Горизонт. Нулевой рубеж

Часть 1: Эхо Прошлого

Жаркое марево плыло над изрытой воронками землёй, искажая очертания полуразрушенных многоэтажек. Запах гари, пороха и бетонной пыли въелся в кожу, пропитал одежду, оседал в лёгких с каждым вдохом. Лейтенант Дмитрий «Димон» Волков прищурился, высматривая в оптический прицел позицию вражеского снайпера, закрепившегося на верхнем этаже обугленной девятиэтажки. Приятный звук СВД с глушителем не выдал местоположения отряда, а небольшой кусок металла калибра 7.62 уже устремился в сторону противника. Он знал, что каждая секунда промедления может стоить жизни кому-то из его ребят.

Флешбэк 1: Димон, ещё безусый курсант, с энтузиазмом изучал баллистику, мечтая о карьере снайпера. «Точность – это уважение к цели», – говорил ему старый инструктор, прошедший Афганистан. «Каждый выстрел должен быть осознанным, каждый патрон – это твой шанс на жизнь».

Димон перевел взгляд на рацию, прикрепленную к бронежилету. Тихий треск помех нарушил напряженную тишину.

– «Сокол-2», я «Сокол-1», как слышно? Приём.

В ответ раздался хриплый голос сержанта Матвеева:

– Слышу тебя, Димон, как из танка. Ситуация – швах. Волонтёры и гражданские в подвале дома. Укропы палят из всего, что у них есть с пяток птичек на районе. Как принял.

Димон выругался про себя. Задание было простым: вывести из-под огня противника группу волонтёров, застрявших на самой линии фронта. Но, как всегда, всё пошло не по плану.

Флешбэк 2: Первое боевое крещение Димона. Засада. Паника. Кровь. Смерть. Он до сих пор помнил холодный липкий страх, сковавший его тело. Но тогда он справился. Вывел своих ребят из-под огня. Научился принимать решения за доли секунды. Научился убивать.

– Понял тебя, Матвей. Сейчас двинем.

Димон оглянулся на свою боевую группу. Четыре человека – проверенные бойцы, с которыми он прошел не одну передрягу. Каждый знал свое место, каждый был готов прикрыть спину товарища. Стрелок Якут, медик Ирина, пулеметчик «Шрам» и молодой второй снайпер по прозвищу «Малой». Семья.

– Якут, прикрой. Шрам, дымовые шашки! – скомандовал Димон.

Несколько быстрых движений, и Якут занял позицию, готовый открыть огонь, а Шрам уже доставал из подсумка дымовые шашки. Секунды превратились в вечность. Димон знал, что противник может засечь их и ударить артиллерией.

Дым окутал группу, скрывая их передвижение. Димон, низко пригнувшись, вёл остальных бойцов к укрытию, пробираясь между развалинами и воронками. Ирина, несмотря на опасность, действовала быстро, Малой, стараясь не отставать, постоянно осматривал окрестности, готовый к внезапному нападению.

В этот момент из подвала ближайшего дома выскочила фигура в ярком волонтерском жилете. Это была Даша – генеральская дочка, как позже ее прозвали бойцы. Блондинка, красавица, легкая на подъем, смелая, спортивная. Воплощение офицерского воспитания. Она махнула рукой, призывая их подойти.

– Лейтенант Волков, мне уже сообщили о вашей группе, – выпалила она, тяжело дыша от бега. – Нам нужно срочно уходить, но там дети, старики, раненые их необходимо забрать с собой.

Димон кивнул, оценивая ситуацию. Риск был велик, но бросить гражданских на произвол судьбы он не мог. Это противоречило всему, во что он верил.

Флешбэк 3: Детство. Димон, маленький мальчик, смотрит на своего деда – ветерана Великой Отечественной войны. Дед рассказывает ему о войне, о подвигах, о долге. «Никогда не бросай своих», – говорит дед. «Защищай слабых. Это главное.

– Хорошо, Даша, ты старшая в группе, – Димон отдал приказ. – Выводишь группу волонтёров и гражданских к точке эвакуации, вот сюда, открыв карту на планшете он указал точку. Якут и Шрам прикроют вас с флангов. Я и Малой обеспечим огневую поддержку и разведку периметра. Ирина сейчас подлатает тяжёлых.

