- -
- 100%
- +
Она дошла до середины книги. И замерла.
Заголовок главы:
«DE PANTATIO MAGNA – О великой пантации»
Ниже – текст:
«Мой учитель Рафаэль создал величайшую из всех пантаций. Он взял весь Рим и превратил его в единую картину, которую можно прочесть, только пройдя определённый путь. Этот путь имеет девять станций, соответствующих девяти музам. И тот, кто пройдёт все девять, достигнет центра – места, где город открывает свою душу».
Мириам перестала дышать.
Девять станций.
Девять уровней Альби.
Это одно и то же.
– Андреа, – прошептала она. – Девять точек на карте – это не просто геометрия. Это маршрут. Пантация. Визуальное путешествие от начала к центру.
Андреа достал планшет, открыл карту с отмеченными точками.
– Если это маршрут… нужна последовательность. В каком порядке проходить точки?
Мириам вернулась к схеме в книге Джулио Романо.
Там, едва заметно, рядом с каждым зданием на плане стояли римские цифры.
I – Пантеон
II – Санта-Мария-дель-Пополо
III – Вилла Фарнезина
IV – Станцы Ватикана
V – Палаццо Видони-Кафарелли
VI – Вилла Мадама
VII – Кортиле дель Белведере
VIII – Сант-Элиджо-дельи-Орефичи
IX – Площадь Навона
– Вот она, – выдохнула Мириам. – Последовательность. Девять станций великой пантации Рафаэля.
Андреа быстро отметил цифры на своей карте.
– И если соединить точки в этом порядке…
Он провёл линии.
Получилась не прямая. Получилась спираль.
Маршрут начинался с Пантеона на востоке, двигался по часовой стрелке, постепенно сужаясь, закручиваясь к центру.
К площади Навона.
– Спираль, – прошептал Андреа. – Как раковина наутилуса. Как галактика. Символ вечного движения к центру.
Мириам снова вернулась к книге. Читала последний абзац главы:
«Тот, кто пройдёт весь путь, должен сделать это в определённое время. Когда солнце в зените, в день летнего солнцестояния. Тогда тени зданий создадут последнюю ось – ось времени. И в центре площади, где встречаются пространство и время, архитектура и свет, прошлое и настоящее, откроется то, что мой учитель называл ANIMA URBIS. Душа Вечного города. Не место. Не объект. Но момент откровения, когда зритель понимает: город – это не камни. Город – это живая мысль, воплощённая в форме».
Тишина.
В библиотеке было слышно только тиканье старинных часов на стене.
Профессор Сантини, стоявший в стороне, тихо произнёс:
– Вы понимаете, что ищете?
– Да, – ответила Мириам, закрывая книгу. – Мы ищем способ увидеть Рим глазами Рафаэля. Пройти его путь. И в конце этого пути – понять то, что он хотел сказать пятьсот лет назад.
– И вы думаете, это возможно?
Мириам посмотрела на часы. 10:15.
Три часа до зенита.
– Узнаем через три часа.
Улицы Рима, движение по маршруту
10:30 – 12:45
У них не было времени пройти все девять станций физически. Но Андреа предложил другое решение.
– У меня есть камера с GPS. Мы отметим точные координаты каждой станции, сделаем фотографии с определённых ракурсов. А потом смонтируем виртуальную прогулку.
– Но зачем? – спросила Мириам. – Если главное происходит в центре, на площади Навона?
– Потому что пантация – это последовательность, – объяснил Андреа. – Каждая станция готовит зрителя к следующей. Визуальная информация накапливается. И только пройдя все восемь, ты готов к девятой. К откровению.
Мириам кивнула.
– Тогда быстро. У нас два часа.
Они начали с Пантеона – станция I.
Андреа установил камеру на точных координатах, указанных в дневнике Альби: северо-восточный угол портика, 41.8986° с.ш., 12.4768° в.д.
Оттуда открывался вид на купол. Идеальная полусфера, глазок окулуса в центре.
– Смотрите, – Андреа направил камеру. – Если стоять здесь, купол Пантеона визуально совпадает с куполом собора Святого Петра вдали. Они накладываются друг на друга. Как двойная экспозиция на фотографии.
