- -
- 100%
- +
– Это пергамент, выделанный магическим способом, – сказал маг. – Это кожа животного, хотя она очень похожа на кожу человека. Я не знаю, зачем нужна была такая мистификация, может для устрашения… Книга все-таки некромантская… Навряд ли Сэл сам помнит. Сэр Морган считал, что такая схожесть была достигнута случайно. В пользу этой версии свидетельствует тот факт, что больше ни одной книги из того же исходного материала, обладающей такими параметрами, в магическом мире нет, так что лично я склонен верить сэру Моргану. Господин Хранитель считают, что первое знакомство с Партитурой – это очередной тест для Некроманта Ишанкара. Нас учат спокойно воспринимать мертвый биоматериал, но книгу из человеческой кожи человеку со здоровой психикой без эмоций воспринять трудно. Господин Хранитель говорят, что Партитура таким образом оценивает некроманта, решает, что ему открывать, а что нет. Мы читаем Партитуру, а партитура читает нас. Это честно, не так ли? Потом, когда оценка будет произведена, каждый из нас считывает не все, а только то, что ему становится доступно по решению Партитуры. Я с этим согласен, потому что было бы недальновидно выдавать все тайны одному человеку. То, что я тебе сейчас говорю, является стратегической информацией, и больше ни для кого не предназначено. Я доступно объяснил?
Тайра на всякий случай проверила, действительно ли страницы книги изготовлены не из человеческой кожи, и расслабилась. ′Т Хоофт убрал руку, предоставив Ученице возможность рассматривать Партитуру дальше.
На каждой странице, обозначая отведенное тексту пространство, были нарисованы контуры, больше всего напоминающие арки готических окон. Белая краска придала бы им поразительной сходство с арками Нижних Галерей, но контуры были черными, может темно-зелеными – во тьме было не разобрать. Ни одной буквы Тайра не видела: все арки заросли лианами, цветами и прочей фантастической растительностью. Тайра дотронулась пальцем до одной ветви и попробовала отвести ее в сторону в надежде увидеть скрытый за растительностью текст. Ветвь поддалась, но как только Тайра убрала палец, линия вернулась на свое место и застыла, как неживая.
– Тут одни рисунки, сэр, – вслух сказала Тайра. – Вы рассказывали совсем о другом. Где же собственно Партитура?
– Смотри и учись, – ′т Хоофт отодвинул Ученицу в сторону от пюпитра, встал напротив книги, открыл первую страницу, сосредоточился и отпустил поток.
Книга чуть приподнялась над своим ложем, словно вздохнула, а потом мягко опустилась обратно. Страницы вздрогнули и сами перевернулись до определенного места, с которого ′т Хоофту предстояло начинать заклинание. Маг вышел за Грань и произнес первые слова на шанкари.
Магическая ткань мира колыхнулась, как потревоженное море, и откуда-то издалека, одновременно со всех сторон, большими, послушными магу волнами подобралась к ′т Хоофту, получила приказ и отхлынула обратно, на некоторое время затаившись перед основным действом.
Йен провел руками над книгой, снимая магические печати сразу со всех страниц, и рисунки начали обретать цвет, будто по ним потекла наполняющая их жизнью влага. Стебли закачались под тяжестью раскрывшихся бутонов и медленно сдвинулись в стороны, открывая текст Партитуры и образуя над ним полог из зеленых листьев и цветков всех цветов радуги. Связанные по пять строки поблескивали серебром. По ним вились знаки шанкари, наполняя книгу волшебным сиянием. Они стекали с пюпитра на пол, поднимались по ногам ′т Хоофта и оплетали беседку, которая больше не казалась такой пустой. Перила и поддерживающие крышу столбики были обвиты многочисленными тонкими нитями шанкари, и чудилось, что по беседке, стремясь занять и крышу, вьется серебристый плющ. Тайра перевела взгляд вдаль. Там, над крепостными стенами Шайорэ, поднялись искусно переплетенные знаки, напоминающие растительную сеть. Стебли прорастали сквозь замок, змеились между каменной кладкой и, поддерживаемые друг другом, тянулись ввысь, создавая вокруг Шайорэ преграду высотой в шесть этажей. Маг нараспев произносил слова заклятья, и Ткань Ишанкара дополнялась новыми элементами, пускающими ростки там, где между плетением просвечивала чернота межреальности. Полотно сверкало зеленым, серебряным и фиолетовым, вспыхивало красными и золотыми бутонами, превращающимися в сказочные цветы, которые, увянув, радужными блестками опадали на землю Шайорэ. Ночной парк и едва видимые отсюда плацы были покрыты сверкающей пылью, словно искры салюта застыли на ветвях и земле.
