- -
- 100%
- +
– Чего сидишь? – усмехнулся Горан. – Ешь. Два часа дня уже, между прочим.
Горан распилил яичницу и с удовольствием затолкал порцию в рот.
– Ну и на чем я прокололся? – хмуро поинтересовался Райнард. – На том, что пошел к вам, а не к Ксандеру?
– Нет. Тут все чисто: с тем объемом информации, который у тебя был, к Ксандеру ты пойти не мог. Ты пил бы или один, или со мной. Так как ты не алкоголик, а просто придурок, что мы выяснили вчера…
– Не помню этого…
– …и пить в одиночестве ты не умеешь, то я был твоим единственным вариантом. Поэтому я спустил на тормозах то, что ты собрался пить со своим начальником, ибо выбора собутыльника у тебя и правда не было. Тут ты все сделал верно.
– Тогда где был прокол? – допытывался Змей.
– Компенсирует, – сдался Горан. – Ты сказал «компенсирует» без единой запинки, что в твоем вчерашнем состоянии было невозможно. А это значит, что контроля ты не терял. А это, в свою очередь, значит, что ты все продумал заранее и у тебя была конкретная цель.
– Учту на будущее, – Райнард взял вилку и приступил к еде.
– Я не в обиде, – для полного прояснения ситуации сказал Горан, – и не зол. И я совсем не против того, чтобы мой Трейсер разбирался в Дар Элайя.
– Я не разбираюсь, сэр. Раньше мне просто везло. Раньше я никогда не играл против вас.
– А разве сэр Макалистер не учил тебя играть?
– Я не хотел учиться. Я хотел делать все правильно, по Закону. По Закону мне играть не положено, только читать партии. Теперь понимаю, что был дураком и играть мне надо. А еще мне стыдно – оттого, что я так глупо провалился на первой серьезной партии.
– Ты играл хорошо, Райнард. Просто я Господин Игры, но даже я не сразу понял, что это партия. До твоего «компенсирует» я не был в этом уверен. Думал, что ты просто сорвался в связи с последними событиями. Так что, повторюсь, ты молодец.
– А вы ведь и правда со мной пили, хотя вам нельзя.
– Партию нельзя сыграть в одиночку, – усмехнулся Горан. – К тому же мне действительно хотелось выпить, а ты дал мне повод.
– Я никому не скажу, сэр.
– Жене моей не говори, а Лиге, наоборот, сказать надо, а то они до сих пор не верят, что я действительно ошибся с хостелом. Надо, чтобы они верили.
– Так Гиварш прав и вы снова пьете?
– Гиварш не прав, а я хороший иллюзионист, как мы тоже вчера выяснили, хотя ты и этого, возможно, не помнишь.
– Это помню, – усмехнулся в ответ Райнард. – Но вот если я вам в вечной любви клялся, то и хорошо, что забыл.
– Не было ничего про любовь, – хохотнул Горан. – Не переживай.
Змей кивнул, налил себе в кофе сливок, сыпанул сахара, размешал и попробовал на вкус. Добавил еще сахара и удовлетворился результатом.
– У меня вопрос, сэр, – через некоторое время сказал Райнард. – Я теперь точно знаю, что партию я проиграл, а вы знали это еще вчера. Зачем поддались? Вы же не могли не понимать, что я не остановлюсь.
Горан отложил приборы, вздохнул и откинулся на спинку кресла.
– Поддался, потому что не хочу оставлять это дело на откуп одному тебе. Это наше общее дело, Райнард. Я хочу найти Банди не меньше тебя. Да, он преступник, по многим статьям и параметрам преступник, но он никогда не был убийцей. И он мой названный брат. Я его люблю, если хочешь такую формулировку. Он мне дорог. Я хочу найти его и спросить, почему он убил твою мать. Я хочу посмотреть ему в лицо и спросить, почему он совершил поступок, за который я, как Ректор Ишанкара, теперь должен взять его кровь и его жизнь. Ну или ты должен… Мы должны, давай говорить так. Я хочу знать почему. Я не хочу его убивать, Райнард, но по нашим магическим законам и хартиям, я должен. Что бы ты сделал, если бы должен был убить собственного брата?