Мириам посмотрела. Он был прав. Два купола, разделённые двумя километрами, в этой точке становились одним.
– Первый слой пантации, – прошептала она. – Наложение. Рафаэль показывает: древний Рим и христианский Рим – одно целое.
Станция II – Санта-Мария-дель-Пополо.
Площадь Пьяцца-дель-Пополо, северные ворота города. Обелиск в центре.
Андреа измерил угол: от обелиска к церкви – ровно 45 градусов. От церкви к улице Виа-дель-Корсо – тоже 45.
– Геометрия совершенства, – сказал он. – Рафаэль проектировал эту площадь. Создал идеальный треугольник.
Станция III – Вилла Фарнезина.
Они уже были здесь. Знали ось. Но теперь, в контексте пантации, Мириам увидела больше.
– «Триумф Галатеи», – сказала она. – Галатея движется по кругу. Но круг незамкнут. Он открыт в сторону Ватикана. Как приглашение. «Следуй дальше».
Станции IV, V, VI, VII, VIII.
Одна за другой. Фотографии. Измерения. Углы. Линии.
С каждой станцией спираль сужалась. Визуальные элементы накапливались. Купола. Обелиски. Арки. Колонны.
Все они указывали. Направляли. Вели.
К центру.
К девятой станции.
В 12:30 они стояли на краю площади Навона.
Толпы туристов. Уличные художники. Продавцы сувениров. Фонтан Четырёх рек Бернини в центре овальной площади, с обелиском, уходящим в небо.
– Пятнадцать минут до зенита, – сказал Андреа, глядя на часы.
Мириам достала теодолит Альби из рюкзака.
– Устанавливаем в центре. Точные координаты: 41.8992° с.ш., 12.4731° в.д.
Они протиснулись сквозь толпу к фонтану.
Туристы фотографировали скульптуры. Дети бросали монеты в воду. Никто не обращал внимания на двух учёных с геодезическим оборудованием.
Андреа установил теодолит на треноге. Мириам достала компас, GPS-приёмник, солнечный калькулятор.
12:45.
Двадцать две минуты до момента истины.
Солнце поднималось к зениту, тени медленно укорачивались.
– Что мы ищем? – тихо спросил Андреа.
– Не знаю, – честно ответила Мириам. – Альби писал о тени обелиска. О точной оси. Об откровении. Но что именно…
Она замолчала, глядя вверх.
Обелиск Четырёх рек – египетский монолит, привезённый в Рим императором Домицианом. Двадцать метров высоты. На вершине – голубь, символ папы Иннокентия X.
Но обелиск был установлен Бернини в 1651 году.
Через 130 лет после смерти Рафаэля.
– Подождите, – Андреа нахмурился. – Рафаэль умер в 1520-м. Этого фонтана тогда не было. Не было и обелиска на этом месте.
– Но место было, – Мириам достала старую карту Рима из дневника Альби. – Смотрите. 1518 год. План города. Здесь, на месте площади Навона – руины стадиона Домициана. А в центре стадиона…
Она увеличила изображение.
Там, едва заметная точка.
Подпись: «Fons Antiquus – древний источник».
– Источник, – прошептал Андреа. – Здесь был источник воды. И Рафаэль знал об этом. Он строил свою пантацию вокруг древнего центра. Не вокруг фонтана Бернини. Вокруг того, что было здесь раньше.
Мириам посмотрела на фонтан новыми глазами.
Бернини не создавал произвольную композицию. Он реконструировал древний источник. Следовал плану, заложенному столетия назад.
Плану Рафаэля.
12:55.
Двенадцать минут.
Тень обелиска медленно ползла по мрамору площади.
Мириам смотрела. Ждала.
И вдруг поняла.
– Андреа. Ось не от обелиска. Ось к обелиску. Со всех девяти точек.
Она быстро открыла планшет, наложила карту пантации на фотографию площади.
Девять линий. От девяти станций. Все они сходились не просто к площади.
Они сходились к определённой точке площади.
К тому месту, где тень обелиска в момент зенита…
13:07.
Солнце достигло высшей точки.
Тень обелиска сжалась до минимума.
Почти исчезла.
