Глава 1 Таисия
– Таисия Игоревна, порадовать вас нечем. – Слова врача буквально выбивают почву у меня из-под ног. – Вы не сможете выносить ребенка.
Лечу куда-то в неизвестность, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. Опять. Почему я? Почему это все со мной?
– Неужели ничего нельзя сделать? – судорожно всхлипываю и закрываю лицо ладонями. Ошибки молодости дают о себе знать с особой жестокостью и уничтожая меня.
– К сожалению, в вашем случае терапия не дает должного эффекта, – разводит он руками. – Но мы, конечно, будем пробовать и дальше…
– Еще одно ЭКО? – с надеждой спрашиваю я и умоляюще смотрю на него, словно от его ответа зависит вся моя жизнь.
Врач лишь качает головой и поджимает губы. Это конец.
– Слишком большая нагрузка на организм, опасно… Если вы когда-нибудь и родите – это будет настоящим чудом. И я с радостью напишу диссертацию по этому случаю.
Злая ирония и профессиональный цинизм бьют наотмашь, но я не обижаюсь. Мне в принципе уже все равно. В полной мене ощущаю свою неполноценность, и хочется выть волком. Этот специалист был последней надеждой, которая не оправдалась. Мне казалось, я давно сумела справиться с этим и перемолоть внутри себя, но, видимо, ошиблась. Больно, как в первый раз. Раны так и не затянулись в сердце и кровоточат.
– Господи, неужели я никогда не стану матерью… – шепчу отчаянно, едва сдерживая подступившие слезы. Пять лет надежд, пять лет попыток заставить организм перестроиться и дать мне хотя бы крохотный шанс, и все напрасно. Один поступок перечеркнул мою жизнь и лишил счастья материнства. Какой же я была дурой… малолетней и глупой.
– Увы, последствия аборта непредсказуемы. Вам просто не повезло… – Врач смотрит на меня с сочувствием, но я не готова принимать информацию. Собственные переживания захлестывают с головой.
– Возможно, имеет смысл рассмотреть другие способы? – Врач искренне пытается как-то приободрить меня. – Суррогатное материнство, например?
– Это же очень дорого… – тяжело вздыхаю и качаю головой. Я на ЭКО-то с трудом насобирала, на мою зарплату об этом стоит только мечтать.
– Тогда усыновление?
Качаю головой. Не представляю рядом с собой чужого ребенка. Смогу ли я полюбить его, как родного? Сомневаюсь. Кажется, мне не доступна эта функция. Или она просто атрофировалась со временем. Никогда не умилялась чужим детям, особенно их шалостям и капризам. Может, я просто дефектная? Может, поэтому мне не дано?
– Ну тогда я не знаю, чем вам помочь…
– Спасибо, доктор, – смахиваю непроизвольные слезы и поднимаюсь на ноги. – Я пойду, – забираю медицинскую карту и выхожу из кабинета.
В коридоре меня ждет единственная подруга Ульяна. Увидев меня, отрывается от телефона и приближается.
– Что он сказал? – взволнованно спрашивает и забирает из рук карту, пролистывая последние страницы.
– Ничего хорошего…
Обессиленно прислоняюсь к стене и прикрываю глаза, чтобы не разреветься еще больше.
– Шансов нет?
Уля всегда говорит прямо, даже не пытаясь смягчить слова. Обычно я спокойно на это реагирую, но сейчас с трудом сдерживаюсь, чтобы не накричать на нее. Лишь до боли закусываю губу и отрицательно качаю головой.
– Не переживай, все образуется, – тихо говорит Ульяна и сгребает меня в охапку.
– Наверное… – всхлипываю, уткнувшись ей в плечо. – Спасибо, Уль, но не надо.
– И все из-за этого козла Гордеева, – зло цедит она сквозь зубы.
– Нет, из-за меня, – отстраняюсь и качаю головой. – Никто же меня не заставлял.
В отличие от нее, я давно пережила эту стадию. Когда-то очень любила Алексея, потом ненавидела, обвиняя во всех своих бедах, а сейчас мне все равно. Я смирилась с неизбежным и больше не виню никого, кроме себя.
– Конечно. – Подруга закатывает глаза к потолку. – Бросил тебя одну в такой ситуации.
– Мы оба были слишком молоды и глупы… – зачем-то оправдываюсь, хотя ничего уже все равно нельзя изменить. Наши отношения давно закончились, а копаться в прошлом – последнее дело.
