От Нигера до Нила. Дневник экспедиции 1904—1907 г.г. Впервые на русском языке. Часть первая

МОИМ ТОВАРИЩАМ, ПОГИБШИМ В ЭКСПЕДИЦИИ ПОСВЯЩАЕТСЯ

ТОМ I, часть первая

Перевод Анатолия Смирнова

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

Давно испытываю недостаток в литературе на русском языке о первооткрывателях экзотических стран. У нас доступны только записки Давида Ливингстона, урезанная советской цензурой книга Генри Мортона Стэнли «В дебрях Африки», и пожалуй все. А ведь были еще Бёртон, Спик, Грант и другие, которые оставили описания своих захватывающих приключений. Да и Стэнли написал еще полдюжины книг, из которых только одна, «Как я нашел Ливингстона», издавалась в России до революции.

Выйдя на пенсию, решил попробовать читать книги по данной теме, издававшиеся на английском языке. В Интернете наткнулся на рубрику «Забытые книги», нашел несколько старых книг, заинтересовавших меня, и попробовал переводить. Получилось. Открыл для себя совершенно неведомый мир, о котором у нас никогда не писали (в советское время многое из прочитанного не печатали).

В настоящей книге я предлагаю читателю сделанный мной перевод первого тома книги английского исследователя тропической Африки Бойда Александера, который в 1904—1907 годах совершил экспедицию от устья реки Нигер до Нила. В этой экспедиции из четырех англичан погибли двое. Автор в увлекательной форме рассказывает о туземных племенах, их обычаях, истории. Здесь есть охотничьи приключения, встречи с дикарями-людоедами, описания военных действий колониальных войск, междоусобные войны и т. д.

Книга вышла в Лондоне в 1907 году и НИКОГДА НЕ ПЕРЕВОДИЛАСЬ НА РУССКИЙ ЯЗЫК. В этом издании было два тома. Первый том я попытался выложить в Интернет полностью, но и-за превышения лимита в мегабайтах (из-за большого количества фотографий и карт) это не получилось, пришлось делить на две части. В этой части я предлагаю читателю первые восемь глав из семнадцати. Многие события более чем столетней давности в Африке, более-менее знакомые англичанам тех лет по газетам, современными жителями Британии забыты, а мы об этих вещах не знали никогда. Поэтому, в отличие от автора, рассчитывавшего на осведомленного английского читателя начала XX века, я счел нужным дать некоторые сведения (почерпнутые из интернета) в виде примечаний, чтобы и мы могли понять то, о чем автор не счел нужным дать пояснений.

В качестве пояснений я также добавил несколько современных фотографий мест, через которые проходила экспедиция, а также несколько карт.

Есть вариант книги для чтения с большого экрана, где карты и фотографии выглядят более детально (заинтересовавшиеся пишите: boyd19@mail.ru). Вторая часть 1-го тома последует, как только удастся выложить первую.

С уважением,

Анатолий Смирнов,

переводчик

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

В первые дни экспедиции, прежде чем тень смерти упала на нашем пути, и когда у меня было три жизнерадостных и смелых спутника, деливших со мной все труды, у меня была идея, что, когда мы снова будем в безопасности мы изучим результаты нашей работы, каждый из нас соберет данные по своей специальности для воплощения наших трудов в научной литературе. В то же время я надеялся, что в какой-то день общая история нашего путешествия будет написана моим братом Клодом, в чьих литературных способностях я был уверен. Но увы! эти надежды никогда не были реализованы.

Его доля в работе сохраняется на великолепной карте, которую его коллега, мистер Талбот, привез домой и закончил труд. С смертью моего брата я оставил всю надежду на то, что история экспедиции будет когда-либо написана, и я намеревался только собирать научные записи, публикуя заметки по каждому отделу исследова-ний.