Но не совсем.
Тонкая линия тени, как стрелка компаса, указывала точно на юг.
На церковь Сант-Аньезе-ин-Агоне, на южной стороне площади.
Мириам и Андреа одновременно повернулись.
Фасад церкви, построенный Борромини. Барочный, пышный, величественный.
Но под ним…
– Древние руины, – прошептала Мириам. – Церковь построена на остатках стадиона. На месте, где была камера для гладиаторов.
Она достала бинокль, посмотрела на фасад.
И увидела.
Там, над центральным входом, едва заметная деталь в орнаменте.
Картуш.
Геральдический щит.
На нём – символ.
Тетрактис.
Десять точек, расположенных треугольником.
Герб Рафаэля.
ГЛАВА 7
–
Квадрант Лаокоона
Площадь Навона
13:12
– Это не может быть совпадением, – Мириам не отрывала бинокль от фасада церкви. – Тетрактис на гербе. Прямо в точке, куда указывает тень обелиска.
Андреа быстро фотографировал на телефон с максимальным зумом.
– Борромини построил церковь в 1652 году. Но он мог знать о системе Рафаэля. Мог встроить символ специально.
– Или, – Мириам опустила бинокль, – этот герб был здесь раньше. На древнем здании. И Борромини просто воспроизвёл его.
Она посмотрела на часы. 13:13. Момент зенита прошёл. Тень обелиска уже начала удлиняться, смещаться.
– Нам нужно внутрь церкви, – сказал Андреа. – Проверить, есть ли там ещё следы кода Рафаэля.
Мириам кивнула, но что-то её беспокоило.
– Альби был убит до того, как увидел это. Он не знал о гербе на церкви. Значит, он искал что-то другое. Что-то, что должно было открыться в момент зенита.
– Может быть, внутри церкви?
– Или… – Мириам снова посмотрела на карту в телефоне. – Андреа, смотрите. Девять точек пантации. Мы прошли их по спирали к центру. Но код Альби – IX–III–I–X. Девять, три, один, десять. Что если это не только последовательность? Что если это указание на другие девять точек?
Андреа нахмурился.
– Другие? Где?
Мириам быстро пролистала дневник Альби на телефоне.
– Он писал про уровень VII – astronomia. Астрономические соответствия. Рафаэль использовал не только геометрию города, но и движение небесных тел.
– Вы думаете о солнечных часах?
– Не только. – Мириам остановилась на одной из записей. – Вот. «Проверить Cortile del Belvedere. Лаокоон. Тени меняются по квадранту. Возможная связь с созвездиями».
– Кортиле дель Белведере, – повторил Андреа. – Бельведерский дворик в Ватикане. Там находится группа Лаокоона.
– Одна из девяти точек, – Мириам посмотрела на него. – Станция VII нашей пантации. Мы не были там физически. Только отметили на карте.
– Но сейчас уже после двух. Музеи Ватикана работают до шести.
– Тогда у нас есть время, – Мириам начала собирать оборудование. – Нужно туда попасть. Сегодня. Пока солнце ещё высоко.
Андреа позвонил своему контакту в администрации Ватикана. Короткий разговор. Кивок.
– Нас ждут через полчаса. Служебный вход. Но у нас только час до закрытия для подготовки к вечерней службе.
– Хватит, – сказала Мириам.
Они поймали такси и помчались через Тибр, к стенам Ватикана.
Ватикан, Кортиле дель Белведере
14:00
Бельведерский дворик был пуст.
Туристов вывели "на техническое обслуживание". Охранники остались у выходов, но не мешали.
Мириам и Андреа стояли в центре октагонального двора, окружённого аркадами эпохи Возрождения.
А перед ними, в нише под навесом, находилась одна из величайших скульптур античности.
Группа Лаокоона.
Троянский жрец и его два сына, задушенные змеями за то, что Лаокоон предупредил троянцев о деревянном коне. Мрамор, I век нашей эры. Найден в 1506 году на Эсквилинском холме.
И именно Браманте, архитектор и друг Рафаэля, спроектировал этот дворик специально для размещения скульптуры.
