Сны Великого Моря. Мертвый Ветер

– А ты сам не можешь подсмотреть и рассказать мне?

– Я не имею право лезть в чужие приватные тайны, – с достоинством оскорбленной невинности заявил ведьмак.

Гай вновь заржал в голос. Волрклар, осознав контекст их беседы, засмеялся громче него.

Слуга каро принес им трубки. Разговор свернул на тему устройства «стола-фондюшницы», который изготовил себе Ордъёраин в обновленной лаборатории рудника Модирмаха. Волрклар успел оценить его преимущества, будучи в «гостях у соседей» и теперь раздумывал, стоит ли ему обзавестись таким же или подобная игрушка способна ему быстро надоесть.

– Сыр в шоколаде мне не очень понравился, – признался ведьмак, – но Коромэлл в восторге…

– Можно фрукты обваливать в расславленном сыре или шоколаде. Можно макать в сыр все, что угодно и рыбу и мясо, там же еще гриль задуман.

– Тогда Коромэлл бросит есть за обычным столом, – вздохнул Волрклар, – и я, возможно, тоже. Айра будет ворчать. Вот если бы ты себе завел такую прелесть, я бы чаще ходил к тебе в гости.

– Я бы завел, но с макалитом можно работать только на территории рудника. Пока мне не нравится мысль появляться там. Мне трудно простить Модирмаху его жадность.

– А если я тебе сделаю и подарю? – тоном змия искусителя спросил ведьмак.

– Я поставлю эту прелесть прямо тут, – Гай указал на пространство перед диванами, – И ты сможешь приходить к ней в гости, когда угодно. Кофейный столик с макалитом отдам Эрмиру в его берлогу, девушек кофе пусть угощает там.

– То есть ты в курсе его романа?

Гай слишком выразительно открыл рот от удивления.

– Я не подглядывал специально! – вскинул руки вверх Волрклар в притворном ужасе, – Ты сам просил посмотреть, где он и чем занят в данный момент.

– И чем?

– Катается на коньках и целуется с девушкой. Полагаю, он туда потому так часто ходит.

– Вайл-Сури? – догадался Гай, откладывая докуренную трубку, – Ну, ожидаемо, да. Не скажу, что сильно удивлен.

– Это безопасное необязывающее увлечение, полезное во всех отношениях для них двоих, – довольно кивнул Волрклар, – Однако, как ты сам догадываешься, останься он принадлежащим дому Нирдэра это превратилось бы в катастрофу невиданного масштаба.

– Я все чаще думаю, что поддержал бы Ордъёраина, реши он уничтожить уклад жизни чистокровных.

– Этот уклад сам себя изживает, нет смысла напрягаться Еще две-три тысячи лет и от их незыблемых правил не останется и следа. Все больше тех, кто уходит из кланов, ветви кланов отдаляются друг от друга, мало кто из чистокровных создает не временные браки с чистокровными. Раньше их порядки позволяли им выживать и жить лучше в сложных условиях. Алаутар сейчас намного комфортнее для жизни, чем даже пять тысяч лет назад, что уж говорить о более раннем времени. Теперь же уклад жизни чистокровных мешает им самим, не служа никакой реальной цели. Потому он обречен исчезнуть как все неприятное, мешающее росту и развитию. Вы просто слишком молоды, чтобы спокойно ждать чего-то.

Гай лукаво на него посмотрел, Волрклар усмехнулся и добавил.

– Айра рассказывала мне об учении нидзюцу в мире, который ты хорошо знаешь. Там есть практика «садиться на берегу реки, сосредотачиваться и ждать». И если все делать правильно, то ты увидишь, как труп твоего врага проплывает мимо тебя. Вот всем тем, основа чьей магии Огонь, это очень сложно, а меж тем только вы способны хотеть кончины чего-то так неистово, что оно подыхает само собой и быстро.

– Мне хотеть кончины уклада жизни чистокровных?

– Только, пожалуйста, не их смерти заодно, – поспешил уточнить Волрклар, – среди чистокровных ведьмаков много тех, кто способен тебе очень нравиться.

– Хорошо. Мне когда-то был знаком путь синоби, – кивнул Гай, – оплату возьму столом-фондюшницей. Обязуюсь помочь сдохнуть узаконенному домашнему насилию как явлению. Буду неистово этого хотеть, – в его глазах полыхнуло настоящее пламя. Гаитоэрант принял заказ.

В это время Эрмир кружил на льду смеющуюся Вайл-Сури, обнимавшую его за плечи. Ее теплая щека почти касалась его собственной, запах жасмина от ее волос буквально пьянил. Эйфория и легкость. Казалось, он легко мог взлететь сейчас, если бы того захотел. Несколько минут назад она поцеловала его сама, будто бы случайно коснувшись его губ своими. Невесомый быстрый поцелуй, от которого у него внутри поселились бабочки.

Вайл-Сури вновь коснулась губами его щеки и тихо прошептала:

– Поставь меня, мне надо работать.

– Давай, как-нибудь погуляем по городу вдвоем, – быстро проговорил Эрмир, доехав до выхода, прежде чем выполнил ее просьбу.

