Ангел

Глава 1

Я выскочил на свободное, просторное шоссе и с наслаждением покатил по нему в моем «остине», благоразумно придерживаясь установленной здесь скорости в шестьдесят пять миль, дабы не огорчать патрульного копа взиманием штрафа за ее превышение с его коллеги. И вот здесь-то, буквально через какие-то секунды, моя жизнь, до того беззаботная и весьма приятная, круто изменилась.

Появившись невесть откуда под дорогой, этот парень на бешеной скорости летел прямо на меня. Не знаю, где такой ненормальный получал лицензию на вождение самолета, но уверен, ему конечно же говорили, что шоссе – не место для полетов.

Я автоматически нажал на тормоза, однако самолет, покачивая крыльями, был уже так низко, что его шасси закрыли мне видимость. К счастью, сбоку находился выглядевший не очень привлекательно, но широкий и не глубокий кювет. Я обрадовался ему ввиду перспективы неизбежной гибели и, резко повернув руль, скатился в него, так и не отнимая ноги от педали тормоза.

В самый последний момент, когда колеса шасси чуть не коснулись ветрового стекла машины, самолет взмыл вверх. Мой «остин» больно ткнулся носом в канаву. А к тому моменту, когда я выбрался наружу посмотреть, есть ли у него какие-нибудь повреждения, он уже парил в синей выси. Но если кто-нибудь когда-нибудь и молил о разящем ударе молнии, то это был я, Эл Уилер, стоящий рядом со своим униженным автомобилем, задрав голову в небо!

Минут десять пришлось потратить на то, чтобы выкатить машину назад на дорогу, еще около пятнадцати минут у меня ушло на поиски почтового ящика, на котором огромными белыми буквами было намалевано «Крэмер», и все-таки, проехав с четверть мили по избитой проселочной дороге, ведущей к дому, а затем свернув на еще более ухабистую, я добрался-таки, подскакивая и чертыхаясь, до взлетной полосы.

В конце ее небольшая группа людей наблюдала за снижающимся самолетом. Я поставил машину в стороне под деревом, раскинувшим густую крону, на тот случай, если этот псих вдруг решит ее добить, – тогда ему придется прорываться сквозь сплетение ветвей и листьев, обдирая себе бока, – и, закипая, как пробуждающийся вулкан, двинулся к этой кучке зрителей. Когда недавно окружной шериф попросил меня заняться расследованием жалоб на фокусы летчиков-любителей, я почувствовал себя страшно униженным: с какой это радости мне, лейтенанту отдела убийств, заниматься такой ерундой?! Но теперь после этого изматывающего нервы опыта на дороге был полон решимости ревностно разобраться с летающим хулиганом.

– Кто здесь Крэмер? – крикнул я, стараясь перекричать шум мотора приближающегося аэроплана.

Высокий парень атлетического сложения с первыми признаками полноты обернулся на мой голос не без гримасы раздражения на красивом лице.

– Я занят, – коротко бросил он, – подождите!

– Я лейтенант Уилер из конторы окружного шерифа, – сухо сообщил я, – мое дело не терпит отлагательства.

– Полиция? – недоверчиво усмехнулся он. – А в чем дело? Штраф за парковку?

– Для начала не могли бы вы назвать мне имя маньяка, который управляет этим самолетом? – холодно осведомился я.

– Это еще зачем?

– А затем, что я – полицейский и задал вам этот вопрос. Затем, чтобы записать фамилию человека, представляющего угрозу общественной безопасности, забрать у него лицензию и устроить его на два месяца в окружную тюрьму, – выпалил я на одном дыхании. – Если желаете, можете составить ему компанию, раз уж вы такой крутой.

Тем временем самолет уже катился к нам по полосе, и вся компания внезапно проявила огромный интерес к нашему разговору с Крэмером. Помимо него, здесь присутствовали еще двое мужчин и две женщины, с первого же, хотя и мимолетного, взгляда поразившие меня своей красотой.

Видимо, мои угрозы несколько охладили пыл Крэмера.

– Пилот самолета – Стью Макгрегор, – сменив тон, любезно сообщил он. – Один из лучших пилотов, каких я здесь знаю. А почему вы назвали его маньяком?

Коротко, но не скрывая своего неудовольствия, я рассказал ему, как низко летящий самолет вынудил меня съехать в кювет. Когда я замолчал, широкая улыбка осветила лицо Крэмера.

– Черт! – возбужденно воскликнул он. – Вы же не станете так серьезно воспринимать это происшествие?! Старина Стью просто пошутил.

