Глава 1.
Денис
– Виктория Викторовна, а вы знаете, кто теперь будет вместо вас?
– Хоть бы не Зверева…
– Мы будем скучать. Мы так привыкли к вам…
– А если на сессии новенькая нас завалит?
Испускаю короткий выдох. Ставлю видео на паузу и таращусь в сторону преподавательского стола. Там, облепив со всех сторон училку по иностранному, страдают мои одногруппницы. Они выглядят так, будто провожают Викторовну в последний путь, а она всего лишь уносит рожать свой беременный живот.
– Я пока не знаю, кого назначат вместо меня, но уверена, с новым преподавателем вы обязательно подружитесь! – заверяет девчонок Павлова, и по аудитории снова растекается нытье.
Мать твою…когда уже закончится пара?
Смотрю на время. До конца – пять минут, и эти минуты резиновые.
Смахиваю блокировку и запускаю стоящий на паузе ролик. Этот видос с недавних соревнований я пересмотрел до хрена раз, тем не менее, залипаю на нем как в первый. Жадно глотаю каждое движение Артура Бекетова, чемпиона прошлого года.
Через два дня стартует Чемпионат страны по кикбоксингу, и Бекетов считается его лидером.
Я тоже буду там, пусть мои достижения и не настолько впечатляющие. Весь прошлый год я пинал хуи. Обосрался на двух турнирах, а потом и вовсе забил на тренировки. Не могу свалить свои косяки на сглаз, високосный год или прочую хрень. Просто я занимался тем, что требовал мой возраст: гулял, балдел, трахался…
Сейчас я в хорошей форме. Мой тренер грамотно замотивировал меня пиздюлями, не хотелось бы его подвести.
Гашу экран и поднимаю голову. Среди скулящих одногруппниц нахожу Дашку. Она блаженно пялится на круглый живот Павловой, и это удобный случай, чтобы свалить незаметным.
Даша Бондаренко – моя подруга-одногруппница, а еще жена моего лучшего друга Германа. В сентябре она решила, что мне необходима помощь с учебой, чтобы без проблем окончить универ. Без понятия, откуда в ее голове родилась эта мысль, но теперь без ее сопровождения я могу лишь помочиться.
Двигаюсь максимально быстро в сторону выхода и вытряхиваюсь из аудитории.
Разжимаю булки, только когда сбегаю вниз по лестнице.
Время, которое для себя отжал, свалив с пар, собираюсь потратить куда эффективнее, чем просиживание штанов. На носу серьезное соревнование, и лишний раз поковыряться в технике своего главного соперника еще ни одному спортсмену не помешало.
На улице октябрь обнимает теплом. Яркое, но уже не раскаленное, солнце слепит глаза, пока мчу к парковке.
Двигаясь мне навстречу, симпатичная брюнетка замедляет шаг и улыбается. Я в ее вкусе, она тоже в моем, но сегодня мне нечего ей предложить. У меня как бы «марафон воздержания» до турнира. Мой тренер велел копить «спортивную злость», а как он умеет мотивировать, я не понаслышке знаю.
Улыбнувшись в ответ, прохожу мимо.
***
Мой зверь привлекает внимание издалека. Красная, спортивная тачка – единственная яркая плямба на парковке, тем не менее мой взгляд цепляется за пыльный, дремучий Кашкай.
Зажатый двумя седанами черный Ниссан тыкается то вперед, то назад, в жопу ему дышит перпендикулярно припаркованный Ягуар.
Останавливаюсь в паре метров и, сложив руки на груди, наблюдаю за происходящим.
Уверен, за рулем женское создание.
– Какой придурок так поставил машину?! – доносится из открытого окна Ниссана женский голос.
Поджав губы, усмехаюсь.
Мерзкий характерный скрежет искривляет мое лицо. Морщусь.
У-ууу…
–Да Боже! Только не это… – сокрушается все тот же голос.
Неприятно, согласен.
Кашкай замирает на аварийке, после чего водительская дверь распахивается и мои глаза прилипают к длинным ногам в коричневых классических брюках. Преступно длинным ногам…
Спустя секунду эти ноги несут их обладательницу к переднему бамперу.
Обхожу Ниссан и наблюдаю за девушкой. Она сидит на корточках и спиной ко мне. Заглядывая под бампер, шипит:
– Вот черт….
