Тайные свидания

– Он… Он ударил меня, потому что ненавидит меня, а не из-за того, что я сказала. Она любила… папу. И меня тоже любила… Он ударил меня, чтобы еще раз убрать со своей дороги. Не выйдет! Я не дам, чтобы…

Рука Джубала так и застыла на ее щеке. Такого потока эмоций он никак не мог ожидать. Бог ты мой! Неужели это девчонка Кэроллов, та самая, что сбежала когда-то из дому и чьего острого язычка побаивался и ее отчим, и еще добрая половина мужиков во всей округе.

Наверное, ни одна девчонка нигде и никогда не заливалась так слезами, как Террил в эту минуту.

Единственное, что могло прийти ему в голову в подобной ситуации – точнее, это была даже и не мысль, а скорее сиюминутный инстинктивный порыв, – Джубал взял да и прижал к себе девушку.

Секунду или две она пыталась отстраниться от него, но потом вся как-то обмякла прямо у Джубала на груди, и он крепко обнял ее в темноте. Так они простояли очень долго, пока ее рыдания не стали стихать, сменившись в конце концов редкими всхлипами. У Джубала было предостаточно времени, чтобы передумать обо всем на свете.

Ну, скажем, о том, что какое-то удивительное тепло исходило от этой девушки, что сейчас стояла, прижавшись к нему. Или о том, какая же она высокая: голова ее доставала ему до самого подбородка, а уж он-то был человеком внушительного роста. А еще ему подумалось о том, какие же у нее мягкие, душистые волосы.

Но больше всего Джубал размышлял о том, что бы он сделал с этим Генри Кэроллом, попадись он ему сейчас. С какой же силой надо было ударить девушку, чтобы оставить у нее на щеке этакую отметину? Он еще крепче прижал к себе Террил, делая при этом неуклюжие попытки успокоить ее какими-то совершенно бессвязными фразами.

– Ты поплачь. Не стесняйся. Вот увидишь – сразу полегчает. Поплачь. Точно тебе говорю – поможет.

– Нет, не поможет, – все еще всхлипывая, откликнулась она и добавила: – Будь моя воля – я бы глаза ему выцарапала!

Услыхав эти слова, Джубал вздохнул с некоторым облегчением: теперь он узнавал в ней ту девчонку, к которой уже успел несколько привыкнуть. Он испытывал некоторую скованность, прижимая ее к себе. Зато самой Террил в его объятиях было вполне уютно. Лишь через несколько секунд до нее вдруг стало доходить, что же, собственно, происходит. Ее, Террил Кэролл, прижимал к себе не кто иной, как Джубал Кейн собственной персоной. И при этом все выглядело вполне естественно и по-другому, как будто и быть просто не могло. Под влажной рубашкой она ощущала тепло его тела, сердце Джубала глухо билось рядом с ее сердцем. От него исходил какой-то непривычный запах. Запах земли и дождя. К этому непривычному аромату примешивались и другие запахи – острее и крепче. Запахи сигарет и горючего.

И эти руки, заключившие ее в объятия… Джубал гладил ее по волосам и по спине – и от несмелых этих прикосновений на душе становилось как-то спокойней. Давно ее не гладили вот так. Вернее, давно она никому не позволяла так себя гладить. Эти прикосновения были такими легкими, а ладони его такими большими и нежными. Не то, что та тяжелая ладонь, от которой до сих пор еще болит щека…

Она резко вздохнула, вспомнив о недавней обиде.

– Что-то не так? – донесся до нее откуда-то сверху его голос.

И говорить с ним тоже оказалось непривычно легко. И, уткнувшись лицом ему в грудь, Террил вдруг рассказала Джубалу обо всем, даже о Кэтрин, о том, как она, Террил, ее любила и как она же ее ненавидела.