– Конечно! Где же ваше чувство юмора? – прогудел рядом низкий бас, совершенно неожиданный для его владельца – слегка подвыпившего худого малорослого парня с морщинистым, как у макаки, лицом и с большой залысиной.

– В чем дело, лейтенант? Вы что, не понимаете шуток?

Вопросительно глянув на Крэмера, я небрежно ткнул большим пальцем в сторону этого недоростка:

– Это еще кто?

– Сэм Форд, – смущенно ответил он. – У нас здесь что-то вроде встречи летчиков-однополчан, мы вместе летали в Корее…

– А до этого в Европе, – перебил его Форд. – В то время как лейтенант занимался проверкой талонов на бензин!

– Успокойся, Сэм, – серьезно произнес Крэмер. – Этот парень – коп, и ты только осложняешь дело.

– Вовсе нет, если он, конечно, не хочет добавить к остальным своим наградам «Пурпурное сердце» , – рявкнул я. – А если ваш Макгрегор так же налакался, как этот карлик-герой, то его ждут крупные неприятности!

– Давайте вести себя, как цивилизованные люди, – раздался спокойный голос мужчины, похожего на научного работника. – А ты, Сэм, попридержи-ка язык. Меня зовут Хофнер, лейтенант, Рэд Хофнер. Видите ли, все мы – Митч Крэмер, Сэм Форд, Стью Макгрегор и ваш покорный слуга – вместе служили в авиаполку во время войны в Корее, как и сказал вам Митч. Так что эта встреча бывших однополчан, и я допускаю, что Стью действительно немножко хватил через край со своими фокусами. И вы совершенно правы. Думаю, я бы тоже взбесился, если бы мне пришлось, как и вам, вот таким манером нырять в кювет. Уверен, что уже через минуту Стью попросит у вас прощения и… – Он внимательно посмотрел на мое лицо и дрогнувшим голосом закончил:

– Вы же не станете раздувать эту историю на весь штат?

– Стану, – отрезал я.

Возникло неловкое молчание, длившееся несколько секунд, пока не заговорила одна из женщин.

– Лейтенант! – У нее был звучный, выразительный голос. – Меня зовут Салли Крэмер. – Она отбросила назад длинные темно-рыжие волосы женственным, великолепно отработанным жестом. – Я понимаю, мой муж и его товарищи выглядят как расшалившиеся школьники. Но это только сейчас, потому что они так рады их встрече, а вообще они серьезные, добропорядочные граждане, поверьте мне!

– Включая Макгрегора? – раздраженно спросил я.

– Разумеется! – Салли Крэмер обаятельно улыбнулась. – Не думаете ли вы, лейтенант, – о, конечно, только после извинений Стью! – что лучше нам всем выпить и забыть об этой нелепой истории?

– Я готов забыть обо всем, но после того, как притащу и поставлю вашего пилота-школьника перед лицом суда, состоящего из весьма серьезных и добропорядочных граждан, – бесстрастно сообщил я, и улыбка так же мгновенно исчезла с ее лица, как спонсор телевизионной передачи, не пользующейся популярностью.

Внезапно шум мотора затих, затем из кабины самолета спрыгнул на землю и направился к нам мужчина очень крупного сложения. Ей-богу, его хватило бы на двоих вполне полноценных парней, мощные мускулы так и бугрились под облегающей широченную грудь фуфайкой.

– Эй, ребята! – оглушительным басом загремел пилот, приближаясь к нам размашистыми шагами. – Я тут на шоссе, милях в пятнадцати от нас, приметил одного панка, который катил в заграничном автомобиле с таким форсом, будто весь штат принадлежит ему одному. Ну и прижал же я его! – Он оглушительно расхохотался, закинув голову. – Подошел к нему так, что чуть не выбил лобовое стекло его финтифлюшки. Видели бы вы, как он врубил по тормозам! – Макгрегор едва мог говорить, буквально изнемогая от смеха. – Ну, его еще немного протащило по дороге, а в следующую секунду наш герой уже торчал в кювете!

До его сознания не сразу дошло подозрительное молчание друзей – какое-то время раскатистый смех одиноко звучал в тишине. Но затем он резко умолк и подозрительно уставился на всех.

– Черт побери, что это с вами? – резко спросил он. – Вы что, на похороны собрались, или как?

– Мистер Макгрегор, – вежливо произнес я, – позвольте представиться. Я лейтенант Уилер из конторы окружного шерифа и в то же время – тот самый панк, которого некоторое время назад вы вынудили нырнуть в кювет.