– А расплачиваешься за ваши общие ошибки ты одна, – возмущается Ульяна и тащит меня к выходу.
– Да… это моя карма, – не сопротивляюсь ей, и совсем скоро мы оказываемся на улице.
Пронизывающий ветер сразу же пробирает до костей. Ежусь и обхватываю себя руками, пытаясь сохранить ускользающее тепло. Погода как-то резко испортилось. Вчера вроде еще было лето, а сегодня внезапно наступила осень.
Ульяна щелкает брелоком, и ее «ласточка» приветливо моргает нам фарами. Садимся в салон, подруга заводит двигатель и поворачивается ко мне.
– Нельзя сдаваться, давай сходим к другому врачу?
Хорошо знаю этот горящий взгляд. Уля очень зла и готова на подвиги. Она всегда была такой, бойкой и отчаянной, в отличие от меня, тихони и серой мышки. Как мы нашли друг друга, до сих пор загадка, но с самой школы остаемся практически неразлучными.
– А смысл? – грустно усмехаюсь. – Диагноз-то понятен и не изменится.
– Ну, может, другие методики какие-то.
– Нет, хватит, – сокрушенно качаю головой. – Не хочу ничего. Устала.
Без особого энтузиазма наблюдаю за проплывающим пейзажем и пытаюсь найти гармонию с собой. Но внутри неспокойно. Буря не желает утихать, а наоборот, набирает обороты и рвется наружу. Сложно примириться с неизбежным, а противостоять законам природы сил больше не осталось.
– Хорошо, тогда тебе надо отвлечься и переключиться на что-то положительное, – доносится до меня голос Ульяны.
– На что, например? – поворачиваюсь к ней.
– Личная жизнь, – назидательно произносит и широко улыбается. – Пора выбираться в люди, а то ты уже пылью покрылась.
– Нет, вот этого мне хочется меньше всего, – отрицательно качаю головой и недовольно складываю руки на груди, прекрасно зная, что будет дальше. Точнее, что Уля уже все придумала и сейчас начнет вить из меня веревки.
– Правильно, но выход из зоны комфорта – первый шаг к переменам.
– Я не хочу перемен! – решительно не соглашаюсь. Единственное, чего сейчас хочу – вернуться домой, налить чаю и посидеть в тишине.
– Хочешь-хочешь, только не знаешь еще об этом, – смеется подруга, не обращая внимания на мой настрой.
Никогда не могла понять, откуда в ней столько энергии и позитива. В любой, даже самой патовой ситуации, Ульяна находит если не выход, то положительные моменты точно. Как ей это удается – загадка.
Шумно вздыхаю, всем своим видом демонстрируя отношение к ее идее, но Ульяна упрямо продолжает.
– Скоро встреча одноклассников. Десять лет спустя. Нам непременно надо пойти на эту ярмарку тщеславия.
– Ни за что! – испуганно вскрикиваю я. Сердце, как сумасшедшее, колотится в груди и норовит выпрыгнуть наружу. Даже в страшном сне не могу представить себе этот ужас.
– Не переживай, твоего Гордеева там не будет, – снисходительно хмыкает Ульяна и продолжает заговорщическим тоном. – Мне сорока на хвосте принесла, что он живет где-то в столице и в наш Мухосранск не собирается.
– Все равно не хочу, – упираюсь из принципа. Не готова к выходу в люди. Да и видеть бывших одноклассников тоже нет никакого желания. Что даже странно, у нас был очень дружный класс, и со всеми остались хорошие отношения.
– Брось! Пора начинать новую жизнь!
– А старая чем плоха? – с сомнением спрашиваю я.
– Несбывшимися надеждами и ожиданиями. – Улыбка подруги становится шире. – Все. Хватит киснуть, поехали лучше выберем тебе новое платье!
Глава 2 Таисия
Смотрю на часы. Надо бы ускориться, а то опоздаю в салон. Прибавляю шаг и до сих пор не верю, что опять согласилась на авантюру подруги. Встреча выпускников. Ну зачем она мне? Ведь не собиралась никуда идти, но послушно купила платье и записалась в салон на укладку. Глупость какая. Может, ну его? Лучше посидеть дома с кофе и книгой? Вздыхаю и качаю головой. Тогда Ульяна примчится ко мне и устроит армагеддон. А еще все равно потащит на это дурацкое мероприятие. Только без укладки и макияжа.
