Влад Талтош. Том 3. Орка. Дракон. Иссола

Казалось, Леен удивилась. Возможно, она не привыкла к тому, чтобы ее перебивали выходцы с Востока или адвокаты, или ей еще не доводилось встречаться с теми, кого не интересуют деньги.

– А в чем же дело? – спросила она, всем своим видом показывая, что будет сохранять вежливость, несмотря на мои провокации.

– Она не хочет уходить со своей земли.

– Боюсь, ей придется. Компания-учредитель…

– Могу ли я поговорить с представителем компании?

Некоторое время Леен внимательно меня разглядывала, потом ответила:

– Не вижу причин для возражений.

Она написала адрес и имя на маленьком листке бумаги, дождалась, пока высохнут чернила, и протянула его мне.

– Благодарю вас, – сказал я.

– Мы всегда рады вам помочь, господин Падрейк.

Я кивнул лиорну, настолько поглощенному своими делами, что он этого даже не заметил, вышел из комнаты, взглянул на адрес и рассмеялся. На листке значилось: «Леди Сепра, «Компания Сепра», комната 20». Естественно, имелось в виду то же самое здание. Я покачал головой и начал спускаться по лестнице, послав вперед Лойоша.

Не прошло и минуты, как он вернулся.

«Третий этаж», – объявил он.

«Хорошо».

Ты все поняла, Киера? Ладно. Тогда не стану рассказывать, как я провел остаток дня. Никто со мной не спорил, все были очень вежливы, и в конце концов я получил ответ – или нечто похожее на ответ.

Когда я вернулся в домик на окраине, солнце уже зашло. Малыш встретил меня, радостно виляя хвостом. Приятно, когда кто-то по тебе скучает.

«Если только ты не слишком привередлив в выборе компании».

«Заткнись, Лойош».

Я вошел в дом и увидел, что Савн спит на ворохе одеял. Старуха пила чай у огня. Она даже не повернулась, когда я появился. Лойош подлетел поздороваться с устроившейся рядом с Савном Ротсой.

– Что вам удалось выяснить относительно мальчика? – спросил я.

– Очень мало. Дело не только в ударе по голове, но с него все началось. Надеюсь, что скоро я смогу сказать больше.

– А вылечить его можно?

– Сначала я должна разобраться в причинах болезни.

– Понятно.

– А какие новости у тебя?

– Со мной все в порядке, спасибо.

Она повернулась и бросила на меня свирепый взгляд.

– Что тебе удалось узнать?

Я уселся за сооружение, которое называлось кухонным столом.

– Вы не более чем крошечный винтик в огромной машине.

– И что это значит?

– Умер человек по имени Фирес.

– Я слышала. И что из того?

– Он владел множеством компаний. Когда он умер, оказалось, что большинство из них не располагают никаким имуществом, если не считать мебели в офисах.

– Об этом я тоже слышала.

– Вашей землей распоряжалась компания, которую хотят продать за долги. Вам нужно просто выкупить землю. Вы говорили, у вас есть деньги…

– У меня нет денег, – прервала меня старуха.

– Не понял?

– Я думала, что у меня есть деньги, но я ошибалась.

– Я вас не понимаю.

Она отвернулась к огню и несколько минут молчала. Наконец она сказала:

– Все мои деньги лежали в банке. Два дня назад, когда тебя не было дома, ко мне пришел посыльный и сообщил, что…

– Банком владел Фирес?

– Да.

– И все ваши деньги пропали.

– Мне повезет, если я получу по два гроша за каждый империал.

– М-да, – пробормотал я.

Довольно долго я сидел и думал.

– Ладно, задача становится более трудной, но все еще выполнимой. У меня есть деньги.

Она снова взглянула на меня. Ее морщинистое лицо оставалось неподвижным.

– Где-то есть человек, который владеет вашей землей, – продолжал я, – и тот, кто занимается делами вашего банка…

– Фирес, – вмешалась она, – но он мертв.

– Нет. Кто-то взял на себя управление его делами. Кто-то отвечает за его имущество. И, что еще важнее, существует какой-то богатый сукин сын, на которого необходимо надавить, чтобы он подписал соответствующие бумаги.

– И как ты намерен найти своего таинственного богача?

– Пока не знаю. Но первым делом нужно найти место, куда ведут все следы.

– Сомневаюсь, что необходимая тебе информация является общественным достоянием, – заявила она.