Но мой друг указал мне, что мой вклад в науку не будет полным, если не будет написана правдивая история наших путешествий – о преодолеваемых трудностях, и ресурсах, используемых в их преодолении; хорошее и плохое в человеческой природе, белое и черное, с чем мы должны были столкнуться; и о влиянии на воображение природы в регионах, которые никогда раньше не посещались белым человеком.

В то же время я считал, что должен поставить памятник в своей стране двум храбрым людям, которые лежат в земле слишком далеко, и не многие могут прочитать надписи на их могилах.

Но если бы не помощь моего брата Герберта, боюсь, я бы не сумел представить в литературной форме тот грубый, необработанный материал, с которым я вернулся.

Я очень признателен доброй миссис Гослинг за то, что она предоставила в мое распоряжение дневник и фотографии своего сына, которые очень помогли мне; потому что есть много интересных заметок, которые мне неизвестны, так как мы часто разделялись неделями, работая на на больших расстояниях друг от друга.

Я также благодарю г-на Талбота за рассказ об экспедиции, которую он проделал с моим братом, и за ряд фотографий, которые иллюстрируют эту книгу.

Я старался, насколько это возможно, передать впечатление непрерывного движения вперед, чтобы быть менее утомительным для моих читателей.

Моим критикам я бы сказал, что меня обучили профессии меча, так что прошу их быть снисходительными к моим попыткам справиться с более сложным оружием.

Бойд Александер

Октябрь 1907 г.

ГЛАВА I ВВЕДЕНИЕ

Каждый исследователь смотрит на карту той части мира, которая его особенно зовет, и пытается найти место, которое все еще дает возможность для выяснения секретов, которые оно скрывает. Альпиниста сердце зовет на покорение недоступной высоты. Таким образом, Рувензори, самый высокий пик Африканского континента, привлек внимание знаменитого альпиниста, чтобы наконец склонить свой гребень к ногам герцога Абруцци. Другие путешественники, как Бертон отличились в исследованиях, где им помогли знания народов и языков, они завоевывали пустыню своими способностями вступать в контакт с людьми караванов. Великий гуманитарий Ливингстон исследовал расселение племен; в то время как географы, такие как Стэнли, пересекали безлюдную пустыню, пробира-лись по холмам, рекам и озерам, нанося их на карту.

В Африке озеро Чад было последним драгоценным камнем, который оставался неизведанным. Оно лежал в пустыне и ждало. За последнее десятилетие внимание многих путешественников обращалось к нему, потому что известия о нем были настолько загадочными, что это очень распаляло воображение. Было известно, что там существовали загадочные племена, населяющие острова, о жизни и привычках которых мало что знали. Все это привлекало меня. Хотя французы в течение многих лет показали отличные результаты в изучении тайн озера, но несмотря на терпели-вую работу Барта и Овервега, озеро Чад все еще не открыло свою тайну; его рыбы и птицы все еще были неизвестны, его берега и острова не определены, а живущие там люди оставались такими же загадочными, как и само озеро.

Осенью 1898 года с запада, севера и юга три французские экспедиции начали движение к озеру Чад. Джентиль, преодолевая огромные трудности, шел с запада по рекам Конго и Убанги и достиг озера. Фуро спустился на юг из Алжира через Сахару, и о нем почти ничего не слышали почти год. Примерно в то же время третья экспедиция из Сенегала под начальством Вуле и Шануэна двигаясь обросла историями об их грабежах, изнасилованиях и убийствах, и является самой мрачной страницей в истории Африки. По какой-то несчастной причине (возможно, их неспо-собности противостоять искушениям верховной власти, и, возможно, африканский климат воспламенил их худшие страсти), они поддались самым страшным излишествам жестокости. И когда слухи об их злоупотреблениях достигли французского поста, а высший офицер был отправлен арестовать их, они приказали своим солдатам стрелять в него, когда он приближался, а затем сняли форму с убитого. Таким образом, убийством белого человека они перешли Рубикон преступности, и зная, что никогда не смогут вернуться к своим соотечественникам и жить, они продолжили страшные преступные оргии, оставив кровавый след позади себя, собственные солдаты из местных племен, будучи деморализованы развратом и убийствами, обратили винтовки против своих командиров. Оставшиеся в живых после крушения экспедиции под командованием Джоалланда и Мейнье, в конечном итоге достигли озера Чад и присоединились к отрядам Джентиля и Фуро.