Змей промолчал. Чувств Горана к Банди он не разделял, но позицию Ректора начинал понимать.
– Я помогу тебе найти Банди, – пообещал Горан, – но дальше я ничего тебе не обещаю. Может быть, я буду убивать его вместе с тобой. А может, я встану на его защиту. Я не знаю. Я хочу, чтобы ты принял это как данность. И я не знаю, что будет после того, как ты убьешь моего брата, Райнард, но пока между нами все остается так же, как и раньше. В конце концов, мы сами творцы своих судеб, и все, что произойдет, закономерно вытечет из того, что уже произошло. Так что будь что будет. Других вариантов дальнейшего с тобой сосуществования у меня нет.
Райнард подумал немного, потом встал и молча протянул Горану руку. Горан тоже поднялся и так же молча ее пожал. Сел и продолжил есть. Змей налил себе вторую порцию кофе.
– А если я вас сейчас провел? Если я не знал доподлинно, что это Банди?
– Знал, – уверенно сказал Горан. – Сказать почему? Бросить тебе, Ишанкарскому Змею, кровный вызов мог только тот, кому нечего терять, или тот, кто слишком уверен в своей неуязвимости. Знаешь таких? Я только одного. Через месяц, когда Дайс наденет дрезденскую форму, академия, а потом и весь магический мир узнает, что Банди испортил Проводника: легенда должна сработать, чтобы Джоана смог дожить до старших курсов невредимым и найти путь к крестоносцам Балтазара. Банди тогда не позавидуешь: убивать его будут всем миром – если поймают. В рамках этой легенды терять ему нечего, а потому он стал лучшим и, возможно, единственным кандидатом в наемные убийцы – это если он убил твою мать намеренно.
Змей хмыкнул.
– Да, я все еще пытаюсь его выгородить: брат все-таки, – признал Горан. – Если отвлечься от этической стороны, заказ Банди выполнил чисто. Настолько чисто, что до сих пор никто не может взять ни единого следа. Банди пока вне подозрений именно потому, что он не убийца, а вор. Но я понимал, что рано или поздно ты начнешь его подозревать, и боялся этого. Ты знал, что Банди увяз в наших играх; что он исчез вскоре после похорон твоей матери; что только он может прилюдно взять лежащее на виду и остаться незамеченным. Я надеялся, что у меня будет время разобраться в ситуации до того, как ты догадаешься, кто убил твою мать, но ты меня обставил. Вычислил Банди быстро. Впрочем, я сам виноват: не надо было мне говорить о нем «он мой». Друзей у меня кот наплакал, и с таким рвением защищать мне некого… кроме Банди. Я, не желая того, сам тебе подсказал, в какой стороне искать. Вот ты и нашел, только, как и я, не мог поверить, что Банди замарался кровью, поэтому пришел ко мне проверить свою теорию. Подготовился на славу, – Горан хохотнул. – Постарался, чтобы я ничего не заподозрил: начал издалека, с дрезденских протоколов, астролябии и сэра Макалистера… Напоил меня, разбередил старые раны, заставил откровенничать… И я признался, что обязан Банди всем, что умею. Что я ему должен и никогда не смогу этот долг отдать. Если бы я был чуть более пьян, сказал бы прямо, чтобы ты к Банди не лез, потому что доказательств его вины у тебя нет, но мне хватило ума заткнуться. Правда ты и так понял, что от Банди я не отрекусь даже теперь, после того как он перешел черту. А ты молодец, Райнард. Держался достойно, вел свою партию… Но, как только ты получил свои доказательства, игра потеряла смысл, и тебя срубило. Надо было продержаться еще немного, чтобы партия завершилась чисто. Тогда, возможно, я решил бы, что ошибся, а ты не преследовал никаких тайных целей и просто дал слабину.