– Вы правы. – Я не стал спорить.

Закрыв глаза, я принялся размышлять о нескольких днях самой нелюбимой мной работы: изучение планов и маршрутов стражи, а также выуживание нужных сведений из людей, причем так, чтобы они не догадались, что именно меня интересует, – и вся канитель только для того, чтобы получить возможность подступиться к решению проблемы. Я даже головой покачал, так мне стало себя жалко.

– Ну? – спросила старуха, когда поняла, что я не собираюсь больше ничего говорить. – Что ты собираешься делать? Украсть личные бумаги Фиреса?

– Я похож на вора?

– Да.

– Благодарю вас, – проворчал я.

Она фыркнула.

– К сожалению, – добавил я, – воровство никогда не было моей профессией.

– Ну и что ты намерен предпринять?

– Но я знаком с одним вором.

– Полагаю, если человек потерял палец…

– Да. Но он зажил удачно.

– Мне даже слышать об этом больно. Интересно, что на него упало?

– Я не знаю.

– Ты не спросила?

– Он не хотел об этом говорить. Ты знаешь, как он себя ведет, когда не желает о чем-нибудь рассказывать.

– Да. Очень похоже на тебя.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты ведь мне о многом не говоришь, правда?

– Пожалуй. Но не специально – во всяком случае пока. Позднее могут возникнуть вопросы, которые я бы не хотела обсуждать. Но даже если я расскажу тебе все, что помню, и так, как помню, мы все еще будем здесь…

– Я понимаю. Хм-м-м.

– Что такое?

– Я подумала, что он остался бы доволен, если бы узнал, что мы целый день проговорили о нем.

– Я ему не скажу.

– Это не имеет значения.

– Мне продолжать?

– Давай сначала закажем еще чаю.

– Очень хорошо.

Я посмотрела на Влада, когда он умолк. Мне сразу же пришло в голову несколько мыслей, но я не знала, что сказать или спросить. К тому же я забыла: когда Влад рассказывает историю, следует добыть высокий и полный стакан и приготовиться к долгим паузам. Я обдумала все, о чем он поведал, и поинтересовалась:

– Кого убил мальчик?

– Типа по имени Лораан.

Я постаралась скрыть свою реакцию, продолжая молча смотреть на Влада.

– Похоже, ты знаешь, о ком идет речь?

– Да. Тебе хорошо известно, что я слежу за твоей карьерой. Я думала, он окончательно умер.

Влад пожал плечами.

– Поговори об этом с Морроланом. Точнее, с Черной Дланью.

Я кивнула.

– Мальчик спас тебе жизнь?

– Простой ответ на твой вопрос – да. Более подробный займет неделю.

– Но ты его должник.

– Да.

– Понятно. Что произошло, пока ты меня ждал?

– Я навел справки о Фиресе и теперь знаю о нем немного больше, чем обитатели Норпорта.

– Что-нибудь интересное?

– Не слишком. Ему нравилось быть в центре внимания, но он не любил, когда становились известны его истинные намерения. Счетоводам будет очень нелегко установить подлинные размеры его состояния – полагаю, наследники сейчас сильно волнуются.

– Без этих бумаг им будет еще труднее во всем разобраться.

– Верно. Но я их верну, как только закончу свои дела. К тому же мне нужно спешить.

– Что еще произошло?

– О чем ты?

– С мальчиком.

– Ах вот ты о чем. Ничего. Она до сих пор пытается разобраться в его болезни. Наверное, очень непросто понять, что происходит в чужой голове.

Ну, если говорить о жизни Влада, то это очень мягко сказано.

– Что она делает?

– Часто и подолгу смотрит ему в глаза.

– Волшебства не заметил?

– Нет.

Я немного подумала, а потом сказала:

– Отведи меня к ним. Я хочу посмотреть на мальчика и встретиться с твоей старухой. У нее в доме мы можем обсудить наши дела не хуже, чем в любом другом месте.

– Мы?

– Да.

– Ладно.

Мы вышли и двинулись в путь. Я люблю ходить пешком; к сожалению, мне это редко удается. Нам пришлось пройти по густому лесу около четырех миль. Оказалось, что домик и в самом деле выкрашен в ярко-синий цвет и издалека выделяется на фоне зеленой листвы – жутковатое зрелище.

