Сделано из человека

Глава I.

Всепрощение и доброжелательность – это лекарства свободы. Если сердце любит, то сердцу безразлично, что происходит снаружи, за прутьями грудной клетки. Сердце просто любит. В этом и есть свобода. Если же сердце не способно любить, то ему есть за что зацепиться, за что не простить, и попасть в зависимость от ненависти. Любая зависимость это ненависть. Ненависть к человеку, к людям, к обстоятельствам, к миру и, в итоге, к самому себе. И потому: не стоит искать причину чему-либо, не стоит позволять себе цепляться за обстоятельства. Необходимо просто жить и быть собой. На грани между прошлым и будущим. Потому, как сказано в одной из древних мудростей: «Всё временно, всё проходит, пройдёт и это».

За окном мегамага мелькают, цвета районов восьмого промежуточного сектора. Я, освобождённый от ошибок прошлого, кручу в руках пластиковый билет на мегамаг. Электронный билет в никуда. В новое начало. Всё, что у меня есть, это поиск неизведанного и память. Память каждого таит самый роскошный подарок. Это опыт. Опыт не всегда лёгкий, но, если ему следовать и помнить о нём, то всегда полезный. Понимание сего пришло ко мне с побоями от власти полицейских, так же с обездвиженностью электронных смирительных рубашек от психиатров, так же с бесконечными исправлениями личности в ЦРДН центре реабилитации для наркоманов "Палимпсест." Так было названо заведение, куда я попал после тюрьмы и психбольницы, предварительно опробовав, по глупости, на себе тяжёлый биохимический препарат – код 19, изобретённый чисто случайно в подпольной лаборатории одного из промежуточных секторов.

Автора данного препарата, поймали во время зачистки полицией, которые время от времени проводились по плану, и заставили скорее всего, работать на власть, а тех, кто были первыми случайными дегустаторами данного снадобья, рассортировали на усмотрение судов космоса и законодательства "Объеденных секторов планеты Земля." Я, как и многие другие, попал в эту мультиварку случайно, всего-навсего проба чего-то нового на весёлом танцевальном собрании. Во времена вожделенной охоты на особей противоположного пола, под современные ритмы и улюлюканье друзей я проглотил две довольно крупные таблетки, и запил их алкогольным коктейлем. Я даже не запомнил, кто, предложил мне их и в какой момент. Не знал, насколько огромную цену мне придётся заплатить за это удовольствие. Неведенье – это опасный призрак, а любая зависимость это ложный бог.

Не сотвори себе кумира…

Сканирование мозга, энцефалограмма, наблюдение за биотоками, постоянные анализы и уколы… По итогу: десятилетие химических и психологических обработок, так как побочными действиями код 19 являются телепатия и ещё многое другое. То, что сталось и со мной. Эти нарушения работы мозга были обнаружены в психбольницах, в которые почти все из употреблявших код 19 попали. У кого-то всё прекратилось после окончания действия химии и очистки организма. У некоторых осталось в лёгкой форме. Лично у меня проявления особых способностей впоследствии были непостоянны. Мне такие вялотекущие мысли, как автоматические выполнения обыденных дел, мысли, привязанные к планам, заботам и проблемам, побеги в воспоминания и прочая каша, которая ежедневно варится в головах людей, почти не слышны. Они производят слегка шелестящий фон. Яркие же мысли, такие как: сексуальные желания, идеи, замыслы и всё, что было непосредственно рождено и напитано чувствами, я слышу чётко. Телепату сложно не заметить интим и притворяться. При прямом контакте приходится проговаривать всё, что и так знаешь. Приходится контролировать внимание над потоком и выбирать самое главное, лучшее. Мысли, мысли. Некоторые из них приходят как будто бы из вне, всё равно, что подсказки вселенной, а может быть галлюцинации сумасшедшего. Адаптация не из лёгких. Быть в тихом безмолвии и даже свои мысли наблюдать как незнакомых гостей.

