- -
- 100%
- +
Безусловно, далеко не все маги способны считывать истинные намерения. Они могут чувствовать, что другой маг хранит какие-то секреты, но какие именно… Разброс огромен. От любви блинов жирненьких на ночь наесться, до планов руководства. Говорят, что со временем на это становится плевать. Привыкаешь к тому, что даже носки с трусами могут быть общими. Но если попадаешь к Судьям… Тут даже самые опытные морщатся от одного лишь упоминания. Судьи буквально выворачивают наизнанку, доставая из тебя вообще всё и в мельчайших подробностях. От них не спрятаться, не убежать, не соврать. Они пинцетом вытащат все переживания и чувства, которые ты когда-либо ощущал, и заставят пережить вновь на глазах у всех. Мало кто оставался в здравом уме после подобной процедуры. А те, кто оставались, предпочитали добровольную отставку с лишением почти всех сил. Судьи – безжалостны и беспощадны. В них нет ни Света, ни Тьмы. Это маги вне рангов, которым выжгли всё живое, оставив лишь холодную жажду справедливости. Тот, кто додумался до подобного, явно не очень дружил с головой.
Арсений чувствует, как что-то касается ноги и опускает взгляд вниз. Есения, заметив, что на неё обратили внимание, садится рядом, смотря на Арсения, и слегка наклоняет голову. Во взгляде – беспокойство, и Арсений слабо улыбается, еле сдерживая порыв погладить кошку по гладкой шерсти. Вряд ли та обрадуется такому душевному порыву.
– Ладно. – Арсений со вздохом идёт к кедам и выкидывает их в мусорку. – Всё равно в них неудобно было.
Кошка будто улыбается и величественной походкой уходит с кухни, оставляя Арсения в гордом одиночестве. Возможно, они даже смогут поладить. Уборка ведь действительно была нужна, а сам Арсений добрался бы до этого в лучшем случае лет через десять. А так и время Пётр Алексеевич выделил. Он, разумеется, учиться его отправил, но Арсений ведь знает, что это бесполезно. Поэтому чего зря время терять?
В комнате что-то падает, и Арсений с ужасом на лице идёт проверять. В голове мысли лишь о том, что Есения вновь удумала превратиться в человека. На всякий случай сосредоточив энергию на кончиках пальцев, Арсений заходит в комнату и еле удерживается от душевной нецензурщины. Кошка сидит на столе и с каким-то превосходством смотрит на валяющийся на полу хрустальный шар, который раскололся надвое. И то, только благодаря ковру. Иначе бы разлетелся на миллионы осколков по всей комнате.
– Зачем? – Арсений, выдыхая, подходит к столу и нагибается к шару. – Там была всего лишь небольшая трещина! Я к нему привык! – Он поднимает голову, чтобы взглянуть в бесстыжие кошачьи глаза, но вместо этого натыкается на пушистый хвост, обладательница которого увлечённо толкает лапой стопку документов. – Нет! Ты не будешь скидывать бумаги! – Арсений выпрямляется, отбирая у кошки листочки. – Я всё уберу! Ляг полежи, ну. Я ж не мистер Пропер с пропеллером как у Карлсона! – Кошка, словно слегка нахмурившись, наклоняет голову. – Рекламу ты не смотришь, да? – Арсений вздыхает и открывает форточку, а то с этой уборкой уже запарился. – Иди полежи, пожалуйста. Надо же отдыхать, всё такое…
Душевные Арсеньевы уговоры прерывает звонок в дверь. А сразу за ним ещё один и ещё. Арсений подозрительно косится в сторону выхода, не решаясь пойти открывать.
– Я никого не жду. – Арсений смотрит на Есению. – Ты, я так понимаю, тоже. – Кошка согласно кивает и садится на столе, нервно перебирая лапами и дёргая вибриссами при каждом звонке в дверь. – Сиди тихо. Я пойду посмотрю.
