Ангел-хранитель аллеи Ангелов

В Борисоглебе в том числе. (Константин Васильев)

Если проводить аналогию распада СССР с крушением Римской империи, можно легко впасть в смертельную ошибку: СССР был попыткой построить Царство Божье на земле (не даром мой герой был недоучившимся семинаристом): крушение Рима означало всего лишь, что Рим стал всем миром.

Но (видимо) – надо сказать о невидимом: что ни тот Рим (христианский) – не рухнул, ни Царство Божье СССР (коммунистическое) – никуда не делось: мы, его «бывшие» населянты, продолжаем его со-бытие! Потому в противовес тексту о Борисоглебе приведу другой… А потом мы отправимся в прогулку вокруг Долгого озера (озера нашего долга):

Следуя правилам Бытия,

Понимаю, что это я

Ограничен своей правдой.

Возвеличен своей правдой.

А солгу пусть даже врагу,

Окажусь я столь обезличен,

Что услады мои Бытием

Обернутся моим битьём.

Получаюсь я глух и нем

В запределье за Бытием.

А в пределах, сколь ни кричу,

Ничего я не получу, никаких-таких откровений.

Лишь любовь моя, вне сомнений,

Есть живая моя кровь. (Niko Bizin)

Я не говорил, за-чем я ребёнком (подростком) гулял вокруг Долгого озера? Хорошо! Поскольку (тогда) – и сам не знал: на деле это символ того, из каких бездн нам случается подниматься… Из каких бездн поднялся Верховный, чтобы стать спасителем и России, и её веры?

Я не знаю этого.

«Сталин умышленно избегал публикаций о себе и своей семье. С одной стороны, он стремился предотвратить обнародование нежелательной информации. С другой стороны, давала о себе знать подпольно-революционная привычка вообще не рассказывать лишнего – по принципу «чем меньше о тебе знают, тем лучше».

Однако полный запрет на упоминание о детстве вождя в печати, если он вообще возможен, немедленно вызвал бы подозрения другого рода: мол, если он о себе ничего не рассказывает, значит, он не тот, за кого себя выдает. Количество слухов и сплетен выросло бы моментально – и без всякого участия прессы.» (ИА Красная Весна)

Вот как Троцкий в своей книге «Сталин» описывал интересующий нас социокультурный и исторический и даже метафизический воздух, оказывавший тонкое воздействие на формирование личности Иосифа Сталина: «К тому времени, когда сапожник Виссарион Джугашвили переселился сюда из родной деревни Диди-Лило, городок имел тысяч шесть смешанного населения, несколько церквей, много лавок и духанов для крестьянской периферии, учительскую семинарию с татарским отделением, женскую прогимназию и четырехклассное училище. <…> Бесформенные улицы, далеко разбросанные дома, фруктовые сады придавали Гори вид большой деревни. Дома городских бедняков, во всяком случае, мало отличались от крестьянских жилищ. Джугашвили занимали старую мазанку с кирпичными углами и песчаной крышей, которая давно уже начала пропускать ветер и дождь». О том, как был устроен быт семьи Джугашвили, мы можем узнать из воспоминаний Гогохии, одноклассника Сталина. Гогохия пишет: «Их комната имела не более девяти квадратных аршин и находилась около кухни. Ход – со двора прямо в комнату, ни одной ступени. Пол был выложен кирпичом, небольшое окно скупо пропускало свет. Вся обстановка комнаты состояла из маленького стола, табуретки и широкой тахты, вроде нар, покрытой «чилопи» – соломенной циновкой».

Интересно, что мой Норильск в те годы (когда я отправлялся вокруг озера Долгого) населяли тысяч 150-200 народу со всего СССР, самых разных национальностей – словно бы переплавленных в тигле построения социализма: там ведь нет ни эллина, ни иудея… Переселившись «на материк», я был удивлён, что национальности вообще существуют.

Я и до сих пор почти уверен, что национальностей нет. Есть живущие жизнью живой, а есть бесы-големы-гомункулы (той или иной культуры), с встроенными им в голову салтыковскими органчиками (вложенным в рот свитком с начертанным именем того или иного лукавого); Царство Божье СССР – вечное детство человечества.

Дети – ангелы.

Не мешайте ангелам приходить ко мне.

