Шах и мат

Глава 6

Сеффи

Это была одна из тех ночей. Безмолвная одинокая ночь, которую, как бы я ни старалась, не навещал сон. И вот я снова сидела в виноградно-лиловой темноте, смотрела в окно и перебирала мысли. Ночь была ясной и очень теплой для конца сентября. Я неподвижно сидела у окна, наблюдала, как загораются звезды, как листья небольшого, недавно посаженного конского каштана в нескольких метрах от дороги покачиваются в такт лишь им слышимой музыке. Все мои прежние сожаления начали кружиться в голове, как и всегда, когда я не могла уснуть. Непрошеные воспоминания вцепились в меня, заставляли вздрагивать от боли и никак не хотели отпускать. Как же мне хотелось к кому-то обратиться, с кем-то поговорить. Чтобы кто-то поддержал меня во всех моих сомнениях и страхах.

– Мамочка.

Я резко обернулась. Даже не слышала, как Роуз вошла в комнату.

– Да, милая?

– Мне плохой сон приснился.

Роуз стояла буквально на пороге, так и держась за ручку. Когда глаза привыкли к темноте, я сумела рассмотреть дочь получше, а не только силуэт. Пижамные штанишки перекрутились на талии, волосы торчали во все стороны, а круглые и ясные, как луна, глаза полнились тревогой. Тревогой, в которой лишь отчасти был виноват плохой сон.

– Иди сюда, – поманила я ее, стараясь говорить тихо.

Не хватало только разбудить Мэгги. Мы уже столько раз через это проходили. Если с моим ребенком что-то случалось, Мэгги бросалась решать проблему сама… чтобы избавить меня от хлопот. Иногда мы спорили из-за этого, но чаще – нет. Что бы я делала без Мэгги? Роуз подошла ко мне, но я не протянула ей руки.

– Хочешь ко мне на колени? – спросила я.

Она кивнула.

– Тогда залезай.

Роуз забралась ко мне и обвила меня за шею. Мои руки вспорхнули, точно испуганные птицы, одна легла ей на спину, другая – на бедро. Я тихонько вдохнула. Никогда не могла надышаться ароматом Роуз – особенно этим утренним или ночным запахом, таким чистым и детским.

– Так что тебе снилось?

– Обещаешь, что не рассердишься?

– С чего мне сердиться, Роуз? – нахмурилась я. – Ты же не виновата, что тебе кошмар привиделся.

– Знаю, но… мне снилось…

– Продолжай.

– Мне снилось, что Тоби превратился в волка и залез ко мне в окно, чтобы съесть меня.

– Это же просто глупый сон, Рози. Хотя любой, где есть Тоби, может считаться кошмаром, – пошутила я.

– Мамочка, это не просто сон…

– Ты о чем?

– Если расскажу тебе один секрет про Тоби, обещаешь больше никому не говорить? – серьезно спросила меня дочь.

Я невольно напряглась:

– Обещаю.

– В общем… в полнолуние он превращается в оборотня.

Мне пришлось сдержать смех. Не знаю, чего я ожидала, но точно не этого.

– Эм, милая, я так не думаю. Оборотней не существует.

– Нет, существует. Тоби мне сегодня днем рассказал. В полнолуние он становится оборотнем и не понимает, что делает. Мама каждый раз запирает его в чулане под лестницей и держит там всю ночь до утра, а еще затыкает щель под дверью подушками, чтобы никто случайно вой не услышал…

– Тише-тише, милая, помедленнее, а то у тебя сейчас легкие схлопнутся!

– Это как?

– Ну вот когда взрываются – это наружу, а схлопываются – когда внутрь, – нетерпеливо объяснила я. – Значит, Тоби тебе все это наговорил?

Роуз кивнула:

– Еще сказал, что иногда ему удается выбраться из чулана и сбежать из дома, поэтому в полнолуние мне следует запирать окно и дверь, а еще…

– Не хочу знать, что он там еще сказал. А вот чего хочу – это свернуть его тощую шею.

– За что? Он же не виноват, что оборотень, – упрекнула меня дочь.

– Калли-Роуз, этот мальчишка тебя обманул – в который раз. Нет никаких оборотней. А даже если бы Тоби им и был, мимо меня он бы не прошел. Я бы выкинула его на садовую дорожку.

