Дочь Анастасии. Роман

© Юлия Брайн, 2025

ISBN 978-5-0067-4004-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Благодарю за терпение и понимание:

родителей

сестру

За поддержку и советы:

Марию Рыбакову, мою самую близкую подругу, которая одна из первых прочла мой роман. И всегда верила меня, и поддерживала.

Самохину Татьяну и ее маму Надежду, давшие необходимые консультации в медицинском вопросе.

Брюса Хоровитца, отвечавшего на некоторые юридические вопросы.

***

Почему я решила написать книгу, которую я назвала «Дочь Анастасии»? В этой книге, я хочу показать, какую огромною ношу несет женщина на своих плечах. Перед каким она стоит выбором, и от чего отказывается.

В этом романе я хочу рассказать о девушке, женщине, которая, несмотря на превратности судьбы, смогла выйти, и встань на ноги, после того, что с ней сделала жизнь.

В нашей с вами жизни женщина никакая не слабая, каждая из нас сильная личность. Но, пройдя всё, что проходит женщина, она обретает стальной стержень внутри себя. Никто так много не страдает как женщина…

«Счастье – это когда тебя понимают» – так охарактеризовал понятие счастья десятиклассник в фильме «Доживём до понедельника». И я полностью согласна с ним, а Вы?

«Нет большего подспорья для эгоистической жизни, как занятие искусством ради искусства. Деспот, злодей непременно должен любить искусство».

ГЛАВА 1

Семья Лачугиных состояла из четырех человек: мать, отец, и две дочери. Жили они в полуразрушенном доме, где скрипели полы, и через каждые два года появлялись новые трещины в стенах. Дом оседал, ему требовался капитальный ремонт. В доме прибрано, чисто, наволочки на подушках тщательно выглажены, покрывала аккуратно застелены. Всего три небольшие комнаты: спальня дочерей, спальня родителей, гостевая комната, туалет и ванная. Кухня была пристроена с наружной стены и называлась «летней» кухней.

Отца девочек звали Владимир Лачугин. Это был крупный мужчина лет сорока, с густой копной каштановых волос. Он занимал высокую должность в оргкомитете, и поэтому на столе появлялись такие продукты как: мясо, рыба, рис и вино. В деревне семья Лачугиных считалась зажиточной, потому что, ко всему прочему у них был свой скот: корова, три свиньи, а также с десяток кур и один задиристый петух, голосящий по утрам так, что слышали соседнем селе.

Мать – невысокая блондинка, красивая женщина с нескладным характером, пользовалась у мужчин успехом. Она любила чистоту, правда, не умела готовить, о чем муж узнал только после свадьбы. Звали ее Анастасией, и это имя шло ей.

Шло время, и когда дочери Зое исполнилось восемь лет, в семье Лачугиных родилась еще одна девочка, которую не долго думая, назвали Марией. С рождением сестры Зоя, высокая, и очень красивая девочка превратилась одновременно и в няню, и в уборщицу, и в кухарку. Зоя хорошо училась, у нее не было четверок, хотя учеба давалась ей нелегко. Но мать не хотела ходить на родительские собрания, потому что это неинтересно. Ей было стыдно за дочь, которую всё время хвалили.

С появлением второй дочери, как часто бывает в семьях, мать и отец выбрали себе по любимице. Маша стала любимой дочкой отца, а матери досталась дочь, за которую ей было стыдно. Но все люди разные, и жить бы стало неинтересно, если бы все мы оказались похожи друг на друга. Зоя родилась в конце октября, по гороскопу – Скорпион, и может быть поэтому обладала упорным характером. Это была сильная личность, способная перенести все трудности жизни.

Обычно после школы Зоя брала ведра и шла за водой к колонке. Колонка находилась в конце улицы, и никого не волновало, тяжело ли девочке или нет. В любую погоду, зимой и летом носить воду, была ее обязанность. Чтобы что-то приготовить, необходимо натаскать четыре или шесть ведер, как минимум. Когда на дворе – лето, у Зои не возникало проблем, разве что, после таких упражнений болели руки недели две. Но зимой, носка воды превращалось в ужасную пытку. Зоя набирала ведра, но дорога была скользкой, не раз падая и выливая всю воду, доходя к заветной двери. В такие моменты, идя вновь к колонке с пустыми ведрами, Зоя ничего не говорила. На ее лице – была боль. Окоченевшие руки отказывались слушать, но она шла вперед. По лицу медленно катились слезы.