′Т Хоофт, почти не глядя в книгу, нараспев читал Партитуру, и Тайра, попав под магию его глубокого уверенного голоса, слышала музыку, наполняющую мир. Ей казалось, что Наставнику аккомпанирует симфонический оркестр, спрятанный где-то в глубине вселенной. Произведения Тайра не узнавала, – может, его и не было вовсе, может, это сам маг создавал его в данный момент, – но музыка была прекрасна. В ней было торжество жизни и немного печали, напоминающей о том, что все на этой земле имеет начало и конец. В какой-то момент Тайра поняла, что Наставник вспоминал о сэре Фросте, рассказывал о своей личной утрате, вплетая историю его жизни в Ткань Ишанкара, и увидела, как последняя, дописанная до половины страница покрывается новыми знаками, продляющими великое заклинание еще на несколько строк.
Когда ′т Хоофт замолчал, Тайра еще долго слышала музыку. Заново сплетенная волшебная стена вокруг Шайорэ постепенно гасла и исчезала, сливаясь с темнотой теней. Когда последние отголоски магии стихли и ночь поглотила все блестки, Йен закрыл книгу, уже заросшую непроходимыми джунглями, взял в руки теплый переплет, прижал к себе и погладил Партитуру по кожаной спине.
– Ну как? – спросил он.
– Это прекрасно, – честно сказала Тайра.
– Я не об этом, – усмехнулся ′т Хоофт. – Техника понятна?
– Да, сэр. Как на занятиях, только все по-настоящему.
– По-настоящему, – Йен снова чуть улыбнулся.
– Можно спросить, сэр? Вы правда разговариваете с Ишанкаром?
– Бывает. Ты обязана поддерживать Плетение при необходимости, а не только когда твоя душа к этому располагает. Приходится заниматься этим, и когда тебе плохо. Ты сама вплетена в ткань, поэтому в процессе плетения Ишанкар узнаёт, что у тебя на душе, хочешь ты этого или нет. Иногда я сам ему рассказываю о том, что меня беспокоит.
– Он отвечает?
– Нет. Но мне становится легче.
– А сейчас? Вам стало легче?
– Не стало. Но я думаю, что Ишанкар имеет право знать о Дереке Фросте и о том, что он для Ишанкара сделал. Еще вопросы?
– Никак нет, сэр.
– Тогда, раз тебе все понятно, Ишанкар твой.
– То есть? – испугалась Тайра.
– Ткань Ишанкара теперь на твоей ответственности. Следующий раз поддерживать Плетение будешь ты.
– Я? Так быстро? Я же еще ни разу…
– Пока не начнешь – не научишься.
Спуск в полной темноте Тайра преодолела лучше, чем подъем, держа юбки форменного платья обеими руками; Йен же бывал здесь так часто, что знал лестницу как свои пять пальцев. На этаже была полутьма, лампы в плацкартной анфиладе мигали, словно пыталось включиться аварийное освещение.
– А теперь что мне делать, сэр? – спросила Тайра, надеясь, что маг отпустит ее со службы на остаток ночи. Какой бы красивой ни была Ткань Ишанкара, сейчас она и близко не могла сравниться с красотой обнаженного тела сэра Рэндалла.