Арсений, изображая невесомую пылинку прокрадывается к двери и смотрит в глазок. На лестничной площадке стоят трое Тёмных и один Светлый, смутно знакомый. И что-то подсказывает Арсению, что это не все и где-то ниже могли притаиться ещё парочка Тёмных. Дело явно пахнет не очень.
– Тернитасов Арсений Андреевич, открывайте. – Один из Тёмных подаёт голос. – Или нам выбить дверь?
– Не нужно имущество портить. – Арсений всовывает ноги в кроссовки, как в тапки, открывает дверь и выскальзывает наружу, не желая пускать незваных гостей в квартиру. – Чего хотели?
– Тернитасов Арсений Андреевич, вы арестованы по подозрению в убийстве двух Тёмных ведьмаков. Светлый, подтвердить информацию.
– Максим Соколов. Светлый. Четвёртый ранг. Подтверждаю информацию.
– Квартира подлежит обыску. Любое ваше сопротивление даёт нам право на применение силы.
Арсений слушал стандартное предъявление обвинения, но ничего не слышал. Тьма с ним с арестом. Арсений знает, что никого не убивал, а Тёмные даже при сильном желании не смогут ему приплести то, чего он не делал. Да и Пётр Алексеевич это просто так не оставит. А вот обыск… На руках щёлкают наручники, а по спине бежит холодный пот. В квартире Есения. Ей банально некуда деваться, и вряд ли хватит сил отбиться. Арсений должен был прикрыть, защитить. А он и с этим заданием не справился. Тёмные вели его по лестнице вниз, что-то говоря, но Арсений слышал только удары своего сердца, которое словно повторяло «Еся, Еся, Еся» …
Машина Петра Алексеевича. Возле дома Тернитасова. Рабочий день уже точно закончился, но не для него.
Он видел, как Арсения заводят в машину и уезжают. Сжимая руль, смотрел на пустой взгляд сотрудника и его автоматические движения. Арсений ушёл в себя и это плохо, но вмешаться глава Света никак не мог. Любые его попытки что-то сделать Судьи могут расценить как нарушение Кодекса, а это знатно усугубит положение Арсения, которое и без того так себе, с какой стороны не посмотреть. И если Пётр Алексеевич видит светлые исходы, то вот Арсений вряд ли. Впрочем, он сильный маг, не глупый человек, должен продержаться.
А сейчас Пётр Алексеевич ждал, когда же Тёмные, что обыскивали квартиру, наконец уедут. Они что-то заталкивали в багажник, но что именно, разглядеть не удалось даже сквозь подпространство. Подстраховались, нелюди. В теории Пётр Алексеевич мог уйти глубже и обойти их защиту, но Судьи в любом случае смогут разглядеть вмешательство такого уровня. Да и Князев почувствует, а ему и подавно нельзя давать лишних поводов для подозрений. Пусть думает, что сила на его стороне.
Двигатель машины наконец-то заводится и Тёмные медленно отъезжают от подъезда. Дождавшись, когда они уедут подальше, Пётр Алексеевич паркуется на их место, и на всякий случай смотрит на дом сквозь подпространство. Много остаточных следов присутствия Тьмы, но самих Тёмных нет. Видимо, обыскали всё, что могли, и вынесли тоже всё возможное. Пётр Алексеевич выходит из машины и ёжится на холодном ветру. С заходом в подъезд проблем не возникает, ибо магнитные замки для мага подобны картонной дверце. Дёрнул и она поддалась. Да и обычные замки не проблема, потому что телекинез – база для мага. Не сильно нужная, но обязательная. Хуже, если Тёмные додумались запереть квартиру Арсения заклинаниями. Те даже при всём желании незамеченным не обойти.
Лифт на седьмой этаж поднимался будто целую вечность. Пётр Алексеевич успел несколько раз просканировать весь дом. Ничего подозрительного. И хорошего тоже ничего. Пара обнаруженных фамильяров были известны и проживали с магами. А вот от нужного даже следов не просматривалось.