Мягкий ветер зарывается в ее коротких светлых волосах. Путает их, подбрасывает…
В два шага оказываюсь рядом и, подтянув штанины джинсов, присаживаюсь плечом к ее плечу.
Не заметить мое присутствие просто невозможно. Девушка смотрит на меня, наши глаза практически на одном уровне, и ее глаза цвета моря в самую ясную погоду – голубые. Я залипаю на них до тех пор, пока незнакомка не отворачивается.
Она снова страдает над бампером, лежащим на высоком бордюре.
– Нормально все. Слегка передком притерлась… – заверяю и тоже смотрю на место «ранения» Кашкая.
Ощутив покалывание на лице, поворачиваю голову.
Серьезный взгляд кристально голубых глаз придушивает мое желание пошутить прямо в зародыше. Неяркая помада на губах, как и надетая на девушке непрозрачная кремовая рубашка, добавляют строгости. Она смотрит на меня так, как мой тренер перед контрольным взвешиванием – обещая за каждые лишние сто граммов откусывать по одному пальцу.
– Тут всего-то сантиметров пятнадцать содрано. Могу посоветовать сервис, где качественно покрасят за короткое время, – предлагаю кроме шуток.
Не оценив моего предложения, девушка вскакивает на ноги.
– Так, ладно…– произносит она. – Можешь помочь выбраться отсюда? – неожиданно спрашивает, глядя на меня сверху вниз.
И опять этот начальственный взгляд, на которой отвечаю ленивой ухмылкой.
Неторопливо поднимаюсь.
Когда выпрямляюсь, наши глаза снова практически на одном уровне.
Она немногим ниже меня.
Две секунды молчу.
Вижу, что своим молчанием начинаю подбешивать ее, но на парковке, кроме нас, никого, и ей придется смириться, ведь ждать помощи пока не от кого.
Преимущественно шесть дней в неделю я джентльмен. Ей повезло, сегодня как раз такой день, поэтому отзываюсь с миролюбивой улыбкой:
– Конечно.
– Стой! – летит мне в спину, когда обхожу леди, собираясь сесть за руль ее старья.
Обернувшись, поднимаю брови.
– Я думала, ты мне…– замолкает, – хотя… Наверное, так будет быстрее… – соглашается она.
Мне удается вырулить за несколько незатейливых присестов.
Выйдя из машины, оставляю водительскую дверь Ниссана открытой.
– Прошу, – галантно предлагаю девушке сесть за руль.
– Спасибо.
Голос капитанши слегка смягчился, выражение лица тоже. На нем даже подобие кривой улыбки промелькнуло.
– Без проблем, – говорю в ответ.
– Как так можно парковаться?! Ни ума, ни совести, – бормочет девушка, имея в виду Ягуар, подпирающий сзади. – Ладно… еще раз спасибо.
– Ага, – бормочу, едва сдерживая улыбку.
Она пакует свои километровые ноги в салоне машины, захлопывает дверь и начинает движение.
Не испытывая угрызений совести, провожаю задницу Кашкая взглядом, после чего щелкаю брелоком от своей тачки.
Нагоняю Ниссан сразу на выезде с парковки. Поравнявшись, несколько раз ударяю по клаксону, привлекая внимание девушки.
Она реагирует тут же.
В приоткрытое окно салютую ей двумя пальцами, прижатыми к виску, и любуюсь ошарашенным выражением лица, ведь тот, у кого ни ума, ни совести, – я!
Подмигнув, топлю в газ, оставляя незнакомку глотать возмущение.
Глава 2.
Денис
Спустя неделю
– Хаюшки!
– Отлично выглядишь! – глумится друг, концентрируя внимание на моем лице.
С Чемпионата я привез бронзу и фонарь под глазом. Еще у меня рассечена бровь, но это пустяк по сравнению с цветущим фингалом.
Взмахнув рукой, отправляю Герману средний палец.
Дашка, хохотнув, отлипает от мужа и тянется ко мне.
– Поздравляю, чемпион! – целует меня в щеку.
– Поздравляю, неудачник! – веселится Герыч.
Отправляю ему два средних пальца, после чего друг зажимает меня в объятиях.
Я морщусь от такого почти «ласкового» проявления дружелюбия.
– Спасибо, принцесса… – выдавливаю из себя.
На самом деле я доволен. Стать третьим после года простоя считаю успехом. Бекетов снова стал лучшим, и бланш под глазом – его автограф на моей роже.