– Теперь, – ′т Хоофт взглянул на потолок, и в этот момент освещение снова зажглось в полную силу, – теперь, если твой Арсенал не перекрыт, переодевайся в рабочую форму и спускайся на второй этаж. А перед этим спрячь Партитуру обратно в хранилище.
– Почему мой Арсенал должен быть перекрыт? – Тайра спокойно дотянулась до лежащих в нем вещей.
– Потому что при нападении и осаде первым делом блокируют Арсеналы, чтобы никто не дотянулся до оружия, а потом вырубают свет, чтобы началась паника. В условиях расположения Шайорэ в межреальности это существенная проблема: все освещение тут искусственное. Трейсеры блокируют электричество и каналы его передачи, основные и резервные, так что Трейсеру Ишанкара одной из первых приходится решать проблему с освещением.
– Кто-то напал на Шайорэ?
– Что именно тебя удивляет?
– Что на Шайорэ в принципе можно напасть, сэр. Вы же сказали, что ворота может увидеть только тот, кому Трейсер даст право прохода на территорию. Остальные наших ворот даже не увидят, разве нет?
– Все так.
– Тогда кто на нас напал?
– Пока никто. Пока это просто учения, чтобы и дальше напасть на Шайорэ было нельзя.
– Откуда вы знаете, что это просто учения?
– Красный код, – маг переложил книгу в другую руку и указал пальцем на свое плечо, активировав светящуюся дельту. Она проступила сквозь одежду мерцающим расплывчатым контуром. – Это значит, что начались учения.
– Кру-у-уто! – Тайра посмотрела и на свою метку. – Как у Лиги! А как мы будем воевать?
– Не как Лига. Не мечами. Головой и на бумаге преимущественно. На компьютерах, то есть. Но так как господин Ректор у нас иллюзионист, бутафории в виде крови и визуала от заклинаний добавит. Моделирование с помощью иллюзии на учениях есть всегда. Заодно и иллюзионисты в своей магии потренируются.
– Так это Бергер на нас напал?
– Он самый. Пока он выполнял обязанности Змея, раскопал недостатки защиты. За последний месяц он Шайорэ затерроризировал. Уже никто не удивляется, а первый раз даже испугались.
– А Ректор же не один на нас напал, да?
– Разумеется. У него команда: целый Ишанкар и еще аналитики, но вот это как раз и не бонус, – ′т Хоофт открыл дверь кабинета, впустил Тайру и закрыл дверь. – В первый раз Шайорэ проиграла Ишанкару потому, что одна команда аналитиков играла против другой, наплевав на всех остальных в Шайорэ. Бергер их потом собрал на закрытое совещание и преподал им основы Дар Элайя в части того, что такое партия, как ее вести и как подыгрывать. А д′Эвре выгнал на плац и неделю учил подчиняться приказам, даже если они кажутся несуразными и самим аналитикам, и их машинам. После этого аналитики так, как в первый раз, не ошибались.
– Ошибались иначе?
′Т Хоофт хохотнул, но не ответил. Тайра расценила это как подтверждение ее догадки.
– А что, до Бергера учений не было?
– Были, разумеется, – ′т Хоофт налил себе воды. – Только у нашего господина Ректора особенный стиль ведения игры, сама знаешь, а мы привыкли, что он играет на нашей стороне. Когда он начинает играть против нас, мы теряемся, потому что сэр Бергер непредсказуем. Он и в тот раз поставил задачу так, что спасти мир могли, якобы, только аналитики, и, пока они воевали между собой, практически не обращая внимания на всех прочих, Бергер со своими боевыми магами потихоньку вынес все Шайорэ, а Змей и д′Эвре только успевали потери считать.
– И как Горан это сделал?
– Не знаю и не хочу знать, – маг допил воду и поставил стакан на место. – Целее буду, случись какие допросы с пристрастием. И очень надеюсь, что Райнард эту дырку уже закрыл. Переодевайся.
