- -
- 100%
- +
Но, скажут нам, все рабочие, даже когда они члены Интернационала, не могут стать учеными; и недостаточно ли, чтобы в среде этого общества нашлась группа людей, обладающих вполне, насколько это возможно в наше время, наукой, философией и политикой социализма, чтобы большинство, чтобы рабочие массы Интернационала, доверчиво подчиняясь их руководству и их братскому командованию (стиль Гамбетты, якобинца-диктатора по преимуществу), могли быть уверены, что они не свернутся с пути, который должен привести их к окончательному освобождению пролетариата?
Вот рассуждение, которое мы довольно часто слышали от авторитарной партии, ныне торжествующей в Женевском Интернационале, не открыто высказываемое, – для этого у нее нет ни достаточно искренности ни достаточно смелости, – а потихоньку, со всякого рода более или менее искусными умалчиваниями и комплиментами по адресу высшей мудрости и всемогущества суверенного народа. Мы всегда горячо выступали против него, потому что мы уверены, – и вы, конечно, вместе с нами, товарищи, – что когда Международное Товарищество Рабочих разделится на две группы: одна, заключающая в себе большинство и состоящая из членов, вся наука которых будет состоять в слепой вере в теоретическую и практическую мудрость ее вождей, и другая, состоящая только из нескольких десятков руководителей, эта организация, которая должна освободить человечество, превратится сама в некоторого рода олигархическое государство, худшее из всех государств; и больше того, это прозорливое меньшинство, ученое и искусное, которое возьмет на себя, вместе со всею ответственностью, все права самодержавного правительства, тем более деспотического, что деспотизм его тщательно скрывается под внешностью услужливого уважения к воле и решениям суверенного народа, решениям, всегда инспирированным самим правительством этой так называемой народной воле; это меньшинство, говорим мы, повинуясь необходимостям и условиям своего привилегированного положения и подвергаясь судьбе всех правительств, будет становиться все более и более деспотичным, зловредным и реакционным. Это именно и случилось в данный момент с Женевским Интернационалом.
Международное Товарищество Рабочих может стать орудием освобождения человечества только в том случае, если оно сначала само освободиться, а оно будет свободно только когда, перестанет делится на две группы, большинство – слепых орудий, и меньшинство – ученых машинистов, и когда сознание каждого его члена будет проникнуто наукой, философией и политикой социализма.
Социальная наука лишь ветвь единой науки, всей науки, как само человеческое общество есть лишь последняя известная нам степень развития того бесконечного целого реального мира, которое мы называем природой. Социальная наука, предметом которой являются общие законы исторического развития человеческих обществ, – развитие, столь же неизбежное, как развитие всех других явлений в природе, – есть венец естественной науки. Следовательно, она предполагает предварительное знание всех других позитивных наук, что вначале по-видимому должно ее сделать совершенно недоступной неразвитому уму пролетариата.
Или надо будет ждать дня, когда правительства, вдруг почувствовав сильную любовь к эксплуатируемым массам, учредят серьезные научные школы для детей народа, школы, в которых, вместо суеверия, столь благоприятного интересам привилегированных классов и господству государства, будет царствовать разум, освободитель народов, и в которых каждодневный катехизис будет заменен естественными науками? Это значило бы осудить себя на очень долгое ожидание. И даже если для народа откроются школы, действительно достойные этого имени, он не в состоянии будет обучать в них своих детей в продолжении всего времени, какое требуется для серьезного научного образования. Где он возьмет достаточно средств для того, чтобы содержать их там в продолжении десяти, восьми или даже только шести лет? В самых демократических странах громадное большинство детей народа посещает школы едва лишь в продолжение двух лет, или самое большое трех лет; после чего они должны зарабатывать себе на жизнь, а известно, что значат эти слова: зарабатывать себе на жизнь, для детей народа! Вступив в условия наемного труда, пролетарий должен неизбежно отказаться от науки.