Таким образом, Чад в течение многих лет было целью, которая вызвала соперни-чество людей и народов в деле исследования этого района.

Теперь, когда Чад стал главным объектом нашего предприятия, он определил характер экспедиции, потому что нужно было иметь лодки для исследования озера. И это, в свою очередь, решило выбор маршрута, потому что, нам нужно было максимально использовать реки, чтобы доставить лодки на озеро. Изучение водных путей с этой целью показало прекрасную речную систему маршрута к Нилу, и мое воображение сразу же укрепило идею пересечения Африки на лодке. В то же время, возможность связать восточную фауну с фауной Запада и доказать их схожесть, привлекла мое внимание.

Говоря о моем плане экспедиции с моим братом, я обнаружил, что он очень заинтесован вступить в предприятие, и это, конечно же, дало мне большую поддержку, поскольку от него поступило много предложений, очень полезных для дела. Его служба на протяжении всей южноафриканской войны сделала его практическим лидером, он также обладал навыками фотографа. Но не в последнюю очередь его полезность заключалась в его таланте к обустройству экспедиции и в деловых качествах, что значительно облегчило работу по приготовлению предприятия. Теперь появилась идея добавить к нашей программе нанесение на карту территории от Бенуэ до озера Чад, и мой брат сразу же отправился на учебу и получил диплом топографа Королевского географического общества, чтобы полностью обеспечить себя знаниями для предстоящей работы.

Вся схема выглядела прекрасно, когда сослуживец моего брата, капитан Г. Б. Гослинг, добавил огня нашим планам, с нетерпением присоединившись к экспедиции в качестве охотника и полевого натуралиста; и, следовательно, предприятие стало известно, как Экспедиция Александера-Гослинга. Обладатель железного здоровья, выдающийся спортсмен, прошедший активную службу в Индии и Южной Африке – я не мог найти лучшего человека, чем Гослинг.

Поскольку наши планы теперь увеличивали масштабы, необходимо было найти помощника для моего брата, и нам очень повезло в получении услуг г-на П. А. Талбота, чей недавний опыт аналогичной работы в Либерийской комиссии по установ-лению границ дал ему превосходную практику.

Затем следует упомянуть, хотя и не самого важного участника нашей бригады, коллекционера Хосе Лопеса; потому что не только его опыт собирания коллекций в моих предыдущих экспедициях был очень ценным, но он также объединил в своем лице обязанности переводчика, поскольку он хорошо изучил местные языки, когда был со мной на Золотом побережье. Это последнее качество Хосе было чрезвычайно полезным во многих отношениях; ибо он мог быть в курсе дел туземных участников экспедиции и дать мне знать, когда их настроения будут меняться в худшую сторону, чтобы я мог предотвратить их вспышки недовольства прежде, чем структура предприятия начнет шататься. Он также смог войти в доверие правителей и вождей, с которыми мы столкнемся, и поэтому мы получим гораздо больше информации, представляющей для нас интерес, чем это было бы возможно без Хосе.

Хосе Лопес был моим верным слугой в течение десяти лет. Я нашел его маленьким мальчиком, работавшим на торговой лодке его отца, которая плавала между островами Кабо-Верде (Острова Зелёного Мыса, в 620 км от западного побережья Африки). С тех пор он прошел со мной через пять экспедиций и активную службу в Ашанти. Он эксперт в области изготовления чучел животных и хороший стрелок. В этой последней экспедиции я надеялся, что его старое занятие в море будет очень полезно для управления нашими лодками. До того, как мы начали поход, Хосе прошел курс обучения в Южном Кенсингтоне, чтобы пополнить свои знания в изготовлении чучел больших животных, таких как жираф и антилопы.