Обо всем, что так мучило ее, она поведала Джубалу Кейну, который выслушал все эти признания, не выпуская девушку из своих объятий. Он узнал даже о том, что произошло между Террил и Генри сегодня, когда она удрала из спальни в осеннюю ночь.

Ночи Террил не боялась – ночь да ветер сулили избавление от Генри Кэролла, а та дорога, по которой она шла сюда, была ей хорошо знакома.

В кармане куртки были ключи от конторы. Тэнди всегда вешала их на крючок у вешалки. Террил, уходя из дома, прихватила нужный ей ключ.

Изрядно вымокнув под проливным дождем, она добралась до конторы. Войдя внутрь, в изнеможении опустилась на кушетку и почти сразу же уснула, несмотря на мокрую одежду, ненависть к Генри, жалость к матери и к себе самой. Разбудил ее шум подъехавшего грузовика.

Она вдруг вспомнила свои былые страхи. О чем она думает? Ведь это же Кейн! Как она могла позволить Кейну дотронуться до нее! Тому самому парню, что всего несколько недель назад щеголял тут в наручниках.

Спохватившись, она отпрянула от человека, к которому так доверчиво прижималась всего мгновение назад. Он не стал удерживать ее в своих объятиях и безвольно опустил руки. Подняв глаза, она обвела его лицо изучающим взглядом. В комнате царил предрассветный полумрак и разглядеть что-нибудь еще, кроме зеленого блеска этих глаз, было затруднительно.

– Даже не знаю, зачем я тебе все это рассказала, – прервала Террил наконец затянувшееся молчание. – Может быть, все оттого, что мы так странно встретились этой ночью…

– Да ты особо-то не переживай! Ну, рассказала и рассказала. Я, в общем-то, почти все это и раньше знал, если не считать того, что касается тебя и твоей матери.

Он замолчал, но, видя, что Террил уже оделась и собирается идти, Джубал заговорил вновь:

– Не знаю, что ты задумала, но тебе, пожалуй, не стоит бежать куда-то дальше. Лучше вернуться домой. Ты и сама это понимаешь, правда?

– А я и не собираюсь убегать, – решительно сказала она. – Стоит мне исчезнуть – и все. Он выиграет.

– Ну, это-то не самое главное, – тихо возразил Джубал. – Тут дело в другом. Если побежишь – окажешься в проигрыше.

– А это правда? Ну-у, все, что о тебе говорят, – неожиданно для себя самой поинтересовалась девушка.

Ей очень хотелось верить, что он на самом деле невиновен. Тогда бы и сейчас все было проще.

– Представь себе, правда. – Заметив ее протестующий жест, он уточнил: – А ты ждала какого-то другого ответа?

– Ты что? Пытаешься снова напугать меня? Так можешь особо не напрягаться. Уж вряд ли я испугаюсь сильнее, чем в тот момент, когда до меня дошло, что за дверью, которую я не заперла, кто-то стоит. А уж когда я увидела, что это ты…

Он прервал ее на полуслове:

– Да-а. Когда ты плакала, ты мне как-то больше нравилась.

Террил почувствовала, как кровь прилила к лицу, само воспоминание о том, какую слабину она дала несколькими минутами раньше, как льнула к этому парню, было ей ненавистно.

– Ну, уж больше ты такого не дождешься, – с вызовом заявила она. – И не надейся.

Вполне возможно, что эти ее слова он пропустил мимо ушей. Джубал, не отрываясь, смотрел на ее лицо. Заметив это, девушка опять почувствовала некоторое беспокойство. «Кто знает, что ему взбредет в голову?» – с неясной тревогой подумала она.

«Ну вот, она снова стала сама собой, – сказал про себя Джубал, – это опять та Террил, которую я знаю, спокойная и дерзкая».

Впрочем, сегодня, этой странной, богатой событиями ночью, был один момент, когда под всей этой напускной бравадой ему удалось разглядеть другую Террил. Оказывается, она может и любить, и ненавидеть. Да еще как. Куда только девалось ее хваленое спокойствие, когда она, прильнув к его груди, рассказывала ему обо всем? Она переживала, она страдала, была искренней и беззащитной.