Хет Хоофт отвернулся к столу, и Тайра в одну секунду сменила парадное платье на рабочее.
– А сейчас, сэр, нам разве не надо быть где-нибудь в другом месте?
– А я сейчас во всех местах, где должен быть. Если ты о том, надо ли бежать к воротам, то нет, не надо. Двоих мы потеряли безвозвратно – Бергер их прах по ветру развеял, а остальных я прикрыл. Пока никто сквозь защиту не пробился. Если же ты о том, что нам пора в штаб, то да, нам туда пора.
– А как вы узнали, что у нас потери, если это все не по-настоящему? – Тайра на один шаг отставала от Наставника, хотя он не особо торопился.
– Я держу защиту на каждом из людей. В игре мы называем их юнитами. Защиту держу по-настоящему, чтобы игра не была совсем уж игрой. Все изменения защиты происходят тоже по-настоящему, только необходимость изменений мне диктуют аналитики: показывают, какой магией атаковали моих подопечных. Информационные маркеры на них меняются – это как раз и есть работа аналитиков. Я эти изменения вижу. А еще у «живых», – он изобразил пальцами кавычки, – «раненых», «мертвых» и «ушедших» окраска маркера разной интенсивности. Научишься в процессе. Заодно попрактикуешься в динамической защите на совокупности элементов.
– Тогда мы точно проиграем, – с полной уверенностью предположила Тайра.
– Проиграешь сегодня – выиграешь завтра. А пока добро пожаловать в Синий зал Шайорэ.
′Т Хоофт открыл створку двери на втором этаже, и пропустил Тайру в зал совещаний, временно превращенный в штаб.
Первое, что поразило Тайру, был паркет – серо-синий, со светлыми изогнутыми линиями. Присмотревшись, Тайра разглядела узор, напоминающий цветки с четырьмя острыми длинными лепестками и переплетающимися друг с другом дугообразными тычинками. Середина узора была темно-синей, с металлическим отливом; к концам цветка узор светлел, истончался, прорастал в соседние цветки, оплетая пол изящной деревянной сетью и будто покрывая его ковром.
Зал был длинным, с шестью большими высокими окнами, смотрящими в сад с внешней стороны здания. Тяжелые сине-стальные гардины уже раздвинули, и теперь ветви деревьев отсвечивали сиянием фонарей в вымытых до блеска окнах.
Большую часть зала занимал длинный овальный стол, темно-коричневый, с полировкой, какую Тайра видела только в музеях на действительно старинной мебели. Почти вся его поверхность была занята развернутыми картами, поставленными поверх них ноутбуками, а над самым центром, чуть приподнятый над столешницей, располагался трехмерный макет Шайорэ. Внутри него были видны двигающиеся значки, обозначающие людей.
Возле стола, заложив руки за спину, внимательно рассматривая область возле ворот, стоял д′Эвре. На расположенном возле стены диване почти возлежал Гиварш, уткнувшись в книгу по вампирской медицине. Тайра поклонилась, хотя ни один, ни другой на ее любезность не ответили. ′Т Хоофт прошел к столу, развернул к себе один из ноутбуков, подвинул к нему стул и указал на него Тайре.
– Располагайся. Это будет твое рабочее место до окончания кампании.
– Так точно, сэр, – по-военному коротко ответила Тайра.
– О-о-о, моя сладкая, – протянул Гиварш и захлопнул книгу. – Я смотрю, Йен наконец-то взял тебя на войнушку?
– Йен не взял, – возразил ′т Хоофт, – так случайно получилось.
– В этот раз ваше представление было классным! Я даже слезу пустил перед самым финалом, – он театрально утер сухой глаз украшенным перстнем пальцем.
– Представление? – переспросила Тайра.
