Поцелуй рыцаря

– Я должна знать, – еле слышно проговорила она, прижимаясь к нему.

– Почему?

– Потому что ты был единственным человеком, угадавшим мое одиночество. Теперь я знаю, что только очень одинокий человек может распознать чужое одиночество.

Словно плотину прорвало внутри него, он заговорил, сначала сбивчиво, затем, видя, с каким жадным вниманием слушает принцесса, увереннее, спокойнее. Несколько часов подряд Ник рассказывал о том, что с ним произошло; что до встречи с Руфиной никогда не верил в колдуний, считая их сказочными персонажами. И только со временем, видя, как стареет жена, заподозрил что-то неладное. Сомнения Изабеллы рассеялись, как только она услышала о том, что случилось холодным ноябрьским днем 1190 года недалеко от западных границ Сан-Римини с Доминико из Балазио, и о его дальнейших мытарствах. К тому же все, о чем говорил Ник, удивительным образом переплеталось с его поведением, прежде казавшимся ей странным. Уверенность, с которой он ориентировался во внутренних помещениях дворца, замечание, сделанное по поводу двери, висевшей когда-то в арке рядом с хранилищем, исключительное владение историческим материалом, даже шрамы на теле – всему этому наконец нашлось логичное объяснение. Удивляло другое. Как ему вообще удалось дожить до двадцати семи лет, чтобы быть проклятым в этом преклонном по тем временам возрасте? Однако больше всего Изабеллу поразило то, что после стольких лет борьбы, после всех пережитых испытаний этот мужчина все-таки сдался, признав свое бессилие перед произнесенными много веков назад словами разгневанной женщины.

– Не надо отчаиваться, Ник. – Они сидели на полу, держась за руки. – У тебя еще есть шанс отыскать здесь что-нибудь, что поможет избавиться от проклятия. А еще было бы неплохо посетить моего психоаналитика. Я знаю его много лет, ему можно довериться. Он в состоянии оказать тебе необходимую медицинскую помощь, чтобы ты наконец избавился от этих ужасных головных болей. Я не могу без слез смотреть, как ты мучаешься.

– Не знаю. – В голосе Ника звучало безразличие и усталость. – Никакой, даже самый классный психоаналитик не исправит того, что невинный человек принял из-за меня смерть. Да и риск слишком велик. Представь, что случится с вами, если кому-нибудь удастся узнать мою тайну? Даже если у кого-то появятся элементарные подозрения на мой счет, этого уже будет достаточно, чтобы копать дальше. А люди, которые занимаются подобными вещами, как правило, не успокаиваются, пока им в руки не попадает сенсационный материал. Когда же это случится, гарвардская история покажется тебе невинной шуткой по сравнению с тем, во что ты будешь вовлечена на этот раз.

– Мне нет никакого дела до того, во что я могу быть вовлечена на этот раз! – Изабелла чувствовала, что с ней вот-вот случится истерика. – Я просто не могу тебя отпустить. Как бы сильно я ни боялась того, что станут писать о нашей семье газеты, любовь к тебе перевешивает этот страх, ведь без тебя я не смогу жить полной жизнью.

– Именно этого я и боялся, – со странным спокойствием произнес Ник. – Однажды я уже видел, как моя жена отказалась от всего, о чем мечтала, считая себя обязанной оставаться рядом со мной до тех пор, пока я не найду способ избавиться от проклятия. Я просто не имею права подвергать тебя подобному испытанию. – Ник отвел с ее лица упавшую прядь волос. – Я слишком люблю тебя, Изабелла. Даже жену я не любил так сильно, поэтому хочу, чтобы ты жила полной жизнью и не отказывала себе в простых человеческих радостях. А я готов провести в одиночестве и следующую тысячу лет, только бы не видеть, как твою жизнь разрушают те же силы, которые когда-то разрушили жизнь моей жены.

– Но, Ник, ты должен остаться не только ради меня, ведь, пока ты здесь, у тебя еще есть шанс найти ключ к разгадке наложенного на тебя проклятия. Неужели ты не понимаешь, что…

– На вашем месте, сэр, я бы прислушалась к словам ее высочества. – Знакомый голос, неожиданно раздавшийся у них за спиной, заставил Ника вскочить на ноги.

– Энн?

Выражение ее лица говорило о том, что она успела узнать достаточно, чтобы представлять опасность для него и для Изабеллы.

– Я не собиралась подслушивать, сэр, это произошло случайно. И теперь я считаю, что вы должны остаться.

– Прошу вас забыть обо всем, что здесь услышали, Энн, – стараясь сохранять официальный тон, произнес Ник, одновременно поражаясь спокойствию, которое демонстрировала его секретарь. – Мы завтра же вылетаем в Бостон, как было запланировано ранее. И если те пятнадцать лет, которые вы проработали у меня, хоть что-то для вас значат, постарайтесь с уважением отнестись к моему решению. В любом случае оно не имеет никакого отношения к вам.