Пять минут на сборы и операция началась. Якут и Шрам, прикрывая отход группы, подавляли огневые точки противника. Димон и Малой, умело маневрируя между развалинами, вели волонтёров и гражданских к безопасному месту. Даша, несмотря на опасность, сохраняла спокойствие и уверенно руководила группой гражданских.

…Пробиваясь сквозь мелкие отряды врага, все двигались слаженно, четко выполняя приказы. Все шло на удивление гладко.

Внезапно впереди, за покосившимся забором из профнастила и грудой строительного мусора, заметили движение большого отряда противника. Бойцы в хорошей форме, с оружием наперевес, явно готовились к атаке.

– Да что ж такое, не иначе как внучку президента выводим, – выругался Шрам, заметив скопление вражеских сил. Его голос, обычно спокойный и уверенный, сейчас звучал с неприкрытой тревогой. – Чёрт, их там человек двадцать!

Димон вскинул бинокль, оценивая ситуацию. Шрам был прав. Врагов было много, и они занимали выгодную позицию. Прямой бой был самоубийством. Нужно было действовать быстро и решительно.

В голове у Димона промелькнули варианты: отступить, попытаться обойти, вызвать подкрепление. Но времени не было. Каждая секунда промедления увеличивала риск для гражданских.

Взгляд упал на Дашу, которая, несмотря на опасность, сохраняла невозмутимость. Она стояла рядом с испуганной женщиной и успокаивала ее тихим голосом.

В этот момент Димон принял решение. Решение, которое могло стоить ему жизни.

– Даша, – обратился он к ней, глядя прямо в глаза. – Ты командуешь группой гражданских. Веди их к нашим. Идите через развалины, держитесь ближе к домам. Не останавливайтесь. Поняла? Мы будем отвлекать этих парней сколько сможем. Как начнём шуметь, не упускай шанс.

Даша кивнула, понимая серьёзность ситуации. В её глазах не было страха, только решимость.

– Удачи, лейтенант, – тихо произнесла она и, повернувшись к гражданским, скомандовала: – Внимание! Бросить всё лишнее, помогать раненым, у нас только один шанс проскользнуть, не отстаём, идём за мной по команде.

Димон и Малой, заняв позицию за бетонными плитами, уже начали снимать обшившихся противников огонь по врагу. Димон, как всегда, работал точно и быстро, отправляя одну пулю за другой. Малой не отставал. Шрам, положив пулемёт на груду обломков, поливал врага шквальным огнём, не давая им поднять головы.

Краем глаза Волков заметил, как колонна гражданских уже скрылась в городской постройке.

Короткий, но ожесточённый бой. Свинцовый дождь, свист пуль, взрывы гранат. Запах крови и пороха. Димон чувствовал прилив адреналина, обостривший все чувства. Он был здесь, в бою, на своём месте.

Несколько вражеских солдат упали, сраженные меткими выстрелами. Остальные залегли, пытаясь укрыться за укрытиями.

– Отходим! – скомандовал Димон, понимая, что долго они не продержатся. Патроны заканчивались, а враг явно превосходил их по численности.

Они отступили к следующей позиции, прикрывая друг друга огнём. Шрам, отстреливаясь на ходу, споткнулся о кусок арматуры и едва не упал. Димон успел подхватить его, не дав врагу воспользоваться моментом.

Они успели отойти всего на несколько метров, когда раздался оглушительный свист. Звук приближающейся смерти. Мина. 120-миллиметровая.

Время замедлилось. Димон увидел, как мина, вращаясь в воздухе, летит прямо на него. Он толкнул Шрама в канаву, а в следующий момент самого кинуло о землю поломанной куклой.

Перед глазами вспыхнул ослепительный свет, а затем наступила темнота.

Внутренний монолог: «Неужели это конец? Я не успел… Я должен был…»

Писк приборов, тусклый свет, запах лекарств и крови. Димон открыл глаза, но тут же снова зажмурился от яркого света, бьющего в лицо. Он попытался пошевелиться, но тело пронзила острая боль. Он лежал на жёсткой койке, подключённый к множеству трубок и проводов.

“Где я?” – пронеслось в голове.

Воспоминания нахлынули волной: взрыв, мина, темнота…

Он снова оказался в Мариуполе, на линии фронта. Но теперь всё было по-другому. Звуки выстрелов превратились в приглушённый гул, запахи гари и пороха сменились запахами антисептиков и лекарств.