И, однако, в крупных населенных центрах, в Англии, Франции Бельгии, Германии, просвещенные и искренние друзья рабочего класса открыли вечерние школы для народа, в которые масса рабочих усердно ходит, забыв свою дневную усталость, чтобы получить в них первые сведения позитивных наук. Эти школы драгоценны не по количеству знаний, какие они могут дать посещающим их, а благодаря настоящему научному методу, в который они вводят мало по малу эти девственные умы, стыдящиеся своего невежества и жаждущие знаний. Научный или позитивный метод, который не признает никакого синтеза, который бы не был предварительно проверен опытом и тщательным анализом фактов, разумный рабочий усвоив его себе, становится в его руках могучим орудием научного исследования, при помощи которого он живо справляется со всеми религиозными, метафизическими, юридическими и политическими софизмами, которыми заботливо старались отравить его ум, воображение и сердце с его самого раннего детства.
Но эти школы едва достаточны для того, чтобы дать рабочему приблизительное знание некоторых главных фактов очень небольшого числа наук. Столь несовершенное знание естественных наук не может служить основой социальной науке, в которой он, следовательно, присужден по-прежнему оставаться невежественным…
(Рукопись осталась неоконченной)
Примечания
1
В этом месте Бакунин, очевидно, говорил о комитетах и их госсударственнических привычках; он объяснял, каким образом, совершенно естественно, комитеты стали подменять своею волею и своими мнениями волю и мысли управляемых ими секций. Дж. Г.
2
Секции фабричных рабочих.
3
Называемый Кантональным Комитетом.
4
Бакунин оставил здесь и дальше, перед словом членов, пустое место; на полях он сделал следующую заметку, предназначенную для женевских друзей, которые должны были прочесть его рукопись: «Женевские друзья должны вписать настоящие цифры, я их не знаю. Во всяком случае, имеется больше тридцати секций и, следовательно, в центральном комитете больше шестидесяти делегатов».
Эта цифра, шестьдесят членов, которая соответствовала бы существованию тридцати секций, преувеличена. Во время общего Брюссельского съезда, 5 сентября 1868 г., в Женевском кантоне было двадцать четыре секции (доклад делегата Гральия); во время основания романской федерации, в январе 1869 г., женевских секций было двадцать три (доклад романского федерального комитета на съезде в Шо-де-Фоне, в апреле 1870 г.); их было двадцать шесть в октябре 1869 г. («Интернационал», т. I). Наконец, на основании газеты «Egalite» от 23 апреля 1870 г. число женевских секций во время съезда в Шо-де-Фоне было двадцать восемь. Дж. Г.
5
Романский Федеральный Комитет был представителем романской Федерации, а женевская организация составляла лишь часть последней. Этот федеральный комитет, избранный на один год на съезде романской Федерации, заседал также в 1869 г. Дж. Г.
6
Этот «центральный комитет» правильно было бы называть «местным комитетом». Дж. Г.
7
В части рукописи, которая утеряна. Дж. Г.
8
Бакунин говорит так, потому что в 1871 г. всякий знал в секциях Интернационала романской Швейцарии этого рабочего слесаря, родом из Савойи, который в продолжении некоторого времени, казалось, воплощал в Женеве стремления и революционный дух строительных рабочих. Во время крупной апрельской стачки 1868 г. Франсуа Броссэ был главным «вожаком». В январе 1869 г., при основании романской федераций, он был избран председателем романского федерального комитета и оставался им в продолжении семи месяцев. Потом ему надоело быть предметом постоянных нападок со стороны вождей Фабрики и, кроме того, он был сильно удручен смертью своей жены и оставил борьбу. – В другом месте читатель найдет другой портрет Броссэ. Дж. Г.
9
Не съезд назначил Броссэ председателем, а Федеральный Комитет сам избрал для выполнения обязанностей председателя одного из своих членов. Дж. Г.
10
Как мы увидим дальше, Бакунин обращается здесь к рабочим Юрских гор. Дж. Г.
11
Бакунин имеет в виду здесь Анри Перрэ и Гросселена. В действительности, один только Анри Перрэ был делегатом от фабричных секций; Гросселен, также как Броссэ и Генг, был избран всеми секциями Женевы. Дж. Г.
12
Хочет он или нет.