Уточнить схему нашей работы и собрать вместе нашу партию, еще не было труднейшим препятствием для нас. Предстояло получить отпуск из наших полков и получить одобрение наших планов со стороны колониального и разведывательного управлений, и многие месяцы были потрачены на эту «работу». Но время не было потрачено впустую, потому что у нас была достаточная вера в нашу удачу, и мы занялись постройкой наших лодок, прежде чем получили официальную санкцию.

Лодки были изготовлены фирмой «Братья Форрест» в Эссексе. Они имели двойные кили и слегка выпуклое днище. Корпуса были сделаны из кованой стали; 26 футов в длину и 6 футов шириной; с высотой борта 4 фута, с изменением осадки в 1 фут на 2 тонны груза. Они несли гафельные паруса и состояли из шести секций. Каждую лодку переносили двадцать четыре человека, с помощью шестов, продетых через кольца, прикрепленные к планширю. Они были окрашены в белый цвет, на одной нанесены черная и зеленой полосы стрелковой бригады, а другой с синие и красные полосы шотландских гвардейцев. Первая, на которой предстояло плыть натуралистам: Гослингу и мне, была наречена «Ибисом», а вторая была названа «Кассиопеей», на ней должны были путешествовать мой брат и Талбот, которые были географами. Я получил идею строительства этих лодок, используя опыт майора Гиббонса в его экспедиции по Замбези; но я отказался от двигателей, которые были так склонны выходить из строя, и вместо этого полагался на собственные методы движения при помощи весел и шестов. Более того, я заменил алюминий на кованую сталь, поскольку первый не выдержал бы грубой работы среди порогов. Кроме того, наши лодки были более широкими, так как каждой приходилось нести вес двенадцати гребцов. Общая стоимость двух плавсреств без оборудования составляла 380 фунтов. Было бы трудно преувеличить важность этих лодок для экспедиции, поскольку во многих местах они выполняли работу носильщиков и вьючных быков, которых невозможно было получить в некоторых территориях, через которые мы проходили.

Секции лодок

Следует помнить, что в столь большой экспедиции, охватывающей так много целей, приходилось иногда поддерживать большое количество рядовых участников, иногда до 200, которым приходилось платить и которых надо было кормить. Для этой цели было припасено большое количество товаров для торговли с местным населением. К ним относятся столовые приборы, иглы, 14 000 ярдов ткани из хлопка; лекарства от йодформа до масла для волос; а также зеркала, бусы и браслеты и многое другое. Покупки в те дни были громоздкой и трудной операцией, которую, я боюсь, наши мужские натуры заранее не совсем оценили.

Принимая решение о различных видах торговых товаров, которые мы хотели взять с собой, я действовал на основании опыта, который приобрел на рынках внутреннего района Gold Coast Hinterland (британская колония на побережье Гвинейского залива в Западной Африке, которая позже стала государством Гана), где караваны проходили к побережью. Более цивилизованные люди из племен Нигерии и Борну, такие как хауса, фулани и канури, были лучшими покупателями большого количества неотбеленых ситцевых тканей и холста, поскольку они обнаружили, что эти ткани очень хорошо усваивали их любимый синий краситель, который является преобладающим цветом их одежды. А более богатых из них очень привлекал французский цветной батист, красного и синиего цвета, и мы неплохо торговали с местными маллами или священниками тонкой белой тканью для тюрбанов. Другим очень любимым материалом была красная фланель, которую знатные люди покупали, чтобы покрыть свои седла. Ароматы и масло для волос были очень востребованы народом борну, факт, который я думаю, наводит на след их восточного происхождения. Они не брали бисер, предпочитая таллеры Марии Терезии, которые они перековывали и делали серебряные украшения.

