленому шелковому галстуку, и раздраженно сдвигает брови. – Поскольку вам не хватает не только элементарных знаний, но и сосредоточенности, вы проведете занятие стоя – глядишь, вспомните, что к чему.

Учитель указывает на стену у ступеней при входе, и по классу проносится смешок.

– Встаньте там и не вздумайте причинять беспокойство остальным студентам, мисс Бэйн.

Отвернувшись от меня, он начинает раскладывать на столе свои конспекты.

Почему я его так боялась, интересно? Росточек у этого типа пять футов восемь дюймов, а самомнения на все десять. Я сталкивалась с тюремщиками вдвое выше Финча – вот уж у кого по-настоящему грозные, леденящие душу взгляды, от которых бросает в дрожь.

Финч начинает урок, а я разглядываю его фигуру в плохо сидящем коричневом пиджаке с заплатами на локтях. Слабый, никчемный человечишка. Получает кайф, унижая детей втрое младше него.

Делаю шаг к стене и небрежно к ней прислоняюсь под взглядом учителя.

– Не припомню, чтобы предлагал вам расположиться поудобнее, мисс Бэйн. Не забывайте, вам назначено наказание. – Суровея на глазах, он тычет в мою сторону пальцем. – Пожалуйста, выпрямьтесь, встаньте как следует.

Неужели он думает, что я рассыплюсь в извинениях и подчинюсь его глупым прихотям, как та девчонка десять лет назад? К сожалению для Финча, ее больше нет, зато он попал на меня сегодняшнюю. Не только Финч – все они попали.

– Кажется, вы сказали мне встать у стены, если я не ослышалась, – говорю я, уставившись в пол, а затем резко поднимаю взгляд. – Вот я и стою.

Учитель изумленно пучит глаза, а класс затихает. Иголка упадет – услышишь. Все наблюдают за нами, кто в шоке, кто в восторге от моего нахального ответа. Одни сидят, удивленно приоткрыв рот, другие язвительно усмехаются, но пялятся на меня и те, и другие. Какой-то парень опрокидывает пинком стул, к которому я направлялась минуту назад, и мерзко хихикает вместе со своей компашкой, однако в глаза мне не смотрит.

Финч откашливается, привлекая мое внимание, стирает с лица удивление и строит гневную гримасу. Как же, не подчинилась…

– Мисс Бэйн, вы навлечете на себя большие неприятности.

– Интересно, за что?

Насмешливо улыбаясь, я удивленно склоняю голову к плечу.

Он раздувает ноздри и прищуривается.

– За нарушение порядка.

– Что я нарушила и каким образом?

– Своим поведением. Вы препятствуете проведению занятия.

– Я сделала все как вы сказали. Это вы мешаете студентам, прервав урок.

Финч бросает на меня свирепый взгляд, поджимает губы и принимает угрожающую позу.

Господи, как я могла опасаться такого слабака?

Я не отвожу от него глаз – смотрю зло, как на тюремщиков в Учреждении во время «испытаний».

Финч вздрагивает, и его лицо вытягивается. Похоже, что-то такое увидел в моем взгляде.

Набрав воздуха, он разевает пасть, и тут дверь распахивается. В класс входит высоченный парень в растрепанной форме и свободной кожаной куртке вместо пиджака. В ушах у него множество металлических шариков и сережек, а взгляд – только попробуй до меня докопаться!

Похоже, все мигом улавливают намек – часть студентов потихоньку перемещается с задних парт в середину, а остальные даже боятся посмотреть в его сторону.

Хм, кто же это такой? Почему я его не помню?

Парень направляется к задним рядам и, проходя мимо меня, широко зевает.

Я гляжу на Финча. Тот провожает опоздавшего бегающими глазками.

– Почему бы вам не приказать ему встать у стены, мистер Финч? – с легкой улыбкой осведомляюсь я.