13
Члены Интернационала немцы и немецкие швейцарцы с самого начала составляли совершенно особую организацию и имели администрацию, независимую даже от Центрального Женевского Комитета и Федерального Комитета романской Швейцарии. (Прим. Бакунина).
14
В Невшателе.
15
Мне кажется (примечание сделанное Бакуниным на полях). – Перрон умер в 1909 г., и я не мог проверить, был ли он действительно членом этой комиссии. Дж. Г.
16
«Кроме профессиональных секций, в Женеве существовала так называемая центральная секция, которая была начальной секцией Интернационала и в которой строительные рабочие были вначале в большинстве. Позднее, когда образовались новые ремесленные секций, строительные рабочие удалились из центральной секции, которая стала тогда маленьким синаклионом, в котором господствовали реакция и интриги Фабрики» («Записки Юрской Федерации»).
17
«Двусмысленная, и неопределенная позиция рабочих фабричной секции, полу-буржуа, взвинченных было борьбой (большая апрельская стачка 1868 г.), но склонившихся в сторону сближения с буржуазией, имела превосходного представителя в лице секретаря женевского центрального комитета (ставшего в 1869 г. секретарем романского федерального комитета), Анри Перрэ, рабочего гравера, который вначале поддался влиянию Броссэ, Перрона и Бакунина и проявлял себя ярым революционером, пока ему казалось, что народная волна шла в этом направлении; и который потом, когда главари Фабрики взяли верх и стали давать тон в Женеве, быстро переменил язык, отрекся от своих прежних друзей и принципов, которые он так открыто афишировал, и стал послушным орудием реакции и марксистской интриги». («Записки Юрской Федерации»). Позднее Анри Перрэ стал секретарем женевского рабочего политического союза и, наконец, в 1877 г., в вознаграждение за оказанные услуги, он был назначен секретарем полицейского комиссара с жалованием в 2,400 франков. Дж. Г.
18
Переписка Маркса, Энгельса и Беккера с Зорге, изданная в 1906 г. вполне подтверждает данное суждение Бакунина. Дж. Г.
19
Бакунин здесь ошибается. На митинге в Лондоне, в зале Сэн-Мартэн, 28 сентября 1864 г. не было представителей Бельгии, Германии и Швейцарии, которые бы «вернулись потом к себе», чтобы основать секции. Немцы и швейцарцы, присутствовавшие на митинге, Эккариус, Лесснер, Юнг (бельгийцев, как нам кажется, не было), жили в Лондоне. Только парижские рабочие послали на этот митинг делегатов, гравера Толэна, Перрашона, басонщика А. Лимузена. Дж. Г.
20
Бакунин цитирует эту предпосылку к главным статутам не по тексту французского перевода, опубликованному в 1865 г. и принятому затем на Женевском съезде в 1866 г., но по исправленному тексту, напечатанному в Париже в марте 1870 г. стараниями Поля Робена и Поля Лафарга. Когда Робен просматривал корректуру этого нового французского издания, Лафарг обратил его внимание на разницу между французским текстом 1865–1866 гг. и английским текстом, и после замечания Лафарга и были вставлены в этой предпосылке три слова, как простое средство, перевод английских слов as a means. Во французском тексте 1865–1866 гг. этот пункт был редактирован: «Экономическое освобождение рабочих есть великая цель, которой должно быть подчинено всякое политическое движение». Как видно отсюда, Бакунин не придавал тогда никакого значения этой разнице между двумя текстами и, вероятно, не заметил даже ее. Дж. Г.
21
Следующая страница рукописи (123-я) утеряна в типографии в конце 1871 г., после того как страницы 123–129 были набраны для Almanach du Peuple 1872 г., где они были потом напечатаны под заглавием «Организация Интернационала». Первые двадцать пять строк «Организации Интернационала» находились как раз на 123-и странице, и мы их воспроизводим здесь по «Альманаху». Таким образом, почти весь текст этой страницы сохранился, недостает только трех-четырех строк, конца начатой в конце 122-й страницы фразы. Дж. Г.
22
Этот текст не является точным воспроизведением статутов: это резюме, сделанное по французскому переводу, напечатанному в Париже в 1870 г. Прим. Дж. Г.