Дашка возвращается в объятия Германа, жмется к нему как к родному. Эти двое словно приклеенные друг к другу. Как банный лист и задница.
– Тебе носки подарить?! – стебет друг, разглядывая мои разноцветные носочки.
Стоит ли уточнять, кто из них задница?
На мне один желтый носок, второй зеленый. Белые кроссы, широкие бежевые штаны и длинная оверсайз-футболка с принтом грустного осла из «Винни-Пуха».
Вообще-то, я эстет.
Моя мать рассказывала, что в детстве я ел суп двумя пальцами, как истинный аристократ, и засыпал под джаз. Так что любовь к прекрасному берет начало из глубокого детства.
– Отвали! – советую Герману. – Че, идем? – обращаюсь уже к Дашке.
У нас сейчас французский, второй иностранный язык в дополнение к английскому. Я ни в одном, ни в другом не алё.
Стоя у корпуса, в котором учится Герман, парочка Бондаренко не может распрощаться. Дома вместе, в универе вместе, как они справляются?
От их счастливых лиц блевать хочется. Эстетично блевать.
– А у нас новый преподаватель! – взяв меня под локоть, рассказывает Даша, пока движемся к корпусу гуманитарных наук. – Наталья Михайловна…
– М-ммм…– лениво отзываюсь. – И как?
– Хорошенькая…Но строгая.
– Понятно.
– У нас уже было два английского.
– Ага.
– А где твоя тетрадь? – интересуется Даша.
– Дома, – отвечаю.
– Дэн, новенькая – не Виктория Викторовна. Было бы неплохо, если бы ты приносил хотя бы ручку, – советует подруга.
– Разберемся.
Я пропускаю Дашу вперед себя, когда входим в аудиторию.
– Здравствуйте! – звенит подруга.
Я выхожу из-за ее спины, решая при первом знакомстве с училкой сразу произвести впечатление.
– Бомжю-юр! – растягиваю гласную.
Мои брови уползают наверх, когда, оторвав внимание от учебника, новенькая смотрит на меня, и в ее взгляде…
Мать твою…
Мой уровень владения языком приводит в восторг лишь одногруппников.
Меня же приводит в восторг эта неожиданная встреча. Черт возьми, действительно неожиданная встреча!
В первую секунду узнавания мои губы рефлекторно растягиваются в широкой улыбке, потому что…черт! Это и правда прикольно – встретить ту самую девушку, которой на парковке я перекрыл выезд своей тачкой.
Вторая секунда уходит на то, чтобы вернуть губы на место, потому что до меня доходит – поржать с ней над этой забавной встречей не выйдет. Она мой новый преподаватель, и это похоже на карму.
Ее взгляд как контроль багажа на таможне.
Она узнала меня. Более того, слегка распахнутые голубые глаза подсказывают, что она удивлена не меньше меня.
– Здравствуйте… – произносит, перемещая взгляд от фингала на роже к ослу на футболке.
– Здрасьте, – отзываюсь.
Синхронные аплодисменты наполняют аудиторию. Отвожу взгляд от новенькой и смотрю на одногруппников, пуляющих в меня поздравления.
Быть в центре внимания меня не смущает, и в ответ на овации я поднимаю над голой сцепленные в замок ладони и приветствую группу. С этим победным жестом добираюсь до парты и усаживаюсь рядом с Дашей.
Смотрю прямо перед собой. На новенькую преподшу.
Опустив голову, она смотрит в блокнот.
Сегодня на ней черный пиджак, под ним то ли майка, то ли топ кофейного оттенка. Светлые волосы заправлены за уши.
Разглядываю ее не скрываясь.
Все же забавно вышло: там, на парковке, я и представить себе не мог, что девушка, выглядящая не старше моих одногруппниц, может быть училкой. Я и не собирался ее клеить. И знакомиться не собирался. Просто прикольнулся, будучи уверенным, что больше не встретимся.
Не будет же она теперь мстить? Это не педагогично…
Звонок на пару выдергивает меня из мыслей, а новенькую из блокнота. Закрыв его, она встает. Черные классические брюки на ремне делают ее ноги бесконечными, и я снова залипаю на них.
Поелозив на стуле, вытягиваю под партой ноги. Спиной утыкаюсь в спинку стула.