Я убедил всех в том, что меня оставила сила и, что мой мозг, больше не работает в тех режимах, как раньше. Моим секретом была любовь. Любовь помогла мне отключить всё, кроме её самой, кроме моего присутствия. Меня, в конце концов, отпустили. А я осознал, что если люди могут думать дольше и понимать больше, то власти это невыгодно и по тому ложное стирание памяти было для меня необходимо.

Ну и вот, я здесь, со всеми последствиями. В руках у меня пластиковая карта билета. Я ни в коем случае не хочу возвращаться в свой родной сектор. Бывшие знакомые, соседи, работодатели, друзья, подружка Алпина с ничем не обязывающими отношениями, все. Все, все с лёгким сердцем обо мне забыли. Лишь мама написала однажды в ЦРДН электронное письмо, где спрашивала обо мне у управляющего.

После я не мог понять, как она нашла адрес электронной почты управляющего именно нашей группы.

Управляющий показал письмо мне и осведомил о пока ещё действующем запрете на общение. На что я ему ответил в грубой форме, что позволило ему вызвать охрану. Что ж, дело прошлое.

Наконец-то мегамаг стал сбавлять скорость подлетая к нужной мне остановке.

– Добрый день, господа пассажиры. – раздался голос из динамиков каюты мегамага. – Посадка состоялась благополучно. Восьмой промежуточный сектор, район одиннадцать. Лишь наша религиозная организация "Акта." является истинной верой во вселенной! По вопросам вступления и покаяния обращайтесь по адресу – "У. Б. Вселенная с Вами." шесть, восемь, три единицы. Мы помогаем всем! -

Я вышел на площадку для пассажиров.

Мысли выходящих из мегамага вокруг меня людей набрали более импульсивный фон.

«Не цепляйся за них» – сказал я себе, и набрал номер хостела, в котором у меня была зарезервирована комната.

– Здравствуйте я ваш виртуальный помощник хостела 35 – Анна. Пройдите на седьмой эскалатор. Выход в конце третьего коридора. Как предпочитаете к нам доехать?– прозвучало в моём наушнике созданном на базе технологий АО "Заслон." единственном по настоящему свободном центре по разработке современных систем и комплексов в области информации на планете. Виртуальный помощник был привязан к заказанной мне комнате.

«Я хочу дойти пешком» – сказал я, опасаясь долгой дороги, но, в то же время, желая просто-напросто побыть в менее техногенной и более живой обстановке. Тут внизу, на земле меньше автоматичных мыслей.

– Доброго пути. – отозвался виртуальный помощник.

Я направился в направлении указанным виртуальным Анной. По пути я купил два батончика углеводов со вкусом арбуза и пакетик витаминизированного белка, чтобы запить всё это дело талой водой которая, всегда находится в моём рюкзаке. Внизу, вдалеке от роя летающих аэрофатов, под многоярусными серпантинами автодорог и между щетиной небоскрёбов, покрывалом проросших по всем континентам, действительно тише. Спокойней. Единственные недостатки – это отсутствие неба над головой, постоянный полумрак в течение дня и ничем не прикрытая бедность людей. Кто-то с роскошью проживает в космосе уже не одно поколение, а кто-то влачит жалкое существование на земле, в самом низу.

В наушнике заиграла мелодия вызова.

– С вами хочет связаться Антип. – я нажал кнопку приёма.

– Привет.– прозвучал голос Антипа.

– Привет, привет. -

– Уже добрался до хостела? – побеспокоился Антип.

– Нет пока. Я решил прогуляться. – непосредственно ответил я.

– От всех привет тебе. -

– Спасибо, всем привет тоже – сказал я.

– Ну что ж, если что свяжемся. Пока. – подытожил Антип.

– Хорошо, пока. – закончил я и отключил связь.

С Антипом я познакомился в ЦРДН. Это был парень лет тридцати пяти на момент нашего знакомства. Крупный, но не полный. С аккуратной короткой стрижкой. Его лицо выдавало скрытую печаль свойственную предельно честной и неподкупной натуре. Вместе с тем, на тончайшей нити восприятия, в его глазах я всегда наблюдал непосредственные искорки радости. Искорки, данные безвозмездно лишь детству, искорки, которые при взрослении уходят за склады всевозможных проблем и их решений. Те самые искорки, прячущиеся где-то глубоко в подсознании, и лишь в редкие моменты напоминающие о себе. Антип был назначен моим старшим при моём поступлении в центр реабилитации.