Рози захихикала, чего я и добивалась, однако шутка лишь наполовину шутка. Я намеревалась выкинуть чертова Тоби Дарбриджа из дома. Он был всего на восемь месяцев старше Роуз, однако казалось, будто лет на десять. Рассказывал ей свои дурацкие истории с тех пор, как вообще рот научился открывать, а моя девочка по глупости каждый раз ему верила.

– Роуз, я никогда, никогда не позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Понимаешь? – поклялась я, легко поглаживая ее по спине.

– Да, мам. – И впервые со своего прихода Роуз улыбнулась, а затем зевнула.

– Правда, хватит уже верить всему, что говорит тебе Тоби и прочие мальчишки.

– Да, мам, – снова зевнула Роуз.

– Они все лгут, милая.

– Да, мам.

– Пообещай, что перестанешь верить всему, что говорит тебе Тоби или любой другой мужчина.

Голос Роуз был таким сонным и слабым, что мне пришлось наклонить голову и напрячься, чтобы расслышать.

– Я обещаю, мамочка. Обещаю.

– Тогда ладно. Я уложу тебя обратно в твою кровать.

– Можно я останусь с тобой? – поспешно спросила Роуз, распахнув глаза.

Я вздохнула:

– Хорошо. Но нам обеим нужно поспать, ладно?

– Ладно.

Я улыбнулась:

– И Роуз, оборотней на самом деле не существует. Я тебе не вру.

– Я знаю, мамочка. – Она снова зевнула. – Ты никогда мне не врешь.

Меня охватило напряжение.

Недоговорки. Благая ложь по неблагим причинам. Ложь из лучших побуждений. Ложь, которая упорно лезла наружу. Ложь, которую еще слишком рано слушать столь юному созданию. Когда же придет время?

– Калли-Роуз, я…

Но она уже уснула. Что я собиралась сказать? Да какая разница. Роуз Хэдли… Даже имя моего ребенка было ложью. Не тем, которое я пообещала использовать себе или миру – или Каллуму. Бесконечные слои лжи. Но мне придется выбрать подходящий момент. Но не сейчас. Полная луна омывала лицо моей дочери серебряным светом. Она была такой красивой, с закрытыми глазами и веером опустившихся на щеки ресниц. Я встала, осторожно подхватив Роуз, с трудом откинула одеяло одной рукой и аккуратно уложила дочку. Поцеловала ее в щеку и погладила волосы. Прикинула, не лечь ли спать самой. Я могла – мне уже хотелось, от усталости. Однако я вернулась на кресло у окна.

Нести свое наказание.

Глава 7

Мэгги

– Что-то еще, миссис Макгрегор?

Я бегло обвела взглядом магазин, мечтая, чтобы случайно забытые мною вещи сами собой спрыгнули с полок и повисли в воздухе, напомнив о себе.

– Думаю, нет, мистер Асвад. Да и мне бы с уже накупленным справиться. – Я показала ему полные всевозможных свертков руки.

– Решили в последний момент пробежаться перед Крестовством?

– И наверстать все и сразу, – вздохнула я. – Голова пухнет.

– Как я вас понимаю, – кивнул мистер Асвад. – Сам лишь на прошлой неделе закупился. И два часа потом добирался домой на автобусе. Два часа!

– А что случилось с вашей машиной? – нахмурилась я.

Он печально покачал головой.

– Я ее продал, миссис Макгрегор.

А вот это новость. Каждый раз, как я приходила в его магазин, мистер Асвад бесконечно расхваливал свою драгоценную WMW. Среди нас, нулей, ее называли «колесами для белых». Любой разбогатевший нуль первым делом покупал себе WMW. Стоило признать, машина и правда смотрелась хорошо – если разбираешься в таком, а я не разбиралась, – и оправдывала как свой статус люксовой вещи, так и соответствующую цену.

– Как это – продали? – не удержалась я от вопроса.

Да он скорее магазин бы с молотка пустил, чем любимый автомобиль.

– Пришлось, миссис Макгрегор. Недели не проходит, чтобы полиция не остановила меня и не потребовала доказательств, что машина моя. В общем, оно того не стоит. Я уже жду доставки новой, но они сказали, что привезут ее не раньше Крестовства.

– И какую же машину вы берете?

Мистер Асвад назвал мне самую заурядную дешевую марку, которая, судя по выражению его лица, ему совсем не нравится.

А затем наклонился ко мне через прилавок и понизил голос, хотя в магазине, кроме нас, никого не было:

– Я тут обмолвился одной из моих постоянных покупательниц-Крестов, почему решил продать WMW, и знаете, что она сказала?