– Еще один мой промах.
– Да, – Горан кивнул. – Отсюда вывод: не умеешь играть, будучи пьяным, или не пей, или не играй.
– Понял. Буду учиться играть пьяным.
Горан хохотнул и принялся доедать свой завтрак.
– А почему вы про сэра Макалистера не спросите? – не отставал Змей.
– Ты про историю с Зулейхой? – Горан дожевал яичницу и отодвинул тарелку, сменив ее на чашку с чаем. – Раз ты об этом упомянул, значит, Зулейха не солгала. Что мне спрашивать после этого? Странно только, что самым большим ублюдком из нас всех она считает тебя, хотя ты ничего не делал.
– Я Ученик сэра Макалистера. Я всегда держал его сторону. Вот поэтому.
– Тогда все понятно.
– Не все, сэр. Как мы будем искать Банди?
– Искать Банди будет Джоана, когда научится поиску.
– Это два года! Если не больше! – вспылил Змей.
– Твои предложения? – Горан остался спокоен. – Ты Проводник? Я нет. Как, ты думаешь, мы будем искать Банди? Он лучший из Проводников. Предлагай.
Райнард сверкнул очами и отвернулся.
– Буду надеяться, что парень окажется умным и освоит все раньше, чем положено, – пробурчал Змей.
– У нас нет выбора, Райнард, – продолжил Горан. – Пока мы должны только ждать момента, когда Джоана будет готов. Идти к другим Проводникам мы не можем, потому что это наша, ишанкарская проблема. Да и не поможет нам никто. Гуэрре же не помогли, а он не какой-то проклятый ишанкарец… Мы должны подготовить ситуацию, чтобы, когда придет время, развернуть ее в нашу пользу, а это будет очень и очень трудно, ибо легких войн не бывает.
– Думаете, Банди сбежал к крестоносцам Хави?
– Уверен. Это многое бы объяснило, но не все. Нам нужны и Гуэрра с Дэвенпортом, и все их трассировки.
– Так прикажите им их раскрыть!
– Не в моих полномочиях указывать Лиге.
– Прикажите сэру ′т Хоофту! Это в его полномочиях!
– Райнард, – остановил его Горан. – Не пори горячку. ′Т Хоофт будет командовать Лигой тогда, когда введет Список Б¸ то есть тогда, когда магическому миру настанет задница. Или она настанет оттого, что ′т Хоофт станет командовать Лигой, – не знаю уж… Об этой возможности забудь напрочь – это приказ. К официальным мерам мы прибегать не будем. Нам нужен Джоана. Это единственный наш ключ к Гуэрре и Дэвенпорту без обид, кровопролитий и прочих последствий Списка Б. Доступно объяснил?
Змей подумал немного, нехотя кивнул и спросил:
– Значит, это все продолжение истории, которая началась с аль′Кхассы?
– Эта история началась задолго до рождения аль′Кхассы, а сейчас просто подошла к финальному этапу.
– Я плохо понимаю, о чем вы говорите, сэр.
– От-черт, – признал Горан. – Ты же и правда не знаешь… Расскажу позже, обязательно, но не сейчас.
– Ладно, сэр, – Райнард вздохнул. – Если это не очень важно, то я бы сначала все же разобрался с вашими полудрезденскими протоколами.
– До понедельника помощи даже не проси – у меня выходные.
– Тогда, – Змей налил себе третью чашечку кофе, – за выходные.
Горан хохотнул и слегка толкнул чашку Райнарда своей.
