Корпорация Деда Мороза

Глава 3

– Влада Александровна Ольшанская, двадцать пять лет, родилась и выросла в Москве. Официальное место работы – туристическое агентство «Вип-тур». Так же имеет свое нигде не зарегистрированное агентство по организации праздников «Новый год».

– Вот здесь поподробнее, – перебил Глеб помощника. – «Новый год», говоришь, гм… А почему не зарегистрированное?

– Самодеятельность, другими словами, – Антон прокашлялся и поправил на переносице очки – он всегда так делал, когда волновался. – Я узнал, что в ноябре – декабре она почти не работает в «Вип-туре», а занимается подготовкой праздников в детских садах, школах. А чтоб были средства на подобную новогоднюю благотворительность, берет так же и обычные заказы, корпоративы всякие, организованные елки в коттеджных поселках. Придумывает все сама: и заказчиков ищет, и сценарии пишет, и студентов-театралов вылавливает, и команду создает. Вот такое невинное хобби.

– А что ты так переживаешь?

– Информации мало, не люблю, когда нет полной картинки, – смутился парень. – Времени на разработку совсем не было, Глеб Александрович.

– Давай дальше, что есть.

– Мать, Ольшанская Ирина Викторовна, шестьдесят пять лет. Москвичка. Отец не установлен. Подруг, кроме одной, не обнаружил, мужа, жениха, ухажера – не нашел. Родственников, близких больше нет. И вообще, все, что касается личной жизни, как-то туманно. Вроде молодая современная девушка, прилично зарабатывает в этой турфирме, но ведет какой-то странный образ жизни. Не гуляет, не веселится, нет женихов, при том, что сама красотка, на вечеринки не ходит, на тусовки там всякие. Соседи говорят, если никуда не уезжает, то сидит дома. А так все по командировкам мотается.

– А еще какие-нибудь странности соседи заметили?

– Говорят, у нее всегда окна в квартире открыты, какой бы мороз ни стоял на улице. Дедок сверху даже ходит к ней ругаться зимой, нервничает, что парит из окна, просит закрыть.

– Отлично. Просто великолепно. – Глеб крутил в руках фотографию девушки и периодически начинал барабанить пальцами по глянцевой поверхности рабочего стола. – Есть хоть одна версия, чем девчонка так приворожила нашего французского старика? Что он в нее вцепился мертвой хваткой?

– Аппаратуру из ресторана еще не убрали, так что, может быть, что-то и прояснится в ближайшее время. Может, дед просто встретил родственную душу? Он ведь долго просидел в своей французской глуши, по русским, наверное, соскучился, увидел молодую-красивую да растаял.

– Если б растаял, цены бы той девке не было, – усмехнулся Глеб, – хорошая оговорка. А что с актером, нашел?

– Конечно, парень в точности соответствует вкусу нашей красавицы. – Антон в очередной раз принялся рыться в пухлой папке и, выудив несколько снимков, протянул их президенту. – Моя Оксана ведь уже к госэкзаменам готовится, почти дипломированный психолог, она за ночь набросала психологический портрет Влады на основе тех сведений, что успел собрать. Так что актера подготовили хорошо, он просто не может не понравиться. Да если б я знакомился с девушками, имея в руках такую информацию про каждую, то уже бы сбился со счета своих побед.

– Когда будут первые сведения?

– Так он три дня всего как задание получил, я даже не знаю, состоялся ли контакт и как это случилось, много схем прорабатывали. Сегодня позвоню ему.

– Хорошо. И как только будет что-то из квартиры, сразу докладывай. У меня нехорошее предчувствие по поводу этой истории, надо срочно все понять, пока раньше нас не понял кто-то другой.

