- -
- 100%
- +
– Не зевай больше и держи защиту не только на экране, – удовлетворенно сказал маг, когда Тайра закончила комбинацию. – Это только начало. Сейчас скорость будет расти – только успевай отвечать. К обеду, думаю, пальцы у тебя отвалятся.
– Оптимистично, сэр, – ухмыльнулась Тайра.
– Реалистично, – привычно поправил маг. – Работай. У нас атака на шестом посту.
Д′Эвре называл только заклинания, а иногда не называл и их, кидая Тайре кодовые слова, обозначающие целые комбинации, и по тому, с какой скоростью приходилось вводить знаки в компьютер, Тайра быстро поняла, что насчет отвалившихся пальцев сэр ′т Хоофт был абсолютно прав. Вот только про голову не упомянул…
Через пару часов там была абсолютная каша. Сэр ′т Хоофт действовал с холодностью профессионала. Тайра записывала его решения и поражалась его находчивости и – временами – риску. Она же меняла защиту на своих девяти подопечных чуть ли не в последний момент, путаясь в полученной с их маркеров информации. Троих из Тайриной группы чуть не убили вампиры. Магию крови Тайра просто проглядела, оценивая совместимость своих же заклятий. Если бы вместо сэра ′т Хоофта была Гудрун, Тайра получила бы подзатыльник, и, может, даже не один. Сэр ′т Хоофт ограничился словом «Тайра!», которое на саму Тайру подействовало как ледяной душ, в то время как Гиварш и д′Эвре решили, что Йен ее сейчас прибьет.
Через пять часов белые знаки заклинаний слились с метелью за окном, и Тайра уже не понимала, где настоящий экран – перед ней или за: снег заметал Шайорэ так же быстро, как сменяли друг друга виртуальные заклятья. В какой-то момент Тайра подумала, что война в реальном времени гораздо более простое дело, чем вся эта штабная учебная тактика и стратегия, выраженная в буквах и цифрах. Раньше Тайра никогда всерьез не задумывалась о совместимости используемых одновременно в бою заклинаний, о компенсации, о размере постэффектов, искажений, откатов от примененной магии, об убитых одними только этими откатами… Теперь же хорошо понимала, что представляет собой магический бой, и этому зрелищу было далеко до тех красивых картинок, какие она привыкла видеть в кино. Из-за избытка магии, в основном иллюзии, воздух становился непрозрачным, наэлектризованным; все это отображалось на трехмерной модели осаждаемой и атакуемой Шайорэ. Изображение подрагивало и становилось нечетким. Юниты перемещались рывками; уследить за ними было еще сложнее, чем вначале. Помогало только трейсерское зрение: на трехмерную модель крепости Тайра почти не смотрела.
Заклятья сыпались, не переставая. Боевых магов у господина Ректора было в разы больше, чем в осажденной Шайорэ. Воины в крепости умирали далеко от места приложения заклинания: Бергер перемещал слои межреальности, перенаправляя откаты. Морис, тяжело вздохнув, ушел в лазарет раньше, чем началась его смена, верно рассчитав, что раненых откатами теперь будет гораздо больше. Валяться на диване в такой ситуации целителю не пристало.
К семи утра Тайра и сэр ′т Хоофт поделили Шайорэ пополам: Тайре достались все убитые и малая часть живых. Мертвых Тайра сразу поставила на контроль от вмешательства сторонних некромантов, и хотя в Ишанкаре таковых не было, эту возможность Тайра предпочла учесть. Мало ли… Раз трейсеры Ишанкара все же обладают некоторыми способностями некромантов, вдруг смогут поднять и мертвых… А еще Бергер мог привлечь к бою кого-нибудь со стороны… Говорил же Эгерт Соронсен, что помогал Змею отлаживать Рубежи Ишанкара… Может, не было ничего зазорного в том, чтобы позвать на ишанкарские учения Райкера или Пака… Наставник замечания не сделал, и можно было предположить, что Тайрину самодеятельность он одобряет… или Тайра получит втык после, наедине.