Натаскав шесть ведер воды, школьница принималась за приготовление пищи. Уже в десять лет она научилась варить настоящий украинский борщ, и готовила на всю семью. После ужина Зоя принималась за мытье посуды. Это тоже ее обязанность. В начале второго ночи притаскивала на кухню тяжелый портфель, и садилась за уроки. А в четыре утра, складывала учебники и, ложилась спать.

В начале восьмого ее будили, сестру надо отвести в детский садик. А ровно в восемь в школе звучал звонок, предупреждая о начале урока. Зоя Лачугина снимала мокрые войлочные сапоги и ставила в классе на батарею.

После уроков она шла за сестрой, всё с тем же неподъемным портфелем. Забирала Машу, оставляла дома, а сама шла опять за водой, беря уже в сотый раз алюминиевые ведра.

ГЛАВА 2

Прошло одиннадцать лет, и сестры выросли. Зоя окончила школу с отличием, и получила красный аттестат, уехала в Ленинград поступать в Университет на экономический факультет. Такие факультеты были и в Киеве, и в Харькове, но она решила поступать именно в Ленинградский экономический. Может она просто устала, и решила сменить обстановку, может вырваться из привычного ей круга обязанностей, и начать жить. Жить по настоящему, жить свободно. Или попросту убежать от всего и всех. Обрести независимость, и начать дышать всей грудью.

Приехав из небольшой деревни, девушка решила покорить Ленинград. Прошагав немало улиц и найдя серое здание во дворе, она вошла в общежитие… Пройдя по коридору, она нашла комнату, в которой предстояло поселиться.

Дверь открылась и небрежно стукнулась о спинку кровати. Все три сожительницы были на месте. Они сидели на дальней кровати, что у окна. Сетка кровати едва не доставала пола. Девушки увлечённо играли в карты. Они мгновенно отреагировали на шумно открывшуюся дверь. На пороге стояла высокая девушка, небогато одетая с двумя небольшими чемоданами в руках.

– Эй, ты чего, не могла поосторожней? – грубо спросила полная девушка, сидевшая лицом к двери.

– Не груби, Света, что у тебя за привычки? – сделала замечание худая девушка.

– Извините, я… не хотела… – тихо ответила Зоя.

– Проходи, ты новенькая? – дружелюбно спросила Алена. Она так и застыла, держа колоду карт.

– Да – Робко ответила приезжая, немного побаиваясь своих новых подружек.

– Проходи, чего стоишь? Только сквозняк делаешь! – опять начала Светлана.

– Не обращай внимания на нее, она грубая, но не злая. Заходи – Защищала Аленка Свету. Зоя Лачугина вошла, поставила свои вещи на пол, и осмотрелась.

– Да, не номер люкс, но жить можно! – заметив, как новенькая оглядывает комнату и стены, сказала Марина. Зоя посмотрела на старую кровать, где лежали тонкое одеяло, пододеяльник, полотенце и не глаженная наволочка, и посмотрела на девчонок, которые с интересом наблюдали за каждым ее движением.

– Проходи, вот это твоя кровать. Теперь нас будет четверо, веселей будет… – начала Светлана.

– Тебя как зовут? Откуда ты? – вставая с кровати, спросила Алёна.

– Зоя. Из Харькова.

– Ух, как далеко! Хохлушка, значит…

– Не мешай, пусть освоится! – снова сделала замечание Алёна, и укоризненно посмотрела на Светку, которой шел двадцать первый год. Она считалась старшей, и неплохой девчонкой, поэтому с ней обходились снисходительно.

– Зачем приехала? Учиться? – продолжила Алена.

– Да, в Ленинградский попробую на экономический… – уже смелее говорила Зоя.

– Сколько тебе лет, Зоя? – тоже встав с кровати и подходя к новенькой, спросила Марина.

– Девятнадцать … – Я разложу вещи? – спросила Зоя разрешения у соседок по комнате.

– Конечно, конечно. Меня зовут Алена, мне двадцать лет – и девушка показала на себя рукой, – Вон, там, видишь, сидит, это наша Светка, ей двадцать один будет! – и Алена показала на полную девушку, которая тщательно перетасовывала потрепанные карты.

– А меня зовут Марина, мне, как и тебе девятнадцать. Я приехала из Волгограда. – Подошла Марина, высокая и красивая девушка с длинными до поясницы черными волосами, и протянула руку.

– Очень приятно, Марина. – Засмущалась Зоя.