Недетские игры
Год 6-й ректорства сэра Бергера, весна
Эгерт уже минут пять смотрел в проект нового таунхауса и не видел ни единого элемента. Вместо чертежей перед глазами дрейфовали несколько цифр старой кодировки – те самые координаты, которые он нечаянно подсмотрел на выпавшей из дела Дерека Фроста бумажке. Эгерт был уверен, что не запомнил этих знаков. Он не старался их запомнить, не старался даже рассмотреть, просто отметил, что за последний год видит запись в старой кодировке уже второй раз. Оба раза были связаны с Ишанкаром, от которого Эгерт инстинктивно старался держаться подальше. С другой стороны, на все воля божья и чему быть, того, разумеется, не миновать… Хоть Эгерт и был удивлен, встретив музейную древность в современном трейсерском обиходе, вызвать из памяти и расшифровать увиденные координаты ему в голову не пришло. Можно сказать, он почти о них забыл, но как-то за ужином они сами собой всплыли перед глазами, будто написанные поверх лежащей на тарелке запеченной утки, и с тех пор преследовали Эгерта, на чем бы он ни задерживал взгляд. Стоило чуть ослабить внимание – и набор знаков и цифр выстраивался в уже хорошо знакомую Эгерту последовательность. Эгерт даже подумывал рассказать об этом Дэну, но Дэн с того самого дня ходил мрачный и раздраженный, а Эгерт за долгие годы дружбы хорошо знал, что Дэна в такое время лучше не трогать. Если сейчас признаться ему, что вожделенные им аль′Кхассины координаты не надо даже выуживать из его головы, – обязательно наломает дров. Координаты напоминали о себе довольно настойчиво и были похожи на намеренно закрепленную иллюзию. Эгерт начал подумывать, не дело ли это рук самого герра Фроста? Может, догадка о том, что аль′Кхассе нужен кто-то, кому она сможет доверять в Дрездене, недалека от истины? Может, это не о Даниэле Райкере, а о нем, об Эгерте? Однако дежурным трейсером в тот момент мог оказаться кто угодно другой…
Но магия герра Фроста отозвалась только на Дэна… Значит, герр Фрост точно знал, кто имеет доступ к его личному делу и с кем в академии контактирует аль′Кхасса. Это или герр Ангерштайн, или, что более вероятно, назначенный им Тайрин визави Даниэль Райкер… Выходит, это задача для некромантов, да?
Но только трейсер, помимо Дэна или герра Ангерштайна, получивших эту бумажку прямо в руки, мог бы увидеть координаты на расстоянии… Герр Редегер, например… Да любой трейсер. Любой дежурный трейсер.
Значит, эта задача совсем не для некромантов?
Только некоторые трейсеры все еще пользуются сложной и тяжеловесной средневековой кодировкой: специалисты по древним рукописям, картографы, каллиграфы… Вот только они в караульной не дежурят – их академия бережет. Из тех, кто несет обязательное дежурство, единицы могут запомнить, прочесть и понять старую кодировку с первого взгляда. Какова вероятность, что такой трейсер оказался бы на дежурстве в день, когда аль′Кхасса отдала Дэну дело герра Фроста? Эгерт и сам понимал, что вероятность мала. Но если бы вдруг все совпало, что сделал бы дежурный трейсер, запомни он эту надпись? Передал бы информацию герру Райкеру – такова была инструкция.
Получается, Дэн так или иначе все равно узнал бы место назначения, указанное аль′Кхассе… М-да… А что сделал бы Дэн, обнаружь он эти координаты в своем кабинете, без свидетелей? Сам бы он их не прочел; к Ангерштайну тоже сломя голову бы не побежал. Эгерт был уверен, что Дэн спросил бы его, своего друга-трейсера, что значат эти старые значки. Выходит, от координат герра Фроста Эгерту было не отвертеться…
Дэн до сих пор дулся – значит, все еще не имел этих злосчастных координат. Почему он не пошел к иллюзионистам? Они быстро вытащили бы эти знаки из его воспоминаний… Или он ходил, но иллюзионисты не смогли этого сделать?
Или не стали? Особенно, если Дэн, поборов свой страх и неприязнь, пошел-таки к герру Дильсу? Умница герр Дильс, лишь заподозрив какую-то аферу герра Фроста, наверняка ни слова Дэну бы не сказал и своим подчиненным запретил.