***

Арсений смотрел на любимую гору, высунувшись из распахнутого окна спальни, когда услышал, что его зовет жена. Шевелиться не хотелось, так приятно было дышать прохладным воздухом, который в ожидании снега пах как-то совершенно по-особенному. А снег появится уже вот-вот, в ближайшие три-пять дней, старик всегда чувствовал это и мог предсказать изменения погоды лучше любого метеоролога. В этом году в Доманье сезон откроется раньше, прошел слух, что руководство курорта запросило сводки погоды и, узнав про грядущее похолодание, засуетилось. А надо было еще столько сделать за это время! Марта целый месяц твердит про обновление меню, Луиза требует денег на новые шторы в ресторан и просит сделать у входа такую же иллюминацию, как у Ганса. А зачем она нужна, иллюминация эта? «Теремок» и без того пользуется спросом, столы никогда не пустуют, народу нравится сытная русская кухня, диковинная для этих мест. Разве ж сравнить фирменную солянку Марты с их жиденьким луковым супом? А мясной пирог Луизы да пирожки с луком и яйцами, а окрошку на кваске да щи из квашеной капусты? Да ради одной той закуски из хрустящей капустки, которую жена заправляет душистым растительным маслицем, добавляет сахарку и брусники, строгает репчатый лук полукольцами и подает с жареной на сале картошечкой, сам управляющий Шератона бронирует столик для обеда! И разве ж сравнить наваристый компот из сухофруктов, свежие морсы из черной смородины, клюквы и облепихи с теми консервированными соками, что подают в ресторанах по соседству? А в этом году столько красивой свежезамороженной ягодки прислали из России, всю Доманью хватит напоить. Не нужна «Теремку» никакая реклама, и посетителей больше не надо, не справиться тогда Морозовым без расширения штата. А зачем им расширяться? Чай не ради прибыли держат свой ресторан, а чтобы не скучно было дни на пенсии проживать. Так зачем иллюминация у входа? Совершенно не нужна. И нечего Гансу во всем подражать, жена слишком уж увлеклась соперничеством с немцем, надо вернуть ее на грешную землю.

– Сеня, я битый час зову тебя, неужели не слышишь? – в спальню торопливо вошла запыхавшаяся Луиза и принялась что-то искать. – Это ты пульт от телевизора потерял в темноте, пока полночи футбол смотрел?

– А что случилось-то? – Арсений закрыл, наконец, окно, задернул занавески и протянул Луизе пульт, который почему-то лежал на подоконнике.

– С минуты на минуту начнутся «Новости» по российскому каналу, ты должен это услышать.

– Да чего я там не слышал! Сегодня до пяти утра бессонницей мучился, все каналы пересмотрел, сам наизусть расскажу любую новость.

– Да видать не все, раз про Устюг молчал, – хитро прищурилась женщина и включила нужный канал. – Садись, началось уже.

Арсений достал из комода трубку и осторожно присел на краешек дивана рядом с супругой. И через пять минут понял, что так взволновало жену.

– Ураганы, значит… аномальное понижение температуры и воинственно настроенный антициклон, заслонивший подмосковный Устюг, – откинувшись на подушки, старик выпустил большое кольцо дыма и принялся задумчиво пропускать бороду через пальцы, как делал всегда, если волновался.

– Выщиплешь последние волосы-то, успокойся и скажи, чего думаешь!

– И давно бушует братец, не слыхала?

– Несколько дней, к счастью. Но чем дальше, тем хуже. В лесах повалены деревья, там работают спасательные группы, мэру города пришлось на месяц раньше запускать отопительный сезон, никто не ждал, да и ни разу не видел такого резкого похолодания. В некоторых районах оборваны провода, люди остались без электричества… Сень! – Луиза с тревогой заглянула в глаза мужа. – Как думаешь, это как-то связано с твоим звонком?

Арсений встал и снова подошел к окну. Вид природы всегда успокаивал его, ни курительная трубка, ни успокоительные настойки жены – ничто не действовало так, как восхитительные горные пейзажи.

– Не знаю, Лизонька, – вздохнул он, – не знаю. Почему тогда не перезвонил до сих пор? Я был на двести процентов уверен, что Владимир ничего не слышал о моем звонке. Кто там отвечал в корпорации? Молодая да неопытная девчонка, что на телефоне сидит? Наверняка не обратила внимания, ничего никому не сказала. А когда услышала мой голос во второй раз, решила что просто городской сумасшедший либо очередной проситель, коих в день наверняка по десятку звонит. А как я еще могу найти телефон брата?

– Да, ничего не понятно, – кивнула Луиза. – Но что ж тогда стряслось то? Чего он разбушевался, откуда силы взял, ведь ходили слухи, что утратил? Что его вывело из спячки, неужто очнулся через двадцать пять лет наконец-то? Ох, тревожно мне, Сенечка. Надо как-то связаться с Владимиром, надо все рассказать ему, мы ж не знаем, что там происходит!