– Надеюсь, что жить мы будем, дружно? – Вздыхая, сама себе сказала Света.

После знакомства сели пить чай. Вскоре они стали хорошими подругами. У Светки отец работал на мясокомбинате, а мать на маслокомбинате. Поэтому ей иногда привозили, то куру, то кусок сливочного масла. И за счет нее все четверо питались. Бывало возьмут кастрюлю, кинут кусочек масла, накрошат лука, и вот сварили суп.

Зоя поступила, и училась хорошо, поэтому ей выдавали стипендию в размере 48-ми рублей. Аленка тоже училась в том же университете, только на медицинском и на втором курсе. Света провалила экзамены, и поэтому устроилась на работу в книжный магазин, решила поступать на следующий год.

ГЛАВА 3

Прошел год, как Зоя Лачугина отучилась в Университете. Она хорошо сдала экзамены, и собиралась навестить родителей и сестру. Собрала деньги, купила билет, все подружки ее провожали, говорили, что счастливая. Зоя тоже так думала. А когда приехала, осознала, что это не так. Мать, отец и сестра все были живы, но ни разу не написали ей письмо, не спросили как она там, совершено одна. Есть ли у нее деньги, поступила ли она? Когда Зоя приехала домой, и открыла дверь, она увидела, что мать стоит у плиты, и пытается что-то приготовить. А ее младшая сестра лежит в своей комнате и болтает с подружкой. Да, если бы она, попробовала так себя вести в возрасте Маши, ее пороли бы. Теперь мать превратилась и в кухарку, и в уборщицу, и в няньку. Зое было больно смотреть на нее.

– Зоя, это ты? Ну, наконец то прителепала домой! А я то думала, ты вообще больше к нам не вернешься! – Сердито встретила мать.

– Здравствуй, мам! Как я соскучилась, мам! – И Зоя поставила тяжелый чемодан на пол, подошла к матери. Обняла ее.

– Отпусти, а то еще задушишь! Чего приехала, денег просить? Нет денег, да отпусти же ты меня! – сердито ответила мать, упираясь в грудь девушки.

– Мам, я так соскучилась, вот накопила денег, и решила приехать, узнать как вы… – растерявшись перед таким поведением, – произнесла студентка. Зоя не думала, что ее приезд так огорчит семью, в которой она жила.

– Мам, вы почему не отвечали на мои письма, я думала, у вас что-то случилось. Вы получали мои письма? – отойдя от мамы, растерянно спросила дочь.

– Получали – нехотя призналась Анастасия.

– Тогда почему не отвечали? Я же беспокоюсь, мам…

– Некогда было писать, Зоя. Не видишь, я занята! – накричала мать на дочь.

– А Машка, ведь она могла написать? Столько лет уже, или до сих пор не научилась? – повышенным тоном сказала Зоя.

– Не язви, твоей сестре некогда, у нее уроки. Ей учиться надо.

– Учиться? Мам, но ведь когда я училась, я же успевала всё сделать, и воды натаскать, и сварить еду, и уроки?!

– Много ты понимаешь… – вздохнула Анастасия.

Зоя сняла свое старое пальто, в котором она уезжала, сапоги и прошла к себе в комнату, где теперь жила младшая сестра. Маша не обратила никакого внимания на приезд Зои. Она продолжала спокойно говорить со своей подругой, которая прошла в дом прямо в обуви.

– Привет, Маш. – Поздоровалась Зоя с сестрой, и увидела ужасные следы грязи на полу. —Мария, это что такое?

– Что? Что там такое? – иронично спросила Маша, выглядывая из-за подружки -однокласницы.

– Здесь везде грязь… – и Зоя оглядела пол.

– Грязь? Какие проблемы! Подумаешь, ты же вернулась, вот ты и уберешь… – нахально ответила Маша.

– Да как ты смеешь со мной так разговаривать? Я что, тебе служанка?