И вот теперь мой ангел отправлялся в обход Долгого озера, ступал по щебню и шлаку, достигал ветки узкоколейки (или там была нормальная колея, не упомню), добирался до казавшихся огромными труб с горячей водой и далее шёл уже по ним.

Так было легче идти. И возможно было бросать куски шлака в снег или в воду.

«На высоком холме над Гори возвышается древняя крепость Горисцихе. В летописях крепость впервые упоминается в XIII веке. Крепость имела стратегическое значение, так как стояла на перекрестке путей с запада на восток с севера на юг. Крепость много раз переходила из рук одних захватчиков в другие, перестраивалась, существующие ныне стены были отстроены в XVIII веке.

Однокашник Сталина Петр Капанадзе вспоминал, как они вместе с Сосо ходили в эту горийскую крепость. Ее окружало множество легенд, и дети любили посещать ее. Они знали, что любому человеку, который поднимался в крепость, обязательно надо было принести наверх три камня – и бросить их в большую круглую яму в середине крепости. Существовало поверье, что как только яма наполнится камнями, людям станет легче жить. Мальчики всегда исправно приносили наверх камни – все они хотели сделать жизнь людей лучше.»

К тому времени, как будущий безвестный поэт, прозаик и метафизик Николай Бизин стал совершать прогулки вокруг Долгого озера, город Норильск давно разросся из того НорильЛага (о котором я мало что знаю) и приобрёл удивительный вид оазиса Русского мира (под личиной советского), сияющего электричеством посреди ледяной тундры.

Тундра тундрой, но город (как это ни удивительно) расположен между гор. Гора Шмидта. 514 метров, находится в 4 км от центра города. Гора названа не в честь лейтенанта Петра Шмидта, героя Севастопольского восстания 1905 года и даже не в честь известного полярного исследователя Отто Шмидта, а именем Федора (или, точнее, Фридриха) Богдановича Шмидта (1832 – 1908), российского геолога, академика Российской Академии наук, директора Минералогического музея.

Выше всех в окрестностях Норильска – гора Кулгатах, чья вершина лежит на высоте более 750 метров и расположена она почти в 40 километрах от города. Так что ближе всего к Норильску расположена вершина горы Шмидта. До нее всего 4 км и можно дойти пешком прямо из города. К югу от Норильска в 8 километрах от города расположена вторая по величине вершина – Гудчиха, высотой 683 метра. Сзади и справа от горы Шмидта лежат горы Медвежья (586м) и Рудная (583м). Склоны этих гор не покрыты лесом, его здесь нет нигде, а усыпаны красноватого и серого цвета породой. Кстати, город Норильск получил свое название от Норильских гор.

И есть там ещё такая река Норилка (сходная с речкой Летой из Аида), но до неё от города довольно далеко. Реку я описывать пока не буду, довольно с нас Долгого озера (более чем реального).

Довольно и того, что Иосиф Виссарионович сделал шаг в гущу призраков и стал среди них. Призраки не попятились, а словно бы приняли его в свои ряды. Выступая под видом жертв его террора, они теперь претендовали на то, что и он – такой же призрак, что если они позволили бесам вести себя, то и он (стал или вот-вот станет) – такой же бес.

Как мне давало понять провидение: от моих прогулок вокруг Долгого озера зависит моё понимание над-реальности: признаю ли я себя (а так же Иосифа Сталина) всего лишь игрушкой в руках сил потусторонних и загробных, или же мы смогли-таки вмешаться и бросить свой камень (на ладонь вечности) – потревожив гладь неизбежности.

Сталин – спас мою Россию в ситуации практически безнадёжной.

Смогу ли я (нынешний) – понять, что и нынешняя Россия (в ситуации практически аналогичной) обречена победить весь загробный мир западного расизма и бесовства? Сам путь этого понимания – мои детские прогулки и вся эта запредельная пейзажность: кто не видел настоящей преисподней, замещает реальность символами.

Точно так же, как мы замещаем небеса реальным, видимым и осязаемым воплощением духовной иерархии. (опять отсылка к Дионисию Ареопагиту); вот как в реальности происходит такое воплощение:

«Императоры Рима были по-своему правы, убивая христиан. Именно они и погубили классический Рим, заставив его стать не Вечным городом, а Pax Romana – новым пространством и фундаментом нового мира. Апостол Петр первым начал переделывать Рим в мир. Он это смог сделать, сокрушив веру римлян в богов, ларов и прочую Матер Матуту. Петр посрамил веру самого императора, и это не осталось незамеченным. Римляне были умные. Они увидели, поняли, и процесс пошел.