Невольно улыбаюсь, представляя эту сцену, и плотнее кутаюсь в тонкое пальто. Погода портится стремительно, видимо, из салона придется ехать на такси.
– Мама! – Отчаянный детский крик пронзает меня насквозь. – Мамочка, забери меня!
Вздрагиваю и инстинктивно оборачиваюсь на звук. Вижу маленькую девочку за прутьями высокого забора Дома ребенка.
– Ты мне? – спрашиваю удивленно и осматриваюсь. Ни одного человека в радиусе нескольких метров. Странно как-то. Дети обычно одни не гуляют.
– Тебе, – сквозь слезы отвечает она и вытирает нос рукавом тоненькой потрепанной курточки.
Подхожу ближе, не зная, как себя вести в подобной ситуации. Да и девочку эту вижу в первый раз в жизни. Маленькая, худенькая, с огромными и такими несчастными голубыми глазами. Смотрит прямо в душу, переворачивая все вверх дном.
– Малышка, ты ошиблась, – мягко отвечаю, нервно сглатываю и присаживаюсь перед ней на корточки. – Я не твоя мама.
Еще раз смотрю по сторонам, ища воспитателя или нянечку. Должен же быть кто-то из взрослых. Но никого не видно.
– Не ошиблась, – шмыгает девочка носом. – Я слышала, что дети сами выбирают родителей. Я выбрала тебя.
Сердце пропускает удар и болезненно сжимается, а на глаза наворачиваются слезы. Малышка… Бедный ребенок даже не знает, насколько близка к истине. Только вот мой малыш меня никогда не выберет… От этого становится так тошно, что хочется выть волком. Опускаю голову и зажмуриваюсь, чтобы не разреветься. Только не сейчас, не перед испуганным ребенком.
– Мамочка, – судорожно всхлипывает девочка и тянет ко мне худенькие ручки. – Не бросай меня. Пожалуйста…
В груди так давит, что трудно вздохнуть. Нестерпимо хочется прижать к себе эту девчушку, чтобы успокоить, но железные прутья не позволяют приблизиться. Протягиваю к ней руку и мягко глажу по светлым волосам.
– Сонька! – Девочка вздрагивает, опасливо оглядывается и сильнее прижимается к ограждению. – Дрянная девчонка, вот ты где!
К нам спешит растрепанная дородная женщина и эмоционально размахивает руками.
– Значит, ты Соня? – с улыбкой спрашиваю я. Поддаюсь порыву и нежно касаюсь щечки кончикам пальцев, стирая соленые капли.
– Да, а ты?
– А я Тася.
– Вот непутевая! Зачем опять сбежала? – доносится до нас женский крик, а сама надзирательница приближается.
– Чтобы маму позвать, – огрызается на нее Соня.
– Сколько раз тебе говорить, умерла твоя мама. – Женщина оказывается рядом с нами, грубо хватает Соню за запястье и дергает к себе.
– Подождите, что вы делаете? – пытаюсь заступиться, но в глазах этой женщины столько злости, что вряд ли это поможет.
– Забираю негодницу, – недовольно шипит та. – Еще и на цепь посажу, устала носиться за ней по всей территории.
– Ну так же нельзя, – качаю головой и от волнения кусаю губы. Не понимаю, как можно так обращаться с малышкой, еще и брошенной родителями. Она же ни в чем не виновата.
– А как можно? – рявкает на меня женщина. – Вдруг с ней случится чего, кто отвечать будет? – машет на меня рукой и тащит Соню к зданию Дома ребенка.
– Пусти, я хочу к маме! – Девочка всеми силами упирается и кричит, разрывая мое сердце на куски. Невозможно выдержать. Глаза невольно наполняются слезами, и горячие капли текут по моим щекам.
– Нет у тебя мамы, а не прекратишь хулиганить, и не будет никогда!
– Неправда! – отчаянно кричит Соня, захлебываясь слезами, вырывается и бежит к зданию.
– Зачем вы так? – спрашиваю с укором и качаю головой.
Пытаюсь как-то оправдать эту жестокость, но не могу. В голове не укладывается, как так можно. Этой девочке сейчас страшно и больно, а пожалеть и приласкать некому. Это даже не профдеформация, а какая-то халатность или непригодность.
– Не лезьте вы не в свое дело, – фыркает женщина и идет за Соней.