– Во время поддержания Плетения сюда стекается куча народа, чтобы посмотреть на ваши заклинания, – пояснил д′Эвре. – Это и правда красиво. Я всегда прихожу.
– А откуда вы знаете, что сэр ′т Хоофт будет читать Партитуру?
– А он милостиво, – Гиварш скривился, – сообщает нам, когда будет действо.
– Так ты фанат?
– Ты думаешь, что мне должно быть стыдно? Ну уж нет. Я фанат! Мне нравится ваше волшебство. Может быть, это единственная ваша магия, не связанная со смертью.
– У тебя трое тяжелораненых, – прервал его д′Эвре.
– Моя смена утром. Сейчас время Варфоломея, – не поддался Морис. – А еще там целителей пять человек.
– Тогда, может, делом займемся? – д′Эвре еще раз полностью осмотрел карту. – У моего младшего внука день рождения через три дня. Хотелось бы явиться на него не с помятым лицом и не в ишанкарской форме.
– Моя смена утром, – повторил Гиварш. – Но я с интересом за вами понаблюдаю.
– Значит так, – Йен посмотрел на Ученицу. – Это – трехмерная модель Шайорэ, – он указал на карту. – Тут лазарет, и в нем у нас почти аншлаг. Пятеро целителей – это неплохо, но справятся ли они в дальнейшем – пока непонятно. А вот тут логово аналитиков, и нам очень повезло, что их начальство с ними. Твой бывший однокурсник Эйдан приписан к ним ведущим специалистом.
– Вот что значит карьерный рост, – не удержался от комментария Морис. – А ты который год в одной и той же Башне сычом сидишь.
– Еще, – Йен присмотрелся к карте, – у нас тут трое бессмертных…
– Четверо, – поправил Морис, имея в виду себя.
– Твоя смена утром, – подколол его ′т Хоофт и продолжил: – Плюс десять дежурных иллюзионистов, и это тоже неплохо: будет госпоже Имельде какой-никакой отпор. Так, кто тут еще…
Тайра смотрела на золотые, обозначающие людей значки, но отличить целителя от вампира или простого воина пока что не могла.
– Хат-Хас трое, – д′Эвре указал пальцем на одно из помещений основного здания. – Но они, может, и не понадобятся.
– Биологическое оружие Бергер пока не моделировал, – сообщил Морис.
– Он затейник, поэтому я бы не обольщался, – посоветовал Командор. – В любом случае, если по прямому профилю Хат-Хас ничего не достанется, пойдут помогать в лазарет.
– В общем, сейчас тут стандартный дежурный состав плюс еще человек сорок просто зашедших посмотреть на Плетение, – подытожил хет Хоофт. – Неплохо, но без школяров было бы лучше. Вы, старшекурсники, думаете, что вы теперь супермаги, так что наворотить можете того, чего не надо.
– А это уже задача Эжена – в узде их держать, – Гиварш снова выглянул из-за книги.
– Я со своими задачами справляюсь. Олаф их уже пристроил по подразделениям.
– Так это, выходит, Олаф с твоими задачами справляется, – осклабился Морис.
– Пошел вон! – д′Эвре указал ему на дверь.
– Не пойду, там зима начинается, – Морис взглянул в окно, и Тайра, повернувшись, увидела, как посреди весны за окном вовсю свирепствует метель.
– Значит, Бергер пытается подойти вплотную к стенам крепости. Запрошу у Змея ситуационный план. Похоже, в этот раз будет осада.
– Что делаем мы, – Йен взял стул и присел рядом с Тайрой. – Я даю тебе для защиты одну боевую группу – ребят твоего знакомого Олафа.
– Кто это – Олаф? – не поняла Тайра, среди знакомых которой с таким именем никого не было.
– Капитан Стурулсон. Трава.
– Его Олафом зовут?
– Родители – вероятно, – предположил ′т Хоофт. – Так вот, даю тебе твоих старых знакомых. Их в расчете девять человек. Твоя задача – не потерять ни одного до конца кампании.
