- -
- 100%
- +
©Виктор Балдоржиев
Сон
Все помешались на Чингисе
Или Чингис всех помешал…
Вот хан с глазами хищной рыси
Опять восходит на свой вал.
И долго молится. И вскоре
Молва в народе разнесёт,
Что смерть тому и роду горе,
Кто всуе хана помянёт,
Что имя хана непреложно,
Доступно только небесам,
Что помянуть его возможно,
Когда он соизволит сам…
И долго нукеры казнили,
Глупцов, нарушивших закон.
И солнце красное из пыли
Палило знойно… Этот сон
Приснился после возлияний.
Бутылка водки, как дурман.
Так пусть умрет от содроганий,
Назвавший пойло – «Чингисхан»!
11 декабря 2008 года
Мы
Никогда хорошо мы не жили,
Жили только на грани беды.
На обочине грязи и пыли
Затеряются наши следы.
Мы не знали хорошей дороги,
Не ходили по ней никогда.
Нас всю жизнь догоняют тревоги,
И всегда настигает беда.
Мы живём, все расчетливо взвесив
И боясь ошибиться на грамм.
Где-то птицы поют в поднебесье,
Но когда бы прислушаться нам…
9 мая 2008 года
«Я не знаю, за что ты наказан…»
Я не знаю, за что ты наказан:
Но нет в тебе чувства вины,
И людям ничем не обязан,
И люди тебе не должны…
Какое прекрасное время
Ты создал себе самому:
А честь – только лишнее бремя,
И совесть теперь ни к чему!
И люди поверят, не сразу,
В твоё торжество правоты.
Не зная, какую проказу
Несешь им в общении ты…
23 апреля 2008 года
В будущем…
И вот историки свободы
Раскроют нашу жизнь в тиши,
Где два генсека – за полгода,
И каждый год – развал души…
И, возвращаясь вновь к истокам,
Они прочтут наверняка
Про нашу жизнь по нашим строкам,
Где будет и моя строка.
Кто правил лучше, хуже, плохо –
Никто потом не хочет знать.
Но будут тихую эпоху
По нашим строкам изучать!
Серёга
Сегодня мне ночью приснился Серега,
При жизни он не был таким никогда:
В хорошем костюме, ухоженный, строгий,
И, вроде, от прошлого нет и следа…
Он был моим верным и преданным другом,
Который меня понимал до конца
В жестокое время! И каюсь – с испугом,
Бывало, смотрел на меня, подлеца.
(Как жить и творить в суете Вавилона,
Под небом России, на вьюжных ветрах?
Имеющий дом, не имеющий дома
На разных всегда говорят языках)…
Безумный скиталец, бродяга несчастный
Он жить не умел, а другие смогли,
Оставив ему все подвалы, ненастья,
Холодное небо родимой земли.
Бездомный, запойный, братишка мой русский,
И в пьяном бреду сохраняющий мысль
Далекой культуры славян и этрусков,
Без всякой обиды смотревший на жизнь.
Ведь в каждом из нас – станционный смотритель,
И каждый – в шинели своей немоты.
Но он ещё – слушатель и посетитель
И собутыльник богемной Читы…
Продрогший насквозь и промокший до нитки,
Он шёл до меня и о чём-то мечтал.
И знал: обязательно выручит Витька,
Ведь Витька Серёгу всегда выручал.
О, как наши судьбы страшны и похожи:
И вот на холодном, промозглом, ветру
Зазвал его в дом свой случайный прохожий.
Он выпил с ним ночью, а помер к утру…
Мы долго искали, сличали, просили –
Пока не нашли бугорки и тот ряд,
То дикое кладбище дикой Россия,
Где дети её – без имен и без дат.
Родились не вовремя, не было силы
Убить в себе совесть и чувство вины:
Ведь жизнь – не борьба и нельзя до могилы
Бороться со всем населеньем страны.
А звёзды – высоко, Серёга – глубоко,
На каждом из нас – роковая печать!
Я плачу, проснувшись, в ночи одиноко.
