Время искупления, том 2

– Воевать надо дубьем и рогатиной.

– Воевать надо по правилам. Причина – повод. А не одно вырванное сердце – и стенка зомби на стенку зомби. Вы мне противны, потому что действуете исподтишка, на расстоянии, не смотрите в глаза противнику. Это неправильно.

– Тебе надо было родиться веков на пять пораньше и простым смертным.

– Я в курсе. Так что насчет сэндвича с ветчиной?

′Т Хоофт вздохнул и засунул в рот печенье.

Через минуту Командор уже почти заснул, а Йен съел еще пару печений. Атаки затихли, но ′т Хоофт все равно смотрел на карту, ожидая новой провокации или удара.

– Не будет ничего до утра, – Змей появился из ниоткуда. – Господа, – он поклонился.

– Уверен? – приоткрыв глаз, спросил д′Эвре.

– Уверен, сэр. Я вокруг такого понаставил… Бергеру на всю ночь хватит. Трейсеров-то у него, кроме себя, нет. Вот пусть подумает, Господин Игры хренов!

– Злишься? – спокойно поинтересовался ′т Хоофт.

– Злюсь, – признал Райнард. – У меня все протоколы сотню раз проверены, по три раза дублированы, резервные системы все рабочие… Где он находит бреши?

– Так ты не на Бергера злись, а на себя, – предложил д′Эвре.

– Я на себя и злюсь, сэр. Столько раненых у нас никогда не было. В лазарете завал. Гиварш даже не язвит, потому что там такие повреждения, которые целители только по книжкам опознают… И контрзаклинания, соответственно, в атласах ищут. Хорошо, Варфоломей все помнит – вот где его бессмертие пригождается, – но хоть он и указывает на конкретные атласы, так их же пролистать надо до нужного места, а это время! А я не могу понять, как Бергер нас достает!

– Зачем тогда пришел?

– Не могу больше. Отключаюсь, – Райнард мотнул головой. – Сделал, что смог. До утра простоим. Пошел я спать. Разбудите меня в шесть?

– Йен разбудит, – кивнул д′Эвре. – Он у нас в карауле, так что разбудит нас всех троих.

– Я в карауле? – вроде бы удивился ′т Хоофт

– Это приказ, – с закрытыми глазами подтвердил Командор.

– Тогда до утра, сэр, – Змей поклонился и ушел в противоположную дверь.

– А ничего, что он?.. – д′Эвре указал пальцем на соседнюю комнату.

– Трагическая случайность, – усмехнулся Йен, совершенно точно зная, что никакой случайности в таком совпадении не было. – Спи.

Д′Эвре пожал плечами и повернулся к Йену спиной. Йен скрестил пальцы: вот теперь ловушка захлопнулась.

Тайре снилось море… Вернее, не сама водная гладь, а долетающий в бунгало шум прибоя, набегающего на выглаженную за ночь полосу белого песка и сползающего обратно зелено-голубыми прозрачными языками. Сон медленно уходил, но двигаться и окончательно просыпаться совсем не хотелось: возле виска чувствовалось легкое дыхание Райнарда, а его руки так уверенно и нежно обнимали принадлежащую только ему женщину, что представить себя без этих объятий было уже невозможно.

Тайра осторожно, чтобы не скинуть случайно его рук, повернулась к Райнарду лицом и приоткрыла глаза. Змей улыбнулся – он уже давно не спал, трейсерская привычка вставать на рассвете не оставляла и на выходных, – поцеловал ее в лоб и еще крепче прижал к себе. Тайра уткнулась носом ему в грудь и снова погрузилась в сон.

Вторая половина ночи прошла более-менее спокойно. Шайорэ все еще стояла, и даже с кучей раненых необходимые для защиты позиции не были оголены. Накал боя спал, и, хотя расслабляться было нельзя, Йен слегка расслабился. Людям тоже надо было отдохнуть: некоторые валились с ног. Штабная войнушка выматывала не хуже настоящей.

Настоящую Йен помнил хорошо, так что предпочел бы и дальше воевать на бумаге. Грядущее лето пугало предстоящими учениями, но виду Йен не подавал. Возможности Ученицы оценивал здраво: с теми уязвимостями, что она имела сейчас, учения Тайра должна была провалить. Не сразу, как следует посопротивлявшись, – но все же провалить. С другой стороны – и такой вариант Йен тоже допускал, – возможно, ей будет легче работать с реальной магией. Это стало бы несказанной удачей, но пока предпосылок к успеху Йен не находил: вон как Тайру вымотали неполные сутки штабной игры. Заснула моментально, небось еще не добравшись до дивана.