возмутилась Зоя. Мария промолчала, но не извинилась. Она обратилась к подруге, и они вместе вышли из комнаты. Зоя осталась одна в комнате, ранее принадлежащей ей, и только ей. Она посмотрела на стол, на подоконник. На нем оказался внушительный слой пыли, на подоконнике завяли цветы. Такое ощущение, что их никто ни разу не полил за время ее отсутствия. Ни разу… Она подошла к столу и выдвинула первый ящик, все ее ранее лежавшие вещи, куда-то пропали, «Может, они просто их переложили в другое место?» – подумала Зоя. Далее подошла к маленькому столику, где хранила заветные вещи: стихи, школьные тетради, старые открытки с днем рождения. Но их тоже не оказалось. «Теперь в этой комнате нет ничего моего». Ради интереса взяла тетрадь Марии и быстро пролистала. Этого ей хватило, чтоб понять, как учиться сестра. Почти в каждом домашнем задании ошибки, и исправления учителя. Почти через каждые два задания красной пастой было написано: «Мало стараешься, пиши аккуратно». Она положила тетрадь на место и, оглядела комнату, в ней царил полный беспорядок. В комнату вошли, – это Маша, проводила подругу, и вернулась обратно.

– Не ожидала Маша, не ожидала от тебя, что ты…

– Да, перестань, чего волнуешься, не хочешь убирать, мама уберет. – спокойно ответила Маша.

– Тебе ее не жалко? Она ведь наша мать… – Зоя не могла понять, что же произошло.

– Мать, как мать… – протянула девочка. Зоя демонстративно оглядела комнату.

– Почему у тебя такой беспорядок? Ты хоть изредка, вытираешь пыль?

– Иногда, да.

– И как часто?

– Ты, что, приехала, только для того, чтобы мне указания давать? – вопросом на вопрос ответила младшая сестра. Зоя промолчала. Раньше, чтобы появилась хотя бы одна пылинка, у мамы должны быть какие-то срочные дела. Она молча вышла из комнаты, которая в прошлом принадлежала ей, и пошла на кухню.

Мать уже сварила суп, и принялась резать овощи на большой деревянной доске. Она не обратила никого внимания на дочь, которая зашла в кухню, и смотрела на нее вот уже пять минут пристальным взглядом. Зоя не выдержала первой.

– Мама, что у вас случилось? Где папа? Почему в комнатах такой бардак? Ты же всегда так любила чистоту, что случилось? – глядя прямо на женщину, спрашивала дочь.

– Ничего не случилось, ты приехала. Зачем ты приехала? Все равно денег нет. Я устала, вот что случилось. – все ещё строго говорила мать Зои.

– А от чего ты устала? Меня рядом не было, от меня ты не могла устать… На кухне каждый день? Ведра таскаешь? Готовишь? Ты от этого устала? – язвительно спросила дочь.

– Да, Зоя. Устала я, от такой жизни… И Машка не хочет помогать совсем. Плохо учится, не помогает…

– Я в ее возрасте и ведра таскала, и убирала, и еду готовила, хорошо училась. Это отец ее совсем разбаловал. Где он, мам? – обиженно спросила Зоя.

– Скоро придет…

– Мама, а ну посмотри на меня… – и дочь подняла подбородок Анастасии. Та посмотрела в глаза и, рывком убрала подбородок из рук дочери. Девушка увидела синяки на лице матери. Они были заметны, но мать их маскировала. От глаз дочери это не удалось скрыть. – Мама, что случилось? Он тебя, что бьет? Он тебя – бьет? Господи, да что у вас случилось? Это из-за Машки? Да, мама?

– Нет, дочка, ничего страшного, я упала. Сейчас очень скользко, упала, и вот… – неправдоподобно говорила Анастасия.

– Чушь, я так и знала, что ты мне так ответишь. Значит это правда, он тебя бьет! – повысила голос Зоя. – Мама, и ты ему позволяешь, позволяешь делать это?

– Прекрати, Зоя! Это было то всего лишь один раз, и все. Ничего страшного – усердно кроша овощи, и по-прежнему пряча глаза, отвечала мать. – Я сама виновата…

– Ты понимаешь, что за первым разом пойдет второй, третий… и так далее. Мама, почему ты мне не написала, я бы сразу приехала, сразу… Ну почему ты мне не написала, мамочка… – отходя от матери и, подойдя к окну в кухне, запуская руки в свои шикарные, густые волосы сердито прошептала Зоя.

– Вот еще, будешь тратить такие деньги на такую… на такой… пустяк…

– Мама, ты ошибаешься, это далеко не пустяк… Когда он придет? Он знает, что я приехала? Конечно, нет, ну я его встречу… я его так встречу. Понимаю, почему везде такой бардак, теперь понимаю. Но почему Машка не может взять тряпку и вытереть пыль на нашем столе? Вот чего я действительно не понимаю… – Всё еще смотря в окно кухни говорила сама с собой Зоя. Она никак не ожидала, что у нее дома творится такое… ведь они всегда были дружной семьей.