Если бы маски, изображающие крайний ужас, пользовались спросом, то Макгрегор мог бы сколотить порядочное состояние, предложив в качестве модели свою застывшую физиономию. Несколько раз он беззвучно открыл и закрыл рот, поразительно напоминая выброшенную на берег акулу.

– Стью, – приглушенно пробормотал Крэмер. – Ты что, хочешь, чтобы нас заодно с тобой записали на курс Дейла Карнеги, когда ты выберешься из тюрьмы, да? Чтоб ты провалился со своей проклятой глоткой!

Лицо Макгрегора приобрело кирпично-красный цвет.

– Лейтенант, – упавшим голосом взмолился он, – ну как я мог знать, что этот панк.., я хотел сказать водитель, – полицейский?

– Вероятно, вы предпочли бы, чтобы за рулем оказалась старая леди с больным сердцем? – язвительно осведомился я.

Его лицо еще больше потемнело, пока он силился найти ответ. Но мучения несчастного были прерваны блондинкой, стоящей рядом с рыжеволосой Салли Крэмер. Она вежливо кашлянула, привлекая к себе внимание. Впервые я внимательно посмотрел на нее и сразу понял, что допустил ошибку, – мне следовало ограничиться только тем первым, мимолетным взглядом!

Взъерошенные ветром густые волосы цвета спелой пшеницы обрамляли самое прелестное женское лицо, какое мне только приходилось видеть. Она не была красавицей в классическом стиле – для этого в ней было слишком много жизни. Пожалуй, ее синие глаза были слишком огромными, губы – слишком полными, очертания высоких скул – слишком изогнутыми, но все вместе создавало впечатление чарующей, невиданной красоты!

На ней был облегающий черный свитер, откровенно обрисовывающий высокие груди, и эластичные слаксы в пестрый горошек, как у арлекина, эффектно подчеркивающие божественные изгибы бедер. Будучи консерватором во взглядах на женское телосложение, это я посчитал идеальным на все сто пять процентов, с радостью признав в нем мой тип девушек.

– Наш Стью здорово опростоволосился, – с усмешкой проговорила она. У нее был приятный низкий голос с неожиданно гортанными нотками. – У меня есть предложение, лейтенант. Допустим, Стью встанет перед вами во фрунт, а вы съездите ему по носу. Это хоть немного удовлетворит вас?

– Ну, ну, Ангел, потише, – с достоинством возразил Макгрегор. – Тебе что, действительно хочется увидеть меня с разбитым носом?

– Эх ты, горе-летчик! По-моему, это лучше, чем провести в тюрьме два месяца, – беспечно возразила она. Затем посмотрела на меня, ее темно-лазурные глаза поблескивали весельем. – Что скажете, лейтенант? Я взываю к вашему инстинкту спортсмена.

– К инстинкту спортсмена?! – Макгрегор чуть не задохнулся от возмущения.

– Кажется, это больше походит на игры древних римлян: беззащитные пленники против кровожадных львов!

– Ну ладно, в конце концов, это дело Стью, – нетерпеливо произнес чопорный Рэд Хофнер. – Пусть выкручивается как знает. – И, не обращая внимания на остальных, обратился к Крэмеру:

– А между тем, если помнишь, у нас ведь идут соревнования по высшему пилотажу. Давай, Митч, теперь твоя очередь!

Крэмер выглядел растерянным.

– Вы находитесь на моей территории, и самолет тоже принадлежит мне, – в замешательстве пробормотал он. – И к сожалению, все вы, черти, мои гости! Рэд, я не могу оставить Стью.

– Так что же нам делать? – раздраженно спросил низкорослый герой Сэм Форд. – Стоять здесь все утро, пока лейтенант не разберется со Стью? Нет уж, Митч, давай, очередь за тобой!

– Эй, Митч, не трусь! – ворчливо усмехнулся Макгрегор. – Рэд прав, теперь твоя очередь показать нам что-нибудь новенькое!

– Прекратите, ребята! – рявкнул на них Крэмер. – По-моему, у нас достаточно проблем и здесь, на земле!

– Ну и черт с тобой! – отрезал Хофнер. – Сэм, тогда лечу я. А Митч уже не истребитель! – Он круто повернулся и решительно зашагал к аэроплану.

Прелестная блондинка спокойно взглянула на меня и весело улыбнулась.