Выдохнув, Пётр Алексеевич осторожно открывает квартиру Арсения. Недалёкие Тёмные настолько в себя поверили, что решили не заморачиваться. Прикрыв за собой дверь и щёлкнув выключателем, Пётр Алексеевич не удерживается от нецензурного, но крайне ёмкого выражения. По ощущениям, квартиру просто перевернули. Валялись вещи, мебель, вешалка была выдрана из стены, зеркало разбито. Варвары. Пётр Алексеевич, осторожно переступая между вещами, проходит на кухню. Там всё выглядело ещё хуже. На месте оставался только кран и газовая плита. И ничего живого. Совсем. Под завалами только битая посуда. Качнув головой, он идёт в комнату, заглянув по дороге в ванную и туалет. Пусто. Осмотрев комнату, Пётр Алексеевич садится на диван и закрывает лицо руками.
Пусто.
Тихо.
И только занавески нервно дёргаются под осенним ветром.
Глава 6. О допросах, лечении и голубом пламени
Главный офис Стражей Тьмы. Вечер. По дороге в допросную.
– Сам дойду. – Серёжа выдёргивает локоть из хватки Тёмного, который решил, что он нуждается в сопровождении.
Офис Стражей Тьмы не сильно отличался от офиса Светлых. Такие же нейтральные стены, выкрашенные краской, но холодных оттенков, такие же непримечательные полы, покрытые невзрачным бежевым линолеумом, куча народа, снующего туда-сюда, одинаковые кабинеты, отличающиеся только надписями на табличках. Только смотрели тут с неприкрытой ненавистью. Спасибо, что вслед не плевали. Всё же минимальная культура присутствовала.
– Какие люди к нам пожаловали. – Птахов расплывается в улыбке, когда Серёжа заходит в кабинет. – Ещё и с охраной.
– Не обольщайся. – Серёжа без особого интереса осматривает помещение. Кажется, фантазия при строительстве у Тёмных и Светлых работала одинаково. – Давай по-быстрому, а то дел по горло.
– Что, даже чая со мной не выпьешь? – Птахов хмыкает и открывает дверь в комнату для допроса. – Заходи, располагайся. Сейчас подойду.
– Без чая обойдусь. – Серёжа проходит в комнату и садится на железный стул. – А то вдруг плюнешь туда или ещё что.
Дверь в комнату закрывается, и Серёжа прикрывает глаза, пытаясь устроиться на неудобном железном стуле. В подпространство входить здесь смысла нет – кругом защитная магия, а вот выдохнуть и сосредоточиться нужно. Личных претензий к Птахову у Серёжи нет. Да, Тёмный. Да, скорее всего творит много чего нехорошего. Но за все те разы, что приходилось работать вместе, Птахов показывался только с хорошей стороны. Серёжа даже иногда жалел, что тот примкнул к Тёмным.
– Рассказывай. – Птахов заходит к Серёже и садится напротив.
– По форме или так? – Серёжа со скучающим видом рассматривает Тёмного мага.
– Обвинений тебе никаких не предъявлялось. – Птахов жмёт плечами. – Пока не предъявлялось. Что делал в момент побега ведьмы? И давай с подробностями. «Отошёл справить нужду» меня не устроит.
– В подробностях описать, как именно я справляю нужду? – Серёжа вопросительно изгибает бровь.
– А ты реально туда отошёл, когда она сбежала?
– Нет. – Серёжа жмёт плечами. – Я спал.
– Серьёзно? – Птахов округляет глаза.
– Абсолютно. – Серёжа усмехается. – Даже свидетель есть. Он, правда, тоже спал, но с утра нас нашёл ещё один, когда за кофе пришёл. К вам уже его везут, кстати.
– Куликов… – Птахов откидывается на спинку стула. – Скажи честно, вы там совсем обалдели в своём офисе?