– Предлагаешь поехать в Россию? – спросил в лоб Арсений, глядя на перепуганную от такого заявления жену.

– Не знаю… может, и надо, – прошептала она, – давай еще я попробую позвонить и, если не получится, будем что-то решать, тянуть больше нельзя. Как бы беды не случилось.

***

«Тебя Пална вызывает, просит зайти прямо сейчас» – замигало в аське сообщение от Олеси, помощницы директора агентства. Влада еще не доделала отчет по последним турам, хоть и давно должна была сдать его, наверное, будут ругать. Но разве можно нормально работать в первый день после командировки? Пока всем раздашь сувениры, покажешь фотографии, выпьешь чая с бухгалтерией, менеджерами, референтами, с каждым, жаждущим подробностей о поездке. Так полдня пролетит, не заметишь. Вот и не заметила. Мало того, что взяла в пятницу отгул, так еще и в понедельник работает не в полную силу. Но делать нечего, придется идти на ковер.

– Присаживайся, – на лице Ольги Павловны, как обычно, не было ни единой эмоции. – Отчет готов?

– Почти, дайте мне еще час и все сделаю.

– Опаздываешь, должна была до обеда сдать. Ну ладно, дописывай. Я о другом хотела поговорить. У тебя какие-то проблемы с налогами?

Влада, не ожидавшая такой резкой смены разговора, в изумлении уставилась на начальницу.

– С налогами? Я разве не сдала какие-то дорожные чеки? У меня в этом смысле вроде всегда порядок…

– Да нет, не в чеках дело. Не буду ходить кругами. В пятницу приходили из детективного агентства и интересовались твоей персоной, спрашивали как про работу здесь, так и про деятельность за пределами «Вип-тура». Объяснили, что их интерес как-то связан с налогами, но я была занята и сути не уловила. Скажи, твоя фирма по организации праздников зарегистрирована?

– Ничего себе! – девушка смутилась и растерянно посмотрела на Ольгу Павловну, – я и не думала, что это может быть серьезно… все руки не доходили оформить. В этом году обязательно зарегистрирую «Новый год» и буду работать официально, если это необходимо. Только почему детективное агентство?

– Ты уж, будь добра, не нарушай законов, и никакие детективы тогда не понадобятся, уж не знаю, что ты там могла натворить! Иди, готовь отчет и разберись с личными проблемами.

Бред какой-то! Влада, конечно, понятия не имела, как работают налоговые службы и тем более детективы, но никогда не думала, что их может заинтересовать несуществующее агентство праздников, которое держится на голом энтузиазме единственного постоянного сотрудника. У нее нет ни офиса, ни штата, ничего! Пишет в нерабочее время сценарии, набирает ребят из театральных ВУЗов и студий и ставит представления в школах района. Ну, иногда подрабатывает за деньги, но исключительно ради того, чтобы купить реквизит и рассчитаться с актерами. Просто потому, что новогодние праздники – это единственное время в году, когда она чувствует себя счастливой и нужной кому-то.

Почему-то снова возникло тревожное чувство в груди, и по затылку даже пробежались мурашки, но Влада постаралась прогнать их, чтоб не портить настроение. У нее еще будет время подумать, сейчас надо браться за работу.

За окном уже стемнело, когда отчет был полностью готов, часа совсем не хватило. На улице моросил мелкий дождик, и хотелось поскорее нырнуть в прохладное убежище подземки. Максим после того отказа уже четыре дня молчал, поэтому никаких особых планов на вечер не было, разве что заехать к Милке поболтать. Они с подругой еще в выходные пытались встретиться, но нужно было разобраться с домашними делами: загрузить в стирку чемодан вещей из поездки и избавиться от пыли, которая всегда странным образом скапливается в наглухо закрытой квартире. Да и надеялась провести вечер во «Франции» с Максимом, только он почему-то больше так и не пригласил.

«Решено, еду к Милке, – определилась Влада и перешла на другую платформу метро. – Надо только близнецам что-нибудь купить, ведь пропустила их день рождения в августе».