– Прошу прощения, сэр, но вы ошибаетесь. Оно касается меня так же, как и вас.

Прежде чем он успел открыть рот, его опередила Изабелла:

– Что вы хотите этим сказать, мисс Джонс?

– Если те пятнадцать лет, о которых вы говорили, имеют для вас хоть какое-то значение, сэр, – Энн продолжала смотреть только на своего шефа, – вы выслушаете все, что я скажу. И как только вы это сделаете, я уверена, вам уже не захочется никуда уезжать.

– Отлично, Энн. – Ник скрестил руки на груди. – Но вам все равно не удастся заставить меня изменить решение.

– Рассказывая принцессе Изабелле свою историю, вы упомянули о том, что, только жертвуя собой ради других, вы сможете разрушить проклятие. Это правда?

– Так мне сказала Руфина.

– До последнего времени вы были не способны на жертвы, сэр.

Слова, которых он никогда не позволял себе произносить в присутствии женщин, едва не сорвались с языка Ника. Ясно, что Энн не слышала и половины того, что он рассказал Изабелле о времени, проведенном в многочисленных приютах и госпиталях, где добровольно ухаживал за самыми тяжелыми больными. А сколько денег он пожертвовал различным благотворительным фондам… Если все это, по ее мнению, не жертвы, тогда что же?

– Все, что вы делали, сэр, вы делали исключительно ради себя. – Она словно читала его мысли. – Конечно, благодаря вашим стараниям многие люди получили необходимую помощь и поддержку, но вы старались не ради их блага, а чтобы разрушить проклятие. Вы ни на секунду не забывали о своей проблеме, чтобы по-настоящему проникнуться проблемами других.

Эти слова произвели на Ника странный эффект. Похоже, Руфина была права, когда обвиняла его в эгоизме. Долгие годы ему казалось, что на свете нет второго такого человека, который принес бы столько жертв на алтарь человечества, и вдруг выяснилось, что ни один из его поступков в действительности не расценивается как жертва.

– Вы сказали, что до последнего времени ему не удавалось по-настоящему жертвовать собой? – Голос Изабеллы вернул его к реальности. – Что изменилось с тех пор?

– Ник – правильнее сказать: Доминико – вернулся в Сан-Римини только для того, чтобы разрушить проклятие, ваше высочество. Он понимал, что идет на определенный риск, и все же приехал сюда. Однако стоило ему ближе познакомиться с вами, как королевская коллекция перестала быть единственной причиной, удерживающей его в Сан-Римини.

– Я просто хотел показать Изабелле, какой интересной может быть жизнь за пределами дворца. Она должна была понять, что ей необходимо попробовать все, чтобы потом не жалеть об упущенных возможностях. Ведь она ничем не заслужила той жизни, которую вынужден вести я. Здесь нет никакой жертвы. Я лишь делал то, что мне подсказывало сердце.

– Ты хотел этого для нее, а не для себя. – Энн смотрела на него, как взрослый человек на ребенка, порадовавшего его не по годам разумными суждениями. – А теперь ты хочешь покинуть Сан-Римини, чтобы не обрекать принцессу на ту же участь, которая когда-то постигла Колетту. Ты готов отказаться от последнего шанса избавиться от проклятия, бросить любимую и любящую тебя женщину, лишить себя возможности жить при королевском дворе, как всегда мечтал, – и все ради того, чтобы принцесса Изабелла была счастлива. Разве это не настоящая жертва? Когда ты отдаешь все ради другого, не получая ничего, кроме боли, взамен?

– Нет. – После поисков, длившихся веками, такое развитие событий казалось ему слишком простым, чтобы быть правдой. – Я уезжаю не потому, что хочу пожертвовать собой, а потому, что люблю ее…

– Твою жену звали Колеттой? – Вопрос Изабеллы прервал его на полуслове.

– Что?

– Колетта. – Ник с трудом различал ее слова, так тихо говорила Изабелла. – Энн назвала твою жену Колеттой, а ведь ты ни разу не упомянул ее имени, по крайней мере при мне.

Все смешалось у него в голове. Разве он не называл имени своей жены? Ник думал одно мгновение, прежде чем в его сознании все встало на свои места.

– Ты Руфина? – пересохшими губами прошептал он, пристально вглядываясь в Энн. Ее волосы, несмотря на пробивающуюся седину, все еще сохраняли натуральный рыжий цвет. Она выглядела старше Руфины и казалась намного спокойнее. Но нельзя было забывать о том, в каком возбужденном состоянии находилась Руфина, когда их дороги пересеклись в том лесу. – Ты Руфина, – уверенно повторил он. – Но как такое возможно?