– А ты отрекись от Тьмы, приходи к нам и узнаешь. – Серёжа нагло улыбается.
– А если серьёзно?
– А если серьёзно, то сидел, пытался её допрашивать. Она несла какую-то неразбериху. Как маленькие дети разговаривают на выдуманном языке, так и она. Почувствовал недомогание, поднялся к лекарям, выпил кофе и уснул. Как сбежала – не знаю. Наручниками приковал, двери за собой закрыл. Когда пришёл – её уже не было.
– Ты покинул пост. – Птахов хмуро на него смотрит.
– Каюсь. – Серёжа жмёт плечами. – Как раз сидел в кабинете Петра Алексеевича, чтобы получить законный выговор, но пришла ваша и забрала меня. Ещё вопросы есть или могу идти выговор получать?
– Ты причастен к её побегу?
– Нет. – Серёжа качает головой. – Все необходимые меры я принял. Может, кто из ваших помог, м?
– Ты с обвинениями поосторожнее. Свободен.
Серёжа с лёгкой улыбкой на губах выходит из неприятной комнаты. Она и у Света выглядит и чувствуется так себе, а у этих и подавно навевает безысходную тоску и страх быть побитым просто потому что. За дверью, как и ожидалось, собралась кучка любопытных Тёмных с презрениями на лицах. Наверняка рассчитывали на отсутствие алиби или причастность к побегу. Наивные. Лёгкой добычи захотели. Серёжа вскользь посмотрел на них и почти потерял интерес, но наткнулся на внимательный взгляд главы Тёмных. Он-то что здесь забыл? Серёжа, мысленно перенаправив часть силы в оберег, который всегда таскал с собой в кармане, идёт к выходу, но твёрдая рука Князева его тормозит, хватая за локоть.
– Сильно не радуйся, Светлый. – Тихо, чтобы слышал только Серёжа. – Ты выходишь отсюда свободным только потому, что пригодишься мне.
Главный офис Стражей Тьмы. Подвалы. Вечер.
Арсений сидит на табуретке, прикрыв глаза. Вокруг ледяные каменные стены, впереди заколдованная решётка, тишина давит, браслеты с кольцами отобрали, и он чувствует себя голым и беспомощным, а в голове только «Еся, Еся, Еся». Арсений зовёт её, хотя и понимает, что занятие весьма бесполезное, ведь камеры обложены магией, которая блокирует всё, что можно. В его действиях нет цели, нет конкретики, нет ничего осознанного. Только ощущение, что сейчас нужно именно так. То ли Есении дать знать, что всё в порядке, то ли убедиться, что её не нашли.
Арсений много слышал о камерах в подвалах Тёмных. Приятного было мало даже на словах. На деле это и вовсе самая настоящая пытка. Холод, влажность, отсутствие каких-либо звуков и признаков жизни, темнота, невозможность использовать даже самую простенькую магию. Арсений понимал, что он здесь вряд ли находится в гордом одиночестве, как минимум, есть ещё бедолаги в соседних камерах, как максимум, на входе в этот ад дежурило парочку Тёмных, однако спасало это не сильно.
Он будто уже был здесь. Или не здесь, но в очень похожем месте. Хотя Арсений готов чем угодно поклясться, что даже будучи человеком никогда ничего не нарушал, и камеры видел только в кино, а магом он даже близко к офису Тьмы не приближался, однако чувство бесконечного одиночества и поглощающей безысходности помнит слишком хорошо. И то, как звал Есению, помнит. Не истерически, не с просьбой вытащить или хотя бы как-то помочь. С целью дать знать, что всё в порядке и услышать, что и с ней ничего страшного в данный момент не происходит. Донести, что они вот-вот выберутся и снова встретятся.