И не с кем беседовать. Не с кем молчать…
Фрагмент из современной жизни
Его так долго убивали,
Что он о боли позабыл,
И только в памяти всплывали
Обрывки мерзких, пьяных рыл…
Потом подонки закурили…
Забытый нож в траве блеснул,
И он с неистовою силой
Схватил, вскочил и – полоснул.
В остервененье и отваге
Вонзал он нож, дичал в крови…
И двадцать лет сидел бедняга
За муки тяжкие свои.
На крик зовущей незнакомки
Он побежал, забыв про риск.
Стоит на кладбище подонкам
Под синим небом обелиск…
В степи…
Пастухи подевались куда-то,
И отары остались без них.
Закружило над ними крылато
Вороньё из своих и чужих…
Не слышны здесь ни песни, ни стоны,
И ничья не прольётся слеза:
На голодных баранах – вороны
И клюют методично в глаза.
И летит вороньё над богатым,
Вымирающим, краем тоски,
И таскает в гнездо воронятам
Сердце, печень и мяса куски…
28 августа 2025 года
Больше жизни…
Когда стихи свои слагаю
Во сне, в дороге, в наяву,
О чём-то большем я мечтаю,
И чем-то большим я живу…
Бездомным, с думой об Отчизне,
Мне трудно жить в родном краю.
Но нечто большее всей жизни
Всегда волнуют грудь мою.
Живи…
Живи, ликуй под небом серым,
Лазурным, синим, голубым,
Не зная удержу и меры,
Ведь всё исчезнет, словно дым.
Случайно всё на белом свете
Нет аксиом и теорем.
И ты уйдешь из жизни этой
Как будто не был здесь совсем.
27 августа 2005 года
Потомку
Ты видел, слышал скрежет механизма
Дробящих государственных шлицов,
Где каждый винтик вызубрил все «измы»
В бездушном аппарате подлецов?
И мы, от них бежавшие в подвалы,
Бездомные (в своём родном краю!),
Смеялись громко, молча издавали,
Не предавали Родину свою.
И пусть об этом люди не узнают:
Мы вымерли иль вымерзли в свой час.
Но то тепло, что души согревает
Исходит исключительно от нас…
Видение в степи
Памяти отца…
Я вижу загорелого подростка,
И сердце греет светлая печаль.
Отец с малокалиберной винтовкой
Стоит в степи и всматривается вдаль.
Такая ширь звенела, голубея,
Где небо слилось с далью и водой,
И лошади стоят у Зун Торея,
И овцы семенят на водопой…
Такая тишь! И гуси над водою
Скользят и тают в мареве вдали,
Горячего струящегося зноя,
Миражной дымки неба и земли.
В тех миражах качаются картины,
И вдруг всплывут виденья из глубин
Степной души: вот кони Тэмуджина,
За ними скачет юный Тэмуджин!
И мы стоим и всматриваемся вдали
Средь золотых шумящих ковылей,
Отец и сын… Без гнева и печали
Нас степь приемлет словно сыновей.
Какой покой, какие расстоянья,
И аромат задумчивой глуши!
Я все отдам за этот состоянье
И равновесье сердца и души…
26 августа 2009 года
"Нанизывай строчку за строчко…"
Нанизывай строчку за строчкой,
И грёзы твои, и мечты
Как листья из лопнувших почек
Появятся, после – цветы.
А корни глубоко, в фольклоре.
Но слышишь ты голос с небес,
И видишь такие узоры,
Которыми вычерчен лес.
Ты чувствуешь как по волокнам
Стремится живительный сок,
И бабочка бьется о стекла,
И рвётся в огонь мотылёк.
Ты слышишь как небо ночное
Дождями с землёй говорит,
И сладостно влажной землёю
Строка твоя пахнет, звучит.
Ты зреешь, и ширятся своды,
А люди твердят – ты поэт…
Ты мысль и частица природа,
Которым названия нет.
Мотылёк
Еще немного и дохнёт
Природа холодом зимы,
И беспокойней птиц полёт,
Людей – направленней умы.
Но в гуле ритмов или строк,
Не зная времени и дня,
Живет поэт, как мотылёк,
Парящий около огня…
Дистанция дара
Интриги, ссоры, войны, примирения,
Так жизнь бурлит, как варево и пена,
И в том котле такие столкновения,
Но всё в нем повторится неизменно.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.