– Так точно, сэр.
– Еще одна твоя обязанность – вести протокол. Наконец-то я больше не буду заниматься этой писаниной. Мечтал об этом все предыдущие девять лет. Приказ понятен?
– Есть вести протокол, сэр, – ответила Тайра. – А как?
– Как обычный отчет, только в реальном времени. – Маг подвинул к ней ноутбук. – Война происходит преимущественно на бумаге. Противник предпринимает не реальные действия, а атакует тебя формулами заклинаний, выбирая объект применения. Ты отвечаешь своими формулами, но не забываешь при этом менять свою защиту в реальном времени. Получаешь информацию от противника и аналитиков, – маг указал на интерактивное окно монитора, – отвечаешь и протоколируешь свои действия. Все в режиме чата. Общий отчет ведут аналитики. В этом тебе хоть немного повезло: отвечаешь только за свою область.
– Наши возможности ограничиваются количеством магической силы, – добавил д′Эвре. – Маной, так сказать. Количество маны рассчитывается для каждого мага персонально нашими аналитиками. Когда юнит достигает своего предела – он выходит из игры на период восстановления. Так как вы сегодня здесь, у нас есть возможность использовать вашу способность восстанавливать других людей для продления боевого режима каждого юнита. С разрешения вашего Наставника, разумеется, – Командор взглянул на ′т Хоофта.
– Чует мое сердце, – сообщил Йен, – что кое-кто выйдет из игры еще раньше нас всех. Тут сейчас иллюзии будет хоть отбавляй, а Тайра ее безболезненно переносить не умеет. А еще у нее большие проблемы с единичным колдовством, а я ей сразу девятерых под контроль дал. Кстати, почему на них все еще мои опознавательные знаки?
– Виновата, сэр, – Тайра настроилась на указанных магом людей, шестерых из которых встречала лично, и поставила на них свою защиту и собственные маркеры вместо знаков ′т Хоофта. – Сделано, сэр. Пока несложно.
– Потому что все живы и стабильны. Чего ждешь? Заполняй протокол, записывай свои действия. А я пока схожу за чаем.
Йен отошел к дальней стене, к небольшому буфетному столику, на котором были расставлены чашки, вазочки с печеньем и конфетами, чайнички с заваркой и большой электрический чайник с кипятком. Тайра окинула взглядом печенье, остановилась на пару секунд на окне, за которым ночь стала почти белой от сыплющегося снега, и вернулась к монитору.
– У нас атака, – сообщил д′Эвре, указывая на человечков на трехмерной карте. – Сами отбились. Молодцы. Заклинания скорректируете, дар-аль′Кхасса?
– Так точно, сэр, – Тайра скорописью заносила слова и формулы в чат кампании и копировала их в общий отчет Шайорэ. – Разрешите обратиться, господин Командор?
– Разрешаю.
– Как возможно атаковать тех, кто внутри крепости, если в Шайорэ нельзя пройти? Если Шайорэ нельзя даже стабилизировать без позволения Трейсера, чтобы попытаться пройти?
– Не знаю. И Змей не знает, раз на нашей территории нас еще кто-то может достать.
– Но общую защиту он держит, – защитил его с дивана Морис.
– Бергер находит в ней лазейки, – ′т Хоофт набрал себе на тарелочку бисквитного печенья. – Вот кто точно знает, как проникнуть туда, куда проникнуть невозможно. Он Банди недаром названным братом зовет, а кровь не вода.
– У них нет общей крови, – Тайра отчетливо вспомнила Банди, его сказочный стол и золотые подсвечники посреди межмировой тьмы.
– Сейчас нет, но, было дело, Банди с Гораном своей кровушкой поделился. Прямым, между прочим, переливанием, – Морис, как сэр Котца, поднял указательный палец, обозначая важность сказанного. – Банди молодец, хвалю. Правда, Горана мы потом еле откачали: совместимость по крови у них нулевая.