Усталым сэр ′т Хоофт не казался. Тайра даже чувствовала азарт, с которым Наставник играл в войнушку. Тайра ни удовольствия, ни азарта разделить с ним не могла. Она чувствовала усталость, постоянное напряжение и начинающуюся головную боль, но под взглядом бодрого Командора д′Эвре и не менее бодрого сэра ′т Хоофта раскисать было рано. Тайра отпросилась только в уборную – умыться, да еще сэр ′т Хоофт подменил, дав возможность выпить утреннего чая, – и снова вернулась на свой пост.
Эгерт вышел за пару улиц от парка по прочно засевшим в голове координатам. Собственный поступок казался ему ребячеством, словно он решил сыграть в чужую игру или, того хуже, подсмотреть в щелочку за тем, на что смотреть было категорически нельзя. Но, с другой стороны, Эгерт чувствовал нечто вроде долга, необходимости вмешаться и предотвратить – недаром же все так совпало, недаром же эти координаты увидел и запомнил именно он, – только никак не мог определить, что предотвратить и во что именно он имеет намерение вмешаться.
Было не слишком приятно оттого, что Дэн так и остался в неведении относительно координат. Для Дэна эта информация была важна. Может, именно герр Райкер и смог бы вмешаться и предотвратить… Он-то, благодаря служебному положению, доступ к связанной с Ишанкаром секретной информации имел. Эгерт же испытывал удачу и, сказать честно, терпение друга, но почему промолчал – объяснить не мог. Спасал Райкера от очередных проблем? Сколько Эгерт его знал, Дэн все время попадал в неприятности, и чем старше становился, тем больше были его неприятности, а потому от историй, где хотя бы мельком появлялся Ишанкар, Дэну следовало держаться подальше. Но проректор академии такой роскоши себе позволить не мог. Интересно, какие неприятности могли ждать его тут… Правда, была небольшая вероятность, что неприятности ждали как раз Эгерта… В этом он почти не сомневался, но, как и во всем в своей жизни, уповал на Господа.
В парке было людно, на пересечениях дорожек прямо с тележек продавали мороженое и разноцветные, закрученные в карамельные спирали конфеты на белых пластиковых палочках. Мальчишки носились на расчехленных после зимы скейтбордах, влюбленные парочки валялись на траве на клетчатых пледах; солнце почти выползло из-за возвышающегося над парком небоскреба. Эгерт купил себе сладкой ваты – в детстве это было единственное доступное его семье лакомство – и продолжил путь вглубь парка.
Сцену уже установили – судя по трекам мастеров, еще пару дней назад. Сейчас люди в оранжевых комбинезонах натягивали задник, крепя его массивными металлическими петлями в гнезда сценических ферм. Рояль еще не привезли, но энергичная дама в красном берете уже договаривалась с настройщиками на полдень. Группа активистов с прикрепленными у кого где бэйджами рулеткой отмеряла расстояние от сцены до первого ряда раскладных кресел, еще собранных в кучи и сваленных возле обрамляющих лужайку деревьев. Перед сценой предполагались лежачие места: об этом свидетельствовали похожие на туристические коврики маты и большие мешки с наполнителем, призванные изображать не то кресла, не то кровати.
Получив свою программку от одного из активистов, Эгерт прошел мимо сцены и присел на распакованное из целлофана кресло-мешок. Ничего странного вокруг не происходило. Фестиваль и фестиваль, – мало, что ли, их во Франкфурте весной-летом? Эгерт проверил межреальность первого приближения, но в окрестностях города ничего необычного не разглядел. Новые репера работали в нормальном режиме, стандартные маршруты просматривались на пару месяцев назад. Треков некромантов не было и в помине. Они обходили Франкфурт стороной, памятуя о том, что это родной город Динозавра: на своей территории Дэнзингер никому баловаться не позволял. В общем, злодейством не пахло.