Я покачала головой.

– Что полиция никогда ничего подобного не делает. – Он выпрямился, дымясь от праведного гнева. – Я твердил, что со мной такое практически через день происходит, но она все равно отказывалась верить. Полиция никогда ничего подобного не делает, понимаете!

Дверь открылась. Раздался электронный звонок, предназначенный оповещать мистера Асвада о появлении клиента, если сам он находится на заднем дворе.

Я повернула голову. В магазин вошел молодой Крест в джинсах, флисовой куртке, очках без оправы и с одной серьгой в ухе и направился прямо к прилавку.

– Пачку сигарет.

– Какой марки? – спросил мистер Асвад.

– Все равно, – ответил мужчина.

Мистер Асвад повернулся, взял ближайшую к нему пачку и назвал посетителю цену. На наших глазах тот достал деньги из кармана пиджака и отсчитал точную сумму. Затем скорее бросил деньги в руку мистера Асвада, чем положил их туда. Еще одна головная боль мистера Асвада – Кресты, которые не желали прикоснуться к его руке. Вместо этого они роняли деньги ему в ладонь. Впрочем, у меня не было времени торчать здесь и выслушивать жалобы владельца магазина, поэтому я решила воспользоваться присутствием Креста и совершить побег.

– Приятно было пообщаться с вами, мистер Асвад, – сказала я, направляясь к двери.

– Взаимно, миссис Макгрегор. Всего вам доброго.

Крест с сигаретами в руке протиснулся мимо меня, чтобы первым выйти из магазина. Я явно двигалась недостаточно быстро по его меркам. Выйдя из магазина, я вздрогнула и еще плотнее натянула на себя длинное шерстяное пальто. Пакеты в руках теперь бились о тело при каждом шаге. Зимний ветер кусал меня, кости ныли. Несмотря на пальто, перчатки и шапку, я замерзла. Уже стемнело, и ветер пытался заморозить мои губы. Холод всегда приводил меня в дурное расположение духа. Соответствовала ли погода моему настроению? Или мое настроение – погоде? Ну, по крайней мере, у меня теперь были подарки Джуду на Крестовство. Уже кое-что после стольких хождений. Еще один год, еще одна простая рубашка, еще один узорчатый джемпер. Не то чтобы я когда-нибудь видела, чтобы он их носил.

Правда не знаю, что случилось дальше. Вот я только шла по своим делам – а в следующий миг поскользнулась и растянулась на спине. Мистер Асвад тут же выскочил из магазина. Вокруг мгновенно сгрудились люди, все пытались помочь мне встать и задавали один и тот же дурацкий вопрос: «Вы в порядке?»

Конечно, я была не в порядке. Только что опозорилась на главной улице. Еще и спина болела. Какой-то Крест средних лет подобрал мою кошелку, собрал туда картошку, что раскатилась во все стороны по обледеневшей дороге, и протянул мне.

– Спасибо, – промямлила я, от стыда не смея поднять глаза. – Это очень любезно с вашей стороны.

– Миссис Макгрегор, вы точно в порядке? – спросил мистер Асвад. – Вы сильно ударились…

– Все хорошо, мистер Асвад, – отозвалась я и тихонько добавила: – Задница спружинила.

– Ох, миссис Макгрегор! – улыбнулся он и покачал головой. – А еще богобоязненная женщина!

– Ну у вас и слух, – поразилась я.

Люди стали расходиться, убедившись, что я в состоянии двигаться самостоятельно. Хвала небесам.

– Не зайдете ко мне, посидите немного? – предложил мистер Асвад. – Я бы вам чаю заварил.

– Нет, спасибо. Просто хочу дойти домой и принять хорошую горячую ванну.

Я пошла прочь, не давая ему шанса возразить. Где-то на полпути обернулась и увидела, как мистер Асвад щедро посыпает солью мостовую у магазина.

«Поздновато же ты спохватился», – раздраженно подумала я.

И пошла домой, потирая бедро. Наверняка уже здоровенный синяк вызревает.

Глава 8

Сеффи

– Мам! Мам! – Роуз со всех ног влетела в дом, а следом за ней вбежал Тоби.

– Что такое? – спросила я, поднимая глаза от газеты.

– А небо сексом занимается! – радостно возвестила дочь.

– Прошу прощения?

– Небо. Посмотри на небо, – потребовала Роуз.