Когда мы подошли к двери, навстречу выскочила рыжая собака, которая принялась радостно вилять хвостом. Она обнюхала меня и отошла в сторонку, склонив голову набок, дважды тявкнула, а потом снова решила меня обнюхать. Посоветовавшись со своей собачьей совестью, она пришла к выводу, что меня можно условно считать безвредной, и поинтересовалась, не хотим ли мы с ней поиграть. Когда наши колебания затянулись, она побежала обратно в дом. Дверь снова отворилась, и на крыльце появилась хозяйка.

– Это моя подруга Киера, – представил меня Влад. – Я не буду даже пытаться произнести ваше имя.

Она посмотрела на меня и кивнула.

– Гудфрьяанси, – назвалась она.

– Гудфрьяанси, – повторила я.

– Киера, – ответила женщина. – Вы похожи на джарега.

Я почувствовала, что Влад серьезно на меня смотрит. Я пожала плечами.

– Называйте меня Мать, здесь все так делают.

– Хорошо, Мать.

Потом она повернулась к Владу.

– Тебе удалось что-нибудь узнать?

– Еще нет. – Он показал женщине пакет, который я ему принесла. – Нам нужно просмотреть бумаги.

– Заходите.

Мы приняли ее приглашение, собака последовала за нами. Внутри все оказалось так, как рассказывал Влад, только хуже. Я решила воздержаться от комментариев. Савн сидел на стуле спиной к очагу и смотрел прямо перед собой. Ужасное зрелище. И грустное.

– Боевой шок, – пробормотала я себе под нос.

– Что? – спросила старуха.

Я покачала головой. Савн оказался симпатичным юношей, во всяком случае для теклы, – худой, может быть, немного слишком бледный, но – явно с хорошей наследственностью. Гудфрьяанси уселась рядом с ним и принялась поглаживать его затылок, внимательно наблюдая за лицом.

– Вы останетесь ночевать? – спросила Гудфрьяанси.

– Я остановилась в гостинице в городе.

– Хорошо.

Влад подошел к столу, разложил на нем бумаги и принялся их изучать. Я опустилась на колени рядом с мальчиком, посмотрела ему в глаза и увидела в них лишь свое отражение. Его зрачки были слегка расширены, но в комнате царил полумрак, так что это меня не удивило. Захотелось сотворить пару заклинаний, но я заставила себя воздержаться. Тут только я заметила, что в комнате почти не чувствуется колдовства; несколько простых заклинаний против пыли и насекомых, кроме того, на собаку было наложено заклинание, защищающее от паразитов, но больше ничего.

Я почувствовала, что женщина меня разглядывает. Я продолжала смотреть в глаза мальчика, хотя и сама не знала, что надеюсь там найти.

– Ты воровка, не так ли? – спросила женщина.

– Так говорят.

– Меня дважды ограбили. Первый раз много лет назад. Во время Междуцарствия. Вы слишком молоды, чтобы помнить те времена.

– Благодарю вас.

Она негромко рассмеялась.

– Второй раз сравнительно недавно. Мне не нравится, когда меня грабят, – добавила она.

– Еще бы.

– Они избили моего мужа – он едва не умер.

– Я не избиваю людей, Мать.

– Ты просто вламываешься в дома?

– Когда вы работаете с больными на голову людьми, вы не боитесь заразиться? – спросила я.

– Всегда, – ответила она. – Но я стараюсь быть осторожной. Я не смогу добиться результата, если мой разум запутается в том же лабиринте, где заблудился пациент.

– Звучит разумно. Насколько я понимаю, вы лечите таких людей.

– Иногда.

– Как часто?

– Иногда.

– Вам приходится проникать в его разум, не так ли?

– Да.

Я взглянула на старуху.

– Вы напуганы, верно?

Она отвернулась.

– Я испытала бы то же самое, – сказала я. – Вламываться в чужие дома совсем не так страшно, как в чужой разум. И гораздо выгоднее, – добавила я.

Я почувствовала, что Влад смотрит в мою сторону, и повернулась к нему. Похоже, он слышал наш разговор и не мог решить, следует ли ему на меня рассердиться. Покачав головой, он вернулся к изучению бумаг.

Я встала и подошла к собаке, чтобы познакомиться с ней поближе. Казалось, она все еще относится ко мне с подозрением, но готова поверить в мою благонадежность – временно.

Наконец Гудфрьяанси сказала:

– Ладно. Я начну завтра.