Наши более дешевые материалы, такие как цветные носовые платки и полосатые ткани, лучше шли среди языческих племен. Бусы не очень требовали, пока мы не вошли на территории народа будума у озера Чад, где туземцы ценили только белые бусы. Затем, в районе Шари-Убанги, маленькие красно-белые были практически единственной валютой среди туземцев, кроме соли. Странно и необъяснимо, почему спрос на определенную статью и даже цвет варьируется среди разных племен. Красные или белые бусины, или ткань, или что-то другое, за что у одного племени можно было купить птицу, яйца или большое количество пищи, среди соседних племен вряд ли будет пользоваться спросом. Но то, что было востребовано одинаково у всех народов, с которыми мы столкнулись, – это очки, факт, который прямо говорит о единственном недуге, который является общим для всего человечества.

Позже, по мере того, как наши торговые товары начали скудеть, мы позаботились обо всех наших старых баночках и бутылках, которые, как мы обнаружили, имели довольно замечательную торговую ценность, а затем мы с удивлением узнали, что наши слуги уже давно получали хорошую прибыль, торгуя этим «мусором». А некоторое время до этого мы выбрасывали использованные вещи, не обращая внимания на их быстрое исчезновение. Затем мы были вынуждены принять правило, по которому считалось преступлением со стороны слуг присваивать наши пустые бутылки и банки. А ведь совсем недавно мы бросались этими вещами в наших африканских помощников!

Следует иметь в виду, что вопрос, требующий значительной предусмотрительности в организации экспедиции, заключался в организации транспорта в соответствии с ресурсами стран, которые предстоит пересечь. Таким образом, в Нигерии мы должны были быть готовы нанять носильщиков, которых часто поставляли из отдаленных центров; а в отношении Борну груз полностью должен быть погружен на волов, иногда дополненных ослами; люди народа канури, который является главным в их провинции, очень гордятся тем, что несут грузы белого человека, а шуа не могут быть наняты, так как не хотят оставлять свои стада. На реке Бенуа были реквизированы местные каноэ. Затем, после пересечения озера Чад, приходилось полагаться только на наши лодки и каноэ народа котоко для перевозки снабжения и провизии.

Говоря о транспорте, нельзе не сказать нескольких слов о носильщиках. Нам исключительно повезло в этом отношении в наших западноафриканских владениях, ибо хауса, нупа, вонгара и язычники фулани почти рождены, чтобы стать носильщиками и, имея инстинкт дисциплины и порядка, очень легко управляются. Таким образом, это предложение прекрасной рабочей силы является самым важным активом в при пересечении наших территорий. По сравнению с самими нами, французы плохо обеспечены таким трудом, потому что огромные участки их территорий очень мало населены, а в тех частях, где есть люди, они являются дикими племенами, которые еще не очень приспособлены к служению белому человеку. И что касается моих наблюдений на германских территориях в Африке, я думаю, у них проблема с носильщиками не намного лучше, чем у французов.

Оплата носильщиков в наших западноафриканских колониях регламентирована правительством, и очень высока, поэтому следует ожидать хорошего обслуживания. Это 9 пенни за день работы и 3 пенни в качестве суточных, а каждые пятнадцать носильщиков имеют начальника, который получает 1 шиллинг и 3 пенни (или 15 пенни). Начальник несет ответственность за надлежащую работу подчиненных ему людей. Интересно видеть, как носильщики занимаются своей работой в первое утро после найма. Все коробки и пакеты выставляются в линию слугами белых людей, которые несут ответственность за упаковку вещей непосредственно перед их передачей носильщикам. Затем следует свалка носильщиков, которые яростно сражаются, чтобы получить те грузы, которые по размеру или удобной форме кажутся самыми легкими для переноски. И, легкие или тяжелые, которые выпадают на их долю в первый день, остаются их грузом до конца похода. Нагрузка в среднем составляет от 50 до 60 фунтов, и этот груз будет покоиться на головах с шести часов утра до трех часов дня с часовым отдыхом в полдень. Когда они работают на себя, туземцы переносят гораздо больше, и я видел, как они несли множество кокосовых орехов весом до 100 фунтов. Часто на лбу пожилых мужчин видны глубокие борозды от многолетней работы носильщиками. Удивительной чертой, наблюдаемой в характере западноафриканского носильщика, является чувство товарищества, и нередко видеть в конце дневного похода когда старшие и более опытные, пришедшие на стоянку, свалив свои грузы, бегут назад, чтобы взять груз у отставших.

