Дух лунной башни

Я не придумала, что ответить. Элиас будто поставил цель заставить меня возненавидеть Гвендарлин сильнее. Я демонстративно уткнулась в окно, за которым простиралось поле, усыпанное клевером – цветами, которые обожала мама за неприхотливость и нежный цвет. Герцогский отпрыск решил более не набиваться в собеседники. Раскрыл книгу с видом истинного ценителя литературы. Ликбез закончился, и теперь мы снова оказались на разных сторонах огромной пропасти.

Следующие несколько часов прошли невыносимо скучно, зато без неприятностей. По крайней мере, крупных. Подавить раздражение пришлось дважды. На въезде в очередной посёлок к карете кинулась нищенка в лохмотьях с мольбой о подаянии. Слуги прогнали бродяжку прочь, а Элиас брезгливо поморщился, будто увидел не женщину, а огромного таракана. Я сжала кулаки. Подумаешь, что она грязная. Не всем дано родиться в древних кланах!

Вскоре почувствовать себя нищенкой пришлось мне самой. Карета преодолела чавкающую жижу, в которую превратилась поселковая дорога после ночного ливня, и остановилась у порога трактира. Деревянное строение не отличалось презентабельностью, но запахи наружу вырывались отменные. Я невольно сглотнула слюну, прогоняя из мыслей дивное видение – тарелку с прожаренной сочной бараниной.

– Идём, – скомандовал Элиас. – На обед у нас полчаса. Иначе выбьемся из графика.

– Я тут подожду, – буркнула я под нос, сообразив, что у меня нет с собой даже меди, чтобы расплатиться за еду.

Младший герцог без труда угадал причину отказа. Достал из кармана несколько золотых монет и кинул хозяину заведения. Круглый, как бочонок, мужичок лично выскочил встречать высокого гостя и отвешивал поклоны, желая угодить.

– Накройте стол для меня и моей спутницы, – распорядился Элиас, выходя из кареты. – Накормите лошадей и слуг.

Я едва удержалась от смешка. О да! Его светлость бесцеремонно ставил гнедых жеребцов выше охраны. Последних отпрыск Ван-се-Росса явно ценил меньше. Прежде чем войти в трактир, он любовно оглядел коней, удостоверяясь, что они не потеряли форму.

Следовало поблагодарить Элиаса за то, что не оставил голодной. Но язык не повернулся выдавить «спасибо». Я последовала за герцогом, чувствуя себя униженной, будто меня втоптали в грязь, через которую мы только что проехали. Глупо. Я ведь никто. И всё же противно быть обязанной дрянному мальчишке. Даже в мелочах.

Других посетителей в трактире не оказалось, а Элиас не намеревался общаться со мной. Я спокойно уткнулась в тарелку с потрясающим рагу из мяса и овощей. Не замечала ни расшаркивающегося перед молодым господином хозяина заведения, ни снующих туда-сюда официантов. Желудку стало хорошо, а следом потеплело и на душе.

Спустя четверть часа, потягивая яблочный сок, я расслабилась и почти поверила, что остаток пути пройдёт без приключений. Но увы. Одна из главных неприятностей дня как раз входила в трактир.

– Заберите транспорт! Только попробуйте повредить! В лягушек превращу!

Я чуть не поперхнулась сладким напитком, брезгливый спутник уронил нож.

На пороге стояла юная ведьма, опираясь на упомянутое средство передвижения, то бишь на метлу. Разумеется, девица была не из тех могущественных особ, которые три столетия назад вели войну с магами и в конце концов оказались почти истреблены. Оставшиеся в живых ведьмы почти потеряли силу. Нынешнее поколение могло варить зелья-однодневки и заколдовывать мётлы для перелётов на небольшие расстояния. Ведьмами их называли исключительно по привычке. Однако в Гвендарлин чертовок принимали.

Вошедшая в трактир девица выглядела на год-два старше меня и явно училась в магическом колледже. При её появлении я невольно перевела взгляд на собственное дорожное серое платье, внезапно показавшееся невероятно унылым. Наряд ведьмы затмевал всё вокруг. Буйство красных, оранжевых и жёлтых оттенков делало длинное одеяние похожим на ковёр из опавших листьев поздней осенью. Дополняли образ длинные волосы цвета меди, струящиеся по спине, и рыжая сумочка, на которой висел лисий хвост.