Он был в реанимации.

Борьба за его жизнь шла полным ходом. Вокруг суетились врачи и медсестры, склоняясь над ним с озабоченными лицами. Он слышал обрывки фраз: «Давление падает…», «Срочно переливание крови…», «Остановка дыхания!».

Но всё это казалось далёким и нереальным. Как будто он наблюдал за происходящим со стороны.

Постепенно реальность начала ускользать. Его сознание погрузилось в туман. Он перестал чувствовать боль, перестал слышать голоса.

Он оказался в другом мире. Мире снов и видений.

Видение 1: Димон, маленький мальчик, бежит по полю, усыпанному ромашками. Он смеётся и машет рукой своей матери, стоящей на краю поля. Тёплый ветер треплет его волосы, солнце ласкает кожу. Он счастлив.

Но счастье длилось недолго. Внезапно поле покрылось кровью, а ромашки превратились в обгоревшие трупы. Мать исчезла. Осталась только пустота.

Видение 2: Димон, уже взрослый, стоит на коленях перед могилой. На надгробной плите – фотография молодой девушки. Он плачет и шепчет: «Прости меня, я не смог тебя спасти».

Боль утраты пронзила его сердце. Он чувствовал вину за смерть тех, кого не смог защитить.

Видение 3: Димон стоит на вершине горы и смотрит на звёздное небо. Вокруг царит тишина и спокойствие. Он чувствует себя частью Вселенной, частью чего-то большего, чем он сам.

Но и это видение исчезло. Он снова оказался в реанимации.

Он чувствовал себя беспомощным, как кукла, которую дёргают за ниточки. Он не мог контролировать своё тело, не мог говорить, не мог даже пошевелиться.

Страх сковал его разум. Страх смерти, страх забвения, страх одиночества.

Он был наедине со своей болью, со своими страхами, со своими воспоминаниями.

Врачи:

«Мы делаем всё возможное», – сказал один из врачей, глядя в карту пациента.

«Шансы невелики, но мы не сдаёмся», – ответил другой кому то.

Они боролись за его жизнь, но Димон чувствовал, что он уже наполовину там, в другом мире.

Он слышал их голоса, но не понимал слов. Он видел их лица, но не мог разглядеть.

Он был между двумя мирами – миром живых и миром мертвых.

И он не знал, какой из них стоит выбрать.

Димон лежит на больничной койке и смотрит в окно. Сквозь мутное стекло видны серые многоэтажки. Он чувствует боль, слабость, бессилие. Его бойцы вытащили его из-под огня. Не бросили.

Он лежал на больничной койке, подключённый к аппаратам жизнеобеспечения. Его тело было изрешечено осколками, ног нет, рука только правая, лицо – в шрамах. Он был жив. Но какой ценой?

Волков снова открыл глаза, чувствуя себя чуть лучше. Боль оставалась, но уже не казалась такой всепоглощающей. Он слабо ощущал свое тело, словно оно было из киселя. К нему подошла медсестра и, улыбнувшись, сказала:

– Молодец, боец! Ты нас всех напугал. Но теперь всё хорошо. К тебе пришёл гость.

В палату вошёл мужчина в парадной форме, с генеральскими погонами на плечах. Высокий, статный, с седыми висками и строгим, но доброжелательным взглядом. Это был генерал-лейтенант Сергей Петрович Калинин. Отец Даши.

Генерал подошёл к койке, внимательно осмотрел Диму и, протянув руку, пожав ему ладонь единственной уцелевшей конечности. Несмотря на слабость, Димон попытался ответить на рукопожатие.

– Лейтенант Волков, – начал генерал твёрдым голосом, в котором слышалась искренняя благодарность. – Я генерал-лейтенант Калинин. Отец Даши. Хочу выразить вам свою глубочайшую признательность за спасение моей дочери и тех людей, которых вы вывели из-под огня. Вы проявили мужество, героизм и самоотверженность. Вы настоящий офицер.

Димон еле слышно прошептал:

– Служу Отечеству…

Генерал кивнул.

– Я знаю, сынок. Я знаю. И Даша в восторге от вас. Она рассказывала, как вы командовали, как принимали решения, как не дрогнули ни на секунду. Она в безопасности, ей ничего не угрожает.

Генерал сел на стул у койки и продолжил:

– Я понимаю, что тебе сейчас тяжело. Твои раны… они серьёзные. Но ты, парень, выжил. И это главное.