Спала она крепко, но даже сквозь сон распознала знакомые руки Райнарда: Йен почувствовал, как изменился эмоциональный фон возле их ложа. Будто наконец-то прекратился затяжной снегопад, и теперь, куда ни кинь взгляд, было только белое покрывало, блестящее под зимним солнцем. Навряд ли Тайре чудился снег, но, вероятно, так она ощущала абсолютный покой и тихую, ничем не прерываемую радость. Йен к своему удивлению тоже ощутил себя абсолютно защищенным.

Когда пришло время будить Райнарда, минут десять Йен боролся со своей природной стеснительностью, но потом все же вошел. Ничего нового в поэзии спящих в обнимку влюбленных он бы не увидел, но заходить и тревожить случайное счастье не хотелось. Йен остановился возле двери, с интересом рассматривая заполнившие комнату разноцветные искры, радужным коконом концентрирующиеся над Тайрой и Змеем. Ученица спала, положив голову Райнарду на плечо; Змей касался щекой ее лба и цепко держал Тайру обеими руками, словно она могла выскользнуть или исчезнуть. Йен знал, что Тайра никуда не сбежит хотя бы потому, что, судя по расцвеченному во все возможные цвета воздуху, сбегать от Змея она не собиралась, да и разбудить спящего некроманта раньше времени было не так-то просто. Змей имел все шансы изображать Тайрину подушку еще дня два без перерыва. Йен, не желая отказывать себе в удовольствии, немного поиграл с цветными блестками, разгоняя их в разные стороны, потом подошел к дивану и тихонько потряс Змея за свободное плечо.

Райнард открыл глаза моментально: уже давно не спал, но вылезать из любовного гнездышка не торопился. То-то защита Шайорэ еще стояла… Наверняка подправлял все прямо с дивана, благо мог себе это позволить. Йен приложил палец к губам, указав взглядом на спящую Ученицу, Райнард чуть улыбнулся, а потом не выдержал и растянул улыбку во все лицо.

«Уже шесть пятнадцать. Ты просил тебя разбудить в шесть», – телепатически передал Йен.

«Да, спасибо, сэр», – ответил Змей и погладил Тайру по спине. – «Уже жалею».

«А я ревную», – честно признался Йен. – «Так что лучше тебе встать самому, иначе с дивана тебя с удовольствием стащу я».

Змей беззвучно рассмеялся, но Тайры из рук не выпустил.

«Три минуты», – выставил условие Райнард. – «И я к вам присоединюсь».

«Уговорил», – кивнул ′т Хоофт и, подойдя к двери, обернулся. – «Здорово смотритесь вместе».

Йен вышел, оставив Змея наслаждаться последними мгновениями на диване, и плотно прикрыл дверь.

– Ну и как? – Гиварш перестал сдерживать свое ехидство, и Йен понял, что Змею предстоит пережить серьезную атаку колкостей. – Твоя мораль не пострадала?

– Ничья мораль не пострадала, – ответил Йен и понял, что ему тоже хочется улыбаться. – Я бы тоже не стал раздеваться, зная, что за дверью ты.

– Я бы даже ложиться не стал, зная, что ты за дверью, – негромко сказал д′Эвре, но Гиварш услышал и рассмеялся.

– Видите, как Райнард мне доверяет!

– Это он нам доверяет, Морис, – поправил Йен. – Знает, что мы тебе кол в сердце засадим, если ты что-то не то удумаешь.

– Я бы просто открыл шторы, без рукоприкладства, – предложил д′Эвре.

– Я вас тоже люблю, – Гиварш уселся в кресло подальше от окна и пообещал: – И я обязательно вспомню об этом, когда подвернется случай.

Эжен налил себе чая, устроился за столом, сдвинув карты, окунул край печенья в чашку и вынул его ровно за пару секунд до того, как краешек окончательно размок, грозя отвалиться и остаться на дне. Йен знал, что это умение д′Эвре перенял у Райнарда, который, как истинный англичанин, мастерски обращался с бисквитным печеньем и фарфоровыми чашками, даже если ему приходилось прикасаться к ним руками.

Минуту все провели в ожидании, готовя для Змея шуточки одна лучше другой. Когда Райнард, уже умытый и полностью закованный в ишанкарскую форму, показался из-за двери, первым не выдержал Морис.

– Ну что, женишок, как спалось?

– Замечательно. Завидуй, – Змей улыбнулся, вытащил из воздуха свою персональную кружку, уже полную кофе, и уселся за стол в паре метров от д′Эвре. Командор продолжал меланхолично макать печенье в свой утренний ассам.

– А ты знаешь, – Гиварш продолжал радостно скалиться, – что раз ты переспал с женщиной, теперь ты обязан на ней жениться?

– Я бы с радостью, – хохотнул Райнард. – Но сэр ′т Хоофт не согласен.

– Йен? – Морис повернулся к Йену.

– Именно так, – ′т Хоофт кивнул. – Сейчас сэр ′т Хоофт даже против. На время обучения моя Ученица только моя.