Там уже стояли новые посетители, ждущие когда им выдадут коньки. Среди них были Эланор и Вительдиальк. Никто не стал выказывать нетерпения, видя работницу катка в объятиях своего партнера по танцу. Эланор и Вительдиальк понимающе улыбались.

– Да, я согласна, завтра в два. Приходи в «лисье логово» на набережной, знаешь где это?

Эрмир кивнул, понятия не имел, где это. Вайл-Сури подошла к посетителям, а он сел на лавку снимать коньки. Не зная, что на другой стороне катка, на зрительской трибуне за ним давно наблюдали Нирдэр и его старый приятель Киард.

– Странное чувство, – резюмировал Нирдэр, когда Эрмир ушел с катка, точнее, улетел на собственной леталке.

Киард протянул ему только что купленный стаканчик кофе, откусил большой кусок от своего горячего пирожка с острым сыром и проговорил с набитым ртом:

– Скажи просто, что ты рад, что у него все хорошо, мне врать нет смысла. Я знаю, что ты переживал по поводу его настроения последние полгода.

– Будь он моим сыном и теперь, я бы точно не радовался увиденному. Каждый день каток, ничем полезным не занят, похож непонятно на кого, непристойные отношения с девушкой, а ему ведь только 18… А сейчас да. Мне горько и радостно, что я вижу его довольным. Не понимаю себя.

– Я слышал от госпожи Мирада-Яр, что он будет учиться в ее школе. Она успела похвастаться в «ведьмацком союзе», что в Сайнз видят смысл учиться даже воплощения Стихий.

Нирдэр фыркнул.

– Уверен, он будет там развлекаться, а не учиться. Опять же, к счастью, это меня не касается теперь. Пусть развлекается, все лучше, чем сидеть целыми днями на одном месте, глядя на белок, – и, отхлебнув кофе, тяжело вздохнул, – После того как он, наконец-то, закончил немагическую школу, я вообще перестал понимать, как с ним быть. Он перестал даже хотеть в город на все эти дурацкие представления. До этого можно было его мотивировать делать что-то полезное для него же, пообещав, взять его в город, а тут все. Если ничего не заставлять делать, он ничего и не делал в самом буквальном смысле, мог по восемь часов таращиться на белок, позу не меняя. Сайнз, так Сайнз. Господин Гай сам Крамбль заканчивал, мог бы все же постараться уговорить на что-то более приличное, чем Сайнз.

– Я вел у него курс трансформационной логики, – признался Киард, – и у Гая и у его сподвижника Мальшарда, я имею представления о них как о магах. Мальшард – маг Ледяного Дождя, сильный, но его сила понятна, а Гай – черный ящик. Он учился как вольный слушатель со стабильным потенциалом и многие говорили, что его потенциал больше, чем он отдает себе отчет, что ему надо перестать себя сдерживать. Мне же тогда казалось, он прекрасно знает о себе все. Именно он 20 лет назад помогал наводить порядок в Ребдмере и Мальшард тоже, но дариками они не стали.

– Полторы тысячи лет для аркельда – это огромная сила, – пожал плечами Нирдэр.

– Двадцать лет назад Гай позволял всем разглядеть в себе потенциал в тысячу лет, теперь в полторы, – усмехнулся Киард, – Я нисколько не удивлюсь, если лет через пятьдесят окажется, что он тоже воплощение Стихии какого-нибудь «мертвого огня» или «вулканического пекла», его магия близка огню…

Нирдэр допил кофе и хмыкнул:

– Это бы многое объяснило. Даже желание поселить в своем доме такой ворох проблем, как Эрмир. Он таскает его в Лаукар, Армарль, тратит дикие суммы на обустройство его комнат. Гелара сказала, что заказал даже рояль у самого господина Аматида. Эрмиру восемнадцать, всего семь лет и формально его наставник будет свободен от этого бремени. Только это не бремя для него. Ему его не навязали, это его идея, скорее всего, отобрать у меня сына, за это он заплатил 330 тысяч ашинов! Зачем? Он очень молодой, богатый аркельд, по слухам, в его спальне побывала половина не обремененного брачными обязательствами женского населения Калантака. Скучно стало и захотелось проблем? Как он умудрился пресытиться столь щедрой к нему жизнью за двадцать с небольшим лет? Ведь до этого он был все равно, что мертв в Хоррате. Стать наставником для вздорного мальчишки ведьмака, впереди у которого вечность, а сейчас нет мозгов, огромная сила и после 25 лет сомнительно, чтобы что-то поменялось. Удобная жизнь Гая без проблем и обязательств неизбежно пойдет прахом. Зачем ему это? Аодари видит в этом логику, я нет. Я рад, что это не мое дело. Просто больно, что я так ошибался. Столько горечи, ссор с Аодари, провальных попыток сделать из Эрмира кого-то, кто достоин быть моим сыном. А он просто Мертвый Ветер, который мог стать только собой и больше никем. Ничего не изменить. Горько и тошно, – видимо ему нужно было выговориться.

– Аодари не перестала считать его своим сыном, – осторожно заметил Киард.

– Она может себе это позволить, – буркнул Нирдэр, – Пойдем выпьем, я хочу, чтобы в моей голове исчезли все мысли об этом хотя бы на короткое время.