Почему-то из головы никак не шел разговор про налоги, но так не хотелось думать на эту тему сейчас…

– Ой, привет! Я увидела тебя, представляешь! – радостно защебетала внезапно возникшая перед Владой молодая девушка в ярко-рыжем пуховике. Она возбужденно улыбалась и приветливо заглядывала в глаза, ожидая какой-то реакции. – Обещали, что скоро начну видеть своих без помощи, сама смогу, и вот получилось! Первый раз! Тебя увидела! Я так рада, ты бы только знала!

– Извини, а мы знакомы? – удивилась Влада.

– Пока нет, наверное, на балу познакомимся! Мне сказали, что там все будут: и новенькие, и старенькие, я ведь только позавчера посвятилась, еще никого не знаю! А ты в каком подразделении работаешь?

– Не понимаю, о чем ты говоришь, ты обозналась, извини!

Девушка изумленно нахмурила брови, но так и не стерла улыбку с лица, и это сочетание хмурого взгляда и улыбающихся губ, выглядело комичным и трогательным. Влада смягчилась и прикоснулась к руке незнакомки.

– Ничего, бывает.

– Вот это лед! – восхитилась странная девушка. – Я поняла! Ты еще не знаешь про бал? Не может быть, мне казалось, что об этом всем говорят на посвящении!

– На каком посвящении?

– Так ты не… ты что не в курсе, да? Ни фига себе! Так не бывает, такое сильное свечение! Так ведь только старенькие могут!

Владе внезапно захотелось уйти. Опять это тревожное чувство, уже второй раз за день, и четвертый за прошедшие две недели. Сначала при первом знакомстве с Арсением Морозовым, потом когда нашла монету, затем при разговоре о налогах и вот сейчас. Что происходит в последнее время? Мурашки на затылке вдруг как будто замерзли и превратились в маленькие льдинки, словно кто-то засунул пригоршню снега за воротник. Влада поежилась и обернулась по сторонам: обычная жизнь московского метрополитена, спешащие люди, несущиеся поезда – ничего странного не происходит. Но что с ней тогда творится? Она взглянула на незнакомку, и вдруг померещилось, что от лица девчонки исходит голубоватое сияние, словно кто-то у нее над головой ударил топором по глыбе льда и тысячи искристых осколков посыпались на рыжий пуховик, волосы и плечи.

– Простите, мне пора, – прошептала Влада похолодевшими губами и быстро зашагала к эскалатору.

– Подожди! – настойчивая незнакомка догнала, схватила за руку и остановила. – Неужели ты непосвященная? Обалдеть! Но ты светишься больше всех, с кем я успела познакомиться! Послушай, возьми Жаннину визитку, тебе надо срочно позвонить ей…

– Отпусти меня немедленно! – Влада вырвала свою руку и побежала по платформе к выходу.

На улице было так спасительно свежо, что она с удовольствием выдохнула из легких спертый воздух подземелья и глотнула прохладу сентябрьского дождя, от которого еще недавно хотела спрятаться. Немного полегчало. Но ехать к подруге уже не хотелось, осталось одно-единственное желание – оказаться дома, где не ходят всякие сумасшедшие (или все же ходят и разбрасывают деньги?), выпить кофе и подумать. О том, что с ней не так последнее время. И откуда взялись галлюцинации. Наверное, нельзя так часто летать. Пятнадцать рейсов за два месяца – это много или мало? Для обывателя, который видит самолеты пару раз в году, пожалуй, много. Но ведь есть масса людей, бизнесменов, стюардесс, пилотов, кто тоже треть жизни проводит в небе. Или у стюардесс какая-то специальная подготовка, и они знают, как приводить нервную систему в порядок? С кем бы поговорить на эту тему?

Максим! Ну конечно, он сам рассказывал, что за две недели объехал половину Франции. Только вот… Поделиться с мужчиной, который нравится, что у тебя галлюцинации? Да и вообще, он ведь пропал куда-то.

