Осколок Шигира

Примечание: Большой Шигирский идол – археологический памятник, древнейшая в мире сохранившаяся деревянная скульптура. Возраст, по последним оценкам ученых, достигает 12 000 лет. Найденные памятники свидетельствуют о том, что в эпоху голоцена духовный мир и искусство охотников-собирателей были гораздо богаче и сложнее, чем представлялось ранее.

…от идола откололся кусок.

Илья стоял посреди музея, в старом пальто поверх изрядно поношенного свитера, и с ужасом в глазах смотрел на Шигирского идола, от которого только что отлетел кусок прямо ему в руки. В голове перемешались все мысли, он разом думал, как приклеить незаметно кусок обратно, видел ли кто-то это происшествие и сможет ли он быстро продать комнату в общаге, чтобы оплатить услуги адвокатов. А еще ему казалось, что он слышал какой-то чужой голос у себя в голове, словно далекий шепот. Тут его взгляд упал на осколок, в нем было что-то не так.

Он наклонился, чтобы рассмотреть. Похоже, это были какие-то то ли рисунки, то ли иероглифы. Но этого быть не могло, в то время человечество еще не знало письменности. Любопытство быстро одолело страх, он поднял осколок и принялся его рассматривать. Это определенно были письмена. Судя по динамике повторяющихся рисунков. Но если так, то это открытие мирового масштаба! Илья схватил осколок и сломя голову ринулся к профессору.

Профессор Одинцов был коренастым мужичком, всю жизнь проработавшим в институте на кафедре истории. Густая борода и седая копна волос, дополняющая глубокие морщины, делали из него самого экспонат его любимого краеведческого музея. При невысоком росте профессор обладал весьма внушительным телосложением. На кафедре поговаривали, что в молодости он увлекался многоборьем, но вот тех, кто помнил его в молодости, давно не осталось. Профессор больше многих осознавал всю ценность идола, так как именно его предок столетие назад его обнаружил.

Илья влетел в кабинет с безумным взглядом, сжимая в руке драгоценный осколок, и, не переведя дух, выпалил:

– На нем слова!..

Профессор опешил. Посмотрел на испуганного Илью, затем заметил у него в руке кусок дерева.

– Что это?

– Кусок идола.

– Какого идола?

– Шигирского! – выпалил Илья. От переизбытка эмоций ему не хватало воздуха.

На этих словах повисла пауза и немой вопрос в глазах профессора.

– Ты отколол кусок идола?

– Не специально, так получилось, он сам отлетел ко мне в руки. Вы взгляните, на нем письмена. Это же открытие века!

Илья стоял с протянутыми вперед руками перед огорошенным профессором. После небольшого смятения профессор все же взял кусок в руки.

– Очень интересно. И что дальше?

– Нужно везти его в лабораторию, нужно вызывать специалистов из Москвы, оповестить научное сообщество…

– Постой, – прервал его тираду профессор. – Давай без лишней спешки, нужно все проверить. Тут недалеко в горах как раз моя знакомая группа археологов. Мы спросим их мнения, чтобы не быть голословными, а затем уже будем бить во все колокола.

После недолгих уговоров Илья согласился поехать в горы. Они упаковали кусок идола в герметичный кейс и направились в сторону Уральского хребта. Путь предстоял неблизкий, но профессор гнал по трассе, превышая все мыслимые лимиты, что очень не нравилось Илье, так как это было противозаконно и опасно для окружающих, о чем Илья напоминал Одинцову всю дорогу. Илья никогда не водил машину, но правила знал наизусть, как и уголовный кодекс, так как всегда старался поступать правильно.

– Смотри по сторонам, говорят, в этом лесу оживилась Яга, – сказал профессор вынимая вещи из машины.

– Какая еще Яга?

– Костяная нога, слышал о такой? Леший, говорят, как раз в наших краях сейчас бегает.

– Это шутка?

– Какие уж тут шутки, – прокряхтел профессор.

Одинцов закинул рюкзак на плечи, и они направились в сторону гор. Путь предстоял не близкий, лагерь археологов находился на вершине горы, возле входа в недавно обнаруженную сеть пещер. По заверениям профессора, там работали оба его двоюродных племянника, археологи из Москвы.

Пока они дошли до подножия, опустились сумерки. Уральский лес в это время приобретает особый мистический вид. Кажется, что за каждой сосной прячутся звери или сказочные существа. Несколько раз Илье показалось, что он увидел какую-то летающую женскую фигуру, но при рассмотрении оказывалось, что это елки и мусор. Ближе к закату на горизонте появились огни лагеря.

– Говорить буду я! – смотря в сторону лагеря, гаркнул профессор.

– Я бы после такого подъема и не смог, – задыхаясь, протянул Илья.

Лагерь представлял собой набор палаток и навесов, сооруженных из ткани и бревен. В нем кипела жизнь, людей было десятка два, но что-то настораживало. Немного оглядевшись, Илья понял что. Они все были не выше профессора. То есть Илья при его росте в метр восемьдесят был на голову выше всех присутствующих. Проанализировав публику, стало понятно, что они и телосложением не далеко ушли от профессора.

– Тюров и Торинцев тут? – громогласно крикнул профессор, подходя к воротам пещеры.

– Одинцов, ты ли это, – радостно пробасил один из мужичков у входа, – тут они, на рабочем месте принимают, заходите! Может медовухи?

– Спасибо, не откажусь, – радостно ответил профессор. Кажется, это первый раз, когда на лице профессора появилась улыбка.