– О! Элиас! – вскричала ведьмочка, едва трактирщик самолично забрал её драгоценную метлу. – Какая, однако, встреча. Не думала, что Ван-се-Росса останавливаются в столь дешёвых заведениях.

– А я поражён, Джемма, твоему изумлению, – парировал Элиас с кривой усмешкой. – Ты не заметила карету нашего клана во дворе? Потеряла бдительность?

Но с зеленоглазой ведьмочки было непросто сбить спесь. Она наградила юного герцога снисходительным взглядом и устроилась на скамье напротив. Достала из сумочки конверт с гербом Гвендарлин и демонстративно извлекла лист бумаги.

– Интересно? – спросила Джемма Элиаса, лукаво приподнимая брови.

– Ни капли, – соврал тот, не моргнув глазом.

Именно соврал, это я явственно почувствовала проснувшимся магическим чутьём. Младшему герцогу страсть как хотелось узнать содержимое послания. В планы ведьмочки и не входило испытывать его терпение, она сама жаждала похвастаться. Развернула лист, на котором красовалась золотая птица в полёте.

– Проклятье! – не сдержался Элиас, глядя на Джемму почти с ненавистью.

– Спорим, тебе опять пришло девственно чистое письмо, – произнесла она елейным голосом, но не расслышать злорадства мог разве что глухой.

Я не знала, о чём речь, но легко поняла, что для «покровителя» птица, присланная рыжей нахалке, похлеще оплеухи. Элиас едва зубами не скрежетал от злости, взирая на рисующуюся девчонку.

– Кстати, Рашель написала, что Свена в этом году тоже облагодетельствовали, – продолжила источать яд Джемма. – Он получил серебряного коршуна. Ты не знал? Ах да! Вам же запретили связываться в каникулы. Я наслышана о происшествии в твоём замке с полуцветом. Подозреваю, это она? Элиас, ты не считаешь унизительным трапезничать с ней за одним столом?

Ведьма презрительно кивнула в мою сторону, но взглядом не удостоила. По моему телу прошла волна раздражения, руки зачесались плеснуть язве в лицо остатки яблочного сока. Не из-за грубости в мой адрес. Вовсе нет. Врасплох застало упоминание Свена. Я не была готова услышать имя злейшего врага.

– О! Прошу прощения, дамы. – Младший герцог нацепил на лицо маску благодушия. – Забыл вас друг другу представить. Какая оплошность! Лилит, это Джемма Паскуале. Думаю, ты и сама догадалась о родословной моей дорогой сокурсницы. Транспорт выдаёт её с рыжей головой. Джемма, это Лилит Вейн. Ей покровительствует моя мать – герцогиня Виктория. Наказала передать это всем заинтересованным.

Ведьма скорчила яростную гримасу, но ехидничать не рискнула. Имя герцогини Ван-се-Росса затыкало даже самые наглые рты. Джемма нарочито медленно сложила письмо в конверт и грациозно поднялась из-за стола, встряхнув густой шевелюрой.

– Транспорт! – крикнула она трактирщику.

– Нам тоже пора, – шепнул Элиас, едва Джемма скрылась из виду с драгоценной метлой. – Первогодкам следует быть у портала раньше остальных. Вам поставят пропускные печати.

– Надеюсь, это не больно, – вырвалось у меня помимо воли.

– Вообще-то больно, – «обрадовал» Элиас и развёл руками, мол, ничего не поделаешь.

Когда мы вышли во двор, ведьма успела оседлать транспорт и приготовься к взлёту.

– До встречи на занятиях, Элиас, – попрощалась она высокомерно, натягивая коричневые перчатки. – Надеюсь, полуцвет не испортит тебе репутацию. В голове не укладывается! Дурочка поверила, что Свен снизошёл до неё. Держите меня семеро! Свен! До неё!

Я сжала кулаки, а Джемма топнула ножкой в красном сапоге, требуя от метлы взвиться ввысь. Транспорт беспрекословно подчинился, поднимая ведьму.