Парень разворачивается, выдвигая себе стул, и, прищурившись, в свою очередь смотрит на учителя.

– Разве вы не намерены придерживаться своих правил? – иронически продолжаю я.

Парень переводит взгляд с меня на Финча, и тот начинает ощутимо потеть.

– Н-нет. В этом нет необходимости. Я уже высказал свою точку зрения. Можете сесть за парту, мисс Бэйн.

Парень падает на стул и, явно потеряв интерес к происходящему, кладет голову на сложенные руки.

– Напомните, пожалуйста, в чем конкретно заключается ваша точка зрения? – выпрямившись во весь рост, говорю я.

Наверное, думал, что на этом все? Что можно меня унизить, а потом спустить все на тормозах, когда заблагорассудится? Да пошел он!

– Мисс Бэйн…

– Я имею в виду – какой смысл было выделять именно меня? Из-за опоздания на две минуты? – Бросаю на него многозначительный взгляд. – Я ведь не одна опоздала, так почему же.

Финч снова с безразличным видом разглаживает галстук.

– Мисс Бэйн, я уже… – начинает он, однако я сразу его перебиваю:

– Понимаю, человеку с такими тараканами, как у вас, просто не нужна реальная причина.

Мило улыбаюсь, видя, как он багровеет. Его глаза сужаются до щелочек, а в углах рта появляются мелкие морщинки.

– Послушайте-ка, мисс Бэйн…

– Я вас внимательно слушала. И услышала.

Взгляд Финча встречается с моим, и продолжение фразы застревает у него в глотке. Он долго на меня смотрит, и грозная складка на лбу постепенно углубляется.

Неторопливо повернувшись к нему спиной, я направляюсь к освободившимся партам на галерке – студенты, занявшие их в начале урока, переползли ближе к середине. Мое шествие сопровождается шепотом и удивленными взглядами, и я наконец выбираю себе место рядом с Высоким, Смуглым, Задумчивым1. Рядом с ним никого нет, опять же, он дрыхнет – так какая разница?

Очевидно, для него разница есть.

Заметив меня, сосед по парте выпрямляется и, встретившись со мной взглядом, приподнимает бровь. Слегка склоняет голову к плечу, и длинная каштановая челка при этом движении падает на щеку. На шее у него черная татуировка. Пронзительные синие глаза ощупывают мою фигуру и снова поднимаются к лицу. Меж его темных бровей залегает вертикальная морщинка.

Он вынимает из кармана маленький предмет и некоторое время им поигрывает, а затем наклоняется ко мне.

– Это мое место.

Голос у него грубый, хрипловатый, интонации самые мрачные.

Очевидно, моя компания его не вдохновила, ну и что же? С одним засранцем я сегодня уже разделалась.

Спокойно встречаю холодный взгляд.

– Похоже, на своем месте ты сейчас и сидишь.

Парень, слегка выпучив глаза, снова вздергивает брови, и его идеальной формы полные губы растягивает зловещая улыбка. Предмет у него в руках – острый пружинный ножик.

– Здесь вся парта моя, дорогуша. Видишь ли, мне нравится, когда много пространства, и я им ни с кем не делюсь.

Сосед одаряет меня ухмылкой, от которой мистер Финч точно обделался бы.

– Люблю расположиться посвободнее, – продолжает он, поднося нож к моему лицу. – Не хотел бы случайно поранить тебя одним из моих любимых клинков.

Впрочем, выражение его лица говорит о прямо противоположном желании.

Я осматриваюсь в классе и указываю на свободное место рядом с учительским столом.

– Расположиться можно там, места хватит.

Он смотрит в ту сторону, и с его губ срывается угрюмая усмешка. Финч вздрагивает за своим столом, а студенты на всякий случай пригибаются над партами.