Эгерт воткнул в землю палочку с недоеденным мотком сладкой ваты и развернул программку фестиваля. Имена выступающих были ему незнакомы – он и правда никогда не слушал джаз, – и только одно напоминало о давней неприятной истории. Эгерт застыл взглядом на напечатанных синей краской словах «Оттмар Рихтер-мл.». Это мог быть однофамилец, простое совпадение, но в совпадения Эгерт верить уже переставал. Он, спрятав пальцы в кармане куртки, сквозь пространство дотянулся до своего компьютера и, добавив слово «джазмен», вбил имя Рихтера-младшего в поисковую строку. Поиск выдал только математика. К джазу Оттмар Рихтер-младший отношения не имел.
Эгерт вытащил руку и задумался.
Та история была странной. Подробностей никто не знал до сих пор. Могла ли аль′Кхасса в четырнадцать лет без видимой причины убить одного из сильнейших некромантов Дрездена? Теоретически, конечно, могла… Даже в четырнадцать она была сильнее любого из опытных дрезденских практиков… Лично ей Оттмар Рихтер-старший опасен не был. Да и что она могла знать о Рихтере в свои четырнадцать? Это у Дрездена был конфликт со своим выпускником, не у Ишанкара даже, хотя выгоду от его смерти поимел и Ишанкар. Тонкостей взаимоотношений Рихтера с Ишанкаром Эгерт не знал и теперь об этом жалел. Убила аль′Кхасса Рихтера своими руками или с чьей-нибудь помощью (Ксандер Дарнелл хоть и молчал как рыба, явно знал больше остальной академии), важно было то, что она имела к его смерти прямое отношение. Так почему, зная об этом, герр Дерек Фрост, друживший с Оттмаром Рихтером-старшим, отправил аль′Кхассу на встречу с его младшим сыном? Повиниться? Рассказать правду? Или убить и Рихтера-младшего?
С другой стороны – с чего Эгерт взял, что координаты были написаны рукой Дерека Фроста? Потому что они выпали из его дела? Подложить их в папку мог кто-то другой. Какой-нибудь трейсер, наблюдающий за аль′Кхассой и почему-то заинтересованный в том, чтобы эти знаки увидел и Эгерт. И написать их тоже мог совсем не Дерек Фрост. Сравнить почерк было не с чем: рукописи Фроста в академии хранились под грифом «секретно», отдельные листы демонстрировались студентам только преподавателями, получившими особый допуск. У Эгерта никакого допуска не было: к академии он имел отношение весьма далекое. Определить, написал координаты герр Фрост или кто другой, Эгерт не мог.
А вдруг координаты были предназначены совсем не аль′Кхассе? Говорил же Дэн: в павильоне фонтана Тайра увидела их впервые… И раз Дэн все еще этих координат не имел, значит, и ему они не предназначались. А кому тогда? Эгерту?
От этой мысли стало жарко и немного страшно.
Эгерт сложил программку, спрятал ее в карман, отщипнул кусок от своей ваты и, запихнув в рот, облизал пальцы. Да-а-а… Надо было взять Райкера… Тот хоть и не был специалистом в Дар Элайя, а голова насчет всяких интриг у него варила лучше. Эгерт подумал еще немного, оценивая, прибьет его Дэн сразу или сначала помучает, используя свои некромантские способности, но мобильник из Арсенала все же достал… и чуть не просмотрел, как в центр поляны прямо из ниоткуда вышел Корсин Дайс.
Эгерт, не отрывая глаз от парня, медленно спрятал телефон обратно в Арсенал.