– Чтоб тебе провалиться, – пожелала я тихо, чтобы никто, кроме Элиаса, не слышал. Я не сомневалась, младший герцог с радостью разделит это путешествие.

Кто бы знал, что оно сбудется! Не в буквальном смысле. Но почти.

Доселе послушная метла взбрыкнула, как сивый мерин, и сбросила пассажирку. Отнюдь не грациозно. И аккурат в самую грязь. Ещё и древко по лбу угодило.

– Уффф, – выдохнула обалдевшая ведьма, лёжа на спине в коричневой жиже.

Я в ужасе попятилась. Элиас взирал на поверженную сокурсницу без тени сочувствия.

– Десять баллов, Лилит, – ошарашенно пробормотал он.

К несчастью, реплику услышала и Джемма. Развернулась, вынужденно утопив руки в грязи. Посмотрела на меня волком. Как тётка Дот с экономкой Гертрудой вместе взятые. Я Джемму, в общем-то, понимала. Яркий наряд изгажен, с волос капала склизкая мерзость, перекошенное от гнева лицо «украшала» россыпь тёмных брызг.

– Ты! – прошипела она. – Ты!

Воздух заколыхался, мне в грудь полетел чёрный сгусток. Элиас, привыкший к выходкам учеников Гвендарлин, ловко отскочил в сторону. Меня же реакция подвела: я осталась столбом стоять на месте, не потрудившись защититься. Однако проклятье ведьмы не причинило вреда. На шее огнём вспыхнул трилистник – подарок герцогини Виктории, но кожу не обжёг. Заряд ударил в «орудие» Джеммы, рикошетом отправив восвояси.

Рыжая чертовка истошно взвыла, ощупывая голову и сильнее пачкая рыжую шевелюру. Элиас покатился со смеху, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Голову ведьмы по бокам украшали рожки. Толстые и загнутые. Я такие в книгах на картинках видела. У вымышленных героев сказок!

– Нам пора, Лилит. – Младший герцог вытер заслезившиеся от хохота глаза. – Тебя, Джемма, взять в попутчики не могу. Не хотелось бы пачкать матушкину карету. К тому же вряд ли ты захочешь демонстрировать приобретение перед обожаемым Свеном. Но я ему расскажу. Обязательно!

– Только посмей! – прошипела ведьма из лужи. – Такую порчу наведу, ни одна девчонка пять лет не взглянет! Будешь коротать время в компании леди Сесиль!

Элиас глянул на ведьму свысока, однако от новых комментариев воздержался. Я поняла: угрозу он воспринял всерьёз и не станет никого просвещать о позоре девушки.

– Не беспокойся, – бросил младший герцог мне, когда карета, разбрызгивая колёсами грязь, покатила дальше. – Джемма не посмеет жаловаться педагогам. Не в её интересах. Твой магический выброс непроизвольный. Тебя не учили управлять силой. Она же, насылая проклятье, действовала осознанно. За это мэтры по голове не погладят. Да и рога ведьме светить не к лицу.

Я молчала. Не испытывала ни малейшего желания обсуждать случившееся. Мало мне проблем со Свеном Фаули! Не успела добраться до Гвендарлин, приобрела ещё одного заклятого врага! Интересно, это можно считать рекордом?

Глава 4

Синий кот

Элиас не преувеличивал: печать – это чертовски больно! Будто кожу сдирают живьём!

Белые от волнения ученики друг за другом прикладывали пластины с гербом колледжа к щекам. Мэтры в наполовину чёрных, наполовину белых плащах беззвучно произносили заклятья, впечатывая женскую фигуру с крыльями в плоть. Металл загорался яростным огнём и становился единым целым с нашими лицами. Алое клеймо сверкало пару минут, прежде чем боль стихала.

Глаза щипало от невыплаканных слёз, но я не показала слабость. Как и остальные четыре с лишним десятка первогодок, выстроившихся у края обрыва, перед порталом, наполненным бело-голубой дымкой. Новоиспечённые ученики потирали щёки и бросали на меня и троих мне подобных несовместимых магов презрительные взгляды. Нормальным первогодкам было, как и положено, по тринадцать лет, а большинство из нас выглядели дылдами.