– Всем добрый день, – она приветствует группу, обведя ту взглядом, после чего переводит его на меня. – Бонжу’р. Для тех, с кем еще не успела познакомиться, сообщаю – я ваш новый преподаватель по иностранному – Кузнецова Наталья Михайловна.
Она смотрит мне в глаза, давая понять, что эта информация для меня.
Окей. Будем знакомы, Наталья Михайловна.
Выдерживаю ее взгляд. Зрительный контакт с соперником— основа основ в боксе, эта способность выработана до рефлекса.
– Соколовский Денис Юрьевич. Ваш новый студент, – представляюсь в ответ, хоть и не просили.
С секунду Кузнецова молчит.
– Прекрасно. А теперь то же самое, только на французском, – произносит она, усаживаясь за стол.
Твою ж…
Скрещиваю под партой ноги. Задницей еложу по стулу.
По аудитории проносятся тихие хохотки.
Окей.
– Можно помощь друга? – киваю на притихшую Бондаренко.
Сзади кто-то ржет.
Я тоже улыбаюсь и буквально чувствую исходящее от новенькой желание обеспечить симметрию на моем лице.
Коротко откашлявшись в кулак, она отводит взгляд в сторону, отчего делаю вывод, что этот спарринг выиграл я.
– Открываем страницу номер …– произносит Кузнецова, включаясь в занятие.
– Держи…– шепчет Дашка, подсовывая мне ручку и двойной лист.
Всю пару рисую всякую белиберду.
Дашка читает какой-то текст и умело его переводит. Из того, что она говорит, я не понимаю ни хрена. Лично мне французская речь напоминает звуки, когда кто-то в алюминиевое ведро криво ссыт. Но к голосу новенькой прислушиваюсь. Особенно к ее идеальному картавому «рэ».
– Я догоню, – говорю Бондаренко, как только звенит звонок с пары.
– Ты остаешься? – спрашивает подруга. Ее недоумение отражено на лице, но все же она решает смолчать и покидает аудиторию в числе последних.
Я остаюсь сидеть на своем месте. Щелкаю ручкой, пока наблюдаю за Кузнецовой. Стоя ко мне спиной, она стирает с доски записи и поворачивается только тогда, когда остаемся вдвоем.
– У вас какие-то вопросы? – спрашивает, отряхивая руки от меловой пыли.
Покрутив ручку в пальцах, опускаю ту на парту и слегка подаюсь корпусом вперед, обращаясь:
– Наталья…
– Михайловна, – тут же добавляет она.
Коротко улыбнувшись, повторяю:
– Михайловна.
– Я вас внимательно слушаю…Соколовский, верно? – уточняет с интонацией, которую не могу распознать.
И почему-то конкретно сейчас я замечаю огромную разницу между ней и той же Дашкой. Замечаю то, что не смог разглядеть ни в первую встречу, ни как только вошел в аудиторию. Взгляд. Он другой. Взрослый.
– Верно, – киваю медленно.
– Так что? – она подходит к столу и упирается о его край ладонями, тоже чуть подаваясь вперед.
– Наталья…Михайловна, между нами не будет никаких проблем? Так? – выгибаю бровь.
– Между нами?
– Между мной и…вами, – уточняю.
Тянет улыбнуться.
– А какие у нас могут быть проблемы? – слегка наклонив голову к плечу, спрашивает Наталья…Михайловна.
– Ну я не знаю…Там, на парковке, я понятия не имел, что вы…
– Соколовский, – отрезает она довольно резко, – проблемы у вас… могут быть, если на моих занятиях вы продолжите бездельничать. Поэтому, будьте добры к следующей паре подготовить ручку, тетрадь и краткий пересказ о французской Полинезии. Как будущему специалисту по туризму эти знания вам пригодятся. Еще вопросы есть?
Вот так значит, да?
Ну окей, ничья, Наталья Михална…1:1.
Проведя большим пальцем по «здоровой» брови, отвечаю:
– Есть. Че с бампером? Покрасили?
Несколько секунд новенькая смотрит на меня молча, после чего бросает короткое «до свидания» и сгребает свои вещи со стола. Покидает аудиторию так быстро, что не успеваю попрощаться в ответ.
Глава 3.
Денис
– …за остальным заеду завтра, – говорю в наушники, вытряхиваясь из машины.
– А почему сразу все не взял? – со смешком уточняет мать.
– Ма, я понимаю твое желание поскорее избавиться от меня, но проявляй его не так демонстративно, – усмехаюсь.