А может, Дэн никуда не ходил? Может, боится подставить аль′Кхассу, хотя зол и на нее тоже?
Эгерт почесал переносицу стилусом, отложил его в сторону и закрыл проект. Все равно работать не получалось.
Что теперь делать? Надо ли вообще что-то делать? Что скажешь, Господи?
Эгерт трейсерским взглядом осмотрел дом. Дома было тихо: дети ушли на прогулку с бабушкой, жена читала новомодный роман, улегшись на диван посреди зала. Кошка мирно спала, свернувшись клубком на кровати дочери.
Эгерт взял карандаш и записал на бумаге неполную строчку цифр и мелких значков. Дважды проверил расчет, чтобы не ошибиться, порылся в Интернете, собирая недостающую информацию, покинул кабинет, прошел в зал и присел на диван рядом с Дагмар.
– М-м? – не отрываясь от книги, спросила она.
– Как ты смотришь на то, чтобы послушать живую музыку под открытым небом?
– Какую музыку? – Дагмар опустила книгу.
– Джаз. Любительский джаз.
– Первый раз слышу, что тебе нравится джаз.
– Может, понравится, – предположил Эгерт. – Я не пробовал.
– Я не люблю джаз. Позови Дэна, если не хочешь идти один.
– Если бы я хотел позвать Дэна, я бы позвал Дэна.
– Я говорила, – Дагмар погладила его по руке, – вам будет сложно оставаться друзьями, когда он станет вторым в академии.
– Третьим.
– Ну ты понял, что я хотела сказать, – она засмеялась, и Эгерт уже третий раз за день влюбился в ее солнечную улыбку и с благородным медным отливом локоны.
– Ладно, я понял, – Эгерт улыбнулся. – Так ты не против, если я схожу один?
– Мне будет даже спокойней. С Дэном ты стопроцентно встрял бы в неприятности, а так есть вероятность, что просто постоишь в сторонке и правда послушаешь свой джаз.
Эгерт усмехнулся поцеловал жену в губы и вернулся в кабинет.
– Прыгай! – крикнул ′т Хоофт, и от неожиданности приказа Тайра даже перестала колдовать.
Наставник стоял у подножия колокольни, метрах в восьмидесяти внизу, и Тайра видела, как со всех сторон к нему приближаются мертвецы. Гораздо удобнее было отстреливать их отсюда, когда все они были как на ладони, но сэр хет Хоофт приказал спуститься с небес на землю.
Тайра обернулась – на всякий случай проверить, не собрался ли ее кто-нибудь навестить, выбравшись на верхний этаж сквозь узкий лаз; но чутье некроманта говорило, что ни живых, ни мертвых в колокольне не было. Тайра снова выглянула вниз.
– Прыгай! – требовательно повторил маг и указал на подножие колокольни, от которого поднималась зеленоватая с черными и серебряными блестками пелена, покрывая каменное строение тонкой пленкой.
– Вот черт, – Тайра выругалась, влезла на парапет и, стараясь отдалиться от каменной кладки как можно сильнее, прыгнула, пролетела сквозь идущее навстречу заклятье, больно резанувшее сразу в нескольких местах, и приземлилась прямо перед Наставником, не удержалась на ногах и коснулась рукой земли.
– Красивое приветствие, – съязвил ′т Хоофт, – но уже не в ходу. В понедельник отрабатываем амортизацию, а то и правда расшибешься не ровен час.
– Так точно, сэр, – Тайра встала и отряхнулась.
Наставник смотрел на колокольню. Заклинание опутало ее уже почти до самого шпиля.
– Завалит он ее или нет, как думаете? – поинтересовалась Тайра.
– Однозначно завалит, – ′т Хоофт, как завороженный, смотрел на то, как покрывается кракелюрами шпиль, потом поддерживающие крышу колонны и как, увеличиваясь в размерах, трещины спускаются сверху, разрушая кладку.