– Как вам это нравится, лейтенант? – Затем она увидела неожиданно возвращающегося Хофнера, и ее улыбка сменилась гримаской отчаяния. – О Господи! – простонала она. – Что-то мне поднадоел этот обряд с талисманом на счастье!

– Дорогая, наклонись, как примерная девочка, – велела ей Салли Крэмер с шутливой угрозой. – И не пытайся внушить нам, что тебе это не нравится.

– Ангел! – повелительно скомандовал Хофнер. С глубоким вздохом блондинка повернулась спиной к Хофнеру и послушно наклонилась вперед, уперевшись руками в колени. Рэд мгновенно утратил свой строгий, ученый облик, как только перед его взором появилась изящная выпуклость ее задика, обтянутого пестрыми слаксами, немного помедлил, затем поднял правую руку и дал ей хорошего, звонкого шлепка как раз по тому месту, где слаксы натянулись наиболее туго.

– На счастье, Ангел, – с торжественной серьезностью сказал он.

– Ox! – Блондинка выпрямилась, потирая пострадавшую часть тела. – Удачи тебе, Рэд!

Хофнер снова направился к самолету, а я с недоумением уставился на девушку.

– Что, черт возьми, это означает? – пробормотал я. – Переделка из «Ангелов ада»?

– Это нечто вроде нашей традиции, – холодно проинформировал меня Крэмер.

– Ангел – наш талисман или амулет, называйте как хотите. А какое вам до этого дело, позвольте спросить?

– Ну, ну, Митч! – с укором проговорила его жена. – Думаю, тебе не стоит ссориться с лейтенантом. – Она одарила меня улыбкой, которая, думаю, должна была считаться солнечной в сиянии золотисто-рыжих волос. – Мальчики взлетают в огромное синее небо, где обитают ангелы, так что может быть лучшим талисманом, чем настоящий, живой ангел здесь, на земле? И хотя мне не хотелось бы говорить об этом, им пришлось пройти довольно длинный путь, прежде чем они смогли найти наилучший предлог, чтобы шлепать по изумительной формы задику!

– Теперь понял, – мрачно признал я. – Но – ангел? Какой ангел? Как Ангел Тингкботтом?

– Просто она – Эйнджел . – Салли Крэмер пожала плечами, потом взглянула на блондинку, которая еще потирала ягодицу.

– Верно, Эйнджел?

– Правильно, – беззаботно отозвалась та. – А вы так и не ответили на мой вопрос, лейтенант. Хотите заехать Стью по носу? Даю вам честное слово, он будет стоять смирно и не даст вам сдачи.

Горячие возражения Макгрегора потонули в реве запущенного мотора самолета. Нечего было и пытаться разговаривать с Эйнджел под этот адский грохот, поэтому я стал вместе с остальными наблюдать, как Хофнер повел легкий аэроплан к концу взлетной полосы, затем повернулся носом к ветру, готовый взлететь. А еще через несколько секунд самолет с шумом уже пролетел над нами, и воздушный поток, поднятый им, привел прическу Эйнджел в окончательный восхитительный беспорядок. Тогда, решив, что теперь уже буду услышан, я ответил на ее вопрос:

– У меня нет желания бить Макгрегора по носу. Во всяком случае, когда он будет смирно стоять. В справедливом поединке он способен меня убить. Не то чтобы я никогда не дрался один на один… А ну его к черту! – С восхищением посмотрев на ее полные, кокетливо изогнутые в улыбке губы, я почувствовал странную необходимость объяснить ей свое отношение к этой истории, поэтому проворчал:

– Он проделал со мной чертовски глупый трюк, и достаточно взрослый, чтобы это понимать. На моем месте могла оказаться старая леди или какой-нибудь зеленый юнец, который впал бы в полную панику, перевернулся бы в машине и сгорел вместе с ней. Поэтому самым лучшим считаю это поместить его туда, где у него будет достаточно свободного времени поразмыслить о своих грехах. Надеюсь, я достаточно ясно объяснился?

– Совершенно ясно, – живо откликнулась Эйнджел.

– Потрясающе! – вспылил Макгрегор. – Как только я имел несчастье увидеть этого типа, я сразу раскусил в нем благонравного доброхота, который только и печется что о благе других! Ты, Эйнджел, действительно пыталась уладить инцидент, но это не человек, с которым можно иметь дело. Он его вшивая подделка, которая прячется под формой полицейского…

И тогда я ударил его прямо по носу. Всего за мгновение перед этим я был настоящим порядочным полицейским, которым шериф мог бы гордиться, но у каждого человека есть предел терпения, а мое Макгрегор исчерпал.