Нахмурившись, я встала и раздвинула шторы в гостиной. Несмотря на ранний вечер, небо уже потемнело, а в оранжевом свете фонарей кружили мириады снежинок, отчего они казались скорее янтарными, чем белыми.

– Видишь! – возмутилась Роуз, как это я могла ей не поверить.

Я посмотрела на нее, затем на Тоби и обратно на дочь. И почему у меня возникло ощущение, что за этой чушью прячется очередная его бредня?

– Я все-таки не понимаю, – аккуратно начала я, – какое отношение снежинки имеют к сексу?

– В смысле – ты не знаешь? – изумилась Роуз. а затем улыбнулась, радуясь, что ей известно что-то, о чем я еще не слышала. – Ну происходит так: небо и земля устраивают большой перепихон и занимаются сексом, и снежинки – это сперматозоиды, попавшие на землю. А травинки – получившиеся из них дети.

– И откуда ты это взяла? – Будто я сама не знала.

– Тоби мне сказал, – озадаченно выдала дочь.

Я выпрямилась:

– Тоби, мне нужно кое о чем с тобой поговорить.

Едва взглянув на мое грозное лицо, паршивец сорвался с места:

– Мне пора домой. Пока.

– Тоби, а ну вернись! – Я побежала за ним, но он успел выскочить за дверь и скрыться в своем доме.

«Да, парень, беги, – мрачно подумала я. – Лучше беги».

– Мам? – окликнула Роуз, склонив голову набок. – А кто такие сперматозоиды?

Глава 9

Мэгги

Да, выпечка – явно не мое. Вот почему соленое у меня всегда получалось отлично, а любые попытки приготовить десерт оборачивались катастрофой? Единственное, что мне удавалось с сахаром, – чашка кофе. Я посмотрела на свой шоколадный пирог, безнадежно просевший посередине и пригоревший по краям. Он походил на миску. И ведь я строго следовала рецепту, строжайше! Но нести результат в церковь не представлялось возможным. Представляю, какие сочувственные взгляды начнут бросать на меня друзья, когда это увидят. Может, залить его шоколадной глазурью и заполнить вмятину сластями?

Где-то в холле зазвонил мобильный. Я вышла из кухни, радуясь поводу отвлечься от злосчастного пирога. Выудив телефон из сумочки, глянула на определитель номера, но тот не выдал имени.

– Мэгги Макгрегор.

– Привет. Это я.

Всего три слова заставили мое сердце замереть. Я вернулась с телефоном на кухню и прикрыла за собой дверь, прежде чем ответить.

– Привет, сын. Как ты?

– Как обычно, мама. А ты?

– Наверное, ничего. Упала сильно пару недель назад.

– Ты в порядке?

– Да, уже нормально.

– Почему мне не сказала?

– А чем бы ты помог? Ну был у меня красочный синяк во всю ногу, но теперь уже подзажил.

Джуд не ответил.

– Где ты сейчас? – спросила я.

– В отеле «Исида».

Я вздохнула. Джуд, приезжая сюда, всегда останавливался в одном и том же месте, но это была всего лишь дешевая гостиница. Ему уже пора обзавестись собственным домом. Когда же он перестанет жить на чемоданах?

– Я звоню, потому что завтра уезжаю за границу на некоторое время, – продолжил Джуд.

– Зачем?

– Ради сбора средств.

– Куда?

– В любое место, где есть сторонники ОО. Я еду за деньгами.

– Ты же говорил, что больше не состоишь в ОО. Говорил, что не…

– Я не активный член. Не солдат. Я просто собираю деньги и занимаюсь административной работой, – нетерпеливо пояснил Джуд.

Дышать стало немного легче.

– Я бы хотела увидеть тебя перед отъездом, – сказала я ему.

– Я немного занят… Но ладно.

– Где нам встретиться? В пабе или…

– В отеле. Так безопаснее. Я закажу еду в номер.

Он дал мне номер своей комнаты, а затем повесил трубку. Джуд не любил долгих разговоров, будь то по телефону или при личной встрече. Я стянула с себя фартук, мои мысли теперь были полностью заняты единственным оставшимся сыном. Его тюремный срок давно закончился, но скопившаяся внутри горечь не отпускала. Вот бы только оградить его от подельников из ОО. Я была уверена, что именно они наполняют его ненавистью и отравляют ему душу. Не теряла надежды доказать сыну, что Освободительное Ополчение не путь вперед. По крайней мере, Джуд не был активным членом, это уже кое-что, но я хотела, чтобы он полностью вышел из организации. Наверняка есть способ достучаться до него, мне просто оставалось его найти. Я никогда не перестану в это верить.