Они вошли в полумрак пещеры, едва освещенной какими-то миниатюрными фонарями, замурованными прямо в стенки. Спустя минут десять появилось ответвление пещеры с расписной деревянной дверью, словно только что материализовавшиеся из прошлого столетия. Профессор постучал и сразу открыл. За дверью ждал не меньший сюрприз. Перед ними предстала ярко освещенная комната, будто бы сошедшая со страниц учебника истории Древней Руси. Расписные деревянные стены и мебель. Металлическая посуда тоже была какого-то музейного вида. За столом сидели два седовласых мужика, как две капли походившие на профессора. Но тот, что слева, был немного повыше и со шрамом через все лицо, а тот, что справа, более выдающихся размеров в области живота. На археологов они походили меньше всего.

– Тюр, Тор, это Илья. Он вам кое-что принес. – Все это профессор сказал, не отводя взгляда от стаканов на столе. Даже не взглянув в сторону Ильи. – Покажи им, – гаркнул профессор и сел за стол. Втроем они уставились в сторону гостя.

Илья поспешил достать из кармана осколок и протянуть его новым знакомым. Те посмотрели на осколок, немного поизучали его взглядом, затем начали переглядываться уже между собой.

– Опять? – сказал тот, что со шрамом.

– В смысле опять? – Илья опешил.

– Мы знали, что это должно произойти, – сказал тот, что потолще.

– Это кусок от Шигирского идола и на нем письмена! – протараторил Илья, но его, кажется, никто не слушал.

– Он слишком немощный для избранного, – пробубнил тот, что со шрамом, пристально взглянув на Илью.

– Так еще суток не прошло, дайте идолу время, – вальяжно протянул профессор.

– А сколько у нас времени? – сказал тот, что со шрамом.

– Надо это выяснить, пошли в склеп, – подытожил профессор.

На этих словах они встали из-за стола и направились к двери. Выйдя из комнаты, они направились вглубь пещеры. Она оказалась более глубокой, чем думал Илья, но очень освещенной. По всему их пути были светильники и дорога, вымощенная камнем. Казалось, что этой пещере сотни лет, но светодиодные огни в стенах напоминали о современности. Через полчаса Илья выяснил, что человек со шрамом это Влад Тюров и он вроде как начальник местных спелеологов, к тому же помимо шрама у него оказался протез вместо руки, а толстяка зовут Иван Торинцев, он снабженец и занимается электричеством. Они называли друг друга по сокращенным версиям фамилий, отчество не использовали вообще, как школьники или члены банды, но без обидного подтекста, просто Тюр, Тор и Один. Объяснили это тем, что в их местах, а все они были из племени гнормов, отчество заменяют вторым именем. При вопросе, кто такие гнормы, Тюров уклончиво пояснил, что это нечто среднее между манси, коми и норманнами.

– Уверен, что его стоит вести через деревню? Тот купец так и не оправился от увиденного, до сих пор пытается все в Екб золотом покрыть, – тихо проговорил Тюров.

– А как мы его еще проведем в склеп? Кроме того, ему нужен будет реквизит, пусть знает все наперед, – возразил профессор.

– Деревня? Реквизит? Куда мы вообще идем? Эта пещера уже полчаса идет вниз и конца все еще не видно. Зачем это все? – Илья явно был не в духе от таких тайн.

– Почти пришли, скоро все узнаешь, – успокаивал профессор.

Сразу после этих слов в глаза ударил яркий свет.

Немного проморгавшись, Илья все же смог открыть глаза. И тут же встал как вкопанный. Перед ним была огромная пещера, внутри которой – дома, много людей, кипела жизнь. А самое главное – это свет. Светло было как на поверхности в ясный день. Илья поднял голову, под сводом пещеры, метрах в двухстах от них, горело солнце! Ну или что-то сильно походившее на него, свет был чистый, яркий и немного синеватый, но все равно казался теплым. Опустив голову, Илья рассмотрел город. Это было небольшое поселение, не больше сотни домов. Дома были максимум до трех этажей, но на другой стороне пещеры был замок. Огромный, этажей десять, с готическими башнями и золотыми куполами, воротами, окнами. Золота в городе вообще было очень много. Внезапно Илья вспомнил православные храмы с их золотыми напылением, они бы хорошо вписались в эту местность.

– Чего встал? – рявкнул Торинцев, шедший следом за Ильей. – Городов гнормьих не видел, что ли? – на этих словах он расхохотался и слегка подтолкнул Илью.

– А их вообще хоть кто-то видел? Почему люди не в курсе, что на Урале такое есть? Это же чудо света. Тут туристы бы приезжали толпами, это же неописуемо, – захлебываясь от волнения, тараторил Илья.

– Не нужны нам туристы, тут тихо, спокойно. Пусть так и остается, – рявкнул Тюров. – Да и Лихо могут разбудить, тут и без него проблем хватает.

Они пошли по центральной улице вдоль домов, наполненных удивленными взглядами. Каждый, кто их видел, останавливался и удивленно провожал Илью взглядом. Кажется, гости тут бывали не часто. На улице были магазины, больше похожие на древние лавки североевропейских городов. Над входами были надписи на помеси старорусского и какого-то еще языков. Жители были одеты в простую одежду, Илья бы подумал, что вернулся в прошлое, однако у каждого жителя был сотовый, а временами встречались неоновые вывески. Да и дети, как в любом городе, сидели, уткнувшись в телефоны, на короткий миг отвлекаясь на Илью и затем снова возвращаясь в телефоны. Один мальчик улыбнулся Илье и похвастался фигуркой богатыря, увидев это, другая девочка, видимо старшая сестра, одернула малого и загнала в дом. Илья перевел взгляд и увидел седого старика, пристально его изучавшего, он слегка улыбнулся, заметив взгляд Ильи, подмигнул и жестом позвал войти в ближайшую дверь с вывеской «Баня».