Творцы и творения

Рассматривая то, во что превратился сын, Локи не сразу заметил два красных глаза, пристально наблюдающими за его действиями. А встретившись с ними взглядом, едва удержался, чтобы не отпрянуть и не выдать таким образом своего замешательства.

Фенрир, сколько помнил Локи, всегда был силен. Даже создал свой собственный народ, населив суровыми воинами, способными по своей воле обращаться в животных, Ванахейм, тем самым изрядно попортив крови соседям асов. Подобное не удавалось даже Всеотцу – его угловатые деревянные чушки в свое время пришлось оживлять самому Локи, который, разумеется, не преминул внести парочку изменений в изначальный дизайн.

Но такой неукротимой силы и ярости, что читалась сейчас в глазах Фенрира, он не встречал никогда. Гигантский волк уже наверняка бы набросился, если бы не был спелёнат девичьими лентами как гусеница, имея возможность лишь вертеть головой да слегка шевелить задней лапой, царапая и кроша метровыми когтями гранитную стену своей тюрьмы.

– Ну здравствуй, сын. – Первые слова дались Локи непросто. – Может, потолкуем?..

Покидал пещеру он с тяжёлым сердцем, впустую потратив несколько часов и не добившись от сына ровным счётом ничего. Волк словно не узнавал никого вокруг, продолжая со злостью смотреть на стоящего перед ним аса и не отвечая ни вслух, ни мысленно. Лишь напоследок, когда почти ушёл, Локи услыхал одно-единственное слово, промелькнувшее в мыслях Фенрира и дрожью пробежавшее по сознанию аса. «Убей!». И непонятно было, то ли хочет гигантский волк прикончить того, кого посчитал своим врагом, то ли просит прекратить собственные мучения. Так ничего и не сделав, Локи развернулся и полез наверх, где ждали его сопровождающие.

– Ну что, убедился? – Подавший ему ладонь однорукий ас, бывший раза в два шире его в плечах и выше на три головы, зло рассмеялся. – Вот тебе и любимый родственник!

– Убедился, – хмуро буркнул Локи, отряхивая плащ от каменной крошки и воды, обильно натекшей за шиворот. – Что сначала топорами машете, а потом головой думаете. А если топором не выходит, так подлостью берете!

– Мне рукой пришлось пожертвовать, чтобы скрутить эту тварь. И ты продолжаешь считать, что мы поступили неверно? – нахмурился Тюр.

– Пихнул бы уж сразу ему в пасть свою дурную башку! – не оборачиваясь, обронил Локи. – Вот это было бы верно.

– Мне оправдываться ни к чему, я и с одной рукой воин, – устало пожал плечами бог доблести. – И о принесенной жертве за недостойную победу жалеть не собираюсь.

Локи хотел было продолжить спор, но одернул себя. Какая-то тёмная часть его естества требовала немедленного отмщения: порвав путы сына, выпустить его на волю, а потом, того и гляди, и впрямь послать Всеотца с его снулым самодурством куда подальше, выполнив тем самым странное пророчество сумасшедшей ведуньи. Но голос рассудка подсказывал, что стоило погодить и не совершать необдуманных поступков. Одному великому Ясеню было ведомо, какой ценой ему удалось сдержаться, ну да ладно, хоть сорвался на одноруком, вроде и полегче стало. Стряхнув с себя оцепенение, он безнадежно махнул рукой:

– Ладно, прости. Немного передохну и обратно пойдём.