Я лишь грустно вздыхаю и с жалостью смотрю им вслед, но сделать ничего не могу. Это система, ее не перестроить по щелчку пальцев. А полномочий у меня никаких нет.
Телефон призывно вибрирует в кармане. Смотрю на дисплей – номер неизвестный. Сдвигаю зеленую трубку в центр и прикладываю к уху.
– Алло, – выдыхаю расстроенно.
– Здравствуйте, Таисия Игоревна? – раздается в динамике недовольный женский голос.
– Да, – отвечаю я и озадаченно хмурюсь.
– Вы записаны на укладку, придете?
– Конечно! – спохватываюсь и резко ускоряюсь в сторону нужного здания. – Уже бегу.
– Мы вас ждем.
Звонок сбрасывается. Убираю телефон в карман и спешу в салон, ругая себя за нерасторопность.
Настроение опустилось ниже нуля, а желание куда-то идти пропало напрочь. Не понимаю, как буду веселиться на вечере встречи одноклассников, когда маленькая девочка так страдает. Господи, что ж мне так везет-то? Зачем я пошла пешком? Могла же взять такси… а теперь не могу найти покоя. Фантомы преследуют, выворачивая душу наизнанку.
Я словно нахожусь в какой-то прострации и со стороны наблюдаю за происходящим. Парикмахер колдует над моими волосами, укладывая их в красивую прическу, а я неотрывно смотрю на себя в зеркало и не вижу отражения. Перед глазами лицо девочки за прутьями высокого забора. Огромные голубые глаза, из которых катятся слезы, и дрожащие губы, что-то шепчущие мне.
«Мамочка» – эхом звучит в ушах и колючие мурашки прокатывают по телу. Бедный ребенок. Сердце болезненно сжимается. Как ей, наверное, одиноко…
Надо как-то взять себя в руки. Нельзя же зацикливаться. Столько брошенных детей в нашей стране, всем не помочь.
– С вами все в порядке? – словно сквозь вату слышу голос парикмахера и фокусирую на ней взгляд.
– А? Что?
– Ваш телефон звонит который раз, – кивает она на мой гаджет, дребезжащий на полочке. Так углубилась в свои мысли, что не слышала совершенно.
– Извините, – переворачиваю экраном вверх и вижу с десяток пропущенных сообщений от Ульяны. – Вы закончили?
– Практически да. – Девушка доделывает последние штрихи и отпускает меня.
Сбегаю в соседнее помещение и перезваниваю подруге.
– Тась, ты готова? – взволнованно отзывается та.
– В смысле? Конечно нет, – недоуменно округляю глаза. – Я еще в салоне…
– Время-то уже!
Хочу сказать, что передумала идти на мероприятие, но не решаюсь и закусываю губу, ругая себя за трусость. Но противостоять урагану Ульяна у меня нет резервов.
– Я все успею, – выдыхаю я обреченно, понимая, что отмазаться не удастся все равно.
– Знаю я тебя, копушу, – поддразнивает Уля, а я невольно улыбаюсь.
– Вообще-то это ты всегда опаздываешь, – напоминаю с готовностью и закатываю глаза к потолку. Не было еще ни одного раза, чтобы Ульяна пришла к назначенному времени. Ее всегда приходится ждать.
– Скорее, ты приходишь раньше, – фыркает она и быстро переводит тему. – В каком ты салоне?
– На Бутлерова.
– Жди меня там, я за тобой заеду…
– Это что, конвой? – смеюсь, потому что похоже больше всего именно на это. Уля переживает, что я сбегу и ей не удастся затащить меня на эту идиотскую ярмарку тщеславия. Далась она ей…
– Да прям, – снисходительно отвечает подруга и чуть тише добавляет: – Надо рассказать тебе кое-что важное.
– Что же?
– Ну не по телефону же. Все, жди.
Сбрасывает звонок, оставив после себя интригу. Как всегда, растормошила мое любопытство и пропала. Но делать нечего, придется ждать.
Обреченно вздыхаю и возвращаюсь в салон, где меня ждут на макияж. Присаживаюсь на кресло и прикрываю глаза, отдаваясь в руки профессионала. Нечасто я позволяю себе подобную роскошь, но сегодня приходится. Зачем мне это? Пустить пыль в глаза одноклассникам? Чтобы все думали, что у меня все просто замечательно? Только, по сути, это ничего не решит и никак мне не поможет. Зато хоть жалеть не будут, что тоже немаловажно.