Это поразило его в самое сердце. Возможно, со временем Террил возненавидит его, когда у нее будет достаточно времени, чтобы в мельчайших подробностях вспомнить обо всем, что успела рассказать ему здесь, в этой конторе. Джубалу почему-то очень не хотелось, чтобы это случилось. Ему хотелось как раз обратного: чтобы она ему доверяла, чтобы стояла спокойно рядом и не тряслась от страха: а не задумал ли этот негодяй Джубал что-нибудь ужасное?

А если уж совсем начистоту, то больше всего ему хотелось одного: поцеловать Террил.

Но он не должен был этого делать. Общение с Террил Кэролл сулило ему одни неприятности. Но ее губы с виду были такими мягкими и так мило дрожали… Сделав над собой усилие, Джубал подавил в себе это желание.

– Я отвезу тебя домой, – сказал он, решив, что со всем этим, пожалуй, пора кончать. Прямо наваждение какое-то.

Террил вздрогнула.

– Домой? – В голосе ее сквозила явная неуверенность.

– Ну, ты же сама сказала, что не собираешься никуда убегать.

Террил прикусила губу, не зная, плакать ей или смеяться.

– Ладно.

– Значит, решено? Так и сделаешь?

– Ты насчет возвращения домой? Сделаю.

– Я не об этом. Поговоришь с матерью начистоту?

– Постараюсь.

– Знаешь, если ты решила вернуться домой, то поедем. А то мне нужно хоть немного поспать. К десяти я должен быть на работе.

– Да ладно. Я пешком дойду, – поспешила сказать Террил.

– Зачем тебе мокнуть под дождем? – не сдавался Джубал.

– А мне нравится дождь. И прогулки в темноте, – она тоже не хотела уступать.

Не могла же Террил признаться, что опасается чьих-нибудь любопытных глаз, которые, не дай Бог, заметят, как он подвозит ее на рассвете к дому. Это может ей дорого обойтись.

Джубал явно начинал терять терпение.

– Дождь, значит, любишь? Охотно верю, – с иронией сказал он. – Только вот температура падает, а ветер, наоборот, поднимается. А у меня грузовик тут совсем неподалеку. Я как приехал из Кентукки, припарковал его на углу у лесопилки.

Девушка поняла, что дальше запираться просто не имеет смысла. Лучше уж сказать ему все как есть.

– Возможно, меня там дожидаются. Тэнди наверняка еще не ложилась. Она может увидеть нас.

Наступила пауза. Он обдумывал ее слова. – Так ты боишься, что она увидит, с кем ты вернулась? От этой идиотской манеры говорить, растягивая слова, ей стало не по себе. Хотелось задеть его, да почувствительней.

– Она бы вышла из себя, окажись я даже с самим архангелом Гавриилом в такой час, – уточнила Террил. – Ну а поскольку ты не архангел Гавриил, то она запросто может прихлопнуть такого провожатого. Затем она расправится со мной. А это было бы совсем некстати. Генри небось ждет не дождется, как бы прибить ненаглядную падчерицу. Не хотелось бы лишать его этого удовольствия.

Джубал вдруг громко расхохотался. Он просто не в состоянии был справиться с этим внезапным приступом хохота. Точно так же, как сама Террил совсем недавно не могла справиться со своими слезами. Хотела она того или нет, но этими своими словами Террил угодила в самую точку. Не то чтобы она признала в нем своего, но фраза эта, как показалось Джубалу, прозвучала вполне по-свойски.

– По шоссе доберемся до места, – он, наконец, смог произнести хоть несколько слов, – если никого не заметим, я погашу фары и потихоньку подвезу тебя до самых ворот. Вот и все.