И не оставлю попытки.

Глава 10

Cеффи

– Я ухожу, – предупредила Мэгги, высунувшись из-за двери. – Не оставляй для меня ужин.

– Куда вы?

– Ужинаю с подругой, – резко ответила она.

Да, я не должна была удивляться, но удивилась. Могла бы пересчитать по пальцам нашего садового гнома, сколько раз Мэгги ходила куда-то поесть. Она определенно не была «леди, которая обедает». Или ужинает, если на то пошло. Нахмурившись, Мэгги огляделась по сторонам:

– Где Калли-Роуз?

– У Тоби.

– Так поздно?

– Еще не поздно, Мэгги. Я дам ей еще пятнадцать минут, а потом пойду и заберу ее.

– Ты… ты справишься без меня? – спросила Мэгги, глядя куда угодно и на что угодно, только не на меня.

Почему бы тебе просто не спросить то, что действительно хочется?

Как долго мы с Мэгги собирались ходить вокруг да около?

– Да, справлюсь. А почему бы и нет?

– Если я тебе понадоблюсь, просто позвони.

– Мэгги, я вполне способна уложить спать собственную дочь, – терпеливо напомнила я.

– Я не говорила, что ты не способна. Кстати, не разрешай ей сегодня вечером смотреть телевизор, – мрачно попросила Мэгги.

– Почему?

– В восемь часов будет передача об истории Освободительного Ополчения. Там могут упомянуть…

– Понятно, – так же мрачно отозвалась я.

Каждый раз, когда по телевизору упоминали Ополчение, у меня леденела кровь. Возможно, я слишком остро реагировала; в конце концов, имя Каллума упоминалось в документальном фильме лишь однажды – по крайней мере, насколько мне об этом было известно. Отчасти поэтому я все же решила не давать Калли-Роуз фамилию отца. Тут Мэгги не имела права голоса. Но в моей груди все равно поднималась паника при каждом упоминании ОО. Я не хотела, чтобы мой ребенок слышал все это. Чтобы мой ребенок знал… еще нет. Мне хватит времени рассказать ей правду, когда Роуз станет достаточно взрослой, чтобы справиться с ней и понять ее. Но я боялась, что всколыхнется не только пепел прошлых грехов. Каждый раз, когда по телевизору показывали ОО, я затаив дыхание ждала, что услышу имя Джуда.

– От Джуда последнее время новостей нет? – спросила я.

Кровь отхлынула от лица Мэгги, а затем стала медленно подниматься по шее, щекам. Она отвела взгляд:

– Нет. А что?

Я нахмурилась. Чего она так смущается? Нет, не просто смущается. Она лжет.

– Если увидите его, скажете мне?

– А с чего бы мне прятаться? – Мэгги наконец посмотрела мне в глаза и сама пошла в атаку: – А ты что про него вдруг спросила? Годами его имя не упоминала.

– Он в ОО, да?

– Больше нет.

– Кто вам сказал?

– Джуд.

– Когда?

– В последнем разговоре.

– И вы ему поверили?

– Джуд бы мне не солгал, – заявила Мэгги, поднимаясь.

Она что, серьезно?

– Джуд только и делает, что лжет. Он убил ту парикмахершу-Креста, Кару Имега, и сам этим хвастал.

– Я не ве… Это неправда. Джуд говорит, что не делал этого, и я ему верю.

Ну да, когда его слово против моего, Джуд заведомо в выигрыше. Я устало замолкаю.

– Вдобавок, даже скажи он такое, наверное, сделал так, только чтобы…

Она вообще себя слышит? Слышит нелепые оправдания, которые сочиняет в защиту своего чудовищного сына?

– Да? – подхватила я. – Зачем бы он такое сказал, если это неправда? Шокировать меня? Ткнуть носом в то, что я помогла хладнокровному убийце избежать правосудия? Какая причина вам больше нравится?

– Джуд не убивал ту девушку, – настаивала Мэгги.

Я лишь зря тратила силы и время.

– Как скажете, Мэгги. Приятного ужина.

Я отвернулась обратно к телевизору. Мэгги постояла еще немного, затем вышла из комнаты и из дома. Лишь услышав хлопок входной двери, я позволила себе полностью расслабиться.