Парень ухмыляется во весь рот, сверкая зубами. Господи, какой у него безумный взгляд…

Он вдруг поворачивается и вытягивает руку так быстро, что я не успеваю среагировать. Моей щеки касается острый кончик ножа. Парень придвигается ближе, открывает рот, и его дыхание щекочет мне лицо. Холодный металл между тем все сильнее вдавливается в кожу.

– Похоже, ты не в курсе, с кем связалась?

Говорит он холодно, угрожающе поблескивая глазами, и в их темной глубине скрывается обещание боли. Взгляд – как у дикого животного, которое не раз вырывалось из смертельных ловушек. Так же мрачно смотрит загнанный в угол жестокий зверь, стараясь напугать охотника.

– Не в курсе, просвети.

Глядя прямо ему в лицо, я наклоняюсь в его сторону, не дрогнув, когда лезвие оставляет царапину на коже. Может, он и причинит мне боль, только она не идет ни в какое сравнение с тем, через что я прошла.

По щеке сползает тонкая теплая струйка, и парень наблюдает за ней, выпучив глаза. На пол между нами падает алая капля.

Мы сидим так близко друг к другу, что наши носы едва не соприкасаются.

– Или привыкай делиться, – спокойно заканчиваю я и медленно отстраняюсь.

Финч что-то пишет на доске.

Мой сосед громко, хрипло смеется, и класс вновь затихает, а учитель, выронив маркер, неловко подбирает его с пола.

Сосед продолжает на меня пялиться, хоть уже и не так пронзительно – скорее с любопытством. Отводит ножик, слизывает с него кровь и, убрав в карман, протирает глаза.

– Давненько не было возможности так забавно провести время, – ехидно улыбается он. – Удачно, я как раз немного заскучал.

Снова изучает меня с головы до ног, не спеша ложится на стол, кладет голову на руки и еще некоторое время смотрит в глаза. Ухмыльнувшись напоследок, сонно опускает веки.

Если не считать нескольких любопытных взглядов украдкой и прошелестевшего по классу тихого шепота, дальше урок идет как по маслу. Правда, Финч немного больше нервничает, чем в начале занятия. Будем считать, что я получила удовольствие от полутора часов непревзойденной в своей скуке истории мироздания. Черт, как же я ненавидела в прошлой жизни эти лекции…

Я зеваю, потягиваюсь и, услышав звонок, с расписанием в руках направляюсь к двери. На секунду замираю, прочитав, что ждет меня дальше: музыка в искусстве.

Нет, предмет как предмет, никаких проблем у меня с ним не было. Все дело в приписке: «Совместное занятие: второй, третий, четвертый курсы».

Сводная сестра учится на курс младше, поэтому, слава богу, у нас не так много шансов пересечься на уроках. Кроме музыки…

Каждый понедельник, вторым часом. Целый год мне придется встречаться на музыке с Серией. А ведь теперь я знаю: ее ласковые слова и улыбки – сплошная ложь. Шоу притворства, цель которого – показаться добренькой и невинной, а под маской-то черная злоба!

Класс музыки находится немного дальше по коридору, и я, не дойдя пары шагов, останавливаюсь перед дверью, из-за которой доносится звонкий смех.

Ее голосок всегда напоминал мне о феях, русалках или сиренах. Такой сладкий, ангельский…

Я искренне любила Серию. В нашу семью она вошла довольно поздно, когда мне уже исполнилось четырнадцать. В этом возрасте я особенно остро нуждалась в отношениях, проникнутых душевным теплом, и надеялась: мы сблизимся, как две настоящие сестренки.

Никогда не могла понять, отчего друзья и подруги от меня отвернулись после того, как появилась Серия, почему при встрече стали посматривать с холодком. Теперь-то все ясно.

Те несчастья, что я пережила, слезы, которые пришлось пролить, – все это манипуляции сводной сестры, все умело подстроено. Она сама с удовольствием призналась в своих кознях прямо перед тем, как я попала в Учреждение.