Влада сняла капюшон, чтобы почувствовать кожей холодные капли дождя, слизнуть их с губ и отвлечься. Последние дни она все время хочет отвлечься и не думать, это уже стало традицией. Навалились какие-то проблемы, только вот самое странное, что она никак не может понять какие. С чем бороться? Против кого воевать? За что поднимать флаги? Ей не впервой было жить на линии огня, сколько себя помнила, столько шла в атаку. Все детство мама была недовольна ей. Слишком спокойная, слишком равнодушная, не похожа ни на других детей, ни на саму Ирину Викторовну. Сколько ни пыталась мать увлечь чем-то неподвластного воспитанию ребенка, Владе все было неинтересно. Кружки, секции, олимпиады, конкурсы – девочка не хотела ни в чем принимать участие, не мечтала стать старостой класса и вести бурную коллективную жизнь. Все, что ей нравилось, – это сидеть в своей комнате и читать сказки. А мама хотела, чтобы поздний ребенок стал ее гордостью, проявил какой-нибудь талант, показал себя. Только Владе было достаточно своей собственной войны отцов и детей, на другие, конкурсные, не оставалось сил.

Потом институт, переезд из родного дома, поиск работы, поиск себя. Не так-то легко найти себя, если точно знаешь, что не такая, как все. Неудачные романы, несостоявшиеся подруги, проблемы со здоровьем, это вечно пониженное давление и температура, анабиоз, в который она впадала с мая по сентябрь. Ведь далеко не сразу удалось найти такую работу, чтобы как можно реже бывать в тепле. И вот когда, казалось бы, жизнь вошла в свою колею, приняла достойный облик, все устаканилось и образовалось, опять происходит нечто странное. Видения. Рой снежинок, кружащий вокруг живого человека на станции метрополитена. Незнакомый предмет в квартире, про который интуиция визжала пожарной сиреной – тут что-то не так! Детективное агентство. Отлично. Может, стоит записаться на прием к психотерапевту?

Влада зашла в свой подъезд, бегом поднялась на шестой этаж, открыла ключом дверь «предбанника», в темноте нащупала выключатель и зажгла свет.

На коврике, прислонившись к двери ее квартиры, сидел незнакомый мужчина. Абсолютно голый, если не считать черных носков и массивных часов на запястье. Его глаза были закрыты, руки скрещены на груди, а из приоткрытого рта раздавался раскатистый храп. Он спал. А из замочной скважины в двери Влады свисала объемная связка ключей. Чужих.

Глава 4

На первый взгляд сводки погоды вовсе не выглядели странными, поэтому Маша сразу и не заподозрила подвоха. Последние годы климат изменился, и удивляться резкому похолоданию в России было бы смешно, если даже солнечная Испания в прошлом году страдала от суровой зимы. Но вчера, когда муж смотрел вечерние новости, Маша краем уха услышала про аномальное понижение температуры, только не успела уточнить где, а потом отвлеклась на подгорающие котлеты и бегающих по кухне детей. И вот сегодня утром, сидя в рабочем кабинете, наконец, поняла, что не так в этих графиках, изображающих скачки температуры на разных территориях страны. Подмосковный Устюг. Именно там бушевал облетевший все сводки новостей ураган, принесший жителям городка немало проблем.

Вот это да! Интересно, а почему ей никто ничего не сказал? Что в корпорации ни единая живая душа не смотрит телевизор? Или смотрят, но не думают? Скорее всего, так. Новое поколение сотрудников, выращенное Глебом, просто не видит связи, потому что не знает, что эта связь может быть. Про Деда Мороза забыли. Не про десятки великолепных актеров, работающих в корпорации, а про самого Владимира Владимировича Морозова, единственного живого наследника, умеющего одинаково успешно управлять как погодой, так и некоторыми чувствами людей. Никто теперь не помнит или не знает этого. Грустно.

Мария Морозова, двоюродная внучка Владимира, осталась одной из немногих, кто был в курсе всей истории. И она считала своим долгом сохранить семейные легенды, донести до людей правду, но сделать этого без помощи Мороза было невозможно. Он сам должен появиться и заявить о себе. И раз их недавний разговор стал причиной урагана, значит, цель достигнута. Мороз начал думать, а это уже можно было считать небольшой победой. Позвонить ему? Или еще рано, дать побыть наедине со своей проснувшейся сущностью, прежде чем приступать ко второму пункту плана? Новый, 2012 год должен наступить по всем правилам, если задуманное удастся осуществить.