Ему хотелось как-то позаботиться о ней – хотя бы в эту ночь. Примерно такое же желание у него возникло в тот раз, когда он увидел, как она спала, уронив голову на стол. Сама по себе идея была довольно забавной: он – и вдруг проявляет заботу о девушке, да еще такой независимой и бойкой, которая сама может дать сдачи кому угодно.

– Ладно. Поехали, – сказал Джубал, открывая перед ней дверь.

– В жизни не встречала таких упрямцев, – проворчала она, несколько раздраженная такой настойчивостью.

– Тебе видней. Думаю, уж в чем, в чем, а в упрямстве ты определенно знаешь толк, – многозначительно отреагировал он на замечание Террил.

Она ответила коротким смешком и двинулась следом за ним. Выйдя из дома, девушка, не обращая никакого внимания на дождь, пошла через двор, пока Джубал запирал дверь конторы. Догнав Террил, он провел ее к видавшему виды красному грузовику, припаркованному на задворках. Рывком открыв дверцу кабины, Джубал придерживал ее, пока девушка не забралась вовнутрь. Затем, обойдя машину, он открыл дверцу с другой стороны и занял свое место за рулем.

В этом грузовике Террил чувствовала себя не очень уютно, хоть это было все же укрытие от дождя. Даже когда при свете дня усаживаешься в чужую машину, и то невольно возникает ощущение излишней интимности, а уж тут, под покровом ночи, казалось, она и Кейн сидят чересчур близко. Она вдруг ощутила какую-то ноющую тяжесть во всем теле. И виной тому был вовсе не страх оттого, что она оказалась с глазу на глаз с подобным распущенным типом. Запах! Его запах! Он так отчетливо чувствовался здесь, в этой машине. Намокшая одежда только усиливала этот волнующий запах.

Сам Джубал был внешне спокоен. Ни взглядом, ни жестом он не подал виду, что вообще замечает ее присутствие.

Они без приключений добрались до поворота к ее дому. Все было тихо, и, похоже, никто ее не поджидал, поэтому они свернули на посыпанную гравием дорогу. Джубал сдержал слово: фары были погашены, и машина остановилась на приличном расстоянии от дома.

Фонарь над крыльцом все же горел – Террил стало ясно, что Тэнди дожидается ее. И это скорее обрадовало, чем огорчило девушку: от мысли, что кто-то ждет ее и думает о ней, стало легче.

Только тут до нее вдруг дошло, что Кейн проделал этот путь исключительно ради нее. И это была не первая его услуга. Террил вспомнила, как он защищал ее перед Генри, как нежно успокаивал, когда она плакала на его груди.

И если стоило ему что-то сказать по этому поводу, то момент был самый подходящий. Но она просто не знала, с чего начать.

– Прямо и не знаю, как тебя отблагодарить. Не только за это, но и за вчерашнее тоже.

«Я-то знаю, как бы ты могла меня отблагодарить», – мелькнула у него в голове шальная мысль. Хоть в грузовике было довольно темно, он все никак не мог глаз оторвать от этих девичьих губ.

Террил с беспокойством заерзала на своем сиденье.

– Мне бы сейчас…

– Чего? – спросил Джубал, по-прежнему не отводя глаз от ее лица.

«Как бы мне хотелось, чтоб ты не был Джубалом Кейном, человеком, за которым тянется такой шлейф всяких слухов. И хорошо бы было, если б на вопрос, действительно ли ты натворил все то, что тебе приписывают, ты ответил „нет“, – подумала Террил. – И еще не мешало бы, чтоб ты сидел чуть подальше от меня».

Ее почему-то обдало жаром, когда зеленые глаза Джубала уставились на нее. Сердце бешено забилось.

А может, совсем наоборот, ей хотелось, чтобы Джубал Кейн придвинулся к ней еще ближе.

При одной лишь мысли об этом она тут же почувствовала во всем теле страшную тяжесть. Хотя сделай он это на самом деле – она вряд ли бы удивилась. Такое было вполне в духе всей этой безумной ночи, такой дождливой и такой переменчивой.