Основная часть нашего груза состояла из инструментов, палаток, ящиков с провизией, тюков ткани и других товарав, а также большого количества боеприпасов. Все это хранилось в лагере, который был нашей временной базой, а партия разделялась на разные колонны, идущие в разных направлениях для обследования, охоты, или с другой целью, и взяв с собой рацион на срок до десяти дней. Это было в начале экспедиции. Позже мы должны были зависеть от винтовки и пищи, которую могли купить у туземцев. У каждого из нас была своя палатка. Колышки были из железа, чтобы противостоять аппетиту белых муравьев, которые съедят деревянные за одну ночь.

Безусловно, самым ценным из всех ящиков были коробки с банками «идеального молока», которое доказало неоценимую пользу при болезнях, но через короткое время мы отказались от его регулярного потребления, за исключением редких случаев. Мы выбрали наименьшие размеры консервов «идеального молока», и очень к счастью; в противном случае многое было бы потеряно впустую, после того, как их открывали в жару. Порошкообразное молоко также было очень хорошим в течение определенного времени, но потом влажность климата повлияла на него, и оно застыло и не растворялось должным образом. Тем не менее, я был очень благодарен молоку за помощь во время приступов черной лихорадки. Помимо молока, наиболее важными из наших продуктов были варенье, к которому у всех нас развился сильный аппетит, поскольку в изнурительных климатических условиях наши организмы требовали сахара, и мы обнаружили, что варенье является наиболее полезной формой. Другими «рациональными» продуктами были консервированные языки, сардины, горшечное мясо, печенье и различные консервированные овощи; эти последние были наиболее важными, так же как и лимонный сок. Качество содержимого провизионных ящиков было наиболее удовлетворительным, за исключением консервированного сливочного масла.

Мы были нашими собственными врачами и везли с собой два аптечных сундука Ливингстона. Предыдущее знакомство с африканским климатом дало мне некие практические знания о наиболее полезных лекарствах.

Есть два предмета, считающихся важными для путешественника. Первый, о котором он никогда не должен забывать. Это бутылка с горячей водой. Во всех случаях внезапных колик и лихорадок бутылка с горячей водой для облегчения боли и начального пота является бесценным благом. Второй предмет – фильтр для воды. Фильтры из-за грубого обращения при транспортировке или небрежности «боев», ломаются или становятся разносчиками болезней. Так что, они не только бесполезны, но и опасны, поэтому от них нужно отказаться.

Помимо множества пакетов с товарами для торговли, у нас было большое количество фотографических материалов, в том числе темная палатка и пять камер. Мы взяли как фотопластинки, так и фотопленки, но первые лучше сопротивлялись климатическим условиям. Конечно, фотографии, посвященные первой части экспедиции, были лучшего качества, а сотни более поздних пластин оказались испорченными; но, лично, я очень удивлен, что многте из них были спасены, учитывая, сколько времени, и странных перипетий им пришлось пережить. Большой и тяжелой частью нашего оборудования были исследовательские инструменты, в том числе два теодолита и телескоп, которые нуждались в наиболее бережной переноске. Но самыми тяжелыми были боеприпасы, состоящие из 15 000 патронов всех видов.

Я не должен закрывать список наших вещей, не упомянув о двух машинах, с огромной благодарностью за их изобретение, а именно о граммофоне и мясорубке.