Его судьба, до ЦРДН, сложилась далеко не лучшим образом. Когда-то давно он променял жизнь на наркотические уколы. Иглы уколов отняли у него семью и здоровье. Заразившись неизлечимой болезнью и придя в полную негодность, он самостоятельно обратился "Палимпсест", где поддерживая жизнь на лекарствах он изучал древние писания, к чему приучил и меня.

На любви нет ценника,

потому как она – бесценна.

Зло само себя ценит,

откровенно и внутривенно.

Не сотвори себе внутривенного кумира.

Глава II.

Из древних палимпсестов я узнал, что сотни, тысячи лет назад, когда всё ещё не было сплошным, единым мегаполисом, когда не были все, всегда в сети с вживленными частями тел и умов, когда человек не мог сесть в свой собственный аэрофат и полететь куда угодно, устрой жизни был совершенно иной.

Уклон того, что я изучал, был основан в большей степени на религиозных учениях древности и я с интересом перелистывал данные летописи в свободное от трудотерапии, назначенной ЦРДН, время. Я по своему уверовал в единого творца, создателя. В центре реабилитации все более или менее веровали. Также я упорядочился в простоте понимания того, что испокон веков негативные мысли это поработители удерживающие человека в деструктивном состоянии, а благоприятные мысли это ангелы освобождения.

– До места назначения восемьсот метров. – проговорил виртуальный помощник.

Я включил музыку и прошёл вдоль железобетонных стен, и перегородок в подземный переход и за тем выйдя из него и обогнув огромный торговый центр, ограждённый коваными, под старину, пиками высокого свежевыкрашенного забора, свернул по подсказке помощника на серую, длинную улицу.

– Удовольствие яда

я обладатель воли

я сделан из человека

из подконтрольной

боли. – звучали модифицированные голосовые связки какого – то современного певца в моих наушниках.

– Место назначения достигнуто. Пройдите в фойе через главный вход. Добро пожаловать! – перебила радиоволну виртуальная Анна.

Хостел располагался на первом этаже небоскрёба. Передо мною открылись двери главного входа. Я прошёл, минуя электронную охрану, к турникету. Приложил браслет связи к терминалу и створки открылись. Подходя к своей комнате, я отметил комфортабельность обстановки в фойе и коридорах. Комната три на два, шкаф и кровать. Платная ночлежка.

Неплохо, я устал и передо мной появляется кровать. Просто замечательно.

Я улёгся, написал сообщение Антипу и, решив пять минут полежать, провалился в сон.

Проснулся от звука вызова браслета связи. Это не мой рингтон. Приглушённый звук продолжал выковыривать меня из сна. Я осознал, что терпеть и ждать хуже, чем устранить источник раздражения. Взглянул на свой браслет связи. 02:38. Матерные, непотребные слова во всех формах, оборотах и склонениях закружили хоровод в моей голове. Я всё-таки встал, раздумывая, где может быть кнопка включения света.

– Ну, как тебя там? Всевышний, создатель помоги, пожалуйста, найти эту кнопку. -

Я нащупал дверной набор функций, пошарил выше и правее. Свет! Отлично. Жаль, что в дешёвых отелях нет голосового управления комнатой.

– Спасибо большое, Всевышний, и прости за полусонные бредни. -

Я определил место, откуда исходил звук, открыл шкаф. Вот и раздражитель. На полке лежит чей-то браслет. Я нажал кнопку приёма.

– Мос! Варлам Тойвин у меня и ему сейчас очень паршиво. Адрес получишь в сообщении, жду. -

Контакт прерван, тут же пришло сообщение:

– Тойвин проиграл мой товар. Кроме тебя ему никто не поможет. Вали на девятый район 832/404 синий гараж "с". Опоздаешь – забери труп и закопай, нам некогда.

Я поспешил перезвонить.

– Данный номер не обслуживается. – проговорил динамик.