Террил резко повернулась к двери, но сделала это чуть медленнее, чем следовало бы. Джубал успел схватить девушку за руку.

– Погоди! – шепнул он, и она ощутила, что кровь стучит уже где-то в ушах. Часто-часто. – Это наш единственный шанс. Другого такого раза не будет. Ну, чтоб мы были вот так вдвоем. И больше никого.

Сердце колотилось как сумасшедшее где-то возле самого горла, а вовсе не там, между ребрами, где ему по идее полагалось стучать. Она не знала, что и ответить, и лишь не отрываясь глядела на него, удивительно похожая в тот момент на испуганную голубоглазую девочку.

«Что бы подумали Дасти и все остальные, – промелькнуло у нее в голове, – расскажи им кто-нибудь, что Террил, та самая Террил, что кого хочешь на место поставит, вдруг оказалась слаба в коленках?»

– Всего разочек, – между тем горячо шептал Джубал. – Чтоб я просто знал, что это такое.

Она прекрасно знала, чего он добивался, но не могла и пальцем пошевелить. Она смотрела на его загорелое красивое, словно застывшее лицо, которое сейчас было так близко. В глазах Джубала, что неотступно следили за ее губами, разгорался лихорадочный блеск.

Джубал Кейн явно намеревался поцеловать свою пассажирку.

Она почувствовала прикосновение его губ – и больше уже ничего не различала. Остались одни ощущения: теплое дыхание на щеке, прикосновение руки к плечу и тело, его тело, такое сильное, большое, близкое. Ее собственное сердце вело себя как-то странно. Оно скользило и скользило в сладких муках куда-то вниз, пока, наконец, не застыло, не в силах сопротивляться той приятной тяжести, что переполняла ее всю. Джубал не заметил, как долго длился этот поцелуй. Одно слово, всего одно лишь слово пылало в его сознании с того самого момента, едва он уловил дыхание Террил своим жадным ртом, – невинность! А он и не знал до этого, какова невинность на вкус, он и предположить не мог, что у нее может быть свой собственный аромат, да и вряд ли он вообще верил, что она еще существует, эта самая невинность. Но в это мгновение он ощущал ее собственными губами. Может, он просто заблуждался? Неужели гордая, неприступная Террил на самом деле такая милая и чистая девушка? Но к черту все сомнения. Это раннее утро, и она под дождем, и их поцелуй. Нужны ли еще доказательства?

Время было неумолимо. Ему пора ехать. С явным усилием он оторвался от этих сладких губ. И еще целую минуту, полную смятения минуту, что им обоим показалась вечностью, глядели они друг на друга.

– Ты не имел на это никакого права, – начала она, решив прояснить ситуацию.

– Конечно. – Он даже не пытался возражать. Хотя какое значение теперь все это имело? – Да ладно. Не переживай ты так. Мне кажется, что в понедельник ты обо всем этом даже и не вспомнишь, а уж во вторник тем более, – резко проговорил он. – А повторения не будет.

Террил почему-то не спешила покинуть кабину.

– Джубал, – прошептала она так, будто и не слышала его слов, занятая собственными мыслями, – таких зеленых глаз, как у тебя, я не видела ни разу в жизни.

Он ожидал услышать от нее все что угодно, но только не это. Единственный, кто когда-либо говорил ему об этих зеленых глазах, – его мама.

А она распахнула дверцу и ловким движением выскочила из машины навстречу дождю и предрассветным сумеркам. Последнее, что он успел разглядеть, прежде чем Террил растворилась во влажном полумраке, белизна ее рубашки, выбившейся из джинсов и видневшейся теперь из-под кожаной курточки.

Он попытался завести свой грузовик, но руки дрожали и не слушались его. «Дьявольщина какая-то», – несколько раз повторил он про себя, прежде чем отъехать от дома Кэроллов.