– Сэр, – Тайра потянула его за рукав. – У меня голова начинает болеть.
– Иллюзия, точно, – хет Хоофт скастовал комплекс сразу для себя и Ученицы, и они оба увидели, как колокольня, уже растрескавшаяся до самого подножия, медленно съезжает вниз и заваливается на бок как раз в их сторону. – Бежим!
Йен толкнул Ученицу в бок, и они бросились прочь прямо по взрытой могильной земле. Где-то сзади грохнуло, потом спереди, и старинный гранитный крест, возвышающийся над могилой почти на два метра, разломился прямо в центре крестовины. Правую перекладину выбило в воздух; она просвистела в паре сантиметров от головы ′т Хоофта. Маг гепардом прыгнул вперед, пролетел над могильной оградой, перекатился через плечо, поднялся, перепрыгнул вторую решетку и исчез во тьме.
Ухали об землю обломки кирпичей с кусками застывшего раствора, шлепались впереди, выбивая осколки из могильных плит и комья грязи из влажного после дождя грунта. Тайра свернула за один из постаментов со скорбящим ангелом, пригнулась и выглянула из-за распахнутого крыла. Колокольня рушилась, разбрасывая камни на много метров вокруг себя так, словно целила в сэра ′т Хоофта и его Ученицу. Ночное небо вспыхивало фиолетовыми нитями, выстреливающими камни, как из невидимых рогаток. Один кусок врезался ангелу в крыло, Тайра отвернулась и присела, но лицо обожгло мраморной крошкой. Тайра тут же остановила кровь, но от простого заклятия помутнело в глазах. Тут же, подвинув Ученицу и выставив щит, рядом плюхнулся ′т Хоофт.
– Во-первых, – Йен посмотрел на Тайру фиолетовыми глазами, – беги, не останавливайся, потому что он стреляет исключительно по нам. Это минус. Однако заклинание имеет вектор и радиус действия – это плюс. Во-вторых, не колдуй ничего лишнего – откаты сходу не сбалансировать. Все ясно? Тогда бежим!
Маг вскочил, Тайра сорвалась следом. Слава богу, в этот раз она была в легком кожаном доспехе, армированном заклятой ишанкарской сталью и серебром. Бегать по ночному кладбищу в платье было неудобно – в первый свой выход на поле Тайра усвоила это очень четко. Впрочем, вывихнуть ногу или сломать шею можно было и в высоких шнурованных сапогах: кладбище ощерилось ямами и разверстыми могилами. Тайра понимала, что, когда они с Наставником достигнут периметра, за которым колокольня не сможет до них дотянуться, схватка не кончится и придется отбиваться от мертвецов. Это было уже привычно, и больше всего Тайре хотелось поскорее закончить. Когда камни перестали падать с неба, ′т Хоофт оглянулся на Ученицу и подмигнул. Тайра кивнула, и маг исчез за ближайшим склепом.
Секунд пять было тихо, а потом кладбище взорвалось фонтанами земли и щепками от выбитых из гробов крышек. Заскрипели покосившиеся памятники и сдвинувшиеся могильные плиты. Ночь заполнилась непонятно откуда берущимся полушипением-полурычанием восставших мертвых. Такие спецэффекты могли напугать Тайру месяц назад, но теперь, когда до лета оставалась неделя, все это стало привычным. Она сама умела делать то же самое с не меньшим драматизмом, так что некромантскими фокусами ее было не напугать.