Глава 3 Таисия
Моя маленькая кухня хороша тем, что до любого предмета можно дотянуться, не вставая со стула. Нажимаю на кнопку чайника, достаю чашки и, оставив Ульяну хозяйничать дальше, убегаю переодеваться.
Вопреки уговорам подруги я выбрала скромное платье-карандаш темно-синего цвета, с небольшим V-образным вырезом и длиной чуть ниже колен. Бордовые туфли и клатч искусно завершают образ. Придирчиво осматриваю свое отражение и ищу изъяны, но, к счастью, не нахожу.
Платье сидит идеально по фигуре, облегая где нужно. Я из тех женщин, что едят на ночь сладости и не толстеют. Хоть в чем-то мне повезло, грустно улыбаюсь своему отражению и брызгаю любимыми духами. Сбрасываю невидимые пылинки с темной ткани и выхожу из комнаты.
– Какая же ты хорошенькая, – восклицает Ульяна, увидев меня.
– Ой, прекрати, – отмахиваюсь я и, отложив клатч в сторону, беру чашку с кофе.
– Ну правда. – Подруга поднимается на ноги и придирчиво меня рассматривает со всех сторон, пока не кивает на лицо. – Смоки идеально тебе подходит. Глаза такие выразительные стали…
– Ульяна, ты торопила меня, чтобы осыпать комплиментами? – снисходительно спрашиваю, желая как можно быстрее закончить этот цирк. Она явно что-то затеяла, а сейчас пытается пустить пыль мне в глаза.
– Конечно нет, – сразу сдается Уля и достает из сумочки какие-то документы. – Вот, смотри, – старательно разглаживает сложенные в несколько раз листы.
– Что это? – удивленно заглядываю ей через плечо, пытаясь рассмотреть хоть какие-то детали.
– Это досье на всех холостяков, что будут на сегодняшнем вечере, – произносит она назидательным тоном и гордо вскидывает подбородок.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не засмеяться в голос, такой абсурдной кажется ее затея. Просто верхом идиотизма.
– Ты серьезно? – уточняю на всякий случай.
– Абсолютно, – не сдается Ульяна. Жестом предлагает мне сесть напротив и отпивает из своей чашки несколько глотков.
– А зачем они нам? – присаживаюсь, откидываюсь на спинку и складываю руки на груди. Давно подруга не занималась сводничеством, прямо обострение какое-то случилось.
– Не нам, а тебе, – как ни в чем не бывало хмыкает Уля. – Ты посмотри на себя. Умница, красавица и до сих пор одна.
– Ты, между прочим, тоже не замужем, – сухо замечаю я.
– Я не замужем по призванию, да и жалко их, тварей беспомощных, – хихикает сама с собой. – А ты создана для семьи и уюта.
Тема, мягко говоря, сложная. Тысячу раз обсужденная вдоль и поперек.
– Жила столько лет без семьи и еще проживу, – тяжело вздыхаю. – Да и кому нужна бесплодная тридцатилетняя тетка. Заканчивай, – сокрушенно качаю головой.
Всегда мечтала выйти замуж по любви. Но любовь, как оказалось, не всегда заканчивается свадьбой. А по-другому я уже не хочу. Помню, как это бывает, и все остальное в сравнении кажется блеклым и безжизненным. Нет, на замужество ради замужества я не готова. Да мне и одной хорошо. Сама себе хозяйка. Невольно вспоминаю Соню, и дыхание срывается. Малышка… вместе нам было бы еще лучше…
– Ну не тридцать нам, не надо, а почти не считается. – Голос Ульяны прерывает поток мыслей. – Да и выбирала я специально тех, у кого уже есть дети. Вот, смотри.
Обреченно вздыхаю и склоняюсь над бумагами.
– Ванька Лаврентьев из параллельного класса, в разводе, двое детей и небольшой домик на берегу моря.
– Уль, – тяну укоризненно, глядя на этого лысого коротышку с усами, как у таракана и пивным животом.
– Ладно, дальше, – фыркает она, соглашаясь. – Вот Сашка Карпов, между прочим, айтишник. Денег много, а тратить некуда. Почему не на тебя?
– Потому что он зануда. Не думаю, что сильно изменился за десять лет, – напоминаю я. – А еще у него мама о-очень требовательная женщина.