Димон попытался поднять руку, чтобы поправить сползшее одеяло, но не смог. Генерал заметил его попытки и осторожно поправил одеяло сам.

– Знаешь, Дима, я многое повидал в своей жизни. Видел разные конфликты, разных людей. И понял одну простую вещь: война – это грязь, кровь и смерть. Но в этой грязи всегда есть место для героизма, самопожертвования, настоящей человечности. И ты, Дима, показал эту человечность. Ты поступил так, как должен был поступить настоящий офицер. Ты выполнил свой долг.

Он замолчал на мгновение, глубоко вздохнув.

– Даша… она очень переживала. Она восхищена твоей храбростью.

Димон едва заметно улыбнулся. Мысль о Даше немного согревала его измученную душу.

Генерал снова заговорил:

– Я знаю, что сейчас ты, возможно, чувствуешь себя не лучшим образом. Тебе предстоит долгое лечение, реабилитация. Но у меня есть для тебя кое-что ещё. То, что может изменить твою жизнь.

Он наклонился ближе и понизил голос:

– Наша страна, наши учёные работают над совершенно секретным проектом. Проектом, который может дать тебе второй шанс. Шанс на новую жизнь, а возможно и бессмертие.

Генерал достал из кармана планшет и положил его на столик рядом с койкой.

– Это проект «Горизонт». С его помощью мы попробуем перенести твоё сознание в новую оболочку. По сути, создать твой цифровой дубликат, головастые парни говорят, что есть немалая вероятность адаптации твоего сознания в цифре и при отключении или смерти тела ты останешься там… Конечно, у этого проекта есть свои риски. Но, подумай, это неплохой шанс и его, как ты понимаешь, кому попало не дают.

Димон, несмотря на слабость, внимательно слушал. Его глаза расширились от удивления.

Генерал продолжил:

– Ты будешь жить, Дима. Ты будешь жить вечно. Ты будешь служить своей стране. Мы нуждаемся в тебе.

Генерал посмотрел Димону в глаза, и в его взгляде читалась мольба.

– Дима, ты понимаешь, что я тебе предлагаю? Ты будешь жить. Не как растение, а как личность. Ты сможешь всё.

Димон молчал, пытаясь осознать услышанное. У него не было выбора. Лежать овощем или стать бессмертным.

Он слабо кивнул в знак согласия. В этот момент он понял, что готов на всё ради новой жизни. Ради возможности жить, любить, служить своей стране.

– Я согласен, генерал, – едва слышно произнес Дима.

Генерал улыбнулся.

– Отлично, Дима. Тогда мы начнём подготовку. Ты герой, и мы сделаем всё, чтобы ты жил.

Прошло несколько дней. Состояние Димона немного стабилизировалось, хотя боль никуда не делась. Его перевели в отдельную палату, где ему предстояло встретиться с теми, кто должен был подарить ему новую жизнь.

В палату вошли двое: мужчина средних лет в белом халате и женщина постарше, с короткой стрижкой и пронзительным взглядом. Мужчина представился профессором Игорем Николаевичем Зайцевым, руководителем проекта «Горизонт». Женщина – доктором психологических наук Еленой Сергеевной Морозовой.

– Лейтенант Волков, – начал профессор Зайцев мягким и участливым голосом, – мы рады, что вы согласились принять участие в нашем проекте. Мы понимаем, что это непростое решение, но поверьте, это ваш шанс на новую жизнь, шанс на бессмертие.

Зайцев пододвинул к кровати стул и сел рядом.

– Мы в общих чертах расскажем вам о проекте «Горизонт».

Он замолчал на мгновение, собираясь с мыслями.

– Суть проекта заключается в создании цифрового дубликата вашей личности, вашего сознания. Мы планируем перенести ваше сознание в специальную нейросеть, которая будет имитировать работу вашего мозга.

Димон слушал внимательно, стараясь понять каждое слово.

– Это сложный и длительный процесс, – продолжил Зайцев. – Нам потребуется около десяти лет непрерывных наблюдений и корректировок. Мы будем изучать вашу личность, ваши привычки, ваши эмоции, ваши воспоминания. Всё это будет тщательно зафиксировано и перенесено в слепок вашей личности.

Профессор сделал паузу и посмотрел на Волкова.