Внутри начинает клокотать ярость, и я делаю шаг к кабинету, сверля взглядом дверь, когда сильный толчок в плечо заставляет меня покачнуться. Мимо проходит группа парней, и их смех эхом раздается в коридоре.

Осознав, где нахожусь, я подавляю гнев. Белокурая девочка за дверью еще понятия не имеет, что я знаю, какая она лживая, злобная сука. Серия заслуживает, чтобы каждая капля страданий, испытанных мною по ее милости, вернулась к ней бумерангом. И не только – она должна получить сверх того.

Делаю медленный вдох, усмиряя разбушевавшиеся чувства.

Еще не время.

У меня пока недостаточно сил, чтобы справиться с ней и ее подхалимами. Я даже не способна постоять за себя – вот, растерялась, когда меня бесцеремонно толкнули проходящие мимо мальчишки. Выступать против Серии сейчас опасно: я слишком слаба и не сумею дать отпор.

Сперва надо заняться физической подготовкой. Время есть, времени на самом деле хоть отбавляй.

Конечно, я и сейчас могу сделать ей больно, но разве это краткое мгновение искупит страдания, которые она мне причинила, которые я в последующем испытала по ее милости?

Самый опасный хищник наносит удар, когда его не ждешь.

Как сладка будет моя месть, когда я приду по душу Серии и ее свиты!

Успокоившись, я снова делаю шаг к кабинету, как вдруг меня изо всех сил пихают в бок и я впечатываюсь лбом в стену. Правое плечо и спину пронзает боль, голова гудит от удара, однако я забываю о неприятных ощущениях, когда надо мной нависает высокий блондин.

– Какого черта, интересно, ты торчишь тут у всех на пути?

Он хмуро смотрит на меня сверху вниз, а с обеих сторон от него стоят два мускулистых амбала. Один, с серыми волосами, ухмыляется мне в лицо.

– Видать, забыла, где ее место. В помойной канаве, вот где! – мрачно кривит губы он.

Только сейчас вспоминаю: блондина зовут Джереми Колтон, а сероволосого – Джейк Эндрюс. Оба оборотни, перекидываются в волков. Сколько я училась в академии, столько они меня травили.

Джереми хохочет над шуткой приятеля, а третий, самый знакомый парень, молча меня разглядывает.

Кейн, друг детства. Оборотень и хороший спортсмен, член школьной команды по футболу, как и два других говнюка.

Да, мы дружили с Кейном до того, как в нашу семью вошла Серия, но его ледяной взгляд подтверждает: все в прошлом. Когда-то на лице этого парня при виде меня появлялась теплая улыбка, а теперь он стоит, надев маску холодного равнодушия. Смотрит, как приятели надо мной издеваются.

Наконец Кейн отворачивается и уходит в класс, где присоединяется к Серии и еще троим мальчикам – тоже бывшим моим друзьям.

Я провожаю его глазами. Неужели воспоминания о тех счастливых годах – лишь химера?

Кейн подходит к Ксандеру, и в голове у меня всплывают сценки из детства. Мы впятером играем в прятки в лесу за нашим домом; строим маленькие крепости из песка, веселимся у озера; улыбаемся, плачем, даем обещания в вечной любви и дружбе…

Память об тех эпизодах помогала мне выживать в пору ужасной юности, иногда погружая в детские годы, напоминая о родном доме и семье, подпитывая надежду на лучший мир. Увы, все действительно в прошлом.

Счастлива я была до Серии, до академии, до Учреждения…

В стену рядом с моим лицом упирается ладонь, едва не задев ухо.

– Куда пялишься, лохушка недоделанная?

Я поворачиваюсь к Джереми и Джейку. Оба возвышаются надо мной, и их взгляды ползают по моим голым ногам.

Чего бы я только не отдала, чтобы сбить с них эту поганую спесь!