– Согласна, – вздыхает Ульяна, растеряв весь свой запал. – Ну вот еще один. Последний вариант. Для себя берегла, но отдаю тебе, как лучшей подруге. Миша Ходаков…
Закатываю глаза к потолку. Этот Миша еще в детстве был жутким живодером.
– Ну с этим-то что не так? – недовольно ворчит подруга.
– Абьюзер чистой воды.
– С чего ты взяла-то?
– На физиономии написано, – отмахиваюсь я, чтобы не вдаваться в подробности. – Хватит глупостями заниматься, поехали, а то опоздаем.
– Поехали, привереда.
Подъезжаем к ресторану на такси. Ульяна расплачивается с водителем, и мы выходим на улицу. Мельком осматриваюсь. Центр города, редко здесь бываю и чаще всего не замечаю какие-то изменения.
Ульяна тянет меня к ресторану. Парковка около него забита. Краем глаза замечаю на парковке автомобиль с московскими номерами. Неприятное предчувствие прокатывает по телу, а где-то внутри зарождается тревога. Это же паранойя, да? Трусливо отмахиваюсь от своих ощущений и переключаюсь на подругу.
– Ой, все уже, наверное, собрались, – причитает та, взбегая по лестнице. – А все ты со своими женихами.
Смеюсь в ответ. Как это по Улиному, сделать меня виноватой во всех своих косяках. Хоть и в шутку.
– Разве опаздываем? – смотрю на часы и вновь ищу глазами тот автомобиль, но не нахожу. Может, показалось? Накрутила сама себя.
– Да вроде нет, – пожимает она плечами. – Ну, пойдем?
– Как будто у меня есть выбор, – ворчу безобидно и, подхватив подругу под руку, завожу в ресторан.
***
Вечер проходит в легкой непринужденной обстановке. Мы с Ульяной периодически расходимся в разные стороны, вливаясь то в одну, то в другую группу людей, и вновь встречаемся в одной компании. Здесь собрался не только наш класс, но еще и параллельный. С ними мы тоже дружили, поэтому проблем в общении не возникает.
Я неожиданно рада их всех видеть. Даже не ожидала, что вечер получится настолько интересным и приятным.
От возбуждения и музыки кружится голова. Тысячу лет не танцевала, аж мышцы дрожат. Присаживаюсь за барную стойку и улыбаюсь, наблюдая, как начинают дурачиться на танцполе одноклассники. Хорошо, что я сбежала, не люблю подобные игры и глупо выглядеть тоже.
– Что вам налить? – Рядом сразу же оказывает бармен, протирает высокий бокал и с интересом меня рассматривает.
– Ничего, пожалуй, я не пью, – смущенно отвожу глаза в сторону, не привыкла к излишнему вниманию. От его взгляда становится не по себе, и я зябко веду плечами, чтобы скинуть неприятное ощущение.
– Так не пойдет, – хмыкает он и начинает что-то намешивать. – Я вам сделаю свой фирменный коктейль. Он не крепкий, но очень вкусный.
Сдержанно улыбаюсь, проглатывая отказ. Парень старается угодить, к чему его обижать? В конце концов, можно не пить, если не нравится.
– Вот, попробуйте. – Передо мной появляется высокий бокал с ярко-оранжевой жидкостью.
Сдаюсь и делаю небольшой глоток. Коктейль и правда получился очень вкусным, алкоголь совсем не чувствуется, лишь приятный и терпкий аромат цитруса.
– Спасибо, мне понравился.
– Обращайтесь. – Бармен многозначительно подмигивает и удаляется.
Облегченно выдыхаю и делаю еще один глоток. Приятное тепло медленно расползается внутри, а мысли утекают в другую плоскость. Туда, где в казенном заведении плачет одинокая девочка. Перед глазами так и стоит заплаканное лицо Сони. Мое сердце болезненно сжимается от жалости. Вроде все понимаю, но выкинуть эту историю из головы не получается.
– Тась, ну чего ты загрустила, а? – Голос Ульяны раздается совсем рядом и буквально выдергивает меня в реальность.
– Да ничего, – пожимаю плечами и сильнее стискиваю бокал, который незаметно опустел.
В своих фантазиях я зашла уже очень далеко. Удочерила несчастную девочку и навела порядок в системе. Жаль только, это все так и останется мечтами…
– Не нравится тебе здесь? – продолжает допытываться подруга.
– Почему? Все очень даже мило, – выдавливаю из себя улыбку.