Обрадованный Петр поставил епископов, наладил администрацию и хотел выйти вон, думая, что завершил работу. Ему хотелось этим заняться тем же самым в Африке и Британии. Но он ошибался. Рим был намного важнее Британии. И его снова поправил Бог. Явился ему Ангел и сказал:

– Приблизилось время отшествия твоего из этой жизни. Надлежит идти тебе в Рим, чтобы претерпеть там крестную смерть, получить праведную награду от Господа Христа.

Рим был военным государством. Античный философ Сенека сказал: «Жить – значит быть солдатом». Кроме религии, ценностью в глазах у Рима была воинская слава, честь, понятие о гражданстве и братстве. Об этом хорошо написал Цицерон. Для людей войны у апостола оказался еще один аргумент – смелость. Римские воины и простые граждане увидели в нем смелого человека. И они как профессионалы-войны поняли, что за такой смелостью должно стоять что-то важное и правильное. Смерть апостола стала очень убедительным словом в пользу истинности христианства.

Да, как ни странно, аргументы бывают и такие – весом в жизнь. Иностранцам полагалось распятие и бичевание. Перенеся все это, Петр оказался настолько бодр духом, что умолял изумленных палачей распять его головой в низ, чтобы так дерзко не уподобляться Тому, кого однажды предал.

Смерть вниз головой чрезвычайно мучительна. Мы точно не знаем, что было причиной этой конкретной смерти: кровоизлияние в мозг, удушье, разрыв сердца. Но знаем одно, что Господь все это попустил не потому, что отомстил Петру за прежнюю трусость. И не потому, что Богу угодно, чтобы мы все, в идеале, скончались на кресте. Просто другого аргумента для римлян не было. И этот аргумент мог предоставить только друг, любящий Христа. И он это сделал.» (священник Константин Камышанов)

Прав ли был Сталин, убивая ленинско-троцкистскую гвардию и прочих «врагов народа» (нам ли, нынешним, не знать, что термин «враги народа» – более чем оправдан: это существующие в такой парадигме, где никакого моего народа нет)?

Не мне судить; скорей, Коба (здес)ь – даже не Пётр, вернувшийся в Рим (чтобы тот стал миром), а благоразумный разбойник (то ли наш равноапостольный князь Владимир, то ли равноапостольный император-римлянин Константин Великий), спасший свою душу.

Спасший душу России. Дабы Россия – продолжила спасать мир. Спасти – от тех, кто просто не понимает: шаг влево, шаг вправо – и человечество превратиться в сборище биологических механизмов со смартфонами; те, кто полагает благом смерть души во имя процветания (или просто наличия) тела.

Верховный, стоя в гуще убитых им людей, мог бы мне на это сказать:

– В моё время не понимали процесса. Не видели его глобальности.

Помолчал. Оглядел убиенных. Сказал.

– Некоторые их них считали, что тоже спасают Россию. Врали себе.

И я бы на это ответил:

– Потому я и вспоминаю прогулки вокруг Долгого озера. Заглянув в преисподнюю, разобраться в формулировках – проще: очевидно, что небо лучше всего наблюдать из ада.

Сталин усмехнулся.

А я отправился гулять.

Шапка-ушанка, вязаный шарф, чёрные валенки, шуба «искусственного» меха. Росточку во мне (домашнем мальчике) хорошо метра полтора. Здесь надо сказать, что до определённого периода снабжение Норильского комбината осуществлялось по повышенным (московским) нормам: практически я рос при настоящем социализме.

До сих пор не могу забыть, как зайдя в магазин (не говоря о мясе и колбасе, молочных продуктах и овощах) я мог выбрать ананас из целой груды в углу на полу, словно бы из настоящей горы грязного картофеля… Я вырос в тепличных условиях: хорошее советское образование, доступная библиотека, интернационализм в воспитании.

А вот (когда я выходил из тёплого сытого города) – начинался ледяной ад.