К тому времени, когда я навестила их на следующее утро, Влад расстелил на столе большой лист бумаги – уж не знаю, где он его нашел. Лист был испещрен надписями и стрелками. Я постояла возле него некоторое время, потом спросила:

– Где мальчик?

– Он вместе с Матерью отправился на прогулку. Ротса и собака увязались за ними.

– А Лойош?

– Летает в лесу – вспоминает, как нужно вести себя на охоте.

У него на лице появилось особенное выражение, и я поняла, что он обсуждает свое последнее замечание с Лойошем. Влад был явно доволен собой.

– Как продвигается расследование? – спросила я.

Он пожал плечами.

– Фирес предпочитал ничего никому не рассказывать.

– Ты уже говорил.

– Даже еще в большей степени, чем я предполагал.

– Введи меня в курс дела.

– На Фиреса работали двести человек, которые занимались перевозками. Больше мне не удалось ничего выяснить. Почти все остальное, чем он владел, принадлежало Фиресу через родственников – жену, сына, сестру и дочерей, а также нескольких друзей. В свою очередь, большая часть имущества пошла на покрытие долгов, впрочем, особой ценности оно не представляло. С самого начала он задумал грандиозную аферу – Фирес обманул банки, которые выдали ему значительные кредиты. Затем использовал кредиты для того, чтобы создать видимость процветания своих компаний, что позволило ему получить новые кредиты. Вот основной принцип его деятельности.

– Ты сам это выяснил?

– Да.

– Ты же не счетовод.

– Верно, но мне ничего не нужно доказывать в суде – я все понял благодаря тому, что определил, какими компаниями он интересовался, а из бумаг узнал, кому они принадлежали. Здесь нет никаких серьезных доказательств, но, если присмотреться повнимательнее, картина становится достаточно очевидной.

– Насколько крупную аферу он задумал?

– Трудно сказать. Но на мелочи не стал бы размениваться.

– А какова правовая сторона вопроса?

– Понятия не имею, – ответил Влад. – Я уверен, что Империя попытается во всем разобраться, но на дознание уйдут годы.

– А что будет сейчас?

– Не знаю. Я намерен что-нибудь предпринять, вот только не решил, с чего начать.

Савн и Гудфрьяанси вскоре вернулись и уселись на полу возле очага. У женщины было такое выражение лица, что мне сразу же расхотелось задавать ей вопросы. Она принялась растирать руки Савна. Влад молча наблюдал за ними; я чувствовала, как он напряжен.

– Тебе необходимо начать действовать – и очень быстро, не так ли? – спросила я.

– Чем скорее, тем лучше. Но сначала нужно разобраться, а это совсем не просто. – После короткой паузы он добавил: – А почему ты вообще мне помогаешь?

– Насколько я поняла, ты составил список всех известных тебе компаний и их возможных владельцев, – предположила я, не отвечая на его вопрос.

– Правильно. В ратуше наверняка успели хорошо запомнить мое лицо.

– Позднее у тебя могут возникнуть неприятности.

– Не исключено. Надеюсь, вскоре мне удастся покинуть Норпорт.

– Хорошая мысль.

– Да.

– Ну, тут уж ничего не поделаешь. Как ты думаешь, может быть, стоит взять одну из бумаг и нанести пару визитов?

– Конечно, но я не знаю, какие следует задавать вопросы. Сначала необходимо понять, кто в действительности владеет землей и…

Мы с Лойошем одновременно отреагировали на появление в комнате колдовства, чуть позже его почувствовал и Влад. Мы повернулись в сторону Гудфрьяанси, которая держала Савна за плечи и что-то тихонько говорила. Мы молча наблюдали за ними в течение минуты, но воздержались от обсуждения. Я откашлялась.

– Так что ты говорил?

Влад недоуменно повернулся ко мне.

– Я не помню, – признался он.

– Что-то о необходимости выяснить имя истинного владельца земли.

– Да, верно. – Он с видимым усилием заставил себя сосредоточиться. – Больше всего мне хотелось бы узнать, к каким выводам придет Империя после двухвекового расследования. Но я не могу так долго ждать.

– Возможно, я сумею тебе помочь.

– Как?

– Дом Джарега.

Влад нахмурился.

– А какое отношение к делу могут иметь джареги?