– Ну я же вижу…
– Девочку одну сегодня встретила, – сдаюсь, а то ведь не отстанет, пока не докопается до истины.
– Где? Какую еще девочку? – Ульяна хмурится, а я понимаю, что не поддержит она меня. Ну, может, хоть мозг на место вправит, а то совсем что-то тяжко.
– Маленькую, за забором детского дома… Соней зовут, – вздыхаю и опускаю глаза в бокал, с великим интересом рассматривая осадок.
– Тась, какой детский дом? – набрасывается на меня Уля. – Ты о чем вообще?
– Да так… ни о чем… – пожимаю плечами и качаю головой.
Зачем только начала этот разговор, ведь изначально знала, что она не поймет меня. Да я и сама себя не понимаю, но забыть о Соне не получается.
– Не может быть. – Голос подруги внезапно становится хриплым, а лицо вытягивается от удивления.
– Чего? – непонимающе слежу за ее взглядом и оборачиваюсь.
Мир на мгновение выключается. Делаю вдох, с трудом проталкивая в легкие кислород, и нервно сглатываю. У входа стоит Гордеев и с интересом осматривается. Мамочки, какой он стал…
В ужасе отворачиваюсь, боясь встретиться с ним глазами. Сердце истерично лупит в ребра, а в висках начинает неприятно стучать. Не может быть. Этого просто не может быть!
– Уля, – кидаю в подругу уничтожающий взгляд.
– Я не знала, клянусь тебе! – бросает она в сердцах. Наверное, не врет. Если бы знала, сказала бы. Ведь знает, насколько я не хочу его видеть.
Мои руки предательски трясутся, а волна горечи заполняет до краев. Залпом допиваю остатки коктейля и прикрываю глаза, чтобы хоть немного успокоиться. Но не получается, меня колотит изнутри, а по коже бегают мурашки.
Очень хочу сбежать. Прямо сейчас. Не важно куда, главное – не встречаться с этим человеком. Но это слабая позиция. А я должна быть сильной. Я не могу показать ему свою уязвимость. Одного раза хватило выше крыши. Алексей пережевал меня и выплюнул. Больше этого не повторится.
– Шалимова, – слышу до боли знакомый голос за спиной и сжимаю кулаки так, что ногти болезненно впиваются в кожу. – Ульяна.
– Гордеев? – Она лишь снисходительно приподнимает бровь. – Не ожидала. Каким ветром?
Вот это выдержка. Хотя у них нет общего прошлого, растоптанной любви и сломанной жизни. Я тоже хочу забыть весь этот кошмар. Точнее, думала, что уже забыла. Но сейчас понимаю, что напрасно.
– Да вот, решил приехать на малую родину. – Алексей говорит небрежно, словно играя. – А здесь уже пригласили на встречу… Не смог отказаться. – Кожей чувствую его лукавую улыбку и сжимаю зубы, что есть силы, чтобы не взорваться.
– Понятно. – Ульяна натянуто улыбается. – Надолго к нам?
– Как пойдет, может, мне так понравится, что решу остаться насовсем.
Закашливаюсь от неожиданности, резко дергаю рукой и сбиваю бокал с остатками коктейля. Тот летит на пол, проливаясь на мое платье и брюки Алексея, и разбивается у его ног.
– Осторожнее, – рычит он и пытается отряхнуться.
– Извините. – Мой голос предательски вибрирует от волнения. Поднимаюсь на ноги с одной единственной целью – сбежать отсюда как можно быстрее. И плевать на все. Моя выдержка растаяла, как снег под жарким солнцем.
– Таисия? – Мое имя в его исполнении всегда звучало по-особенному, завораживающе. Ничего не изменилось. Даже нотки удивления никак не влияют.
– Нет…
Вздрагиваю и качаю головой. Не хочу. Не надо.
– Какой ты стала… – Мурашки, как по команде выстраиваются в ряд и ползут по коже, вздыбливая каждый волосок и беспощадно затягивая в прошлое. – Ни за что бы не узнал.
Титаническим усилием воли заставляю себя выдержать его пронизывающий взгляд и вздергиваю подбородок.
– А ты, напротив, совсем не изменился, – обдаю арктическим холодом. – Все такой же… – специально не договариваю, чтобы сам подобрал себе эпитет.
– Торопишься?
– Очень.