Не скажу, что я отправлялся в этот ад регулярно. Но раза три или четыре за мою жизнь на Крайнем Севере я совершал такие вояжи. Не думаю, что и мой герой (Иосиф Сталин) постоянно противостоял призракам своих жертв: есть пределы человеческой оболочки – сколь бы высокие задачи не наполняли этот сосуд смыслом.

В ледяном аду – даже Долгое озеро казалось живым: только чувством долга возможно было нам, искусственно воспитанным в атеизме, противостоять преисподней. «Хорошо» было Иоанну Васильевичу IV противостоять призракам: блестяще богословски образованный и истово верующий, он заранее знал, что преисподняя нечего с ним не может поделать без его согласия.

Стоит только совладать со страхом.

Сложней – мне говорить о верующем человеке Сталине. Можно усомниться в полноте его богословских познаний, но личная его библиотека с 16000 тысячами томов (цифра по памяти, могу ошибиться), испещрённых карандашными пометками, говорит о его образованности многое.

«Говоря о роли книги в жизни И.В. Сталина, даже антисталинист Д. Волкогонов вынужден был признать: «При огромной загруженности Сталин весьма много работал над повышением своего интеллектуального уровня». Библиотека ему была нужна сугубо для дела, для текущей работы, справок, информации. Но не только! Для отдыха – тоже. И здесь почётное место отводилось классике – русской и зарубежной

В мае 1925 года, поручая своему помощнику Ивану Павловичу Товстухе заняться пополнением его личной библиотеки, Иосиф Виссарионович Сталин тут же сел за стол и почти без раздумий, в течение 10-15 минут, написал простым карандашом на листе бумаги из ученической тетради буквально следующее:

«Записка библиотекарю. Мой совет (и просьба):

1. Склассифицировать книги не по авторам, а по вопросам: а) философия; б) психология; в) социология; г) политэкономия; д) финансы; е) промышленность; ж) сельское хозяйство; з) кооперация; и) русская история; к) история других стран; л) дипломатия; м) внешняя и внутренняя торговля; н) военное дело; о) национальный вопрос; п) съезды и конференции ( а также резолюции), партийные, коминтерновские и иные (без декретов и кодексов законов); р) положение рабочих; с) положение крестьян; т) комсомол ( всё, что имеется в отдельных изданиях о комсомоле); у) история революций в других странах; ф) о 1905 годе; х) о Февральской революции 1917 года; ц) об Октябрьской революции 1917 года; ч) о Ленине и ленинизме; ш) история РКП и Интернационала; щ) о дискуссиях в РКП (статьи, брошюры); щ-1) профсоюзы; щ-2) беллетристика; щ-3) худ. критика; щ-4) журналы политические; щ-5) журналы естественно-научные; щ-6) словари всякие; щ-7) мемуары;

2. Из этой классификации изъять книги (расположить отдельно): а) Ленина (отдельно), б) Маркса (-), в) Энгельса ( – ), г) Каутского (-), д) Плеханова (-), е) Троцкого (-), ж) Бухарина ( – ), з) Зиновьева (-), и) Каменева ( – ), к) Лафарга ( – ), л) Люксембург ( – ), м) Радека ( – )

3. Все остальные склассифицировать по авторам (исключив из классификации и отложив в сторону: учебники всякие, мелкие журналы, антирелигиозную макулатуру и т.п.).

29. V. 25 г. И. Сталин»

Сохранилось воспоминание вдовы С.М. Кирова, который тоже был большим книголюбом, о том, что она как-то предложила пригласить библиотекаря для систематизации их библиотеки. На что Сергей Миронович отреагировал так: «Жена товарища Сталина тоже как-то пригласила библиотекаря, который по всем правилам библиотечной техники разложил книги. А потом товарищ Сталин не мог найти без каталога ни одной книги и снова всё переставил по-своему.» (Сеть)

Так, собственно, происходит и в детстве: каждый из нас расставляет этот мир «по полкам» в соответствии со своими силами. Вот и сейчас (вступив в загробный – чего уж там скрывать? – мир) Сталин занялся расставлением по полкам всех предъявлявших ему претензии призраков…

Да если бы и не занялся! Сам факт отношения к своему мышлению наглядно продемонстрирован на примере записки о библиотеке.

Собственно, отправляясь вокруг Долгого озера, я (тоже) принимал этот провал в преисподнюю за некую точку отсчёта, вокруг которой можно будет формировать свою библиотеку.