– А Банди сказал, что он это специально сделал, – защитил вора д′Эвре. – Мол, полуживым мы бы Горана никогда не нашли, а мертвым его Йен тут же засек.
– Мертвым? – Тайра повернула голову к Наставнику.
– У Горана был период опасных экспериментов, как и у любого трейсера. Иногда приходилось вытаскивать его с того света, – подтвердил Йен. – Сейчас он осторожней и опытней, поэтому лазейку в Шайорэ и обнаружил.
– Пока был Старшим вместо Змея?
– Да, вероятно. Райнард открыл ему доступ к своим протоколам, а теперь за это расплачивается.
– Вот поэтому, – назидательно произнес Морис, – в Ишанкаре может быть только один Трейсер. Если доверить протоколы Ишанкара кому-нибудь второму или третьему, нас вскроют. Сначала иносказательно, а потом каждого по-отдельности.
– Не согласен, – д′Эвре опять ткнул пальцем на вспыхнувших красным юнитов, привлекая внимание Тайры. – Райнард свою работу делает хорошо. Нареканий к нему вообще нет.
– А я его профессионализм не оспариваю. У меня, как и у тебя, не хватает для этого знаний. А у Бергера хватает. Вот пусть он Змея носом в его промахи и потычет. Мы тут уверены в своей непобедимости, но на самом деле многое в нашей защите держится на нашей самоуверенности. Вынести Ишанкар возможно, и когда-нибудь это произойдет.
Д′Эвре спорить не стал, присел на свое командирское кресло и записал что-то в блокнот – по старинке, ручкой по бумаге.
Йен встал за спиной Ученицы.
– В наш отчет: смена защитного комплекса на модель четыре-один.
Хет Хоофт сосредоточенно смотрел на экран, по которому ползли строки заклятий, потом быстро подтянул к себе ноутбук, забрав его у Ученицы, и сам написал несколько формул, перебивая формулы противника.
– Один наш ушел, – через минуту сообщил маг, возвращая компьютер Тайре.
– Как это, сэр? – Тайра с трудом сдержала удивление – ее вера во всесильность Наставника была неколебима.
– Критические повреждения. Бергер разобрал на костяшки его позвоночник.
– А сколько людей Бергера забрал ты? – для отчетности поинтересовался д′Эвре.
– Тринадцать, – сообщил ′т Хоофт. – Мог бы больше, но Змей был занят своей атакой, так что Бергер своих успел переместить.
– А почему Бергер успевает одновременно выполнять разные операции, а Змей нет? – спросил Гиварш, зная, что никто ему не ответит.
– Сложность в том, – пояснил д′Эвре для Тайры, – что, пока на Шайорэ стоит блокада, магия ограничена и у нас, и у противника. Мы вынуждены ослаблять защиту в определенных местах, чтобы провести атаку. Противник ждет, когда мы ослабим защиту, смотрит, где это можно сделать, а потом атакует по подобию. По большому счету все сценарии относительно Шайорэ сводятся к осаде – и это поединок трейсеров, – а потом, если падет наша защита, к штурму.
– Некромантия не задерживается трейсерскими барьерами, – возразила Тайра.
– Не задерживается, – согласился д′Эвре. – Но за века вашего противостояния трейсеры выработали против вас особые приемы, иначе один некромант из-за осажденных стен запросто уничтожил бы армию противника. И вы тоже научились блокировать их попытки вырывать у людей сердца, позвоночники и прочие органы.
– Иногда это не срабатывает, – признал ′т Хоофт. – Как-то же Бергер до позвоночника дотянулся… Будем анализировать позже. Держи своих! – Он, не выпуская из рук чашки и не пролив ни капли чая на пол, мизинцем толкнул Тайру в плечо. Тайра в последний момент успела увидеть бегущие по экрану формулы и застучала пальцами по клавишам, отбивая атаку и выстраивая новую систему защиты.