Шатаясь, он отступил на два шага и удивленно заморгал, а из его поврежденного органа обоняния хлестала кровь. Как я уже заметил, в честном поединке Макгрегор мог бы меня убить, а мне не хотелось быть убитым, даже ради маркиза Куинсберри. Я стукнул его сбоку по шее ребром правой ладони, усилив удар всем своим весом. Он даже не пошатнулся, только чуть наклонился, а затем пошел на меня спотыкающимися шагами с налитыми кровью глазами, в которых явно читалось недвусмысленное намерение.

В последний момент я отскочил в сторону и со всей силой ткнул ему локтем по почкам. Сильная боль заставила Макгрегора согнуться, на что я втайне рассчитывал, и по инерции проскочить мимо меня шага на два. Тогда я поднял вверх обе руки, крепко сплетя пальцы, подпрыгнул и обрушил удар на тыльную часть его шеи. В момент удара я еще висел в воздухе, поэтому благодаря весу моего тела он оказался еще мощнее.

На этот раз великан по-настоящему зашатался, проковылял еще три неверных шага, а затем, неожиданно рухнув вниз лицом, так и застыл на траве. Я с трудом расцепил пальцы, подбежал и, встав рядом с ним на колени, с трудом перекатил его слоновью тушу на спину. Слава Богу, он дышал нормально, и я испытал громадное облегчение. Струя крови из его носа сократилась до узенького ручейка, так что, обтерев его лицо своим носовым платком, я снова встал на ноги.

– Не беспокойтесь о Стью, лейтенант, – сказал Крэмер, и в его голосе прозвучало нечто вроде уважения. – Этого парня не убьешь.

– Только на это и рассчитывал, – признался я, стараямь трясущимися пальцами нащупать в кармане сигареты.

Насмешливый блеск в глаза Эйнджел остановил меня, когда я собирался чиркнуть спичкой.

– Лейтенант?! – В ее глуховатом голосе явно чувствовалась насмешливая нотка.

– Меня спровоцировали, – огрызнулся я. – Вы с самого начала знали, что все так и произойдет?

– Вы все еще намерены арестовать Стью? – невозмутимо поинтересовалась она. – Потому что если это так…

– У него целых четыре свидетеля, которые скажут, что он стал жертвой жестокого и неоправданного нападения со стороны копа, – закончил я за нее. – Не волнуйтесь, Эйнджел, я способен понять, когда проиграл.

– Что ж, я чертовски рад, что с этим покончено, – с облегчением заявил Крэмер. – Скажу только одно, чтобы уж не возвращаться к инциденту: думаю, никто из нас, включая Стью, больше никогда не позволит себе такой идиотский фокус.

– Да, – неохотно согласился герой карманного размера. – Но хотел бы я посмотреть, как самому лейтенанту набили бы пару шишек. – В его голосе прозвучала такое острое и искреннее желание, что на какой-то момент я испытал к нему что-то вроде симпатии.

– Какие все-таки мужчины кровожадные животные! – с брезгливостью проговорила Салли Крэмер. – Ты не находишь, Эйнджел?

– О, разумеется, ты права! – Подруга ответила ей невинным взглядом огромных синих глаз. – Иначе почему они испытывают такое непреодолимое влечение к нам, женщинам?

Неожиданное возвращение самолета поглотило ответ Салли Крэмер, если она вообще нашла, чем отразить коварный выпад очаровательной блондинки. Я инстинктивно взглянул вверх, когда самолет начал круто снижаться прямо над нами. Мою руку сжали чьи-то стальные пальцы, и, обернувшись, я увидел на лице Крэмера страстное, почти восторженное выражение.

– Внимательно смотрите! – прокричал он мне на ухо. – Старина Рэд блестящий специалист в подобных вещах!

Аэроплан продолжал спуск, постепенно выравнивая угол. А когда до земли оставалось не более тридцати футов, сделал вираж и начал круто взмывать вверх. Я решил, что Хофнер собирается выполнить мертвую петлю, но прямо в верхней ее точке самолет легко поменял направление и помчался по прямой, поднимаясь почти на сто восемьдесят градусов в ином направлении по сравнению с первоначальным углом.