Сжимаю кулаки и тут же осознаю: я недостаточно сильна. Тело у меня физически слабое, нетренированное, куда мне против двух здоровых жлобов, тем более оборотней… Конечно, я теперь на десять лет моложе – ни шрамов, ни переломанных костей, но силенок-то кот наплакал.

Ум у меня для девчонки развит не по годам – двадцать семь лет как-никак, есть опыт выживания и борьбы против всяких гадов, а тело семнадцатилетнее, немощное даже по меркам обычных людей.

Нужно время, чтобы стать крепче.

Разумеется, я способна и сейчас причинить кое-кому боль, однако для оборотня это ерунда – он быстро исцелится, а вот я точно легко не отделаюсь. На залечивание ран и переломов потребуется слишком много времени.

Джереми склоняется к моему уху.

– Может, поучить тебя, чтобы ты лучше запомнила свое место?

Я невольно сжимаю кулаки. Раны, переломы? Подумаешь! Сейчас я устрою Джереми то, чего он давно заслуживает. Как бы я ни была слаба, мало ему не покажется.

Он ухмыляется во весь рот и наклоняется еще ближе, поблескивая глазками – видно, его посетила особенно отвратительная идея. Правда, заглянув мне в лицо, скалиться он почему-то перестает.

– Давай, попробуй, – цежу я сквозь зубы, – и ты пожалеешь, что вообще об этом подумал.

Джереми удивленно выпучивает глаза, а затем закатывает их под лоб. Издевательски смеется, и к его гоготу подобострастно присоединяются двое дружков.

– Серьезно? Кем ты себя вдруг возомнила? – хмыкает Джейк.

– Откуда это у нас такие мысли? – выпрямляется во весь рост Джереми и смотрит на меня с насмешкой. – Ты жалкая, слабая дурочка. Кто тебе напел, что ты способна за себя постоять?

Он тычет мясистым пальцем мне в плечо, и меня снова пронзает боль – этой части тела сегодня досталось.

– Черт побери, Микай, в тебе ведь нет ни капли магии. – Джереми одновременно качает головой и пожимает плечами. – Ты ничего не можешь мне сделать. С тобой запросто разберется обычный смертный.

Теперь ко мне подступает Джейк.

– Не забывай, что ты – полное ничтожество. Мы тебя просто терпим. Только попробуй переступить черту… – Он перестает лыбиться и прожигает меня взглядом. – Не хочу тратить время на разборки с тобой, но если придется…

Хм, какие страшные угрозы от детишек. Я сражалась с такими тварями, от одного вида которых они свернулись бы в клубочек, как ежик, и обмочили штанишки.

Собираюсь с силами, стараясь не обращать внимания на боль в плече и в спине. Гордо выпрямляюсь, не сводя глаз с двух подонков.

Джейк трогает приятеля за руку:

– Дай я ее проучу, иначе…

Договорить он не успевает – мне на голову обрушивается поток холодной жидкости с коричневыми комками.

Мерзкая жижа стекает по волосам, струится по лицу и заливает форму. На одежде остаются дурно пахнущие разводы, на полу у моих ног образуется лужа, и парни невольно отступают в сторону, чтобы не запачкаться коричневой дрянью.

Рядом раздается взрыв смеха, и мне на голову падает небольшая коробка. Вокруг хихикают и хохочут – к Джейку и Джереми присоединилась еще группа ребят. Смех прокатывается эхом по коридору, а сзади звучит насмешливый голосок:

– Приберегала этот сюрприз специально для тебя, Микай! Надеюсь, ты благодарна? – ехидно улыбается маленькая рыжеволосая девчонка, стоящая в кругу мальчиков. – Шоколадное молоко, тебе ведь нравится? – смеется она, а у меня с головы капает, по волосам скатываются скользкие коричневые комочки.

Мальчишки вокруг гогочут и издеваются надо мной.