Другое дело, что я (тогдашний) – не мог бы этого процесса сформулировать. Происходило всё – из внутренней пустоты: в неё из серого норильского неба приходили неосознаваемые порывы (прозрения ли, или просто злая пурга), и я интуитивно принимал желание за решение.

Даже слова ещё такого не зная тогда: «интуитивно».

Сначала я шёл по отвалам железнодорожного полотна. Потом берег начинал изгибаться, и вот там (насколько помню) начинался трубопровод ТеплоЭнергоЦентали. Я взбирался на трубу, покрытую гудроном и рубероидом. Так идти получалось гораздо более браво, вышагивалось быстрее.

Постепенно труба поднималась над почвой. Фонтаны давно закончились, ещё в самом начале. Только от трубы под ногами шло тепло, вокруг была стужа. Труба поднималась настолько, что падение с её высоты становилось вовсе опасно.

Один раз (насколько помню) труба зашла над водой, и лёт там (глубоко внизу) оказался окрашен в ярко-изумрудный цвет.

Какая-то примесь от производства? Не знаю. Скоро я уже был на правой стороне озера (если смотреть от города). Движение оказывалось достаточно однообразным и где-то даже не вполне осмысленным. Не следовало пугаться высоты, следовало сохранять равновесие.

Всё.

Согласитесь: это как с плотью (если плоть – в пути). От эмбриона к родам, от младенчества и отрочества к юности с молодостью к зрелости и старости… И здесь я ещё раз посмотрел на призраков, обступивших Верховного.

Никто из них не был отмечен настоящей печатью (печалью) возраста.

И здесь я посмотрел на самого Верховного, которого не могли коснуться «его» призраки. «Как и каким образом формировались его черты характера? Откуда у него жажда к чтению книг? И знания в области естественных наук? Трепетное отношение к литературе и искусству? Жесткость к людям, в том числе и к своим соратникам? Неприятие роскоши и стремление к спартанскому образу жизни?

Откуда у сына сапожника и прачки были знания, намного превышающие его социальный статус? Как выходец из самого низшего социального слоя мог стать во главе государства? И почему лидеры других государств (такие как Черчиль и Рузвельт), отмечавшие у Сталина острый ум и глубокие знания, с большим уважением относились к нему? А соратники и недруги удивлялись его невероятной силой воли, целеустремленностью и его постоянным желанием повышать свой интеллектуальный уровень?» (Сеть)

Странный вопрос. На него есть только один достойный ответ. Это как разговор китайского императора с родоначальником дзен-буддизма в Поднебесной (по памяти):

– В чём смысл твоей святой веры?

– В пустоте, в которой никакой святости.

– Тогда кто стоит передо мной?

– Я не знаю.

Я не знаю, зачем на самом деле я иду по трубе вокруг Долгого озера. Представьте ещё даже не подростка, а мальчика, закутанного в зимние одежды. Вот он сворачивает с «правой» стороны озера (никакого партийного «правого» уклона) и переходит на противоположную от города (там, где гора Шмидта)…

Если даже я упаду и сорвусь с трубы, я вовсе не обязательно пробью лёд и утону в чёрной воде. При таких температурах лёд толстый и крепкий. А вот повредить что-либо: руку или ногу, если вообще не убиться – более чем возможно.

Добраться потом до тепла и жизни будет практически невозможно.

Вот как Верховному, когда его обступают его призраки. Выбраться из этого индустриального великолепия (Медный и Никелевый заводы) – к живым людям: это надо очень постараться.

Сначала придётся разобраться с призраками.

– Коба, зачем тебе понадобилась моя смерть? – выступает вперёд один из них и продолжает:

– Иосиф Виссарионович! Ты потерял во мне одного из способнейших своих генералов, тебе действительно преданных. Моя внутренняя совесть чиста перед тобой теперь, Коба. Прошу у тебя последнего прощенья (душевного, а не другого). Мысленно поэтому тебя обнимаю. Прощай навеки и не поминай лихом своего несчастного. (Н. Бухарин)

– Он ещё спрашивает! Каков нахал, – молчит в ответ Верховный.