ГЛАВА 4

Зоя вышла из кухни и прошла в дом. Она снова посмотрела на беспорядок, и подумала: «Почему она мне не написала, почему?» зашла в комнату, которая ранее принадлежала ей. Маша сидела на кровати и что-то читала. Портфель до сих пор валялся на полу, и младшая сестра не собиралась делать уроки.

Зоя присела на край кровати.

– Маша, когда папа придет?

– Откуда я то знаю, как обычно поздно.

– Маш, почему у мамы синяки, он что ее бьет, да? – упавшим голосом задала вопрос старшая сестра Марии.

– Ну, бывает иногда… – протянула девочка.

– И как часто такое бывает? – спросила Зоя

– Как папа пьяный приходит, так и бывает.

– Когда он сегодня придет?

– Не знаю, ты ж меня уже спрашивала. Не мешай, видишь – я читаю… – сказала Маша и отвернулась от сестры. Она только делала вид, что читает, и отвернулась, лишь потому, что больше не хочет говорить на эту тему. Зоя всё поняла и повернулась на спину, положила руки под голову, и уставилась в потолок. Она подумала, что виновата в том, что оставила отчий дом и уехала учиться. Если б не это, всё было бы в порядке. Но с другой стороны, она была очень рада, что уехала из деревни. И не нужно таскать ведра с водой, от которых ныли руки и тело. Не нужно каждый день готовить, и мыть посуду. Хотя теперь ей казалось, что это всё такие пустяки по сравнению с нынешней ситуацией. «Если БЫ, да ка БЫ, но эта БЫ всё портит» – подумала студентка и вынула руки из-под головы.

– Маша, что ты читаешь? – поворачиваясь к сестре, спросила Зоя.

– Чушь какую-то, называется «Сердце и дневник» – не хотя ответила сестра. В основу этого рассказа был положен дневник 11летней ленинградской школьницы, Тани Савичевой.

– Ладно, читай, читай. Это я просто так спросила. – и старшая сестра погладила волосы Маши.

– Зоя, расскажи как у тебя дела? Как учеба? Наверно интересно, да? – поворачиваясь лицом к сестре, спросила Маша, и пристально посмотрела в глаза – Интересно?

– Да, Маш, очень интересно… – ответила Зоя, а про себя подумала, «Когда нечего есть, знаешь, как интересно?»

– Расскажи, что-нибудь интересное. -попросила сестра.

– Что тебе рассказать, про учебу или про нашу жизнь? – с вздохом спросила Зоя.

– И про то и про другое…

– Хорошо, расскажу про учебу, это намного интересней, чем наша жизнь там. Я приехала, и поселилась в общежитии. Там уже жили три девчонки, одна из них моя ровесница. Они такие хорошие люди… У нас как у Мушкетеров «Один за всех, и все за одного». У нас существует казна, в которую мы сдаем деньги, чтобы потом, что-нибудь купить, и приготовить. Готовим по очереди, то я, то Светка, она у нас старшая, ей двадцать один будет. Как раз за день до ее дня рождения, я должна буду ехать. Праздник будем отмечать, еще не знаю, как, но будем. – Зоя говорила это так легко, как будто рассказывала один забавный случай из своей жизни. Сестра внимательно слушала, и отчасти завидовала. Маше надоело жить здесь, учить эту литературу, историю. Это были ее нелюбимые предметы. По математике она многого не понимала, но, спросить мать, боялась. Мария Лачугина не решалась, так как видела, что мать работает допоздна и готовит каждый день, она очень устает. И может сорваться, если Маша сделает это не в настроение, или не вовремя. Мария слушала сестру и представляла себя на ее месте. Она бы очень хотела жить так, как живет Зоя.

– Зоя, а в твоем Университете, вы учите какие- нибудь языки? Мы начинаем с этого года английский… – с деловым видом произнесла Маша.

– Да, моя группа учит английский, другие – немецкий. А потом, на третьем курсе я буду учить латинский. Говорят он такой трудный. Его будет вести одна женщина, она очень строгая, Маш, ее никто в Университете не любит, ее все бояться. Я её ни разу не видела, но уже не хочу, чтобы она у нас вела. – Пожаловалась студентка.