Рыжую зовут Айви Харрис, она одноклассница Серии, ее послушная шестерка. Эта маленькая зеленоглазая ведьма всегда упивалась вниманием мальчишек и накладывала слишком много макияжа, безуспешно пытаясь скрыть ненавистные веснушки. Маленьким росточком и неоправданной жестокостью Айви со своими темными тенями и подводкой напоминает мне крыс, шныряющих по мусорным бакам. Ага, а мальчики, окружающие ее, как раз и есть тот самый мусор.

Провожу рукой по мокрым вонючим волосам и, откинув их назад, улыбаюсь пришедшему в голову сравнению.

– И чего ты, интересно, скалишься? – презрительно усмехается Айви, и ее маленькое личико перекашивает от злости. – Совсем, наверное, сорвало крышу от жалкой жизни в полном одиночестве?

Она нерешительно хихикает.

– Возможно, – роняю я.

Может, и сорвало. Слишком через многое пришлось пройти, и сыгранная со мной злая шутка кажется не более чем ребяческой проделкой. Пожалуй, даже милой. Хотя это не означает, что я буду мириться с такими шалостями.

– Возможно, тебе теперь стоит быть осторожнее, Айви.

Я смотрю ей прямо в глаза, и смех вокруг нас понемногу стихает.

Личико Айви искажает недоверчивая гримаса. Она морщит лоб и со свистом выпускает воздух сквозь зубы.

– Какого черта ты тут…

Ее прерывает звонок, возвещая о начале урока.

Рыжеволосая ведьма бросает быстрый взгляд в сторону двери и вновь, прищурившись, переводит его на меня.

– Имей в виду, это еще не все, – бормочет она и, специально зацепив за больное плечо, входит в класс.

Мальчики устремляются за ней, а я остаюсь на месте, пытаясь размять место ушиба. Слегка кривлюсь от боли. Ладно, бывало и хуже, а эта ерунда быстро пройдет. Вероятно, Айви так просто не отстанет. Насколько я помню, никто из этой компашки ни за что не откажется от удовольствия унизить Микай Бэйн.

Надо развивать свое тело, причем без промедления.

За спиной кто-то откашливается, отвлекая от размышлений.

Рядом стоит блондинка в платье с цветочным принтом, прижимая к боку стопку бумаг. Поглядывая на меня, она пытается поправить очки. Наконец совладав с ними, сочувственно изучает мои грязные волосы и форму, слегка морщит нос и качает головой.

– Микай, можете пропустить оставшиеся занятия. Вам надо привести себя в порядок. Я попрошу кого-нибудь из студентов передать вам конспект занятия.

Блондинка кивает, мягко касается моего здорового плеча и исчезает в классе.

Она либо наивна, либо просто ничего не хочет знать. Можно подумать, кто-то и впрямь поделится со мной конспектом… Впрочем, я все равно благодарна за разрешение уйти раньше. Не желаю доставлять этим уродам удовольствие созерцать меня в таком виде.

Миссис Флер – преподаватель музыки в искусстве. Если правильно помню, она неряшлива и неорганизована, хотя и более доброжелательна, чем остальные учителя. Ко мне, во всяком случае, всегда относилась неплохо.

Спустившись по лестнице, выхожу во двор и направляюсь к женскому общежитию. Нужно немедленно принять горячий душ, смыть прилипшую к коже вонючую дрянь.

Сегодняшний денек – просто цветочки по сравнению с тем, что происходило на втором курсе, как мне сейчас вспоминается. Даже немного скучно. Впрочем, перенесенные здесь издевательства в подметки не годятся пыткам, которые я пережила в Учреждении.

Одно не подлежит сомнению: в прошлой жизни я была недостаточно сильна, чтобы противостоять злобе и направленным на меня нападкам. Мне следует стать сильнее, чтобы не только отразить удар, но и сломать наносящую его руку. Любой из студентов академии должен знать: на каждый подлый выпад я отвечу без промедления.

Тот, кто меня тронет, столкнется с последствиями. Рано или поздно все они уплатят по счетам.