Корсин держал коридор. Получалось у него плохо, но для мальчишки, не поступившего на первый курс, было вполне сносно. Не будь Эгерт трейсером, парня бы он не увидел: активисты фестиваля сновали рядом с Дайсом, не обращая на него никакого внимания. Коридор колебался, грозя рассыпаться в следующее мгновение, но Джоана старался, выполняя то, что выполнять ему было еще слишком рано, и поэтому Эгерта не замечал. Эгерт не прятался, но начинать знакомство не торопился.
Устав бороться с коридором, Корсин отошел за большое дерево, оборвал магию и вышел в реальный мир. Осмотрелся, нарисовав в своей голове расстановку кресел, активистов фестиваля, деревьев, сцены, разбегающихся по парку дорожек… и наконец-то заметил Эгерта. Тот как мог приветливо улыбнулся и помахал Кору свободной от сладкой ваты рукой. Корсин, расценив его жест, как приглашение, пересек лужайку. Эгерт наконец-то встал.
– Привет, – теперь уже вслух сказал Эгерт.
– Добрый день.
– Ты ведь Корсин Дайс? А мое имя Энгельберт Соронсен, – и он протянул Корсину руку для официального приветствия.
– Я уже мертв, да? – Корсин руку пожал, но как-то скованно, не всерьез, как стушевавшийся перед взрослым ребенок.
– В боевой ситуации был бы, – не стал отрицать Эгерт. – Ты должен видеть место, куда собираешься выйти…
– …до того, как я туда выйду, мне говорили, – вздохнул Кор. – Из-за коридора не получается.
– Получится, не все сразу. Хочешь ваты? – Эгерт протянул ему палку.
– Нет, спасибо, герр Соронсен. Я сладкое не очень. Только пончики.
– А джаз? – Эгерт пошел в разведку.
– Джаз? – удивился Кор.
– Да, тут все выходные будет любительский джаз-фестиваль. Начало сегодня в шесть.
– Вот это совпадение, – Кор припомнил род занятий своего наставника и на удивленный взгляд герра Соронсена пояснил: – Я в игре. Странная игра… Я решаю уравнение. Оно не решается. С его помощью мне надо найти одного человека. Не знаю кого. Не знаю где. Десятки координат, я с утра по миру шатаюсь. А теперь, думаю, с местом я определился.
– А с человеком? – Эгерт готов был поклясться, что знает его имя.
– Пока нет, но, кажется, скоро определюсь.
Корсин замолчал – так, будто не договорил. Он тоже, кажется, знал имя… Он смотрел Эгерту в глаза, и тому становилось не по себе. Парень только что усвоил какую-то истину, которая раньше казалась ему недоступной, будто открыл накрепко запертую до этого момента дверь и увидел за ней то, чего Эгерту никогда было не увидеть.
– А зачем тебе коридор? – Эгерт прервал двусмысленную паузу.
– Это еще одно мое задание. Ну и, чтобы не попадать в глупые ситуации, пригождается… Я вчера чуть не оказался полуголым в толпе африканских женщин…
Эгерт засмеялся, представив себе и картину, и последствия. Кор, сдавшись через пару секунд, тоже криво усмехнулся.
– Ничего, не переживай, со всеми бывает, – Эгерт выбросил недоеденную вату в предложенный проходящим мимо активистом пластиковый мешок. – Мне, пожалуй, пора. Был рад познакомиться, Корсин Дайс. Столько о тебе слышал.
– Вы ведь друг герра Райкера?
– Да, друг герра Райкера, – Эгерт снова почувствовал укол совести, оттого что ничего не рассказал Дэну.
– Я о вас тоже слышал, герр Соронсен, но нимба над вашей головой не наблюдаю даже в межреальности.
Эгерт снова усмехнулся и протянул Кору руку.
– Увидимся в академии, Джоана.
– Надеюсь, герр Соронсен.
В этот раз рукопожатие у Дайса вышло уверенным. Эгерт отметил, что парень за последние месяцы существенно повзрослел и даже с дурацким вязаным шарфом, в два раза намотанным на шею, и это в конце мая, больше не казался лузером и чудаком.