– У меня нет оснований считать, что мы имеем отношение к Фиресу. Но если он занимался чем-то незаконным и зарабатывал хорошие деньги, тогда весьма вероятно, что джареги были с ним как-нибудь связаны.

– Хорошая мысль, – заметил Влад.

Лойош продолжал наблюдать за женщиной и мальчиком. Некоторое время Влад молчал; интересно, подумала я, о чем они с Лойошем разговаривают? Обмениваются ли они словами или только образами? У меня никогда не возникало таких близких отношений, но, с другой стороны, я ведь и не колдунья!

– У тебя есть связи с местными джарегами?

– Да.

– Хорошо, – кивнул он. – Попробуй их задействовать. А я попытаюсь связать все воедино.

– Холодно. Очень холодно. Холодно, – сказала женщина.

Влад и я одновременно посмотрели на нее. Женщина не дрожала, внутри дома было тепло. Она все еще держала руки на плечах Савна и продолжала смотреть ему в глаза.

– Не могу его отогнать. Найти холодную точку. Не могу его отогнать. – Потом она замолчала.

Я посмотрела на Влада и подняла руки ладонями вверх.

– Пожалуй, мне пора идти, – сказала я.

Влад кивнул и вновь погрузился в свои бумаги. Я направилась к двери. Собака лениво вильнула хвостом и опустила голову на передние лапы.

До Норпорта нужно было пройти две или три мили, но я уже запомнила несколько подходящих точек для телепортации. Поэтому отошла немного в сторону и затем перенеслась в переулок, рядом с которым находилась контора ростовщика, напугав своим появлением пару уличных мальчишек. Они опасливо посмотрели на меня, а потом снова занялись своими делами. Я свернула за угол и вошла в маленькое темное заведение. За стойкой стоял человек среднего возраста, вопросительно взглянувший на меня.

– Боюсь, мне придется тебя разочаровать, Дор, – сказала я прежде, чем он успел открыть рот.

– Неужели ты ничего для меня не принесла?

– Нет. Мне нужно повидать человека наверху.

– Задержись на минутку…

– В следующий раз.

Он пожал плечами.

– Ты знаешь дорогу.

Бедняга Дор. Обычно ему достается то, что я опасаюсь пристраивать в Адриланке, – он получает хорошие вещи по сходной цене. Только не сегодня. Я прошла мимо него во внутреннюю часть магазина, поднялась по лестнице и оказалась в симпатичной комнате, где увидела двух крутых парней. Один смуглый тип с заостренной головой – словно кто-то пытался засунуть ее в воронку – сидел перед дверью в следующую комнату. Другой – с руками, свисающими чуть ли не до пола, похожий на марионетку (и казался почти столь же сообразительным, впрочем, внешность бывает обманчивой) – стоял, опираясь спиной о стену. Они меня не узнали.

– Булыжник у себя? – спросила я.

– А кто его хочет видеть? – отозвался Голова-Воронка.

– Ну я хочу, – с улыбкой заявила я.

Он нахмурился.

– Скажи, что пришла Киера.

В глазах появилось удивление. Так бывает всегда. И каждый раз меня радует подобная реакция. Голова-Воронка встал, отодвинул в сторону свой стул, открыл дверь и заглянул в соседнюю комнату. Я услышала, как он что-то тихонько говорит, а потом Булыжник ответил:

– Неужели? Ну так пускай войдет. – Они обменялись еще парой невнятных фраз, за которыми последовало: – Я же сказал, пусть войдет.

Голова-Воронка повернулся ко мне и отступил в сторону. Я сделала реверанс и прошла мимо него – реверанс выглядит довольно глупо, когда на тебе штаны, но я не смогла удержаться. Он старался держаться от меня подальше, словно я могла на ходу украсть у него кошелек. Почему люди, которые совершенно спокойно ввязываются в смертельно опасные авантюры, часто боятся хороших воров? Их пугает унижение? Или дело в том, что они не знают, как я проделываю свои штучки? Мне так и не удалось понять. Но многие реагируют именно так. И мне всегда хочется стащить у них кошельки.