– Что-то я не заметил.

– Я положительно отношусь к естественному ходу развития межличностных отношений, так что способен не воспринимать Райнарда как соперника.

– В переводе на человеческий, ты таки разрешил им встречаться?

– Да.

– И они встречаются? – Гиварш Райнарда словно бы и не замечал.

– Не встречаются они, – подал голос д′Эвре. – Встречались бы – он бы не торчал тут вечерами после службы, нашел бы себе более приятное занятие.

– Змей? – Морис повернулся к нему.

– Тебе больше поговорить не о чем? – беззлобно поинтересовался Трейсер.

– Есть, но сейчас этот вопрос интересует меня больше других. От этого зависит будущее Ишанкара и моя жизнь, – Морис перестал улыбаться.

– Надо уладить кое-какие моменты, – честно ответил Райнард, – и потом все будет как у людей. Но ты привыкай уже сейчас: мы с Тайрой вместе.

– Вместе, но не встречаетесь, – уточнил Гиварш.

– Это сложно.

– Когда у тебя легко было, – проворчал Морис. – Лишь бы не плохо.

– Пил бы кофе – подавился бы, – прокомментировал заботу Гиварша Райнард.

– Давайте, господа, заканчивайте перепалку, – мягко скомандовал д′Эвре, – допивайте кофе и по местам. Пора людей будить.

Змей соорудил себе трехэтажный бутерброд и с наслаждением вгрызся в его бок.

– Ты когда последний раз ел? – поинтересовался Эжен.

– Нпмн, – с набитым ртом попытался ответить Райнард.

– А в человеческом теле когда был последний раз, помнишь?

– С трудом, – хохотнул Змей, припоминая вечер с Гораном.

– Девчонка тебе нужна, однозначно, – строго сказал д′Эвре. – Начнешь по кафе ходить – может, хоть есть будешь не раз в месяц. Может, в нормального человека превратишься.

– Мгм, – кивнул Змей, доел бутерброд и сделал себе еще один.

– Этот – не превратится, – покачал головой Гиварш.

Змей поставил на стол уже полупустую кружку, увидел, что кофе в ней чуть подрагивает, вздохнул и принялся жевать второй бутерброд.

– А я-то ждал, когда ты заметишь, – д′Эвре посмотрел на Трейсера. – Защита еще стоит, но уже трещит по швам. Бергер тебя вскроет.

– Бергер мои протоколы знает. Это вполне возможно.

– Он тебя не поэтому вскроет, а потому, что ты мальчишка.

– Вы мне каждый день об этом напоминаете. Я помню, сэр. Иду работать, – Змей, подхватив печенье с тарелки д′Эвре, встал. – Я, хоть и мальчишка, но в отличие от господина Ректора настоящий Трейсер Ишанкара. Именно поэтому наша защита еще стоит.

– Ну точно говорят, – лениво протянул Гиварш. – Проведешь ночь с некромантессой – заболеешь гордыней. Да, Змей?

– Да, – согласился Райнард и повторил: – Завидуй.

Он сунул печенье в рот и исчез.

– Не станет Бергер его защиту вскрывать, – уверенно заявил Морис. – Только слабые места покажет и успокоится.

– Это если он сможет усмирить свою ревность, – поправил Эжен. – Он на нашу сладкую парочку всю ночь смотрел. Так что, может, и пойдет на прямую конфронтацию.

Йен и Морис выжидающе смотрели на Командора.

– Что? – не понял д′Эвре, уронив-таки кусок печенья в чашку. – Да в Ишанкаре все знают, что у Ректора к аль′Кхассе особое отношение, неуставное я бы сказал. А после истории с Джоаной вашим и про Змея с аль′Кхассой все знают. Выводы сделать просто.

– Бог с ними, – Гиварш выполз из кресла, подошел к столу и обновил карту, подсветив отдельные участки. – Сами разберутся, не первый год уже. Давай, Командор, свистай всех наверх. Посмотрим, с чем мы подошли к этому утру.

Д′Эвре, забыв про печенье, отстучал на своей клавиатуре набор команд, и тут же на основной экран начали приходить донесения со всех постов. Йен подумал, что Командор мог запросить сводку телепатически, но то ли играл по всем правилам, то ли заботился о голове аль′Кхассы, но к телепатии д′Эвре прибегнул за время учений считанные разы.

– Трехсотых плюс двадцать пять, двухсотых плюс девять, – озвучил полученную информацию д′Эвре. – Итого трехсотых восемьдесят два, двухсотых пятьдесят пять.

– И это при двоих-то некросах на такое количество человек, – не удержался от замечания Гиварш.

– А по лазарету у нас что? – подсказал д′Эвре Йен.

– Из ночных раненых – трое целители, в том числе господин Варфоломей. Действующих целителей двое, и они с ног падают.