Мне было очень тяжело расслабляться в доме Мэгги, сидя в ее кресле, посреди всех ее вещей. И невозможно расслабиться рядом с ней самой. Она все воспринимала по-своему и больше никого не слушала. И не доверяла мне. Ни капельки. Но как человек в здравом уме и твердой памяти мог всерьез верить, что Джуд вышел из ОО и не имел отношения к убийству Кары Имега?

Кара Имега…

Это имя будет преследовать меня до смертного часа. Долгое время я думала, что все ужасные вещи, случившиеся со мной после смерти Кары, – это мое наказание. Судьба карает меня за соучастие. Но затем я поняла, что мне не нужны ни судьбы, ни божественное возмездие, ни какие-то еще внешние источники, чтобы наказывать меня. Я и сама прекрасно справлялась с этими обязанностями.

Джуд был убийцей.

А кем стала я, когда помогла ему улизнуть?

Чем стала, не сказав правду, когда была возможность?

Я уже знала горький ответ.

Что ж. Пришло время забрать дочку. Потеряться в ее улыбке и забыть прошлое. Совсем ненадолго.

Глава 11

Роуз 8,5 лет

Привет, папочка.

Как ты сегодня? Как там в раю? Наверняка солнечно. Здесь, на земле, тоже. Такой хороший день. Мама на кухне моет посуду, и ее лицо сияет. Солнечный свет делает его словно золотым. Она похожа на ангела. Да! Прямо как тот ангел, которого мы каждое Крестовство вешаем на елку. Я люблю маму. А она любит меня – и тебя, папа.

Разве не здорово?

Ты слышишь запах супа, что мама приготовила на обед? Обожаю его. Он такой теплый, такой уютный. Наверняка ты завидуешь, что тебе не досталось. Ха! Ну так прилетел бы призраком, когда мы сидели за столом. Я зачерпнула бы тебе ложку с самыми вкусными кусочками – если, конечно, ты не слишком сильно меня бы напугал.

Напишу позже, пап.

Пока-а.

Глава 12

Сеффи

Ослепительный солнечный свет действовал мне на нервы. Я потянула вниз штору, но сначала та не поддалась. Я дернула сильнее, теперь успешно. К счастью, она не оторвалась от стены, обрушив заодно полтонны штукатурки. Я опустила руки обратно в моющее средство и принялась оттирать большую кастрюлю, в которой готовила на обед суп из овощей и макарон. Мыть кастрюли, взбивать подушки, замешивать тесто… Бог свидетель, практики у меня было предостаточно. Мэгги удалось завести меня. Опять.

– Мамочка, можно я помогу тебе помыть посуду?

Я повернулась и улыбнулась Роуз:

– Ничего страшного, милая, мне осталась только эта кастрюля.

Роуз нахмурилась, глядя на посудомоечную машину:

– А почему просто не засунуть ее туда, как все остальное?

– У этой сковороды медное дно и деревянная ручка, а дерево и медь не очень хорошо реагируют с химикатами, которые используются в посудомоечной машине.

Дочка скуксилась. Ну вот, опять. Возможно, я больше походила на маму, чем мне хотелось бы думать. Роуз везло, если она умудрялась составить три предложения без того, чтобы Джасмин не поправила ее грамматику.

– Что такое медя? – спросила она.

– Медь. Это такой блестящий металл золотистого цвета на дне кастрюли.

Я подняла ту, чтобы показать ей. Мыльные пузыри скользили по поверхности, точно гигантские снежинки. При виде них глаза Роуз загорелись. Она подошла к раковине и проделала дырку в самом большом. Пузыри разлетелись во все стороны.

– Роуз!

Дочь лишь рассмеялась, обратив ко мне свои искрящиеся глаза. Я улыбнулась ей в ответ, наслаждаясь звуком ее смеха, ее радостью и изо всех сил цепляясь за те чувства, что она пробуждала у меня внутри. Роуз неожиданно обняла меня за талию. Я продолжила улыбаться, но отстранилась от нее, по-прежнему держа руки в раковине.

– Мамочка, от чего умер мой папа? – спросила Роуз, прислонившись к столешнице рядом со мной.

Я отвернулась, прежде чем она успела увидеть выражение моего лица. Дочка не впервые поднимала эту тему. Но каждый раз меня насквозь пронзали осколки страха. Я снова принялась оттирать сковороду, пытаясь придумать ответ. Всякий раз, когда Роуз меня спрашивала, я старалась выдать чуть больше, чтобы хоть немного приблизиться к правде. Так что же сказать…