Арсений встаёт с табуретки, обнимая себя руками. Внутренние силы не дают замёрзнуть окончательно, но всё равно зябко. Он не помнит, откуда помнит эти ощущения, и попытки нащупать упираются в какую-то стену. Словно Арсений в аквариуме. Видит происходящее за стеклом, слышит сквозь толщу воды, а дотронуться никак. В голове вновь звучат до боли знакомые слова. Ужасно родные и совершенно чужие. С юга на восток летит лепесток, ветер изнутри на себе его прокати, три слезинки, две песчинки и комочек пыльцы с лапки доброй пчелы. Абсолютная бессмыслица как мантра повторяется по кругу. Снова и снова. Снова и снова.
– Тернитасов. На выход.
Арсений вздрагивает, открывая глаза. Его камера открыта и возле входа уже ждут двое Тёмных с мешком в руках. От него несёт пылью и другими людьми. Арсений не хочет, чтобы эту гадость вновь натягивали на голову, но всё же послушно наклоняется, когда подходит к Тёмным. Идиотская и весьма унизительная мера так называемой безопасности. Строение офисов в целом идентично, к тому же, как минимум раз в год здесь бегают проверки, поэтому планы здания – не секрет.
Арсений идёт, постоянно спотыкаясь. Тёмные не сильно заморачиваются с аккуратностью, им главное довести. Желательно – до допросной. В идеале – до ручки, чтобы не оставалось никаких сил сопротивляться и просто выдать им то, что нужно, даже если ты не виновен. С юга на восток лети лепесток. Держаться. Сегодняшний максимум Тёмных – избить. Влезать в голову без разрешения Судей они не рискнут. Слишком уж ценят свои тушки, и вряд ли у них завалялся сильный маг, готовый пожертвовать своей силой или жизнью ради обыкновенного поисковика, который оказался не в то время, не в том месте. Да и те ведьмаки вряд ли сильно нужны были Тёмным.
Арсения грубо усаживают на стул и сдирают с головы мешок. Яркий свет бьёт по глазам, заставляя зажмуриться. Ветер изнутри на себе его прокати. Напротив уже сидит мужчина и с крайне недоброжелательным видом рассматривает Арсения как какую-то милую, но абсолютно бесполезную зверушку в зоопарке, которая весьма некрасиво испражнилась. В допросной теплее, но ощущение оголённого ужаса не покидает. Арсений словно сидит в зале суда и буквально через секунду молоточек стукнет по деревяшке, и приговор больше нельзя будет обжаловать. Впереди – смерть. И голубые глаза, наполненные ужасом…
– Тернитасов Арсений Андреевич. Светлый маг. Пятый ранг. Поисковой отдел. Верно?
– Верно. – Арсений кивает, чувствуя свой голос чем-то инородным, и наконец привыкает к свету.
Напротив сидит Птахов, и это плохо. Он лениво зачитывает права, в которые Арсений почти не вслушивается. Начальство допросы проводит не часто. В основном, вызывают на тяжкие преступления или когда допрашиваемый не хочет говорить. К тому же, Птахов Арсению никогда не нравился. Скользкий тип. Внешне весёлый и открытый, но в глазах мерзость плещется. А сейчас Арсений и вовсе будто видит его настоящую суть. Скользкую, холодную, отвратительную. Как лизун, смешанный с болотом и содержимым «какавозиков».
– Можешь приступать к рассказу, Светлый.
– Я и Катя ехали по заданию от Петра Алексеевича. – Арсений опускает глаза, не желая смотреть на эту гадость. – Далеко отъехать не успели. Встали на светофоре. Я увидел какую-то потасовку впереди, на которую люди не обращали никакого внимания. Подъехал, дал Кате маскирующее кольцо, потому что она всего лишь стажёр, сам вышел из машины, подошёл к ним, представился, попросил прекратить и объяснить, что происходит. Они не слушали, продолжая удерживать фамильяра. Затем я ещё раз потребовал объяснить и прекратить, а они переглянулись и убежали. Всё.
– Что за задание?
– В данном случае не имеет значения. – Арсений качает головой.
– В данном случае всё имеет значение. – Птахов ударяет кулаком по столу.