– Самое главное, чтобы нейросеть была максимально точной копией вас. Чтобы она функционировала так же, как ваш мозг. Для этого мы создадим специальное «цифровое ядро личности», которое будет управляться сложной нервной системой, состоящей из особых сетей. Эти нейросети будут имитировать функции вашего организма, в том числе выработку гормонов и других веществ в определённых ситуациях.

Елена Сергеевна, до этого молчавшая, добавила:

– Это позволит нам максимально точно воспроизвести ваше эмоциональное состояние, которое отличает нас людей от больших языковых моделей. Мы хотим, чтобы вы остались собой, не потеряли свою личность, свои ценность.

Димон спросил:

– И что будет дальше? Когда вы перенесёте моё сознание в нейросеть, что произойдёт?

Зайцев улыбнулся.

– Это будет зависеть от вас. Вы сможете жить в виртуальном мире, исследовать новые горизонты, общаться с другими людьми. Вы сможете учиться, работать, творить. Вы сможете делать всё то, что делали раньше, и даже больше.

– Но это же не будет настоящей жизнью, – возразил Димон. – Это будет всего лишь имитация.

– Возможно, – ответил Зайцев. – Но кто знает, что такое настоящая жизнь? Разве то, что вы сейчас испытываете, можно назвать настоящей жизнью? Вы прикованы к постели, ваше тело изуродовано, вы не можете двигаться, не можете наслаждаться простыми радостями жизни. А в виртуальном мире вы будете свободны. Вы будете сильны. Вы будете бессмертны. Правда для подобного на данный момент у нас не хватает мощностей, но развитие идёт быстро, думаю к концу проекта у нас будет всё необходимое.

Воцарилась тишина. Димон пытался переварить услышанное.

Елена Сергеевна, заметив его замешательство, решила вступить в разговор.

– Дима, мы понимаем, что вы сомневаетесь. Это нормально. Мы не будем вас торопить. Мы хотим, чтобы вы приняли взвешенное решение. Но мы также хотим, чтобы вы знали, что мы готовы ответить на любые ваши вопросы. Мы готовы помочь вам преодолеть ваши страхи и сомнения.

Она подошла ближе и взяла его за руку.

– Мы уверены, что вы сможете стать частью чего-то большего, чем вы сами. Вы сможете внести свой вклад в развитие науки, в защиту нашей страны, в будущее человечества. Вы сможете оставить свой след в истории.

Димон посмотрел на Елену Сергеевну. В ее глазах он увидел искреннюю заботу и сочувствие.

Он задал вопрос:

– А что будет с моей личностью? Я останусь собой? Или стану просто машиной?

Зайцев ответил:

– Мы сделаем всё возможное, чтобы вы остались собой. Но, к сожалению, мы не можем дать вам никаких гарантий. Это эксперимент. Мы не знаем, что произойдёт в будущем.

Елена Сергеевна добавила:

– Дима, поймите, есть ещё проблема, если всё получится, то для таких, как вы, пока не придумали правовой базы. С точки зрения закона, вы больше не будете полноценным человеком. Вы обретёте новое имя. Вы станете объектом номер 313.

Димон нахмурился.

– Объектом? Значит, я стану просто вещью?

– Нет, – заверила его Елена Сергеевна. – Вы останетесь личностью. Но ваше правовое положение будет отличаться от положения обычных людей. Мы сделаем всё возможное, чтобы защитить ваши права, но мы не можем обещать, что всё будет идеально.

Наступила долгая пауза. Димон пытался понять, что ему предлагают. Бессмертие ценой потери человеческой сущности. Возможность служить Родине, став при этом просто «объектом».

Зайцев прервал молчание:

– Нам нужно провести с вами серию психологических тестов. Мы должны убедиться, что вы подходите для этого проекта. Мы должны понять, что вы собой представляете, что для вас важно, каковы ваши страхи и надежды.

Елена Сергеевна кивнула:

– Мы также хотим узнать ваше мнение обо всём этом. Что вы думаете о бессмертии? Готовы ли вы пойти на такой риск? Что для вас значит Родина? Что для вас значит долг?

Димон посмотрел на учёных. Он видел их энтузиазм, их уверенность, их надежду. Он понимал, что ему предстоит сделать очень сложный выбор. Выбор, который определит его будущее. Да много тёмных пятен, да много, но и если, а когда было по-другому. Эти двое не кажутся упырями готовыми на все лишь бы заполучить ещё один объект для исследования и препарирования. Да и есть ли путь назад…

– Я готов, – сказал Димон. – Я готов пройти все тесты. Я хочу знать, что меня ждёт. Я хочу знать, что я могу сделать.