– 1506 год, – прошептал Андреа, глядя на статую. – За четырнадцать лет до смерти Рафаэля. Он видел эту скульптуру сотни раз. Изучал её. Рисовал.
Мириам обошла скульптуру, рассматривая игру света и тени.
Полуденное солнце, проникая через октагональное отверстие в крыше навеса, падало на мрамор под острым углом. Тени от фигур вытягивались по полу, создавая сложный узор.
– Альби писал про квадрант, – сказала она. – Тени отбрасываются по кругу. Что это значит?
Андреа достал компас и солнечный калькулятор.
– Квадрант – это четверть круга. Древний астрономический инструмент для измерения высоты солнца. Но как это связано с Лаокооном?
Мириам присела на корточки, изучая тени на полу.
Три фигуры – отец и два сына. Три тела, переплетённые со змеями. Три тени, отбрасываемые на мрамор.
– Три тени, – прошептала она. – Три оси. Как в коде Альби – III.
Андреа быстро сделал фотографии с разных ракурсов, затем открыл приложение для моделирования солнечных траекторий.
– Если я введу координаты этого места и рассчитаю движение солнца в течение дня…
На экране появилась анимация. Солнце двигалось по небу, тени от группы Лаокоона вращались, как стрелки огромных часов.
В 6:00 утра – тени указывали на восток.
В 9:00 – на юго-восток.
В полдень – минимальные, почти вертикальные.
В 15:00 – на юго-запад.
В 18:00 – на запад.
– Солнечные часы, – выдохнул Андреа. – Браманте превратил скульптуру в солнечные часы.
– Но не просто часы, – Мириам указала на экран. – Смотрите, как двигаются тени. Три тени от трёх фигур. Они не параллельны. Они расходятся под разными углами.
Андреа увеличил изображение.
Она была права. Тени от Лаокоона и двух его сыновей падали не одинаково. Центральная фигура отца отбрасывала тень прямо. Но сыновья, стоящие по бокам, создавали тени под углами – примерно 30 градусов влево и вправо от центральной оси.
– Трискелион, – прошептал Андреа. – Трёхлучевая звезда. Древний символ вращения, движения времени.
Мириам быстро вычисляла в уме.
– Если каждая тень – это луч, и они расходятся под углом 30 градусов… За день, когда солнце проходит полный путь, эти три тени вычерчивают…
– Сектор в 180 градусов, – закончил Андреа. – Половину круга. Квадрант в квадранте.
Он открыл карту на планшете, наложил схему движения теней.
И замер.
– Мириам. Посмотрите сюда.
Она подошла ближе.
На экране – план Ватикана с Кортиле дель Белведере в центре. Андреа наложил траектории трёх теней от Лаокоона на карту.
Утренняя тень указывала точно на Станцу делла Сеньятура – «Афинскую школу».
Полуденная тень – на купол собора Святого Петра.
Вечерняя тень – на Сикстинскую капеллу.
– Три оси, – прошептала Мириам. – Три главных точки Ватикана. Соединённые тенями от древней скульптуры.
– Но это ещё не всё, – Андреа увеличил масштаб. – Смотрите, что происходит в определённые дни года.
Он переключил калькулятор на день весеннего равноденствия – 21 марта.
Траектории теней изменились.
В момент восхода – первая тень указывала точно на восток.
В момент зенита – вторая тень исчезала (солнце в зените).
В момент заката – третья тень указывала точно на запад.
Три момента. Три оси. Восток – зенит – запад.
– Это не просто солнечные часы, – сказала Мириам. – Это астрономический инструмент. Лаокоон и его сыновья – это модель движения солнца. Отец – центр, зенит. Сыновья – восход и закход.
Андреа переключил на день летнего солнцестояния – 21 июня.
И вдруг всё изменилось.
На экране, в момент зенита в 13:07, три тени от группы Лаокоона образовали на полу дворика идеальную фигуру.
Тетрактис.
Десять точек.
Не нарисованных. Не высеченных.
Созданных тенями.
– Боже мой, – выдохнул Андреа. – Браманте и Рафаэль спроектировали это вместе. Они установили скульптуру в точном месте, под точным углом, чтобы в один-единственный день года, в один-единственный момент – тени создавали тетрактис.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.