Эгерт кивнул и, скрывшись за сценой, незаметно ушел в портал, оставив Кора возле мешков-сидушек. Вышел у академии, достал мобильник и все-таки позвонил Дэну.
– Надо поговорить, – коротко сказал Эгерт. – На нашем месте в двенадцать.
Райкер что-то буркнул в ответ, но Эгерт даже не стал слушать. Выключил телефон и закинул его далеко в Арсенал.
К обеду в Шайорэ похолодало до минус двадцати пяти. Начали замерзать даже бессмертные, хотя лазарет остался единственным местом, которое Райнард отапливал. По всей крепости зажглись камины. Дрова к радости Тайры были настоящими и приятно потрескивали, отстреливая мелкие угольки в каминную решетку, ровно по грани которой был установлен защитный барьер, чтобы угольки не падали на прекрасный синий паркет. Тайра в свободную секунду поглядывала на пляшущий на дровах огонь, и от одного взгляда на него становилось теплее. За окном был полдень, но из-за затянутого снежными тучами неба даже снег казался темным и тяжелым – не таким легким, ажурным и воздушным, какой обычно бывал у Змея. К часу дня Тайра осознала, что по-настоящему голодна: со вчерашнего ужина из еды ей перепали только чай и бисквитные печенья, на которые уже с неприязнью поглядывал Командор, продолжавший все же их жевать.
– Не знаю, как вы, – сказал ненадолго вернувшийся в командный пункт Гиварш, – а я бы поел.
– На меня даже не смотри, – предупредил д′Эвре.
– Нужен ты мне, – фыркнул Морис, – консервы старые.
– На нее тоже не смотри, – добавил ′т Хоофт, имея в виду Тайру.
– А если мы по обоюдному согласию?
– А если вас увидит кто-нибудь с чешуей и хвостом? В обнимку, с поцелуями в шею посреди Шайорэ? – парировал маг. – Запрещаю. Сейчас однозначно. Гражданской войны нам тут еще не хватает.
– Я тебе могу в бокал налить, – Тайра постучала пальцем по запястью. – Так пойдет?
– Йен? – Морис вопросительно взглянул на него.
– Уговорили. Идите ешьте, – махнул рукой маг. – Перерыв даю час. Поесть и прочистить мозги. Потом возвращаешься и берешь Шайорэ целиком. Приказ понятен?
– Так точно, сэр, – Тайра кивнула. – А вы?
– А я посплю. Почти двое суток не спал. Сменю тебя вечером. Заберу всех обратно, кроме твоих девяти.
– Так точно, сэр, кроме моих девяти.
– Тогда вперед. Твой час уже начался.
Морис помог Тайре отодвинуть стул, благородно предложил руку и почти торжественно вывел из зала в коридор.
– Общая столовая на первом этаже в конце левого крыла, – рассказывал Морис, уверенно ведя Тайру куда-то вглубь второго этажа. – Там же рядом буфет для командования, но туда мы ходим редко, только когда надо обсудить что-нибудь без посторонних, так что там почти всегда пусто. Аналитики вообще, вероятно, не жрут: ни разу не видел ни одного из них жующим. Они заправляются кофе. Он у них вместо крови. От нее несет арабикой за сто метров… Аналитиков мы не едим, нам нравится чистый продукт с минимумом кофеина.
Он открыл одну из дверей, и Тайра оказалась в просторном кабинете с огромным диваном, картинами в позолоченных рамах и золотисто-бронзовыми обоями по стенам. Обиталище Гиварша и в Шайорэ было роскошным, похожим на королевские покои.
– Может быть, все же, без извращений? – Морис повертел в пальцах большой сверкающий бокал. – Тут нас точно никто не засечет.
