От нагльства и уныния. Случайные стихи
- -
- 100%
- +
© Алексей Баклан, 2017
ISBN 978-5-4490-1236-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«От конца земли взываю к Тебе в унынии сердца моего»
(Пс. 60:3)
«Guess your dreams always end
They don’t rise up, just descend
But I don’t care anymore
I’ve lost the will to want more
I’m not afraid, not at all
I watch them all as they fall
But I remember
When we were young»
(«Joy Division»)
«Из старого, из старого совсем…»
Из старого, из старого совсеммы выбираем что-нибудь одно,одну из сотен пребанальных тем:как дождь идёт, как хлопнуло окно.И нынче дождь, обманчивая тишь.Трамваи удаляются, скользя.Когда-нибудь лишь это повторишькак то одно, чего забыть нельзя.«Не забываются города, болят…»
Не забываются города, болят.Выбеливают небо тихие тополя,Вечер над крышами теплится желтизной.Не забываются… съёживаются года.В одуванчики детства из взрослого «никогда»безнадёжно просрочен неиспользованный проездной.«Заложишь книгу старым чеком …»
Заложишь книгу старым чеком —и пролежит ещё полгода.Так обрастёшь библиотекойнезавершённого исхода.Так всё забудется и минет —поэт живой с поэтом мёртвым,а ты застрял посерединечерновиком, давно затёртым.«Нас губит Бродский. Тихие слова…»
Нас губит Бродский. Тихие слова,оранжевая линия заката —не angry birds, не сахарная вата,не мир извне (замеченный едва).Нас убивает пагубная страстьиграть в слова, не обладая даром —бездумно, как в трамвае запоздаломтрястись домой, к окну отворотясь.Судоку
Когда поймёшь, как далекиот наших целей наши средства,тогда порвёшь черновикии фотографии из детства.Библиотеку распродашь,начнёшь разгадывать судоку,но, обгрызая карандаш,запишешь ненароком строкупро ту связующую нить —всем заповеданную милость.И никого не обвинить,что ничего не получилось.«Всё меньше вас, друзья, всё больше этих …»
Всё меньше вас, друзья, всё больше этих —разбросанных в пучинах интернетьих,которых фотографии и речиедва напоминают человечьи.Всё переведено и перепето.Удушливое северное лето.Вот дождь прошёл, рассеялось к закату.Никто не прав, и все не виноваты.«Это Родина – ну и что?..»
Это Родина – ну и что?Сколько можно дышать мечтойо забытом волшебном сне?Всё завалит колючий снег.То берёзка, то лютый взглядисточают тоску и яд,то рябины мертвецкий цвет,что поэтами был воспет.Где то золото в голубом? —нет ни в будущем, ни в былом.Непонятная злая речь —я не буду её беречь.В этих радостях и скорбяхне хочу узнавать себя.Колокольный тревожный звон.Рассчитайся и выйди вон.«Мы обитаем, чужды и странны…»
Мы обитаем, чужды и странны,в тени всепоглощающей страны.Не выехали и не приросли,следим, как снова дождь заморосили ощущаем странное родство,как скованные чёрным колдовством,как вдавленные в липкий чернозём,где нет различий: выживем, умрём,где пол-столетия как полчаса.И слушаем чужие голоса,к которым я и свой, по мере сил,на всякий случай присоединил,и прибавлял то «город», то «герой»к той каменной громаде над Невой,в которой хлеб с дождём и коньякомещё не оставался на потом.Учи наизусть вселенскую грусть придёт невзначай седая печаль ты будешь готов к отсутствию слов бессонность ночей оставишь ничьей страна за окном укроется льдом задёрни задвинь небесную синь в отсутствие звёзд твой выбор непрост вино или морс Шопен или Doors девятый ирмос оплавленный воск обрывки стихов во веки веков.
«На пароходе современности …»
На пароходе современности —в обратный путь,разочарованность и тлен нестикуда-нибудь,где нет ни каменного берега,ни невских вод.Где неоткрытая Америкаи мрак болот.«белеет Лазарь одинокий…»
белеет Лазарь одинокийпод небом серо-голубымгде недописанные строкикак неразвеевшийся дымпиши, пиши – теперь пропалои не отыщется ответпойдёшь вдоль Крюкова каналав адмиралтейской темнотеСчиталка
Над остывшей крышей —дожделивый мрак.Шишел-мышел вышел,а тебе никак.Ленинградский зуммер,радиоэфир.Чижик-Пыжик умер,покачнулся мир.В молчаливой гамменекому вести,мишка с пирогами,чёрные кресты.Над застывшим клиромпустота пустот.Раз-два-три-четыре,и вот это вот.-«И не заметишь: дождь прошёл …»
И не заметишь: дождь прошёл —а небо серо.Как будто, стёршись в порошок,оно осело,над Петербургом замерев.…Прильнёшь к воротам,и крестишься, и смотришь вверх —а ничего там.«Умрёшь сначала, а начнёшь потом…»
Умрёшь сначала, а начнёшь потом.Задремлешь над нетронутым листомпод покрывалом петербургских крыш.Всё вспомнишь, ничего не повторишь.Отложишь всё на чёрный зимний день,проснёшься – свитер выцветший одень.Всё можно оправдать такой судьбой,и некуда спешить. И Блок с тобой.«Заснёшь – ничего не приснится…»
Заснёшь – ничего не приснится,Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.