Маша вызвала директоров подразделений, разложила на овальном столе переговоров голубые папки со снежинками и попросила офис-менеджера подготовить небольшой фуршет – сегодня была первая в этом году новогодняя планерка, а значит, праздник. Каждый раз пятнадцатого сентября корпорация Деда Мороза расправляла плечи в ожидании того события, ради которого ее когда-то создали. Именно в середине сентября всегда стартовали подготовительные мероприятия к Новому году. Мария Морозова была ответственным директором корпорации, в ведении которого находилось все, связанное с продвижением праздника. Когда просторный кабинет заполнился сотрудниками и все места за столом заняли улыбающиеся в предвкушении снегурочки, Маша открыла заседание.

– Сегодня необычный день. День, когда стрелки часов начинают отсчитывать минуты, оставшиеся до самого главного события года. Когда каждые сутки и каждый час становятся решающими на пути к финишу. Когда нужно засучить рукава, мобилизоваться, открыть свои души нараспашку и начать действовать. От каждого из нас зависит то, каким будет окончание 2011-го и как запомнится людям наступление 2012 года. Как семьи проведут этот день, как отпразднуют эту ночь, что затронет их сердца. От всех нас зависит, сколько добра принесет Новый год, сколько радости, счастья и волшебства подарит 31 декабря. 2012 год откроет новый виток этого неоднозначного и трудного века. И в нашей власти сделать его чуть легче и добрей. Поздравляю с началом! И доброго нам пути!

Раздались аплодисменты, кабинет наполнил стрекот веселых голосов, задвигались стулья, и зашелестели бумаги, планерка началась.

– Итак, приступим. По завершению, как обычно, будет небольшой праздничный фуршет, а сейчас за работу. Отдел писем, начнем с вас. Что успели сделать?

– В этом году планируется сотрудничать с пятнадцатью новыми журналами для детей, где будут статьи, рассказы и непрямая реклама, объясняющая, как и на какой адрес писать письма Деду Морозу, и вообще, почему это здорово делать, – начала Лида из подразделения связей с Дедом Морозом. – С конца ноября выступления в различных шоу и рекламные ролики на всех основных каналах страны. Мы прогнозируем увеличение количества детских писем на 25% по сравнению с прошлым годом.

– Хорошо, жду на согласование макеты, тексты и сценарии не позднее 15 октября, у вас есть месяц, – подытожила Маша. – Дальше, отдел исполнения желаний.

– В августе мы приняли четырнадцать новых сотрудников и расширили агентурный штат. Наши люди налаживают связи с районными социальными службами города, уже готовятся отчеты про неполные и неблагополучные семьи, про все разводы и детей, стоящих на учете в комнатах милиции. Про каждого, кто может остаться без новогоднего подарка. По плану сведения должны быть собраны к середине ноября, чтобы за полтора месяца успеть разработать схемы помощи. До конца октября будут результаты бесед с заведующими детскими садами, завучами школ и ректорами ВУЗов.

– А с прошлого года остались какие-нибудь незакрытые дела?

– Не знаю… – замялась Катя, директор отдела исполнения желаний. – В прошлом году я ведь еще не была на этой должности…

– Подними бумаги и выясни. В первую очередь мы должны взять в оборот те проекты, по которым уже велась работа.

Маша была довольна. Назначение Кати на эту должность – еще одна победа в борьбе против политики Глеба. Человека, управляющего подразделением последние пять лет, уволили, когда прошло внутреннее расследование. Результаты ошеломили. Хищение бюджетных денег, подложная документация, наплевательское отношение к своим обязанностям… Да чего стоит один пример с мальчиком Сашей!

Ребенка хотела усыновить семья из Италии, и в корпорации взяли это дело на контроль, потому что Саша написал письмо Деду Морозу, в котором просил маму. А наводка на итальянскую пару пришла из компании Санта-Клауса, с которой корпорация Деда Мороза сотрудничала по многим направлениям. Своих настоящих родителей мальчик не знал, его оставили в роддоме. И вот появился реальный шанс исполнить новогоднее желание трех человек: Саши, Катрины и Антонио. Но из-за равнодушия прошлого директора, дело об усыновлении было забыто и упущено, мальчик остался жить в детском доме, а чета Монтини, уставшая от бесконечных судов и бюрократических разборок, отбыла на родину. Маша узнала об этой истории благодаря затеянному расследованию и, подключив личные связи и немалые бюджетные средства, довела дело до логического завершения. Александр Бероев все же стал Монтини и уехал с новыми родителями в новую миланскую жизнь.