– Видели?! – Крэмер еще сильнее сжал мою руку. – О Боже! Это самая совершенная «свеча», выполненная сложным маневром. Видели, как он низко был над землей, когда начал выполнять вираж? Необходимо обладать точнейшей координацией с самого начала исполнения свечки, иначе можно свалиться. Если бы Рэд рухнул с такой высоты…

– Понятно, – поспешил я заверить Крэмера. Аэроплан описал круг и снова стал приближаться к нам, выполняя серию поворотов на сто восемьдесят градусов в противоположных направлениях и каждый раз пересекая взлетную полосу.

– Восьмерки! – восторженно воскликнул Крэмер. – Если бы можно было измерить петли по обе стороны взлетной полосы, готов поставить миллион, что между ними разница не больше фута. Говорю вам, лейтенант, этот парень выполнял точно такой же трюк, когда у него на хвосте висели три «МиГа», и…

Неожиданный взрыв нас всех ошеломил. За ним сразу же последовал второй взрыв, еще более оглушительный, а я продолжал тупо смотреть в сторону самолета. На мгновение в воздухе повис огненный шар, и горящий кусок фюзеляжа стремительно полетел к земле. Осколки развалившейся на части машины разлетелись во все стороны. Следом наступила непереносимая тишина.

– О Господи! – сорвавшимся голосом нарушила ее первой Салли Крэмер. – Что случилось?

– А что с Рэдом? – хрипло сказала Эйнджел. – Мы должны что-то делать, он…

– Мы уже ничего не можем сделать для Рэда, – жестко произнес Форд. – Теперь он уже предстал перед настоящими ангелами.

– Как могла произойти эта жуткая авария? – истерично пробормотала Салли Крэмер. – Митч, ведь сегодня утром Клиф проверял самолет! С ним не должно было ничего случиться…

– Какая, к черту, авария! – в бешенстве заорал Крэмер. – Этот проклятый самолет взорвался! Но хотел бы я знать, кому предназначалась бомба – Рэду или.., мне?

Глава 2

Шериф Лейверс сверлил меня недобрым взглядом.

– Мне следовало знать, – трагическим тоном произнес он. – Я сразу должен был понять, что посылать вас на это дело – грубейшая ошибка. Приказ проверить жалобы на хулиганство летчиков, несомненно, оскорбил ваше самолюбие, Уилер, и, чтобы удовлетворить свою гордость, вам пришлось придумать это убийство.., что-то вроде символа вашего статуса, верно?

– Лестно слышать, сэр, что вы столь высокого мнения о моих организаторских способностях, – почтительно отозвался я. – Однако это не я подложил бомбу в аэроплан.

Он воткнул сигару в толстогубый рот, зажег ее и, гася спичку, взмахнул рукой в отчаянном жесте.

– То есть у вас нет никаких сомнений, что причиной взрыва стала бомба?

– Мы имеем заключение городской команды по взрывным устройствам, любезно предоставленной нам капитаном Паркером, – напомнил я. – Макдональд, их эксперт по взрывам, считает, что там было взрывное устройство замедленного действия, помещенное в фюзеляж самолета.

– Но Хофнер был вторым, кто летал в этот день, – возразил Лейверс. – Первым был Макгрегор. Как мог заложивший бомбу знать…

– Думаю, они заранее установили очередь на полеты, – сказал я. – При мне Хофнер сказал Крэмеру, что теперь его очередь лететь, и не стал ждать, когда тот решил сначала поговорить со мной. Поэтому вопрос Крэмера, кому предназначалась эта бомба, Хофнеру или ему самому, мне представляется очень важным.

– Может, вы и правы, – проворчал шериф. – А что сказал док Мэрфи, когда осмотрел тело?

– Какую его часть? – тактично уточнил я. Он заметно побледнел:

– В какое время это случилось?

– Приблизительно около половины двенадцатого сегодня утром.

– А сейчас – четыре! – прошипел Лейверс. – Какого черта вы торчите у меня в офисе, Уилер, когда должны заниматься допросом подозреваемых?

– Нужно было дождаться заключения экспертов, что там действительно имело место убийство, – устало пояснил я. – После того как сержант Полник приехал в дом Крэмера, я оставил его наблюдать за всей компанией. Мне и самому не хотелось бы откладывать расследование, шериф, но Макдональд дал свое официальное заключение только двадцать минут назад.

– Отлично, – проворчал шериф, – тогда вы уже провели в моем офисе лишних двадцать минут!

Раздался короткий стук в дверь, и следом на пороге появилась его секретарша шерифа. Как всегда, Аннабел Джексон представляла собой желанное зрелище для любого мужчины – настоящая знойная красотка, к тому же очень острая на язычок.