Расправляю плечи и гордо удаляюсь, ощущая на себе его прожигающий насквозь взгляд. На самом же деле трусливо сбегаю в туалет. Включаю ледяную воду, мочу руки и прикладываю к горящим щекам. Ну как так-то, а? Я совсем не готова к встрече. Ни капельки. Нет у меня ни сил, ни ресурсов бороться со своим прошлым.
Смотрю в зеркало на свое отражение, а вижу его. Алексей и правда почти не изменился. Повзрослел, раздался в плечах, а так… Черты лица стали более резкие и мужественные, морщинки появились вокруг глаз… И все. Не берут его годы. Интересно, а наш ребенок был мальчиком или девочкой? Сейчас ему могло быть девять…
Предательская слеза обжигает щеку, а душа рвется на части от накатившей боли, словно затянувшуюся рану вновь расковыряли. Закусываю губу, чтобы не разрыдаться, и прикрываю глаза. Мне нужно несколько минут, чтобы справиться с эмоциями. Сейчас станет легче. Сейчас отпустит.
***
– Вот ты где, – вздрагиваю от голоса подруги и торопливо вытираю слезы, что текут по щекам. – А я тебя ищу.
Ульяна входит в туалет и закрывает за собой дверь.
– Ты как? – окидывает меня сочувствующим взглядом, от которого внутри все скручивается. Вот только жалости мне не хватало для полного счастья!
– Все нормально, – невольно огрызаюсь я и, прикрыв глаза, делаю несколько глубоких вдохов. Ни к чему срываться на подругу, она же не виновата в моих психах. Никто не виноват, просто не проработанная подсознанием тема всплыла на поверхность.
– Ага, я вижу. – Уля закатывает глаза к потолку и протягивает мне бумажные полотенца.
Вытираю немного потекшую тушь и руки. Разворачиваюсь к ней, оперевшись ягодицами на раковину.
– Помоги мне выйти незамеченной…
– Куда выйти? – Она непонимающе хлопает ресницами и хмурится.
– Поеду домой, – выдыхаю и инстинктивно качаю головой. – Не хочу больше с ним пересекаться.
– Тась, да ты чего? Из-за какого-то козла будешь портить себе вечер?
Ульяна обнимает меня за плечи, стараясь поддержать, а мне хочется грубо оттолкнуть ее и накричать. Слишком внутри все обнажено и открыто. Не надо ко мне прикасаться, иначе я просто взорвусь.
– Он уже испорчен, – нервно сглатываю и мягко отстраняюсь. – Я не смогу веселиться, зная, что Гордеев где-то здесь.
– Он к тебе сам больше не подойдет, – уверенно заявляет Ульяна, а на ее губах появляется довольная усмешка.
– С чего ты взяла? – подозрительно прищуриваюсь, нутром чувствуя какой-то подвох.
– Я предупредила, что, если приблизится, оторву ему что-то очень важное.
– Зачем? – ошарашенно выкрикиваю и прячу лицо в ладонях. – Господи…
Колючие мурашки прокатывают по позвоночнику, а сердце ускоряет свой ритм. Этого еще не хватало. Зачем она привлекла его внимание ко мне? Не отвадила, а только раззадорила. Вот же…
– Что не так-то? – Ульяна искренне не понимает, что натворила. – Ты же сама говорила, что…
– Я не хочу, чтобы Алексей думал, что мне до него есть какое-то дело, – сокрушенно качаю головой. Все через причинное место.
– Он и не подумает.– Она равнодушно пожимает плечами, а меня начинает потряхивать от злости.
Ну зачем было вмешиваться? Я же не просила! Делаю несколько глубоких вдохом и медленных выдохов, чтобы снизить внутренний накал. Мне надо срочно на воздух. Срочно сбежать отсюда и поскорее оказаться на улице.
– В общем, помоги мне добраться до выхода и извинись перед ребятами за меня. Наплети что-нибудь… скажи, что голова заболела…
– Уж придумаю, – хмыкает Ульяна. – Подожди, я принесу твое пальто.
Пока она ходит, привожу себя в порядок.
– Такси вызвать? – растягивает пальто, помогая надеть.
– Нет, прогуляюсь пешком, – застегиваю пуговицы и осматриваю себя в отражении.
– Уверена? Темно уже.
– Да.
– Так, стоп. – Ульяна упирает руки в бока и преграждает мне путь. – Все это какая-то фигня. Я пойду с тобой…
– Не нужно, – качаю головой, начиная опять раздражаться. – Уль, я не маленький ребенок, меня не нужно опекать.