– Знаешь, а у нас тоже есть одна злюка. Правда, она не учитель, а директриса…

Девчонки долго говорили, и обменивались мнениями. Болтали про школу, про дружбу и любовь, про родителей. Они говорили и говорили. За окном комнаты потемнело, сгущались сумерки. Ворона села на ветку старого дерева, и противно каркнула. Солнце почти село, на небе виднелись полоски света. От которого предстал прекрасный закат. Цвета переливались, то оранжевым, то синим или фиолетовым. Такой закат означал, что завтра будет холодно, и подует ветер.

Владимира Лачугина до сих пор не было. Анастасия сидела в летней кухне, и накрывала на стол. Она испекла пирог с яблоками. Тесто получилось хорошим и прямо-таки дышало, соблазняя всех поскорее его попробовать. В старой кухне чувствовалась праздничная атмосфера. Всё-таки приехала дочь, которую они не видели год. И уже завтра Зоя должна ехать обратно. Анастасия хотела, чтобы сегодня они посидели как дружная семья. Мать сняла фартук, повесила на маленький гвоздь за дверью, и потянулась. Ее кости затрещали так, что она сама этого испугалась. Женщина была больна, ведь почти у каждого в нашей стране больное сердце. Она подошла к холодильнику, открыла дверцу, и взяла маленькую баночку с надписью «ВАЛЕРЬЯНКА». Накапала в стакан 20 капель и залпом выпила, взглянула в окно и увидела, что бредет муж, совсем пьяный и с ним, еще двое несчастных. Сердце закололо, и она тяжело опустилась на старый разваливающееся табурет.

***

Через несколько минут, в дом, с шумом зашел Владимир со своими дружками. Маша и Зоя вышли на порог, как только услышали громкие голоса мужчин. Их отец был пьян, и сильно ругался. Он был не в состоянии связано сказать ни одного нормального предложения. Его «друзья», по пьянке, говорили какой то бред. Не выдержав поведения отца Зоя решила, что ей нужно прекратить, наконец, это безобразие. Она подошла к отцу и громко сказала:

– Привет, папа! Ты, что пьян? – хотя и так было видно, что Владимир сильно набрался.

– З-З-Зо-Зоя?! А ты, что здесь д-делаешь? – удивился отец, и поднял свои густые черные брови.

– Я сегодня днем приехала, вот ждем тебя, чтобы пойти на кухню… Никто не ел, все тебя ждали.

– А я-я не-е го-олоден! – слегка пошатываясь, гордо ответил отец семейства.

– Где ты так набрался? Пап? – Больше испуганно, чем зло, спросила младшая сестра Зои.

– Не твоё дело, дура! – резко ответил отец. Маша не ожидала такого ответа, и даже растерялась. Зато Зоя просто вскипела. Она не узнавала своего отца, который отдавал матери всю получку, как только получал. Она никак не могла вспомнить, когда отец в последний раз так ругался… Студентка помнила, как мама рассказывала, что как только они познакомились, у папы были такие «выбрыконы». Он мог обозвать маму, а потом долго и не только один день ходить за ней и извиняться… Но со временем, Анастасия его отучила.

– Папа! – Зоя, наклонив голову, строго посмотрела на него. Потом повернулась к двум его «друзьям» по пьянке и, не очень вежливо обратилась.

– А вы чего стоите, он вам что-нибудь обещал? – подходя к одному из мужиков, от которого ужасно несло спиртным.

– Н-нет! – протянул высокий мужчина с щетиной.

– А вам? – И девушка обратилась к другому мужчине, он был ниже первого в два раза, с маленькими красными, хитрыми глазами.

– Н-нет, п-прекрасн-ная незнакомка, – почти на распев протянул низкий пухлый мужчина. От него тоже, как и от первого, ужасно пахло. Разница была только в том, что высокий с щетиной одет намного лучше, и стоял тверже, чем тот, который еле держался на ногах.

– Ну, так катитесь отсюда! Поняли, или мне скалку взять? – сказала девушка, сама от себя такого не ожидая.

– З-зоя, это что же т-такое п-получается? М-моих д-друзей и на на у-улицу? – возмущался отец.

– Да, папа. – робко ответила Маша.

– Мария, я п-попрошу т-тебя н-не в-вмешиваться! – сорвался Владимир.

– Товарищи пьяницы, попрошу вас удалиться, иначе я вызову милицию – спокойно сказала Зоя.

– Ладно, ладно… Уже идем, идем … – подняв руки, поспешил заверить один из друзей отца. Они открыли входную дверь и поспешили выйти из дома. Как только «друзья» по пьянке ушли, Владимир Владимирович начал выяснять отношения с дочерьми.