– Скажи ему, что мы отправим его барахло на такси… – слышу задним фоном голос отца.
– Я все слышал, – забираю с заднего сиденья сумки и, толкнув коленом дверь, направляюсь в сторону подъезда.
– Он все слышал, – передает мать отцу.
– Тогда пусть знает, что мы отправляемся в кругосветку, и не смеет соваться к нам как минимум го-о-од! – кричит батя, на что мама начинает смеяться.
На самом деле я целенаправленно взял только вещи первой необходимости, чтобы завтра был повод вернуться домой и поесть.
– Ладно, я понял, – говорю быстро. – Ма, все, давай… – поспешно сворачиваю разговор, заметив, как массивная дверь в подъезд, в котором секунду назад скрылись две фигуры, начинает медленно закрываться.
Мои руки заняты огромными спортивными сумками, ключ от домофона в каком-то из задних карманов джинсов, поэтому припускаю в шаге. Точнее бегу и успеваю вклинить ногу, не давая двери захлопнуться перед моим носом.
Пересекаю просторный холл на первом этаже и направляюсь в сторону лифтов.
Пахнет моющим средством. Полы, выстланные мраморной и уже пошарканной плиткой, влажные.
Этот жилой комплекс – не первой свежести. Имею в виду, что ему около семи лет. Но двор обжитый, да и район удобный. Конкретно этому критерию я отдавал предпочтение, когда выбирал себе хату, – район. Удаленность от центра города не имела значения, когда под жопой колеса. Близость к морю – вот основное преимущество выбранного мною ЖК.
Из двух окон моей квартиры видно море. Я конкретный такой везунчик, раз мне удалось отхватить хату уже в плотно заселенном доме. Бывший хозяин – москвич, просто вложился в недвижку. Без понятия, по какой причине он решил распрощаться с квадратными метрами на курортном побережье, главное, что он решил это сделать вовремя для меня.
Родители и брат спонсировали мое отдельное проживание. Подарок на мое двадцатиоднолетие. Вообще-то, я просил игровую приставку, но меня никто не слушал, так что…
Мои предки считают, что мне пора жить самостоятельно и «взрослеть». Их шутки про мое отселение уже набили оскомину. Лично меня все устраивало в родительском доме. Особенно мамины завтраки и обеды. А ужины у меня случались там, куда сваливал тусоваться.
Сегодня – первая ночь, которую проведу в своей новой квартире. Вчера в ней отработал клининг после ремонта, а позавчера привезли кровать. Кроме нее никакой мебели в хате нет, но родители посчитали, что этого достаточно, чтобы мне начать самостоятельную жизнь.
Сорок минут назад я стоял с сумками в руках в прихожей родительской квартиры и выжимал из себя слезы. Смотрел на родителей тем взглядом, которым смотрел, когда они в первый раз привели меня в детский сад и попытались вручить полноватой воспитательнице с оранжевой помадой на губах. В тот раз сработало, и меня забрали домой, сегодня… Короче, когда сегодня меня выставили за дверь, клянусь, я слышал мамин радостный крик и батино «за это надо выпить!».
Завернув за угол, вижу, как двери лифта съезжаются. Поддав газу, успеваю протолкнуть ногу между створками, и они гостеприимно передо мной разъезжаются, заставляя охренеть на месте и поперхнуться…
– Здрасьте…– удается вытолкать из себя, когда с опаской вхожу в кабину лифта.
Голубые глаза Натальи Михалны сощуриваются, на ее лице – шок.
Я тоже в шоке, но хочется ржать. Че вообще происходит?
Вторая головокружительная встреча за день, это что?
– Добрый вечер, – хрипло отзывается Михална, отступая к зеркалу на противоположной стене кабины.
Места в лифте моментально становится мало, ведь семьдесят процентов пространства занимаю я и мои сумки, брошенные на пол одна на другую.
– Здравствуйте…– раздается тихий тонкий голос, похожий на писк.
Я опускаю голову и смотрю на пацана.
Он чей?
– Здорова…– отвечаю ему.
Вспомнив, что так и не нажал кнопку своего этажа, оборачиваюсь и вижу, что она уже горит желтым.
Мать твою…это то, о чем я думаю?
Поворачиваюсь обратно и смотрю на Михалну, которая смотрит на циферблат, и ее глаза увеличиваются в размере. Она резко вскидывает на меня взгляд, и в нем отчетливо мигает вопрос «какого хера?».