Кабинет Булыжника был обманчиво маленьким. Я сказала «обманчиво», потому что его хозяин занимает гораздо более высокое место в Организации, чем думают многие, – даже его служащие знают далеко не все. Так он чувствует себя спокойнее. Я случайно узнала правду, когда мне поручили облегчить карман одного из бандитов Булыжника и я столкнулась с системой охраны. Да и сам Булыжник производит обманчивое впечатление. Он выглядит, говорит и действует как большой, злобный, безмозглый и жестокий головорез, какими мы все представляемся Левой Руке. На самом деле он исключительно расчетлив – даже его знаменитые приступы ярости неизменно заканчиваются тем, что исчезают определенные люди, но не более того. Много лет я пыталась разгадать его и пришла к выводу, что он так ведет себя не ради власти или удовольствия в очередной раз обмануть Гвардию. Булыжник хочет скопить побольше денег, обеспечить себе безопасность и уйти на покой. У меня нет никаких доказательств, но не удивлюсь, если однажды он соберет вещички и исчезнет, чтобы остаток жизни провести на одном из купленных им островов.

За долгие годы нашего знакомства я дала ему понять, что мне известно его истинное положение в Организации, и он постепенно перестал прикидываться, когда мы оставались наедине. Возможно, ему нравилось иногда сбрасывать маску и вести откровенные беседы, но я сильно сомневаюсь.

Все это промелькнуло в моем сознании, когда я садилась на единственный свободный стул в комнате, где едва хватало места на два стула и стол.

– Должно быть, у тебя на примете что-то очень серьезное, если ты явилась ко мне. – У него был грубый и хриплый голос, вполне соответствующий выбранной им личине; я давно пришла к выводу, что он прикидывается. Но Булыжник ни разу не вышел из образа.

– И да, и нет, – ответила я.

– Возникла проблема?

– В некотором роде.

– Тебе нужна помощь?

– Что-то вроде того.

Он покачал головой.

– Вот что мне в тебе нравится, Киера. Ты так замечательно все объясняешь.

– Моя роль не слишком значительна, но она – часть важного плана. Я не хотела назначать тебе встречу, поскольку намерена просить тебя об одолжении, за которое ты ничего не получишь, вот я и пришла сюда. Речь идет об услуге третьим лицам.

Он кивнул:

– Тогда все ясно.

– Что тебе известно о Фиресе?

Он удивился:

– Орка?

– Да.

– Он мертв.

– Угу.

– Он владел большим состоянием.

– Да.

– Большая часть его имущества пошла на покрытие долгов.

– Вот что мне в тебе нравится, Булыжник. Ты от всей души готов поделиться информацией, которая никому больше не известна.

Он забарабанил пальцами правой руки по столу, внимательно наблюдая за моим лицом.

– Что именно ты хочешь узнать?

– Какой интерес имеет Организация в нем и его бизнесе?

– А какой твой интерес?

– Я же сказала: услуга другу.

– Ага.

– Это большой секрет, Булыжник?

– Да, – ответил он. – Весьма.

– Ниточки тянутся на самый верх?

– Да, к тому же тут речь идет об очень больших деньгах.

– И ты пытаешься решить, о чем мне можно рассказать в качестве услуги?

– Верно.

Я ждала. Любые мои слова ничего не изменили бы.

– Ладно, – наконец заговорил он. – Вот что я тебе расскажу. У множества людей имеются обязательства и расписки этого типа. Осколки! У всех есть такие бумаги. Крупные банки могут разориться, а некоторые члены Организации отправятся в неожиданные отпуска. Речь идет не только обо мне, мы все здесь замешаны.

– А как насчет тебя?

– Я не связан напрямую, поэтому, скорее всего, мне ничего не грозит.

– Если тебе что-то потребуется…

– Угу. Спасибо.

– Как он умер?

Булыжник развел руками.

– Поехал покататься на проклятой Виррой лодке, поскользнулся и ударился головой о борт.

Я приподняла бровь.

– Никто не хотел его смерти, Киера. Я хочу сказать, что у нас был только один шанс получить наши вложения обратно: если его люди заработают серьезные деньги. А после его смерти мы остались ни с чем.

– Ты уверен?

– Как можно быть хоть в чем-то уверенным? Я не желал его смерти. Я не знаю никого, кто хотел бы видеть его мертвым. Империя прислала лучших следователей, и они полагают, что произошел несчастный случай.

– Хорошо, – сказала я. – Каким он был человеком?

– Ты думаешь, я хорошо его знал?

– Ты давал ему деньги в долг или рассматривал такую возможность, – значит, ты его изучил.

Он улыбнулся, потом на его лице появилось задумчивое выражение – сомневаюсь, что на свете найдется много людей, которые его видели.