– А трехмерная модель? Нет, сэр ′т Хоофт запретил. Увидит наши изображения рядом – тебе голову оторвет, а меня в Зиндан сунет. Тут ведь тоже наверняка есть яма? Я там замерзну насмерть, – Тайра поежилась от холода.
– Правильно Макс его сатрапом зовет, – Гиварш протянул Тайре бокал. – На что только не приходится соглашаться ради гастрономических удовольствий.
Тайра усмехнулась, рассекла себе запястье и прислонила руку к бокалу. Вскоре он был полон красной тягучей жидкости. Гиварш забрал драгоценный напиток и нежно поцеловал Тайру в рассеченное запястье, отчего у нее перехватило дыхание и по телу побежали мурашки удовольствия, а у Мориса явно стали просматриваться клыки. Гиварш заметил ее смущение, обольстительно улыбнулся; Тайра покраснела, накинула на плечи добытый в Арсенале подбитый собольим мехом зимний плащ и оставила Мориса наслаждаться едой в одиночестве.
В коридорах было прохладно: Змей или не успел наладить отопление, или не стал этого делать. На всякий случай Тайра потрогала радиатор – тот оказался холоден как лед. Согреться магически Тайре не светило: на учениях все было как по-настоящему – лишняя магия строго воспрещалась. Приходилось греться по старинке: огнем и чаем.
На лестнице ей попались трое мужчин, которые от неожиданности встречи шарахнулись к стенке, не забыв при этом прижать руку к груди. Тайра подумала, что это тот самый резервный контингент, который уже давно не состоял на действительной службе, а приходил в Шайорэ только на дежурства, сборы и шоу с поддержанием Плетения и с ней лично знаком не был. Все остальные если и не видели Ишанкарскую Ведьму сами, то уж наслышаны были достаточно, чтобы не разбегаться в стороны при ее приближении.
Больше никого до самой столовой Тайра не встретила: Командор расставил всех на посты и отлучаться не позволял. В последний час атаки затихли – д′Эвре сказал, Бергер отвел своих для перегруппировки, – но расслабиться все равно не получалось.
Тайра осторожно толкнула одну из створок, и та мягко отъехала внутрь столовой – бело-розовой, с идеально белыми столами и стульями, напоминающими игровые наборы для кукол; с живыми цветами по подоконникам и большими окнами, на треть засыпанными снегом. На какое-то мгновение Тайре и правда подумалось, что она оказалась в кукольном домике: на некоторых столах с аккуратностью любящей хозяйки были расставлены столовые приборы, чередующиеся с искусно свернутыми накрахмаленными салфетками, и все это резко выбивалось из событий последних суток, наполненных виртуальным противостоянием и строгими рядами формул. Тайра еще немного постояла в дверях и наконец-то прошла вперед.
Компания из пяти человек, единственная в зале, застыла с недонесенной до ртов едой. Тайра почувствовала себя неловко, словно они застали ее за чем-то совсем не полагающимся Некроманту Ишанкара, но голод оказался сильнее, а воспоминания о бисквитных печеньях были не слишком аппетитными. Наконец один из пятерых оттаял, положил вилку, – Тайра отметила, что он левша, – поднялся и поклонился, прижав руку к сердцу. Тайра ответила, и за соблюдением Церемониала обстановка вроде бы разрядилась… И тут Тайра заметила свои метки.
Да-а-а… В черных масках они выглядели иначе… Хотя сломанный нос и дважды сломанную челюсть не узнать было стыдно. Тайра осмотрела компанию. Светловолосая женщина (Тайра даже помнила не то ее имя, не то позывной – «Кейра») держала кружку с кофе, не чувствуя, как только что залитая в нее кипящая вода обжигает пальцы.
– И вам приятного аппетита, – Тайра вспомнила, что первое слово принадлежит ей.
Компания не пошевелилась.
– Да вольно уже, – она усмехнулась и прошла к буфету.
– А тебя не узнать, эксперт, – голос Травы Тайра опознала сразу.