– Я должен был отвезти документы и познакомить Катю с фамильярами. – Арсений сглатывает, пытаясь вспомнить, не было ли чего-то такого в тот момент, о чём Тёмным знать не обязательно.
– Почему именно ты?
– Был свободен в тот момент. – Арсений жмёт плечами.
В момент поездки у Арсения должен был быть обед, так что почти не соврал. До этого, конечно, он больше бесцельно пялился в шар, лениво просматривая каждый сантиметр пустыни и попивая чай с печеньками, и мечтал о том, чтобы перестать видеть перед глазами бесконечный песок. Уж лучше искать в лесах что-то…
– Катерина сказала, что во второй раз ты не просил объяснять, а что-то шептал, направляя энергию в пальцы, после чего ведьмаки просто сорвались со своих мест и побежали.
– Катя уже была здесь? – Арсений поднимает голову и прикусывает язык, отвешивая себе мысленного подзатыльника.
Глупо, очень глупо реагировать на их провокации. Три слезинки, две песчинки. Катя, даже если и была здесь, то не могла сказать такого. А если вдруг и сказала, то невиновность Арсения никуда не испарилась. Это не мир людей, где всё опирается на слова. Здесь всегда можно попросить залезть в голову за доказательствами. Мало кто таким пользуется, конечно, ибо процедура не самая приятная. Но и казнить мага только лишь из-за слов другого мага никогда не будут. Но если он сам признает свою виновность, искренне в неё поверив…
– Неожиданно, правда? – Птахов нагло ухмыляется. – Мне её даже немного жаль стало. Уговорил сесть в машину, повёз в неизвестном направлении, остановился возле пары ведьмаков, которые мирно принимали показания у избитого неизвестными фамильяра, нашего, между прочим, наложил на них заклинание, затолкал нашего фамильяра в машину и увёз в офис к Светлым. Хороши защитнички.
– Ложь. – Арсений сжимает кулаки, в упор смотря на Птахова.
– А может, лжёшь ты? – Птахов наклоняется к столу, заглядывая Арсению в глаза, и слегка хмурится.
– Я рассказал всё как было. – Арсений откидывается на неудобную спинку стула.
– Значит, облегчать себе жизнь не хочешь… – Птахов качает головой. – Увести!
В комнату заходят двое Тёмных с мешком. И комочек пыльцы с лапки доброй пчелы. Это не последний на сегодня допрос. Сейчас отведут обратно в подвал, не говоря ни слова, оставят на какое-то время, а затем вновь выдернут и заставят повторять рассказ, пока не добьются того, что им нужно услышать. Либо пока не получат разрешение на дальнейшее вмешательство. И даже если они уже отправили запрос, то ответ, в худшем случае, будет послезавтра. В лучшем, через два-три дня. К этому времени Пётр Алексеевич должен что-то придумать, чтобы вытащить их оттуда. Главное держаться.
Арсений вновь спотыкается. Продержаться сможет. Не ради себя. Мир не сильно пострадает из-за потери так себе поискового мага. У него задание. Прикрыть и защитить фамильяра. Если её ещё не забрали, то Арсений просто не может подвести Петра Алексеевича и Есению. А если забрали… Уж лучше он примет наказание от Света, чем унизительное поражение от Тьмы.
В камеру Арсения почти швыряют, сдёргивая с головы мешок. За спиной щёлкает замок, в центре всё ещё стоит табурет, а в дальнем правом углу появился матрас. Тонкий, старый, не очень чистый, но Арсений и за это благодарен. Ходят слухи, что камни в камерах Тёмных способны выкачивать энергию из магов и впитывать её в себя при непосредственном контакте. Проверять правдивость не хочется, поэтому Арсений садится на матрас, обнимает колени и пристраивает на них голову. Выспаться, разумеется, не удастся, но в данной ситуации необходимо хотя бы сохранить те силы, что есть.
Машина Петра Алексеевича. Вечер.