Тайра подпустила мертвых поближе и постаралась настроиться на поток управляющего куклами некроманта. Между телами он перемещался со скоростью вихря, умудряясь колдовать из них, почти разложившихся, а иногда даже из полноценных скелетов – значит, его собственное тело было рядом, может у него в Арсенале… А может, лежало в каком-нибудь склепе, чтобы у Тайры был хоть минимальный шанс противника победить… Арсенал работы трейсеров академии Тайре было не взломать. Если противник играл честно, там он свое тело не прятал. Или прятал? Вдруг побоялся, что Тайра не рассчитает силу и спалит его, как десятки других? М-да…
Ближайший мертвец сгорел моментально, но маг успел покинуть тело быстрее. Да и что ему сделается от потери куска зловонной плоти? Противник занял другое тело и запустил в Тайру батарею боевых комплексов. Заклятия натолкнулись на щит и стекли на землю, выжигая на ней черно-красные круги. Тайра отбила новый комплекс в появившегося рядом мертвеца, спалила еще пять тел и даже успела дотянуться до некроманта, когда он покидал шестое. Тайра запустила пальцы в его душу – руки остались пустыми, но пальцы обожгло. Какой пламенный, надо же…
Некромант, не мешкая, атаковал Тайру сразу с трех сторон. Таким Тайру было не удивить: сэр ′т Хоофт использовал этот прием на уроках в Башне. Тайра успела обрадоваться – теперь стало совершенно ясно, что тело находилось не в тенях, а на полигоне: слишком точно летели заклятья, без возможных теневых искажений. Стоило отдать противнику должное: играл он честно, хотя никакого снисхождения к Тайре не допускал. Одно заклятье Тайра, отвлекшись на поиски тела, пропустила: оно прошило щит и больно ударило в правое плечо. Тайра выругалась и сменила рабочую руку.
Вокруг светились разноцветные огни, вспыхивали черным, белым и красным неживые тела. Из-за скорости боя Тайре казалось, что она играет партию в настольный теннис в финале чемпионата мира. Подготовки для такого противостояния не хватало: Тайра понимала, что долго не протянет, но проигрывать не хотелось. Тайра сосредоточилась на саднящих от боли кончиках пальцев и, пропустив серию следующих атак, по тонкой, почти незаметной нити, связывающей некроманта с оболочкой, потянулась к его телу. Пальцы резало, будто нить была металлической; Тайра морщилась, но внутренним взором некроманта петляла по кладбищу, высматривая запутанный след, оканчивающийся у самой Границы. Спрятался противник надежно, но у Тайры всегда было хорошо с мертвечиной. Неприметный, давно просевший холмик у полуразвалившейся ограды она увидела издалека и тут же мысленно перекинула координаты сэру `т Хоофту.
Постепенно атаки стихли: колдовать из контролируемого сэром хет Хоофтом тела было сложно даже мэтрам.
– Думаю, мы выиграли, – голосом Динозавра, появляясь из-за спины Тайры в теле герра Дэнзингера, сообщил Йен.
Дэнзингер прекратил атаки и опустил всех мертвых на землю. ′Т Хоофт вернул ему тело, переместился в свое и со спокойствием победителя вышел из теней.
– А вот Генри освоил поиск по известным параметрам раньше, чем подъем, – поделился Дэнзингер. – Вы оба уступаете ему по времени.
– Лиха беда начало, – спокойно ответил ′т Хоофт. – К тому же моей Ученице надо потренироваться и в обычном бою.
– Успехи, смотрю, и в этом средние, – безжалостно заключил Динозавр, отчего Тайра по привычке чуть не заложила руки за спину.
– А вот у меня претензий нет, – защитил Тайру Йен и добавил: – Ни к чему, кроме амортизации.
– А если он вам без магии прикажет прыгнуть? – Дэнзингер обратился к Тайре. – Прыгнете?
Вопрос был с подвохом. Прыгать без магической страховки Тайра бы не стала, но если бы Наставник отдал прямой приказ – такой который Ученику нельзя оспорить… Первые секунды Тайра была бы в замешательстве, но потом все равно бы прыгнула. Просто так сэр ′т Хоофт такого бы не потребовал. Наверняка имелась бы веская причина. Да и не стал бы сэр ′т Хоофт гробить свою единственную Ученицу… Тайра бы прыгнула.