– Это потому что у них всю ночь операция за операцией, – Морис продемонстрировал Йену принесенную из операционной несмываемую иллюзорную кровь на своих кружевных манжетах. – Заклинания цикличные, каждый цикл усилен или изменен. Я такого с Венецианской Резни не видел, а смертные вообще не видели. Кто-то из моих, играющих за Бергера, очень постарался, раскопав эти заклинания. Но наши целители молодцы. Я их скоро подменю. Поспят немного.

– Если до этого от усталости не помрут. Аналитики показывают критический уровень. А еще им бы и правда поспать. Иллюзия тоже не даром дается.

– Потерпят, – философски заметил Морис. – А что, все как в настоящем бою. Это не я такие условия придумал.

– Ты всегда найдешь, как отбрехаться, – заключил д′Эвре.

– Помрут твои целители – возвращать не буду. Чисто из принципа. Людей беречь надо, – сообщил Йен.

– Вернешь как миленький, – не поддался Морис. – А то и вообще поднимешь и поставишь к операционным столам.

Йен спорить не стал. Он мог потягаться в упрямстве не только с Морисом, но сейчас Гиварш был прав: в крайнем случае Йен вернет всех, да еще и поднимет окончательно мертвых.

– Интересно, – Гиварш всматривался в движущиеся по виртуальной крепости золотистые фигурки, – сколько мы на самом деле продержимся в осаде со стандартным контингентом?

– Опять двадцать пять! – ругнулся д′Эвре. – Можно подумать, есть смысл тут в осаде сидеть. Тут ни Библиотеки, ни Архива, ни студиозусов недоученных, – чего беречь-то? Не было бы никакой осады Шайорэ. Бросили бы все – и вышли в бой.

– А если вдруг? – не отставал Морис.

– «А вдруг» – железный аргумент, Эжен, – тихонько засмеялся ′т Хоофт. – Отвечай.

– Не знаю и знать не хочу, – разозлился д′Эвре. – Поэтому лично я предпочитаю, чтобы Змей сегодня проиграл. Подкорректирует что будет необходимо и, может, поумнеет немного. А то и правда весь такой из себя снежный дракон.

Следующие минут тридцать Гиварш и д′Эвре прикидывали возможные варианты атак со стороны Ишанкара; ′т Хоофт дремал, полулежа на диване. Когда препирательства Мориса и Эжена стали казаться совсем монотонными, Йен заставил себя открыть глаза и сел.

– Пошел будить свою, – сообщил Йен и собрался встать с дивана, но в этот момент дверь отворилась и в зал вошла Тайра.

Гиварш расплылся в масляной улыбке, сверкая клыками, и моментально отвлекся от карт и тактических схем. ′Т Хоофт, глядя на проказливую рожу Мориса, с трудом удерживал уголки губ, которые сами начинали ползти вверх. Командор коротко поздоровался и спрятался за томом «Стратегии», чтобы его улыбка вовсе не была видна.

– С добрым утром, – Йен изо всех сил старался выглядеть серьезным.

– Что-то не так? – Тайра быстро осмотрела себя: форменное платье было в порядке (Тайра убрала с него все складки, оставшиеся после сна), прическа тоже, и даже умыться удалось, не размазав оставшуюся со вчерашнего дня тушь.

– Хорошо спалось? – вкрадчиво поинтересовался Морис.

– Хорошо, но мало.

– Змей тоже полежал бы подольше, – Гиварш продолжал скалиться.

– В смысле? – тут же насторожилась Тайра, несмотря на то, что щеки мгновенно покраснели.

– Вы всю ночь провели вместе на одном диване. Не говори, что не помнишь.

Тайра задумалась. Змей ей, конечно, снился, и это было почти реально… Да ну, нет… Чтобы Змей улегся с ней на один диван в присутствии Наставника и сторонних лиц за дверью…

– Шутки у тебя, Морис… Змей бы на этот диван не поместился.

– Если бы он в животное обернулся, то не поместился бы. Но так он же собой был.

– Что значит «собой был»?

– «Собой» – значит человеком, с руками и ногами.

– То есть как это – человеком? Он вот так просто может становиться человеком?

– Он вот так просто, – передразнил ее Морис, – может становиться драконом. А человеком он рожден, вообще-то.

– Как – рожден человеком? – почти шепотом спросила Тайра.

– Как все, от папы и мамы.

Тайра взглянула на Йена, и ′т Хоофт понял, что сейчас произойдет то самое, ради чего все и затевалось. Он должен был устранить эту ситуацию уже давно, после того как Фрост открыл ему глаза на Тайрин сказочный мирок, но Йен выжидал. Надеялся, что все разрешится без его участия. Теперь же эта недосказанность пришлась весьма кстати, и Йен понятия не имел, что делал бы, если бы такого туза в его рукаве не нашлось.

Примечания