Глава Света подъезжает к своему подъезду, паркуется и глушит двигатель. Выходить из машины он не спешит. На соседнем сиденье лежит толстовка Арсения, которую он зачем-то с собой захватил. Обходил ещё раз перед выходом квартиру, зашёл в ванную, а там она с края свисает, и рука сама к ней тянется. Случайностей в мире магов не бывает, поэтому раз уж потянулся, раз зацепился взглядом, значит нужно брать. Мало ли когда и зачем пригодится.
В телефоне смс от Серёжи. Тёмные его отпустили, а вот Арсения он не видел. Значит, держат бедолагу в подвале. Новость так себе, конечно. Пётр Алексеевич прикрывает глаза, чтобы глянуть линии реальности. Для обычных магов весьма бесполезная штука, ибо вариантов событий бесконечное множество. Один поворот головы и вот уже другая линия. Отследить возможные исходы конкретной ситуации – весьма сложная задача. Ещё сложнее вытащить из этой кучи наиболее вероятные. У Арсения, к примеру, вполне можно рассмотреть тусклую линию, где на офис Тёмных падает метеорит, но вероятность падения примерно такая же, как вероятность, что Костин внезапно решит уйти к Тёмным. А вот наиболее вероятные исходы у Арсения хорошие. Для него точно. Даже если вдруг дойдёт до копания в воспоминаниях от Судей, он выдержит. Удивительный маг.
Пётр Алексеевич качает головой и выходит из машины. Он подметил Тернитасова, когда ему было ещё лет пятнадцать. Магическая аура была слабовата, почти на грани с человеческой, но была. Обычно при таком свечении как у Арсения способности проявлялись в течение года, либо же рассасывались сами по себе и человек оставался человеком. До сих пор никто не может точно сказать, что именно влияет на способности к магии. Нет абсолютно никаких закономерностей. Бедные, богатые, травмированные, здоровые, мыслящие широко и сидящие в своих коробках. Даже у магов могут родиться совершенно обыкновенные дети без каких-либо способностей.
Вот и Арсений рос в самой обыкновенной семье. Ни одного мага в родстве. Никакого интереса к чему-то, что находится за гранью человеческого понимания. Да и шансов, что способности-таки возьмут верх над человеческим, не было совсем. Однако он умудрился продержать силу в спящем режиме аж пятнадцать лет. Таких случаев по пальцам можно пересчитать. А у Арсения ещё и потенциал оказался ого-го каким. Только он то ли не чувствовал совсем, то ли не хотел чувствовать. Да и сейчас всё ещё болтается где-то посередине.
– Петь? – Кира взволнованно выглядывает в коридор. – Ты так долго поднимался, я начала переживать.
– День тяжёлый, Кир. – Пётр вздыхает и обнимает жену, целуя в лоб. – Тёмные, чтоб их…
– Знаю, Петь. – Кира отстраняется и берёт из его рук Арсеньеву толстовку, которую он прихватил с собой. – Хорошо, что принёс. Боялась, что не почувствуешь.
– Что здесь делает Костин? – Пётр хмурится, разуваясь. – И зачем тебе кофта Арсения?
– Проходи, сейчас всё объясним.
Пётр заторможено кивает. Дети не дома, Маша забрала к себе. С Кирой полный порядок. Больше в квартире никого живого не ощущается, да и Костин не поболтать заехал. Работает. Повесив куртку на крючок, Пётр проходит в гостиную вслед за Кирой и тормозит на входе с лицом лица. Костин сидит возле дивана и, кажется, боится даже вздохнуть, держа в одной руке огромную кошачью лапу, а вторую удерживает над ней, медленно направляя потоки энергии. Обладательница лапы с застывшим высокомерием на кошачьем лице восседает на диване, который слегка испачкан грязью. Сама кошка вся в пыли, на лапах и боках виднеются свежие раны, вперемешку с грязью, и в целом вид у неё весьма взъерошенный.