Я сам охреневаю…
Лифт трогается одновременно с шумным выдохом Михалны.
Мы смотрим друг на друга. В тесной кабинке и смотреть-то некуда, но я бы, может, покопался в телефоне, если бы Наталья Михайловна не смотрела на меня так откровенно.
– Приятная встреча, – привалившись плечом к стенке кабины, сообщаю.
Сузив глаза, она чертит взглядом круги на моем лице.
– Я здесь живу, – продолжаю, чтобы преподша не подумала, что я выслеживаю ее. Я вообще о ней не думал.
В ответ на предоставленную мной информацию аккуратные брови Михалны взлетают к потолку лифтовой кабины, однако, вступать со мной в диалог она не торопится.
Улыбаюсь и рассматриваю Кузнецову. Ее прикид круто отличается от того, что на ней было надето в универе. Сейчас она в узких джинсах, бордовой однотонной толстовке и кроссах. Волосы собраны в хвост на затылке. Выглядит на двадцать, но я не настолько тупой, чтобы не понимать, – ей больше.
– Я на десятом живу, – подкидываю шокирующих фактов, но снова встречаюсь с тишиной.
Скучная вы, Наташа Михайловна…
Перевожу взгляд на пацана, который никуда из кабины не делся. Так и едет с нами.
И только сейчас я замечаю, что на его щеке приличная такая ссадина. Он смотрит на мой фингал, я – на его слегка подправленный кем-то фейс.
Подмигиваю ему.
Замечаю, что пацан залипает на принте на моей толстовке. На ней изображен прикольный чувак с ютуба.
– Это мистер Бист, – сообщаю ему.
– Я знаю кто это, – в ответ бормочет пацан.
– Тоже смотришь? – уточняю у него.
– Соколовский! – сцепив зубы, одергивает Михална.
Затыкаемся с пацаном.
Посылаю ему мысленное «прости парень, поболтаем как-нибудь в другой раз».
Мальчишка жутко тощий. Белобрысый и хилый какой-то. В руке у него коричневый футляр, который попахивает нафталином. Примерно времен моей прабабки.
Кто он? Брат Михалны? Племянник? Соседский ребенок? Или просто прибился?
Мои глаза скачут по лицам напротив, пытаясь найти между ними сходство. Оно есть. Значит, родственник.
Мои размышления заканчиваются на десятом этаже. Лифт тормозит.
Двери распахиваются, и подхватив с пола сумки, я поворачиваюсь к Михалне, чтобы попрощаться:
– До свидания, Наталья…Михайловна.
– Всего хорошего, – отзывается она неохотно.
– Бывай, – подмигиваю пацану. – Заходи, если че. Я из сто второй.
– Соколовский… – шипит Кузнецова.
Из лифта выползаю первым, потому как ближе всех к выходу.
За спиной слышу шаги и возню.
Бросаю одну сумку на пол и останавливаюсь. Лезу в карман, специально долго ищу в нем ключи, чтобы пропустить вперед Михалну и паренька.
Все-таки интересно, куда они.
Две фигуры обгоняют меня, и я присаживаюсь им на хвост.
На этаже три квартиры. Одна из них моя, так что вариантов, куда направятся эти двое, не так уж и много.
Они подходят к двери противоположной моей, сто четвертая квартира. Михална нажимает на звонок, пацан пялится на меня. Снова подмигиваю ему здоровым глазом.
В квартире напротив живет женщина. Адекватная, не из тех вредных старух, готовых глотку перегрызть за каждый чих. Пару раз пересекался с ней, когда прибегал проверить ремонтную бригаду.
Проворачиваю замок, прислушиваюсь к звукам.
– Здравствуй, Денис! – за спиной звенит женский голос.
Оборачиваюсь.
Стоя в дверях, сияет та самая женщина.
– Давно тебя не было видно. Закончил ремонт? – любезно спрашивает она.
– Ага! Вот, заселяюсь, – киваю на сумки, а сам краем глаз смотрю на Михалну, которая вместе с пацаном протискивается мимо соседки и исчезает в тени прихожей.
– С новосельем! – поздравляет женщина из сто четвертой.
Еще минуту по-соседски треплюсь с ней, после чего захожу в свою берлогу.
Бросаю сумки на пол.
Ну что, Наташа…Михайловна, придется нам с вами как-то налаживать коннект. Соседи, все-таки…