– Странный вопрос для человека, прожившего почти тысячу лет. – Ее губы тронула ироничная улыбка. – Ты столько времени пытался найти ответ на вопрос, для решения которого хватило бы и одного дня. Достаточно было просто отпустить Колетту, разрешив ей жить своей жизнью, или сделать что-то еще, думая о других, а не о себе, и с проклятием было бы покончено.

– Значит, все это время ты была рядом? – Ник смотрел на Руфину расширенными от ужаса глазами и никак не мог осознать того, что он искал ее по всему свету, перерыв кучу книг, в то время как последние пятнадцать лет она находилась с ним рядом. – Мне жаль твоего Игнасио. Я так и не смог простить себе, что он пострадал по моей вине. Я бы многое отдал, чтобы все исправить.

– Знаю. – Руфина повернулась к Изабелле. – Меньше чем за месяц вам удалось научить его тому, что я безрезультатно пыталась растолковать на протяжении восьми столетий, мотаясь за ним по свету. – Во взгляде Руфины промелькнуло восхищение. – Возможно, вы с самого начала были предназначены ему судьбой, принцесса, и он должен был прожить все эти века только для того, чтобы встретиться с вами.

Она покинула подвал, прежде чем Ник успел остановить ее. Позабыв об Изабелле, он бросился вслед за Руфиной, но ее нигде не было. Он побежал по коридору, заглядывая во все двери, пока в одной из комнат не наткнулся на Нерину.

– Что происходит, мистер Блэк? – поинтересовалась та, встревоженная странным выражением его лица. – Надеюсь, с ее высочеством все в порядке?

– Я… ищу одного человека. Моего секретаря. Вы не видели, куда она пошла?

– Вашего секретаря? – Брови Нерины поползли вверх. – Разве у вас был секретарь? – Удивление Нерины было неподдельным.

Каблучки, простучавшие за его спиной, оповестили о приближении принцессы Изабеллы, и Ник взял себя в руки.

– Прошу прощения, что напугал вас, Нерина. На самом деле я хотел сказать, что мне нужен секретарь. – Он выдумывал оправдания на ходу.

– Ваше высочество? – Удивленный взгляд Нерины был устремлен ему за спину. Обернувшись, Ник увидел принцессу.

– Ваше высочество, я как раз собирался просить Нерину подыскать мне толкового секретаря, которому я мог бы диктовать свои отчеты.

– Не беспокойтесь, Нерина, я сама решу этот вопрос. На сегодня вы свободны. Если мне понадобится ваша помощь, я дам вам знать.

– Как скажете, ваше высочество. – Дисциплинированность удержала Нерину от дальнейших расспросов. – Я буду у вас как обычно, в половине седьмого утра, чтобы обсудить ваш завтрашний график.

– Спасибо, Нерина.

Не успела Нерина скрыться за одной из дверей, как Изабелла схватила Ника за руку и потянула его за собой по коридору. Они миновали несколько поворотов, поднялись по лестнице, прошли мимо вытянувшейся при виде принцессы охраны и остановились только тогда, когда за ними закрылась дверь личных апартаментов Изабеллы.

– Принцесса…

– По-моему, пришло время называть меня просто Изабеллой, – повернув к нему раскрасневшееся лицо, возразила она.

– В моей голове сейчас такая каша, – падая в стоящее у стены кресло, отозвался Ник.

– Тогда разреши мне думать за тебя, Ник. – Опустившись перед ним на колени, она взяла его за руки. – Оставайся, ведь тебе больше ничто не угрожает.

– Так, значит, ты тоже видела Энн?

– Разумеется, я ее видела. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что Нерина даже не поняла, о ком идет речь, когда я спросил ее о моем секретаре.

– Я догадалась об этом по твоим объяснениям. – Она сжала ему пальцы. – Разве это лишний раз не доказывает того, что Руфина и ее магия на самом деле существуют? Не стану утверждать, что понимаю происхождение последней… – Изабелла бросила на него быстрый взгляд. – Я надеюсь, проклятие разрушено раз и навсегда и готова строить свою дальнейшую жизнь исходя из этого расчета. Оставайся, Ник, хотя бы для того, чтобы закончить музейный проект. А заодно проконсультируйся у моего врача по поводу головных болей.

– Даже не знаю… – Ник все еще сомневался, что ему удалось избавиться от проклятия. Произойди это на самом деле, он бы чувствовал себя совсем другим человеком…

– Сделай это ради меня, Ник, – поднимаясь с колен, проговорила Изабелла. – Дай мне хотя бы полгода – ровно столько остается до открытия музейной экспозиции. Возможно, к тому времени мы окончательно поймем, избавился ты от проклятия или нет. И если нет, то тогда и будем решать, как нам поступить. А если да… – Ее глаза наполнились слезами, но на этот раз это были слезы радости. Он просто не мог огорчить ее.

– Я люблю тебя, Изабелла. – Ник усадил принцессу к себе на колени. – Я дам тебе шесть месяцев, а если нам очень повезет, то и всю жизнь.