Умно и хитро. Вот так жара. Какой Мос? Что за Тойвин? Так. Кому-то паршиво, дело может дойти до трупа. Звонить в полицию? Так меня за идиота примут. Ещё и по базе данных проверят. А там сложности неминуемо поставят мой мозг в удобную для них позу. Вот как иногда обстоятельства крутят колесо судьбы. Сбежать не получится, нервная система гештальт откроет и станет играть в футбол моей совестью. Я нашёл на карте маршрут и место назначения. В принципе недалеко, три километра. Если найду труп, то точно придётся звонить в полицию.

Я взял рюкзак и мне пришло в голову:

– Не лучше ли было остаться в центре? -

Движение на улице ничуть не изменилось. Те же старые, слегка побитые автомашины, те же люди в потёртой облегающей тело одежде. Немного больше пьяниц и прочей кодлы с вычурно раскрашенными лицами, по различным стилям и направлениям татуировки. Кровообращение улиц самого низа планеты. Местами темнота полностью отвоёвывает улицы у фонарей и рекламных вывесок над барами, отелями и ночными магазинами. Я добрался к месту назначения. Это многоэтажная парковка для аэрофатов с множеством пристроек, гаражей, встроенных везде, где только можно.

– И сколько времени я буду искать гараж, который синий и к тому же "с"?

– Я пошёл в обход всей постройки, тут же обнаружил ряды отдельно стоящих гаражей, обозначенных алфавитом. Возле синего гаража клеймёного буквой "с" стояло два аэрофата. Изнутри слышались голоса. Не найдя кнопки звонка, я постучал в дверь. С другой стороны двери щёлкнул электронный засов.

– Ты кто такой? – прогнусавил мне открывший дверь парень со снежно бледным, узким лицом.

Я достал браслет связи.

– Я нашёл этот браслет, в нём прочитал сообщение. – слукавил я. Возможно вам интересно, что тот, кому предназначалось сообщение, не подойдёт? – в мозгу бледного я прочёл: «Так с этим всё решили, с тобой то, что делать?»

– Так, заходи. – отрезал бледный.

Не, не пойду, не хочу знать, что у вас тут. – дал попятную я.

– Заходи, всё нормально. Хорошим людям плохо не будет. – слукавил он.

– Отведёшь его с глаз моих, будешь возникать – пришибу. – просквозила мысль бледного.

Я вошёл. На меня выставились две пары глаз. Один толстый лет тридцати с небольшим, небритый и видимо со снимающей похмелье бутылкой зелёного коктейля в руке. Второй так же с излишком веса, примерно тех же лет, копающийся в куче хлама в дальнем, правом углу. По центру же гаража, вниз головой на наручниках, прицепленных к ногам, постанывая расположился, как я уже понял, Тойвин. Нос, судя по всему у него сломан, глаза перекрыты обильными фингалами.

– Тебя Мос отправил? Сам видимо боится? – спросил тот, что с бутылкой.

– Я не знаю, кто такой Мос. – ответил я, понимая, что дикая интоксикация не позволяет вопрошающему особо думать.

– Может меня кто-нибудь отцепит? – проохал Тойвин.

– Тебя отцепит тот, кто за тобой пришёл, плевать – Мос его отправил или ещё кто-то. С тобой всё решили. Продаёшь товар и не знаю – какими путями, отдаёшь деньги и за товар и за долг. Вздумаешь опять бегать и прятаться, я тебя найду и убью. – с тем же спокойным гонором прогнусавил бледный. Его чувства были пропитаны ненавистью, плотно и вязко закрывающей страх, глубоко пустивший корни во все уголки сущности. Уродливым цветком этой меристемы цвело показное тщеславие – ложное божество, безраздельно властвующее.

– Да где же этот баллон? – спросил тот, что копался в дальнем углу. -

– Да не ищи ты ни чего, ты же знаешь этого придурка Грока. Всё, что он изобрёл, либо сломалось, либо взорвалось. – выстрадал похмельную фразу тот, что с коктейлем.

– Так я не хочу, чтобы, что-то взорвалось. – отозвался второй толстяк.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.