Он словно бы смотрит на меня. Я иду по трубам по берегу Долгого озера. Впереди трубы Медного (или Никелевого, не помню) завода, справа от меня гора Шмидта. И я совсем ещё не знаю знаменитой фразы знаменитого Бухарина, члена Лениниского политбюро: «Если вспомнить, что не так давно наша страна слыла страной Обломовых, страной азиатских, рабских темпов труда, и если посмотреть на нашу страну теперь, то мы увидим те гигантские изменения, тот гигантский прыжок, который мы сделали за последнее время».

– «Вряд ли тов. Бухарин сумеет объяснить с точки зрения своей «концепции», как это «нация Обломовых» могла исторически развиваться в рамках огромнейшего государства… И никак не понять, как русский народ создал таких гигантов художественного творчества и научной мысли, как Пушкин и Лермонтов, Ломоносов и Менделеев, Белинский и Чернышевский, Герцен и Добролюбов, Толстой и Горький, Сеченов и Павлов», – продолжаем молчать Верховный.

Русский человек грузинской национальности, который помнит и другую (не менее знаменитую) фразу знаменитого Бухарина:

– «Русские должны искусственно себя поставить в положение более низкое по сравнению с другими чтобы искупить свою вину перед угнетенными народами…»

Говорить им не о чем. Кроме одного, о чём уже говорилось:

– Коба, зачем тебе понадобилась моя смерть?

Верховный не сказал ему:

– Тебя нельзя убить. Имя вам легион.

Тем более не сказал, что и сам вышел из этой среды. Как такое возможно? А вспомните разбойника, распятого вместе с крестом! Какого из двоих вспомнить: их ведь было двое, по правую сторону и по левую? Каждый решает сам.

Затем и понадобилась человеку смерть: для решения. Если бы у человека не было его смерти, он (такой, как сейчас) – ничего не мог бы решить. Оттого нынешние последователи культа Сатаны требуют, чтобы человек ничего не решал.

Оттого и стремятся к бес-смертию: путём ли бесконечной пересадки органов, добавлению в организм механических приставок или ещё каким-нибудь нано-способом (классическое понятие deus ex mschina – всё к этому сводится); Сталин тоже вышел из этой бездны, чего уж.

И всё же именно он спас Россию. Хотя сначала это сделал (что поделаешь – такие решения вещь перманентная) Ульянов-Ленин, заново собрав Российскую империю.

А вот тут говорит о Ленине антисоветчик Николай Бердяев:

«В 1918 году, когда России грозил хаос и анархия, в речах своих Ленин делает нечеловеческие усилия дисциплинировать русский народ и самих коммунистов. Он призывает к элементарным вещам, к труду, к дисциплине, к ответственности, к знанию и к учению, к положительному строительству, а не к одному разрушению, он громит революционное фразерство, обличает анархические наклонности, он совершает настоящие заклинания над бездной. И он остановил хаотический распад России, остановил деспотическим, тираническим путем. В этом есть черта сходства с Петром».

На мой взгляд, очень точная характеристика – тем паче от политического противника Ленина. Это вызывает уважение.

Бердяев фиксирует главное. Ленин – в своем историческом времени – УКРОТИТЕЛЬ ХАОСА, ПОБЕДИТЕЛЬ СМЕРТИ, БЛЮСТИТЕЛЬ НОВОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ. И, безусловно, человек, продливший Российскому государству жизнь в XX столетии. Хаос должен был пожрать Россию – такова была, хм, «объективность» происходящего. Это были объективность распада царской власти, объективность Временного правительства – слабой и вульгарной в этой своей слабости либеральной власти. Но бывают в Истории такие персоны и коллективы, которые словно призваны преодолевать объективность. Пусть даже имя этой объективности – смерть, анархия. Ленин и ВКП(б) – как раз тот случай, когда невозможности преодолеваются – титанической мыслью и невероятным трудом.

Что можно перенять у Ленина для XXI столетия? Конечно, ситуация кардинально другая. На первый план выходит защита России от безумной и невероятной агрессии Запада, Запада-мутанта. Поэтому ситуационные лозунги Ленина мы перенимать не намереваемся. Перенять можно следующее: искусство мыслить, искусство правильно оценивать реальность, искусство преображать реальность – мыслью и делом.» (Сеть)

Что тут скажешь? Только одно:

Мужчина не может устать.

На его плечах всегда лежит ответственность за свою семью.

За женщину, за детей , которых она ему подарила.

Нет времени на слабость, усталость, уныние.

Есть лишь совесть, честь, верность и гордость.