Зайцев и Морозова переглянулись и улыбнулись. Они знали, что нашли человека, который сможет стать частью чего-то большего, чем он сам. Человека, который сможет изменить мир.

Началась серия психологических тестов и интервью. Димон, хоть и чувствовал себя измотанным, старался отвечать честно и откровенно. Елена Сергеевна задавала самые разные вопросы, касающиеся его детства, семьи, друзей, любви, ненависти, страхов и надежд.

Его подвергли тестам на совместимость с будущей системой, проверили реакцию на моральные дилеммы. Как он поступит, если потребуется пожертвовать одним человеком ради спасения сотни? Что он выберет: правду или ложь, долг или личное счастье?

Вопросы сыпались градом, изматывая душу и разум. Димон чувствовал, как его личность разбирают на части, словно конструктор, пытаясь понять, из чего он сделан.

После каждого теста и собеседования он чувствовал себя опустошённым. Как будто из него выкачали всю энергию. Но он не сдавался. Он понимал, что эти тесты необходимы. Они должны убедиться, что он подходит для проекта «Горизонт» и не станет чудовищем.

Елена Сергеевна внимательно анализировала результаты тестов и интервью. Она искала в личности Димона слабые места, уязвимые точки, страхи. Она хотела понять, сможет ли он справиться с тем, что его ждёт.

В одном из интервью она спросила:

– Что вы больше всего боитесь, Дима?

Димон, немного помолчав, ответил:

– Боюсь забыть. Боюсь потерять себя. Боюсь стать другим человеком.

Елена Сергеевна кивнула.

– Это закономерно, Дима. Страх потери личности – один из самых сильных страхов. Но поверьте, мы сделаем всё возможное, чтобы вы остались собой.

Но Димон верил ей лишь от части. Он понимал, что после переноса сознания он уже не будет прежним. Он станет кем-то другим. Кем-то новым. Кем-то, кого он сам не понимает.

Страх забвения мучил его больше всего. Он боялся забыть своих родных и близких, своих друзей, свою любовь. Он боялся забыть те моменты счастья, которые пережил в своей жизни.

Он попросил разрешения встретиться со своими родными.

В палату пришли его родители, сестра и Даша.

Встреча была короткой и скомканной. Димон не знал, что говорить. Он видел слёзы в глазах своих родителей, слышал дрожащий голос сестры. Даша держалась мужественно, но он видел, что ей тоже тяжело.

Он обнял каждого из них, стараясь запомнить их лица, их голоса, их запах. Он знал, что это может быть их последняя встреча.

После того как близкие ушли, он принял решение. Он согласился участвовать в проекте «Горизонт».

Он понимал, что это его единственный шанс. Шанс на новую жизнь.

Он готов был рискнуть всем.

Он был готов к тому, что его ждет.

Наступил день, когда Димон должен был попрощаться со своим телом. Его перевезли в специальную лабораторию, где была установлена уникальная аппаратура виртуальной реальности. В центре комнаты возвышалась странная капсула, наполненная мерцающей жидкостью. Капсула, из которой он уже не сможет выбраться.

Профессор Зайцев и Елена Сергеевна были рядом, на их лицах читалось волнение и надежда. Они поддерживали его, стараясь не показывать своих страхов.

Сотни датчиков и сенсоров были прикреплены к его телу, собирая информацию о каждой клетке его мозга. Ему предстояли десять лет работы, сотни экспериментов, тысячи часов анализа – всё это было необходимо, чтобы создать точную копию его личности.

Димон почувствовал, что пора. Пора дать учёным возможность детально просканировать его мозг, его личность. Он попытался сосредоточиться, но боль от ран не давала ему покоя. Она пульсировала в каждой клетке его тела, напоминая о войне, о смерти, о потерях.

В этот момент, когда вся его жизнь, все его воспоминания, всё его «я» должны были превратиться в последовательность нулей и единиц, Димон испытал одновременно страх и облегчение. Страх перед неизвестностью, перед тем, что ждёт его в цифровом мире. И облегчение от того, что он наконец-то сможет избавиться от боли, от страданий, от этого измученного тела.