– Это вы меня еще в Высшей Трансформации не видели.
– А что, уже и к вышке допустили?
– Много будешь знать, – Тайра вытащила себе из холодильной витрины миску с салатом, большую котлету и повернулась к Траве, – станешь таким же, как я.
– Не-е, командир, – мужчина с поломанным носом скривился и покачал головой. – С грудью и кудряшками ты точно уродом будешь.
Компания засмеялась, Тайра тоже хохотнула и вытащила из другого холодильника бутылку пепси.
– Не хочешь к нам? – Трава подставил стул к расчищенному от тарелок краю стола.
– Хочу, – не стала отпираться Тайра, поставила на стол свою котлету, села и принялась отвинчивать пробку с пепси. – Давно не видела живых людей. Только не надо на меня так смотреть.
– Нам простительно, – пробасил мужчина с дальнего конца, и Тайра вспомнила голос того, кого все звали Четвертым. – Мы тебя иначе помним, эксперт.
– К тебе как сейчас обращаться-то? – на всякий случай спросил Трава. – На «ты», как раньше, или на «вы»?
– А как тебе комфортнее? – Тайра наконец открутила пробку.
– На «вы», – честно признался Трава. – Теперь точно на «вы». Ну… теперь, в смысле, когда мы точно знаем, что ты… э-э-э… вы… Некромантесса Ишанкара.
– Господин Хранитель тебя, капитан, по головке погладят за соблюдение формальностей, – похвалила его Тайра. – Вы не против, если я поем? А то мне скоро обратно на пост.
– Не вам одной, – ухмыльнулся Третий.
– Ну, теперь-то понятно, из-за кого мы все мерзнем, – Четвертый скосил глаза на Тайру и принялся старательно жевать свое мясо.
– Командор по всему Шайорэ лишнюю магию запретил, – кивнула Тайра, разделывая котлету. – Я с этим не согласна. Обогрев – это такая минимальная магия, что на мне никак не скажется. Это излишняя предосторожность.
– Лично я лучше померзну, – буркнул Второй.
– У него ребенок скоро появится, – пояснил Трава.
– Во-во, – подтвердил Второй, – хотелось бы сына увидеть перед смертью. А у Кейры вообще детей двое.
– А она вообще в декрете, – Третий кинул на нее неодобрительный взгляд. – Чего приперлась, непонятно.
– На Плетение посмотреть, – Кейра наконец отцепилась от чашки. – Что, нельзя?
– И что, как там оперативная обстановка? – Четвертый был практичен. – За кем преимущество на данный момент? А то с нашей стороны окончательно мертвых уже достаточно, и это при двух некросах на две сотни человек. Я вот уже однажды задвухсотился.
– Я не волшебник, я только учусь, – виновато улыбнулась Тайра. – Хотя это меня не оправдывает.
– Я думал, с вашей защитой мы должны быть неуязвимы, – предположил Трава.
– В связи с отсутствием реального боевого опыта и некоторыми особенностями функционирования некромантесс, – пояснила Тайра, – мне гораздо проще накрыть защитным комплексом Шайорэ целиком, чем применять динамическую корректировку защиты на каждом из вас, но сэр ′т Хоофт мне такого не разрешает, поэтому я учусь работать с совокупностью единиц.
– То есть не только Четвертый попал? – усмехнулась Кейра.
– Вы были пилотными экземплярами, а теперь уже половина Шайорэ попала, – кивнула Тайра. – Вы все умрете рано или поздно. Хорошо, что пока не по-настоящему. Может, ко времени реального боя я буду готова держать всех и каждого в отдельности, но пока я никаких успехов не показываю. Так что вы все умрете.
– Ну хоть удовольствие получим перед тем, как… – Второй махнул рукой и решил пояснить: – Ваши маркеры ощущаются иначе, чем маркеры сэра ′т Хоофта, мэм. Вроде и незаметно ничего, а все иначе.